Не смотри вниз

∞

Забавы ради Тамара пробовала повстречаться еще с несколькими парнями, пока училась в колледже. Дальше, чем прогулки и поцелуи под луной, у них дело не заходило. Девушка все так же, как в случае с Андреем, не испытывала ни к кому из своих поклонников никаких чувств, с легкостью разбивала им сердца и бросала их при первой же возможности.

Наверняка парням хотелось большего, нежели прогуливаться от остановки до дома, но все попытки сближения Тамара тут же пресекала. Она не принимала приглашений в кино и не приходила в гости, передаривала или выбрасывала полученные букеты. Причина заключалась в том, что она теряла интерес к лицам противоположного пола так же стремительно, как они в нее влюблялись. Парни с ума сходили при виде ее длинных иссиня-черных волос, а стоило Тамаре взглянуть исподлобья проницательным взглядом, испепеляющим душу и пробуждающим дикий огонь внутри, они тут же теряли голову.

Люди в большинстве своем травмированы, вследствие чего принимают искреннее и теплое отношение к себе за проявление слабости. Тамара не являлась исключением: чем больше парни стремились завоевать ее расположение, тем сильнее это ее раздражало, чем лучше к ней относились ее поклонники, тем сильнее она в них разочаровывалась.

Дети, обделенные теплом, однажды вырастают. Большие грустные дети в оболочке из чужого взрослого тела на самом деле так же несчастны. Большие грустные дети не умеют наслаждаться взаимными романтическими чувствами, а чтобы влюбиться по-настоящему, им нужна драма. Лишь тогда, когда с партнером они испытывают то же самое, что и в детстве, они считают, что к ним пришла настоящая любовь. Чаще всего маркером эмоциональных нарушений является вспыхивающее яркое чувство страсти в ответ на унижение, отвержение или насилие.

В тот момент, когда родителям маленькой Томы было безразлично, где их дочь, что она делает и с кем; в тот момент, когда мама подолгу не разговаривала с ней в качестве наказания за плохой поступок; в тот момент, когда отец был к ней неоправданно жесток – во всех этих случаях в психике ребенка развивался, укреплялся и рос механизм нездоровой привязанности1.

Большие грустные дети, которые уже выросли, но до сих пор не залечили свои раны, ощущают полноту жизни только через проживаемое насилие. Они не ценят хорошего к себе отношения, и для того, чтобы почувствовать пламенную любовь, им нужно мучиться и страдать.

Тамара впитывала яркие краски жизни через боль, а представители противоположного пола вели себя аналогичным образом. Чем пренебрежительнее Тамара к ним относилась, тем сильнее парни в нее влюблялись.

Добрые и отзывчивые девочки с курса оставались для большинства молодых людей незамеченными, они не то чтобы не были популярны, на них просто никто не обращал внимания. Зато когда по коридору шла Тамара, парни неслись наперегонки, угождая каждый на свой лад: один протягивал ей стаканчик с кофе, второй подавал свою куртку, чтобы обогреть ей плечи, третий рассказывал анекдоты. Однако ее сердце, холодное, как лед, не трогали эти глупости.

Глава 2

Отец ребенка вихрем ворвался в ее жизнь: красивый мужчина восточной внешности мгновенно очаровал Тамару. Играт олицетворял собой недостижимый идеал, зародившийся в ее фантазиях, пока она была еще ребенком.

Давным-давно маленькая Тома смотрела вместе с мамой турецкие сериалы и мечтала о том, что сказочно богатый арабский принц влюбится в нее и увезет далеко-далеко, за тридевять земель. Пусть Играт и не являлся арабским принцем, однако был очень на него похож: темные глаза, черные волосы, орлиный профиль, роскошная улыбка. Уверенность пульсировала в нем, жила и выплескивалась, как из неиссякаемого источника, эта энергия манила Тамару, она не могла противостоять ей и вскоре была унесена ею.

Тамаре нравилось в нем все: и то, что он одевается исключительно в строгие деловые костюмы, и то, что пользуется дорогими духами, и то, что всегда безупречно подстрижен и в чистой обуви. Она вдоволь насмотрелась на лохматых и воняющих пивным перегаром однокурсников в мятых футболках, растянутых джинсах и грязных кедах, и вид этих парней внушал ей одно лишь отвращение.

