Смотреть, но отворачиваться

Не вытираясь, он мокрый и голый теперь сидел на покрывале и обливал зажатый плоскогубцами большой палец левой ноги хлоргексидином. Вкус содержимого его рта уже перестал быть достаточно отвратительным, благо хлоргексидин справлялся отлично.

Тоска правда уже отошла. Аттракцион боли выгнал ее из сердца, вывел вместе со всеми этими выделениями, смытыми холодной водой.

Палец был обработан какой-то обезболивающей мазью и перевязан. Следующий час Марк пролежал на обволакивающем тело голом матрасе, с перебинтованным пальцем, морально готовясь встать и одеваться, периодически планируя стирку своего сложносоставного постельного белья. Он не особо вникал в эту тему с культурой сна, в которую его все больше погружал Саша, но в такие моменты, когда перекошенная автохирургическим сеансом спина, растекается в ортопедичности матраса и перестает быть ощутимой, в такие моменты снобистский скепсис к трендам отпадает.

Глава «единственная, наверное, из всех, содержащая какую-то попытку исследования. Небольшую, если так можно выразиться, историческую в какой-то степени, и в какой-то степени философскую (какое умное слово все-таки!) выкладку. Прошу не судить строго, а постараться насладиться моей попыткой»

Сонечка, какое прекрасное имя!

***

Немногие современные молодые люди сейчас знают о культуре форумов, между тем бывшей крайне популярной еще не так давно.

Марк по долгу игрока, входящего в десятку претендентов на Золото в этом году, по версии Ежемесячного Обозревателя, а точнее апрельской статьи с развернутой статистикой на несколько добреньких страниц наполненных цифрами, именами и сносками на результаты предыдущих годов, его, Марка, и других команд, с анализом результатов этих самых команд в предыдущих годах и результатов их игры в этом году, и в общем сводящихся к тому, что его команда имеет самый высокий коэффициент прироста среднего балла, Марк по этому самому долгу знал пять и при необходимости мог вспомнить еще с пару десятков наиболее влиятельных форумов для постсоветского и российского пространства в частности. Естественно, кроме названий он знал и обсуждаемые там вещи. Если не вдаваться в подробности, только один из пяти форумов был такой, о котором было нестыдно рассказать родителям, как ты провел тот одинокий вечер, когда они уехали к друзьям, оставив тебя наедине с компьютером.

В целом, на этом познания Марка в широкой, глубинно-человеческой культуре форумов заканчивалось. Для него, как и для всех остальных молодых людей, кто хотя бы знает о существовании такого вида социального взаимодействия, форумы остались в прошлом, как ЭЛТ-экраны. Сравнение крайне точное, ведь, например, у Марка отзвуки воспоминаний о кинескопах лежали где-то там же, вместе с легким налетом свидетельствований о существовании форумов. Они лежали в зафлёренных и заблюренных возрастом воспоминаниях о походах к маме на работу, когда сидишь на большом офисном стуле с колесиками (так хочется покататься, но ноги еле достают до пола), и весь мир вокруг такой сложный и непонятный, новые помещения захватывают дух, и кажется, что за сегодня стал старше на год, приобщившись к непонятному, незнакомому процессу, но все же приобщившись. Они лежат в неожиданно всплывающих воспоминаниях о походах в библиотеки, где встречаешь столько неизведанного, какие-то новые миры, новых людей, огромные стеллажи непостигнутого и в целом из-за размеров невозможного к постижению, и пусть не зря сказано «походов», ведь тогда мир был большой и даже путешествие в соседний дом за новой книжкой было грандиозным мероприятием, на которое мама звала с каким-то трепетом. И, наконец, они будут лежать в бесконечных разговорах родственников между собой, не в шумных застольных какофонических чуть ли не перепалках, а в отдаленных от всех уголках квартиры, за стареньким столом, когда все потихоньку расходятся, и настоящие диалоги проявляют себя в двух дядях или братьях, обсуждающих что-то свое, передающих друг другу какие-то дискеты и поглядывающих на тебя со смехом, думая, будто ты мало что понимаешь. Вся эта кладезь памяти окроплена редкими, зачастую вскользь полученными отрывками вида монолита коробки ЭЛТ-экрана со смешным, будто вздувшимся стеклом и упоминаний тогда еще каких-то призрачных для детского сознания форумов. Шутка ли, но они всегда шли рука об руку и уже стали своеобразным символом ушедшей эпохи. Теперь, при мысле о Форуме, Марк не мог себе представить, как его (тобишь Форум) посещают не через массивный короб с огромной квадратной линзой. Какая-то подсознательная несостыковка вызывало понимание, что форумы все еще живы, и, естественно, их теперь посещают через почти все известные способы подключения к интернету.

