Яйца отстрелю! Записки из сумасшедшей деревни

Пойду лучше огород им полью, а то ждать пока с какой Альфа – Центавры упадёт питательный раствор для огурцов можно вечно…

Уже возле грядок оглядываюсь, как бывалый шпион, и достаю из кармана телефон. Просто если родители заметят этот «источник облучения», то вполне себе земного и, я бы даже сказала, приземленного, выноса мозга мне не избежать…

Ладно, вроде вокруг нет вражеских агентов… Набираю старшему брату.

– Аким… А Ронька за рулём, да? – спрашиваю, забывая поздороваться.

– Угу… Только от заправки отъехали… – судя по всему, старший брат что-то активно жует.

– Тогда скажи ему, что у нас там гость сегодня с ночёвкой… Дедуля притащил алкаша городского…

– Да, бабуленька уже позвонила, обрадовала… – всё также с набитым ртом сообщает Аким. – Мама там как?

– Ловит космический дзен и пытается договориться с нашим братом или сестрой, чтоб он или она дождались, когда всё что нужно войдёт в знак Рака…

– Ой, беда… – соглашается Аким.

И, да, мы у родителей получились нормальными. Во всяком случае, первые шесть – так точно. С остальными – пока не ясно, но вроде тоже на галактических психопатов не тянут… Видимо, это тот случай, когда не только в математике минус на минус даёт плюс…

– Я сегодня у родителей останусь тогда… – сообщаю старшему брату.

И маму нужно покараулить, и с гостем дедулиным общаться нет никакого желания…

– С утра мы заедем тогда сразу к дедульке с бабулечкой… – уже проглотив что он там ел, сообщает мне Аким.

– То есть до утра у Маришки останешься? – спрашиваю и губы сами растягиваются в улыбке. Невеста у Акима такая чудесная, солнечная девочка. Не в мамином смысле, в нормальном. Улыбчивая, добрая, весёлая… И брата моего так любит…

– Угу… – я даже не видя Акима, знаю, что сейчас он улыбается, как довольный кошак.

Кстати, о кошаках…

– Аким, купи там в городе ошейник или капли от блох – дедулечка котёнка завёл…

– Знаю, Жучкой назвал… – слышу, что брат смеётся. – Если успеем сейчас… Но я Марише позвоню, она купит… Кот-то хоть нормальный, а то бабуленька сказала, что дедулька из ума выжил…

– Ну… – тяну я. – Грязный, лохматый… Да, нормальный… Кот, как кот… Чёрный весь…

– А гость? – уже не смеётся Аким.

– А гость… Алкаш… К Зинке за самогонкой шёл, да она ему не продала…

– А дедулька наш всех в дом тащит… – добавляет Аким…

– Но этого-то хоть навсегда не оставит… Надеюсь…

6. Тимофей

То, что проснуться можно не целиком, а отдельными внутренними органами, понимаю, когда мой мочевой пузырь начинает давить уже, кажется, на диафрагму.

Это же во сколько я вчера лёг и сколько сейчас?

По ощущениям, проспал чуть ли не неделю…

Но такого же не может быть…

Или с этими их травками и не такое может?

И всё же – где тут у них туалет?

С кровати встаю осторожно, стараясь, во-первых, не разбудить хозяев, если они ещё спят, конечно, а во-вторых, не расплескать содержимое мочевого пузыря…

А что – хороший гость: припёрся к незнакомым людям, наелся, завалился спать и обоссался…

Так, я похоже, на веранде. Или как это правильно в деревне называется?

Так уж получилось, что за все мои почти ровно тридцать лет, в деревне я не был ни разу. Городской житель в десятом, а то и больше, поколении и по отцовской, и по материнской линии. У нас и дачи никогда даже не было…

Нет, за город на шашлыки и поплавать в озере – это было, конечно, но чтобы в деревню… Только мимо проезжал…

Вот и мимо этой нужно было проехать!!!

