Легенда о мече Арогана: Короли

Вместе они преодолели лес Бориг и достигли небольшой деревушки под названием Семя. Там купили парусную лодку и пересекли залив, оказавшись в руинах Южного Королевства. Дальше их ждал опасный путь через сожжённые земли, полные заразы, падальщиков и патрулей варваров. Впоследствии они устроили засаду небольшому патрульному отряду численностью в пять вурвов и добыли сведения о Шеку, брате вождя варваров Деку. По словам этих вурвов, а потом и многих других, Шеку покинул армию и направился на юг, чтобы принести весть о победе над Южным Королевством своему брату и призвать его на север в качестве вождя армии вторжения.

– Приготовилось, – Рогнар сбросил с огня свинину и вынул нож для разделки.

Молча они принялись за еду. Удивительно, как эти двое умудрялись уживаться друг с другом. Подолгу молчали, смотрели на горизонт и о чём-то думали. Рогнара всё чаще навещали воспоминания о столице, о короле Радемосе, его дочерях, особенно о Бальтисе. Порой он признавался себе, что начинает скучать даже по некроманту: его ухмылка и чёрный взгляд снились ему каждую ночь. А ещё во снах он видел тень дракона, которого не должно было существовать в этом мире, – драконы попросту не могли существовать.

Сидя около костра, Рогнар закрыл глаза и задремал. В этот раз, как и в реальности, он находился в горах, походящих на пальцы. С мечом наголо он встречал огромную тень. Дракон размером с город стоял перед ним, на его груди отчётливо виднелись три пульсирующих бледно-голубых кристалла, которые являлись его сердцами – это осознание пришло само собой. Огромная пасть разверзлась, и воздух раскалился. Воин побежал так быстро, как никогда в жизни, его ноги стали тонуть в песке, и каждый шаг давался всё труднее. Наконец он достиг тоннеля внутри горы, и вслед за ним погналось пламя. Доспехи потекли на землю струями чёрного воска, кожа стала плавиться, ноги подогнулись, и Рогнар упал на колени, но меч отпускать не пожелал. И тут дракона и его пламя смела песчаная буря, напоминающая бесконечный поток серо-коричневого песка.

– Буря закончилась, – пробился сквозь сон голос охотника.

«Нет, она едва началась…» – ответил про себя Рогнар и открыл глаза.

Солнце было в зените. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась бело-коричневая пустыня. Иногда среди барханов виднелись старые корявые кактусы. Мелкими змейками песок тёк по велению ветра, а голодные шакалы скитались в поисках пищи.

Над головой, как и раньше, кружили стервятники. Непонятно, чего они ждали, ведь воин с охотником не собирался здесь умирать.

– Пойдём, – обречённо выдавил он из себя и с трудом поднялся.

III

Гиеноподобные собаки не хотели отставать. Шли по пятам, прячась в тени Пальцев Закоша. Эти края не отличались живописностью. Нескончаемое полотно белого песка тянулось от одного пальца к другому, словно само присутствие скал вытягивало оттенки из окружения. Стояла невыносимая жара. Кроме собак, держащихся далеко позади, здесь больше не было никаких признаков жизни. Верно говорили: гиблые места.

– Пальцы сравниваю с винными пробками, – усмехнулся Валлес.

Удивительно, откуда у него брались силы, чтобы шутить. Вскоре он вынул из кармана старую помятую сигару, которую тушил уже много раз, и раскурил её так, что за путниками потянулась длинная ниточка белого дыма.

– Запах табака сбивает чутьё этих тварей, – кивнул он в сторону диких собак.

– Моё тоже, – буркнул Рогнар под нос и сбросил с бровей капельки пота. – Ты прав, это действительно винные пробки.

Огромными колоннами с идеально ровными стенками пальцы окружали долину белого песка. Будто их поверхность обработали мастера-каменщики, но в этот раз постаралась природа.

– Постой! – воскликнул Валлес, и воин замер на месте.

В трёх метрах впереди земля слегка потрескалась. Лёгкий запах тухлых яиц наполнил воздух, а где-то вдалеке слышалось нечто, напоминающее работу кузнечного молота.

– Жалко, конечно… – охотник бросил вперёд сигару, и тут же их с воином обдало жаром вперемешку с целым морем белого песка.