Между тем форумы действительно еще живут. По мнению Марка, в основном из-за своей маргинальности. В этом Новом интернете, четвертованном (либо пятертованном, подставьте нужное число) медиагигантами, форумы остаются последним достаточно жизнеспособным островком свободы самовыражения. Но только подлинного самовыражения, а не поддельного, идеи которого транслируются в медиапространстве этой интернет-гигантократии. Но это даже не города-государства у границ медиа-империалистов, это скорее не отмеченные ни на одной карте деревушки, столь небольшие, что незаметные, это – заброшенные шалаши в лесной глуши, случайно найденные пещеры со следами жизнедеятельности, часто даже и находящиеся на территории этих самых медиа-империалистов, ведь по-настоящему форум может жить даже не в форме сделанного на скорую руку сайта, сам эйдос форума может как бы вселяться в частички медиагигантов, порождая странные маргинализированные мутанты навроде входящих в соцсети сообществ фанатов конкретного вымышленного персонажа из старого зарубежного мультсериала или группы людей, коллективно переводящих «Улисса» на ижицу, где каждый раз в день присылает по одному переведенному абзацу, или, в конце концов, ежедневно пополняющийся сборник записей с идеями для концептуальных фотографий (что, вообще, по степени хтоничности и безысходности близко к концепции черной дыры, если действительно глубоко об этом задуматься). И эта видовая черта форумов и выявляет в них настоящих дух Свободы. Свободы, естественно, во многом достигнутой за счет анонимности, но все же. Это проявление свободы, которое можно оценить, ведь феномен отдельно взятого форума выстроен лишь вокруг себя самого. Форум существует, в отличие от порождений медиагигантов, как вещь в себе и для себя. Форум, как форма замкнутого, ограниченного в функционале социального взаимодействия есть порождение людей, участников форума, только для них самих, и в этом смысле это может являться лишь продуктом чистого (позволю себе слово «некоммерческого») стремления выхода чего-то искреннего. В этом смысле характерная маргинальность, возможно, и является следствием Искренности, ведь она в последнее время будто потеряла актуальность.

Очень даже милым что ли можно назвать некоторые бесконечные рассуждения, ведущиеся порой на форумах именно из-за их искренности. Будь то разнообразные места обсуждения рецептов, шахмат или спортивных событий умиляет во всем этом именно наличие разговора между людьми. Не идет речи даже о качестве такого разговора и реальной возможности передаче информации между людьми, ведь этот процесс действительно крайне сложный, ценность несет само общение, как основа социального взаимодействия, именно настоящее общение, а не зачастую имеющая место пародия на него. И, да, общение существует, кто бы что ни говорил, и форум тому живой пример: ведь можно же передать человеку рецепт губадьи или рассказать концепцию дебюта Гроба, или, в конце концов, поделиться эмоциями по поводу победы любимой команды и выразить любовь к любимому игроку, это ведь все реально.

