Босиком по заснеженному мху

– Ты что, сумасшедший? Нет, никакой Клары.

– А может это ваша незаконнорожденная сестра?

Она молчала..

Я понял, они действуют только в пользу своих интересов, и им глубоко наплевать на меня и мои мысли. Я обошел ее и вошел в подъезд, быстро набрав код, поднялся на второй этаж, отомкнул дверь и захлопнул за спиной. Торопливо снял пальто, повесил на синюю вешалку, поставил зонт в углу стены, направился на кухню, поставив чайник, пошарил в пустом холодильнике. Пошел в спальню, лишь с чаем и лимонными пряниками, схватил первую книгу с полки. «Домик в небесах» – призрачные миры Романовского, поди разгадай.

Дойдя до четвертой главы, правый глаз стал ныть, устал от напряжения, левый видел, но словно под толстой пленкой. Cкорее, реагировал на светлое и темное. Убрал книгу на полку, снова закутался в одеяло и почти задремал, расслабив тело.

Звонок в дверь резко поднял. Это может быть с работы, один единственный коллега и все, соседей снизу я не затопил, на скрипке не играю, побеспокоить никого не мог.

Заглянул в глазок, это Богдан.

– Открой, я знаю, что ты дома, – стал стучать он. – Агния сказала, что ты пришел на рассвете.

Я отомкнул замок, открыл дверь, перед одетым с иголочки братом, который, к моему удивлению, не глядел на меня с тем же презрением, что в последние дни.

– Чем обязан?

– Артем, даже не пригласишь?

– Нет!

– Долго будешь обижаться?

– Какие обиды, ну что ты.

– Ладно, задам другой вопрос, у тебя есть цель? – Я глубоко задумался.

– А у тебя?

– Да, и я никогда не скрывал: обеспеченное будущее в кругу богатейших людей.

– Тогда ты зря пришел.

– Да ладно тебе, признай, тебе и самому понравилось в этом всем участвовать. Как ты заигрывал с Агнией, подыгрывал бабке. Да ты слился с их кругом словно один из них. Словно рожден одним из них.

– А какую цель преследуешь ты, Богдан? Зачем вам я? Я, отступил, вперед, не надо сквозь меня смотреть на Агнию с вожделением, дорога открыта.

– Ты ничего не понял, – опустил он голову.

– Разговор окончен, – начал я тянуть дверь на себя.

– Ладно, – схватил он за ручку и стал тянуть к себе. – Давай поговорим на чистоту.

– Пожалуй!

– Не пригласишь?

Я снял с вешалки пальто, накинул шарф, натянул полуботинки и вышел, указывая рукой вниз.

– Вполне гостеприимно! Налицо негативные свойства твоей натуры.

Мы спустились по ступенькам, он торопливо, я не cпеша. Вышли из подъезда. Дождь уже не сеял, чувствовался легкий морозец. На деревьях был слегка заметен иней. Вороны взъерошенные сидели на ветках березы. Я, просунув руки в карманы, рассматривал все, что окружает. Приготовившись слушать его.

– Изначально, мы решили тебя использовать, но ты тоже получил бы свое, как бы это ужасно не звучало. Мама узнала об их семейном проклятье. Каждый мужчина, вошедший в семью, должен скоропостижно скончаться, пока проклятье не сотрется.

– Брееед! – прошептал я.

– По легенде, умерла их дальняя родственница. Это было давно, ее напугали до смерти, на рассвете она скончалась, у нее осталась маленькая дочь, которая впоследствии сгорела в костре, что ли. Душа ее прокляла всех мужчин рода, и своих, и пришедших, за то, что не уберегли дочь, каковы были подробности смерти никто не знает. Одним словом – «легенда».

– Бред, – продолжил я. – Душа может проклинать? На вашем с мамой месте, я бы опасался самих себя.

– В общем, мы были убеждены, что это все байки, мама навела справки, что они все были больны, чем-то и до брака. Подумали, почему бы и не попробовать сыграть по их правилам. Ведь на самом деле, слияние ради денег, это все глупости, им нужна жертва – слава семьи с проклятием.

– И вы решили подсунуть брата сердечника? Я бы, наверняка умер, а ты – закадрил бы Агнию. Две жертвы из одной семьи мученица не взяла бы, я бы получил мраморный, как их пороги памятник, а ты Агнию и наследство.

