Яйца отстрелю! Записки из сумасшедшей деревни

– Нарушаем, пап? – говорю специально погромче и папа от испуга роняет сигарету. Конечно, мама бы ему проделала дырку в Карме за курение… И не одну…

– Роня? – а глазки-то у папы забегали. Угу… Значит, и настойкой своей ещё подзаправился. Исключительно в лечебных целях конечно. Как он там говорит: «Не ради пьянства окаянного, а пользы для»…

– Роня… Кто ж ещё? Ты мне скажи, пап, есть шансы маму в больницу отвезти? Я ведь скорую вызову, если добровольно не поедет!

– Она там высчитала, что сегодня лучше не допускать никаких резких движений и, вот… лежит…

– А чувствует себя как? – всё же пытаюсь добиться от папы внятного ответа. Просто с мамой разговаривать на тему лечения бесполезно совсем…

– Да нормально… – поднимает папа упавшую сигарету и начинает просто растирать её между пальцами.

Ясно… У папы всегда так: живёт вроде как и в семье, а на какой-то своей волне…

Забираю у мелких шланг для полива, выдаю каждому по пирожному-полумесяцу и иду в дом.

Нет, если я сейчас увижу, что мама не просто из-за гороскопа лежит и не встаёт, то скорую вызову, пусть хоть весь Зодиак разом на меня обидится!!

– А что же вы раньше-то не обратились⁇!! – выговаривает нам с Роником и Акимом врач.

Мы не обратились… Если бы он знал, с какой истерикой мы приехали сюда…

Конечно, мама лежала не из-за указаний гороскопа. Но…

Мне кажется, у меня до сих пор левый глаз дёргается… Да и правый тоже…

Что мы с Акимом и Ронькой про себя только не выслушали…

Но если я, кроме, как словесно, ничего и сделать не могла, то Аким быстро решил проблему – на руки, в машину и в больницу. Ещё бы – два метра ростом и вес под центнер…

И Ронька ещё на подхвате…

Но всю дорогу мы выслушивали такое, что я не совсем уверена, в ту ли больничку мы приехали…

Врач отдаёт Акиму рецепт на какие-то лекарства, которых сейчас в больнице нет, а они маме нужны прямо позавчера и мы наконец выходим на улицу…

– Ну чё, к Маришке тогда все на ночь? – спрашивает Аким. – Чего по темноте переться то?

– Мне на работу завтра с утра… У Ирки опять пердимонокль какой-то… – я уже практически зеваю на ходу.

– Ну, и у нас тут не полянка с ягодками! – обрывает меня Аким. – Я сейчас Николаичу позвоню, пусть или с Иркой что-то решает, или сам за прилавок встаёт!

– Ронечка, тут такое дело, ты заедь пожалуйста, к родителям Тимоши – они тебе документы там для него передадут какие-то нужные… – я проснуться не успела, как бабуля уже названивает. Да ещё и с какой просьбой-то!!!

– Бабулечка, а Тимоша у нас кто⁇ – спрашиваю, хотя прекрасно понимаю, о ком речь.

Нет, ну, вы поглядите на него, а⁇!!

Тётенька дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде!

Он у нас мало того, что практически поселился, так теперь ещё и Тимоша для бабули!!

– Ну так, а кто он, Ронь? – идёт в атаку бабушка. – По имени-отчеству просил не называть…

– Да Бог с ним, зови как хочешь… – не спорю я. – Ты мне другое скажи – долго он у нас гостить то будет, Тимоша твой?

Нет, не то чтобы мне кровати и куска хлеба для него жалко, но всё же чужой человек, не родственник…

– Неделю точно… Он сначала в город хотел ехать… Ну, ты же знаешь он тут по делам… А дед твой его уговорил – они там что-то посовещались с отцом его и какие-то рабочие сюда приехать должны… Не знаю, образцы почвы брать или что-то такое…

– А я тут курьером на полставки, да, бабуль? – вот, меньше всего мне хочется ехать к каким-то незнакомым людям…

– Ронь, ну, побойся Бога – чего человеку не помочь… Тем более, ты перед ним вроде как виновата! – злится на меня бабушка.

