Мне странно было слышать и видеть ее. Я покрутилась около нее, но близко подойти боялась, в моей душе ничего не отозвалось на ее слова. Я давно ее не видела и теперь глядя на нее даже удивлялась себе. Ведь все равно я скучала по ней и в глубине души ждала что она за мной приедет, а сейчас видела только совсем чужую мне женщину которой нет дела до меня, … и как ни странно меня это успокоило. Когда она уехала, я больше уже не вспоминала ее, как отрезало. Но было у меня злости на нее или желания что – то изменить, было обидно немного, но больше за то, что она не помогла бабушке деньгами знала же, у нее совсем крохотная пенсия и ей содержать меня тяжело.

Бабушка молча убрала мои документы в шкаф… и все пошло у нас по – старому. Даже в школу документы бабушка так и не отдала, теперь она боялась, что меня по закону переведут назад на два класса. Училась я уже в седьмом классе, а по возрасту должна была в пятом. Тем более с учебой проблем не было справлялась, и ладно. Да и на тот момент и других проблем у нас хватало с гаком. Время наступило сложное, дурное и хоть лихие девяностые уже подходили к концу, но повсеместный бардак, дележка собственности и все прочие радости перестройки дошли и до села. Пенсию старикам частенько не платили по полгода, колхоз развалился. Селяне остались без работы и вопрос выживания встал остро. Выживали теперь все за счет огородов и скотины, а многие наши соседи подались в города на заработки. Село вот только процветающее и многолюдное вдруг опустело и главное – люди стали вдруг резко злыми. Только в нашем селе люди как с ума по сходили, несколько пьянок закончились смертоубийством, – такого здесь вообще никто и никогда не помнил, что б было. Да, и пьяниц на селе не было отродясь не было, а тут чуть ли ни в каждом доме стали гнать самогонку по-черному и сами упивались до смерти. Если с едой у нас с бабушкой было нормально, все – таки мы с ней курей держали и огород сажали. Картошка то уж точно у нас на столе всегда была. А вот ягоды и яблоки приходилось бабушке почти за бесценок отдавать перекупщикам которые приезжали теперь в село регулярно. Меня требовалось одевать, обувать, росла я быстро и на школу деньги тоже были нужны покупать тетрадки, учебники. Но я никогда не видела бабушку расстроенной или плачущей. Иногда смотря по телевизору новости и вздыхая печально, она говорила.

– О, мы с тобой хорошо живем и главное здоровы. – Еще бы сил хватило тебя вырастить да на ноги поставить, а больше мне и ничего от жизни не надо.