Но отцу прямо очень захотелось и дом тут построить, и эко-отель рядом, на озере тоже…

Подарок мне на тридцатник. Это я про отель…

Нет, бизнес сам по себе очень даже – у меня сеть хостелов в городе и дело прибыльное. А эко-отели вообще из трендов тренд…

Вот только конкретно в этой деревне может получиться не тренд, а трендец…

Из комнаты или веранды, да не важно, из помещения, где я спал, выхожу только что не на цыпочках. Так-то, светло, но кто его знает – у нас сейчас те самые белые ночи, которые есть не только в Питере. Поэтому может быть и десять утра, и пять…

А телефон сдох…

Нужно ещё обнаглеть и попросить зарядку у хозяев. Пользуются они тут, вообще, телефонами?

– О, а ты чего подскочил-то ни свет, ни заря⁈ – как я содержимое мочевого пузыря от неожиданного вскрика деда внутри себя удержал?

Это первый вопрос… Второй, а как я на улицу вышел, если точно помню, что вчера в свою комнату попал из той, где мы ели? Заколдованная деревня…

– Да мне в туалет нужно… – может, и неправильно рассказывать так о своих потребностях, но если мне сейчас не укажут направление, то будет ещё хуже – обделаюсь я прямо тут на ступеньках…

– Там нужник… – указывает мне дед куда-то за горизонт.

Нужник?

Нужник и туалет – это одно и то же?

Ладно, если что – дед сам виноват, я его чётко про туалет спросил, а уж как это на местном наречии называется, я понятия не имею…

– Хотя, если по маленькому, так можешь, вон, Ронькины розы удобрить… – летит мне в спину.

Ага, сейчас! Чтоб мне эта Ронька ваша потом всё хозяйство отстрелила! Нет уж, попробую нужник или куда вы тут все приучены ходить, найти…

– Зелёная будка с окошком… – уточняет дед.

В смысле, с окошком? Хотя сейчас мочевой уже так поджимает, что хоть с панорамным окном!

Строение, похожее на будку с окошком нахожу практически сразу. Окошко ещё такое, в форме сердечка. Деревенская романтика? Ладно, главное, что внутри…

А как? А куда? А чем смывать?

А если не по малой нужде?

Дырка в деревянном… подиуме? Настиле? А к ней приделана деревянная же сидушка для унитаза… Зато не пластик, экологично всё…

Может, подсказать отцу идею – пусть в эко-отелях вот такое же поставят – так сказать, для полного единения с природой…

Наверное, теперь можно желание загадывать – первый раз справил нужду в деревенском туалете… Нет, всё ничего, но как они зимой? Тут же в мороз и на струе примёрзнуть можно…

А руки теперь где помыть? Не знаю, может, у них тут и не принято это, но я-то деревенский житель меньше суток и мне пока без привычных гигиенических ритуалов никак…

Обхожу будку (она же нужник, она же туалет), по кругу сначала в одну сторону, потом в другую в поисках хоть чего-то, похожего на кран. Ну, не может же быть, чтобы они в туалет ходили тут, а руки мыли в доме? Или может? Или, правда, не моют?

– Это ритуал, что ли, какой, для лучшего испражнения? – чуть не подскакиваю от раздавшегося за спиной голоса и резко оборачиваюсь. Вот так идёшь по малой нужде, а сходишь по большой…

– Ты кто? – забыв о приличиях, спрашиваю у высокого рыжего парня в зелёной футболке с надписью «Свободен».

– Ронька… – протягивает мне руку. Вытираю свои руки об штаны – всё же из туалета вышел и пожимаю, конечно, протянутую мне руку, но…

– С какого хера⁈ Ты же девушка была!!! – хорошие травки в этой деревне растут…

– С хера ли⁇!!! – не понимающе пялится на меня этот… эта… это Ронька…

– Я сам видел! – произношу уверенно. Нет, ну, вчера-то Ронька точно в женском обличии была… Или был? Было?

– Да ладно! – оно ещё и смеётся. – В штаны мне заглядывал?