Однако лишь один из пяти форумов, легко вспоминаемых Марком, был таким, что не надо было на всякий случай подчищать историю посещений. Здесь кроется некий каверзный вопрос о Свободе. Ведь Искренность и маргинальность это не только попытки поделиться странными рецептами национальной кухни, это еще и редкостная чернуха. Сонечка как раз и была посетителем одного из таких форумов. Сонечка, очень милое имя, поэтому выбор такого никнейма на таком форуме было странным и очень бросался в глаза, ведь форум был посвящен некоторым видам преступной деятельности.

Да, были времена, когда закон в нашей стране не имел такой силы, как сейчас, и в такие времена вполне можно было встретиться с разного рода насилием на улицах городов и за их пределами. Естественно, в такой среде беззакония и интернет чувствовал себя вольготно, позволяя себе такие немыслимые для нынешних пользователей вещи, как открытое распространение запрещенных материалов: реклама веществ, казино, личные странички криминальных авторитетов с красочным описанием их деяний, а о всех возможных видах видеоконтента, который тогда можно было без труда найти за считанные минуты (часто сложность была даже не в доступе, а в скорости передачи информации по этим допотопным системам) по первому запросу, лучше вообще не думать, чтобы не портить себе сон грядущий. Да, такие времена были, но они прошли, и сейчас, хоть интернет все еще остается источником информации на любой вкус, цвет и диагноз, все же существовать таким отпетым структурам стало в разы тяжелее, на их долю выпало тяжкое бремя борьбы за существование. В целом, для них было два способа, как поступить, чтобы пережить тяжелые времена сильного закона, который словно интернет-пресс-папье довлел над этими интернет-страничками.

Первый способ заключался в том, чтобы существовать по-пиратски, под слоями сложных барьеров, базироваться на недоступных непосвященному человеку серверах, давать доступ лишь по выверенной схеме ложных адресов и кодов, в общем сделать так, чтобы товарищ-интернет-майор, не прикрыл эту лавчонку лишь потому, что он не смог до нее добраться, будучи интернет-пользователем более низкого уровня.

Второй способ можно назвать “Путем гильдии”. Он более сложен, так как порог входа в такую “гильдию” крайне высок, и в целом неочевидный, и мало кто вообще знает о существовании таких вот “гильдий”. Дело в том, что такие гильдии не пользуются заслонами из ноликов и единиц, они существуют у всех на глазах. При свете интернет-солнца продолжают промышлять эти общества своими черными делами, покрытые мраком тайны, одним лишь им известной. Существовать же им удается за счет шифрования: под видом обыкновенных фраз в таких сообществах обсуждаются вещи, смысл которых скрыт вычурной схемой замен, перестановок и сокрытий. И шифрования в таких сообществах действительно крайне изощренные и продуманные, не зря же им удалось столь долго существовать и до сих пор не быть раскрытыми (по крайней мере многим из них), естественный отбор, если можно так сказать, привел к тому, что не разглядеть в неприметных с виду словах настоящую их суть, ведь те, в которых и можно было отыскать реальный смысл, за пару десятков лет были распознаны и уничтожены (например, история якобы блога туристического обозревателя Санкт-Петербурга, в котором под видом туристических маршрутов скрывались координаты тайников со свеженькой, оплаченной на якобы пожертвования это увлекательному блогу, четыреста двадцатой). И это действительно, бля, страшная вещь – такие форумы, ведь под видом обыкновенного со стороны обсуждения может скрываться какая-нибудь полнейшая дрянь, от которой у обывателя бы волосы встали в жилах. Ведь даже пресловутый, накрытый фараонами, сайт с пропахшими каннабиоидами скриншотами карт чудесного города пользовался большой популярностью у несведущих добродушных туристов, которые вместе с наркоманами бродили по дворам, а потом ставили положительные реакции на комментарии вроде «люблю тебя, Петра творенье!» и даже не подозревали, что по ту сторону экрана-кабеля-экрана сидел прыщавый торч с красными глазами, под кайфом набирающий это зашифрованное дилеру сообщение, означающее, что товар получен, и нычку возле Английской набережной снова можно использовать через некоторое время.