– Нет же, мы узнали, что все умерли из-за заболеваний…

– Расскажи уже правду, Богдан, – послышался смешливый голос Агнии позади. – О договоренности между мамами, ведь он непробиваемый.. Докопается, до того, как мы завершим план..

Я медленно повернул взор на бледное лицо Богдана, он резко отвел глаза.

Улыбка смерти засияла на моем лице. Выходит, мои фантомные догадки являлись истиной. Я надрывно выдохнул, глаза заполнились слезами и испарились за мгновение.

– Все что вы сказали минутой ранее, чистая правда, актеры оказались не харизматичными и съемки сорвались. Вы должны были очароваться мною, и поверить в то, что заинтересовали меня, потом последовала бы свадьба, о диагнозе вашем известно было только моей матери. Я честно узнала лишь, когда вы попали в больницу. Да и вообще, передумала, фальшиво заключать брак-сделку, именно с вами. Вы и правда больны.. Еще и бабушка…

– Остановись, я больше не хочу слышать вас обоих, – резко перебил ее я.

– А потом, появились ваши бредни, связанные с некой Кларой, и все окончательно смешалось. План был провальный изначально. Бабушка отодвинула наши планы и ушла в себя, внезапно, увидев вас.

– Бредни? Не ходите в восточную часть особняка, там живет злая рыбка Клара – это ваши слова! Вы видимо, что-то сказали спьяну, а потом забыли.

– Рыбка действительно есть, но..

– Но вы еще не придумали новую ложь, – не позволил ей продолжить. Лицо ее побледнело, она напугано посмотрела сначала на меня, затем на Богдана, который сам стоял в недоумении.

– Чтоооо? – протянул он, – какая еще рыбка Клара? Агния, объяснись.

– Какая животрепещущая картина… – прошептал я.

Богдан с удивленным взглядом повернулся в сторону Агнии, но она уже исчезла, полагаю в шоковом состоянии. Я тут осознал, что стал на шаг ближе к разгадке, и Клара все же существует. В недоумении мы с Богданом медленно переглянулись.

Он лишь приоткрыл рот, чтобы, что-то сказать..

– Не утруждай себя, – отошел я на пару шагов назад и направился, нет, побежал, сломя голову в сторону кладбища.

Я бежал через центральный проспект, площадь, торопился, мне не терпелось поделиться с отцом. Я просто мечтал, чтобы он пожалел меня и сказал: что любит, просто за то, что я есть, рожден таковым, как есть и заслуживаю любви. Ворвавшись на территорию кладбища, только тогда замедлил ход, c особым уважением стал всматриваться лица, вбитые в плиты навсегда.

Люди, жизни, целые истории погребены навсегда, их помнят дети, даже я, никчемный ребенок, вспоминаю отца, прихожу на его могилу, а кто придет на мою?

Я добежал к семейной оградке и рухнул на могиле отца, закрыв глаза, зажал в руках землю, думая, что обнимаю его широкую теплую спину, он еще не спился и защитит меня. От такой жестокой реальности.. Родители обязаны любить детей, пока они маленькие, без любви они не вырастут.. Они будут просто взрослыми детьми..

Слов нет, только надрывные выдохи, медленно поднимаю глаза, чтобы всмотреться в родное лицо. Мне нужны были хоть пару слов, чтобы оттолкнуться от пробитого дна.. и, вдруг, шок наполняет разбитое сердце. Фото моего папы нет, оно словно выдрано из плиты, словно оторван кусок с изваянием. Я резко поднимаюсь и осматриваюсь, фото бабушки на месте, деда также нет.

– Кто? Кто посмел! – закричал во весь голос, эхо раздалось в другом конце кладбища, пробежался по ряду – у остальных на месте. – Какая тварь посмела такое сделать? Уму непостижимо, – направляюсь в ночлежку сторожа, стучу, – Открывай, свет горит! – кричу.

Спустя пару минут он открыл деревянную хлипкую дверь, которая скорее всего была закрыта на затвор.

Я лишь протянул руку в cторону семейной оградки. Он накинул на себя телогрейку и натянул на затылок меховую шапку. Зачем-то закинул охотничье ружье на плечо и пошел впереди меня.

Мы стояли напротив надгробной плиты и были в недоумении.

– Кто это вытворяет? – с яростью повторял я, – найду, руки переломаю.

– Вот же, нелюди, вот же, негодяи, – и суток не прошло, не поверили вы мне, – бурчал недовольно сторож поглаживая бородку.

