– Это поле, у меня самое рискованное. В смысле земледелия. В прошлом году, его почти утрамбовали. Кто, тут только не топтался. И ботаники, и синоптики, и шпионы, со всего света. Но ничего, к осени оно оправилось. Я даже подумал, что все беды позади. Сглазил наверно. Нет, ты смотри, что делается! В прошлом году, хоть в лесу сели, голуби залетные …. В этом, прямо в поле приземлились. Надо вопрос, перед Ириной Витольдовной, ставить ребром. Пускай она половину урожая списывает и компенсацию выплачивает, из общественных фондов.

– Она скажет, чтобы ты компенсацию с летчиков требовал. – Возразил Заслонов.

Бородатый, одетый в национальную косоворотку, Заслонов смотрелся на краю колхозного поля, как Лев Толстой, над родовой пашней.

– Уже! Вот, я, уже, потребовал! – Разгорячился Бабий. – Чем эти, непонятно – кто, расплачиваться будут?! Ты, хоть предположить можешь?! Вот – то-то.

Колхозный председатель раздраженно уставился в сторону ямсового поля.

– Припыленные специалисты, уже целый век, спорят, на чем разумные существа летают. Типа – есть тарелки, летающие или, у их аппаратов, другая конфигурация. – Задумчиво сказал Заслонов. – Вот, и конец всем спорам. С этого дня, можно во все анналы записывать – летающим тарелкам быть!

– Что теперь делать? Не знаешь? – Спросил Бабий.

– Надо в соответствующие государственные структуры обращаться. – Сказал Заслонов. – Этот казус, в сфере, их компетенции.

Глава первая

В кабинете председателя КГБ, генерала Аксамитова, проходило чрезвычайное заседание, в узком, составе. На нем присутствовали начальник Кадрового Управления генерал Жемчужников, начальник Центрального управления – полковник Бурый и руководитель Инициативной группы, майор Злыдник. Присутствие майора Злыдника, подчеркивало серьезность проблемы, которая стояла на повестке дня.

Генерал Аксамитов не видел, последнего, воочию, с прошлого года, что благотворно сказывалось на его душевном равновесии. Все это время, комитет, под его руководством, успешно справлялся со всеми, находящимися в его компетенции, проблемами. А, именно: шпионажем, коррупцией и наркоторговлей. Правда, с последней, только, в пределах городской черты. За городской чертой, проблема наркотиков не стояла. Там, выйдя в поле, можно было, без злого умысла, нанюхаться васильков или еще каких-нибудь лютиков и провести в состоянии эйфории неопределенное количество времени. Поэтому сельская местность, особенно отдаленные районы, в плане наркотиков, была неподконтрольна государственному регулированию. Там происходило саморегулирование, на уровне развитого самосознания. Там, тех, кто нюхал, осознано, записывали в ботаники, после чего человек отправлялся лес, общаться с природой, до полного восстановления нормальных заворотов головного мозга.

Сегодняшнее, присутствие, в высоком кабинете, Злыдника, говорило о том, что привычные, рутинные дела, пора отложить и пора заняться проблемами мирового масштаба. Это напрягало Аксамитова, это наложило отпечаток озабоченности на лицо полковника Бурого. Даже генерал Жемчужников, обычно, относящийся к серьезным проблемам, с легкой иронией, выглядел хмуро. Поэтому вопрос прозвучавший, из его уст, в адрес майора, звучал откровенно угрожающе, без обычной вкрадчивости и ласки:

– Чем, ты, нас, собираешься порадовать? Говори четко, ясно и по существу!

– Слушаюсь! По существу: в поле, между населенными пунктами Молочаевка и Погорельцы, стоит летательный аппарат внеземного происхождения, внешне похожий на летающую тарелку. Появился вчера, ночью. Посадку наблюдал местный астральный синоптик и жители окрестных деревень, допризывного возраста.

В кабинете председателя, наступило молчание. Только, через какое-то время, генерал Жемчужников сказал:

– Ага! Дождались!

После этого, вновь наступило молчание, не очень долгое, но очень напряженное.

– Ты трюфелей, у Геннадия Петровича, не кушал? – спросил Жемчужников, сквозь сжатые зубы.

– Никак нет. Грибов не кушал, ландышей не курил. Вообще, просто приехал, посмотрел и сразу – обратно.

– Зачем ездили? – Сухо поинтересовался Аксамитов.