– Ладно, заеду я… Адрес диктуй… – не хочу ругаться с бабулей…

Да и не обязательно мне самой ехать – Роника или Акима напрягу…

10. Роня

Приеду домой и устрою бабулюшке!!! Ох, устрою!!!

Это же передо мной не дом, а дворец какой-то!!

И даже будка с охраной…

И я… Здрасти-приехали…

Но что теперь делать? Подхожу к этой будке и из неё тут же выглядывает мордоворот размером с саму эту будку. Как он туда помещается – не понятно…

И Акиму с Роником тоже устрою!! Пива они вчера напились, видите ли, и им не встать и вообще…

Ладно, Акима Маришка уже почти убила, а вот Ронику, за не имением пока невесты, влетит от меня…

Если, конечно, меня раньше эта гора мышц не прихлопнет. Хотя – за что? Я же вроде как по делу…

Быстро и почти не заикаясь, объясняю, что пришла не посмотреть, как богатые люди живут, а за документами для Тимофея Степановича.

Кстати, этому тоже от меня достанется, как только я домой приеду. Курьера себе нашёл!!!

Связавшись с кем-то по рации, охранник пропускает меня в ворота.

Ну да, и тут тоже всё по-городскому, конечно – ни тебе грядок, ни кур на выпасе…

Но красиво… Ухожено, ровно, гладко…

Ладно, я не за разглядыванием ландшафтного дизайна сюда пришла…

Иду по дорожке, выложенной каким-то необычным камнем почти бирюзового цвета к дому… Интересно смотрится – словно ручей в траве…

– Так значит вот из-за кого мой сын не хочет возвращаться в город! – чуть не подпрыгиваю от резкого звонкого голоса, раздающегося почти над моим ухом.

Так увлеклась рассматриванием садового дизайна, что человека не заметила.

– Простите! – чуть не как припадочная шарахаюсь в сторону от невысокой темноволосой женщины в светлых джинсах и бледно-розовой футболке.

– А я-то уж думала… – окидывает меня таким взглядом, словно я пришла уже ней на работу устраиваться…

– Мне нужно забрать документы для Тимофея Степановича, – ну, пусть рассматривает. Жалко, что ли…

– А что же сам Тимофей Степановича не приехал? – складывает руки на груди, видимо, его мама.

– Не знаю. Я с ним не общаюсь… – вот, что проще-то – отдай документы и всё, забудь, как и не было!

– Даже так… – хмыкает женщина, словно не верит мне.

Нет, ну как не общаюсь? Доской, вот, по лицу заехала… Можно это считать за общение?

– Извините, но у меня еще много дел сегодня! – нет, на самом деле, не сказать, что много – Роника убить и к маме в больницу заехать, но разговор в таком тоне мне продолжать с этой женщиной не хочется. Даже наши местные сплетницы и то лучше: те просто поговорить любят, потому что… потому что любят поговорить, а эта дама хочет показать, кто тут кто и у кого какое место.

– Ладно… – снова окидывает меня таким взглядом, словно оценивает, что стоит дороже – я со всем содержимым или эта их бирюзовая тротуарная плитка. – Постойте здесь, я мужа позову…

Вот и дедуле надо было оставить её сыночка постоять под Зинаидиным забором, а не в дом тащить, кормить и спать укладывать…

– Только побыстрее, пожалуйста! – тут же кидаю я.

А что она думала, я тут ей барыню разыгрывать позволю⁈

Хмыкает, но, ничего мне не отвечая, идёт в дом…

Демонстративно достаю телефон и смотрю время. Так… Ну что, даю ей пять минут…

– Постойте, пожалуйста… – догоняет меня уже прилично так за воротами мужчина, которому не надо делать никакие анализы, чтобы его признали отцом загостившегося что-то у нас Тимофея Степановича.

