Мутанты. Миссия (не)доброй воли

И… не получилось. Уродливое ухо, словно родное, было на прежнем месте.

Доктора казались растерянными, а возмущению Глоры не было предела.

– Я так понимаю, что на лучшее мне надеяться не приходится, – дрожащим от гнева голосом проговорила она и, не дожидаясь ответа бросилась за сумочкой в соседнюю комнату.

– Мы можем порекомендовать вам лучшего в мире хирурга по пластическим операциям, – неслось ей вслед, но она уже выскочила в коридор, громко хлопнув дверью.

– Причём здесь хирург? – удивился доктор Соварскин. – Мне, кажется, она сама понимает, что ей уже никто не сможет помочь.

– Необходимо срочно сообщить об этом случае доктору Фогеру. Это уже девятый…

– Я предупрежу. Прикуришь? – Гартен достал портсигар.

– Благодарю, – оба сели за стол у злополучного аппарата. Тихо зажужжал включённый Оршманом вентилятор.

– Думаю, шеф должен быть доволен. Свою работу мы выполнили.

– Какое счастье, что наш институт в тот день не попал в зону действия ПСО, – Гартен засмеялся, оставив сигару в пепельнице, – ты только представь, на кого он стал бы походить.

Перед выходом из института Глора взглянула на себя в большое зеркало.

«Никто, никто не сможет мне помочь! Никто…никто…», – стучала в голове мысль, словно в такт позолоченным часам, висевшим над входом. Девушка поправила причёску. Горячими тяжёлыми каплями текли по щекам горькие слёзы.

Глава 2 Ещё мутанты?

Прошёл месяц. Глора почти свыклась со своим положением. Каждый день подолгу она разглядывала ухо, ища каких-либо изменений и не находя их. Дни казались длинными и скучными, даже серыми, несмотря на яркое весеннее солнце.

Прошлый месяц был богат новостями, тревожившими город. Состоялся суд над учёным-самоучкой, окончившийся совершенно неожиданно. Нет, его не помиловали, не осудили условно, ни даже не отпустили на поруки. Его просто расстреляли свидетели, сидевшие в первых рядах зала заседания, в то время, как судьи удалились на совещание. Во время паники, начавшейся после расстрела, люди, совершившие «правосудие», надели карнавальные маски и скрылись. Заседание было прервано. Объявили розыск.

Все очевидцы происшествия неохотно рассказывали о случившемся. В какой-то мере они были рады такой развязке. Фотороботы убийц крутились целый день по телевизору вместо рекламных роликов. Глора вспомнила, как она впервые услышала эту новость от матери и не поверила. Но в вечерних новостях показали съёмку с места событий: сначала эпизоды процесса, уход судей, и вдруг послышались крики, кинокамера закачалась, едва не падая (видимо запаниковавшие люди бросились бежать, а репортер по случайности попался на пути), затем предстало зрителям искажённое ужасом лицо подсудимого, пытавшегося спрятаться от направленных на него пистолетов. Далее камера перестает показывать, слышатся выстрелы, оглушительная волна криков и всё – конец. Глоре почему-то стало его жаль, но потом она укорила себя за сентиментальность. Из-за этого человека она стала теперь уродиной – мутанткой!

«Так ему и надо! По крайней мере, он не сможет больше совершать ужасных ошибок, – подумала она. – Мне ходить с этим ухом всю оставшуюся жизнь! Ладно, если ещё я не стану той отвратительной обезьяной на страусиных ногах. Не дай бог, мне такой участи!»

Похороны учёного состоялись через три дня. Прошли скромно, без каких-либо церемоний, но… за оградой кладбища. За день до похорон по городу были развешаны печатные листовки, призывающие жителей принять участие в шествии против похорон «этого ужасного изверга с почётными покойными нашего города». Жителям идея пришлась по душе и многие с самого утра пикетировали здание народных депутатов. Власти, испугавшись последствий, которые могли последовать вслед за потерей контроля за населением, вынуждены были пойти на уступки.

– Похороны состоятся за оградой кладбища! – провозгласили они.

Все были довольны. К полудню площадь перед зданием освободилась, и депутаты вздохнули с облегчением – конфликт был исчерпан.

В тот же вечер Глору ждало необычное известие. Оказалось, в городе есть ещё мутанты! Эту новость принесла соседка с третьего подъезда.

