Вторая кожа

– Выспалась, дочка? – приветливо спросил тот с водительского места, дёргая за рычаг переключения скоростей. – Вот и хорошо, а мы уже всё, почти приехали.

Машину сильно тряхнуло. Лика перевела взгляд за окно, и внутри всё похолодело.

– Дубровицы? – с трудом произнесла она, не отрывая глаз от видневшегося в некотором отдалении от дороги строения.

Лика узнала его с первого взгляда. Утонченный силуэт, резные фасады, устремлённые в небо, множество скульптур – львы и орлы, грифоны и святые… Храм Знамения. Необычный. Уникальный. Единственный в своем роде.

– Дубровицы, – подтвердил опекун. – Не терпится уже? Пять минут, и будешь дома, подожди уж чуток…

Дом.

Дубровицы на самом деле были её домом. Именно здесь, в казавшемся заброшенным здании бывшей усадьбы Голицыных, была расположена резиденция сестёр, совмещенная с не совсем обычным домом-интернатом. Лика проработала в нём несколько десятков лет – вплоть до того самого дня, когда Семицвет вырвался на свободу.

Хотя нет, разумеется, это не было работой. Это было служением. Призванием. Предназначением. Все сёстры искренне верили, что делают доброе дело – ведь спокойно расти и взрослеть инициированные дети вампов могли только в окружении себе подобных. Родители часто селились неподалёку, чтобы иметь возможность как можно чаще навещать своих отпрысков, и концентрация вампов в Дубровицах и их окрестностях была неприлично высока.

Неожиданно Лика снова вспомнила о ледяной коже опекуна, а потом о рассказе Лизы. Что, если…

– Как вы меня нашли? – спросила она раньше, чем успела сообразить, что лучше было бы этого не делать.

Как Лиза обращалась к опекуну? На ты или на вы? Возможно, называла по имени или как-то ещё? Не станет ли этот вопрос первой трещиной в его уверенности, что сейчас рядом с ним его подопечная? Да, если он человек, у него нет никаких сомнений. Но если он нежить…

– Герман Ильдарович подсобил, нашёл твой адресок, – спокойно ответил опекун и резко вывернул руль. Машина, чуть накренившись, послушно съехала с асфальта на грунтовую дорогу.

Лику пробрала дрожь.

Герман? Герман, мать его, Ильдарович?! Верховный отец, второе лицо в Триаде, помогает людям? Что происходит?

Нет. Не может быть.

Она, в который уже раз, внимательно оглядела мужчину.

В возрасте. Полный. Седые волосы, красное лицо, грубые руки, простая одежда. Он не казался похожим ни на отца, ни на хранителя. Если бы Лике нужно было определить его к какому-то конкретному виду нежити, она сказала бы, что он…

Ну да, да, да!

Всё сходится, он вамп.

Сейчас он сытый, гладкий, но он вамп. И то, что он хотел тогда сделать с девочкой – он просто был голоден!

И Лика почувствовала, как сами собой сжимаются кулаки. При всей своей жалости к вампам как к виду, она ненавидела тех из них, кто поддавался голоду. Лиза, бедная девочка, она даже не представляет, какой участи избежала! Ребенок людей, а не нежити. Шансов стать кем-то выше вампа после инициации у неё практически не было. Чудо, что опекун в последнюю секунду смог себя обуздать.

Но… если он вамп, почему не видна его аура? Вамп не может закрыться, его всегда можно узнать. Так кто же он? Возможно, перевёртыш? Или человек?

Нет. Герман ни за что не стал бы помогать людям.

Так почему у него нет ауры? Неужели обмен телами мог выкачать всю Силу, и теперь она не видит то, что могут заметить даже низшие?

… – Я вижу ауру! Там! – восклицает Софи, глядя на то, как ветер уносит куда-то в сторону реки серый пепел. – Зелёная аура! У пыли! Но почему?

– Тебе показалось, детка, – ровным голосом отвечает Ева и берёт девочку за руку. – Пойдём, я отведу тебя в интернат. Скоро ужин…

Лика выругалась себе под нос.

Что за проклятье? Почему её мысли постоянно возвращаются к тому дню? Неужели она ещё недостаточно наказана?

– Приехали, – сказал опекун и заглушил двигатель.

Лика улыбнулась, осторожно выбралась из машины и остановилась перед деревянной калиткой, делая вид, что любуется домом. Ей нужна была ещё хотя бы минута, чтобы собраться с мыслями и решить, что же теперь делать.

