Испорченные сказания. Том IV. Пробуждение знамен. Книга 2

Ксен Крас

Испорченные сказания. Том IV. Пробуждение знамен. Книга 2

Глава XV. Вихт

Насамом быстроходном корабле Его Величества путь до Фридомхелла занял немногимболее трех суток. Те, кого не удалось взять с собой, были вынуждены дожидатьсяследующего отправления, другие же, не желающие проявлять терпение – предпочливозвращаться на юг верхом.

Вихтне хотел доставлять своим людям неудобства, но не мог думать ни о чем, кромесестры. Он засыпал только благодаря отварам, просыпался от колотящегося сердцаи почти не вспоминал, что он – правитель, которому положено думать не только осемье. Хорошо, что приближенные понимали состояние мужчины и никто не лез вдушу.

Каждыйраз, возвращаясь в родной дом, Вайткроу испытывал неподдельную радость. Он былсчастлив видеть знакомые, украшенные скульптурами крепкие стены на холме. Онивстречали его с Рирзом из Новых Земель, и тогда даже вести, что милая Фейготдана другому, не заполняли душу мрачностью, оставляя немного места теплоте.Вихт радовался возвращению, въезжая под руку с невестой, а до этого долгие годыиспытывал восторг и удовлетворение всякий раз при виде ворот, после любого,пусть и непродолжительного путешествия.

Такбыло всегда, но не в этот раз.

Изпорта до главного замка южных владений, Вайткроу ехал уже знакомым путем, ничтовокруг не изменилось. Люди работали на полях, на мельницах и в кузнях, паслискот и объезжали лошадей. Собирали, сажали, молотили, пололи, ругались надетей, собак, мужей, жен, родителей… Жизнь по-прежнему кипела, юг оставался темже радостным, светлым, теплым местом, красочным и уютным, полным еды и далекимот различных военных дел, однако, для правителя все изменилось. Уже за десяткадва минут до замка, мужчина чувствовал неладное – никто не выехал еговстречать. Он вернулся без предупреждения и не рассчитывал, что весь дворявится сопроводить лорда из порта, однако, был уверен, что как только ледиВайткроу доложат о прибывшем из Санфелла корабле, украшенном гербами королевскогорода, она незамедлительно отправит отряд. Хотя бы кого-то. Вихт верил, что исама Фейг будет порываться к нему, но мудрые советники не позволят супруге вположении подобное потрясение, тем более, после трагедии...

Стражау городских стен больше раскланивалась и приветствовала лорда Вайткроу, нежеливыполняла работу и открывала ворота. Вихт повысил голос на мужчин,поторапливая, а после чувствовал стыд за неверное поведение. Он был слишкомнетерпелив и груб, и лишь спустя время осознал, что верные подданные незаслужили его раздражения – они не имели никакого влияния на горе правителя.

Вгороде каждый прохожий стремился отвлечь южного лорда приветственнымивозгласами. Вихт никогда не прятался от народа, его, как и всю его родню,простолюдины знали в лицо и узнавали по одной только посадке в седле. Ни гербы,ни какие-либо красивые одеяния, ни лучшие лошади, ни украшения – ничто из этогоне требовалось, чтобы в мужчине признали правителя. Его появление в городевсякий раз сопровождалось раздачей подарков, и вызывало в людях только теплыечувства. Этот раз для горожан ничем не отличался от любого другого. Они неведали, что творится за стенами Фридомхелла, не понимали, что более никогда неуслышат певучего голоса маленькой леди Вайткроу.

Детисбежались к небольшому отряду в надежде получить сладости, одежду или, еслиповезет, монеты. Женщины стояли у домов и махали платками, некоторые и вовсестащили передники и размахивали ими, приветствуя правителя. Несколько торговокбросили в сторону отряда пригоршни сухофруктов – таким образом они желалипроцветания своему лорду, а его землям хорошего урожая.