Столб пламени взмыл в небеса. Голодные собаки в ужасе понеслись прочь, на землю рухнул опалённый стервятник, а кони едва не вырвались из рук.

– Соль…

– Газ…

Пылающий разлом перекрыл половину долины, превращая её в смертельную для всего живого огненную бездну.

– Когда-то здесь было кислотное озеро, потом оно засохло.

– Привычно, – оттряхивая соль из-за шиворота и громко чихая, сообщил Рогнар. – Здесь вся земля в полных газа кавернах. Неудивительно, что долину обходят стороной. От взрыва одна польза – избавились от назойливых псин. Но могли пострадать и сами.

– Не… Я всегда знаю, что делаю, – охотник подмигнул воину и пошёл в обход огненной пропасти.

Солнце склонилось к горизонту, а долина никак не хотела заканчиваться. Самый дальний палец Закоша находился ещё в половине дня пути, и это не радовало. Что-то в этих местах тревожило Рогнара куда больше, чем заполненные газом полости. К закату путники остановились около одинокого камня посреди белой равнины.

На сей раз вместе с ночью пришёл и чудовищный холод. Такой была пустыня, её бросало то в жар, то в холод независимо от времени года. Соль вперемешку с песком забивалась во все щели, слабый ветер тянул горящий газ по всей долине, и казалось, что это щупальца бога огня Арихора рыскают по земной тверди в поисках добычи. Отблески пламени лизали гладкую поверхность скал, делая их ожившими истуканами.

Друг за другом зажигались звёзды, превращая небо в решето, поровну поделённое на белые и чёрные цвета. Такого нельзя было увидеть на севере, только южная тьма давала представление о звёздном свете.

– Знаешь, говорят, младший бог света пожертвовал одним из своих сердец, чтобы сотворить Закоша. Изначально у всех драконов было четыре кристальных сердца, но после этого события их стало три. И чтобы убить дракона, нужно разбить все три его сердца, что сделать не так-то просто. Будто бы все сердца располагаются у них на груди, вот здесь, и они крепче твоего доспеха из тёмного серебра…

– Фундамент мира, – томно сказал Рогнар.

– Что? Извини, я задумался о драконах.

– Ты знал, что тёмное серебро находят в ровных слитках? Три метра в длину и полметра в ширину. Старатели называют их фундаментом мира.

– Хм, о таком я не слышал.

– Мало кто слышал. Серебряные рудники контролируются Радемосом и Маготом. Я как-то бывал там и видел огромные подземные башни из тёмного серебра, тянущиеся к основам мира до самого подземного моря. Тогда я успокаивал старателей, которые утверждали, что, вынимая балки, мы разрушаем фундамент и скоро весь мир обрушится вовнутрь и сгорит в пламени белого солнца, которое греет воды недоступного моря Салтилла.

– Всё это сказки.

– Верно, весь наш мир – сказка.

– Хм… – Валлес повернулся на бок. – Твоя вахта первая.

– Угу, – воин забрался на камень и стоя осмотрелся.

Газ пылал, отблески гуляли по долине, языки пламени лизали соль. Это было зрелище невиданной красоты. Вскоре воин сел на камень и задремал. Какое-то спокойствие наполнило его сознание. Собаки этой ночью так и не вернулись. А воину снился всё тот же дракон с тремя сердцами на груди, и в голове крутилась мысль:

«А вдруг у него и вправду было четыре сердца?»

Глава 4. Тревожные знаки

I

«Не могло в одном живом существе уместиться столько крови.

В этом месте было целое озеро крови – настоящий пруд посреди старой дороги, совсем рядом с деревянным мостом, пересекающим мелкую речушку.

Огромная масса тел грудилась посреди кровавого озера или пруда – каждому подобное место могло показаться совершенно разным, со своими уместными названиями. Кровавые следы тянулись в лес, пропитали белый мох, отпечатки пальцев виднелись на деревьях.

Из озера и тел в крови торчали обломки копий, топоры и булавы. Мёртвые кони громоздились вокруг мёртвых людей. А в этом месиве неровно дышала девушка с каштановыми волосами, её щеку пересекала рваная рана, сквозь которую виднелись зубы…»

Кариг проснулся в холодном поту от лёгкого звона – это слуга по имени Латон поставил на тумбочку графин с родниковой водой. Удивительно, но он приносил воду каждое утро уже целый месяц. В своё первое пробуждение принц неудачно махнул рукой и разбил хрустальный бокал, на сей раз повторять эту ошибку он не собирался.