Весна что – то не спешила, а я ее так ждала. Зима уже надоела и каждый день выходя на улицу я поглядывала на хмурое небо ожидая яркого солнца, но оно если и выходило, то ненадолго словно дразня ожиданием. Вроде вот тепло даже солнечно утром, но к обеду небо снова затягивало и сыпалась осточертевшая ледяная крупа, растекающаяся на земле чуть позже грязными подмороженными лужами, а холодный ветер продувал насквозь. Школьникам, которым не надо было сдавать экзамены учителя выставляли оценки в конце апреля. В селе все живут за счет огородов и учителя тоже не исключение. Зарплата у учителей в то время была совсем небольшой и ее постоянно задерживали, вот мы и перешли на новое расписание неофициально конечно. Наш класс задержали в школе на вторую смену,– уроки продлили чтобы успеть закончить год и сразу выставить годовые оценки. Ух, как я торопилась домой. На улице уже вечер и быстро темнело и есть хотелось неимоверно, школьный обед был очень давно и уже во мне растворился. И уставала я сильно, мне ведь еще по дому работу успевать нужно. Бабушка готовила и по дому возилась потихоньку, а вот натаскать воду и дрова, помыть полы и покормить курей это было уже только моя работа. Из школы я направилась быстро почти бегом домой и только пробежав половину пути вспомнила ведь бабушка просила хлеб купить. Пришлось еще в магазин возвращаться, что мне настроения не улучшило. Но вечер уже не задался. За короткое время я ухитрилась промочить ноги, так торопилась и влетела в лужу естественно вся испачкалась, замерзла, … и конечно расстроилась. День у меня был тяжелым, рюкзак как камнями набит и больно оттягивал плечо, учебников то приходилось таскать больше обычного. Варежки еще до кучи забыла дома, а в руках пакет с хлебом и пальцы казалось примерзают к нему под каждым порывом ветра. Вот бывает же день такой, когда все не клеиться и все не так. Я шагала по тротуару все быстрей и уже, когда до дома вот- вот рукой подать вдруг почувствовала в спину тяжелый взгляд. Мне стало неуютно, тяжко и немного страшно. Ощущение прожигающего спину тяжелого, враждебного взгляда давило неимоверно. Обернулась в недоумении, ну кому может принадлежать такой злой взгляд. Никого вокруг, ни одного человека, только около своего дома стояла старушка баба Маня, я удивилась как это ее не заметила, когда вот только мимо ее дома прошла. Вернулась к ней и поздоровалась, в селе не принято не принято проходить мимо и не поприветствовать, особенно старших по возрасту. Баба Маня была подругой моей бабушки и нравилась мне, я всегда чувствовала от нее только доброту и приязнь. Тягостное чувство не исчезло при виде бабы Мани, а только усилилось. Но я решила это мне просто чудится от усталости и неприятностей этого дня. Старушка баба Маня всегда отличалась легким добродушным характером, и я всегда с ней останавливалась поболтать, так ни о чем. Она не была злой и никогда не сплетничала. Всегда искренне интересовалась мной и моими успехами в школе, расспрашивала про бабушку жалела, что в последнее время она стала совсем плоха и никак не найдет сил прийти и почаевничать с ней. Старыми они стали и сил хватает только постоять изредка у дома. Я понимала, ей просто одиноко и скучно и удивлялась почему сегодня я испугалась старушку. Не могла понять, что меня беспокоит в ней. Баба Маня выглядела как обычно и ждала меня с улыбкой и явным нетерпением поговорить.

– Ой, баб Маня, а я вас и не увидела,– заговорила я пытаясь спрятать непонятный страх и неловкость от этого. – Извините меня, замерзла сильно и домой хочу.

Непонятный страх нарастал во мне, и я уже внимательно и невежливо смотрела на старушку, но так и не могла понять, что же меня в ней смущает.

– Да знаю я все Елена,– побудь со мной минутку, мне очень надо с тобой поговорить, и я жду тебя уже долго, – произнесла она тихо и подозвала меня помахав рукой.

Пришлось мне нехотя подойти к ней почти вплотную.

– Вы без пальто замерзнете ведь,– обратилась я к ней удивленно ее оглядывая, может это меня и беспокоило, для такого холодного вечера баба Маня была одета совсем легко.

Конечно меня удивило, Баб Маня стояла в обычной домашней одежде в каком – то сереньком длинном платье с накинутой на плечи козьей шалью и все. При этом она стояла спокойно казалось, ветер и холод ее совсем не беспокоят. Сегодня такая холодрыга на улице и как она может так легко одетой стоять долго и ждать меня, если ее не было здесь, когда я проходила мимо снова промелькнуло в моей голове.

– А, ничего страшного, я не мерзну,– махнула рукой баба Маня. – Мне уже все можно, а ты про мою простуду переживаешь. – Ты Елена меня выслушай меня да потом и домой беги, раз торопишься.

Я, вздохнула, а что делать, наклонила голову к старушке пританцовывая на месте от холода.

– Скоро твоя жизнь Елена перемениться и только от тебя будет зависеть твой выбор, не бойся перемен и принимай их с открытым сердцем. – Твое будущее будет таким, как ты сама захочешь. – Это я тебе и должна сказать предупредить что бы ты не боялась и не противилась переменам, а поймешь мои слова потом, позже. – Главное, я хочу сказать от себя лично, ты бабушке Татьяне Ивановне как придешь скажи, слово в слово передай. – Виновата я перед ней сильно, всю жизнь каялась, а сказать, признаться и повиниться боялась. – Боялась что не простит она меня и… тянула теперь душа мается, болит. – Тогда перед войной я в Чудную деревню бегала и все, что случилось позже только мой грех. – Всю жизнь я его замаливала пусть и она меня простит, так и скажи обязательно,– ничего не напутай. – И еще ей надо передать, что бы, она не боялась за тебя и приняла все перемены как должное и ее… отпустят спокойно.

