Темноборец

Природа как будто отказывалась от порта, не признавая его частью собственного творения. Деревья здесь не росли. Растительность была представлена лишь смородиновыми кустарниками и зеленеющим мхом, который местные служащие не сочли нужным счищать с ржавеющих на берегу престарелых рыбацких посудин.

У самого дальнего причала порта покачивался на волнах маленький одинокий кораблик – что это тот самый портал, было понятно без слов. С корабля доносились отдаленные возгласы и обрывки фраз. Разговор был достаточно напряженным.

– Ты тоже это слышишь? – уточнил Андрей, думая, что все это можно было бы списать на очередные ухищрения художника, пытающегося манипулировать разумными существами в собственных целях.

– Слышу, – подтвердил Тиглев.

Андрей преодолел расстояние, отделявшее его от корабля, и осторожно взобрался на борт. Не привлечь внимания не получилось. Два существа человеческого вида выбрались из каюты и направили на Андрея дула своих пистолетов, которые крепко сжимали в обеих руках. Один из них взвел курок и, не дожидаясь реакции на свое появление, рявкнул:

– Кто ты такой? Чего надо?

– Катись отсюда, если хочешь жить! – поддержал второй.

Андрей краем глаза заметил пистолетные подсумки на поясах у обоих, после чего обратил внимание на оружие, исписанное молитвенными символами и узорами, нанесенными белой краской. Такие пистолеты выдавал Небесный Совет. Знакомое табельное оружие.

– Вас отправили за Скрижалью, а потом скинули вам на головы ядерные ракеты? – ехидно заметил Андрей. – Это называется забота, уважаемые коллеги.

– А ты, значит, тот самый разыскиваемый темноборец, – ответил один из незнакомцев. – Андрей Стопарин? У нас ордер на твой арест и разрешение на убийство при попытке сопротивления. Так что будешь умничать – и ты труп.

– Какие теперь аресты? – развел руками Андрей. – Оглянитесь вокруг! Нас всех предали и чуть было не убили.

– Так надо, чтобы спасти Мидлплэт, – отрезал темноборец, взводивший курок. – Ты же знаешь, что вампирское Подполье выкрало Скрижаль Силы и, воспользовавшись ей…

Договорить он не успел. Андрей потянул говорившего на себя, ухватив его за левую руку. Цепной пес Небесного Совета грохнулся на палубу корабля, и Стопарин ударил его ногой, выбив носком пистолет и откинув его в сторону. Второй темноборец нажал на курок. Андрей услышал, как пуля просвистела у него перед ухом. По счастливой случайности, в обойме оказался всего лишь один патрон. Перезаряжать было некогда. Стрелявший встал в ступоре, и тут же получил удар ногой в грудь, после чего вылетел за борт, ударившись затылком об угол пирса.

Второй темноборец попытался встать, но Андрей подобрал его пистолет и приказным тоном сказал:

– Отдай мне свои обоймы и можешь валить отсюда на все четыре стороны. В противном случае я сниму подсумки с твоего хладеющего трупа.

– Тебя все равно отыщут, – злобно ответил темноборец, но послушно отстегнул подсумки и подтолкнул их к Андрею.

Андрей колебался. Сразу несколько вариантов развития событий стрелой пронеслись у него в голове. Затем Стопарин прицелился и выстрелил темноборцу в голову. Маска недоумения застыла на лице существа, расплескивающегося мозгами по палубе. Такого предательства он не ждал. Впрочем, подобного негодяйства не ждал от себя и Андрей. Он ошеломленно посмотрел на собственные руки, решившиеся на бессмысленное убийство. Кажется, кровь теперь не отмыть.

«Мне, конечно, плевать, – читалось на лице у Олега. – Но все-таки: зачем ты его убил?»

– Он узнал… узнал о портале, – заикаясь и стараясь подобрать подходящие слова, постарался ответить на безмолвный вопрос Стопарин. – Он мог бы кого-нибудь привести. За нами последо-последовали бы и… Ну, теперь они, вероятно, оба мертвы. Ты же видел, как тот, второй, ударился затылком о пирс.

– Ну, убил и убил. Не оправдывайся, – пожал плечами Олег.

Изумленная маска, родившаяся на его лице, оказалась неправильно истолкованной. Призрак не думал никого и ни в чем обвинять.