Если она зайдёт в дом, нужно будет провести там как минимум несколько часов. Не лучше ли попытаться заговорить вампа и незаметно улизнуть прямо сейчас?

– Заходи, дочка, не стесняйся, – размеренно проговорил опекун, не отводя глаз от Лики. – Прямо в комнату свою иди. Мать прибрала там, кровать застелила, одежду твою приготовила. Помоешься и ложись спать-отдыхать.

Что же, всё-таки, происходит?

Это простая цепочка странных совпадений или чья-то игра?

Ну да, конечно, самое обычное совпадение!– ехидно откликнулся внутренний голос. – Сначала тебя заставляют украсть Книгу, потом ты меняешься телами с подопечной вампов, а затем Герман Ильдарович помогает тебя найти и доставить к резиденции сестёр. Разумеется, всё это простое совпадение! Точно такое же, как и то, что только ты теперь знаешь, где спрятан Семицвет.

Нет, это не могло быть случайностью.

Следующая мысль, которая пришла в голову, была ещё более страшной: возможно, всё случившееся за последние дни – партия Германа. Иначе как ещё Уроборос мог попасть в Книгу Веты? Ведь все последние годы Верховный отец никогда не снимал это чёртово кольцо, они словно стали единым целым… Неужели он наконец осознал, с какой силой заключил союз, и пытается таким образом избавиться от Семицвета? Или же, наоборот, действует под его влиянием?

Но тогда какая роль отведена ей?

Смысла происходящего Лика не понимала, но мысль о ловушке теперь казалась единственно логичной и разумной. Да и взгляд опекуна ей уже не нравился – слишком цепкий, внимательный, изучающий – и в глубине души росло нехорошее предчувствие.

Она заставила себя улыбнуться и спросила:

– Всё в порядке?

– Нет, дочка, – серьёзно ответил опекун. – Вижу, что не веришь ты мне. Но клянусь, чем угодно клянусь, ничего дурного не хотел я тебе сделать. Прости уж ты меня, что напугал, прости!

Ничего дурного? Ах да, подумаешь, всего-навсего сделал бы девочку нежитью!

– Иди в дом, – снова настойчиво сказал он, и Лика, промычав в ответ что-то невразумительное, подчинилась.

Если это капкан, ей уже не спастись. Если нет, то лучше не спорить, чтобы не привлекать к себе ненужное внимание.

Перешагивая порог, она вдруг подумала о Михаиле.

Интересно, что он сейчас делает? Как живёт? Что почувствует, когда заметит пропажу Книги? И почувствует ли вообще хоть что-то? Прошло слишком много времени. Кто знает, возможно, Лика последняя, кто всё ещё помнит о Вете.

Хранитель. I.

Михаил сделал первый глоток, прикрыл глаза и неожиданно для самого себя провалился в воспоминания о времени, когда одиночество не казалось ему привлекательным.

Тогда у него была Вета.

Вета, вера в справедливость мира и надежда на лучшее будущее.

Теперь не осталось ничего, кроме ледяной тоски и намерения исполнить свой долг до конца.

Михаил со злостью опрокинул в себя остаток спиртного и отдал мысленный приказ любимой Книге. Он знал наизусть каждую страницу, но сейчас хотел просто подержать её руках.

Ничего не произошло.

Михаил удивлённо оглянулся на тёмные и молчаливые ряды шкафов. Нахмурился. Снова мысленно потянулся к Книге – и понял, что не слышит ответа.

Сердце ускорило свой бег.

Он поднялся и быстрым шагом подошел к тому шкафу, где должна была стоять Книга. Но на её месте, между золотыми и серебряными корешками других Книг, зияла пустота.

– Дежурный! – собственный крик отдался резкой болью в висках. – Ко мне! Сейчас!

* * *

– Кто же я? – спросила Лиза у самой себя. На секунду у неё возникло странное ощущение, похожее одновременно на предчувствие, неясное воспоминание и страх. – Кто я такая?!

Нужно было что-то делать.

Не так важно, что именно.

Что угодно, лишь бы не погружаться и дальше в пучину безумия.

Лиза решила, что для начала нужно одеться.

Она прошла в гардеробную, выбрала максимально приличное белье, брюки и свитер. Белье село как влитое, и доказывало, что на самом деле она всё-таки Энджи – неправильное отражение ещё могло быть иллюзией, но их размеры слишком отличались.

Значит, она Энджи. Стриптизёрша и проститутка. Ну надо же!