Я растерялась от ее слов, все это казалось таким странным, как будто она прощалась, к тому же баба Маня такая всегда рассудительная и спокойная, а тут столько эмоций в каждом слове.

– Не смотри на меня так, голова у меня ясная, ты сейчас единственная кто передать мои слова может,– резко в упор посмотрела на меня старушка как будто подслушав мои мысли. – Хочу спокойно уйти, – продолжала она, – единственный раз я оступилась и … камень на душе всю жизнь ношу. – Прощай Елена и поминай меня добром, я всегда к тебе хорошо относилась. – Беги домой и передай мои слова обязательно.

Я попрощалась и быстро пошла домой, а потом не выдержала и обернулась. Баб Мани уже не было и тяжесть с души у меня пропала и страх испарился. Ох и день сегодня тяжелый и баб Маня все не шла из головы. Странная она сегодня какая-то и мне столько непонятного наговорила. А все из головы прочь, – домой в тепло и быстрее.

Бабушки дома не было и это тоже удивительно, она ведь последнее время из дома почти никуда не выходит. А тут чувствуется ее давно нет, печка прогорела совсем и дров рядом не было. Бабушка, если я задерживалась всегда приносила дрова в дом, поленница была рядом и ей нравилось это делать. Ночь точно холодной будет, на улице ветрено и слякотно хочешь, не хочешь, а сначала нужно печкой заняться. Быстро принесла и подкинула дровишек в печь, а затем уже сняла сапоги и куртку, сразу решив почистить грязь, а то позже не ототру. Поставила чайник на плиту и пошла чистить одежду. Пока я возилась с вещами и на стол накрывала услышала, как стукнула входная дверь и по шагам узнала бабушку. Пока она еще снимала верхнюю одежду я не отвлекаясь от работы и не глядя на бабушку стала рассказывать, как встретила баб Маню и про ее просьбу.

– Баб, я тут недавно, когда домой шла баб Маню встретила. – Она просила очень-очень обязательно тебе передать,– начала я торопливо выкладывать чтобы не забыть, чего она там мне наговорила.

Пересказав быстро разговор со старушкой удивилась тишине в ответ. Бабушка все слушает как-то странно и молча, не отвечает мне и замерла как-то тоже без движения только сверлит меня недоверчивым взглядом.

– Баб, да что ты так долго, – пойдем чай пить, я так замерзла, чуть раньше тебя домой зашла и еще толком не отогреться никак еще не могу. – Бабушка да что случилось? – Ты меня слышишь вообще то? – повысила я голос нетерпеливо на нее поглядывая.

Только сейчас я заметила каким, вдруг бледным стало ее лицо, вернее сказать застыло бледной маской испуга. Бабушка глядя на меня недоверчиво и странно, тяжело привалилась к дверному косяку, как бы, не понимая моих слов. Она вздохнула и тяжело ступая медленно прошла в комнату и еще раз посмотрев на меня, затем только села тяжело вздохнув за стол, спросив меня сердито.

– А, не врешь ли ты мне Елена? – Не пойму я для чего это тебе надо, сказки мне рассказывать, и пугать меня.

– Ох, – возмутилась я даже, – а, оно мне надо что ли, и какие такие сказки, когда я тебя раньше обманывала. – Баба Маня строго просила тебе сказать слово в слово вот я и говорю, да я тоже удивилась зачем она меня в такой холод на улице ждала чтоб тебе это передать, могла бы, и сама завтра прийти, да тебе все сказать. – Я же сегодня весь день в школе была, устала и замерзла и… голодная была, домой так спешила, а она меня задержала, … а теперь ты… не веришь.

