Тропа тунеядцев – 5. Книга третья. Эпидемия. Часть первая. Интервенция. Роман-катастрофа

Обычно хозяйка кафетерия, Раиса Петровна, готовила шведский стол, только, по понедельникам и пятницам, но, видимо обладая некоторыми экстрасенсорными способностями, догадалась накрыть его и в этот день. Хаотично, рассевшись в кафетерии, с чашками в руках, великолепная восьмерка, ждала, кто заговорит первым.

Первым заговорил инициатор сходки Доломье. Швейцарец поставил недопитую чашку на столик и сказал:

– Собственно говоря, с большой вероятностью, цели, которые мы, перед собой, ставили, можно считать достигнутыми.

– Не совсем понятно. Можете выразиться яснее. – Попросил Поль Ребур, из «Холидей Компании».

– У, вас, Поль, в голове, до сих пор – бессознательное?! – спросил Доломье. – Поясняю. Возможно белорусы нас, не мистифицировали. Возможно, в этой аномалии, в самом деле, приземляются пришельцы, из космоса.

– Если это, не очередная мистификация. – Добавил Пьер Микели, из «Тоскана Кредит».

– Это вряд ли. – Сказал Коллинз, раскуривая трубку. – За такие дела, здесь холера берет.

– А, если это – не космическое? Если это белорусское? – высказал сомнение земляк Доломье – Де Люк. – В Самосваловичах, они вон, какую штуку сварганили.

– Возможно. – Сказал Доломье. – Но выглядит очень подозрительно. Подозрительно похоже, на космический аппарат.

– Все это мы, в принципе, знаем, Бенедикт. Суть разговора, в чем? – спросил Мардок Макензи, из «Камингс Лимитед», зарегистрированный в Лихтенштейне.

– Суть разговора в том, что …. Хочу предварительно спросить. Все, каким-нибудь образом отчитались, перед руководством, партнерами? Надеюсь, не все сразу выложили.

Собеседники, прищурено заулыбались, мол, за кого ты, нас, принимаешь! Выяснилось, что никто о тарелке в головной офис не сообщал. Все ездили в Минск, чтобы прозондировать почву.

– Только, я, пожалуй, сболтнул немного лишнего. – Задумчиво сказал немец Хейм. – Слава богу, что мне не поверили.

Все внимательно глядели, на него.

– Нет, в самом деле, не поверили. – Сказал Хейм. – Просто я поинтересовался, какие действия предпринимать, если в аномалии обнаружатся инопланетяне. Мне предложили съездить в посольство и пройти обследование у нашего врача.

– И, какие результаты? – Участливо спросил Коллинз, пыхтя трубкой.

– Я не поехал. Ни к чему. Цвет лица нормальный. Петь не тянет.

– Попробуйте сыграть. На музыкальном инструменте. – Предложил британец. – Тогда, точно, все сомнения отпадут.

– Господа, давайте – серьезно. – Укоризненно сказал Доломье. – Вернемся к сути, нашего разговора. Так – вот. Надеюсь, все помнят, что здесь творилось в прошлом году. В самом начале.

– Да, кого, тут, только не было! – Сказал Геттар.

– Надеюсь, никто не хочет, чтобы это повторилось, снова?

– К, чему, вы клоните? – Спросил Хейм.

– Если сведения, об этом пришествии, выйдут за пределы аномалии, сюда снова ринутся. Так, сказать, на готовое. Мы, спрашивается – за, что страдали? – Сказал Доломье и сделал паузу.

Во время ее, присутствующие подсчитали вложения, своего руководства, подбили сумму, за аренду офисов и пришли к выводу, что швейцарец прав. Будет обидно, если их обойдут. И руководство может расстроиться. Тогда не только высчитают командировочные, но и оставят без выходного бонуса.

– Прискачет, какой нибудь, прощелыга и заграбастает, все даром. – Подвел итог Доломье.

– Что вы предлагаете? – Деловито, спросил Макензи.