– У кого-то еще пропадали фото на этом кладбище?

– Вчера обошел, все на месте, жалоб не было.

– А у кого по городу?

– Так не скажу, надо с Вячеславом связаться, – почесал он затылок.

– Связывайтесь, – потребовал я.

– Так еще не обед даже, спит, наверное. Всю ночь сидел, утром сменился.

– Да что вы мне втираете, а то я не знаю, что вы спите всю ночь.

– Ты на что это намекаешь, Озерский?

– А я не намекаю. Прямо говорю. Если бы вы по ночам не спали, а следили за порядком, то семнадцать лет назад здесь бы не замерз насмерть человек.

Он взглянул мне в глаза, затем настороженно перевел глаза на даты, указанные на плитах отца, деда и бабушки, и задержал внимание на дате отца 1958-1999. Медленно стянул шапку, перекрестился и опустив голову направился в сторону сторожки, я побрел за ним. Не успел, дойти и он вышел мне навстречу откинув cкрипящую дверь, держа в руке смятую бумажку, с еле различимыми цифрами и именем Вячеслав, тыча замерзшим потрескавшимся указательным пальцем, приговаривал:

– Позвони, позвони ему. Он местный и предки его местные. Он много чего знает..

Я схватил бумажку, свернул, убрал в карман.

– Пока позвоню в администрацию и сообщу о происшествии, – закрылся он в сторожке, запершись изнутри.

Я вернулся к отцу, сел на скамью, сразу набрал номер, на удивление с первого гудка ответил бодрый голос зрелого мужчины.

– Слушаю.

– Мне ваш номер дал сторож центрального южного кладбища. Дело в том, что здесь произошло нечто необъяснимое, – не мог я никак сформулировать логически произошедшее.

– Неужели фото с памятника выдрали, – уверенно он перебил меня, – и что, родня обнаружила?

– Да сын, то есть я, украли фото моего отца и деда! Петра и Николая Озерских, у вас есть какие-либо сведения, кто это мог бы сделать? – запутываясь в буквах выдавал я.

Он замолчал, глубоко вздохнул.

– Много ли пропало, в целом, нет каких-либо догадок? Черт подери! – закричал я, не выдержав.

– Пока нет, вчера опера рылись с собаками пока ничего, ни следа.

– У вас и камер нет? Какое животное на такое пошло бы?

– Забрали записи, в том же и загвоздка, камеры только на нашем-то кладбище установили родные и близкие, а на городском южном, вряд ли.. – сказал виновато он.

– На них тоже ничего не зафиксировано?

– Дело в том, дело в том.. – замешкался он, – когда обнаружили первые три пропавшие фотографии. Ко мне обратилась одна женщина, родственница и потребовала все записи, а после, когда обнаружилось, что в ту же ночь, пропали еще несколько, и приехали следователи, потребовали записи или копии. А их уже и нет.

– Вы отдали этой женщине?

– Именно, и она их не вернула.

– Какое вы вообще имели право предоставлять ей, даже если родственница: у вас должны сохраниться копии! – недоумевал я.

– Да как же я мог ей отказать. Она очень властная!

– Да кто же она?

– Тут захоронен ее свекр, супруг и зять, фамилию запамятовал. Да-да Гольданские..

Телефон выскользнул из руки.

– М-да, – протянул я, поднял медленно телефон и направился, не торопясь к ним в серпентарий. Если это вызов и новые трюки, то как они низко пали, потревожив память моего отца. Деда я даже не помнил, бабушка о нем не любила вспоминать..

Они поплатятся за это! Обещаю! Нет! Клянусь!

Клянусь, я хотел перелистнуть страницу. И даже тема с Кларой была бы забыта, я осознавал, что это их внутренние интриги, и она естественно есть. Настораживало лишь состояние здоровья. А оно было неподдающимся логическому объяснению. Но я готов был отойти в сторону, вернуться на работу и забыть все.

Остановив такси прямо у ворот кладбища, я направился в их старинный и красочный район, где на несколько недель моя нищая жизнь окрасилась фальшивыми яркими красками. Туман перекрыл все дороги, влажная пыль сыпала с небес, ожидалась одышка после такой нервотрепки, но, отнюдь, я бодр и по-прежнему слеп на один глаз. Такси остановилось, не подъезжая ко двору, водитель с недоумением повернулся:

– Ого, куда вас занесло? Родня?

– Да не дай Бог! – открестился я.

