– Что за предрассудки? – вспыхнула Ариадна Ильинична. – Почему женщина непременно должна быть на двадцать лет моложе? Кроме того, в истории есть и обратные достойные примеры. К примеру…

Феликс демонстративно заткнул уши.

– Даже слышать про это ничего не хочу. Вы разве не понимаете, что это неприлично?

– Неприлично таскаться за профурсетками малолетними! А Дарья Ни… А Дашенька, во-первых, младше тебя, во-вторых, прекрасно воспитана и, в отличие от тебя, блестяще разбирается в искусстве. У нее отменный вкус, великолепное чутье, она стала бы украшением нашей семьи, смогла взять на себя всю работу, связанную с искусством, а ты бы занялся исключительно финансами.

– Вы бы мне еще на экономке предложили бы жениться! – насупился Феликс.

– Откуда в тебе этот снобизм? – Ариадна Ильинична строго свела брови. – Мы что, в викторианской Англии?

– При чем здесь Англия? Дашка практически моя ровесница! К тому же разведенная.

– Ты англиканец?!

Феликс горделиво вскинул подбородок.

– Я – атеист, с вашего позволения. Но в нашей семье мужчины женились исключительно на невинных девушках.

Ариадна Ильинична закатила глаза к потолку и зашептала по-французски.

– Что вы сказали? – вежливо поинтересовался Феликс.

– Ничего. – Ариадна Ильинична снова перевела взгляд на племянника. – Хорошо – девушка, так девушка. Тебе умеющую читать, или, так по старинке, одними пяльцами обойдемся?

– Ах, тетя, тетя, – томные глаза цвета сладкого чернослива, стали глубокими, как Бенгальский залив, – вы разбиваете мне сердце. Желание следовать традициям, вы полагаете за грех.

– Да я за дурость полагаю все твои измышления! – по счастью, галеристка обладала не менее выразительным взглядом, таким же страстным и глубоким. – Умная и красивая ему, видите ли, не подходит, невинная – тоже не слава Богу. Какую же тебе надобно?!

– Добродетельную, – со смирением в голосе произнес племянник.

Галеристка подалась вперед.

– Какую, какую?

– Добродетельную, – голос продолжал хранить грустную торжественность. – Но разве современные девушки имеют хотя бы сотую часть тех добродетелей, коими обладаете вы? А ведь каждую я невольно сравниваю с вами…

Лицо пожилой дамы приобрело злорадное выражение.

– Знала, что именно так ты мне и ответишь, – она похлопала поникшего племянника по плечу. – И потому сама подыскала тебе подходящую невесту. Достойную мать моих будущих внуков.

Феликс переменился в лице: деланая покорность судьбе, сменилась вполне искренним испугом.

– Невесту?! – взвопил он. – Что я вам такого сделал? Вы из-за этой лампы? Господи, да я ее сейчас зубами отдеру.

– Лампа здесь ни при чем – ты все равно женишься.

– Но на ком?! Зачем?!

Галеристка оставалась непреклонна.

– Хотя бы затем, что мне некому оставить свое состояние.

– Как это некому? – Феликс растерялся еще сильнее. – А я?

– Ну, уж нет! Если ты не женишься, то не получишь ни копейки. Пора перестать глазеть на всех подряд!

– Как же я тогда выберу себе невесту, ma tante?

Лицо любящей тетушки продолжало сохранять все тоже загадочно-злорадное выражение.

– Можешь не беспокоиться. Я тебе ее уже выбрала.

Красавец-племянник натужно рассмеялся.

– Могу себе представить, – нервным жестом он поправил запонки. – Ваша протеже наверняка страшная зануда, а? Страшная зануда с лошадиными зубами и в очках? Ведь так? – глаза смотрели укоризненно. – Ах, тетя, тетя, ну почему вы мне желаете зла?

Однако на тетю томные взгляды уже не действовали.

– Хватит паясничать. Я желаю тебе исключительно добра. Кроме того, Лидочка молода и у нее прекрасные зубы. К тому же она не носит очки и… – Ариадна Ильинична неожиданно осеклась и с умиленным удивлением всплеснула руками. – Да вот же она! Боже, какая неожиданная встреча.

Не до конца осознавая происходящее, Феликс автоматически обернулся и челюсть его начала медленно опускаться.

– Святые архангелы!..