Голоса, восхвалявшиеВихта, принадлежали счастливым людям. Раскланивающиеся мужчины, улыбающиесяженины, крутящиеся почти под самыми копытами дети – любовь народа обычновоодушевляла наследника земель, однако, в тот момент только мешала. Лордотвечал быстрыми кивками и продолжал путь вперед, а вереница простолюдинтянулась вслед за ним. Мысли о сестре лишали всякого сострадания, он не помнил,одарил ли кого-то по дороге или только отмахивался от нуждающихся.

У замковых стен Вихт всеже не сумел более противиться восклицаниям и тянущимся рукам детей-попрошаек.Его Высочество выделил приличную сумму на путешествие ограбленного у стенСантауна лорда. Разумеется, в последствии монеты надо будет вернуть и отблагодаритьрегента и короля дарами за помощь, но только после.

Вайткроу без сожаленияраспрощался с несколькими десятками серебреных монет и парой пригоршней медных.Торговкам же, которые продолжали тащить тяжелые двухколесные телеги и то и делобросать в хозяина Фридомхелла сухофрукты, ягоды и семена, выкрикивая слова измолитв, Вихт бросил по золотому.

Пока простой люд отвлексяна подбирание монет, отряд без проблем проехал за ворота. Пожалуй, Вайткроу могпохвастаться одними из самых послушных подданных, им не было нужды осаждатьзамок и вваливаться за стены в надежде обратить на себя внимание.

На небольшой площадиперед замком правителя уже встречали.

Советники, рыцари,Гроссмейстер, придворные мужчины и женщины и даже Его Преподобие из главногогородского Храма прибыли для того, чтобы выказать уважение вернувшемусяюжанину. Множество людей, коих Вайткроу был бы рад увидеть в любое другоевремя, вызывали раздражение. Среди толпы он так и не сумел разглядеть Фейг.Страшные подозрения начали закрадываться в голову юноши – положение супругиделало ее впечатлительнее и ранимее, вероятно, гибель Леоны повлияла на еесостояние.

– Где миледи Вайткроу? –взволнованный мужчина ловко выбрался из седла, – Где моя жена? Что с ней? Какона себя чувствует? Где моя сестра? Леона… О, Боги, как вы посмели допуститьее… Допустить, чтобы леди Вайткроу пострадала в собственном доме?! Отведитеменя к ней!

–Милорд, – толпа почти синхронно опустилась на колено, приветствуя южанина.Стоять остались лишь несколько пожилых сиров, советников и Гроссмейстер. Ихпочтенный возраст не позволял им полностью выполнять ритуалы и потому, как иполагалось на юге для людей подобного возраста, они лишь низко поклонились.Дамы же присели в поклоне, они не поднимали головы с того момента, как Вихтпрошел через ворота.

–Мне не до соблюдения традиционных приветствий, – голосом обиженно юнцавоскликнул Вихт. Он не желал ждать. Его душа рвалась к Фейг, его сердцесжималось из-за боли от потери сестры, и остальное казалось ему совершеннонезначимым.

–Милорд, мы бы хотели переговорить с вами прежде, чем отвести вас к миледиВайткроу, – произнес пожилой советник Кгас. Он едва стоял на собственных ногах,его руки не слушались и постоянно дрожали, однако, это ничуть не помешало емувстретить правителя и, пусть и при помощи рыцарей, поклониться. На заменустарцу уже семь лет назад прислали более молодого мужчину, однако Кгас неспешил отдавать кому-либо свое место.

– У меня нет на этовремени! – возмутился лорд.

– Я вынужден поддержатьКгаса, милорд, – выступил гроссмейстер. Его Преподобие также протянул словасогласия, несколько сиров предпочли выразить одобрение короткими кивками,другие – тихо поддакнуть, — Это напрямую касается миледи Леоны Вайткроу имиледи Фейг Вайткроу.

– Я хочу увидеть их, всеостальные дела потом.