Казалось, такой мужчина – интеллектуал с хорошими манерами, обаятельный и харизматичный – не может выбрать для серьезных отношений обыкновенную девушку. Образ нового знакомого вызывал у Тамары благоговение и трепет, отчего собственное чувство несоответствия усиливалось в разы.

Однако он оказался парень не промах: все тревоги Тамары вскоре были рассеяны, и теперь она уже не сомневалась в том, что он хочет быть именно с ней. Сказать по правде, ей пришлись по вкусу все эти перемены: и новый статус «в отношениях», и та скорость, с которой сами отношения развивались. Тамара любила людей, которые быстро принимают решения, поэтому Играт, сам того не ведая, интуитивно применил верную тактику по завоеванию ледяного сердца. И оно действительно оттаяло.

Молодой человек работал инженером, занимал солидную должность в крупной компании и с большим увлечением рассказывал об этом. Тамара впервые встретила мужчину, который был в восторге от своей деятельности, и это на нее произвело колоссальное впечатление. Почему? Возможно, потому что отец был вечно пьян и начальство свое ненавидел. За всю свою жизнь он не проронил ни одного доброго слова о своей работе и своей стране, подчеркивая, что кругом одни сволочи. Играт как будто явился из другого измерения, на этом контрасте Тамара и попалась в плен нового чувства.

После первой встречи, которая произошла совершенно случайно в супермаркете, Играт предложил Тамаре довезти ее до дома. Она согласилась…

∞

Наступили долгожданные выходные. Тамара мечтала, наконец, выспаться, отдохнуть от шумной толпы однокурсников и подготовить проект, до которого руки не доходили вот уже две недели – вечер обещал быть интересным.

Тамара уже давно заметила одну такую странность: пока все стремятся к человеческому обществу, она его избегает. Ей не слишком нравилось находиться в компании курящих и пьющих молодых людей, к тому же те часто распускали руки, обнимая «по-дружески» то одну девушку, то другую, умудряясь ухватить за мягкие части тела.

Глядя на своих однокурсниц, которые хихикали и охотно липли к парням, Тамара понимала, что с ней что-то не так, но от этого пересилить себя и начать с мальчиками обниматься не могла, прикосновения чужих рук были ей противны – причем настолько, что хотелось отмыться и отодвинуться подальше. Поэтому заманчивая перспектива изучения материалов и составления своего авторского взгляда на проект Тамару по-настоящему воодушевляла.

Преподаватели в колледже часто просили Тамару зачитать вслух ее рефераты или курсовые, и она каждый раз смущалась, так как не любила обращенное к ней пристальное внимание. Проекты у нее, как правило, получались нестандартными, потому они и нравилось учителям. О копировании чужих материалов не могло быть и речи! Тамара писала все как есть, как она думает и мыслит на самом деле, вкладывала в проекты всю свою душу, избегая повторов и рутины.

Перед тем, как сесть за проект, Тамара решила сходить за продуктами. Интенсивная нагрузка для мозга вызывала потребность что-то пожевать, и, чтобы не набирать лишний вес, она сделала выбор в сторону здорового питания. Лучше жевать яблоки и помидоры, чем чипсы.

Фигура девушки выглядела безупречно, но каждый день Тамара, подходя к зеркалу, пристально рассматривая свое тело, находила в нем новые и новые изъяны – и этому издевательству над собой не было предела.

Она накинула спортивную одежду, закрыла входную дверь на ключ и выбежала из подъезда. Супермаркет находился через две улицы от дома, на светофоре Тамара достала крошечные наушники и зашагала на зеленый в такт музыке, уплывая в другое измерение – что-то воодушевляющее пели Duran Duran, потом был Джейкоб Дилан, потом классика зарубежного рока.

Под Scorpions в тележку упали апельсины, лимоны, ярко-розовые спелые помидоры, привезенная из заграницы хурма, несколько пучков зелени. Покупка овощей и фруктов завершилась успешно: Тамара причисляла себя к тем редким экземплярам, которые ходят в супермаркет со списком и не берут ничего лишнего. Она втайне гордилась этим своим качеством! Мама же, напротив, называла себя безвольной женщиной, и возле прилавков с конфетами у нее отказывали тормоза. А вот ей самой хватало силы воли. Тамара положила сдачу в кошелек, откатила тележку и направилась к выходу.