В дверях ресторана, словно Венера Милосская, счастливо обретшая верхние конечности, стояла крупная, полногрудая девушка с пышной косой и ворохом веснушек на широком лице. Не решаясь пройти дальше, барышня переминалась с ноги на ногу, застенчиво рассматривая мыски внушительных туфель.

– Идите же сюда, дорогая! – Ариадна Ильинична протянула руки.

– Матерь Божья, Пресвятая Богородица, – не разжимая губ, зашептал Феликс переходя на французский: – где вы ее взяли? Отобрали у коня? Вытащили из горящей избы?

– Оставь свои малоостроумные реплики, – так же по-французски, шепнула в ответ галеристка. – Я видела ее медицинскую карту: она способна родить мне сколько угодно здоровых внуков.

Феликс зафырчал, словно мартовский кот, загнанный домой в самый неподходящий момент.

– Готов поспорить, что для этого даже я не понадоблюсь.

– Цыц! – шикнула тетя. – Молчи и улыбайся!

Понимая, что спорить бессмысленно, Феликс встал, прищелкнул каблуками и растянулся в чарующей улыбке.

– Мадемуазель, даже не можете представить, насколько я польщен тем, что вы нашли возможность осчастливить нас вашим присутствием, – он приложил руку к груди и склонил голову в глубоком поклоне. – Прошу, к нашему столику.

Полные щеки моментально залило краской. Потоптавшись еще пару секунд, девушка начала робко приближаться.

– Здравствуйте… – едва слышно пролепетала она, протягивая руку.

– Здравствуйте… – Феликс с умиленным видом пожал дрожащие холодные пальцы.

Боясь, что племянник может испортить старательно спланированную мизансцену, тетушка принялась усиленно хлопотать.

– Дорогая, присаживайтесь. Ну, надо же какая неожиданная встреча! Разреши представить: мой единственный и любимый племянник – Феликс Александрович. Феликс, а это Лидочка, дочь моей давней хорошей приятельницы.

И поскольку племянник не проявлял активных признаков ухаживания, а лишь беззастенчиво пялился на пышные груди под цветастым ситцем, Ариадна Ильинична сердито потребовала:

– Феликс, пожалуйста, подними глаза, прикрой рот и принеси нам что-нибудь попить.

Брюнет тут же подскочил с подозрительной готовностью.

– Попить? С удовольствием! Что предпочитает дама? Вино? Шампанское? Сбитень?

– Чаю, если можно, – в голосе смущенной девицы слышался чудесный волжский выговор.

– Чаю. – В глазах красавца-брюнета застыли слезы умиления: – Конечно, можно. Вам стакан? Два? А хотите целый самовар?

– Феликс! – гневно перебила тетушка.

– Пардон! – племянник козырнул. – Уже бегу. – Он помахал рукой в сторону неприметной дверцы за стойкой бара. – Я буквально одну минуту… Только отдам распоряжение, чтобы нам к чаю… бубликов подали и тут же обратно. Вы даже не заметите моего отсутствия!

Ариадна Ильинична гневно сверкнула глазами.

– Очень хочется в это верить.

– Считайте, что я уже вернулся.

– Да иди уже!

Ни слова больше не говоря, Феликс бросился к двери.

Пышногрудая девушка Лида, с глуповато-застенчивым выражением лица разглядывала пляшущих Аполлоний, ее глаза были по-прежнему опущены. Ариадна Ильинична хмуро поглядывала в сторону барной стойки, за которой исчез ветреный племянник.

– Боюсь, он действительно пытается принести нам самовар, – сухие кулачки в кружевных перчатках сердито сжались. – Несносный мальчишка… Дорогая, подожди одну минутку, пойду, взгляну, что это у нас за бар такой, что чай надо двадцать минут готовить.

С этими словами Ариадна Ильинична решительно направилась к закрытой двери. Она была уверена, что Феликс, как всегда, саботирует ее планы. И уже приготовилась сообщить, что терпение ее истощенно и, если потребуется, она пойдет на самые крайние меры, но не позволит ему прожигать свою жизнь в праздности и разврате. И как только ее терпение лопнет…

Кипя от негодования, Ариадна Ильинична толкнула дверь подсобки, и все слова тут же застыли на губах.