Нет, вот тут – точно нет…

– Нет, но… – а что я сейчас должен сказать? Что вчера точно видел, что ты девушка и грудь у тебя была? Да и бабка мне про внучку, а не про внука говорила…

Если выберусь отсюда, попрошу у отца вместо эко-отеля месяц в дурке, как подарок на тридцатник…

Хотя и так, походу, увезут…

– Ладно, если ты всё, – кивает переменчивого пола Ронька на нужник, – то мне тоже надо…

– Конечно… А где руки помыть? – хотя надо оно мне теперь? Может, лучше просто дорогу до местной психушки спросить, а там уж…

– Вон, – указывает мне Ронька на что-то вроде перевёрнутого крышкой вниз алюминиево бидона на ножках, возвышающегося из будки, похожей на нужник, – возле летнего душа…

Язык так и чешется спросить: «А тут еще и зимний есть?»

Ладно, хрен с ними, с летними и зимними душами, дойду до дома, руки помою, с хозяевами попрощаюсь и всё – домой, пока совсем крышак не слетел. И ничего ни есть, ни пить тут больше не буду. А то два куска хлебушка с травками, и всё – парня от девчонки не отличаю!!

Чуть не вприпрыжку несусь в сторону летнего душа, по пути соображая, как мне дойти теперь от этого дома до магазина, рядом с которым я оставил машину.

– Ой!!! – резко завернув за угол дома, врезаюсь в кого-то или во что-то, что ойкает женским голосом.

– Ронька? – чуть тоже не ойкаю, айкаю и или ещё как охреневаю я, поняв, что сейчас держу в объятьях Роньку в женском обличии. – Ты снова девушка? – выдаю прежде, чем успеваю захлопнуть рот.

– Вы б завязывали, пока не поздно… – высвобождается Ронька-снова-девушка из моих рук и смотрит на меня, как дед на свою котожучку – с жалостью, что ли… – Хотя… Ваше дело…

– А почему… – нет, ещё и язык отдельно от мозга жить начал!!

– А потому что закончится это всё плохо…

Да мне и так уже хуже некуда, походу…

7. Роня

Да… Такой молодой и уже допился… А выглядит прилично… Вот чего людям не хватает?

С каким-то даже сожалением оглядываю мужчину, которого дедулечка привел вчера к нам. Одет хорошо, внешность тоже… Нравятся такие женщинам… Городской опять-таки… На считающего копейки не похож…

Но мне-то какая разница⁈

– Вы завтракать идите, там бабушка кашу пшённую сварила… – всё же гость какой-никакой – покормить надо.

– А ты? – спрашивает как-то нервно мужчина.

– А я Роньку позову… – просто Аким-то уже наверняка третью тарелку наворачивает, а мой брат-близнец как всегда – то в туалет, то по саду пройдусь, то в курятник загляну, то ещё что-нибудь…

– Ещё одну? – и выражение лица сейчас у дедулиного гостя такое, будто ему ботинки жмут…

– Ну, скольких найду… – зачем-то шучу я и вижу, что лицо у мужчины совсем вытягивается.

– Ну, так эт… Правильно… Двое их у нас… Ронька… И ещё… Ронька… – пытается объяснить своему гостю дедулечка наличие в доме двух людей с одинаковым именем.

Но тут спасибо родителям… Мало того, что им нужно, чтобы все дети были разных знаков Зодиака, так ещё и имена нам они дали по алфавиту. Старший на «А», а остальные – не трудно догадаться…

Мы с братом родились во вторую беременность, а, значит, и назвали нас на «Б»… Правда, к врачу мама не ходила, никаких УЗИ не делала и о том, что нас там двое – не знала… А имя у них было придумано одно – Бронислав, потому что на каких-то там рунах мама сама себе нагадала, что будет мальчик…

Уж не знаю, кто тогда больше удивился – руны или мои родители, но мало того, что первой родилась девочка, так ещё и мальчик следом за ней…