– По вызову. Позвонил участковый Марченко. Сказал, что лучше мне приехать. Зачем, по телефону, не сказал, только он – человек серьезный; без дела тревожить не станет. Тем более, там – аномалия, территория, мне подконтрольная. Я поехал. И, вот!

– «И, вот»! – Мрачно сказал Бурый. – Что, теперь, прикажешь делать?

– Я, тут – при чем, товарищ полковник? – Искрение, удивился Злыдник. – Я, тут – совершенно не причем! Они сами прилетели!

– Ты, эту тарелку, своими нездоровыми фантазиями, накликал! – Горячился Бурый. – Помнишь прошлогодние телерепортажи, которые организовывал?! Когда, к нам российская ракета прилетела?!

– Подождите, полковник. – Сказал Аксамитов. – Давайте – по существу! Виноватых будем искать потом.

Председатель взглянул на Злыдника:

– Сомнений быть не может? Это – тарелка?

– Она, самая. Геннадий Петрович, даже контакт установил.

О Геннадии Петровиче, астральном синоптике, из Молочаевской аномалии, знали все присутствующие. Геннадий Петрович Мирошниченко, в деревенском обиходе – Гена Кукурузник, получил широкую известность не только в Белоруссии, но и за границей республики. Его знали в России, знали на западе. Его знали, даже в странах ближнего и среднего востока. Правда одна деталь, из жизни гражданина Мирошниченко, была известна, лишь людям посвященным. А, именно – односельчанам и сотрудникам КГБ. Лет десять назад, недалекий, от рождения, Мирошниченко усугубил свое психическое здоровье, заблудившись в необъятных кукурузных полях, колхоза «Светлая Заря», и проблуждал, там все лето. Помогло выжить незадачливому экстремалу его обостренное чувство обаяния. Если с восприятием реальности у него было не все в порядке, то это компенсировалось обостренным нюхом.

– Большие деньги, мог бы в «Шанели» заколачивать. – Говорили про него, односельчане. – Ему одеколоны смешивать, как два пальца, об асфальт.

– На таможне, или, там, в наркоконтроле, мог, тоже, до высоких чинов дослужиться. – Соглашались, с ними собеседники. – Мимо него, без спросу, ничего не пронесешь. Ему кокаин, какой унюхать – раз плюнуть.

Во время, своих вынужденных скитаний, Геннадий Петрович, обнаружил белорусские трюфеля и питался ими, до уборочной. Он стал их первооткрывателем. Причем, белорусские, постэволюционные трюфеля, били свои французские аналоги, по всем статьям. Они превосходили их размерами, утонченностью аромата и вкусовыми качествами. Орден, за столь ценное открытие, ему не дали, только потому, что грибы обладали побочным эффектом. Употребленные в большом количестве, в купе со спиртными напитками, они вызывали галлюцинации, причем исключительно в уфологической плоскости.

Съехавшиеся, в прошлом году, к месту падения российского корабля многоразового использования, шпионы, в поисках информации, в большинстве своем, посетили местную достопримечательность, в лице астрального синоптика. В гостях у Гены Кукурузника, они, выпытывая секретную информацию, выпивали и закусывали. Закусывали грибами. Поэтому в заграничных разведывательных центрах, до сих пор ломали головы, над сообщениями своих сотрудников. В аппарате ведомств, никак не могли придти к единому мнению: что, там собственно происходит, в этой Молочаевке. Что, там – пространственная деформация или все это, их агентам, только почудилось?

– Геннадий Петрович, говоришь? – прищурившись, спросил Аксамитов, Злыдника.

– Тут, все в порядке, товарищ генерал. Контакт он устанавливал, в присутствии свидетелей. Так, что – факт налицо.

– Я не совсем понял, насчет посадки. Что, там – со свидетелями? – спросил Аксамитов.

– Я, же, говорю. Свидетели, допризывного возраста. Молодежь. Влюбленные парочки. Ночью гости сели, когда устоявшиеся люди, уже спят.

– Верить, им, можно? – Спросил Аксамитов.

– Можно. На деревне, сейчас, всем верить можно. Они, если говорить не хотят, то молчат, но, если скажут, то – скажут. Сами знаете.

– Знаем. – Нахмурился председатель.

– Ты продолжай, продолжай. – Поощрил, Злыдника, Жемчужников.