Внезапно у пакета лопнула ручка, и вдоль торговых островков с украшениями, темными очками и мягкими игрушками покатились помидоры, апельсины и лимоны. Тамара бросилась подбирать их, как вдруг случайно стукнулась лбом с каким-то мужчиной, который, очевидно, кинулся ей помочь. Оба рассмеялись.

– Спасибо за помощь! Я сама, – улыбнулась Тамара.

– Да что вы, что вы. Я помогу. Куда отнести?

Красивые черные волосы мужчины, уложенные гелем, слегка завивались. Аккуратная прическа была ему к лицу, очки в темной оправе дополняли стильный образ. Мужчина держал в руках несколько розовых крупных томатов, у одного из них отбился бок и содралась кожица.

Тамара оглядела все вокруг. Пакет с порванной ручкой лежал под ногами, предательски распластавшийся, как враг на поле боя. Девушка подкатила пустую тележку и указала на нее.

– Вот сюда давайте.

– Меня зовут Играт, – произнес молодой человек, складывая в тележку апельсины и пучок зелени.

– Тамара.

– Очень приятно.

– Спасибо, – улыбнулась она. – Тоже очень приятно.

Тамара подняла с пола пакет с бывшей хурмой, которая от удара разбилась и превратилась в желе, и отправила его в тележку.

– Дома попробую спасти, – произнесла она, а затем вежливо улыбнулась и передала бразды правления, то есть ручку от тележки, новому знакомому.

Играт молниеносно среагировал: он схватил тележку и покатил ее к выходу.

– Часто здесь бываете?

– Да нет, не очень. Наоборот, редко.

– Видите, как бывает!

– Это точно…

– Вам далеко ехать до дома? Давайте я вас довезу.

– Ну… Что вы, неудобно.

– Вы меня нисколько не обремените, напротив. Буду рад сделать для вас что-то приятное.

Тамара пристально посмотрела на мужчину исподлобья – своим коронным взглядом.

– Ладно, уговорили.

Вскоре рассыпанные овощи и фрукты были переложены в новый пакет. Тамара для подстраховки взяла большой – он прочнее. Забирая пакет из рук девушки, Играт дотронулся до ее пальцев, в эту секунду в сознании Тамары пронеслись вспышки воспоминаний о будущем: страстные любовные сцены, причем довольно откровенные, свадьба, почему-то без белого платья, а вместо него – какое-то бледно-желтое, рождение ребенка, церковь с огромными золотыми куполами и кружевная сорочка, одетая на младенца – крещение.

Тамара почувствовала всеми фибрами души, что перед ней стоит ее муж. Затем видение исчезло, а сама она отмахнулась от этих мыслей.

«Надо же, какие у меня смелые фантазии», – подумала она.

Все, что пронеслось в голове за эти мгновения, выглядело столь заманчиво и реалистично, что Тамаре пришлось незаметно ущипнуть себя за запястье.

Играт приоткрыл перед Тамарой дверцу тонированного черного Audi. Единственное, на что она успела обратить внимание перед тем, как сесть в пассажирское кресло, была марка машины. Ни госномеров, ни региона – ничегошеньки не запомнила! А вдруг он маньяк? Или убийца, подстерегающий своих жертв в супермаркетах? А что тут такого, не столь уж бредовая идея… Однокурсница недавно давала почитать детектив, в котором сумасшедший охотился на девушек определенной внешности, подстраивал случайные знакомства в общественных местах, входил к ним в доверие, а потом…

«Прекрати!» – приказала себе Тамара. – «Ты просто так сильно нервничаешь, потому что он тебе нравится».

В салоне Тамару окутало облаком приятного аромата, она вернулась в реальность, посмотрела на свои домашние лосины и спортивную куртку… Нет, ну серьезно: что такой шикарный мужчина может делать рядом с ней? Сейчас он просто отвезет ее домой, высадит у поворота, и они больше никогда не увидятся. Все эти видения и любовные сцены в голове – это ерунда.

Играт сложил продукты в багажник, завел двигатель и плавно повел машину к выезду с парковки. Тамара обратила внимание на то, что у него красивые руки – да и не только руки, он весь…

«Нет, это невозможно… Так не бывает. Он слишком хорош. Он – не для меня», – с грустью подумала Тамара.