Останавливаюсь, конечно, не убегать же от него…

И нет, я подождала не пять, а целых пятнадцать минут. Ну, мало ли человек там в туалете был…

Но ждать ещё дольше? Нет уж, свои барские замашки пусть эти товарищи, вон, на своей охране отрабатывают, а мне с ними детей не крестить…

– Вы извините… Вера… Вот… – протягивает мне большую папку синего цвета.

– Я не Вера… – зачем-то поправляю я мужчину. Вот какая мне разница⁈ Назови хоть горшком – только мой с порошком…

– Я знаю… Вы Бронислава… – улыбается мне мужчина. – Вера – это моя жена…

– Бывает… – ляпаю я, не успев дать команду языку не двигаться.

– Согласен… – ещё шире расплывается в улыбке отец нашего гостя. – Ронечка, может, позавтракаете с нами?

Ещё чего не хватало!!!

– Нет, спасибо… – вот сейчас язык мой – молодец!

– Вы не обижайтесь на Веру, она всех девушек в штыки воспринимает… А как там Тим? – ну, папа вроде у дедулиного подобранца воспитан лучше…

– Да мы не общаемся почти, он у бабушки с дедушкой гостит… – отвечаю чистую правду.

– Ну да… Поэтому-то он и уезжать от вас не хочет… – а я думала, улыбка шире уже стать не может…

– Я пойду, у меня дел много… – да, поняла я, конечно, на что мне тут намекают, но только мне ещё этого «добра» не хватало! В деревне нас уже чуть не поженили, так ещё и родители его с намёком…

– Конечно-конечно! – тут же соглашается мужчина. – Вы только скажите Тиму, что он прав! – и видя мои, наверное, очень удивлённые глаза, добавляет – Он поймёт, о чём я…

– А ещё Ваш отец просил передать, что Вы правы… – отдаю дедулиному гостю папку и уже собираюсь уходить – надо проверить, как там младшие. Ага, и пока мамы нет борщ им сварить и котлет нажарить…

– Роня… – Тимофей, он прав, Степанович вдруг перехватывает мою руку чуть выше запястья. – А Вы сегодня очень заняты?

11. Тимофей

А потому что вопросы нужно девушкам задавать правильно…

Да и не вопросы лучше, а предлагать что-то конкретное. А то они сами предложат…

Вот стою я возле курятника и понимаю, что сейчас впервые стану свидетелем убийства…

Нет, я, конечно, догадывался, что мясо кусками на деревьях не растёт… Но то было абстрактное мясо, а курица, из которой Бронислава собралась варить борщ – она вот – пока ещё живая на руках у её бабушки сидит…

И что же получается? Я сейчас этой курице в глаза смотрю, а потом суп из неё есть буду?

И что вегетарианец уже не скажешь…

Так… А тот суп, что сегодня – с клёцками… Он из сестры или тётки этой курицы был?

Чувствую, что суп с клёцками просится назад…

Интересно, если здоровый мужик тут в обморок грохнется, это как…?

Но что-то понимаю – нехорошо мне…

– Вы тут чего городского человека до конфуза доводите? – как из тумана доносится до меня голос Рониного деда. – Вон, уже белый, как мел…

Угу, и стошнит ещё сейчас…

– Тимофей Степанович сам предложил помочь… – язва ты, а не Бронислава Афанасьевна…

– А ты и рада! На, вон, Жучу моего подержи, а я пока Тимофею Степанычу попить дам… Пошли, Тимош… – зовёт меня с собой дед. – А с этими… – кивает на Брониславу и её бабушку. – Я беседу проведу!

– Я те сама такую беседу проведу, что ты у меня пятый угол найдёшь! – а это уже бабушка Брониславы. – Но, Тимош, ты б и правда, шёл, а то что-то совсем бледный…

Да я не «что-то», я по делу бледный… Чуть соучастником смертной казни не стал…

– Но ощипывать курицу Вы мне поможете, да? – ах ты ж, зараза красивая!!!

– Ронька!! – рявкает на свою внучку дед, – Если ты нам гостя загубишь, мы что соседям-то скажем⁈

А, ну да… Перед соседями точно неудобно будет… А если б не соседи, то и не страшно…

– Скажем, что в город уехал… – нет, вы только послушайте её!