– То-то же, мутная семейка.

– Откуда знаете?

– Да кто их не знает. Держитесь подальше, знал бы, что к ним повезу, не остановился бы. Подумал, что человек с кладбища, в отчаянии..

– Именно, я в отчаянии..

– Беды накликаете на себя ходить к этим. Одна бабка чего стоит. Рыжие сестры. Тень одна в болотной мантии бродит возле дома, на закате уходит, приходит на рассвете. Все мужчины умерли, ходят слухи женщины ищут новую жертву. И многое другое. Только не болтай там-сям, – прошептал он осматриваясь.. – Никому они удачи не принесли, только смерть, – утвердил он cо страхом в глазах. – Обратно не повезу. Выходи, – резко потребовал.

– Помолитесь за меня! – Я оплатил и торопясь вышел из машины.

У водителя взгляд словно стал одержимым, когда он увидел их темный двор.

Я вошел в открытые ворота, на удивление, что у Богдановны, что у них, вечно открыты нараспашку: «Заходите, гости дорогие». Видимо, воры шарахаются от самих хозяев, а не от тени.

Позвонил в дверь, cтоя на пороге. Несколько раз беспрерывно. Чтобы мое появление их выбило из зоны комфорта. Дверь открыл управляющий, тот, который меня сопроводил в кабинет Клары, в самый первый день.

– Проходите, – протянул он руку, указывая мне в сторону столовой. Его рубашка была ослепительно белоснежна, как и в прошлый раз.

Я прошел. Торопливо спустился по черной мраморной лестнице и взглянул на лестничные проемы ведущие на верх. Где еще пару тройку недель назад стояла таинственная Клара, которой с их слов не существует. Ее не оказалось, как ни странно.

Наконец, я направился в столовую, понимая, что время близится к обеду, а они своим канонам и правилам не изменяют.

Не успела нога ступить в столовую, мать змей сразу кинула взор на меня и взглянула на бабку, затем влево на Агнию, та резко поднялась, с уст соскользнуло:

– Артем, Артем..

Я размашистым шагом подошел к изголовью стола, схватившись за спинку высокого стула. Все медленно повернули головы в моем направлении и лица их окрасились в ожидание неизведанного.

– Вы так величественно вошли, я бы подумала, что вы глава семьи, – высокомерно прошептала мать семейства, оценивающе глядя, как Клара, а потом они утверждают, что ее нет, они точно одной крови.

– Вы к нам пришли? Артем, это так радует, – сказала бабка и приподнялась, держась за трость. – Садитесь, пообедайте с нами. Скажите кухарке принести еще прибор, пока Нинель отлучилась по поручению.

Я, молча пробежался глазами по их лицам, чтобы понять и оценить степень лицемерия, которое они готовят преподнести, но самой искренней, точнее, искренне ненавидящей, казалась мать семейства.

– Что же вы стоите, садитесь, Артем, – я лишь усмехнулся, поджав губы. – Я сказала, что-то увеселительное, – продолжала она, ненавидя гладить нежным голоском, и я, в этот момент понял, как добрые люди заключают сделку со злом.

– Я вдруг осознал, что в моем лексиконе не найдется слов, чтобы описать происходящее сейчас в этом доме.

– Что-то случилось, голубчик, вы так красиво вошли, отчего же не присядете?

– Компания не подходящая..

– Да, здесь далеко не трущобы…– усмехнулась моя несостоявшаяся теща.

– Да, и смердит..

– Не груби, бедняк.

– А вот это мне нравится.. – уже усмехнулся я.

– Ну зачем же ты так, Валерия? – исправила ее свекровь.

– Я разговариваю с ним на языке, более родном ему, чтобы не было недопониманий.

– Чтобы не было недопониманий, моя фамилия Озерский, это раз! Запомните мою фамилию и никогда не забывайте. Знаю, я нарушил ваши планы о добавлении моего имени в семейный мужcкой склеп. Но запомните, имени Артем Озерский там не будет, даже если вы мне предложите все наследство и двух дочерей или даже трех. Включая Клару. Моя жизнь мне дороже.

– Что ты несешь за вздор, какая Клара, причем тут склеп? И тут в глазах матери проскользнуло сомнение и страх. Это же имя, взглянула она на бабку и резко замолчала..

– Клара, рыжая Клара! – вспоминайте.

– Ничего не понимаю.. – затряслась ее рука на костыле. Повтори еще раз, имя и фамилию? – прошептала бабка.