– Предлагаю выработать общую стратегию. Не сотрудничество, нет. Об этом, речь не идет. Я, еще в своем уме. Но надо действовать, так, чтобы вслед за пришельцами из космоса, не появились пришельцы, желающие составить нам нездоровую конкуренцию.

– Что вы предлагаете? – спросил Геттар.

– Предлагаю не накалять обстановку. Каждый понимает, что у конкурентов, имеются свои люди, в наших компаниях. Сообщать туда, о происходящем, значит трезвонить, на весь мир. Лучше будет промолчать и выждать. Посмотреть, как будут развиваться события. Возможно, в конце, концов, это совсем не то, о чем, мы думаем.

Участники совещания выразили свое согласие, с выступающим, дружным молчанием и наклонами головы.

– Вообще, с чего мы взяли, что эта штука – из космоса? – спросил Геттар.

– А, никто не говорит, что она из космоса. – Пожал плечами Коллинз.

– Хотя, сильно смахивает. – Раскуривая сигару, иронично усмехнулся Поль Ребур.

– Что если спросить, у местных напрямую. – Задумчиво пощипал подбородок Микели. – За спрос, вроде, у них, не травят.

– Идея не лишена смысла. – Стали поддакивать остальные. – Можно попробовать.

В это время дверь распахнулась и на пороге кафетерия нарисовалась деловая женщина. Что она – деловая, видно было сразу. Деловым у нее было все: строгий костюм, прическа, фигура, выражение лица. Лицо, правда, подкачало. Если бы не все остальное, то его обладательницу, можно было бы, сразу, записывать в мужчины. Настолько мужественные были у нее черты лица.

Женщина внимательно оглядела сидящих в произвольных позах посетителей кафетерия, недовольно повела носом и спросила:

– Кому, это, вы, тут, курите? Немедленно прекратите.

Старожилы Молочаевской аномалии, с интересом разглядывали ее и не как не отреагировали на предложение.

– Вы, что не слышали? – Возмутилась деловая дама. – Прекратите курить!

Мужчины вопросительно переглянулись.

– Раиса Петровна – не против. – Выпуская клуб дыма, сказал Коллинз. – Так, что извините.

– Раиса Петровна, это – кто? – Недовольно спросила незнакомка.

– Раиса Петровна – буфетчица. Она, здесь всем заведует. – Прояснил ситуацию Микели и пошкрябал тонкий налет щетины на лице.

– Управляющая?! Прекрасно! У меня, с ней, будет серьезный разговор. Где ее найти?

– Возможно она дома. – Сказал Поль Ребур, выпуская струйку сигарного дыма.

– А, возможно, уже на ферме. – Добавил Доломье, демонстративно доставая сигареты.

– Если появится, то, только к обеду. – Проинформировал, поборницу трезвости, Жан Геттар, глядя на нее с откровенным сожалением.

– Ничего. Я разберусь! – Зловеще сказала дама и, уходя, хлопнула дверью.

Ее каблуки застучали по лестнице. Она поднималась наверх.

– Что это было? – недоуменно спросил Ребур.

– Американка. – Уверенно сказал Коллинз и пошел варить себе кофе.

– Она, куда пошла? – обратился к собравшимся Микели.

– Так, «Американ Прогресс», здесь, офис арендует. – Сказал Коллинз. – Помните Филиппа?

– Тернора?

– Тернора, Тернора.

– Помним. Как не помнить. – Усмехнулся Макензи.

Остальные утвердительно покачали головами и переглянулись

Филиппа Тернора, в деловом центре, помнили хорошо. Напористый молодой человек, Филипп Тернор, прибыл в Молочаевку, одним, из первых. Сняв офис, он записался в «центровые», после, чего развил бурную деятельность. Деятельность эта была очень бурной, но носила бессистемный характер. Он, как угорелый носился по окрестностям, стучался в двери промышленных предприятий и свинокомплексов, раздавал, там рекламные проспекты, восхваляющие «Американ Прогресс Лимитед», которая, не только производила и разрабатывала, но и занималась благотворительностью.