– А тело куда? – о, это похоже Ронька, который Бронислав…

– А на мелкие кусочки и Жучке скормим, а то он что-то дохлый какой-то… – это ещё один братец… Глеб, кажется…

– Сам ты дохлый!!! – и звук затрещины. – Жучку ещё чем не попадя кормить…

Что-то суп совсем во мне уже не держится…

– Тимош, ты что, из-за дураков этих так распереживался? – Ронина бабушка подает мне стакан с водой.

Как я успел до туалета добежать…?

– Не обращай ты на них внимания! Дед у них с рождения уроненный и они через одного в него пошли!! Шутки у них такие…

Да уж… Шутники…

– Так, отойди-ка… Иди, вон, лучше Ронькам помоги курицу ощипать, а то они там три часа возюкаться будут! – присаживается на крыльцо рядом со мной дед.

Что-то при одном упоминании о «курицу ощипать» снова тошнота к горлу…

– Дитя цивилизации… – сочувственно вздыхает дед.

И то правда… Вот так окажись где в тайге… И умер бы ты, Тимофей Кравцов, потому что никого живого убить и съесть не можешь, грибы на съедобные-несъедобные не различаешь…

– На-ка, пока моя отошла… – толкает меня в бок Ронин дед и протягивает… А, ну, это я знаю – это настойка в бутылках из тыквы. И при её изготовлении ни одно животное не пострадало…

Делаю глоток и…

– Ч-т-о эт-т-то-о??? – в рот как будто лопату углей раскалённых бросили.

Что я там по про «ни одно животное не пострадало»⁇ Вот прямо сейчас одно и пострадало – то, которое от большого ума, всё, что ни попадя, в рот тянет…

Слёзы из глаз… Дышать нечем…

Етить твою в душу мать – умру, как последний алкаш, подавившись самогонкой…

– Да что ж ты… – хлопает меня по спине дед. А мне от этого только хуже: самогонка, вместо того, чтобы изо рта выскочить, калёным железом по пищеводу проваливается… Ни вдохнуть, ни выдохнуть…

– Вот Жучку бы своего этим зельем и поил, чёрт старый!!! – интересно даже, на каком я Свете…

– Да он выпил то… И не выпил… Глотнул только… – оправдывается дед.

– Я тебе щас так глотну, до китайской Пасхи не забудешь!!! – и снова звук такой, как ударили по чему-то мягкому.

– Дедуль, ну, правда… Ты-то к своим настойкам привык уже… – Бронислава Афанасьевна…

– Ага, Ронь, проспиртовался, как червь в банке… – и снова бабушка Ронина.

– В пробирке, бабусь… – а этот голос не знаю чей…

– Тимофей, Вам совсем плохо…? – чувствую, как холодная ладошка ложиться мне на лоб. – Сказали бы, что Вы крови боитесь…

Крови? А у нас там ещё и кровь где-то была?

И снова комок в горле туда-сюда…

– Да, хилые городские, конечно… – вздыхает дед.

12. Роня

Вот так и становятся веганами взрослые дяденьки… Увидят, как мясо выглядит в живом виде и всё – больше никогда ни одного стейка не съедят…

Надо, наверное, его ещё на рыбалку сводить. Посмотрит, как рыба ему в глаза заглядывает и умоляет отпустить и всё…

– Ронька! Ты дома??? – прерывает мои мысли Петькин ор из-за забора.

– Ну, дома я… – выходит на крыльцо мой братик. – Гулять пойдём или сразу в ЗАГС???

– Да мне… Я не тебя… – начинает заикаться Петюня.

– А придётся меня… – я по голосу слышу, что Роник ухмыляется.

– Сестру позови! – приходит в себя Петька.

– Ага… Бегу и падаю… Нету её… – а ещё Роник что-то жуёт. Вот, куда в него лезет только⁈

– С городским ушла? – вмиг звереет Петька.

– А если и так, то тебе-то что? – вяло огрызается братик.

