Я тебя не жду

Глаза блуждают по лицу, Фархад осматривает меня, словно зацепиться за что-то хочет, но не находит.

Прерывает контакт глазами, проходит во внутрь, свет зажигает. Еще слова ни сказал, а у меня уже нет сил вести диалог. При этом не могу прекратить смотреть на него. Брюки, рубашка – из офиса приехал. Ничего не изменилось даже тут. Он трудоголик, всегда им был.

Такой родной и такой чужой.

– Здравствуй…

Сказала и голос дрогнул, потому что он резко в глаза посмотрел, словно водой окатил с головы до пят. Пульс галопом, а из глаз слёзы потекли. Не сдержалась. Закрыла лицо ладонями. Жалкая, я просто жалкая…

– Не бойся меня, ладно.

Голос звучит где-то совсем рядом, но я дёргаюсь ни от этого, а оттого, что ИМЕННО он говорит. Вскидываю взгляд, нахожу чёрные глаза. Утопаю в них тут же, потому что там такое участие… И, пожалуй, от этого ещё хуже. Я ни этого от него ждала, ни этого!

Так глупо. Мне хочется верить в сказку, хочется, чтобы всё было иначе, чтобы можно было самой написать финал… Сжечь что было до и написать новое. Правильное! То, что должно было быть!

Меня ломает и шатает.

Стоит сделать только один шаг, и я окажусь вплотную к мужчине, которого люблю, всего шаг. Кинулась бы не задумываясь. Клянусь! Если бы не разверзшийся ад под ногами.

Опять смотрим друг на друга и сказать ничего не можем, просто не знаем, как начать говорить, потому что каждое слово только больше боли принесёт.

– Не плачь… не могу смотреть на твои слёзы.

Произносит и проходит в кухню попутно включая архитектурную подсветку. Красиво загорается столешница, декоративные лампочки, в кухне приятный полумрак остаётся. Красиво.

– Шукрат сказал, что ты снял эту квартиру.

Фархад оборачивается на меня и хмурится. Пальцы сцепляю, перебираю ими. Слезы уже не бегут, но трясёт всё так же.

– Я её не снимал. Она моя.

Понятно почему он знает, что и как тут включается. Я в его квартире. Снова. Только радости от этого нет.

– Не знала, – тихо произношу я.

– Да, было дело ещё в студенчестве, поспорили с другом, что дом постоят раньше плана, – Фархад облокачивается о столешницу ставя руки по обе стороны от себя, максимально демонстрируя открытую позу.

– Построили?

– Нет, -усмехается, – на три года задержали, придурки. Я уже и забил на это, но Сява ушлый был, про спор помнил, пришёл требовать свой выигрыш.

– Спор на квартиру?

– Я купил этаж, – будничным тоном поясняет, – Перспективный район, хороший застройщик, мне было интересно покопаться в бумагах. Я только поступил тогда, в общем по приколу купил и пообещал, что построят. Обломался в общем. Пришлось Сяве квартирку отписать, остальные продать, а эту просто себе оставил и забыл про неё. Столько времени прошло…– опять усмехается, головой качая.

– Пригодилась… – еле слышно произношу, опуская взгляд.

Наша близость в тягость. Разговор этот пустой. Всё ни так. Но я не могу сказать того, чего бы хотела. Как только порываюсь язык к нёбу прирастает мгновенно.

– Я хотел узнать, как ты.

Словно читая мои мысли отвечает на невысказанный вопрос.

– Не хотела отвлекать тебя от дел, – говорю и в пол смотрю, не могу в глаза.

– Если тебе нужна помощь, я могу помочь. Не хочу, чтобы ты думала, что я тебя к чему-то принуждаю. Твой звонок выглядел неоднозначно на фоне всей ситуации. Но я буду рад знать, что у тебя всё хорошо.

Он хочет сказать что-то ещё, но вынужден принять входящий звонок на телефон. Извиняясь, уходит в гостиную.