– Спасибо.

Слуга поклонился и направился к выходу. Его салатовый кафтан качнулся от сквозняка, когда он затворял за собою двери.

Уже несколько ночей Каригу снился один и тот же кошмар, полный странных размышлений. Пробыв в столице четыре недели, он уже и позабыл о тревогах. Дни принц проводил на вершине Уроговых сводов, где был разбит большой сад со скамьями, прудом и узким белым мостиком с резными перилами. Приходя в сад, можно было почувствовать себя на вершине мира. Неудивительно, что многие дворяне уже мнили себя богами среди людей. Хотя кому, как не людям, оставалось быть богами? Боги-то изгнаны…

Вечера принц коротал в компании королевской дочери Глараллы. Девушка была умна, дальновидна, закономерно хитра и пользовалась неподдельным уважением среди знати. Она поведала Каригу историю Ортирига, его мифы и страшные секреты.

К примеру, под городом располагаются бесконечные тоннели, ведущие в старое царство даркулов. По легенде, древний народ был изгнан человеческим Жнецом больше полторы тысячи лет назад. С тех пор в тоннелях якобы обитают чудовища и духи пожранных ими людей, которые по сей день ищут путь на поверхность.

Выходя на улицы Ортирига, Кариг действительно видел провалы в земле, окружённые чугунными перилами. Снизу доносился вой, похожий на вопли человеческих страданий. Но принц понимал, что это просто ветер.

Столица располагалась на плоскогорье, и вниз от неё шёл мост, сложенный из серого камня. Этот город был неприступен; чтобы добраться до его стен, необходимо вскарабкаться на двухсотметровую отвесную скалу, а после оказаться перед преградой из редчайшей каменной ткани, секрет изготовления которой потерян много веков назад. Словно занавес, эти стены закрывали собой Ортириг, и с долины внизу был виден белый дворец Уроговых сводов, построенный самими богами. Конечно, в подобное верить могли убеждённые фанатики, но оспорить величественность этого дворца трудно.

«Пора подниматься», – пересилив себя, Кариг оторвался от постели и подошёл к окну.

Осеннее солнце непривычно грело, лес на горизонте понемногу сменял цвета с зелёных на красные и жёлтые. Шум дневного города состоял из криков, плеска воды, шелеста мётел, блеяния коз, рёва быков, лая собак. Это были голоса большого города, такие нельзя услышать в Дарроге.

На сей раз принц проспал до полудня. Неудивительно, ведь минувшим вечером вместе с Глараллой он спустился в основания Уроговых сводов. В места, где «царствовали» слуги. В большом зале с решетчатым полом, где с потолка капала вода, перед глазами Карига предстало зрелище рукопашной схватки двух разъярённых мужчин. Помнится, победил тот, что постарше.

А после наполненного тестостероном представления Гларалла привела принца в Янтарный зал. В тусклом свете редких свечей закрытого нынче зала Кариг не увидел откровенной лепнины, зато ощутил губы принцессы и её мягкую грудь. Вскоре было много вина и откровенных бесед…

Приятные воспоминания упёрлись в стену из тревоги, которую породил повторяющийся сон. Каждое утро Кариг избавлялся от неё снова и снова, но тревога всё нарастала. Мысли о сестре всё тяжелее было отодвигать на задний план. Несмотря на это, лишь спустя месяц принц сумел прийти к выводу, что пора забирать сестру в столицу. Король Радемос показал себя как добрый хозяин, неудивительно, что его почитали многие лорды. Некромант тоже не выглядел особенно пугающим. Если он и строил какие-то козни, то делал это с удивительной осторожностью.

Напившись воды из графина, Кариг оделся в тонкую льняную рубашку и хлопчатые штаны, после чего отправился в покои Глараллы. По удачному стечению обстоятельств или намеренной задумке они располагались совсем рядом.

Весьма скоро перед глазами предстала дверь из красного дуба. По слухам, такая древесина защищает от зла, потому почти все покои дворян были полны этого мифического дуба. У себя же Кариг нашёл только красный дубовый шкаф, видимо, Радемос не считал необходимым распространять суеверия на южного принца.

«Тук-тук», – мелькнула мысль одновременно с тем, как он постучал в покои принцессы.