Бабушка замялась, было видно она растеряна и напугана и не знает, что мне сказать, но справилась с собой и глухо, как бы извиняясь, произнесла.

– Так Маня умерла, как бы она мне что сказала. – Э-ээ как ты утром в школу убежала, ко мне пришла Светлана внучка ее и сказала, … бабушка ночью этой умерла и помочь попросила. – Попросила, чтоб я сегодня помогла помыть и одеть Маню, …и позже я снова уйду читать над ней буду.

Священника в селе не было и если кто – то умирал старушки собирались и до похорон читали возле гроба псалтырь. Теперь я уже растерялась и напугалась, но как же это, как такое вообще может быть, я ведь точно ее видела и говорила с ней это не мои фантазии. Ведь я не сошла с ума и помню все четко, да и бабушка явно понимает, что ей просила передать подруга. Мне вдруг стало холодно, я налила чай и присела рядом с бабушкой.

– А, что у вас с ней произошло перед войной? – Ты мне расскажешь,– спросила я глядя на нее, даже сейчас мне стало любопытно какую еще тайну они обе умалчивали столько лет.

Бабушка опешила и резко даже грубо ответила мне,– то не твое дело, что было – то было и только нас с Маней касается. – Да и знала я все тогда еще и простила ее давно, молодые мы тогда были и глупые, – произнесла она уже примиряюще словно извиняясь за грубость. – Маня сама себя наказала больше, чем я бы на нее обиделась, я и не считала это важным, а то б давно сама ей об этом и сказала. – Ладно, не бери в голову, ерунда это все… одна то дома не побоишься может, со мной пойдешь или если не хочешь одна оставаться, то на ночь тебя к соседке отведу переночевать.

– Нет,– сразу открестилась я, перспектива увидеть бабу Маню в гробу после того как я с ней разговаривала меня ужасала, а у соседки расспросы начнутся, мне говорить ни с кем не хотелось. – Не хочу ни куда, дома останусь и все нормально будет, чего мне дома то бояться.

Страшно мне было узнать, что видела я старушку уже после смерти. Вернее, это получается я с призраком ее говорила, но выглядела она то материально, обычно даже, а не светилась прозрачно, как в кино показывают. И почему именно я ее видела.

И тут же некстати вспомнила как говорили наши бабки частенько,– мертвых видит тот, кто сам скоро умрет.

Вроде как они предупреждают человека своим появлением. Вот так перспектива у меня если верить сказкам. Немного подумав все-таки решила умирать вскоре мне не обязательно. Тем более баба Маня предупреждала меня о каком-то выборе который мне еще предстоит. Поужинали мы с бабушкой молча, у каждой из нас были свои мысли да все невеселые. Бабушка собралась и ушла снова в дом бабы Мани, глянув снова на меня странно и как-то озабочено словно не зная, что же мне сказать. А я стала убирать посуду со стола, нужно еще было делать уроки. Проводив ее я подбросила дров в печку вяло сделала домашнюю работу. Страха уже не было осталось удивление почему все-таки я видела старушку, а не кто-то другой. Что-то вроде я считала подобное как дети до определенного возраста могут видеть духов,– успокоила я себя, а баб Маня переживала и вот достучалась до меня переживая то и-за моей бабушки. Но в голове уже была только пустота, страшная усталость за день придавила меня, мешала думать, и я пошла спать. Боялась, не усну, голова была тяжелой, но как только легла в кровать сразу провалилась во тьму без сновидений и кошмаров.