– Я сама видела, как из противоположного крыла дома из окна выглянул мужчина с рогом на лбу, – утверждала она. – Я как раз вывешивала бельё в лоджии и оглянулась, а там он. Я чуть в обморок не упала.

– Какой ужас! – воскликнула мать, забыв о чашке чая и прянике в своих руках. Она многозначительно перевела взгляд на дочь.

– А если он просто надел маску? – предположила Глора, которая не хотела, чтобы мать сказала лишнее.

– Кинга, у вас богатое воображение, – вмешался отец. – Этот человек просто хотел вас попугать немножко или привлечь внимание.

– Ну, если бы я одна видела, то ваши слова походили бы на правду. Вот, сосед на нижнем этаже тоже его видел.

– Мда-а…– пробурчал отец, – я скажу лишь одно: бедняге не повезло.

– Ему надо было обратиться в реабилитационный центр, и уж там ему помогли бы избавиться от такого уродства, – высказала Глора мнение, которого не придерживалась.

– Спросите нашего почтальона, он вместе с ним ходил в этот центр.

Тут спохватилась хозяйка:

– Да, вы угощайтесь. Чай остывает.

Мать пододвинула к соседке вазу с печеньем. Её взволновало это известие.

– Наш почтальон он, что тоже был мутантом? – спросил отец.

– Да, ещё каким! Такого монстра даже по телевизору в крутом фильме ужасов не увидишь. Так вот он сказал по секрету – мы с ним старые друзья – что этот человек после сеанса вышел с рогом, а, чтобы не распугал других пациентов, его вывели через чёрный ход. С тех пор он никого не пускает в свою квартиру.

Наступило долгое молчание.

Извинившись, Глора вышла из-за стола. Ей надо было подумать.

«Пожалуй, стоит познакомиться с ним, – решила она, глядя в зеркало, – две головы лучше, чем одна. Может вдвоём, мы что-нибудь придумаем.»

– Начну с почтальона, – решительно сказала девушка своему отражению. – Завтра!

«Наш уважаемый почтальон, даже не знаю, как его зовут, обычно разносит почту с девяти часов. К часам десяти он подходит к нашему дому…»

В задумчивости Глора принялась расчёсывать волосы, и взгляд невольно упал на ухо.

– Что это? – она увидела в самом центре среди коричневой шерсти уха чёрную точку величиной с булавочную головку.

«Началось!!!», – испугалась девушка.

***

Следующее утро Глора решила начать с того, что, выйдя из квартиры, направилась к противоположному крылу дома. Пересекла широкий двор с детскими площадками и лавочками для «старушек – болтушек и старичков – боровичков», как в шутку называли жильцы дома любителей проводить дни на лавочках. Затем поднялась на четвёртый этаж и предстала перед дверью квартиры «рогатого незнакомца». Рука уже потянулась к звонку, когда она заметила, что дверь не заперта. Ключ вставлен в замок с внешней стороны и стало ясно: внутри никого нет. Создавалось впечатление, что хозяин вот-вот вернётся.

Глора решила ждать. Прошло с полчаса. Вдруг на лестнице послышались неторопливые шаги. Девушка слезла с подоконника, с намерением встретить незнакомца и заговорить с ним. Но это был всего лишь почтальон. Глора разочарованно вздохнула.

– Здравствуйте. Вы уже заходили в шестой подъезд?

– Здравствуй, – почтальон остановился возле ящиков и стал выкладывать корреспонденцию. – Да, заходил. У вас сегодня только газеты. А ты кого-то ждёшь?

– Мне надо поговорить с хозяином этой квартиры, но его, кажется, нет дома.

– Нет дома?

Он подошёл к двери и наткнулся взглядом на торчащий в ней ключ.

– Странно…

– Что странно?

– Обычно Реги, после всех неприятностей, что свалились на его голову, сидел дома и даже меня – своего старого приятеля, не пускал к себе, – почтальон, соблюдая приличия, пару раз позвонил в звонок и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь. – С ним что-то случилось, чует моё сердце, что-то неладное…

Они вошли.

– Он живёт один? – поинтересовалась Глора.

– Да, но прежде у него были жена и двое сыновей.

– Почему были?

– Они бросили его, когда узнали про его несчастье. Оставили на произвол судьбы.

Вдвоём они осмотрели все три комнаты, находящиеся в идеальном порядке, заглянули на кухню, в ванную, но незнакомца нигде не было. Холодильник был полон продуктов. Диктор по радио передавал свежие новости. Квартира хранила следы своего хозяина, казалось он скоро войдёт.