И в общем, да, Сонечка была пользователем одного из таких форумов-гильдий. Специфика его была крайне простая и от того сложная к раскрытию: под видом обсуждений рыбалки, здесь обсуждали убийства.

Форум это носил название fishman.ru. В повседневном обиходе просто Фишман. Соня предполагала, что выбор такой специфики шифрования исходит изначально из сокращения понятной всем фразы «finish-man» в это самое «fishman», и что мол ради этого грациозного хода и подвернули всю шифровку под барабулек, карпов, мормышек, пескарей и всех этих прикормок, шумовок и всех этих бесконечных названий воблеров. На самом деле вряд ли она была права, но ей очень нравилось самое понятие «finishman» и особенно нравилось представлять себя носителем этого завораживающего статуса.

Кажется, что шифр Фишмана был настолько удачным, что никто не мог разглядеть в Фишмане хоть что-нибудь, как это говорится, fishious. Ведь обе темы: поверхностная и глубинная были достаточно похожими – во-первых, часто происходили на природе вдалеке от цивилизации, во-вторых, предполагали какое-то звериное что ли отсутствие жалости к жертве, и в целом было крайне удобно строить замысловатые параллели между ловлей очередного линька и лишением жизни человека.

На самом деле многие Сонины согильдийцы не были преступниками, а просто общались там для интереса, чтобы потревожить свои нервишки, разбавить скучную жизнь острыми ощущениями, плюс вся эта скрытность, пришедшая вместе с сильным государством, лишь способствовала получению этих самых острых ощущений, потому что лишь прибавляла к этому всему пущую таинственность. Таким образом, они никого не убивали, но обсуждали чужие деяния в крайне пикантных подробностях, чаще всего завуалированных под описания разделывания свежепойманной кем-то рыбы.

Но Соня была не такой, и пусть никого не смущает ее милый псевдоним, вообще совпадающий с ее реальным именем, она не искала никаких острых ощущений, ведь их и так хватало в реальной жизни. Вообще, просвещённые пользователи, а не те, которые, не разобравшись, пришли обсудить недавний улов, думали, что под этими милым «Соня» скрывается такой же, как и все они, обрюзгший лысоватый мужичок, получающий нездоровое удовольствие от обсуждений тяжких насильственных действий, совершенных над людьми, и игры в противоположный пол, а те же, кто по неведению пришел для обсуждения реальной рыбалки, тоже были не столь проницательны и под все тем же «Соня» определяли для себя все того же обрюзгшего лысоватого мужичка, получающего уже более социально приемлемое удовольствие от обсуждений насильственных действий совершенных над рыбами и не такой социально приемлемой игрой в противоположный пол. И в общем все они были не правы, ведь Соня была именно тем человека, которого можно представить под именем Соня, даже слишком, она была типичной Соней, какой-то клишированной что ли Соней. И при первой их встрече с Борисом его даже больше впечатлило, что она настолько честна в своем этом «Соня», чем тот факт, что она все-таки не была тем самым мужичком, которого и он в ней подсознательно идентифицировал.

Неизвестно, как она попала на этот форум, ведь в отличие от Бориса, который был достаточно взрослый, чтобы стоять у первых намеков на возникновения как всей этой гильдиево-форумной движухи, так и основания этого самого Фишмана, раньше существовавшего сначала по крайне незамысловатому адресу ubiystva_ludey_nojom.ru, а потом уже, когда расширился достаточно сильно переехавшего на чуть менее незамысловатое ubiystva_ludey.ru, но, когда психи-садисты, измывающиеся над животными, какое-то время облюбовали форум, все-таки не ставшего принимать их в свои ряды, и становиться совсем уж безвкусным ubiystva.ru, и в общем с ним все понятно, но с Соней какая-то загадка, как она вообще нашла это местечко, ведь не могла же она в самом деле распознать в разговорах о том, как действительно нужно ловить щуку, обсуждения заметания следов после убийства женщины с низкой социальной ответственностью. И с Борисом они об этом не говорили, и как будто сама она не имеет точного представления об этой истории, пусть даже и случилась она именно с ней. Все это так же имеет какой-то таинственный привкус, как и сам Фишман.