«А может, ты так самоутверждаешься?» – подсказал тоненький голосок совести. Андрей замолчал и дрожащей рукой спрятал пистолет и подсумки в рюкзак. Может, и вправду в этом убийстве не было никакой логики, а все озвучиваемые теперь аргументы надуманы и притянуты за уши? После всех злоключений последних дней хотелось выместить на ком-нибудь злость, и вот подвернулся удобный случай. Стрелять в распластавшееся на палубе безоружное тело было проще простого. Но одно дело, когда вопросы чести попираются ради извлечения некой реальной выгоды, совместимой со смыслом существования, совсем другое – убивать, чтобы выпустить пар.

– Да, второй тоже мертв, – подтвердил Олег, выглянув за борт.

– Надо посмотреть, что там, в каюте, – откликнулся Андрей, выйдя из состояния оцепенения. – Может, их было больше.

Стопарин приоткрыл дверь каюты и заметил привязанное к деревянному стулу человекоподобное существо с вставленным в рот кляпом. При виде Андрея существо повернулось и промычало что-то невнятное. Его широкое лицо, достигшее почти идеальной округлости, всем своим видом просило о помощи. Разрез глаз, не миндалевидный, как у людей, а совершенно круглый, был на три четверти заполнен огромными зрачками, подобными зрачкам персонажей японских мультфильмов. Заостренные длинные уши шевелились в направлениях, противоположных друг другу.

Андрей никогда прежде не видел эльфов: не то, что вживую, но даже и на картинках. Конечно, какие-то представления оставил в голове у Андрея его отец, увлекавшийся историческими трактатами, но эти представления были весьма смутными. Андрей вытащил кляп изо рта эльфа и, скрестив на груди руки, стал дожидаться, пока эльф начнет разговор первым. Затягивать ожидание не пришлось.

– Аннато, – сразу же представился эльф. – А Вас как зовут?

– Андрей.

– Очень приятно, Андрей. Вы не могли бы меня развязать?

Андрей на секунду задумался, но потом вспомнил, что у него за спиной есть, как минимум, пистолет и призрак, о существовании которого эльф не догадывается. Значит, в случае возникновения конфликта у Андрея будет весомое преимущество, и развязанный представитель полузабытого вида не представляет опасности. Как только путы упали с рук эльфа, Аннато потер уставшие запястья и коротко произнес:

– Спасибо.

– Почему Вас связали? – поинтересовался Андрей.

– По их мнению, я военный преступник, – ответил эльф. – Но, самое забавное, что они ничего не знают о преступлениях эльфов и о Великом эльфийском завоевательном походе. Так что, исходя из какой логики, я преступник, – понятия не имею. Скорее всего, их слова были лишь предлогом, чтобы убедить меня запустить портал и вытащить их из горящего города. А Вы здесь зачем?

– Я так же ищу спасения, – сказал Андрей. – И, к Вашему счастью, к эльфам я благосклонен. Иначе бы не спасал Вам жизнь.

– Кажется, я у Вас в долгу, – заметил Аннато, робко и неохотливо признавая, что благодарен своему спасителю.

– И Вы можете вернуть этот долг с лихвой прямо сейчас, – произнес Андрей, покосившись на доску приборов, управляющую порталом.

Прежде, чем темноборец договорил, он почувствовал горечь во рту, тошноту и подступающую к горлу рвоту. Сдерживать естественные рефлексы было невозможно, и Андрей опорожнил содержимое желудка на пол, частично забрызгав эльфийскую обувь.

– Извините, – просипел темноборец, разрождаясь очередной порцией рвоты.

– Лучевая болезнь, – констатировал эльф. – Надеюсь, легкая стадия, и мы обойдемся настойками хвои и облепиховым маслом. Но, если дело обстоит хуже, то мы, эльфы, уже лечили подобные недуги: вплоть до гемотрансфузии тромбоцитарной и эритроцитарной массы при геморрагическом синдроме. Пожалуй, Вам нужно действительно выбираться отсюда.

Андрей кивнул, будучи не в силах вымолвить больше ни слова. Тем более он не понимал, что за тромбоцитарная масса и какой такой геморрагический синдром. Но звучало страшно.

Стопарин скрючился пополам, позволив рвоте выйти наружу. Лицо посинело, и Андрей почувствовал, как теряет сознание. Вот почему тогда, в гробу, во время панической атаки, сознание потерять было нельзя, а сейчас, когда нужно оставаться в сознании, можно? Зато панические атаки больше не мучают. Научился справляться со стрессами?

Но почему сейчас?

Темноборец с грохотом рухнул на пол и отключился.