– Значит – так. – Собрался майор. – Сели они ночью. Около половины второго ночи. Хронометрически точно, установить время посадки не удалось, но – в промежутке, между часом двадцати пятью и часом тридцати пятью минутами. Сели без рева турбин, с легким свистом. Наблюдалось голубое свечение, в нижней плоскости. Выпустили восемь опор и, на них опираются. Корпус металлический. По виду и на ощупь. Я лично ходил и проверял. На стук отзывается не звонко, а глуховато. Метал – такой…. Типа – алюминия или магния. Мирошниченко, после обхода, возвращался домой, но, понятно, сразу вернулся. Сразу начал обтаптывать ямсовую поросль, вокруг объекта.

– Зачем? – Разом, спросили Жемчужников и Аксамитов.

– Видимо решил, что это явление временное и скоро растворится. Решил пометить территорию. Он, же – специалист, по таким делам. Мы, могли растеряться, а он нет. Потом послал, кого-то к себе, за фотоаппаратом. Вот снимки.

– Ты, чего, раньше, молчал? – Раздраженно спросил председатель.

– Я не молчал. Я последовательно излагаю. – Продолжая оставаться серьезным, ответил руководитель Инициативной Группы, выкладывая на стол фотографии.

Руководство стало их рассматривать, передовая друг, другу.

– На паука похоже. – Сказал Жемчужников.

– Вот-вот! – Согласился майор. – Местные, эту штуку, так и окрестили. Фотоаппарат, я у Геннадия Петровича изъял. Родителей, Ромео и Джульетт, попросил конфисковать, у отпрысков, мобильники. Пока ситуация не прояснится.

– Момент, контакта, что заснять не удалось? – спросил Бурый.

– Не засняли. – Вздохнул Злыдник. – Геннадий Петрович, сам контакт устанавливал, поэтому не снимал. Молодежь, тоже. К этому времени, старшее поколение подтянулось. Запретили.

– Ну, а по описанию, они – чего? Какие – из себя? – С искрением любопытством, поинтересовался Жемчужников, облокотившись, о стол.

– Все, как в кино, товарищ генерал. Существа – человекообразные. Вылитые гомо сапиенсы. С лица – зеленые. Бледно-салатового цвета. Костюмчики, у них, как положено – облегающие, серебристого оттенка. Половая принадлежность у всех одинаковая – трансвеститы.

Около минуты, в зловещей тишине кабинета, председателя КГБ Белоруссии, слышалась, лишь легкая барабанная дробь, которую тот выбивал пальцами, по столу.

– Кто это определил? Их половую принадлежность? – первым пришел в себя, Жемчужников.

– Все. Все определили. Единогласное решение. Костюмчики, у них, как я сказал – облегающие. Подчеркивают все формы. Все – напоказ. В районе грудной клетки – женские формы, в районе паха – выпирает мужское. Как у балетных танцоров.

– Может, у них, там, что другое выпирает? – Спросил Аксамитов. – Космическое?

– Что космическое, это – точно. По масштабам. Выпирает отчетливо, с характерными признаками. Кроме того, двое, которые в районе грудной клетки – двойники спасательниц Малибу, были с растительностью на лице. Один с усами, другой с бородкой. Этому номеру третьему, бороду в черный цвет покрасить и, можно, на «Евровидение».

– Почему покрасить? – Спросил генерал Жемчужников.

– Почему – «номеру третьему»? – Задал вопрос генерал Аксамитов.

Злыдник ответил, по ранжиру; сперва председателю, потом его первому заместителю.

– Номера у них были на карточках проставлены. Арабской цифирью. Рядом с абстрактными символами. Карточки на шее висели. На веревочках. Вышли номера первый, второй, третий, четвертый и шестнадцатый. Насчет, бороды …. У этих космотайцев, черный цвет отсутствует напрочь. Прически, у них, всех радужных оттенков, только, не черные.

– Причем, здесь – шестнадцатый? – неизвестно к кому обращаясь, задумчиво, спросил Аксамитов. – По логике, вещей, должен был выйти пятый.

– Я, сразу, тоже, про это подумал. – Незамедлительно среагировал Злыдник. – По рассказам очевидцев, в ходе контакта, первые номера постоянно косились на шестнадцатого. Словно опасались чего-то или искали поддержки. Поэтому, думаю, шестнадцатый – наш человек. Из контрольных органов.