– Так он же вроде того… Припадошный… В обморок падает чуть что…

Вот, скажите, как наше небольшое происшествие внутри семьи, можно сказать, за пару часов стало известно Петьке???

Да и в обморок никто не падал. Так поплохело тут некоторым слегка…

Но деревня… На одном конце чихнул, на другом уже скажут, что от туберкулёза умер…

– Ну, это ничего… Главное, городской… Переедет наша Ронька в город и…

И прибью я сегодня единоутробного братца!!

– А куда они пошли? К речке? – вот, Петюня – зараза неуёмная!!!

– Да вроде в рощу к Борисовке…

А, нет, живи пока, брат-близнец…

Просто роща возле Борисовки… Не самые хорошие слухи про неё ходят…

Слышат и видят там всякое… Нет, сама я не знаю – не видела, не слышала, но…

– И чё, точно туда пошли??? – ну, понятно, не хочет ухажёр мой лишний раз в Борисовскую рощу соваться, да ещё и ближе к ночи…

– Ага… Гость Ронькин захотел на всякое паронормальное посмотреть… – братец врёт, как дышит. Гость наш забой курицы пережить не смог, а тут…

– Говорю же – припадошный… – по голосу слышу – сдувается Петюня…

Хороший у меня поклонник: трусоват и выпить не дурак… Дай Бог каждому по два…

– А ты чего, подслушивала? – притягивает меня Роник к себе, как только заходит на веранду.

Веранда у бабушки с дедушкой по обе стороны от крыльца. Только одну часть давно ещё утеплили и она уже и не веранда, а практически комната – в ней сейчас и живёт дедулин впечатлительный гость. А вторая часть так и осталась просто верандой. Стол там стоит, несколько стульев, а ещё сервант старый, где бабулечка варенье хранит, потому что все её заготовки в погреб не помещаются. Ну, и так, по мелочи – удочки, там, которыми дедушка уже сто лет не пользуется и банки пустые на деревянном стеллаже…

– Ага, слушала, как ты моих кавалеров отбиваешь! – щелкаю братика по носу. – Смотри, договоришься так – пустит Петька слух про тебя…

– Башку ему тогда откручу и на место вернуть забуду! – ощетинивается Роник. – У меня… Мне Алёнка ответила…

Алёнка – это Роникова любовь с о школы…

– И что ответила? – нет у нас братиком никаких секретов и не было никогда.

– Сказала, что я её достал и ей проще согласиться… Чё делать то теперь, Ронь? – заглядывает мне в глаза брат.

– А ты куда её звал? В кино вроде? – треплю этого рыжика по чёлке.

– Угу… Я ж не думал, что она согласится… – и взгляд такой растерянный…

Ну да, девушек на свидания зовут в надеже, что они откажут…

Хотя Алёнка Роника столько раз посылала даже дальше, чем я Петюню, что он уже и не надеялся ни на что, понятное дело…

Но кинотеатра-то у нас в деревне нет. Придётся Роньке свою зазнобу в город везти…

– А ты её в кинотеатр звал или просто фильм посмотреть? – оба вздрагиваем от неожиданного вторжения Тимофея в наш разговор.

– А чё, городским можно без спроса в чужие дела лезть? – тут же ощетинивается Роник.

Он и с Акимом-то не откровенничает, хоть тот ему родной брат, а тут чужой человек…

– Извини… Я просто… – собирается уйти с веранды дедулин гость. – Дед ваш Жучку своего потерял, вот, ищем… Я не специально подслушивал…

– Подслушивал не специально, а влез… – бурчит Роник. – Ладно, что там ты про кино говорил???

А у меня аж рот открывается от удивления…

– Просто если звал фильм посмотреть, то можно и по ноуту. Есть у тебя ноутбук?

– Да что мы тут, по-твоему, лаптем щи хлебаем⁈ – злится брат. – Всё у нас есть… А фильм какой? Роньк, чё вы там любите?

– Мы разное любим… Но вряд ли Алёнка станет про твою Вселенную Марвел смотреть… Хотя…

– А ты у неё спроси… – снова влезает наш советчик.