А имя одно… Нет, наверное, если бы родились два мальчика, то родителям пришлось бы напрячься и подумать над ещё одним именем на букву «Б», но раз родилась девочка, то просто одно имя использовали в женском и в мужском варианте. И над сокращением особо не заморачивались – оба стали Роньками…

Единственное, со дня нашего рождения мама охладела к рунам и перешла к более надёжному источнику информации – к картам Таро…

– А почему оба с одинаковым именем? – вот же любопытный гость какой! А, кстати, самого его как зовут? Что-то я вчера и не поинтересовалась даже…

– А потому что имя мама одно придумала… – с набитым ртом отвечает Аким. – Кто ж знал, что их там двое…

– Угу… – поддакивает дедулечка. – Мамка их врачам не доверяет. Только Небесным Светилам и ещё всякой лабуде…

– А сам-то!!! – тут же вклинивается в беседу бабулечка. – В ожившую Жучку поверил!!! Всю ночь возюкался с ним: то молоко из пипетки, то под хвостом помыть!!!

– Это – другое… Это, как Ронька, сказала – рукикер… накернация!!!

– Реинкарнация, дедунь! – отодвигая меня с порога, в комнату заходит Роник. – Реинкарнация…

– А по мне – так все херня из под коня!!! – о, помёт на букву «Г» в лице пятнадцатилетнего Глеба тоже тут…

– Ты эт… Куда при госте материшься то⁇!! – воспитывает Глебку дедулечка.

– А если без гостей, то можно??? – подростковый возраст во всей красе…

– Сейчас как перетяну полотенцем-то…!!! – а это уже воспитание от бабулечки…

– А толку-то – вон, деду не помогло! – о, и Василиска тут…

– Так, хватит!! Все взяли ложки и начали есть!! А то с вами и Тимофею Степанычу не позавтракать!! – наводит порядок бабулечка.

Тимофей Степанович, значит…

А вроде до Степановича ещё не слишком дотягивает, хотя для Василиски и Глебки – наверное, да, Степанович…

– Ронь, и ты иди, садись и ешь! Чего на пороге встала? – замечает меня бабулечка. – Тимофей Степанович про тебя как раз расспрашивал!

– Даже так…? – прохожу в комнату и усаживаюсь на один стул с братом – привычка у нас такая – с детства так ели, свисая со стула, но, главное, чтобы вместе.

– Бронислава… Вы садитесь… – тут же подскакивает Тимофей, понимаешь ли, Степанович. И надо же – не Ронька я уже…

– Да сидите! – успокаивает нашего гостя бабулечка. – Они всю жизнь так… Сколько падали, а всё равно…

Ой, ну расскажи ещё, бабуль, что мы и горшок до определённого возраста делили…

– А ты знаешь, Ронь, что Тимофей Степанович – олигарх? – тянет к себе Василиска три куска сала сразу.

– Васька! – тут же стебает её полотенцем по спине бабулечка. – Вы извините, Тимофей Степанович…

Олигарх… А чего тогда к Зинке за «водичкой в бутылочке» попёрся? Всякие мартини-виски надоели, решил местной экзотики попробовать?

– Я не олигарх… Ну, то есть не такой и… – отчего-то смущается Тимофей, ещё и, Степанович. – Просто мы тут отель строить будем… Эко…

– Эка… Эка как… А я раньше из живых богатеев только председателя колхоза видел… – задумчиво так произносит дедулечка.

– А мёртвых, значит, видел, да, дед? – цепляет дедулю Глебка.

– А мёртвых видел… – тоже тянет к себе кусок сала дедушка.

– В смысле? – как-то нервно реагирует Тимофей Олигарх Степанович.