Глава 18. Как в самолете

Бубнение где-то под ухом заставило Андрея проснуться. Он приоткрыл щелки глаз, стараясь не подавать виду, что больше не спит, и осмотрелся. Рядом с кроватью, на которой лежал Андрей, стояли Аннато и еще один долговязый эльф, лица которого темноборец не разглядел. Стопарин снова закрыл глаза и прислушался. Говорили о нем.

– Он не представляет опасности, – оправдательным тоном произнес Аннато.

– Все равно не понимаю, какого Хэйла ты его сюда притащил. Мы же договаривались: никаких беженцев! – воскликнул его собеседник.

– Во-первых, он спас мне жизнь, – Аннато сделал шаг вперед, и Андрей почувствовал, что тугие эльфийские нервы натягиваются, как тетива. – Во-вторых, кажется, ты забываешься, Алекс. Несмотря на нашу с тобой многолетнюю дружбу, решения здесь все еще принимаю я. Единолично, если ты забыл.

Алекс сделал вид, что ему не обидно, и сдержанно произнес:

– Подумай еще раз, пока не поздно. Ты ведь знаешь, кто он.

– Знаю. Так же, как знаю то, что вины темноборцев во всем, что произошло, не было. Тем более, сколько лет кануло в небытие с тех пор?

Андрей не сдержался, открыл глаза и сразу же принялся сверлить взглядом эльфов, высчитывая секунды до того момента, когда к нему проявят внимание. Алекс первым почувствовал сконцентрированный на себе взгляд, хотя и стоял спиной. Он повернулся к Андрею, гневно поигрывая желваками, и произнес:

– Давно слушаешь?

– Я ничего не слышал, – ответил Андрей, постаравшись изобразить как можно более искреннюю улыбку. Вышло достаточно неуклюже.

– Алексиков, – с такой же фальшивой улыбкой представился эльф и протянул темноборцу руку.

– А имя? – спросил темноборец. – Меня, например, зовут Андрей.

Алекс исподлобья взглянул на темноборца и промолчал. По всей видимости, лимит выдавленных им слов, оказался исчерпан.

– Алексиков – это и есть имя, – пояснил вместо него Аннато. – У эльфов не бывает фамилий, зато огромное разнообразие имен. Мы же ведь кочевой народ. Используем лексические заимствования. Что у вас фамилия или кличка – у нас непременно имя.

– Спасибо за пояснение, – кивнул Андрей, привставая с кровати.

– Выпей, – Аннато указал ему на бутыль с мутной жидкостью, стоящую на прикроватной тумбочке.

Андрей отхлебнул из бутылки и скривился. Омерзительно горькая жидкость прошлась по желудку теплом, постепенно разгорающимся в изжогу. Лекарство хотелось чем-нибудь зажевать. Темноборец вдруг вспомнил, как давно он не ел, и под ложечкой засосало.

– Не найдется ли у вас чего-нибудь покушать? – с голодной надеждой в голосе спросил Андрей и мысленно облизнулся.

– В тумбе, – ответил ему Аннато.

Стопарин отворил тумбу и извлек из нее завернутую в пергаментную бумагу серо-зеленую лепешку. Не стесняясь присутствия эльфов, Андрей снял упаковку и с аппетитом втянул в себя аромат запекшейся хлебной корки. Лепешка, составленная из переплетенных волокон, внешне напоминала темноборческий сыр косичку. Но зеленого сыра с ароматом печеного хлеба Андрей никогда прежде не пробовал.

Однако аппетит уже разыгрался, и было, в принципе, все равно, что жевать. Андрей надкусил плоскую серо-зеленую лепешку и почувствовал, как обволакивается слюной нечто, похожее вкусом на приправленный специями слегка подсушенный белый хлеб.

– Вкусно? – спросил Аннато.

– Очень, – не переставая жевать, ответил Андрей. – А что это?

– Эльфийский водорослевый хлеб.

– Вкусно, – повторил Андрей.

Ему по-прежнему было плевать, кусок чего пережевывать – лишь бы питательное и съестное. Водоросли так водоросли. Ламинария – тоже пища. Хотя, почему ламинария? Наверное, в океане полно других водорослей, которыми можно питаться. Но, кроме ламинарии, Андрей ничего не знал. Поэтому будь этот хлеб хоть нори или порфирой, для темноборца он так и останется ламинарией.

– Большего предложить не могу, – посочувствовал Аннато. – Тебе нужно придерживаться диеты и постельного режима. Но есть и положительные моменты: к ужину принесут вкусный рыбный бульон и еще одну порцию водорослевого хлеба.