– Милорд, мы имеемсмелость настаивать, – гроссмейстер редко позволял себе подобное поведение, и,тем более, уверенный, не терпящий возражения тон. Лишь когда от этого зависелажизнь. Вайткроу старался прислушиваться к помощникам, он понимал, что советы основанына знаниях и опыте, и те, кто помогают ему править, в первую очередь думают облаге юга. Он понимал это, и все равно был возмущен.

– Я ваш лорд-правитель ия знаю, что и когда мне следует делать!

– Несомненно, милорд.

– Вы должны слушать моиприказы и выполнять их.

– Разумеется, милорд.

– Я желаю видеть своюжену и мою бедную сестру, чтобы помолиться за ее душу. Прямо сейчас! Я должен…

– Для погребения миледиЛеоны Вайткроу все готово, милорд. Миледи ожидает вашего возвращения вусыпальнице, – протянул, как песню Богам, священнослужитель.

Вихт ожидал, что кто-топродолжит и расскажет про Фейг. Будущая мать, скорее всего, в Башне Мудростиили своих покоях, раз так и не пришла встретить любимого мужа. Лорду продолжализакрадываться разные мысли, каждая из них была страшнее и мрачнее предыдущей.Подданные молчали, Кгас, с которым Вихт встретился взглядом, опустил голову и синтересом изучал знакомую вымощенную камнями площадь, а гроссмейстеротвернулся.

Молодой конюший, возрастапогибшей Леоны, рассыпаясь в извинениях, попытался забрать поводья у правителя.Вайткроу крепко сжимал руку и лишь с третьей попытки обратил внимание наробкого мальчишку. Встречающие продолжали молчать и стук подкованных копыт побулыжникам был особенно звонок в напряженной тишине.

– С моей женой что-тослучилось? – едва выдавил из себя Вайткроу, – Она была столь опечалена, чтослегла или… Мой наследник! Что с моим наследником? Горе было слишком сильным, имы… Мы потеряли его? Где мой сын?

Вихт видел скорбные лицаи лишь сейчас понял, что могло быть тому причиной. У матери Фейг имелось немалопроблем с рождением детей, знахарки говорили, что это могло передаться иотпрыскам. Или… Не может быть, что Боги настолько жестоки и супруга тоже пострадалаот больного зверья! Ее растерзали? Перепугали? Она оступилась? Или скорбь отпотери Леоны причинила ей больше вреда?

– Фейг мертва? – голосюжанина сделался тихим, юноша почти перешел на шепот. Он боялся произнестислова громче, словно именно тогда они навлекут беду. Мужчина боялся услышатьправду, но и не спросить он не мог. Молчание было слишком утомительным.

–Мы не можем ответить вам, милорд, – наконец, произнес советник Кгас.

–Она больна, и вы не можете сказать мне, в каком она состоянии именно сейчас? –догадался Вихт, – Почему же тогда вы все не с ней, почему Его Преподобие немолит Богов о помощи, а стоит здесь и смотрит на меня? Почему я все еще стоюздесь, а не рядом с ней?

–Милорд, мы не знаем потому… – Кгас замялся. Прекрасный оратор, он нередкорадовал лордов своими изящными стихотворениями во время пиров и Праздников,легко подбирал слова для застольных тостов и обучал Вихта верно изъясняться и вписьмах, и во время живого общения, а не мог подобрать верных слов.

–Потому, что миледи Фейг Вайткроу сбежала, – заменил советника гроссмейстер.

–Фейг что сделала?

–Сбежала, милорд. Миледи Вайткроу нет во Фридомхелле. Мы искали ее в городе и заего пределами, однако, безрезультатно.

–Но почему? Когда? Как? Зачем ей было сбегать? О, она испугалась, да, все верно!Верно… Она испугалась и не могла дождаться меня! Почему вы позволили ей уйти? –в голове южанина еще не укладывалась большая часть услышанного. Он подозвалконюшего и приказал привести лошадь обратно, благо ее не успели расседлать.