– Ну, чего, нету тут Жучки⁇ – появляется в дверном проёме дедуля. – Как сквозь землю провалился!

– Нету… – хором отвечаем мы с Ронькой и Тимофей…

– Мя-а-а-а-а-а!!! – вдруг доносится откуда-то сверху. – Мя-а-а-а-а-а-а-а-а-а…

– Ты как туда залез то, ирод окаянный???!! – слышим в улицы голос бабушки…

13. Тимофей

Кто герой???

Я герой!!!

А кто идиот???

Я идиот!!!

Ну, как же – мне же надо было реабилитироваться перед Брониславой за всю эту историю с курицей? Надо!

Ну, теперь сиди на этой крыше и думай, как ты отсюда слезать будешь, заместитель Бэтмена…

– Ты зачем сюда полез то, Жучка⁇ – спрашиваю я у трясущегося возле моей шеи котёнка.

Ладно он – у него мозг меньше грецкого ореха по размеру. А я туда за каким инфарктом полез⁇ У меня-то вроде всё в порядке с мозгами было…

Но это пока я в деревню Дуброво не приехал…

– Тимош, у тебя там всё в порядке? – кричит снизу бабушка Брониславы.

– Да, тёть Нюр!! – стараюсь собрать всю имеющуюся на данный момент бодрость и отвагу и выдать её через рот.

– А чё сидишь то тогда там, как флюгер? Портками, что ль, зацепился? – а это уже дед…

Да лучше б я чем зацепился – хоть бы объяснение было не такое стрёмное…

– Тимофей, Вы сами слезете??? – ну, и Бронислава Афанасьевна в комплекте…

– Я просто думаю, как Жучку снять. Он вцепился, а мне одной рукой тут сложно удержаться… Ёб…падём ещё… А он разобьётся…

– Ну, если ради Жучки… – и брат-близнец на подхвате. А я ему ещё советы давал…

И ведь что интересно: пока лез на эту крышу по лестнице, которая ещё монголо-татарское иго помнит и пока доставал этого Жучку с почти самого верха крыши, которая тоже видела хана Мамая, страшно не было. А как развернулся слезать и посмотрел вниз, так сразу всю свою жизнь до колыбели и вспомнил…

– Тимош, а ты, давай, к краю спустись, а Ронька, который он, на лестницу залезет, Жучку мою перехватит, а ты спустишься уже сам…

Не, господа деревенские жители, сам я отсюда не спущусь…

Врачей тут нет, кроме ветеринара, это я уже понял, а спасатели или МЧС???

Нет, ну, происходит же в этой деревне что-то чрезвычайное и как-то же они с этим что-то делают. Наверное…

– А чё я-то сразу? – ага, Ронька, который Бронислав, в отличие от меня, не дурак…

– И то правда! Уже всех своим Жучкой озадачил, дурак старый!! А ну, как убьётся внук??? – конечно, чужого ребёнка – не жалко…

– А у нас ещё одиннадцать про запас есть! – тут же парирует дед.

– Я те щас…!!! – замахивается тётя Нюра на своего мужа. – Ронь, не слушай деда своего полоумного!! Тимош, а ты бросай эту нечисть, может, так поймаем!!

– Не вздумай!!! – трясёт кулаком мне дед. – Он, почитай, и так с Того Свету только вернулся!!!

– Вот как дам щас по загривку-то, так ты у меня назад не воротишься!!! – нехило так прилетает деду Брониславы по хребту. – Не слушай его, Тимош, кидай!!!

Интересно, если я тут навернусь, а всё к тому и идёт, за меня так, как за этого котёнка переживать будут???

– Ой, да идите вы все! Не видите – человек высоты боится!! – отталкивает Роня, которая она, в сторону своего брата-близнеца и моментом забирается по лестнице до самой крыши.

– Ронька, коза неуёмная!!! – ахает тётя Нюра.

– Жучку сымай быстрее!! – вторит дед.