– Входи! – послышался строгий голос.

Двери отворились совсем тихо, внутри пахло благовониями, где-то рядом плескалась вода. Нагая девушка на секунду показалась и тут же скрылась за шторой.

– Прости, я думала, это Гвинсел. Я привыкла, что он посещает меня по утрам.

Кариг слышал это имя уже не первый раз, и, признаться, его понемногу одолевала ревность. Что это за лорд и как он может претендовать на руку и тело принцессы? Милое тело с двумя ямочками на пояснице, нежными ягодицами с лёгким загаром, тонкой спиной с идеально прямой линией позвоночника. Всё это принц успел разглядеть за считаные мгновения, в которые ему посчастливилось увидеть нагую принцессу.

– Что-то случилось? – с лёгким оттенком грусти на лице принцесса показалась из-за шторы, кутаясь в махровый халат бурого цвета.

Приблизившись к принцу, она поцеловала его в щеку, словно младенца, и, сев на край кровати, стала расчёсывать мокрые волосы.

– Я не вовремя.

– Не вовремя бывает ливень посреди ясного дня. А ты как навес, защищающий меня от пасмурной погоды. Однако приходить в покои к незамужней девушке и оставаться с ней наедине – дурной знак. О нас могут всякое подумать.

– Я не мог больше молчать о своих тревогах. Уже несколько ночей мне снится один и тот же кошмар…

– Говори, – наклонившись вперёд, попросила Гларалла.

– Я вижу сестру. Каждый раз она умирает посреди горы человеческих тел, среди крови и отрубленных конечностей. Что-то тёмное преследует её, я это чувствую. Я должен привести её во дворец, я должен забрать её из Баклара…

– Ужас какой, – Гларалла отложила расчёску, подошла и обняла принца. – Дорогой мой Кариг, всё будет хорошо, я тебе обещаю. Немедленно отправимся к отцу и договоримся, чтобы он послал в Баклар отряд. Пусть твою сестру перевезут в столицу. Кстати, ты ни разу не упоминал её имя!

– Марьям.

– С этим именем у меня на губах появляется лёгкий привкус лесных ягод.

Кариг улыбнулся, понимая, насколько точна эта ассоциация. Вместе с покойным отцом они называли Марьям «Малиной».

– Я подожду за дверьми, – вставая, предложил Кариг.

– Лучше встретимся около покоев отца, договорились? – девушка поцеловала принца в щеку и подтолкнула к выходу.

Оказавшись в коридоре, принц ощутил, как колотится его сердце. Девушка становилась для него не просто подругой. Каждый раз видя её, он начинал задумываться о том, как хочет обнять её и поцеловать в губы, да не игриво, как бывало у него с сестрой, а как настоящую невесту.

– Добрый день, принц Юга.

Как обычно и происходило, ниоткуда появилась едкая белизна королевского некроманта. В ярком освещении коридора его камзол слепил сильнее, чем солнце в полдень.

– И вам добрый день, Магот. Вы идёте к Его Величеству?

– Нет, король сейчас занят и вряд ли освободится в ближайшее время. Я вижу Вашу тревогу, пойдёмте, поведаете мне, что творится у Вас в голове.

Некромант спешно двинулся по коридору и вскорости оказался около ниши, ведущей на длинную винтовую лестницу. По пути Кариг пересказал ему свой сон и поделился всеми тревогами. Магот внимательно его выслушал, ни на секунду не давая усомниться в том, что его сильно интересует вся эта чехарда с южной принцессой.

Наконец они оказались в узком зале, посреди которого стоял большой каменный стол. С обеих сторон зал оканчивался белокаменными каминами, в которых пылало жёлто-зелёное пламя. Всю правую стену занимал огромный балкон, выход на который был занавешен белыми шёлковыми шторами.

– Кариг, Вы должны понимать, что Радемос – занятой человек. Каждый день ему докучает знать. Я не считаю нужным утруждать его подобными вопросами. И не думайте, что он Вам откажет. Напротив, быстро согласится, но разбираться с проблемой предложит уже мне.

Некромант вышел на балкон и опёрся о перила. На горизонте собирались дождевые облака. Первые вспышки молний освещали лес на юге и уже вот-вот должны были добраться до Ортирига.

– Так вы мне поможете?