–Милорд, вы не сумеете найти миледи, – Кгас удивительно ловко для своеговозраста перехватил поводья и не позволил конюшему подвести кобылу к лорду.

–Разумеется, сумею, – Вихт шагнул к скакуну и протянул руку, чтобы забрать узду.Советник не разжимал сморщенных и дрожащих как листья на ветру пальцев, – Фейгнапугана и ждет, чтобы я пришел к ней и…

–Миледи Вайткроу настаивала, чтобы вам не открывали гибель миледи Леоны. Вашажена, милорд, скрывала от вас правду все те долгие дни, пока ваша сестрамучалась, будучи между жизнью и смертью. Миледи Фейг сбежала после того, как яотправил письмо в Санфелл, она пропала в тот же вечер.

–Почему? Что могло побудить ее сбежать, если она знала, что я примчусь сразу,как смогу? Я говорил ей, я писал ей в каждом письме, что желаю быть рядом с нейбольше всего на свете, а после известий о Леоне… Фейг должна была знать, что ятут же вернусь домой! – обсуждать с подданными обиды и душевные терзаниямужчина не желал, однако слова сами по себе лились из него. В последнее времярядом всегда был Рирз, он находил достойное объяснение и давал ответы на любыестрадания Вайткроу еще до того, как тот успевал высказать опасения. Северныйдруг был далеко, а привычка, еще со времен обсуждения плана по возвращению вФерстленд и мести Холдбистам, осталась.

– Полагаю, именно вашескорое прибытие и вынудило миледи бежать, – в голосе Кгаса звучало сочувствие.Он говорил с правителем так, словно испытывал огромную усталость, словноответственность за побег лежала на его плечах, а душевная боль лорда жила и в советнике.Словно знал больше, чем остальные и это терзало старика.

ХозяинФридомхелла шумно выдохнул от возмущения. И пусть путешествия не изменили егоманеры изъяснять мысли и не избавили его от любви к красивым, пусть и не всегдаудобным для походов одеяниям, пусть увлечения рисованием и игрой на музыкальныхинструментах – которые Рирз нередко в шутку называл занятиями исконно женскими– не исчезли из его жизни, однако, Вихт успел закалить характер. Время и бедысделали его серьезнее, он научился держать себя в руках и не начал кричать ивыть прямо на призамковой площади, как только случалась беда. Сила воли помоглаВайткроу мужественно отпустить поводья, позволить увести кобылу вновь,выслушать очередное приглашение советника проследовать для беседы в замок идаже ответить на него согласием.

Тегоды, которые Вихт правил самостоятельно или же имел честь находиться рядом сотцом, уже достигнув того возраста, при котором понятен смысл большей частипроисходящего, он ценил советников и не обделенных опытом приближенных. Люди наюге говорили куда витиеватее и изящнее, чем на севере, но, несмотря на поройчрезмерное увеличение количества слов в предложениях, предпочитали бытьчестными и откровенными. Они не опасались гнева правителя. Каждый придворный,вассал и простолюдин знал, что Вайткроу ценят лишь правду, какой бы они нибыла. С правдой всегда можно отыскать выход. Вихт повторял эти слова за отцом,матерью, дядей и тетушкой Либби.

Ксожалению, в этот раз правитель предпочел бы услышать любую, даже бесконечнобездарную ложь. Будь он хоть чуть помладше, то с удовольствием закрыл бы уши,так он иногда делал, совсем в детстве, если родители ссорились.

Верныеподданные в один миг перестали быть людьми, которым южанин доверял ипревратились в его главных противников. В настоящих врагов, коих за всю жизнь умужчины так и не набралось. Рыцари, Гроссмейстер и все советники в один голосутверждали, что в смерти Леоны виновата новая хозяйка Фридомхелла – Фейг.Первые несколько минут Вихт не мог и слова вымолвить, чем бессовестнопользовались его люди – они говорили, и говорили, и говорили, неостанавливаясь. Что именно вещали лорду мудрецы и сиры, он не понимал.