И, естественно, это Борис первым нашел Соню, так выделяющуюся своим «Соня» среди всего это общества, смердящего фальшивым запахом рыбы, и заприметил, пусть даже и подумав о ней, как о мужичке, и заприметив, разглядел в ней такого же, как и он сам не рыбака недотепу и не любителя пощекотать нервишки тем, чего у них никогда не было, словно настоящий хищник он увидел в ней (тогда еще он думал что «в нем») точно такого же хищника, как минимум такие романтичные ассоциации ему приходили в голову в моменты его прозрения насчет личности загадочного «Сони».

Он попытался завязать с ней ненавязчивый диалог в групповых обсуждениях зимней рыбалки на Можайском водохранилище, где под подсеченным судаком подразумевался несправедливо поступивший выпускник юрфака, о найденном теле которого можно было тогда прочитать в газетах, но диалог не вышел, потому что уж слишком ненавязчиво он это делал, и вообще был странно взволнован и оттого смущенный не знал, как подступиться к общению, делал какие-то глупые попытки скрыть свой интерес к этому «Соне».

Когда неудачность попытки стала очевидна, Борис решил действовать еще изощренней – создал новый аккаунт и назвался «Лена», начал бурную ораторскую деятельность в тех же самых обсуждениях, в которых находил Соню, пытаясь привлечь ее внимание. И рыболовы-простофили вместе с простачками-позерами могли порой наблюдать странные диалоги в разнообразных разделах обсуждений Фишмана – диалоги «Сони» и «Лены» (хотя всем собравшимся и было очевидно(!!!), что это на самом деле были какие-нибудь Игорь и Андрей (впрочем на 50% надо признать они были правы)), рассуждающих на пару о том, например, на что лучше ловить «окуня», на «червя» или на «блесну» (где окунем шифровался человек, задолжавший крупную сумму, а «червем» и «блесной» – такие вещи, знание которых вредно для здорового сна).

В этот раз ему все-таки удалось заинтересовать Соню. Их долгие скрупулезные обсуждения разнообразных лещей, язей и голавлей (которые, естественно, были понятным лишь избранным описанием ситуаций подразумеваемого «улова») заходили все дальше, и они все чаще стали говорить на темы, отличные от «рыбалки», на более личные что ли. Они обсуждали теперь всяческие истории, происходившие с ними во время «ловли», обсуждали такие вещи связанные с их делами, для которых даже у столь продуманного Фишмановского шифра не было подходящих формулировок и пришлось им даже сочинять их на ходу, а остальным кое-как догонять, на ходу вникая в тонкие переплетения смыслов их фраз. И вот в одном из таких разговоров Борис узнал, что она тоже Играла. И вот тогда все стало действительно серьезно, потому что Игра не только открыла им вторую достаточно широкую тему для обсуждений, но и возможность общаться, не прибегая к шифровке. Тогда на Фишмане и появился долгий тред об Игре, в которой даже подключились другие неравнодушные к этому спорту, но просуществовал тред не долго, так как их мягко попросили перебазироваться на другие, подходящие для этого, площадки, ведь, по заявлению администратора, здесь, на Фишмане, есть место лишь для заядлых рыбаков, любящих только рыбалку, только рыбу и только жирные уловы и умиротворяющий дух этого благородного занятия. Но Борису и Соне этого уже и не надо было, ведь они тогда планировали наконец встретиться вживую.