С каждым светофором, отмеряющим минуты до неизбежного расставания, Тамара ощущала все большее и большее волнение в груди. Ей совсем не хотелось, чтобы Играт просто так взял и исчез… В машине играла тихая музыка – что-то таинственное и манящее ощущалось в этой атмосфере. Автомобиль двигался плавно и почти бесшумно, как будто скользил по воздуху. Возможно, от расслабляющей музыки, а может, от присутствия рядом столь притягательного мужчины у Тамары пошли мурашки по коже. Она поежилась и обняла себя за плечи, этот жест не остался незамеченным Игратом.

– Вам холодно?

– Да нет, все нормально. Все в порядке.

Играт повернулся к своей спутнице.

– Куда вам?

– Прямо, тут недалеко. Я покажу дорогу.

Играт сверкнул белозубой улыбкой, и напряжение как рукой сняло: всю дорогу они безостановочно болтали и шутили. Тамара отметила прекрасное чувство юмора нового знакомого, с сожалением думая о том, что этот импозантный мужчина, скорее всего, женат. Такие мужчины не могут просто так, свободными, разгуливать по улице… Их дома ждут жены модельной внешности с грудью пятого размера…

Словно прочитав ее мысли, Играт вдруг спросил:

– Вы замужем?

– Нет.

– Прекрасно. Сегодня вечером хочу вам показать один замечательный ресторан. Если вам понравится, и если вы будете не против составить мне компанию, – он подмигнул, – то мы останемся там поужинать.

– Все это как-то очень неожиданно, – пробормотала Тамара.

– И?…

– Хорошо. Давайте…

Играт расплылся в улыбке. Затем он довез Тамару до подъезда, они обменялись телефонами и вежливо попрощались.

∞

На дворе стоял теплый осенний день. Листья, слегка окрашенные желтизной и скрученные по краям, напоминали о том, что скоро наступят холода. Тамара высоко запрокинула голову вверх, разглядывая, как сквозь пышные и густые кроны деревьев пробиваются золотые лучи солнца, и молниеносно взбежала по лестнице вместе с переполненным тяжеленным пакетом, не чувствуя его веса.

Для того, чтобы переодеться, собраться с духом и привести себя в порядок, оставалось всего лишь несколько часов. Тамара испытывала смятение и воодушевление, граничащее с беспокойством. Она подошла к зеркалу, распустила волосы, придирчиво осмотрела лицо, поджимая губы и натягивая кожу на щеках то справа, то слева, выискивая невидимые прыщики. Ни одного. Но что-то подсказывало, что если уж идти в ресторан с таким невероятным мужчиной, то надо выглядеть на все сто.

Разобрав продукты, Тамара приняла душ, затем вернулась на кухню, извлекла из пакета с разбитой хурмой одну уцелевшую, отмыла ее под краном, а фруктовый фарш выбросила. Вытерла пыль со стола, постелила кружевную салфетку и сложила в красивую хрустальную вазу апельсины и лимоны.

Тамара включила тихую расслабляющую музыку – время шло, а беспокойство усиливалось. Дикий, первобытный страх ощущался где-то внутри, в области желудка, отчего руки у Тамары леденели. Интуитивно она понимала, что свидание с Игратом изменит всю ее жизнь. Еще не поздно передумать: можно отказаться, никуда не идти, сесть за компьютер и закончить, наконец, проект…

«Да ты просто трусиха», – сказала сама себе Тамара и пошла краситься.

Ровно в 20:00 Тамара уже стояла внизу, у подъезда. Плечи окутала россыпь длинных волос, строгое длинное платье с разрезом соблазнительно подчеркивало формы, а зеленая ткань гармонировала с цветом глаз, делая его еще ярче и выразительнее.

Сердце выпрыгивало из груди. Тамара волновалась, как никогда в жизни, внутри у нее в буквальном смысле все тряслось, ледяные ладони сжимались и разжимались, в горле пересохло. Через пару минут черная машина подъехала, но эти две минуты показались Тамаре вечностью.

Играт, одетый в безупречно выглаженный серый костюм, вышел из машины и подал девушке руку. Как только Играт закрыл за ней дверцу и сел за руль, он обернулся и достал с заднего сиденья букет красных роз необъятного размера. Тамара расплылась в улыбке: цветы изумительно пахли, и она уткнулась в них носом.

Впервые в жизни Тамара наблюдала столь галантное поведение со стороны мужчины. Никто и никогда не окружал ее таким трепетным вниманием, не открывал перед ней двери автомобиля, не дарил роскошных букетов.