– Озерский я. Артем Петрович! Бабка тревожно осмотрелась. – Так вот, ваши источники информации вероятнее всего дали слабину, – продолжил я, – не знаю, что у вас за игры с темными силами, но требую вернуть фото моего отца и деда. Петра и Николая Озерских на место.

– Вы слишком высокого мнения о себе, не преувеличивайте.. К чему нам фото с могил ваших предков? Впервые даже фамилию вашу слышу, думала вы Нельсон, как и Богдан.

– Да вы интересовались даже моими анализами и, скорее всего, натальной картой, совсем запамятовал, – сжав пальцами виски съязвил я.

– Ничего не понимаю, – разводила руками Агния.

– Наверное, лучше спросить у твоей матери, судя по удивленным лицам остальных, она владеет более отчетливой информацией.

Из всех присутствующих, каждая что-то скрывала.

– Для начала, расскажите, Валерия Яновна, кто такая Клара? Затем, поведайте, зачем вы таким низким способом решили выкрасть фото моего отца?

– Какая-то неразбериха, Артем, голубчик, мне не нравится тон, с которым ты ведешь диалог с Валерией, – заметила бабуля, я усмехнулся, нет, даже расхохотался. И бабуля замерла ее глаза застыли, глядя на меня, я даже резко собрал себя в строгий приземленный вид. В глазах ее вспыхнул блеск от скопившихся слез.

– «Когда ты улыбаешься, твои короткие белоснежные зубы, напоминают жемчужное ожерелье, где каждый камушек идеален и подобран один к одному». – прошептала она знакомую фразу Агнии. – Ты словно, мое воспоминание.. – вторила она. – Ты словно, мое воспоминание, – сказала она громче. Ты словно мое воспоминание, – закричала она во весь голос и опустилась на стул, закрыв лицо руками, обвешанными ювелирными украшениями, избыток колец бросался в глаза. Я был в недоумении. Все кинулись ее уcпокаивать.

– Ей Богу, ненормальные, – проговорил себе под нос я, прищурив глаза.

Понимал, что больше не хочу быть свидетелем этого хаоса, затягивающего в бездну, ведь на долю секунды мне показалось, что эта фраза мне знакома, именно в ее интонации.

Не успел я сдвинуться с места, меня задержала их мать. Оставив припадок бабули на внучек.

– Пройдемте в восточную часть, – направилась она, я последовал за ней по коридору. Да, именно, я шел по нему в тот день в кабинет Клары.

Молча шли, и она, и я. Только и слышны звонкие стуки ее шпилек.

Она ключом отомкнула замок. Мы вошли в кабинет, и правда, тот же, он ничем не отличался, что и месяц назад. Все на своих местах. У окна огромный метровый аквариум, в котором плавала одна единственная золотая рыбка.

– Скорее всего Агния, спьяну вам сказала про эту рыбку.. – взволнованно скрестила она руки.

Это никак не радовало меня. Ведь мои аргументы рассыпались словно замок из песка. Я поднял глаза и взглянул в ее, темно-гречишные.

– Вы ничего не путаете?

– Нет. Это кабинет и аквариум моего супруга. Раньше он увлекался разведением декоративных рыбок. По состоянию здоровья его увлечение сократилось до аквариума в кабинете. А это то, что сохранилось после его смерти, честно говоря, рыбок было больше.. Разводить их некому, да и свекровь против, чтобы в восточную часть ступала нога посторонних. Сюда никто не входит, только Нинель подкармливает рыбу, чтобы та не сдохла. Скорее, оттуда и реакция свекрови на ваш подарок, напомнивший ей сына..

Уверен, в тот день аквариума не было, я бы обратил внимание.

– А почему Клара? Чье это имя?

– Не имею представления, – отвела она глаза. Очевидно – лгала.

Я обошел кабинет, каждый сантиметр подтверждал мои сомнения. Да, я был здесь не может быть иначе.

– Думаю вопросов нет? Попрошу вас покинуть дом, если вы заметили, моей свекрови нехорошо.

– Ах, ну что вы, поспешу вас обрадовать своим отсутствием, – слегка наклонил голову я и взглянул на нее исподлобья, ухмыльнувшись на одну сторону. Я ушел, распахнув дверь, скрестив руки на пояснице.

Вышел через столовую. Все представительницы женского пола молча глядели на меня, затем на испуганную, чем-то бабку.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.