– Юноша, – вновь заговорил некромант. – В королевстве сейчас неспокойно. Вам ли не знать, что с юга наступают варвары, а тут и там поднимаются крестьянские восстания. Более того, я пытаюсь решить ситуацию с даркулами, которые разорвали все торговые соглашения и не пускают послов дальше Грани, – глаза Магота привычно почернели. – Король утомлён, суета, связанная с его грядущей женитьбой на Лабоой, окончательно выводит его из себя. Пожалуй, эта проблема даже существеннее, чем угроза варваров. Хотя, после всего пережитого, Вам этого и не понять. Я постараюсь решить проблему и передать задание отряду вартанов, но имейте терпение. Насколько я знаю, в Бакларе довольно спокойно.

– Но как же?..

– Не волнуйтесь. Как освободятся люди, я отправлю вартанов в двойной город, они и привезут вашу сестру в столицу. Боюсь, это всё, что я могу пообещать. И раз мы здесь, угостимся…

Некромант вернулся в зал, снял с камина два золотых кубка, зачерпнул ими пламя, и оно чудесным образом обратилось в золотистое вино, какое Кариг не пробовал никогда.

– Вас считают новым фаворитом Глараллы, и это очень хорошо. С другой стороны, дворяне уже размышляют, как устроить Вам преждевременную кончину. Но не бойтесь, я обещаю, что Вы в полной безопасности, пока я во дворце.

Кариг принял из рук некроманта кубок, отпил немного и тут же покачнулся, успел ухватиться за край стола.

– Что это?!

– Лёгкий дурман, не бойтесь, – Магот вылил содержимое своего бокала в камин и ухмыльнулся по-особенному злобно. – Можете прилечь, и пусть все Ваши тревоги уйдут.

Ноги Карига ослабли, и он рухнул на мраморный пол. Над его головой колыхалась шёлковая штора и стоял некромант, смотрящий чёрными глазами-провалами со своей ехидной улыбкой.

– Никогда не сопротивляйтесь собственным желаниям, иначе они когда-нибудь станут цепями. Отдыхайте, здесь безопасно. А я пока что пойду в королевские покои. Ах да, это мой Вам урок – никому не доверяйте, особенно мне… Дурацкая погода этой осенью, сплошные грозы, – концовку Магот обронил как бы невзначай.

Шаги исчезли вдалеке, а вскоре стали слышны раскаты грома, всё чаще и чаще они сливались с яркими вспышками. Темнота наползла на Ортириг так же быстро, как и первые потоки ледяного дождя.

В тёмных залах пробуждалась загадочная сила…

II

В королевских покоях шёл долгий и утомительный спор. Гларалла была готова упасть на колени и зарыдать, но король ни на секунду не отступал и не сдавался. Впрочем, суть беседы развеялась вместе с напряжением, стоило появиться Маготу. Принцесса взглянула на него покрасневшими глазами с какой-то надеждой, что было удивительно и непривычно.

– Вы видели Карига? – дрожащим голосом спросила она.

Радемос оценил девушку утомлённым взглядом, в котором читалась скорее неприязнь, чем отцовская любовь. Между отцом и дочерью давно зародилась враждебность.

– Я с ним недавно переговорил в своём Зале карты. Можешь найти его там. А ну живо! – некромант почти ощутимо подтолкнул девушку к выходу и удовлетворённо кивнул, когда она закрыла за собой дверь.

Радемос оторвался от кресла, подошёл к высокому шкафу и достал из верхнего ящика золотую корону с десятком заострённых зубьев, на каждом из которых виднелось по рубину.

– Лови!

Некромант подхватил символ королевской власти на лету и без интереса отбросил корону на письменный стол.

– Моя дочка полагает, что подобная корона – лёгкая ноша, забывая, что атрибут королевской власти и сама королевская власть – вещи разные.

– Однако тебе нужно почаще надевать корону. Боюсь, народ уже и позабыл, каков облик венценосца.

– Пф-ф… Венценосец. Каждый день я смотрю, как мой народ пробуждается, и каждый день вижу этих блох. Вижу, как холодный солнечный свет поглощает их одного за другим, – Радемос приблизился вплотную к панорамному окну, приметил ворону, сидящую на подоконнике, и стукнул ногой по стеклу.

Птица сорвалась вниз и спешно взмыла ввысь, скрываясь в потоках дождя.