Суетился Тернор, так назойливо, что на четвертый день, упал без памяти на пороге, одного из местных спиртзаводов.

– Он, ведь, четвертый раз, ко мне приперся. – Объяснял приехавшим медикам, предприниматель. – Я, ему, даже показал, что у меня и, как. Нету, говорю у меня секретного ничего. Нет, опять приехал! Я чертыхнулся, сгоряча. Извините!

Медики сочувственно покачали головами, и отвезли пострадавшего в Узду, где того, за сутки поставили на ноги.

Потом Филипп влез в крапиву, возле какого-то свинарника и прошел трехдневный курс лечения в Минской инфекционной больнице. Вслед за этим, с ним, снова, случился суточный обморок. После второго обморока, Тернер пошел, следом, за кем-то в лес, где получил многочисленные ушибы. В строй он вернулся, уже через два дня, еще перебинтованный и заляпанный зеленкой. После этого, в течение полутора месяцев, с ним, случались, только обмороки, ветрянка и временная слепота. Но, в конце концов, он завернул, совсем, не в ту степь, и впал в задумчивую прострацию, сопровождаемую икотой. Поскольку эта болячка прилипла к нему намертво, Тернера вывезли на родину, где после двух месяцев бесчисленных экспериментов, привели, наконец, в чувство.

– Они, что не расторгли договор? – спросил Геттар.

– Нет. – Ответил Коллинз. – Племянница Раисы Петровны, там постоянно убирается.

– Интересно, она частница или – из ЦРУ? – Спросил, то ли присутствующих, то ли сам, себя Хейм.

– ЦРУ. – Уверенно сказал Коллинз.

– Почему ты так думаешь? – Заинтересовались все без исключения.

– Оперативно приехала, это – раз. – Усаживаясь, с чашкой кофе, на свой стул, сказал британец. – По лицу видно, это – два. И материть нас не стала, сдержалась, это – три.

****

Как, только полковник Бурый выйдя из дома, сел в машину, водитель сказал ему:

– Иван Владимирович, Шелепова звонила.

– Да!

– Сказала, что Злыдник, уже ждет вас, в приемной.

– Да! Не может быть! Впрочем, неважно. Поехали.

Начальник Центрального управления, стал настолько задумчив, что от телефонного звонка, даже вздрогнул. Он достал телефон. Звонил Аксамитов.

– Слушаю, товарищ генерал!

– Бурый, скажи мне, утро – доброе, или не доброе?

– Не понял, товарищ Генерал?!

– Злыдник приехал?

– Так, точно ….

– Я, уже еду. А, ты – где?

– Тоже, подъезжаю.

– Бери своего инициативщика, и – сразу, ко мне!

– Вас понял!

Майор Злыдник и в самом деле был в приемной. Облокотившись о стол старшего лейтенанта Шелеповой, он делал двусмысленные намеки и строил глазки. Лидочка смотрела, на того, широко открытыми глазами и была в растерянности.

Бурый, с ходу оценил ситуацию, и на сердце у него немного отлегло. Он, энергичным кивком голову, скомандовал майору: «За мной», и проследовал в кабинет.

– Что случилось? – спросил полковник, когда Злыдник закрыл, за собой, дверь.

– Ничего.

– Зачем приехал?

– По делу.

– Раз – по делу, пошли к генералу.

В кабинете генерала Аксамитова, еще пахло горячим ветром, от пылесоса. При виде вошедших подчиненных, он кивнул и сказал:

– Садитесь.

Когда Бурый и Злыдник сели, председатель КГБ спросил очень равнодушно:

– Майор, вы, же должны быть в Молочаевке. Зачем приехали? Произошло что-то?

– Ничего не произошло, товарищ генерал. Просто мое присутствие, пока не обязательно, а возникла необходимость обсудить несколько проблем.