– Все возможно, все возможно. – Сказал председатель. – Ладно! С этим потом разберемся! Давайте думать, что, нам с этим «Пауком», делать и какие будут последствия.

Трое руководителей уставились на Злыдника. Майор обреченно вздохнул и сказал:

– Первое – торговых представителей, на момент посадки в Доме быта, не было. По казино шлялись. Но утром приехали. Сегодня понедельник. Они, по понедельникам, приезжают посмотреть, на месте их офисы или нет. Тарелку они обнаружили. Ее, со второго этажа Дома быта, хорошо видно. Походили, посмотрели и разъехались. Обратно в Минск отправились. Российскую лабораторию, которая, там присутствует, я попридержал, до времени. Народонаселение относится к происшествию сдержанно и не очень толерантно.

– Что – так? – спросил Жемчужников.

– Не прижились гомосексуальные и трансгендорные поветрия, на селе. Все, кто – с расстройством личности, в города уходят. Вслед, за собаками. А тут прилетело неизвестно, что. Здрасте, мы из Таиланда! Я не сказал, еще. Контакт, у Геннадия Петровича, получился не очень…. Он посмотрел на этих гуманоидов, походил вокруг и ничего не сказал. Даже руки не подал. А, ведь, всю жизнь человек о таком мечтал!

– Делать – что? – Раздраженно спросил Аксамитов.

Злыдник, удрученно вздохнул.

– Ничего не делать. Делать вид, что ничего не происходит. Пока не разберемся. Цель визита, надо выяснить. Намерения, так сказать. Сотрудничать они хотят или для порабощения прибыли. Афишировать факт прилета, пока не будем. Нам новое нашествие в Молочаевку ни к чему. Жителям, прошлогодней экспедиции хватило. Они, еще, от «Ласточки», не очухались. А, тут, нате – «Паук» прилетел.

– С торговыми представителями, зарубежных государств, что делать? – Спросил Жемчужников. – По имеющимся данным, их, там – пруд пруди.

– Прудили прошлой осенью. Торговые представители, первоначальный запал потеряли. Вложились в наше сельское хозяйство. Ждали, что после этого, доступ к галактическим технологиям получат. Не дождались и завяли. Ропщут, конечно. Но не в открытую. К властям, у них претензий быть не может. А, с артельщиков, – какой спрос? Если пустить среди них слушок, что это деревенские, специально такую штуку сварганили, чтобы оживить процесс инвестирования, они задумчиво молчать будут. Или отделываться невразумительными сообщениями.

– Пройдет, такой вариант? Как думаешь? – Обратился Аксамитов, к Жемчужникову.

– Думаю, для начала, подойдет. – Сказал Жемчужников.

– Мне, наверх, докладывать надо. – Вздохнул Аксамитов. – Вот сижу, думаю – может в госпиталь лечь, от греха подальше. Пусть, полковник Бурый доложит. Ведь его управление, этим вопросом, вплотную, занимается.

Полковник Бурый слегка побледнел.

– Шучу, я. – Устало сказал Аксамитов.

Потом, генерал подумал немного и принял решение.

– Докладывать, разумеется, буду сам. Только …. Только, после того, как увижу все, своими глазами. И пощупаю своими руками. Возникает вопрос – как это осуществить, чтобы не засветиться? Иначе вся операция прикрытия пойдет насмарку. Председатель КГБ, фиктивную тарелку, осматривать не ездит.

Генерал вопросительно взглянул на своих заместителей. Те, в свою очередь, обратили пристальное внимание, на Злыдника. Майор смущенно кашлянул и сказал:

– Можно устроить. Только, мне, со своей агентурой, связаться надо. Думаю, в течение часа, решу вопрос.

****

Чрезвычайная тройка, в составе двух генералов, Аксамитова и Жемчужникова, а, так, же полковника Бурого, прибыла в Молочаевку, около часа дня. Прибыли скромно, на микроавтобусе, без сопровождения. За рулем сидел прапорщик Янушко, который пользовался особым доверием руководства, за умение держать язык за зубами. Проезжая, по деревне, еще издали разглядели майора Злыдника. Тот, в обществе обворожительной девушки, выглядевшей, как дюжина фотомоделей разом, встречал их, возле местной картинной галереи.

– Хочется поработать, в местных условиях. – Вздохнул Жемчужников, глядя на спутницу майора. – Девчонка – как с плаката!

Генерал Аксамитов ничего не сказал, просто, выразительно кивнул.