– Так, Ронь, я поймаю тебя, если что!!! – и брат на подхвате.

– Я сейчас к Вам поднимусь, возьму котёнка, отдам его дедуле, а потом помогу спуститься, хорошо? – смотрит мне в глаза Бронислава.

– Да я и сам могу… – нет, ну, меня ещё девчонка с крыши не снимала!!!

– Что можете? Ночь тут просидеть? – в несколько движений Роня оказывается рядом со мной, отцепляет от моей футболки, а, главное, от шеи притихшего Жучку, чуть спускается вниз и, свесившись так, что я забываю как от страха за неё дышать, отдаёт котёнка его хозяину.

– Теперь Вы… – произносит так спокойно, будто не она тут только что эквилибристикой занималась.

– Что я??? – пытаюсь не выдать голосом накатившую вмиг истерику.

– Слезать с моей помощью будете… Ну, или если и дальше хотите разыгрывать из себя крутого мужика, то я слезу, а Вы тут спите – ночью сами скатитесь…

И хоть бы какое-то сочувствие во взгляде…

Не девчонка, а зло в чистом виде!

– Я просто… – не очень мне хочется рассвет на крыше дома встретить.

– Просто боитесь высоты. Ну, и что? Что в этом такого⁈ Вопрос только – полезли то зачем⁇

– Ронь, вы там эт… не поженитесь только!! – ещё и дед глумится тут.

– Думаю, Тимофею Степановичу, теперь придётся на ней жениться дедуль, она ж пока наклонялась, он все её труселя точно рассмотрел!! – а это… Глеб, кажется.

– Чё? – сразу ощетинивается Бронислав. – Чё он там у сестры рассмотрел⁇

– Ничего никто у меня не рассмотрел!! Отстаньте от человека!! – защищает меня Бронислава.

– Да я не против жениться… – выдаю, сам не понимаю как и с чего.

Пересидел на крыше, не иначе… Хотя…

– Ну уж нет!! – прилетает мне от Роньки, который он. – За городского дрища сестру не отдам!!!

А с чего это я дрищ-то???

– Э! Оба!! Я сейчас одного тут на крыше до завтра оставлю, а второму уши откручу, когда спущусь!!! – рявкает Бронислава.

– Ронь, помощь-то с этим малохольным нужна? – это дед уже.

– Бабуль, загони всех в дом, а то мы тут до рассвета всю деревню веселить будем!! – командует моя спасительница.

– И то правда! А ну, пошли все в дом, чай попьём, да и спать… Или подождём, может, скорую вызывать придётся… – добрые люди живут в этой деревне, душевные…

Руки-ноги трясутся, в глазах темнеет, уши закладывает… Но я, как послушный щенок, следую всем указаниям Брониславы. И плевать уже, как я перед ней выгляжу…

Да вру, конечно, не плевать – какой мужик хочет показаться перед девчонкой трусом и слабаком??? Я, вот, тоже хотел героем…

Но получилось, что получилось…

– Ну, всё, Вы уже одной ногой…

– В могиле? – зачем-то продолжаю фразу вместо Брониславы.

– На земле… – и никаких шуточек и подколок…

На земле… Да я сейчас на колени упаду и эту землю целовать буду!!!

– Спасибо… – а в глаза мне ей смотреть стыдно…

– Вы пока отходите тут, а я Вам чай горячий и сладкий сделаю и принесу… – делает от меня пару шагов Бронислава.

– Да не нужно! – ещё и ухаживать за мной будет…

Позор два раза…

А, нет, с учётом куриной казни – три…

– А замуж бы за такого ты не вышла, да…? – отпиваю очень сладкий и просто обжигающе горячий чай из большой синей кружки с цветочками.

– Аккуратнее! – поддерживает мою кружку двумя руками Роня. – За какого – такого???

– За малахольного, как у вас тут говорят… Ни курицу убить, ни с крыши слезть… – делаю ещё один обжигающий глоток.

– На крышу я сама и залезть, и слезть могу… Разве в этом дело…? – присаживается рядом со мной на крыльцо Бронислава.