– А эт… Мы когда с бабкой как передовики производства в Москву ездили, одного в Мавзолее видели… – подмигивает дедулечка…

– Молчи, пердовик!!! Нечего гостя смущать! – и дедулечке тоже прилетает полотенцем от бабушки…

– Ронь, ну, правда, сколько можно от меня бегать⁈ – перегораживает мне дорогу Петька, едва я сворачиваю к дому родителей. И зачем пошла по сокращённому пути между двумя домами, по тропинке, на которой мы с Петькой пока расходимся – пожениться сможем…

– Петь… – достал меня этот бывший одноклассник – сил нет!! Пока в школе учился, все волосы из косичек повыдёргивал и теперь проходу не даёт!!!

– Я же серьёзно, Ронь! Я же с продолжением… – пытается поймать меня за руку Петька.

– С каким? Замуж выйти, детей тебе родить…? – отступаю на пару шагов.

– А почему нет-то, Ронь? Поженимся, дом построим, ты мне парня и девку родишь…

– А ты водку пить будешь с мужиками и песни пьяные под окном орать… – продолжаю я.

– Да было то всего пару раз… – смущается этот жених…

– Ну, если на этой неделе, то – да… Петь… Не моё это… Так… – отступаю ещё на пару шагов.

– А что твоё??? Этот городской, что у вас ночует⁇!! – сразу агрессирует Петька.

«От людей на деревне не спрятаться, нет секретов в деревне у нас…» – тут же всплывают слова из очень-очень старой песни, которую любит моя бабушка…

– А тебе какое дело⁇!! – ощетиниваюсь в ответ.

– А потому что порченную не возьму!!! – и руки в боки упирает…

– Ну, тогда и иди отсюда! – тоже мне заявочки!!

– А что, он тебя уже…??? – и глаза кровью прям наливаются…

Ох, держать бы мне язык за зубами, да не держится…

– Бронислава, у Вас проблемы какие-то? – слышу за спиной.

Ну, вот, пока ты в нашей деревне не появился, Олигарх Степанович, особых проблем не было…

8. Тимофей

Башка трещит так, что искры из глаз.

Не девчонка, а зло в чистом виде!! В концентрированном, причём!!

Кто её просил в мужские разборки лезть⁈

Ладно, кто её просил… Меня-то кто??? Не в мужские, а в их с этим утырком.

Нет, ну, тут воспитание: увидел девушку в беде – надевай доспехи и вперёд…

А то, что там не девушка, а драконоид в юбке, так это я сразу не понял…

И теперь сидим с Петькой, или как его там, оба на траве, прислонившись к забору, и в себя прийти пытаемся…

Я – так точно…

Вытираю тыльной стороной ладони губу – рассадила в кровь, зараза такая! Как я теперь домой поеду? Представляю реакцию отца…

Нет, а что, так и скажу, что девушку защищал. А то, что получил доской от забора по морде лица от самой же девушки, рассказывать не обязательно…

– Сильно я Вас? – приседает передо мной эта Ронька-драконька.

– Хорошо, хоть не по яйцам! – улыбаться, так-то, больно с рассечённый губой.

– По яйцам Петьке, – кивает в сторону моего соперника по рыцарскому турниру, – врезать надо было. Чтоб забыл, как их ко мне подкатывать!!

Петька трясёт головой и начинает потихоньку отползать подальше от нас с Брониславой, на всякий случай, Афанасьевной…

Вот, назвали же девчонку…

– Ты где так махаться то научилась, полоумная? – бурчит себе под нос Петька. – Чуть полбашки не снесла…

– Ползи отсюда, пока вторая на месте!! – огрызается эта воительница. – Я ещё бабке твоей всё расскажу!!!

– А чё сразу бабке-то⁇!! – как-то совсем сникает этот герой-любовник.

– А вот и узнаешь, чё!! – рявкает Бронислава.

Хотя, нет, имя ей подходит… Бронислава-воительница…

Ой, ети мать, хорошо ж она меня доской приложила – какая хрень в мозгах-то появляется…

– Тимофей Степанович, Вы встать можете? – зачем-то то прикладывает руку к моему лбу. – Может, скорую…

– Ага… – тут же подхватывает отползший на уже почти безопасное расстояние Петька. – Пока районная скорая едет – оба окочуримся!