Видимо, она так и не смогла смириться с таким образом жизни, и вот… вот и сошла с ума, как и мать…

Лиза прикусила губу.

Нет, не сходилось, сумасшедшей была мать Лизы, а она…

Чёрт, да кто же она?!

В любом случае, одежда сидела на ней великолепно, и Лиза невольно залюбовалась своим отражением в зеркале.

… Надеюсь, новое тело тебе понравится. Я заботилась о нём все эти годы и без ложной скромности считаю его прекрасным…

Да. Тело было потрясающим.

Лиза едва удержалась от почти непреодолимого побуждения провести руками по всем его изгибам – это было бы слишком странным даже в такой ситуации.

А потом она занялась методичным обыском – сначала убедилась, что в квартире нет никого, кроме неё, а затем методично, сантиметр за сантиметром, начала осматривать все шкафы, шкафчики, тумбочки и столы.

Довольно быстро Лиза обнаружила стоящий на зарядке мобильный, на мгновенье задумалась, как же его разблокировать, если она не помнит код, но аппарат считал черты её лица и послушно подмигнул засветившимся экраном.

Чудесно!

Она ткнула в иконку с приложением мобильного оператора, проверила баланс – на счёте было несколько тысяч рублей. Зашла в два банковских приложения, оценила висящие на нескольких счетах восьмизначные суммы и ошарашенно замерла.

Лиза никогда не была богатой, и увиденные цифры её потрясли.

Мать всегда зарабатывала немного, помощи ждать было неоткуда и приходилось вечно на чём-то экономить. Про месяцы, проведенные у опекунов, и вовсе нечего было вспоминать. Ей давали только деньги на еду вне дома, и на этом всё.

Стоп,– подумала она. – Если я Энджи, то почему знаю так много о Лизе?

Объяснения не было.

Лиза тяжело вздохнула.

Наверное, пора было звонить в скорую помощь и сдаваться. Приедут крепкие санитары, сделают ей укол или два, чтобы купировать приступ. Затем она поспит, а потом придёт в себя в комнате с мягкими стенами… Но, по крайней мере, она будет знать, кто же она такая.

– Это того стоит, – пробормотала она, набирая на мобильном номер скорой.

И вдруг в окно постучали.

Лиза вздрогнула и выронила телефон. Квартира, судя по открывающемуся виду, находилась не ниже десятого этажа. Кто мог стучаться в окно снаружи?

Главное, не решить, что мне надо из него прыгнуть! Не прыгать из окна, не прыгать, ни в коем случае не прыгать из окна!

Стук повторился. Лиза все-таки решилась отдёрнуть занавеску и вгляделась в непроглядную тьму. Не увидела ничего, пожала плечами и сделала полшага назад. В ту же секунду в окно с размаху врезалась летучая мышь, отлетела в сторону, и снова целенаправленно ударила по стеклу.

Она повторила это раз, другой, третий – и по стеклу пошли первые трещины.

– Что ты делаешь? – с ужасом прошептала Лиза. – Улетай! Пожалуйста, улетай!

Но мышь продолжала биться в окно, и к звукам ударов добавился невыносимый писк.

Лиза отступила вглубь комнаты. Сжала виски руками, пытаясь справиться с неожиданным приступом боли.

Мышь. Это всё из-за мыши. Бежать! – пронеслось в голове.

Она рвано выдохнула, в два прыжка оказалась в прихожей – тело казалось удивительно сильным – выдернула из шкафа первую попавшуся куртку, подхватила кроссовкии и выскочила в подъезд. Из квартиры раздался звон разбитого стекла, Лиза захлопнула за собой дверь и побежала вниз по ступеням.

* * *

Михаил смотрел на своего личного помощника, доставленного в Библиотеку. Константин никак не мог начать говорить, а Михаил с растущим раздражением думал о том, с какого всё-таки чёрта парень остался у хранителей.

Эта служба требовала строгого соблюдения дисциплины и безусловного подчинения Кодексу, а Константину дисциплина давалась нелегко. Да, кажется, головой он прекрасно осознавал возможные последствия, но это не помогало. За последние годы за ним накопился порядочный список мелких нарушений.

И вот ещё одно, и теперь уже далеко не мелкое – вчера он не вышел на дежурство. Просто не вышел, не посчитав нужным кого-то предупредить, и по какому-то невероятному совпадению именно в эту ночь ведьма – та самая ведьма, от одного имени которой Михаил терял самоконтроль – ничего не боясь, даже не пытаясь скрыть лицо от камер, зашла в Библиотеку и забрала Книгу.