Когда микроавтобус остановился, рядом с парочкой, полковник Бурый отодвинул раздвижную дверь и спросил у подчиненного:

– Что скажешь?

– Все в порядке. – Ответил Злыдник. – Секретность обеспечена. Можете выходить. А можете не выходить. Можем проехать до места. Только вместе с Тоней.

Жемчужников подтолкнул локтем Аксамитова:

– Выходим!

Первым наружу выскочил полковник Бурый. За ним, выбрались генералы.

– Уверен, что не засветимся? – Спросил Жемчужников.

– Уверен, на все сто процентов. – Четко, без ужимок, ответил Злыдник. – Пока Тоня, с нами, можем, хоть, провода снимать, никто не почешется.

Генерал Аксамитов, многозначительно поджал губы и представился девушке. Генерал Жемчужников поклонился и поцеловал руку. Полковник Бурый, насколько это позволяло его атлетическое телосложение, элегантно поклонился.

– Так, какое будет решение? Пойдем или поедем? – спросил майор.

– Давайте пройдемся. – Сказал Жемчужников. – Развеемся. Когда мне еще придется прогуляться в обществе столь милого создания. Ты – как, Александр Владимирович?

– Давайте. – Согласился Аксамитов. – Все-таки, за город выбрались.

Мимо них, не обратив никакого внимания, на присутствие посторонних, пронеслась стайка юных велосипедистов.

– Товарищ генерал! – обратился Злыдник, к Аксамитову. – Вы, как желаете, здесь присутствовать? Сохраняя полное инкогнито, или местным жителям, желаете представиться?

– А, что – полное возможно? Чтобы – полное? – Заинтересовался председатель, щурясь, одним глазом, на Тоню.

– От местных жителей, полностью прикрыться не удастся. Только, процентов на восемьдесят.

– На шестьдесят, шестьдесят пять. – Поправила Злыдника девушка.

– Тогда, не надо. Глупо, как-то получится. – Сказал Аксамитов.

– Да, и, неприлично, с нашей стороны будет. – Покивал головой Жемчужников. – Нас здесь знают. Причем, не с плохой стороны.

– Тогда – все. Можно идти. – Сказал майор.

Представители Комитета Государственной Безопасности, в сопровождении девушки, тронулись, вдоль по улице.

– Иван Ильич, куда, это, ты, меня, все время подпихиваешь? – Стал возмущаться Аксамитов.

– К девушке, тебя, подпихиваю. Тебе, как главному, положено с ней рядом идти. По ранжиру.

Аксамитов фыркнул, но смирился. Тем более что Тоня взяла его под руку, и вырываться было глупо. Местные жители, попадались навстречу редко. Было ясно, что о приезде высокого руководства, здесь, знают и назойливо досаждать, начальству, не намерены. Было видно, что все встречные идут по делу, и другого пути у них нет.

Отвечая на приветствия, генералы дышали полной грудью. Только полковник Бурый сохранял на лице привычную суровость и профессиональную нейтральность.

Сотрудники комитета, еще не вышли из деревни, а таинственный аппарат уже образовался на горизонте. Когда они прошли немного по дороге, соединяющей две дружественные деревни, Молочаевку и Погорельцы, прилетевший объект стал, виден целиком. Он стоял, недалеко от дороги, на высоких опорах, посреди ямсового поля.

– Как есть – паук. – Удовлетворенно сказал Жемчужников.

– Ты, чему радуешься? – Спросил его Аксамитов.

– Радуюсь, что мне, после нового года – на пенсию.

– Давай, радоваться на пару. По всем приметам, вместе, на пенсию, отправимся.

Народу, рядом с кораблем пришельцев, было немного. Человек пятнадцать сельчан, стояли небольшими группами, обсуждая происшествие, да небольшая стайка детишек глазела на «взаправднешний» космический корабль.

Бурый отметил, этот факт:

– Маловато, встречающих.

– С утра, народу было больше. – Сказал Злыдник. – Люди приходят и уходят. Чего торчать, без толку, если ничего не происходит.

Среди взрослых, выделялась отдельная группа, стоящая немного особняком. Это был пожилой, но не старый мужчина, в окружении трех женщин. Внимание привлекали именно женщины, составляющие ему компанию. Одна, та, что помоложе, во всем походила на Тоню – удалась ростом, стройностью ног и чертами лица. Две другие были постарше, в районе сорока, ростом не удались, правда, только по отношению к третьей; но во всем остальном радовали глаз. В сущности, эта парочка различались, только, цветом волос. Одна была русая, вторая – жгучая брюнетка.