Мы говорим и смотрим друг на друга как чужие люди, выдерживаем светский тон…Боже, как же это выдержать всё. КАК?! Он в квартиру вошёл, а я физически ощутила стену, которую он выстроил. И не смогла позволить себе даже попробовать подойти ближе. Я же знаю, что это бесполезно… что не могу унижаться себе позволить, я просто не умею…

И я не нужна ему. Чувствую и знаю.

При этом борюсь с желанием заорать, встряхнуть его и себя, вывалить правду, всё сказать, пусть потом делает с этой информацией всё что хочет… пусть… Но не успеваю с мыслями собраться, потому что слышу приглушенное:

– Да, я скоро приеду. Закажи ужин. Устал.

А потом женский голос…

И я перестаю дышать, в миг умирая на месте. Холодом прошибает.

Это женщина, с которой у него ужин… Боль врезается в грудную клетку. Наверное, она соответствует его понятиям о том какая должна быть женщина. Его женщина. Ведь я теперь – нет.

Фархад возвращается в кухню, я успеваю переместиться на стул. Ноги перестали держать.

– Шукрат уверен, что со здоровьем у тебя всё хорошо. Как ты себя чувствуешь?

Меня вновь начинает резать на лоскуты. Боже… этот вежливый тон без тени ярости. Лучше бы он орал, лучше бы сыпал словами, лучше бы ударил в конце концов. Но ни ЭТО!

Эмоций ко мне у него нет. Я для него… Кто? Жалко ему меня? Или он нос хочет утереть обидчику? Я разменная монета? Просто переходящее знамя? Кто я милый… кто я…

– Хорошо, – мой голос бесцветный, никакой.

– Если ты хочешь вернуться к нему, я не стану тебя удерживать.

Передёргивает. Буквально. Впиваюсь взглядом. Фархад всё так же спокоен. Ничем от него не веет. Он просто спокоен. Разглядывает меня как сувенир.

– Я думала вы враги.

В горле пересыхает. По ощущениям мы заступили за грань. За ту самую грань, где адово больно уже обоим.

– Так и есть, – кивает.

То есть он меня врагу своему вернуть хочет? Так получается? Титаническим усилием воли держу слёзы на месте. Не хочу, чтобы катились по щекам. Хватит уже.

– Тогда почему ты предлагаешь мне вернуться?

– Я просто говорю, что не буду против. Передам из рук в руки, если хочешь. Это ни твоя война, а с женщинами я не воюю. Тем более с тобой.

Снова ударом под дых. Сжимаю пальцы до боли.

– Я думал, что ты вполне счастлива с ним. Был уверен в этом.

Меня прошибает судорога. Пока я страдала, он думал, что мне хорошо…

– Думаешь мне было хорошо? – смотрю в глаза.

Кровь в ушах шумит, я голоса своего не слышу.

– Разве детей рожают от тех, с кем плохо? – вскидывает бровь.

Затрясло. Глаза отвела.

Наивно было бы думать, что он не знает об этом. Знает.

Наверное, стоит сказать, что я не хотела, что он урод, что я… многое можно было сказать вот тут, буквально сейчас. Но я не говорю, потому что у моего мужчина другая жизнь, другая женщина и эта грязь для такого как он просто не нужна. Я же знаю как для него было важно, что я чистой ему досталась, что девственницей была. Только его. Только для него.

У них видимо это тоже пошито на подкорке где-то. Своя должна быть изначально своя. А я… уже всё.

Паша еще и видео ему оставил для просмотра. Немудрено, почему он решил, что я рада была прыгнуть на другого мужика. Там на той записи только двое знают, что действительно было правдой. До этой секунды мне хотелось верить, что он мне поверит, что …

Наивная.

– Если ты так считаешь…

Криво улыбается, подтверждая все мои мысли.

А я… я просто не имею никакого морального права лезть к нему. Да и что сказать?

Что тут скажешь уже.