И теперь Константин имел все шансы досрочно закончить Игру.

Он на самом деле не понимал, что его ждёт?

Или же по какой-то причине не боялся последствий?

Мог ли он сам включиться в Игру или переметнуться к другой Триаде?

– Слушаю тебя, – стараясь не выдавать своих мыслей, поторопил помощника Михаил. – У тебя есть какие-то предложения для исправления ситуации?

Ответа не последовало.

Михаил разозлился ещё сильнее и отвернулся к окну библиотеки.

За окном лил дождь. Первый день ноября, так и должно быть, но сегодня это особенно раздражало.

– Кажется, я смог её услышать, Михаил Романович, – сказал его спине Константин. – Лика всё ещё здесь, в Королёве.

Михаил развернулся.

– А Книга? – осторожно спросил он. – Книга ещё у неё?

– Я не знаю, – смущённо ответил Константин.

– Как это «не знаю»? – Михаил вгляделся в его лицо. – Ты засёк мелкую ведьмочку, если бы Книга была с ней, ты бы обязательно почувствовал.

И вдруг до него дошло:

– Или у тебя с ней особая связь?

Константин опустил глаза.

– С чего бы это? – ехидно продолжил свой допрос Михаил. – Я знаю всего два варианта. Либо ты её кровный родственник… Либо…

Парень уставился куда-то в сторону.

– Она затащила тебя в постель? Без шуток? – несмотря на всю серьезность ситуации, Михаилу стало смешно.

И в самом деле, с чего он взял, что Константин мог предать?

Ведь всё было проще, гораздо проще.

Ведьма. Её рук дело, только её. Это же был самый лёгкий путь – соблазнить одного из молодых хранителей, а потом, в удобный день, усыпить, обшарить карманы его одежды и прийти за добычей. Будь Михаил женщиной, поступил бы так же. Почему, почему он не предусмотрел подобного?

Неужто старею?– пронеслась в голове неприятная мысль. – Или просто привык к Игре с мужчинами?

– Простите, Михаил Романович, это больше никогда не повторится, – бесцветным голосом пообещал Константин.

– Я тоже думаю, что не повторится, – отстранённо ответил Михаил. – Некогда тебе будет повторять. Если не вернешь Книгу, отправишься на суд отцов. А шансов её вернуть не так уж и много.

– На суд?!

– Да, на суд, – Михаил поморщился. – Кодекс, раздел десять, пункт два. Дежурный хранитель, допустивший или потворствовавший пропаже вверенных ему ценностей, отвечает за содеянное в мере и степени, определяемыми соборной коллегией отцов.

Константин испуганно замер и, кажется, не совсем понимал, что нужно делать. Или делал вид, что не понимает?

И Михаил почувствовал, что его снова охватывают сомнения.

Ведьма подставила Константина?

Или же тот сам подставил ведьму?

Но как бы то ни было, сейчас стоило действовать так, как будто он полностью доверяет помощнику.

Михаил изобразил ленивую усмешку:

– Ты ещё здесь? Ты уже должен быть у ведьмы и надевать на неё поводок. Или решил напрямую к отцам?

– Я… нет… конечно, нет! – Константин отступил на пару шагов. – Я всё сделаю!

– Ну вот и славно… – Михаил опустился в кресло и демонстративно допил остатки спиртного из своего бокала. – Иди. Жду Книгу.

Константин кивнул и быстро вышел из библиотеки.

Михаил выждал пару минут, прищурился, нащупал повисший в воздухе след и удовлетворенно вздохнул.

– Ну что ж, поиграем, мальчики и девочки, – пробормотал он, и в глубине души радостно встрепенулось какое-то почти позабытое чувство. – Поиграем…

* * *

Лиза шла по тёмной улице, не понимая толком, куда идёт – хотя это был её родной Королёв, она прожила тут всю жизнь, и вроде бы неплохо в нём ориентировалась – и думала о том, что весь мир сошёл с ума.

Нет, конечно, сумасшедшей была Лиза, она это понимала.

Она видела запахи, слышала цвета, чувствовала звуки кожей. И нарастающая интенсивность того, что она ощущала, заставляла её сердце то замирать, то биться с удвоенной скоростью. Время растягивалось и снова замедлялось, звёзды в ночном небе мерцали в каком-то нечётком ритме, и Лиза всё глубже и глубже погружалась в транс.