– А, если, они в ваше отсутствие выйдут? Опять, прозеваете контакт!

– Даже если они выйдут, товарищ генерал, контакт будет несерьезный, кратковременный. Основной контакт, запланирован на послеобеденное время.

– Кем запланирован? – Удивился Аксамитов.

– Мною. – Сказал Злыдник.

– Хорошо. – Вздохнул генерал. – Объясняйте, по порядку.

– Вчера вечером, провели совещание. С нашими местными сотрудниками, с МВД, с местной администрацией. Пришли к таким выводам, что очень тихо, у нас. Как бы не улетели.

– Так. Хорошо. – Приободрил Злыдника председатель.

– Местные на контакт идут неохотно. Не нравятся им приехавшие. К тому, же уборочная на носу. Людям бегать к тарелке, каждый раз, когда они вылезут, будет недосуг. Поэтому поступило предложение, подтянуть для массовости отряд особого назначения.

– Кого – именно?

– Прошлогоднюю сводную группу. Которая выступала в качестве наблюдателей.

– Вы, же говорили, что не стоит привлекать внимание посторонних. Как, в этом ракурсе, будет смотреться группа непонятных военных?

– Никаких военных, товарищ генерал. Проведем турслет. Палатки, костер, гитара – никаких мундиров. Надо, чтобы проверенные люди были под рукой. Мало ли, что. Команда ветеранов, на подхвате не помешает.

– Ясно. Я согласен. Что, этого нельзя было обсудить по телефону? Являетесь, как снег на голову! Тут и, так, в голове творится, черт, те что!

– Извините, учту. Ночь, почти, не спал. Буду заранее согласовывать цель приезда.

Из интеркома раздался голос майора Савицкой:

– Александр Владимирович, к вам – Жемчужников.

– Пусть, заходит.

Впрочем, генерал Жемчужников, уже, без приглашения, ломился в дверь. Идя по кабинету, он настороженно глядел на сидящих, за столом, но, судя по выражению, их лиц, мировая катастрофа, пока, откладывалась.

****

Пост милиции, расположенный на краю ямсового поля, на дороге, между деревнями Молочаевка и Погорельцы, нес службу бдительно, не отвлекаясь на красоту рассвета. А, рассвет был прекрасен. Небо на востоке, чуть розовело, туман тонкой пеленой стелился у земли. Старший сержант Приходько, зевал на эту пастораль, стоя у милицейского «уазика». Лейтенант госбезопасности Тюлькин пристально вглядывался в «паука», рядом с которым неприкаянно бродил Гена Кукурузник. Работающий по индивидуальному плану Румын, сидел на обочине, в обществе Прадеда Миши, который ворчал, по поводу малочисленности заградительного отряда. Прадед был настроен воинственно.

– Делать, что будем, когда эти гомосеки, на нас пойдут? – Спрашивал он, Румына, занюхивая укропом, чарку вискаря. – У постовых не то, что автоматов, патронов нету. Начнут высадку десанта, как оборону держать будем? С ними, ведь, и в рукопашную не сойдешься. Им, гадам, рукопашная, все ровно, что интимная забава.

– Говорят, они выходили и – ничего. Не проявляли агрессии. – Заметил Румын, пряча усмешку.

– Разведчики. – Уверенно сказал Прадед. – Оценивали обстановку. Сегодня, по всем стратегическим параметрам, проведут разведку боем.

– Прадед, ты что предлагаешь? Окапываться? – Спросил Приходько.

– Окапываться, не окапываться, а народ вооружить надо было. Выдать каждому, по ружью. Чтобы видели, что нас цыцками не возьмешь! Я всех «территориальщиков» обошел. В ружье, говорю! Выдвигайтесь на передовые позиции. Нет, говорят, приказа не было. В сорок первом, вон, тоже, приказа ждали. Дождались ….

– Дед, куда тебе ружье? – Усмехнулся Приходько. – Ты стрелять, то умеешь?