В крошечной комнатушке, не больше шести квадратных метров, было совершенно пусто. И только ветер легко шевелил занавеску над слуховым окном…

Глава 6

Порывы ветра пригибали траву к земле. Упругие стебли широкими волнами набегали друг на друга, превращая некошеное поле в зеленый колышущийся океан. Медовый запах клевера перебивал пряный аромат разогретой солнцем хвои, звенели кузнечики, откуда-то издалека, то приближаясь, то затихая, доносился звук легкомоторного самолета.

На краю поляны, возле металлического забора, за которым начинался густой лес, стояли двое мужчин лет тридцати, невысокие, худощавые. Тот, что был в парашютном комбинезоне, приложив ладонь к глазам, напряженно вглядывался в белесое от полуденной жары небо, всклоченные рыжеватые волосы придавали парашютисту беззаботный, мальчишеский вид. Его спутник, наглухо запечатанный в строгий деловой костюм, с не менее сосредоточенным видом просматривал почту на дорогом смартфоне. Несмотря на небольшую разницу в росте, мужчины походили друг на друга, как две капли воды, хотя сходство носило исключительно внешний характер. Различить близнецов не составило труда даже самому невнимательному наблюдателю: первый беззаботно оттирал лоб перепачканной рукой, не морщась ни от запаха солярки, ни от слепящего солнца, в то время, как его брат, гладко выбритый и в костюме без единого залома, напротив, старался без необходимости не двигаться, выглядел сухим и очень недовольным. Каждый раз он раздраженно ежился, когда ветер забирался ему под воротник, а тонкое комариное жужжание и вовсе выводило из равновесия.

– Почему ты не предупредил меня, что здесь будут комары? – в высоком голосе отчетливо бились истерические нотки.

Парашютист рассмеялся.

– Предупредить о том, что летом в Подмосковье бывают комары? Стас, ты шутишь?

– Когда я шутил в последний раз? – бесцветные глаза за тонкой оправой холодно прищурились. – И, пожалуйста, не называй меня Стасом. Мы несколько выросли из ясельного возраста. Я же не кличу тебя Есиком, или Сусликом или…

Заходящий на посадку самолет заглушил последние слова. Тот, кого назвали Есиком, рассеянно вглядывался в небо, изредка отмахиваясь от назойливых насекомых.

– А мне нравилось, когда меня так бабушка называла. Все лучше, чем «Евстигней».

– И тем не менее. Себя называй как хочешь, а ко мне, будь любезен, обращайся, как положено.

Его брат поднял руки, показывая, что сдается.

– Хорошо, Аристарх Феофанович. Как скажете. Ты адвокат, тебе виднее. И все же комары летом – это естественный ход событий.

– Для дикарей, может быть. Только в моем доме, в моем кабинете нет ни комаров, ни прочей фауны.

– Да в твоем кабинете вообще никого живого нет. Включая тебя.

– Что ты несешь?

Парашютист примирительно похлопал брата по плечу.

– Прости, не хотел тебя задеть.

– А у тебя и не получится, – холодно заметил Аристарх, осматривая плечо – не остались ли масляные следы на дорогом пиджаке. – Безответственные люди вызывают у меня лишь чувство досады. Не более того.

– То есть я тебя раздражаю?

– Как и всякий, кто тратит мое время попусту, – Аристарх досадливо отмахнулся от новой атаки комариной стаи. – Лучше скажи зачем ты заманил меня в эту глухомань?

– Двадцать километров от Москвы ты называешь глухоманью?

– Прибавь еще двадцать, сделанных по городу, – сухие губы раздраженно сжались. – При нынешних пробках это практически полтора часа выброшенного времени.

– Не злись, – испачканная в машинном масле рука снова потянулась к дорогому пиджаку.

– Надеюсь, ты не собираешься опять до меня дотронуться? – бросил он, привычно уклоняясь от объятий.

Широкая ладонь застыла в воздухе.

– Нет. Конечно, нет. Просто хотел тебе сделать подарок.

– С какой стати?

Озорные глаза подернулись дымкой.

– Разве для того, чтобы сделать подарок близкому человеку, нужен повод?

– Разумеется, – Аристарх кинул на брата откровенно неприязненный взгляд. – Как минимум, это не ставит одариваемого в неудобное положение.

Евстигней снова рассмеялся, хотя глаза, по-прежнему, оставались грустными.

– Брось, – сорвав кремовую головку клевера, он прикрыл глаза и шумно втянул сладковатый аромат. – Оставь свои допотопные условности, снимай костюм и иди за мной.

Последовала долгая пауза.