Во мне чужой ребёнок. Ребёнок, которого я не хотела, но который в данную секунду живёт и развивается. И это будет вечным напоминанием того, что я упала ниже дна для него. Мало того что мной пользовался другой, так ещё и это. Такой мужчина как Фархад не примет ни саму мысль, ни факт. Пусть так будет. Просто пусть будет счастлив, пожалуй, единственное чего бы мне хотелось сейчас.

– Почему тогда помог? Зачем привёз?

Складывает руки под грудью.

– Спрашиваю себя об этом каждый день, – просто отвечает он.

Какое-то время воцаряется гнетущая тишина. Я чувствую его немигающий взгляд на моём лице. Сканирует. Раньше меня это раздражало, сейчас… сейчас я как мазохистка. Через боль, но с радостью впитываю.

– Ты хочешь вернуться?

Мы вновь взглядами схлёстываемся.

– Нет. Я его боюсь.

Фархад кивает, просто не понимая, насколько я действительно боюсь этого урода. В его же картине мира всё иначе. Мне хочется, чтобы он спросил почему я так ответила. Но он не спрашивает. Видимо всё равно.

– Тогда, тебе не должно быть жаль, если я его уберу в конечно итоге, – говорит жёстко в глаза смотря.

И я впервые за наш диалог вижу эмоции на лице. В глубине души радуюсь этому.

Ярость. Голая ярость. Но это хотя бы что-то от человеческого.

– Ни капли.

Он не отвечает ничего, а я опять взгляд отвожу. Хочу, чтобы он ушёл. Слишком больно.

Позже, когда за Фархадом дверь закрывается, я понимаю: так умирает душа. Вот в эти секунды. Она просто умирает.

Глава 5

Мир рушится либо разом, либо по кирпичику.

В первом случае ты в руинах сразу, во втором не замечаешь, как погружаешься под обломки. Что из этого лучше? И есть ли смысл выбора? Риторические вопросы.

Мы привыкли, что всё как-то должно само образоваться, что иной раз проще по течению, не прикладывая усилий… Но по факту, нет ничего хуже, чем ждать от судьбы розовых пони, радостно бегущих навстречу. Ничего не происходит случайно. Где-то там умелый кукловод расставил приоритеты ещё на разгоне. И ты либо смирился с этим, либо продолжаешь бороться.

Жизнь…

За ним, когда дверь закрылась, я думала вскрою себе вены. Сцепила зубы до боли.

Мне не хватило духу поговорить о том, что действительно было важно. Я не смогла. Пожалела об этом практически сразу, когда тишина в уши ударила. Волной по коже прошлась, вспарывая кровоток.

Вдыхаю полной грудью, глаза прикрываю и его чувствую. Запах в кожу впитался навсегда, рецепторы бунтуют, требуют. Представляю, что рядом, как и минуту назад. Мы друг другу даже не приблизились, но я сейчас себе представляю его объятие. Крепкое, нежно, родное… Отчаяние душу топит. Он теперь другую обнимает, с другой он. От этого ещё больнее.

А ещё…

Я помню, как он говорил про детей, что хотел их от меня. Как мне тогда страшно было оказаться беременной, считала, что мир рухнет. Но правда оказалась иной, мир рухнул, когда я забеременела ни от него. Сейчас бы всё отдала, чтобы иначе повернулось. Только вот нет…

Фархад думает, что я сознательно сделала выбор и ушла, думает, что я ВЫБРАЛА. И глупо было молчать, подтверждая его теорию, но что оставалось иначе? Плакать и просить не бросать меня? Принять ребёнка от врага? Пожалуй, это глупо. Я знаю, что не сможет, не сможет и всё тут. Я разрушаю себя и не могу заставлять его рушиться рядом.

Но надежда, надежда на то, что он сам сознательно захотел… Если бы он захотел… Но, он и не захотел.

Горько. Как бы я не оправдывала ситуацию. Всё равно горько.