Шаг, шаг, ещё один шаг.

Уже не просто шаги, скорее танец.

Танец, который – она это чувствовала! – мог перейти в полёт.

Вот только как ей взлететь?

А потом над её головой возник звук. Лиза его не услышала, скорее, почувствовала как запах. Звукозапах был мерзким, отвратительным и знакомым, и спустя несколько мгновений она сообразила: так пищала мышь, которая хотела проникнуть в квартиру Энджи.

Ледяная волна ужаса, прошедшая по телу, заставила Лизу прийти в себя.

Она потрясла головой, зажмурилась и постаралась закрыться от всех новых ощущений. Слышать свет, конечно же, круто. Но прямо сейчас это только пугало.

Звук повторился, и сейчас он звучал так, словно мышь была уже совсем рядом. Не где-то в небе, а за спиной. Лиза подавила совершенно бесполезный порыв бежать и заставила себя обернуться.

Она была почти уверена, что сейчас увидит мерзкую летающую тварь, которая вцепится в лицо своими острыми когтями и мелкими колючими зубами. Но за ней никто не летел. Не было ничего похожего на летающих мышей, птиц и даже насекомых. Вместо них рядом с Лизой оказалась странная, очень старая и очень худая женщина. Тёмное пальто, седые волосы, лицо в сетке глубоких морщин, тонкие дрожащие губы, бегающие из стороны в сторону поблекшие глаза.

– Что вам нужно? – громко спросила Лиза и поморщилась из-за того, насколько же чужим казался собственный голос.

– Прости, госпожа, прости, прости меня! – зашептала старуха, часто и тяжело дыша. – Могу я к тебе прикоснуться, госпожа? Прошу!

Лиза моргнула, попыталась осознать услышанное, но не смогла.

– Я не доставлю вам проблем, – сказала старуха и, дрожа, склонилась в униженном поклоне. – Край вашего одеяния, госпожа… Я буду рада, если разрешите прикоснуться хотя бы к нему…

– Что вы… – Лизе больше всего хотелось сбежать, но она, повинуясь неясному импульсу, осталась на месте. – Да, хорошо.

Старуха, не разгибая спины, схватилась за край куртки Лизы. Постояла так несколько секунд. Её дрожь успокаивалась, дыхание выравнивалось, и вдруг Лизе стало казаться, что волосы на склоненной голове стали темнеть.

– Благодарю, госпожа, – заговорила старуха, и теперь её голос звучал по-другому. – Ещё раз прошу прощения, что нарушила правила. У моих родных большие проблемы, помогала, всю неделю не было времени сходить в храм, осталась без сил, а с голодом не шутят… Ваша доброта уберегла меня от беды, госпожа. Я ваша должница.

Старуха наконец распрямилась и посмотрела Лизе прямо в лицо.

Только теперь она уже не была старой. Обычная женщина средних лет. Не худая, а просто стройная. Немного усталая. Русые волосы, спокойные ясные глаза, улыбка на полных губах.

– Мария Кривцова, действующий член квадры, – представилась она.

– Хорошо, – тупо ответила Лиза.

Неожиданно женщина посмотрела куда-то за её плечо, нахмурилась и жестко спросила:

– Вы хранители? Ловили меня на живца? Зачем? Опять играете в свои игры?

Лиза пару секунд раздумывала над этими вопросами, но потом сдалась. Смесь цвета и света, запахов и звуков снова прорвалась в сознание, и её затошнило.

– Я вас не понимаю, – призналась она, и опустилась на корточки. – Я ничего не понимаю. Я сошла с ума, мне нужно к врачу, помогите мне, пожалуйста!

II.

Михаил шёл по следу помощника, и перед глазами на короткие секунды возникали видения того, что происходило в той или иной точке за пару минут до его прибытия.

Вот Константин спокойно шагает по лужам, уткнувшись в телефон – судя по направлению, он движется в сторону дома ведьмы.

Вот стоит у светофора, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу в ожидании разрешающего сигнала.

Вот снова идёт и что-то бормочет себе под нос.

Вроде бы ничего подозрительного, если только не допустить, что Константин догадывался о слежке и разыгрывал спектакль. А такая вероятность, несомненно, существовала – он, несмотря на всю свою безответственность, не был идиотом.

Михаил вздохнул и продолжил свой путь – ничего иного просто не оставалось. И вдруг след исчез.

Сначала Михаил не понял, что произошло, а потом почувствовал это.

Сила.