– Прости? – на этот раз адвокат ничего не изображал, он действительно был потрясен. – Я не ослышался – ты хочешь, чтобы я снял костюм?

– Да. И прыгнул вместе со мной.

– Чтобы я что?!

– Прыгнул.

Некоторое время слышалось только жужжание далекого самолета.

– В каком смысле?

– В смысле с парашютом.

Аристарх выглядел шокированным.

– Ты предлагаешь МНЕ выпрыгнуть из самолета?

– Не выпрыгнуть, а спрыгнуть.

Не найдя подходящих слов, Аристарх покрутил у виска смартфоном.

– Я, конечно, знал, что ты ненормальный, но чтобы до такой степени!

– Слушай, ну неужели тебе ни разу в жизни не хотелось совершить что-нибудь по-настоящему рискованное? Почувствовать себя полноценным человеком?

Бледные губы сжались в тонкую полоску.

– Послушай, мастер бредовых идей и невнятных формулировок, достаточно того, что родители назвали меня Аристархом, и каждый день я сообщаю об этом десятку человек.

Но Евстигней развел руками.

– Меня, если помнишь, назвали не менее заковыристым именем. Но я трагедии из этого не делаю. Друзья зовут меня Стином. И никто по этому поводу не жужжит и в обморок не падает.

– По счастью у меня нет друзей, которые могли бы меня звать… Стархом или еще какой-нибудь собачей кличкой.

Стин добродушно улыбался, ему очевидно нравилось поддразнивать занудливого брата.

– Да ладно тебе… Прыгать идем?

Достав из внутреннего кармана небольшой кусок замши, Аристарх принялся тщательно протирать экран. Его молчание было красноречивее любых слов. Убедившись, что на глянцевой поверхности не осталось ни единого пятнышка, он сложил бархотку, убрал вместе с телефоном во внутренний карман пиджака и обратил бесцветный взор на брата.

– Послушай, – раздражение сменила холодная злость, – рано утром я вышел из дома, сел в машину, проехал через весь город, затем плутал по окрестным лесам, разыскивая никому неизвестный аэродром, испачкал машину, а в довершении встретил тебя и твое дикое предложение. По-твоему, я получил недостаточную порцию адреналина?

Поняв, что брата не переубедить, Евстигней подхватил с земли шлем и перчатки.

– Не могу поверить, что мы родственники, – не скрывая разочарования, заметил он. – Лично я без риска задыхаюсь.

– Рекомендую сдать анализ на биохимию, – сухо заметил Аристарх. – Возможно, это нарушения работы щитовидной железы. Ты принимаешь йод?

Стин устало усмехнулся.

– Да, в день по пять пузырьков. Так ты летишь или остаешься?

– Разумеется, остаюсь. Ты выманил меня за город, сорвал весь график работ… Я думал, с тобой и вправду что-то случилось!

– Случилось, – голос на секунду дрогнул.

– Что именно?

Стин смотрел на брата все с той же добродушной, немного грустной улыбкой.

– Ничего не хочешь мне рассказать?

Повисла пауза.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего. Просто спросил. – Он снова приложил руку козырьком к глазам. – Захотелось тебя увидеть. Мы давно не виделись.

– Разве у тебя недостаточно моих фотографий? – Аристарх по-прежнему казался безучастным. – К тому же мы встречались месяц назад.

– Ну хотя бы чистым воздухом подышал…

– А кто сказал, что я в этом нуждаюсь?

– Нет, с тобой невозможно разговаривать, – Стин надел шлем и застегнул комбинезон. – Ладно, иди в ангар, подожди меня там.

Глаза под под тонкой оправой заметно округлились:

– В ангар? Что я там буду делать?!

– Подождешь меня. Я попрошу ребят помыть тебе машину.

– Спасибо, не надо, сам разберусь.

– Нам нужно будет кое о чем переговорить.

– Тогда начинай. Для чего-то я сюда приехал!

– Нет, – Стин посерьезнел и сразу стал похожим на брата. – Тема долгая. И… сложная. А мне обязательно нужно помочь сделать прыжок. Там ребята уже инструктаж заканчивают. Прошу, подожди меня.

– Но…

– Это ненадолго. Вернусь, мы переговорим и поедешь ты обратно к себе, в свою засиженную мухами контору.

– В моем офисе чистейший горный воздух – вспыхнул Аристарх. – Он стоил мне почти сто тысяч. А впрочем, – голос вновь зазвучал сухо и без эмоций. – К делу это отношения не имеет.