– Во-первых – я, тебе не дед, малец, а прадед! Во-вторых – я в армии служил, не год, как ты, а три, так что стрелять могу, на основном инстинкте. В-третьих, я с малолетства к оружию приучен, не то, что нынешняя молодежь.

Прадед скептически оглядел милиционера.

– Так, уж, и – с малолетства. Скажите, еще – с пеленок. – Не сдавался старший сержант.

– С пеленок, я себя не помню, а как, себя помнить начал, был при оружии. Когда война началась, мне лет шесть было. Тогда кругом наше оружие валялось советское, которое советская армия покидала. Только, я в ту пору винтовку поднять не мог, потому, что на трудоднях вырос. Вот когда немцы отступили, и свое оружие побросали, тогда – да! Тогда, уже поднимал. Оружия, по лесам валялось, не описать словами. У каждого в деревне была винтовка. А, то, и две! Возьмешь винтовку, на жердку положишь и лупишь, пока плечо не онемеет. Днями, такая канонада, в Молочаевке стояла, будто две дивизии сошлись. Потом, постепенно, трофейные команды все подобрали. Прижали народ, с этим делом. Но все ровно, считай, до пятидесятого года потихоньку постреливали. А, ты говоришь, внучок! Да, я стрелок, такой, что ласточку на лету пулей сшибаю.

Приходько ничего не ответил. Вглядываясь, в даль, он достал изо рта сигарету и сказал:

– Кажется, спускаются.

– По лучу?! – Вскочил на ноги Румын.

– Да по какому лучу? – Поднимаясь и отряхиваясь, сказал Прадед. – На палках они спускаются. Штанги из тарелки этой вниз высовываются. По этим штангам и едут. На площадках, вроде лифта открытого.

– Ну, что, же! – Сказал Румын, потирая руки. – Еще, по одной и – пошел я!

– Как это – пошел? Куда – пошел? А, я? – Возмутился Прадед. – Одного не пущу. И, не думай. С тобой пойду.

– Ты, Прадед, дойдешь? Я, к тому, что местность пересеченная.

– Внучок, я по этой местности, до Берлина дойду. На! Выпивай и пошли!

Когда земляне тронулись в сторону инопланетян, те, в количестве семи особей, прохаживались под днищем летающей тарелки, поглядывая под ноги и по сторонам. Румын с Прадедом, шли шпарко. Геннадий Петрович, который, до этого, рассеянно мыкался в стороне, заметив перемену обстановки, сперва, вытянув шею, наблюдал за возникшими подвижками, потом, тоже двинулся к точке рандеву.

Инопланетяне, заметив идущих к ним представителей местного населения, вышли из-под космического аппарата, им навстречу и расположились неровной шеренгой.

Румын и Прадед Миша шли, не сбавляя темпа, неумолимо сближаясь с пришельцами. Астральный синоптик прикинул, что запаздывает в точку контакта, и наподдал. Через пару минут, практически единовременно, трое землян и семь представителей неземного разума, стали друг против друга и начали контактировать.

Некоторое время, все молчали, разглядывая друг друга. Потом, Румын, контактер со стажем, почувствовал, что пауза становится неловкой, и смело шагнул вперед.

– Здравствуйте! – Сказал он, протягивая руку ближайшему пришельцу, на шее которого висела карточка, где рядом с непонятными знаками стояла арабская цифра двадцать девять.

Тот не оплошал. Видимо хорошо подготовился. Он ответил крепким рукопожатием и сказал, по русски:

– Здравствуйте.

Румын определив, что разумные существа на контакт идут, не стал останавливаться на достигнутом и прошелся вдоль строя, по очереди здороваясь с каждым. Все инопланетяне знали, как здороваются, на земле, и все знали русский язык.

Поручкавшись, Румын отступил назад и спросил:

– Как долетели? Больных, отставших – нет?

Тут, инопланетяне призадумались. Наконец Двадцать Девятый сказал:

– Мы не болеем. Отстать у нас никто не мог, потому, что мы перемещаемся единым коллективом, в одном средстве передвижения, которое представляет собой замкнутое пространство.