Тихая музыка сопровождала их всю дорогу. Играт рассказывал что-то обычное, простое – про автомобильные пробки, про ремонт дороги и новостройки. Тамара в растерянности молчала и слушала его вполуха.

Когда они подъехали к парковке высокого многоэтажного здания, с виду напоминающего обычный бизнес-центр, Тамара даже не поняла, что здесь и находится тот самый ресторан. Они поднялись на лифте на пятнадцатый этаж, где их встретил вежливый администратор и проводил на открытую террасу через зал, изысканно декорированный живыми цветами.

Тут Тамара потеряла дар речи: терраса впечатлила ее еще больше, чем сам зал. Здесь стояло несколько столиков, однако вокруг не было ни души. То тут, то там росли экзотические растения в мраморных клумбах.

Стеклянная перегородка в виде высоких перил защищала террасу от ветра, отчего Тамара вдруг ощутила, как здесь тихо и спокойно. Белые скатерти гармонировали с красивыми бокалами округлой формы. Видя, что Тамара в замешательстве, Играт протянул ей руку и повел за столик.

– Позвольте ваш букет, – администратор через мгновение вернулся, поставив на стол вазу с цветами.

Тут же принесли закуски и бутылку вина, официант наполнил бокалы и исчез. Тамара смотрела на крыши домов, на панораму вечернего города, в котором россыпью ярких бусин зажигались огни то тут, то там, а небо обволакивало ярко-малиновое закатное небо. Вино в бокале тоже было под цвет небу – розовое.

– Какое… какое потрясающее место, – только и смогла вымолвить она.

– За нашу встречу, – произнес Играт.

– Тут очень красиво.

– Ты очень красивая.

Тамара поежилась, стало вдруг неуютно: как будто эти слова предназначены не ей. Например, вон той официантке, что дежурит у входа, вон той милашке с курносым носиком. Вот она – красивая! Или любой другой женщине. Тамара постаралась пропустить комплимент мимо ушей и забыть его как можно скорее.

Выпили за знакомство, напряжение и сухость в горле потихоньку стали исчезать. Солнце садилось, озаряя прохладными лучами уличную террасу, превращая клумбы в фигуры эльфов и силуэты лесных чудовищ.

Уже почти стемнело, и Тамара вдруг обнаружила, что замерзла. Она подозвала официанта и попросила принести плед. Парень хотел накинуть плед даме на плечи, но Играт остановил его:

– Спасибо, я сам.

Когда Играт заботливо укутывал плечи Тамары теплым пледом, он коснулся кончиками пальцев ее шеи. В эти секунды по всему ее телу пробежал сильнейший разряд тока. Тамара вновь увидела перед собой яркие вспышки воспоминаний о будущем, и она задрожала.

– Что с тобой?

– Это я от холода, – улыбнулась Тамара и сделала маленький глоток вина.

Вскоре принесли горячие блюда, которые так и остались нетронутыми. Позабыв о еде, влюбленные болтали без умолка почти до самой глубокой ночи.

– Может, нам пора поесть? – внезапно предложил Играт.

– Точно, мы же совсем забыли.

Еда оказалась невероятно вкусной, но Тамара не чувствовала голода. Холод отступил, она укрылась пледом еще теплее, скинула туфли и подобрала ноги под себя, взяв в руки бокал вина. Играт улыбнулся ей, отчего Тамара вдруг почувствовала себя уютно, как… Уютно, как где? Она прокручивала в голове варианты овтета. Уютно, как дома? Дома не было уютно. Уютно, как на даче? У нее не было дачи. Уютно, как в кино? Пожалуй, да: подсмотренная чужая жизнь всегда лучше, чем своя собственная.

Кадр из романтического фильма, в который Тамаре посчастливилось попасть сегодня вечером, подсвечивал ей серость и скуку ее собственной обычной реальности. Чувство невозможности происходящего только усилилось: она – простая девушка, студентка, он – взрослый мужчина, солидный и уверенный в себе. Что между ними может быть общего? Сейчас Играт расплатится и исчезнет, и все. Конец истории. Останется лишь воспоминание.

Тем временем Играт рассказывал что-то о своей работе, подливал вино в бокалы, а небе вспыхивали мелкими кристаллами первые звезды.