Послышалось тихое жужжание. Нажав кнопку на смартчасах, Аристарх пролистал полученные сообщения и болезненно сморщился.

– Пока я тут с тобой время теряю, у меня работа стоит. Мне нужно срочно ответить на часть сообщений. У тебя ровно час. Иначе не посмотрю на наши родственные связи и влеплю тебе иск.

Стин отмахнулся.

– Да я сам готов заплатить, лишь бы увидеть румянец на твоей желтой физиономии.

Аристарх немного смягчился.

– Ладно. Для начала просто попроси отмыть мою машину.

Электронный таймер беззвучно завибрировал. Человек в строгом костюме поднял голову и с недобрым прищуром оглядел опустевшее небо. Но кроме легких облаков и юркой стайки стрижей, ни выше, ни ниже линии горизонта никого видно не было. Аристарх беззвучно выругался и уже собрался было возвращаться к машине, как порыв ветра донес со стороны поля чьи-то голоса. Он обернулся. Вдоль забора, к ангарам, тянулась группа парашютистов. Молодые, крепкие парни, что-то азартно объясняли двум хохочущим девчушкам. Девушки были совсем юными, хрупкими, но парашюты несли с легкостью.

– Дамы и господа, прошу прощения, – Аристарх важно поправил золоченую оправу очков. – Дьяконов-Греков с вами прыгал?

Парашютист, шедший самым первым, невольно споткнулся.

– Какой еще дьякон? Не, с нами попы не прыгали.

Аристарх кашлянул, скрывая раздражение.

– Дьяконов-Греков. Это фамилия.

– А кто это? – с легким испугом переспросила одна из девушек. – Композитор?

Из-за спины послышался шепот:

– Проверка, что ли?

– Черт, опять…

Самый рослый парень выступил вперед, он старался говорить и выглядеть солидно:

– Простите, вы не могли бы еще раз повторить: кто именно вам нужен?

– Дьяконов-Греков. Евстигней Феофанович.

– У нас вроде нет таких…

Остальные, как по команде согласно закивали головами.

– Точно нету…

– Это вам, наверное, в дирекцию обратиться надо. Только там сегодня никого нет.

Поняв, что иного пути у нет, Аристарх набрал воздуха и через силу, словно глотая ежа, выдавил:

– Я разыскиваю… Стина.

– Стина?! – изумленно воскликнул первый парашютист. – Грекова, что ли?

– Да. Так вы его видели?

Неожиданно один из парашютистов подался вперед, пытаясь лучше разглядеть лицо стоящего перед ними человека. Через секунду послышался смех.

– Блин, ребята, да это же Стин! – и он с силой хлопнул побледневшего Аристарха по плечу. – Хорош прикалываться. Ты чего так вырядился, похоронил кого?

С трудом сдерживая ярость, Аристарх процедил сквозь зубы.

– Да, свои представления о человеке разумном. И уберите, пожалуйста, ваши руки. Я не Стин. Я его брат-близнец.

– Брат-близнец? – парашютисты покатились со смеху.

Аристарх покрылся зелеными пятнами.

– Понимаю, что регулярные прыжки с высоты оказывают негативное воздействие не только на спинной, но и на головной мозг, однако, если вы все-таки активизируете его остатки в ваших позвоночниках, то сообразите, что я не мог прыгать в таком виде, – он показал на свой костюм. – Повторяю – я его брат.

– А как тебя… вас зовут? – поинтересовалась одна из девушек.

Аристарх смерил ее холодным взглядом.

– Извините, я не стану представляться. У вас и так достаточно поводов для веселья. Итак, где мой брат?

Холодная злость, звучащая в голосе странного пассажира окончательно убедила парашютистов, что перед ними кто-то другой.

– Да сами удивляемся, – ребята оглядели поле. – Прыгали все вместе, а когда приземлились, его никто не видел.

– Что вы этим хотите сказать? – Аристарх сдвинул очки на кончик носа.

– Да пропал, Стин. Грек Давыдович Ойстрах или как его там… С концами, можно сказать, пропал.