Стого самого момента, как он услышал «Ваша жена, милорд, миледи Вайткроу,повинна в смерти бедной миледи Леоны», мир перестал существовать.Казалось, что звуки притупились, голоса окружавших его с самого рождения сталичужими и неузнаваемыми, а в помещении сделалось значительно темнее и холоднее.Как он оказался в замке Вихт тоже не мог припомнить, кажется, кто-то отвел еготуда, придерживая за плечи. А может быть, внес…

Правительюга слушал, но не слышал, пока, наконец, не выступил Его Преподобие.

–Прошу прощения, милорд, но у священнослужителей имеется свое мнение напроисходящее. Еще до заключения вами брака всех в Храме интересовало, не будетли преступлением против Богов, Его Величества и людей союз между вами и вдовой.Мы опасались, что ваша избранница на деле ждет отпрыска от покойного мужа, и,следовательно, не имеет более прав вступать в новый союз по меньшей мере до днятринадцатилетия дитя. Исключения, данные нам Богами, касаются дам, которымнеобходимо крепкое плечо мужчины, если более нет никого, способного оказатьподдержку. У урожденной миледи Форест имелись милорды Робсон и РенрогХолдбисты, а так же хоть бастард, но так же мужчина – незаконнорожденный сынмилорда Рогора…

–Мой друг, – прервал богослужителя Кгас, – Не стоит превращать беседу в урок изписаний. Переходите к сути.

–Да-да, я к тому и веду. Все мы молились за нашу новую хозяйку и когда мудрецыубедились в отсутствии препятствий для брака, нашему искреннему счастью не былоконца. Еще счастливее мы сделались, когда до нас дошли благие вести об ожиданиивашего первенца, милорд.

Седоймужчина говорил тихим и мягким голосом, возможно, именно поэтому Вихтповернулся к нему и, хоть и находился еще в некотором оцепенении, уже могдергано кивать в ответ. Его Преподобие говорил куда менее страшные вещи, небросаясь жестокими обвинениями, признал, что радовался союзу с Фейг и, средиобвинителей, выглядел единственным лучиком надежды. Вайткроу улыбнулся главномухрамовнику в благодарность за поддержку, и вскоре понял, что зря поспешил.

–Наши выводы были чрезмерно скорыми, я бы сказал бездумными, теперь я понимаюэто. Молитвы за вас не утихали в Храме ни днем, ни ночью, однако, это не сумелооградить вас от беды. Лишь когда леди Леона пострадала, на собрании мы с моимибратьями и сестрами осознали, что совершили ошибку. Ужасную, которую отныне идо смерти будем отмаливать. Фейг Холдбист, должно быть, избавилась отпредыдущего мужа и от их отпрыска обманным путем, что является одним изглавнейших грехов, самым непростительным для женщины!

–Фейг не делала ничего! – воскликнул Вайткроу, – Она не Холдбист, она Вайткроу!Она – моя жена!

–Миледи греховна и, более того, несет на себе проклятие! Бог Мучений не лишил ееразума, но сделал оружием своих рук, марионеткой, способной распространятьсмерть и агонию, сеять боль и безумие, среди нас, простых смертных, неспособных противиться воле и силе Богов. Проклятие, которое несет на себе ледиФейг Холдбист заслужено ей, ведь в ином случае, оно не имело бы подобной силы!

–Нет! Нет, вы все лжете! Фейг ни в чем не виновата, она никогда не делала ничегодурного. Вы же видели ее, вы все, неужели вы не заметили бы в ней этого зла?Она невинна и чиста, куда чище любого из нас!