– Мы, с тобой, Владимир Александрович, все сомневались, что тут – настоящая аномалия. – Хмыкнул Жемчужников. – Видимо – зря. Ты, посмотри, что творится! Тут, все женщины – аномальных параметров. Про нашу спутницу, я, даже не говорю!

Жемчужников отвесил, в сторону Тони, церемонный поклон.

– Погоди Иван Ильич! Майор, эту штуку рукам можно потрогать? Силового поля нет, как в кино? Лазерами, не стреляют?

– Можно. – Ответил Злыдник. – Я трогал. Геннадий Петрович ощупывал. Народ, сразу, кто прибудет – идут соприкоснуться, первым делом.

– Ну, что, же! Пошли, и, мы. – Подняв плечи, глубоко вздохнул Аксамитов.

****

В шестнадцать часов, у генерала Аксамитова, было назначено расширенное совещание. Однако оно задерживалось. Председатель комитета – генерал, пять начальников управлений, генерал и четыре полковника, были наготове, но томились, по своим кабинетам, в ожидании прибытия майора Злыдника.

Руководитель инициативной группы прибыл в шестнадцать – двадцать пять. В шестнадцать тридцать, совещание, наконец, началось.

– Майор, вам было ясно сказано, во сколько назначено совещание! – Раздраженно сказал Аксамитов. – До вас, что не доходит?! В каком режиме времени вы живете?!

Полковники Шконда, Федосов и Фирсов, после этих слов, стали солидарно, с руководством, сверлить глазами Злыдника. Непосредственный начальник последнего, полковник Бурый, стал задумчиво рассматривать ноготь, на среднем пальце.

– Прошу извинить. Задержался. Перед отъездом, нужно было провести подробный инструктаж! – Вскочил Злыдник. – Каждому ведомству и учреждению, следовало обозначить линию поведения, в зависимости от специфики.

– Садитесь. – Сказал Аксамитов.

Он оглядел всех присутствующих, и спросил:

– Все, в курсе происходящего?

Ответом на вопрос было молчание. Генерал Жемчужников и полковник Бурый были в курсе, о чем председатель знал, поэтому молчали, утвердительно. Злыдник, тоже, на рожон не лез. Федосов, Фирсов и Шконда молчали, в напряжении, лихорадочно соображая, в курсе чего им следует находиться. О том, что председатель сегодня, два раза, отлучался, они знали. Но в суть вещей не проникли.

– О чем, разрешите узнать, идет речь? – Спросил плотненький Федосов.

– Вот, сейчас, майор Злыдник просветит, если кто – не в курсе.

Майор Злыдник просветил. Речь его была краткой, но содержательной; без церемонных отступлений. Когда он кончил говорить, Аксамитов спросил:

– Теперь, все – в теме?

Федосов, Фирсов и Шконда выглядели, уже не, так бодро, как в начале совещания. Они были готовы ко всему, только не к прилету гуманоидов. По календарю, сегодня было не первое апреля. Кроме, всего прочего, им было известно, что Аксамитов пошутить любил, но в розыгрышах замечен не был. Да и Злыдник был непривычно собран и сосредоточен. Приходилось верить. Правда, поверив, полковники не могли все до глубины прочувствовать. Не могли, сразу, проникнутся душой и сердцем. От этого, они выглядели вяло и рассеянно.

– Кому следует, я, уже доложил. Так, что тот, кому надо – в курсе. – Взял слово генерал Аксамитов. – Вопрос этот мы подробно обсудили. Была дана оценка ситуации, как она видится в международном масштабе. Предварительная. Не окончательная. Скажу одно: ситуация – хуже некуда. Во всех отношениях. Чем это грозит человечеству – неясно. Чем это грозит нашему государству, на фоне угрозы человечеству, тут вариантов много. И все не радуют. Все варианты – отвратительно удручающие. Поэтому, была поставлена задача, искать пути выхода, из кризиса. Причем, в срочном порядке.

– А, что, здесь – плохого? – Оживился полковник Фирсов. – Не российский аппарат залетел, а настоящий. Высокотехнологичный. Может пришельцы технологиями поделятся.

1 2 3...7 >

На страницу:

Перейти

1 из 7