– Какое несчастье с ним случилось? – спросила Глора, заранее зная ответ.

– А какое с тобой?

Девушка от неожиданности остановилась посреди комнаты, переспросив:

– Что вы имеете в виду?

– А то, что ты неспроста сюда пришла.

– Ну, я…– девушка растерялась.

– Не надо оправдываться. Я узнал, что вчера наша общая знакомая была у вас в гостях, и понял, она уж непременно расскажет о моём друге, уж очень впечатлительная особа. А сегодня встречаю тебя здесь, и у меня естественно возникли кое-какие вопросы, например, что нужно молодой красавице от не очень молодого мужчины, уж не товарища ли по несчастью?

Да, Глора не ожидала такого поворота событий, и, чтобы хоть как-то отвести от себя подозрения, сказала, направляясь к двери.

– Вы, наверно, смеетесь, со мной всё в порядке, разве похоже, что у нас общее несчастье?

– Тебе виднее, но в чём я точно уверен – это то, что Реги не один такой невезучий.

Девушка поспешила покинуть квартиру.

«Мне только не хватает, чтобы кто-нибудь узнал о моем несчастье!», – сердито подумала она.

Вот уж несколько часов девушка бесцельно ходила по городу. Единственным её спутником был ветер. Глора понимала, что глупо обрекать себя на пожизненное затворничество в небольшой квартире. Глупо прятаться, всё равно рано или поздно, кроме её родителей, кто-нибудь узнает, что она мутантка. А что будет потом? Потом… когда она окончательно превратится в ужасное существо? Будут показывать в зоопарке на потеху жителям, избежавшим такой участи? Или усыпят, как представляющую угрозу обществу? Может, ей стоит скрываться в лесу? Взять и уйти, куда глаза глядят…

Она чувствовала, что с ней происходит необратимое превращение. С самого утра начала чесаться чёрная точка на ухе. Как долго она сможет носить человеческий облик? Сколько у неё есть времени?

Улицы плавно переходили одна в другую и, наконец, Глора оказалась на краю города. Дальше начинался пустырь, а за ним поле, поросшее нежными ростками озимой ржи. Ещё дальше виднелась полоса тёмного леса.

«Уйду в лес, и буду идти, идти, идти…Одичаю там, – с горечью думала девушка, шагая по мягкой земле. – Я буду идти долго, долго, заберусь в самые непролазные дебри, где никто никогда не сможет меня найти. Я буду голодать и наверно умру с голоду, так даже будет лучше для меня, – она смахивала на ходу слёзы. – Я не хочу жить в образе страусоногой обезьяны! Не хочу! Родители должны меня понять… Я их покидаю, для их же блага. Попереживают и успокоятся. Может, заведут себе еще ребенка. Кстати могли бы и раньше завести…»

Мыслей было много, словно, она хотела их все оставить позади. Глора вскоре перестала плакать и жалеть себя. Она знала, что так должна поступить. Нет ей места среди людей. И чем быстрее она достигнет леса, тем быстрее начнутся и закончатся её муки. К одиночеству привыкнуть несложно, но вот как избавиться от страха, который будет её преследовать по ночам?

Дойдя до середины поля, она почувствовала, что за ней следят.

«У меня уже начинается мания преследования.»

Девушка оглянулась: никого. Ощущение с каждым шагом становилось сильнее, и когда Глора достигла первых деревьев, оно стало невыносимым. Казалось, со всех сторон чьи-то пытливые глаза следят за ней. Они ощупывали её тело, и с каждым вздохом сила этих глаз становилась больше. Вот уж движения девушки замедлились, ноги налились свинцовой тяжестью. Каждый шаг давался с неимоверным трудом. Ей оставалось пройти шагов двадцать, погрузиться в зелёные дебри леса и будь, что будет, но сил для ходьбы почти не осталось. Она остановилась, переводя дыхание. Простояв с минуту, Глора попыталась сделать шаг, но безрезультатно.

И вдруг она почувствовала, как нахлынула волна страха: липкого, безумного, заставляющего её повернуть назад, и бежать без оглядки. Появилось жгучее желание превратиться в улитку и спрятаться в лабиринтах раковины. Она в ужасе закричала, сопротивляясь желанию убежать.

– Кто здесь?!!