–Будучи в Фиендхолле, леди уже прибегала к злому дару. Должно быть, она принеслажертву Богу Мучений, в виде нерожденного отпрыска от супруга, и повелительбезумия в благодарность обрек на страдания милорда Рогора Холдбиста – и дапусть никто не тревожит его дурными вестями!– и его приближенных. Взбешенноезверье, которое в один миг пришло в себя и ничего более не выдавало в нихболезни, не странно ли оно? Миледи была там, она была во дворе и, как всемизвестно, не пострадала.

–Потому, что ее вовремя сумели увести, – не унимался правитель. Он не могпозволить оскорблять любимую жену. В тот момент он совсем позабыл о словахРирза, позабыл обо всех доказательствах существования дара, об обращении другав чудовище, о своих талантах.

–В этот раз все случилось точно так же, как и в Фиендхолле тогда.

—Это случайность!

–С появлением миледи во Фридомхелле, во всем городе и за его пределами, созверьем стало происходить что-то непонятное. Неужто не замечали вы, милорд, чтоптицы покидают привычные места и слетаются ближе к миледи Фейг Холдбист? Неужтоне замечали вы, как осы крутятся вокруг вас, и, в особенности, вокруг нее, ноне жалят? Лошади и псы ходят за ней по пятам, кошки слушаются каждого ее слова,мыши покидают безопасность нор и бегут к ней. Неужто вы не замечали?

Вихтне знал, что и сказать. Разумеется, он видел. Он прозрел лишь когда Рирз указалему, но после и сам начал обращать внимание. В то время он не придавал этомуособого значения, и, хоть друг и не прекращал говорить про дар урожденнойФорест, до сего дня Вайткроу не желал принимать этого, не задумывался чтостанет, когда догадаются окружающие, и к чему это приведет.

Мужчинахотел соврать, надеялся переубедить обвинителей, и не мог вымолвить ни слова.Он беззвучно пошевелил губами. Заминкой охотно воспользовался Его Преподобие.

—Это истинное проклятие, милорд, мне ли не знать? Боги отвернутся от миледи ФейгХолдбист за нарушение обетов, за преступления, не одно, которые она совершила.За все преступления! Я не способен спасти ее грешную душу, но вы еще можетеискупить собственную вину. Мы поможем вам, люди пойдут на что угодно, чтобы высумели очиститься, мы, все мы, до последнего, пройдем этот путь с вами. Мы неоставим вас, милорд. Вас жестоко обманули, и никто не осудит вас за незнание.Быть может, проклятая Богом Мучений сумела затуманить ваш рассудок…

–Фейг – моя жена, – прошептал Вихт. Ему нравилось звучание собственного голоса,мелодичное и в меру звонкое, однако сейчас он слышал лишь блеяние,извергающееся из его рта. Что он за правитель, если перед верными подданнымипохож на напуганного ягненка?

–По закону, если она ждала дитя от милорда Ротра Холдбиста, пусть и избавиласьот него, она все еще являлась его женой и не могла заключать другого союза.Миледи обманула вас и…

БолееВайткроу не смог терпеть оскорбления. Он не верил ни единому слову, сказанномупротив Фейг. Его Преподобие был весьма неосмотрителен, он продолжал выражатьникому не нужное мнение, и ничуть не обращал внимание на состояние правителя.Храмовник не замолкал ровно до того момента пока Вихт, с криками, не набросилсяна него. Вернее, он собирался это сделать и даже размахивал кулаками,намереваясь выбить из священнослужителя дурь, заставлявшую произносить гадостио невесте правителя, однако, два сира из Серого Ордена оказались внимательнееЕго Преподобия и проворнее хозяина Фридомхелла.

–Отпустите меня сейчас же! Он не имеет права злословить и обвинять Фейг вчем-либо!

–Милорд, прошу, держите себя в руках, – священнослужитель осуждающе покачалголовой и лорд, еще больше разозлившись, забился в крепких руках рыцарей.Мужчины, хоть уже и годились правителю в деды, были крепче Вихта, а их движенияс возрастом не потеряли в ловкости. Если бы южанин мог соображать, то, скореевсего, поразился бы единству, с которым двигались сиры.