– Уже сотню лет я не могу нормально спать. Я устал, я морально высох…

– Жизнь – отражение света в обломках стекла… – процитировал Магот учение Акры. – Ты сам выбираешь путь в доступных тебе границах.

– Моя дочка не хочет исполнять отцовский приказ!

– А по мне, она прекрасно справляется. Я видел, как Кариг на неё смотрит. Позже она пойдёт по стопам младшей сестры. Кстати… Альдо уже попросил руки Бальтисы?

– Они приходили вчера вечером. Лиственные города впоследствии станут частью моей империи. Паренька пришлось подталкивать, но он всё же выдавил из себя заветные слова.

– Значит, Бальтиса добыла воды ложной любви?

– Она была вся в синяках и ссадинах, наверняка добыла. В противном случае где она пропадала столько времени? Вероятно, придётся отправлять за ними и Глараллу.

– Я бы не спешил… – стук в дверь прервал некроманта.

– Войдите, – потребовал король.

Красные дубовые двери отворились, и внутрь робко заглянул растрёпанный паренёк. На нём был старый дорожный плащ, с которого на пол стекали грязевые струйки.

– Надеюсь, это нечто важное, иначе ты заплатишь за испорченный ковёр, – видя грязные следы, проговорил Радемос.

– Я принёс послание господину Маготу.

– Некроманту? – без удивления переспросил король.

Магот подошёл к покрасневшему от смущения пареньку и принял из его рук подмокший с краёв свиток пергамента. На красной сургучной печати отчётливо различалась небольшая башенка – личный символ силонитара ордена Башни.

– Прочь! – небрежно отмахнулся от паренька некромант.

– Что там? – когда затворилась дверь, поинтересовался Радемос.

Магот остановил его жестом, надломил печать и развернул пергамент. Сперва мир вокруг посерел, потом резко окрасился в коричнево-лазурные цвета. Королевские покои исчезли, а рядом с некромантом появились палатки из синей ткани. Вокруг них что-то происходило. Сильнейший ливень размывал землю, несильные толчки давали понять, что под ногами находилось что-то очень крупное и плотное. Нечто чёрное и матовое проступало из-под слоя грязи.

Осмотревшись, Магот приметил на горизонте стену невиданной высоты, громоздящуюся на толстых колоннах, основание которых уходило в бушующие воды реки под названием Грань.

«Я силонитар Ошген, глава ордена Башни…», – привлёк внимание некроманта голос старого знакомого.

Из-за палаток показался старик в длинной серо-голубой мантии с символом бога Арогана на груди – мечом на щите, перечёркнутым двумя линиями. Волосы мага были сплетены во множество кос, борода казалась ухоженной, а неестественно голубые глаза заставляли поверить в величие силонитара.

«… приглашаю его светлость магистра королевской ложи – некроманта Магота – на экстренный конклав магов, связанный с предвестием возвращения богов в лице возрождения врат Машена, которые вы сейчас можете наблюдать у себя под ногами. Ожидаем вас в течение двух дней. С уважением, силонитар Ошген, маг синей крови».

Видение растаяло как неглубокий полуденный сон, но вместо растерянности на лице некроманта отразилось хищное волнение наряду с ощущением скорого возмездия.

– Орден Башни приглашает меня на конклав магов. Ордену понадобилась моя помощь! – глаза некроманта почернели. – Не думал, что они захотят позвать меня после всего, что между нами произошло. Это чудесно!

– И ты явишься? – монотонно поинтересовался король.

– Конечно! – некромант на несколько секунд призадумался. – Пока помню, отправь в Баклар отряд вартанов. Я обещал, что помогу Каригу разыскать его сестру, а теперь у меня есть неотложные дела!

– В который Баклар? Южный или северный?

– В оба! А теперь мне пора! Ты представить себе не можешь, как давно я ждал приглашения. Могу поспорить, что архиант Совил из Тограла тоже там будет. Уж поверь мне, Радемос, этот конклав запомнится им надолго! Все они вспомнят, почему так сильно меня ненавидят!

III

Затворив за собой дубовые двери, ведущие в покои отца, девушка прислонилась к стене и попыталась отдышаться. То, что предлагал ей король, казалось немыслимым. Но рано или поздно придётся следовать приказу, каким бы аморальным он ни казался. Её сестра Бальтиса уже спустилась в катакомбы и вернулась оттуда невестой, теперь то же самое следовало сделать и Гларалле.