Проснулась рано, за окном было еще черно. Какое-то время просто лежала тихо всматриваясь в темноту вокруг меня. Вдруг мне показалось, вокруг меня танцуют тени это было не страшно, а красиво. Наверное, я еще не совсем проснулась решила я и просто сон еще досматриваю такой, красивый и необычный. Тени стали расти и окрашиваться в солнечно красные цвета и музыка под стать им странная, красивая, но очень необычная. Нырнула под одеяло прислушиваясь музыка не утихла. Снова откинула одеяло решив встать, тени вокруг меня замелькали быстрее и громче, … и отчетливей, ярче. Материализуясь они превращаясь в язычки огня вокруг меня и даже побежали по телу, неужели это пожар. Услышав, как скрипнула дверь и знакомые шаркающие шаги я попыталась встать с кровати, предупредить понимая, бабушка наконец, вернулась домой и тут опасно. Поднялась навстречу к ней и вдруг мне стало жарко, тени – огоньки впились в меня обняв мое тело. Боль накатила волной, огонь полыхал во мне и около меня,– и это не пожар,– дошло до меня.

– Все – таки простыла вчера, – мелькнуло в моей голове понимание,– и у меня просто горячка и все мерещиться.

Болело не только тело, но и голова до черноты в глазах, мне показалось я слышу, как скрипят все мои кости от напряжения. Снова попыталась встать и сразу же потеряла сознание.

Окруженное плотным серым туманом тело мое горело и плавилось от внутреннего жара, а грудь казалось сдавливали обручи и дышать было тяжело. Звон в ушах, и глаза я как не пыталась открыть не могла, веки оказались слишком тяжелыми и слипшимися, и только боль, нет, не так – БОЛЬ. Любое движение даже вздох ударяли в голову как тяжелый набат. Слышала какие-то голоса около себя, но слов не понимала. Только чувствовала, рядом кто, то есть, влажные нежные чужие прикосновения к моему телу приносили ненадолго облегчение. Но глаза не открывались, а с горла вырывался только хрип. Сколько это продолжалось? Мне показалось, целую вечность, а потом вдруг, меня отпустило и боль ушла и сразу накатила слабость. Слабость и легкость и я совсем не чувствовала свое тело и мне хотелось, чтобы это состояние продолжалось долго, но меня постоянно тормошили не грубо, настойчиво. Кто – то был также рядом и держал мою голову, я чувствовала влагу во рту. С каждым глотком мне становилось легче, и я наконец смогла открыть глаза. Надо мной склонилась женщина рассмотреть ее не получилось черты лица расплывались, но это не моя бабушка точно. Все тело ломало как от тяжелой работы, и я немного поворочалась и уснула. Проснулась уже вполне здоровой, а за окном снова темно в комнате тоже не горел свет. Чувствовала себя хорошо только руки подрагивали от слабости. Сейчас интересно день или ночь, я села в кровати и услышала напевный красивый женский голос.

– Ну, вот отошла наконец и села сама, все как я и говорила, кризис прошел.

Повернув голову на звук стала смотреть кто это со мной говорит.

– Меня Любава зовут, и я тебя лечила,– произнесла худенькая женщина средних лет симпатичная, она с ободряющей улыбкой смотрела на меня у входа в комнату.

Дав себя рассмотреть она прошла и села рядом у кровати.

– Любава,– подумала я удивленно,– да не может такого быть, чтоб это была она. – Если она деда еще лечила и Веру, то должна быть очень старой, намного старше бабушки.

– Вот Татьяна, а ты боялась за внучку, – продолжала далее говорить Любава. – Я же говорила тебе она крепкая и все выдержит.

Теперь в дверях комнаты стояла бабушка, она с такой болью смотрела на меня. Я тоже обомлела глядя на нее, казалось бы куда ей худеть еще, но бабушка сильно сдала от нее остались только кожа да кости.

– Что со мной произошло, я простыла,– просипела я пытаясь скрыть свое волнение.

Гортань болела, как будто по ней наждачной бумагой прошлись, а каждое движение вызывало головокружение.

– Это сила тебя заполнять стала, а ты испугалась и не хотела принимала ее, вот неладно и вышло, раз уж тебя выбрали, то надо не бояться принимать дар. – Не говори ничего пока, чаю горячего выпьешь и тебе легче будет сразу, да и вставать нужно потихоньку. – Тебе нужно расходиться, – Любава стала говорить строго, – мы с Татьяной вещи твои собрали и нам уже скоро нужно уходить, а и идти нам долго.