–Вы жалкий лжец! Вас первого бы отправить на костер, как предателя веры!

–Прекратите, милорд! У меня довольно терпения, однако оно не бесконечно. Я –служитель Богов, Храм всегда был и будет моим домом, а вы – моим правителем.Все, что я совершаю, я совершаю только ради вас и по велению Богов. МиледиХолдбист повинна в смерти вашей сестры, и это не только мое мнение. Придворныеледи Леоны, кухарки, садовники и многие другие видели, как она натравила псов.Тех самых, которых ей привезла ее семья. Я не имею никаких основанийпредполагать заговор и ни в коем разе не желаю обвинять в чем-либо РайанаФореста. Лезть в его жизнь я так же не желаю. Псы же неоднократно по приказухозяйки портили жизнь миледи Леоне Вайткроу, пугали ее, и стоило ожидать, чторано или поздно это зайдет дальше. Никто и помыслить не мог, что в этот размиледи Холдбист совершит… Подобное деяние.

–Вы лжете! Придумываете какие-то доказательства, но на самом деле у вас их нет.Нет, слышите?! Отпустите меня! Отпустите сейчас же! Я прикажу казнить его, ивас, и всех тех, кто возводит напраслину на мою жену!

Наследникюжных владений еще много кричал в тот день. Только благодаря все тем жерыцарям, Гроссмейстеру и лекарям, его удалось отвести в покои. Мудрецы напоилиправителя отварами и на большую часть суток Вихт выпал из жизни. Он не могсказать, что он спал, так как не видел никаких снов. В один момент он закрылглаза, а когда открыл их, кое-как заставил себя встать и подойти к окошку, тоувидел, как на небе заливается рассвет.

Правитель юга продолжалсердиться на Его Преподобие, на сиров, на советников, на лекарей, да на всех,кто находился вчера с ним. Большая часть мудрецов молчала или тихо кивала, лишьнесколько человек посмели говорить с лордом и обвинять Фейг, не стесняясь. Вихтзлился на каждого. Злился, и понимал, что должен узнать, как все происходило.Он хотел верить в невиновность новой хозяйки Фридомхелла, хоть супруга исбежала – ему об этом в очередной раз напомнили вчера, перед тем как южанинуснул – хотел доказать это окружающим глупцам, а в первую очередь, самому себе.Ни на минуту Вихт не позволял себе допустить мысли, что на самом деле Фейгсотворила злодеяние. Отряды готовились отправляться на поиски напуганнойсупруги, а тем временем лорд Вайткроу поспешил на одну из последних встреч ссестрой, он должен был попросить у нее прощения и увидеть, что же с ней стало.

Пока правитель спускалсяв усыпальницу, где женщины из Храма каждый день приводили в порядок тело,умывали Леону, поправляли ей волосы и поджигали в глиняных мисках различныетравы, ароматы которых сестра так любила, Вайткроу думал. Поутру мужчина вспомнило совете священнослужителя и Кгаса, принял их переговорить с другими подданнымичтобы лучше понять, что же произошло. Служанки, помогавшие лорду приводить себяв порядок и облачавшие его в одеяния для посещения крипты, поведали, чтострашные псы, посланные Богом Мучений, напали в том числе и на придворныхженщин леди Леоны. Дамы вздыхали о нелегкой судьбе и страшной смерти юнойсестры правителя, некоторые были весьма убедительны, Вихт верил в искренность,однако, не меньше южанина заинтересовало нападение на других девиц. Несколькоиз них, тех, кто всегда и всюду сопровождал погибшую, также опробовали на себезубы и когти псов. Говорили, что дамы то ли спасали свою леди, то ли стоялимежду псами и Леоной, но, так или иначе, все, как один, утверждали, что уничтожитьзвери намеривались только урожденную Вайткроу.