Вместо ответа из леса выскочило существо размером с огромного пса, в два прыжка оно достигло девушки, и свалило её на землю. Наступив лапищей на её правое плечо, зверь повис над ней, разинув усеянную острыми зубами, пасть, и обдал жуткой вонью. Жёлтая пенистая слюна капала ей на лицо и синюю блузку. Глора с ужасом ждала последнего момента, когда зубы монстра перекусят её хрупкую шею. Она потеряла способность кричать и сопротивляться.

Но зверь не спешил, он продолжал изучать свою жертву большими чёрными глазами, обдавая волнами тошнотворного запаха. Наконец, он заскреб по земле свободной лапой, и бурая шерсть на его шее заколыхалась, и до перепуганной насмерть девушки донёсся булькающий звук. Глоре показалось, что зверь… смеется.

– Добр-ро пож-жаловать в наш- ш мир- р- р! – полупрорычал, полупрохрипел зверь, – ты мутантка, а значит, здесь тебе найдётся место. Назад пути нет!

Мутант убрал с девушки лапу, и она, будучи в полуобморочном состоянии, судорожно вздохнув, осмелилась спросить:

– Кто ты?

Зверь сел рядом и принялся лизать свою трехпалую лапу.

– Я охр-раняю этот лес-с от людей.

Девушка хотела встать, но её ноги подкосились, и она опустилась на землю. Тут она вспомнила, что обрызгана слюной, и принялась руками очищать лицо.

– Гипноз-з-з, – просвистел зверь.

– Что? – переспросила Глора.

– Гипноз-з-з, – повторил монстр.

Глора посмотрела на блузку и с удивлением обнаружила, что на ней нет ни пятнышка, и вонь, окружавшая её до этого мгновения, куда-то исчезла.

– Пор-ра идти, з-залез-зай на спину, если не боишься.

– Не боюсь. Мне всё равно терять нечего.

– Тогда впер- рёд! – весело подпрыгнул зверь.

Верхом на буром мутанте, крепко держась за жесткую шерсть, она начинала другую жизнь.

Скакать пришлось долго. Несколько раз Глора едва не падала, когда монстр перепрыгивал через упавшие деревья. От мелкой рыси заболело тело, а переход на иноходь показался ей настоящим счастьем.

– Как тебя зовут? – поинтересовалась Глора после очередного удачного прыжка.

– Цыр-рек, – ответил зверь.

– Ты был человеком?

– Я был с-с-собакой.

– Собакой? – переспросила она, не веря ушам.

Злобно зацокала белка, залезая всё выше на сосну. Она цокала, пока странная парочка не скрылась с её глаз.

Когда они выскочили на поляну, поросшую мелким кустарником и ельником, испуганно взлетела сорока. Она тревожно затрещала, но вскоре замолкла, по-видимому, мутанты не представляли для неё опасности.

– З-звер-ри тоже изменились, а люди об этом не вспомнили. Людей лечили, а звер-рей не стали. Мы ушли в лес-с.

– Цырек, куда мы едем?

– К моему хозяину.

– Он человек?

– Уже нет.

– И много здесь людей- мутантов?

– Без тебя, как пальцев на моих двух ногах, и ещё два.

Глора знала, что все ноги Цырека имели по три крючковатых пальца, значит, она будет девятая.

Они перепрыгнули через глубокий овраг. Пёс соскользнул задней лапой, на дно посыпалась земля, но он выровнялся и, не снижая скорости, продолжил путь.

– Вы давно живёте в лесу?

– Нес-сколько дней.

Вот, наконец, они выскочили на поляну, которую пересекал маленький ручей. На поляне в ряд стояло несколько палаток, сделанных из веток ели. Дымок струился над недавно потухшим костром. В лагере никого не было.

Зверь принялся жадно лакать воду.

– Где все?

– Пр-ридут вечер-ром. Ищут пр-ропитание. А ты устр-аивайся. Я буду спать.

Цырек лёг, вытянув лапы, зевнул и закрыл глаза.

Глора в растерянности прошлась по лагерю, заглянула в палатки. В одной из них она нашла топор, и принялась рубить еловые ветки. Шалаш – какое никакое, а жилище. От дождя, конечно, не спасёт, но до него можно ещё что-нибудь придумать. Солнце стояло в зените. Было жарко, а тень шалаша дарила прохладу.

Глора вернула топор на место, нарвала камыша, растущего по обе стороны ручейка, и устроила себе постель, на которой устав от томительного ожидания, заснула.