– С концами, говорите? – Аристарх достал мобильный телефон. – Ну, ну… Сейчас мы все выясним. Итак, назовите мне, пожалуйста, ваше полное имя и должность…

Глава 7

Высоченные, до самого потолка, шкафы вмещали тысячи разноцветных корешков. Большинство книг были на русском и европейских языках. На некоторых обложках красовались арабская вязь и восточные иероглифы. В отдельной витрине располагались награды и спортивные кубки. На противоположной стене, между окнами, заполняя все свободное пространство, висели отдельные карты всех частей света, включая, Антарктиду. В самом дальнем углу чернела карта звездного неба.

Огромные трехстворчатые окна с полукруглыми фрамугами, массивными дубовыми подоконниками и откосами почти в метр глубиной, были распахнуты настежь. Однако прохлады это не приносило – ветер лишь лениво перебирал голубоватую лапшу жалюзи. Перед одним из окон, заложив руки за спину, стоял высокий плотный мужчина в форме генерала. Его осанка внушала уважение, а чеканный профиль вызывал трепет. Даже в приглушенной полутьме не возникало сомнений – это профиль великого полководца. Под стать профилю была и фамилия генерала: Железнокопытов. Но сегодня этот монументальный человек вглядывался в кремлевскую даль за окном без особого оптимизма.

И тому были причины.

– Итак, товарищи офицеры, раз все в сборе, полагаю, можно начать, – генерал кашлянул и коротким крепким пальцем оттянул воротник форменной рубашки. – Не секрет, что международная обстановка сейчас сложна как никогда. Н-да… Терроризм и экстремизм стали явлениями повседневными. НАТО вплотную у наших границ. Потому, товарищи офицеры, вас вызвали сюда, чтобы дать достойный отпор всей этой враждебной гадине. – Снова сложив руки за спиной, он качнулся на носках. – И не случайно выбор пал именно на вас. Вы элита, вы соль российской разведки… Только вам под силу выполнить задачу, которую поставило перед нами руководство страны. Вопросы есть?

– Конечно, есть!

Генерал резко обернулся. За овальным, ореховым столом сидели три человека. С самого края, ближе всего к генералу расположилась красивая молодая женщина в дорогом нижнем белье. Кроме копны белокурых волос, кружевного белья и не оторванных ценников на девушке не было ничего, даже туфель. Впрочем, ее красоты это не портило. За полуобнаженной красавицей, с выражением резкого недовольства на загорелом лице, сидел мужчина в костюме типичного дачника. Под подмышкой у дачника была зажата часть свежей газеты, на ноге не хватало одного тапка, из кармана торчала сломанная оправа пластиковых очков. По другую сторону стола, прямо напротив генерала, сидел молодой человек в летном комбинезоне, на коленях у него лежал сложенный парашют. Он единственный кто выглядел совершенно спокойным.

– Я не понял, у кого есть вопросы? – строго осведомился генерал.

– У меня! – от двери к столу, с двумя стаканами чая в руках, прошагал высокий статный брюнет. – Конкретно, у меня, есть вопросы. – С этими словами красавец – мужчина грохнул стаканами о полированную столешницу.

– Слушаю вас, товарищ майор, – голос генерала звучал сухо.

– Вы это бросьте! – Феликс возмущенно потряс указательным пальцем. – Никакой я вам не майор и вы это знаете лучше других. Я уже год, как в отставке!

Генерал тут же растекся в сладчайшей улыбке, после чего сразу же стал похож на доброго дядюшку, принимающего на даче любимых родственников.

– Ну, какая отставка, голубчик? Что вы, ей – Богу, – он широко развел руками. – Вы просто устали после очередного задания и вам дали отпуск.

– Отпуск они мне дали! Черта-с два! – На этот раз Феликс грохнул по столу кулаком. Стаканы подпрыгнули и покатились, оставляя на благородном орехе мокрые, липкие следы. – Сначала вы меня подставили, а уже потом уволили! Между тем, с последнего задания, я едва выбрался живым.

Дыша негодованием, майор в отставке обернулся к сидящей за столом троице:

– Только вообразите: бегу я по раскаленной пустыне, абсолютно голый, а вслед за мной несется стадо верблюдов. И все арабы мира целятся мне в…

Очнувшись от забытья, Александра вздрогнула и демонстративно заткнула уши.

– Феликс, умоляю, только не это! Только не про арабов и не про верблюдов. Твою дурацкую историю, мы слышали, наверное, уже миллион раз, – она раздраженно откинула длинные волосы, обнажив высокую грудь, прикрытую лишь эфемерным кружевом.

<1 2 3 4 5 6...9 >

На страницу:

Перейти

4 из 9