– Ну, вы даете! – Покачал головой ответственный контактер. – Тогда спрошу, так! У вас, что – туристическая группа, или вы с исследовательскими целями прилетели?

– У нас – гуманитарная миссия. – Собравшись с духом, выдавил, из себя Двадцать Девятый и, в поисках поддержки, стал оглядываться на товарищей.

– От лица всего человечества, приветствую вас! – Торжественно сказал Румын, подняв руку в индейском приветствии.

Сказав это, он, видимо сам, в полной мере, осознал торжественность и значимость момента. Глаза его заблестели, плечи расправились. Геннадий Петрович, после этих слов, словно очнулся. До этого, он стоял, переминаясь с ноги на ногу, и был весь, в себе. Перестав, косить взглядом в сторону горизонта, Мирошниченко встрепенулся и бросился к инопланетянам. В первую очередь к Двадцать Девятому.

– Мирошниченко! Местный астральный синоптик! – Выпалил он и стал трясти руку гуманоида. Бросив руку Двадцать Девятого, он обошел остальных; со всеми поздоровался за руку и всем, по царски, представился:

– Мирошниченко, астральный синоптик. Местный синоптик! Очень приятно!

Встряхнув всех, Геннадий Петрович, завернул вираж и пристроился за спиной у Румына.

– Хотелось бы знать, какие у вас планы, на будущее. – Сказал Румын. – Нет. Все понятно, что планы у вас грандиозные. Может, даже секретные. Просто хочется знать, вы, если вас пригласить в гости, откликнитесь на приглашение? Это, вам, можно? По внутреннему регламенту?

В общих чертах, суть вопроса, инопланетяне поняли и видимо были готовы к подобному развитию событий. Вперед вышел пришелец, под номером четырнадцать и торжественно сказал:

– Мы будем рады откликнуться на приглашение землян, если такое предложение поступит.

Четырнадцатый выжидательно уставился на Румына, видимо ожидая приглашения.

– Да, мы, такой народ – гостям, всегда, рады! Только вам сразу придется утрясти, кой-какие формальности. По мне, так, можно, прямо, сейчас идти. Только вы, наших чиновников, врасплох застали. Они, еще не расшевелились. Обещали с утра приехать, да что-то нет никого. Вас зарегистрировать надо. У нас в Белоруссии сорок дней можно без визы, свободно, перемещаться. Только отметку в паспорте надо поставить. У вас, кстати, паспорта есть?

– Нет. А что это такое? – Заинтересованно спросил Двадцать Девятый.

– Это документ такой. – Сказал Румын и полез в карман.

Достав оттуда паспорт, он протянул его Двадцать Девятому.

– Вот смотрите! Тут имя и фамилия. Тут – кем, где и, когда выдан…. Ладно забирай! Потом отдашь! У вас, же, наверно множительная техника, наверно имеется?! Сумеете сварганить?

– Наверно … – Растерянно сказал Двадцать Девятый, глядя на паспорт.

– Не тушуйся! Раз – из дальних галактик прилетели, то сделаете! Ничего, здесь особо сложного нет. Особенно для вас! Справитесь. Только вместо моих данных, свои указывайте.

– Да конечно ….

– Теперь, разрешите, от имени местных жителей, пригласить вас на торжественный ужин, который состоится в семнадцать часов, по местному времени! Приглашаются все присутствующие. И, конечно, если, еще, кто пожелает – милости просим!

– Большое спасибо! Мы будем очень рады участвовать в этом мероприятии! – Не скрывая облегчения, сказал Четырнадцатый.

– Ну, и – ладушки! У вас, с местным временем – как? Ориентируетесь?

– Да. Мы, уже ознакомились с местным делением циклов на правильные отрезки. – Сказал Двадцать Девятый.

– С оформлением документов задержек не будет. Вы выходите, тогда, в шестнадцать тридцать. Мы вас, тут, встретим.