Не просто разовая вспышка, нет. Вспышки были почти обычным делом, говорившим лишь о том, что где-то в радиусе сотни метров зарождается новая жизнь или завершается старая. На этот раз Сила шла потоком – пульсирующим, но непрерывным – и этот поток смыл след Константина.

Михаил застыл на несколько секунд, тяжело дыша и вглядываясь в голубоватое свечение, источник которого, судя по интенсивности, находился совсем близко.

Сто метров? Пятьдесят? Ещё ближе?

Высший в Королёве? Кто именно из четверых? Что происходит?

Перед тем, как двинуться дальше, он удостоверился, что закрыт – раньше времени объявлять о своём присутствии не стоило. А потом он задумался: почему открыт Высший? Разумного объяснения этому факту не было.

Михаил тряхнул головой, отгоняя дурное предчувствие, пошёл вперёд и неожиданно наткнулся на почти невидимого в темноте Константина.

– Шшш, – спокойно, даже не пытаясь изображать удивление, сказал тот. – У нас тут Высший.

– Я вижу, – сухо ответил Михаил.

– И вамп, – добавил Константин. – Вамп из Квадры. Высший покормил вампа. Они разговаривали. А теперь у Высшего истерика. Кажется, он не слишком стабилен.

– Ты шёл к ведьме за книгой, – напомнил ему Михаил. – Так чего встал?

Константин усмехнулся:

– Вы за мной следили, Михаил Романович?

– Да, – сказал Михаил. – И что теперь? Хочешь поговорить о доверии между начальником и подчиненным? Или есть другие вопросы?

– Нет вопросов, я и сам бы пошёл по следу, – признался Константин и снова повернулся в сторону голубоватого света. – Высший.

– Ведьма и книга, – с нажимом повторил Михаил. – Высший и вамп подождут. Сейчас ты должен найти ведьму.

– Уже нашел, Михаил Романович, – устало откликнулся Константин.

– И где же… – начал Михаил, осёкся и проследил за взглядом помощника. Ошарашенно всмотрелся в две тонкие женские фигуры, моргнул, заставляя себя абстрагироваться от ауры, и с изумлением осознал, что потоки Силы шли от девушки, выглядевшей точь в точь как Ангелина.

– Она Высшая? – всё ещё не веря, уточнил Михаил у помощника. – Или это морок?

– Не морок. На ней ошейник. Я его вижу.

– Как она это сделала? Ведьма не может стать Высшей. Никто не может стать Высшим, им нужно родиться. Невозможно.

– Невозможно, – согласился Константин. – Получается, это не она.

– Что ты имеешь в виду?

– Это не Лика! – сказал Константин, и в его голосе зазвучали обреченные нотки. – Я не знаю, кто сейчас в её теле, но получается, это не Лика. Лика… её больше нет.

Михаил зажмурился.

Её больше нет.

Слова, которые тридцать лет назад уничтожили его жизнь.

Он не хотел вспоминать об этом.

Не хотел и не мог.

– Не истери, – проворчал Михаил. – Ангелина это или нет, пока неизвестно.

Ложь.

Хотелось бы верить, что ложь во спасение, но он уже ни в чём не был уверен. Ни в чём, кроме того, что перед ними не Ангелина. Просто один из четвёрки Высших окончательно сошёл с ума и зачем-то решил прибрать к рукам тело трёхсотлетней ведьмы.

И это было хорошо. Это открывало возможности. Прямо сейчас они могли заполучить Высшего. Пусть на короткое время, пока за ним не прибудут хранители его Триады, но даже пара дней могли быть полезными.

Бесконечный источник энергии.

Подпитка для Книг и слабейших из хранителей.

Подарок судьбы. Или её насмешка? Если вдруг нестабильный Высший свалится в минус…

– Заберём в Библиотеку и разберемся, – решил Михаил, отмахиваясь от дурных предчувствий.

– Заберём? – скептически переспросил Константин. – Мы вот так вот просто заберём имбу? Вы же видите, в каком она состоянии. Она может разнести Библиотеку на куски… И разве это не нарушит Кодекс? Что скажут другие Триады, если узнают?

Помощник был прав. Михаил это понимал, но уже не мог отступиться. Он пожал плечами:

– Они не узнают. Никто не узнает, если ты не будешь трепать языком. К тому же формально Высшие являются артефактами. А мы должны следить за тем, чтобы артефакты, даже чужие, были в целости и сохранности. Или предлагаешь оставить её на растерзание вампам? Следующий может оказаться не из Квадры.