– Не пойду никуда, – заупрямилась я, – как я бабушку одну то оставлю? – Да и куда зачем, вы мне сначала все объясните, еще и смогу ли я куда – то идти сама, мне плохо еще.

– Ох, какая ты вредная то, а бабушка так тебя нахваливала говорила, ты терпеливая, да кроткая, слова поперек не скажешь. – И пойдешь ты как миленькая, – иначе, если здесь останешься – помрешь, – говорила Любава настойчиво.

Руки у нее были теплые и сильные и она меня теребила заставляя встать и одеться.

– Татьяна и без тебя справиться… и отдохнет от тебя. – Думаешь с тобой ей легче, а ты не думала … может ей одной лучше будет и хлопот, и забот у нее убавится. – А, о себе то она позаботиться по любому, не переживай. – Да и соседи за ней приглядят в ее то возрасте отдыхать надо, а не о внучке переживать.

Сил спорить с ней не было, … и было так непривычно, что кто – то называет мою бабушку по имени, как подружку. Любава тормошила меня как куклу, легко приподнимая меня и помогая мне одеваться. Подавала приготовленные вещи и следила все ли я правильно надела и застегнула, и помогала если я не могла справится с пуговицами или ремнем. Одеваясь прислушивалась к себе ничего нового не ощущая.

– А если он во мне этот дар? – спросила я у нее тихо,– ничего не чувствую.

Любава засмеялась,– чтобы его ощущать им нужно уметь управлять, а для этого нужно учится и не здесь. – Одевайся и я отведу в такое место где ты и получишь нужные знания.

– Но скажите мне хоть куда мы пойдем?

– Елена, мы идем в Чудную деревню там находится мой дом. – И ты там со мной жить будешь пока не научишься своей силой управлять,– Любава запнулась и продолжила. – Вот дойдем туда, и я тебе все расскажу на все твои вопросы отвечу постепенно, а пока нет, слишком долго все объяснять, просто доверься. – Идти долго, хозяин лесной еще спит, короткую дорогу открыть некому.

Она помогла мне встать на ноги и почти подтащила меня к столу. Бабушка тоже суетилась что-то собирая на стол и включилась в разговор услышав Любавины слова.

– Елена так надо сделать, я это давно решила знала, тебя дар выбрал, хоть и не хотела такой доли для тебя. – Слушай Любаву во всем, как меня и даже больше. – Она теперь за тебя отвечает и выучит тебя всему, что знает сама. – За меня не волнуйся проживу нормально, я буду ждать тебя. -Ты даже не переживай со мной уже все случилось давно теперь только доживаю. – Ты же знаешь всегда можешь вернуться ко мне, если в Чудной деревне не приживёшься. Она обняла меня, – а, теперь давай внуча не рви мне сердце, одевайтесь и идете, скоро рассвет и не нужно никому знать куда вы ушли.

Я не понимала к чему такая спешка и что произошло, зачем нам торопится, но и объяснять мне никто ничего не стал, они только подгоняли меня в два голоса,– быстрей, быстрей.

Бабушка дала мне в руки кружку с горячим чаем подвинула ко мне хлеб с маслом и с непонятной тоской глядела на меня молча как я торопливо ем. Только я доела, как мы стали одеваться в теплую одежду. Любава помогла одеть мне на плечи туго набитый рюкзак, но не тяжелый.

На мой немой вопрос сказала просто,– все тяжелое я к себе взяла в рюкзак, мне то привычно, а ты пока больна. – Главное, чтоб сама дошла своими ногами и то хорошо будет.

Бабушка только приобняла напоследок, шепнув на ухо, – во всем слушай Любаву и не подводи меня и не переживай, не надо.

Вышли мы с Любавой из дома на улице еще совсем темно. Я пошла к калитке, но Любава потянула меня за рукав в другую сторону к огороду.

– Через огороды идем на холм и сразу в лес и ни увидит никто нас, – тихо произнесла она.