– Спасибо.

– А теперь нам, пожалуй, стоит удалиться и позволить тебе отдохнуть. Ведь даже в легкой степени лучевой болезни приятного мало.

Темноборец молчаливо согласился, и эльфы, попятившись назад, вышли из комнаты. Алексиков на прощание негодующе сверкнул глазами, и Андрей ответил ему не менее колким взором. Не у всех эльфов принято гостеприимство.

Олег сидел на краю кровати и в течение всего разговора наблюдал за эльфами с неподдельным интересом. Теперь же, когда эльфы ушли, его внимание переключилось на Андрея:

– Наконец-то проснулся! Я уже замучался тебя ждать.

– Ты сидел здесь все время, пока я был в отключке? – спросил Андрей, массируя круговыми движениями раскрытой ладони измученное лицо.

– Я был бы не я, если бы не обследовал местность, – скривил улыбку Олег.

– И что ты узнал?

– Хорошего мало. Эльфы разобрали портал сразу после нашего перемещения. Причем разобрали капитально: без их помощи ремонту не подлежит. Они боятся беженцев, да и вообще разумных существ, как самого Хэйла. Настоящие затворники. Так что вот тебе и причины, по которым их раньше никто не видел.

– Это все я предполагал и без тебя, – ответил Андрей не без доли скепсиса. – Ты выяснил, где мы находимся?

– А вот это куда более сложный вопрос, – резюмировал Тиглев. – Одно могу сказать точно: мы под водой. А вот в какой части света – понятия не имею. Эльфы возвели свои строения в подводных глубинах. Ходят слухи, что попасть сюда можно только через портал. Над здешним океаном бурлит бесконечный шторм, отправляющий на дно любой приближающийся транспорт. Радиус шторма неизвестен. Хотя, может быть, шторм и вовсе легенда. Во всяком случае, эльфы в нее верят.

– На дне? – Андрей хлопнул себя по лбу.

Из огня да в полымя. Выбрались из ядерного пепелища – попали в глубоководную ловушку. Разобранный портал, штормы над головой – самое время бороться с очередной панической атакой. Андрей прислушался к организму, но, к счастью, не ощутил беспокойства. Может, и впрямь удалось окончательно избавиться от этих приступов?

– Мы находимся в крупнейшем гидрополисе Мидлплэта, – продолжил Олег. – Многоэтажные подводные здания куполообразной формы, внешние стены из прозрачного органического стекла – красота неимоверная. Жаль только, что мы здесь застряли.

Ничего, кроме «куполообразный», Андрей не услышал – да и то только потому, что смотрел в потолок. Действительно, куполообразный. Наверное, комната расположена на верхнем этаже здания. Пологий потолок, покрытый фресками с изображением эльфов, представлял живописные картины кровопролитных сражений. Примечательно, что на отдельных изображениях эльфы сражались с людьми, на других же – истребляли друг друга. Большинство изображений было исправлено. Людям пририсовывали длинные уши и круглые эльфийские глаза. Создавалось впечатление, что ту часть фрески, на которой остались люди, забыли или не успели исправить.

Андрей посмотрел на Олега и понял, что внутренние проблемы превалируют в данный момент над сложившимися внешними обстоятельствами. Порыться в самом себе казалось гораздо интереснее, чем найти выход из эльфийского гидрополиса.

Андрей вспомнил, с какой легкостью он разговаривал с собой в самолете, когда часть сознания находилась в другом теле. Внутренний голос звучит куда яснее, когда он снаружи. Отталкивало одно: Олег, как посторонний наблюдатель, услышит весь разговор, будучи, как он выражался, «зрителем в собственном теле». Не хотелось бы открывать ему интимные подробности своей жизни. С другой стороны, дискомфорт придется ощутить обоим. «Так что мы квиты», – подумал Андрей, приступая к действиям.

Как и в самолете, все случилось будто непроизвольно. Андрей посмотрел Олегу в глаза и увидел в них отблеск собственного сознания. Призрак выругался и попытался справиться со свалившимся на него наваждением. Андрей не позволил. Легким нейронным импульсом, пробежавшим по мозговым извилинам, он заткнул сознание призрака за свой пояс.

– Как думаешь, зачем я убил тех двоих темноборецев? – спросил Андрей у себя.

– Тебе ведь понравилось их убивать, – ответило зомбированное тело Олега. – Ты, будучи вечно ослабленным и больным, смог в одиночку лишить жизни двоих. Разве это не впечатляет?