– А тебя и не жалко!! – тут же прилетает ему от Брониславы. – Одним алкашом меньше!!!

– С чего эт я алкаш-то? – ещё немного отползает вдоль забора Петька.

– А хрен тебя знает… Генетика, наверное… – даже не смотрит в его сторону Бронислава, гроза алкашей, Афанасьевна. – Ну, так что – нужна Вам скорая или со мной до дома дойдёте?

– Да, я так и думала… Лев – очень сложный знак Зодиака… Но я уверена, что Венера у Вас всё же в Козероге… Иначе Вас просто…

Уж не знаю, в каком месте у меня Венера, но сам я целиком в ахере…

Я-то думал Бронислава отведёт меня назад, в дом её деда и бабушки, а оказался в том самом доме с разноцветным забором…

Впрочем, сам дом вполне себе – из белого кирпича, с голубой крышей… А то, что на двери какие-то шаманские символы нарисованы и веник из сушёных трав – ну, это можно пережить…

То есть я так подумал, пока внутрь не попал…

Зато теперь представляю, как выглядит жилище Чукотского шамана, женившегося на цыганке…

Вот прямо тут можно, ничего не меняя, снимать любое фэнтези…

Окна занавешены чем-то вроде пергамента с надписями на не пойми каком языке, но то, что там не стихотворение про Новый год и ёлочку, понятно и так. На полу циновка, вместо кровати или дивана – что-то вроде нескольких сложенных один на один жёстких матрасов, накрытых шкурами… Интересно, кем эти шкуры были при жизни? Под потолком крутится деревянная Птица счастья… На стене большая саламандра… Надеюсь, просто искусно вырезанная из дерева… Электричества тут или нет, или оно запрятано так, что сразу и не увидишь. Рядом с ложем из матрасов приличного размера таз, но не таз – деревянная чаша с водой, а в ней – цветы и свечи…

Оглядываю комнату в поисках магического шара… Нет, просто исходя из дизайна, он обязан тут быть…

– Мам, у тебя кроме полезного дыма от корешков орхидей, какая-нибудь человеческая зеленка хотя бы есть? – прерывает рассуждения своей матери Бронислава.

Кстати, без дурацкой соломенной шляпы, мама её на женщину всё же походит больше, чем на соломенное чучело. И живот… Да она просто беременная… Интересно, каким по счету ребёнком? Во дворе я штук пять видел точно…

– Роня! Всё, что искусственно сделано руками человека, несёт больше вреда, чем пользы!! И если…

– Понятно… – закатывает глаза Бронислава. – Могла просто сказать, что зелёнки нет… Ладно, давай тогда папину настойку…

– Я ничего тут пить не буду! – шепчу я, представляя себе бутылочки с замаринованными крысами и пауками. – Лучше так…

– О, поверьте, папины методы лечения Вам понравятся! – улыбается Роня. – Если Вам так Зинкина «водичка в бутылочках» приглянулась, то и тут всё подойдёт…

– А при чём тут… – что, у них тут и вода какая-то заговорённая?

– Вот, держи… – протягивает мать Брониславы ей какую-то пузатую ёмкость по виду напоминающую…

– Это тыква? – спрашиваю, пытаясь рассмотреть тару для настойки.

– Конечно… – отвечает мне Бронислава – Самая что ни на есть настоящая. Сорт просто такой, вытянутой формы… Мам, а вата есть? Вата-то вроде как хлопок и ничего лишнего…

– Вата? – мать Брониславы как будто впервые слышит это слово. – Есть льняные салфетки…

– Ну, давай салфетки, – соглашается Роня. – Я сейчас Вам наружные ранки обработаю, а если будете вести себя хорошо, то и внутрь тоже…

– Тыкву? – спрашиваю я.

– Так-то, надо бы по тыкве… – бурчит себе под нос Бронислава, – Нет, того, что в тыкве дам… – произносит уже громко.