Спала она долго, спокойно, пока неожиданно её не разбудил дикий душераздирающий звериный вой. Она проснулась в холодном поту и сразу почувствовала присутствие на поляне других мутантов.

– Я напугал? – спросил Цырек, когда она вышла из шалаша.

– Очень. Что это было?

– Телепатия. Пер-редача мыслей и чувств на рас-с-стоянии. Все собр- рались и ждут, когда гос-стья прос-снётся. Я р-решил ус-скор-рить события.

Пёс ухмыльнулся вовсю пасть, зная, какое необыкновенное впечатление о своих способностях оставил у гостьи.

Глора увидела собравшихся вокруг костра полулюдей. Рядом с ними вертелись причудливые зверьки, по-видимому, раньше они были кошками или собаками.

Смеркалось. По воздуху разносился приятный аромат жареного мяса. Девушка сразу почувствовала голод.

– Ты хитрец, Цырек, – пожурила она пса и провела рукой по его мохнатой голове. – Ну, пошли.

Когда они подошли к костру, все обратили своё внимание на Глору. Ей было немного страшно. У присутствующих лишь на половину сохранилось человеческое обличье. Звери же полностью потеряли свой прежний облик, девушка решила, что процесс превращения у животных происходит гораздо быстрее. Сбоку у дерева лежала убитая и уже освежеванная корова. Полулюди жарили мясо примитивными способами.

– Добро пожаловать в нашу компанию! – приветствовал мутант, к которому пристроился Цырек. Было ясно, что он и есть его хозяин. Пёс принял из его, поросшей белой шерстью руки кусок мяса, и жадно вонзил в него зубы.

– Здравствуйте!

– Присоединяйся к нам, – предложил хозяин пса.

Этот монстр, похожий на снежного человека, протянул ей кусок жареного мяса. Глора заметила на его руках с тыльной стороны ладони большой загнутый треугольный коготь.

– Спасибо, – девушка взяла мясо, чувствуя, как жир, тускло поблескивающий в пламени костра, медленно протекает сквозь пальцы. – Меня зовут Глора.

– Расскажи, Глора, что нового в городе? – попросил другой мутант, который кроме ещё не вполне выросших синих перепончатых крыльев, ничем от человека не отличался. – Мы уже неделю как никаких новостей не получали. Не собираются ли на мутантов охоту устраивать?

– Насчёт охоты – не знаю. Я сама узнала о том, что в городе мутанты только вчера и то случайно. А из нового… В зале суда расстреляли учёного, который заварил эту кашу. И вчера его похоронили за оградой кладбища.

– За оградой говоришь? Не навестить ли нам его? – предложил человек в черепаховом панцире, обращаясь ко всем.

– И цветы положить на могилу, – со зловещей ухмылкой добавил мужчина с головой петуха. При качании головой его гребень свисал то вправо, то влево.

Все рассмеялись даже пёс Цырек. Затем молча принялись за еду. Глоре представилась возможность не только утолить голод, но и рассмотреть присутствующих. Незнакомца с рогом среди них не было. К тому же мутантов, кроме нее, оказалось семеро. Похоже, Цырек и себя считал равным с человеком мутантом. Бегающие вокруг причудливые зверьки были безопасны, иногда они дрались из-за костей, но большей частью своего времени приводили в порядок свою внешность.

На небе появились первые звёзды, вдали заухала сова.

После еды мутант, заканчивавший своё превращение в белого волосатого снежного человека устрашающего вида или скорее Кинг-Конга, поинтересовался, хочет ли кто ещё кусочек свежатинки и, получив отрицательный ответ, схватил лапами тушу коровы и закинул её на толстую ветвь сосны, чтобы зверьё не добралось.

Среди присутствующих были две женщины: одна из них оказалась женой человека с петушиной головой. Она превращалась в нечто среднее между гигантской гусеницей и броненосцем. Ее одежда стала лохмотьями из-за выпирающих местами угловатых чешуинок, каждая из которых размером с чайную тарелку.

У другой сильно отросли зелёные волосы, и чтобы они не мешались, она сплела из них косу, обкрутила два раза вокруг тела и заткнула концы косы за пояс. Ноги её укоротились на половину, а ступни стали похожи на кленовые листья. А лицом она по-прежнему напоминала женщину.

Труднее всех с мясом справлялся мужчина, сидевший напротив. Его два зуба: верхний и нижний на узкой длинной челюсти не были приспособлены для переживания пищи. Откусанные кусочки мяса иногда выпадали изо рта и попадали в зубы проворных зверьков, а глотать их целиком ему не позволяло человеческое горло. Даже мутанту – петухоголовому, имевшему большой голубой клюв, было легче есть мясо так, как Глора заметила у него в наличии белые загнутые внутрь клыки.