– А что в этом впечатляющего?

– Ты почувствовал вкус силы. Самоутвердился, избавился от мучающих тебя панических атак. Что может быть лучше?

– А разве нет других способов? – настоял на своем Андрей, сжав потеющие ладони в кулак.

– Если есть, то почему ты до сих пор ими не воспользовался?

– Но ведь раньше я мог иначе. Вспомни побег из тюрьмы. Я убежал, никого не убив, хотя мог бы поступить так же, как и сейчас.

– Да, но тогда ты был подсудимым. Пусть даже готовящимся к смертной казни, но все же имевшим небольшой шанс на оправдательный приговор. Несмотря на подписанное признание и участие в бессмысленной бойне на Красной площади, подсознательно ты продолжал верить в спасение своей шкуры. А вчера ты ощутил безнаказанность. Те темноборцы должны были сгинуть в ядерном пепелище. О том, что их убил ты, не узнает ни одна живая душа. Дополнительным бонусом послужило оправдание перед совестью: «Они могут последовать за нами. Их нужно устранить, как угрозу».

– Капэйн! Зачем ты все это мне говоришь? – воскликнул Андрей и замахнулся на призрака кулаком.

– Ты ведь знаешь, кто это говорит, – ответило из тела Олега стопаринское сознание.

Андрей бессильно опустил кулаки и сокрушенно всхлипнул:

– Достоин ли я после этого Ани?

– Ну, ей ты не изменял, – иронично заметило тело призрака. – А вот нужна ли она тебе? К чему все эти старания? Найди другую девушку в Мидлплэте. Избавиться от спермотоксикоза куда проще, чем ты можешь представить.

– Я люблю ее! – Андрей в очередной раз сдержался от того, чтобы не врезать собеседнику по лицу.

Олег ни в чем не виновен. Не за что его избивать. Ведь это не он роняет столь обидные фразы. Будет ли больно Андрею, если удар в лицо схлопочет сейчас Олег? Андрей подошел вплотную, ущипнул Олега за руку и почувствовал болевые рецепторы. Значит, определенная логика в избиении этого тела все же была.

– Да нет у тебя никакой любви, – парировал желающий схлопотать удар собеседник. – Уровень окситоцина в твоей крови упал до состояния, когда ты был одинок. Все, что осталось в тебе от Ани, – привычка быть с ней. И вся необходимость твоего путешествия упирается в следование надуманному понятию «надо». Тебе надо воскресить Аня. Зачем? А знаешь, зачем? Только затем, чтобы исправить ошибку, которую ты сделал, позволив колдуну ее убить! Затем, чтобы залезть в ее трусики! Затем, что существует возможность ее вернуть, а значит «надо» это сделать. Ты, как слабак, делаешь то, что считается правильным. Боишься отступить от общепринятых норм и правил. Надо ли тебе спасать Аню? Не абстрактному, идеализированному тебе, а тебе реальному, мыслящему и ощущающему этот мир по-своему?

Андрей опешил от вылетающих пулеметной очередью аргументов. Хотелось прикрыться от них руками. Закрыть уши и не слушать эти черствые, бесчувственные слова. Но град колких фраз продолжал сыпаться:

– Допустим, любовь к Ане, хотя ты вряд ли действительно помнишь это чувство, в тебе еще жива. Но стоит ли она той цены, которую ты за нее отдаешь? Тысячи невинных вампиров сгорели в пламени ядерного апокалипсиса из-за тебя. Если бы не украденный оригинал Скрижали, кто знает, осмелился бы Небесный Совет на столь негуманный поступок, недостаточно обоснованный перед обществом? А теперь вспомни слова художника. Воскресишь Аню – возможно, столкнешься с карой от самого Демиурга. Художник ведь тоже не с пустого места все это придумал. Кара может затронуть весь Мидлплэт. Ты готов, что взамен жизни Ани умрут сотни тысяч, а может, и миллионы разумных существ? Если готов, то можешь ли ты с уверенностью сказать, что все эти смерти нужны тебе для того, чтобы воскресить невесту? А не для того ли, чтобы в очередной раз самоутвердиться и доказать, что ты, подобно самому Демиургу, способен влиять на судьбу всего мира?

– Хватит! – взмолился Андрей и попытался разорвать свою связь с телом призрака.