Ну да, по тыкве-то она мне уже дала…

9. Роня

– Ронь, а ты мне, вона, те галоши дай-ка глянуть… – Катерина Николаевна, которую все зовут просто баба Катя, уже минут пятнадцать не может определиться, зачем она пришла в магазин. – Деду моему надо новые… Хотя куда ему? Ему уже тапки белые присматривать пора…

Нет, я-то знаю, что в магазин она зашла не за покупками, а ради того, чтобы расспросить меня про нашего городского гостя, который вот уже два с половиной дня почему-то живёт у бабули с дедулей.

Ну, не так уж и сильно я доской его приложила…

Да там и развернуться особо негде было, на этой тропинке, и метила я не в него, а в Петькин наглый жбан. А запойному олигарху прилетело уже просто за компанию…

Но дедушка с бабушкой категорически настояли, чтобы Тимофей Степанович у них отлежался…

А сам этот товарищ только обрадовался, похоже…

– И, вона, ещё… сапоги покажи…Только не красные… – баба Катя всё никак не решится спросить то, зачем пришла.

– Размер какой, баб Кать? – загоняла она меня сегодня уже.

– А какой у моего деда? – крутит в руках резиновые полусапоги, которые она называет галошами.

Ну да, я тут размеры обуви у всех в деревне помнить должна…

Ладно, достаю сорок третий – она же всё равно не купит, потому что не за сапогами пришла…

– Ну, не знаю даже… Будет мой дед такие носить…? – оставляет баба Катя в покое «галоши» и вертит в руках уж сапог…

Хоть напрямую ей говори, что б уже спрашивала про то, зачем пришла!!

– Роньк! – а вот и подружка бабы Кати прискакала – та самая Зинка, к которой дедулин гость заходил за самогонкой. – А чего эт к вам Иваныч сегодня заходил? У вас скотины ж нет… Кур, что ль, лечил?

Ну, как нет… Не то, чтобы скотина, но если напьётся той «водички в бутылочках», что Зинаида продаёт, то вполне может ею стать…

– Не знаю… – решаю помучить этих сплетниц. – Может, и кур…

На самом деле, нашего ветеринара Виктора Иваныча дедулечка позвал к своему гостю. Вот, да – нет у нас медпункта… И врача нет, и даже фельдшера… Был, но в город переехал… А ветеринар есть. И дедуля мой сказал, что человек, так-то, от скотины отличается только наличием ума. У той скотины…

И, нет, этому Тимофею Степановичу врач ни к чему – ссадины я ему обработала, голова у него не кружится и не тошнит его… Но если делулечке так легче, то пусть…

– А этот, которому я отказала… – баба Зина дёргает бровями так, словно она ему не «водичку в бутылочках» продать не согласилась, а замуж за него не пошла. – Говорят, он теперь у вас ошивается… Свадьба-то когда, Ронь?

– Ну-у-у-у… – тяну я загадочно. – Даже не знаю… Пока бабуля с дедушкой разведётся… Пока заявление в ЗАГС подадут… К Новому году, наверное поженятся…

– Кто? – ахают в унисон баба Катя и баба Зина.

– А как получится… – шучу я на грани.

– А ты⁇ – хватается за сердце баба Катя.

– А я что за дедушку, что за бабушку одинаково счастлива буду! – стараюсь растянуть улыбку от уха до уха.

Да просто достали уже сплетницы деревенские!! Занималась бы каждая своим делом, так нет: хлебом не корми – дай чужую жизнь помусолить…

Вечером после работы иду сразу к маме – Васька забегала, сказала, что она сегодня что-то лежала весь день… Мама… Вот как убедить взрослую женщину с уже двенадцатью родившимися детьми, что медицина – не зло…?

Ладно, попробуем через папу. Папа у нас не определился до конца – в современном мире он живёт или в сказочном…

Папу нахожу возле бани – сидит себе на завалинке и преспокойно так курит сигарету, пока младшенькие там носятся по двору, как стадо бешеных муравьёв.