– Да! – Спохватился Румын. – Вы, как желаете, к месту торжественной встречи проследовать? На своих двоих или воспользуетесь транспортным средством?

– На «свих двоих», это, какой способ передвижения? – Озабочено спросил Четырнадцатый.

– Так, пешком, это значит. Ногами. Ноги у вас две, я вижу. Как у нас. На них и пойдете. Тут недалеко. Минут двадцать, идти, по местному времени.

– Тогда, мы будем рады совершить прогулку, не прибегая, к помощи, транспортных средств.

– Ну, тогда – бывайте! Встречаемся в шестнадцать тридцать.

Румын взял руку Двадцать Девятого, потряс ее, на прощание, и махнув своим: «За мной», двинулся в сторону дороги, где, прослышав об очередном контакте, собрались дети и человек десять взрослых.

Геннадий Петрович, пристроившись рядом с Румыном, долго сопел у него, под ухом, потом, на ходу, спросил:

– Странно они выглядят? Не находите?

Румын пожал плечами, а Прадед Миша укоризненно сказал:

– Ну, ты, Гена – даешь? Это, же, тебе – не человеки. Пришельцы это, из галактики! А выглядят, так, потому, что трехголовые. Ты, небось, подумал, что это бабы бородатые?! Так – нет. Просто, они одну голову наружу выставили, а две под комбинезоном прячут. Неужели, сразу, не сообразил?!

– Вот, оно – что! Трехголовые! А, я, сразу, не догадался! – Хлопнул себя по лбу, астральный синоптик.

****

Генерал Жемчужников, когда ему разъяснили цель приезда Злыдника, готов был растерзать майора, на месте.

– Ты, что Иван Иваныч, совсем ополоумел?! Я приезжаю – мне говорят: Злыдник приехал, теперь вызвали к председателю. Я, пока поднялся, чего, только не передумал. На валидоле, сюда шел!

– Извините, товарищ генерал! Больше не повторится! Не подумал!

– Еще раз, не подумаешь, будешь учиться думать, знаешь, где?!

– Догадываюсь.

– Нет, Ваня, ты даже не догадываешься. Есть, такое заветное местечко, у нас. Я, его, для особого случая придерживаю. Еще раз, меня взволнуешь – этот случай наступит.

Жемчужников покачал головой и сказал:

– Ладно, давай продолжай. Что у тебя – еще?

– Сельхоздозор возможно придется подтянуть, в прошлогоднем составе. Они уже притерлись, там, должным образом. По всем данным, после прошлогоднего катаклизма, лишнего не болтали. Пока, выдвигать их не надо, но пусть находятся в полной боевой готовности.

– Согласен. – Сказал Аксамитов.

– По поводу отложенного контакта. Я распорядился, если они утром выйдут, отложить торжественную встречу, на вечер. Мотивировка – такая! Прибудут официальные представители, зарегистрируют ваше прибытие, тогда – милости просим. У нас, мол, все идет, по распорядку.

– Передвижной таможенный пост? – Спросил Аксамитов.

– Поста не надо.

Злыдник достал, из кармана, бумажку, заглянул в нее и сказал:

– В группе наблюдателей есть работник таможни. Вот – прапорщик Пшеничный. Он их и оформит. Там делов – составить список присутствующих.

– Хорошо. – Сказал Аксамитов. – Что еще?

– Только его доставить, на место надо в экстренном порядке. Часам, к пятнадцати, чтобы был в точке приземления.

Злыдник вопросительно взглянул на Бурого. Полковник утвердительно кивнул.

– Дальше. – Сказал майор. – Местный колхоз оказывает шефскую помощь Центру психического здоровья. К ним, каждое лето приезжает группа аутистов, на оздоровление. Надо звонить в Новинки. Пусть они эту группу поскорее организовывают и отправляют в колхозный санаторий. Я, с Ириной Витольдовной договорился. Они готовы их принять, в любое время.