Мозг продолжал напряженно работать, разрываясь на два тела, и выдавал голосом Олега новые порции мыслей, несущихся галопом и озвучиваемых уже невпопад. «Если даже все сказанное – правда, к Хэйлу такую правду! Не хочу ее знать!» – подумал Андрей. Отказ от общения с собственным подсознанием давался ему тяжело.

Но не бывает и худа без добра. Андрей почувствовал знакомую тошноту и, потянувшись к бутылке с лекарством, грохнулся на пол и потерял сознание. Спасибо тебе, лучевая болезнь!

Глава 19. Байки из склянки

А может, не было никакого разговора? Обычная галлюцинация, вызванная болезнью. Возможно, жар, головная боль и суженные сосуды вызвали патологическое возбуждение коры полушарий – и вот результат.

Андрей пытался забыть о встрече со своим темным «я» на протяжении двух недель, проведенных им на больничной кровати. О случившемся напоминал только упрекающий взгляд Олега и его редкие осудительные комментарии. Призрак старательно вгонял в голову темноборца мысль о том, что брать чужое тело без спроса, пусть даже вы неразлучны, как сиамские близнецы, ни в какие моральные рамки не лезет. Извинения, в искренности которых не могло быть сомнений, оказались недостаточными, чтобы прервать поток льющихся на Андрея нравоучений. В конце концов, пришлось чуть ли не умолять Олега не напоминать лишний раз о случившемся. Призрак великодушно согласился, хотя и не преминул отпустить напоследок еще одну колкую реплику.

Аннато периодически навещал темноборца. Иногда он приходил один, иногда приводил с собою Алексикова и эльфийского мальчика, достающего своей макушкой Аннато до пояса. Худощавый мальчишка сверкал выпуклыми глазами, которые в совокупности с общей дистрофичностью, выделялись на голове куда больше, чем у других эльфов, делая его похожим на жабу. Мальчика звали Вильгельм, и он приходился Аннато сыном.

– … Можно просто Вилли, – представил ребенка Аннато.

– Андрей, – темноборец протянул мальчику руку. – А сколько ему лет?

– Двенадцать, – ответил Аннато, потрепывая мальчишку по реденьким волосам.

– Не забудь упомянуть, как давно ему двенадцать, – съязвил Алекс.

Андрей вопросительно посмотрел на эльфов. Аннато жестом приказал сыну уйти. Мальчик хотел было возразить, но властный взгляд отца заставил его повиноваться. Обиженно хлопнув дверью, Вильгельм покинул комнату и, поборов желание подсматривать в замочную скважину, зашаркал по коридору.

– Что, язык проглотил? – усмехнулся Алексиков. – Или ты только перед сородичами такой смелый?

– Не твое дело, что, как и кому я говорю! – воскликнул Аннато, сверкнув на Алексикова глазами.

Алекс остался доволен, ощутив свое преимущество, и, чтобы не отдавать ему победу в этой словесной перепалке, Аннато решился на неожиданный шаг. Эльф набрал в грудь воздуха и, стараясь сохранять самообладание, произнес:

– Вильгельму двенадцать уже более сорока лет.

– Он не стареет? – удивленно приподнял бровь Андрей.

– Все эльфы не стареют, после того, как их возраст переваливает за тридцать, но взросление Вильгельма я сдерживаю искусственно, опаивая его ингибитором роста, – признался Аннато.

– Зачем? – еще больше удивился Андрей.

– Чтобы ему не пришлось участвовать в Ежегодных эльфийских турнирах, – ответил Аннато и удрученно склонил свою голову.

– С другой стороны, хотел бы я не взрослеть! – легким смешком Андрей попытался разрядить обстановку. Не получилось.

– Не все так просто, – Аннато поднял на темноборца наливающиеся слезами глаза. – Вильгельм медленно умирает. Эти лекарства вызывают постепенное отмирание клеток мозга, его дисфункцию и деградацию.

Андрей посмотрел на эльфов наполненным недоумением взглядом. Аннато рассказывал, чуть не плача, и при этом был полностью уверен в своей правоте. Что же такого страшного в этих эльфийских турнирах, что отец готов предпочесть сыну смерть от яда, нежели участие в Ежегодном турнире?

– Он не знает, что такое турнир, – Алексиков указал на Андрея.

– Действительно, – согласился Аннато и стер рукавом слезы. – Так пусть посмотрит. Турнир через два дня. А исторические вечерни мы устраиваем регулярно. Например, сегодня планировали поговорить о последних боях Великого эльфийского завоевательного похода и подводном переселении. Узнает практически обо всем и сразу. Ты как на это смотришь, Андрей?