Вскоре, после трапезы полулюди стали расходиться. Первой ушла семейная пара. В обнимку, перешептываясь, они направились в самую большую палатку.

– Я собираюсь навестить нашего благодетеля, кто со мной? – спросил хозяин Цырека оставшихся товарищей по несчастью.

Идти решили все, кроме Глоры. Девушка осталась с псом у затухающего костра.

– А ты чего не пошёл? – спросила Глора у Цырека.

– Да ну, после вкус-сной еды полагается пос-спать.

Пёс вытянулся, положив голову на лапы. В его глазах отражалось пламя.

– Скажи, друг человека, как ты узнал, что я мутантка?

– Интуиция, – зевнув, ответил пёс.

– Ты всех так пугаешь, как напугал меня там у леса?

– Это один из с- с- пос-собов пр-ровер-рить, кто идёт.

– И в чём он заключается?

– Простой человек убежит от страха, а мутанту терять нечего…

С минуту девушка обдумывала его слова. Она хотела ещё что-то спросить, но увидела, что пёс заснул. Его пушистый чёрный хвост дёрнулся несколько раз и замер, давая понять, что пёс отправился в царство сна.

Костёр потух. Было тихо и темно. Зверьё незаметно исчезло, ещё до того, как погасли последние угли. Глора не оказалась одна, как рисовало её воспалённое обидой на несчастную судьбу, воображение. Она не одинока и от этого на душе её стало легко и спокойно, и даже тепло. Это тепло согревало её в эту холодную майскую ночь.

Девушка легла на спину, прямо на землю и долго, долго всматривалась в звёздное небо. Пока глаза сами собой не закрылись, и она не уснула. Она давно не видела снов, и эта ночь не была исключением. Но вскоре холод разбудил её. А точнее холод привёл к тому, что левая половина её лица ужасно зачесалась, и от этого невозможно было не проснуться.

– Муки превращения? – спросил кто-то, когда девушка принялась неистово чесать лицо.

Она оглянулась, но не испугалась. За секунду до этого вопроса она успела ощутить чьё-то присутствие, и, таким образом, вопрос не застал её врасплох.

– С вами такое было?

Она различила во тьме человека с крыльями. Он подсел к кострищу и принялся разводить огонь.

– Да, у меня так сильно чесались лопатки, что я как собака перед бурей готов был крутиться по земле.

– А как теперь? Не чешутся?

– Нет. Но мне кажется, крылья всё ещё растут.

– Они вам мешают?

Огонь разгорался, становилось светлее. Человек с крыльями отбрасывал причудливую тень, похожую на тень ангела. Тень была гораздо красивее, чем действительность.

– Вообще-то, нет. Но когда я шагаю по лесу, мне приходится постоянно думать о том, что мои крылья могут зацепиться за ветки. Несколько раз я серьёзно застревал среди кустов и без помощи моих друзей не мог освободиться.

– Вы были на кладбище?

– Да.

– А где все? Я их не вижу.

– Они гуляют по городу и пугают одиноких прохожих.

– Что они делают?

– Они хотели посетить один магазин и принести кое-что из еды. Понимаешь, это первый вечер, когда мы сыты. Просто удача, что удалось отбить у пастуха корову, и он ничего не заметил. Мы всё больше и больше превращаемся в зверей…

– А что вы делали на кладбище?

– Дерки дал нам великолепную идею, вскрыть могилу и голову этого ублюдка повесить на кладбищенские ворота. Чтоб другим неповадно было.

– И что? – Глора была шокирована этой мерзкой идеей.

– А ничего. Его просто там не было.

– Как это?

– Не знаю, просто гроб был без тела – полностью засыпан песком. На надгробном камне были выбиты его инициалы.

– Наверно, его похоронили в другом месте, – предположила девушка, её удивил этот случай.

– Может и так… – согласился человек с крыльями. – А может и нет.

– Что вы имеете в виду? Он может быть жив?

– Вполне возможно, но ему лучше быть мёртвым. Не советую с нами встречаться! – в его глазах вспыхнул гнев. От сдерживаемой ярости непроизвольно затряслись руки, и он с громким треском сломал прут, которым ворошил костер. – Извини, не хотел напугать.