Я еще раз обняла бабушку оглядела напоследок дом и двор. Все происходило быстро и как-то неправильно, но Любава тянула меня не давая времени на раздумья, торопила как будто за нами кто-то гонится, и мы пошли. Любава шла уверенно впереди и быстро, а я старалась не отставать от нее. Сначала мне было тяжело идти, я просто старалась не отставать. За огородами Любава вывела нас на твердую тропинку и через несколько минут мы вошли в лес, и она сбавила шаг. Когда мы пошли медленней мне стало проще идти и легче. До этого я как-то в лес никогда не ходила, вроде и рядом, но … даже когда меня звали за ягодами или грибами я всегда отказывалась. Не могу объяснить, чем, но лес меня всегда пугал и сейчас идя по тропинке я часто оглядывалась, но страшного ничего не было.

В лесу еще лежал снег, но едва заметная дорожка была сухой и утоптанной, почему-то я думала в лесу будет сыро и мокро и идти нам будет сложней. Любава, шла легко и споро надо же, удивилась я поглядывая на нее,– она уже далеко не молодая, а двигается так привычно и легко. И старой и не выглядит совсем, сколько ей лет интересно, – я шла и мои мысли закрутились о Чудной деревне и Любаве.

Часто слышала про эту деревню местные байки у нас в Аласово, называли ее деревней колдунов. Сначала мне было интересно слушать эти истории, а потом я поняла, рассказчики никогда там не были и просто пересказывают чьи то сплетни. Уж не знаю почему, но была вражда у жителей Аласова на колдунов из загадочной деревни. Все это давно было, но колдуны в наше село не заходили и к себе не пускали. Поэтому то Чудную деревню я выдумкой считала, а она оказывается, действительно существует и скоро я увижу ее. Потом забеспокоилась, а как меня там встретят. Старалась не отставать от Любавы еще и мысли мои путались,– ну вот к чему такая таинственность и спешка, от кого мы убегаем и почему бабушка боится за меня и не хочет, чтоб кто – то знал где я нахожусь. А что она скажет в школе и соседям, куда я пропала.

Любаву я немного рассмотрела пока мы собирались. Сложно определить ее возраст,– когда улыбается выглядит молоденькой девушкой, а глаза все равно настороженные и умудренные опытом как у моей бабушки, а так яркие, серые живые, точно не старческие. Лицо хоть не яркое, но симпатичное, кожа гладкая красивая как у молоденькой девушки, светлая короткая толстая коса туго заплетена. Мне даже показалось, глаза у нее в темноте светятся, да нет, наверное, мне все – таки это показалось. Сколько же ей лет на самом деле? Глядя на Любаву понимаешь наглядно колдуны живут дольше чем обычные люди. Если Любава старше моей бабушки, а выглядит то она не больше чем на тридцать лет, может она и моложе учитывая, что в селе женщины выглядят старше своих лет в обычной то жизни. И какой такой лесной Хозяин и почему и – за его сна у нас будет дорога длинной и как можно открыть дорогу в лесу, ведь дорога она либо есть, либо ее нет. Одни вопросы в голове, но зато мы уже вон сколько прошли, и я почти не устала, потихоньку уловила ритм движения и мне стало легче идти. Я, видела Любава может двигаться быстрее, но не хочет загонять меня. Почти сразу, когда мы вошли в лес стало светать. Шли мы ну навскидку уже точно уже больше двух часов, солнце поднималось выше и стало заметно теплей. Одно дело, когда идешь по ровной дороге, а в лесу идти вроде и легко, но нужно быть внимательней, дорожка хоть утоптанная, но она все время скакала то вверх, то вниз огибая огромные дерева. Да и дерева те уже рябили в глазах, раздражало контрастное однообразие, я не ориентировалась в лесу, и вся дорога казалась мне одинаковой и это тоже раздражало. Не понимала сколько мы прошли и сколько идти еще. И уже стала заметно уставать, но отдохнуть не просилась, терпения и упрямства мне было не занимать и перед Любавой мне свою слабость показывать тоже не хотелось.

<1 2 3 4 5...21 >

На страницу:

Перейти

3 из 21