Глава 3

Несмотря на страхи и сомнения, нахлынувшие чувства закрутили Тамару в водоворот: сумасшедшая влюбленность, порождающая огонь страсти, взяла верх над разумом. С одной стороны, девушке хотелось продлить конфетно-букетный период, не спешить и не сближаться с Игратом слишком стремительно. С другой стороны, Тамара обнаружила, что этому чувству невозможно сопротивляться, и то, что с ними сейчас происходит, невозможно остановить.

Через пару недель Тамара уже забеременела. Узнав об этом, Играт отреагировал спокойно, он был одновременно и обрадован, и удивлен, однако весьма сдержан в своих эмоциях. Тамара видела по глазам, что он счастлив, и ей было этого достаточно: она не ждала от него бурного проявления радости и восторга.

Вскоре Тамара сообщила новость маме и отчиму (после смерти мужа Вероника Степановна вскоре вновь вышла замуж, на этот раз удачно). Родители были несказанно рады прибавлению в семье, и тут же предложили отремонтировать одну из комнат, чтобы дети могли переехать к ним жить. Играт воспринял предложение переехать без энтузиазма, пообещав, что решит вопрос с жильем самостоятельно.

– Ты подожди, Томочка, я скоро разберусь, что к чему.

– А как ты все это себе представляешь? Как мы жить будем и на что?

– Чуть позже расскажу.

– Ты уверен, что мы к маме не переедем?

– Да. Сто процентов. Мы справимся.

Оказалось, Играт ждал возврата долга от школьного товарища, а также премию за разработку нового проекта, которую обещали выплатить в течение одного-двух месяцев. Время шло, беременность Тамары становилась все более и более очевидной для окружающих, и ее беспокоила неопределенность, связанная с жильем и с их будущим.

В итоге школьный товарищ Играта пропал, просто перестал брать трубку и отвечать на звонки. Та внушительная сумма, о которой говорил Играт, канула в лету. На сумму долга можно было взять ипотеку, оформить первоначальный взнос, или снять квартиру на долгое время вперед. Точной и ясной стратегии у Играта не было, но Тамара поняла одно – он не хочет жить с ее родителями.

Дело закончилось тем, что премию за внедрение нового проекта выписали другому сотруднику. Ее получил напарник, который также числился в подразделении и принимал участие в разработке. Это вышло весьма несправедливо, так как над проектом трудились они оба, а ведущая роль принадлежала Играту. Так или иначе, все ниточки, которые должны были привести к решению квартирного вопроса, оборвались.

Играт остался один на один с нерешенной задачей и в подвешенном состоянии. Несколько дней ходил поникший, но никакого иного способа, как решить вопрос с деньгами, найти не смог.

– Но что же мы будем делать? – спрашивала Тамара, поглаживая округлившийся живот.

– Нам остается лишь заново собрать необходимую сумму на первоначальный взнос. Для этого потребуется какое-то время: может, полгода, может, год.

– Ох, а где же мы будем жить?

– Будем снимать жилье.

– Но ведь я даже не закончила учебу, и я не смогу тебе помогать.

– Знаю, знаю. Попробуем что-нибудь сделать.

Однако когда они стали искать квартиры и просматривать объявления, реальность столкнула их с тем, что снимать жилье не получится: к арендной плате добавлялись множественные затраты на мебель, одежду и предметы первой необходимости для ребенка, суммы получались гигантские. Отложить на первоначальный взнос у них бы никак не вышло. Играт любил Тамару и хотел этого ребенка, поэтому ему оставалось лишь одно:

– Переедем к моим родителям, там первое время поживем, все будет нормально. Я смогу накопить побольше денег. И это произойдет значительно быстрее, чем на съемной квартире… Раз уж мы оказались в такой ситуации, надо ее решать.

– Я понимаю… Но… Все же я не уверена, что это правильно. Может, попробуем пожить у моих?

– Все будет нормально, я же мужчина, я должен привести женщину в дом, а не наоборот.

– Да, милый. Тебе вообще нелегко в связи с этими проблемами, я знаю.

– Спасибо… – Играт криво улыбнулся краешком рта. – Все это сильно давит на меня, понимаешь? Я и тут облажался, и там.

– Но как они примут меня? Я же для твоих родителей – чужой человек!

– Примут, куда они денутся. Иди сюда, – Играт привлек к себе и обнял Тамару. – Ты же моя. Моя женщина и мать моего ребенка.