Хотя на самом деле форум, посвященный Игре, существовал и имел очень древние, тридцатилетние корни, ведь появился почти сразу после того, как Игра стала более-менее популярна. Форум этот существовал для свободной передачи разного рода контента, связанного с Игрой, и популяризировал ее, распространяя все необходимое для проведение любых мероприятий по Игре: от вопросов, которые составляют сердце самой Игры, до технического необходимого оборудования. Но когда Игра стала настолько распространена, такой полулюбительский формат был просто не позволителен, и форум стал базисом для организации официального сайта Игры, организованного первым составом Комитета, таким образом, формализм прокрался в это бурно растущее движение. Сам форум, однако, все еще существует и, как и все ныне живущие форумы, маргинализирован до предела, там в большинстве своем обжились противники этого бюрократического самопровозглашенного Комитета, которые 99% времени заняты поношением пресловутого Комитета, и больными, ностальгическими обсуждениями былых времен, когда все было «по хардкору» (sic) и вообще трава зеленее и все в таком роде. Марк, естественно, знал о существовании некогда популярного старого форума, но насладиться ныне процветающим там инфополем не мог, потому что, зайдя в него первый и последний раз, он ужаснулся от сложности допотопного интерфейса, его привыкшие к модному в его эпоху дизайну минимализма мозги пару минут поработали и, наработав недельную норму вычислительных операций, отключились, как отключилось и его желание туда возвращаться. Вот Саша и Сеня вполне умели им пользоваться, и даже периодически посещали его в поисках чего-нибудь интересного. Форум этот назывался Игра-Вики.ру, и в обиходе, те, кто как минимум о нем знал, называли его Игровичком. Незамысловатое и даже какой-то снисходительное наименование было известно пользователям этого самого Игровичка и обсуждалось там очень яростно, и приводилось в пример доказательства существования теневого антиигровичкового лобби, организованного Комитетом, в которое Саша, кстати верил.

И в общем, Борис и Соня встретились вживую. И хоть оба удивились: он – тому, что она действительно Соня, а она – тому, что он вообще ни черта не Лена, оба же и не подали виду, и хорошо провели тот вечер за обсуждением, не скованным обязательствами «верхнего», официального интернета. Обсуждали, конечно, в основном «рыбалку» и Игру, но этого было достаточно.

Глава «о том, что бывало и будет еще много раз со всеми нами, покуда мы остаемся людьми»

О, слава великой силе медицины, создавшей обезболивающую мазь! Миллионы лет эволюции, истории, войн и перемирий, революций, и все – чтобы перебинтованный палец залез в кеду и при ходьбе болел достаточно незаметно, и можно было даже не хромать! Реальное величие распознается лишь в самых незаметных мелочах. Лишь Государство, в котором даже самая последняя тварь довольна жизнью, может считаться совершенным. Так думалось Марку, пока он стоял перед зеркалом и зачесывал еще слегка влажные волосы.

Он уже был надушен, одет и прилизан везде кроме головы и готовился выйти с минуты на минуту. Он был действительно на низком старте: уже обут, наушники в ушах транслируют нужный плейлист, ключ в кармане лежит под удобным углом, чтобы можно было схватить и, не раздумывая вставить в скважину, рюкзак на плечах, рубашка застегнута до верха, хоть и дома было душно.

Он отвел себе на причесывание ровно пятнадцать минут, больше позволить он себе не мог, и, когда зазвенел таймер, он тут же бросился за дверь на улицу и побежал к метро. Они снимали квартирку с Сеней недалеко от Фонвизинской, на севере, где хватало его спортивной стипендии и Сениных карманных от бабушки, и теперь ему предстоял долгий путь на юг до Борисово, где через полтора часа было назначено свидание с Яной. И пусть Борисово было на той же салатовой ветке, что и Фонвизинская, было решительно невозможно, проехав пять станций по Люблинско-Дмитриевской, не пересесть с Трубной на Крановщиков янтарной ветки, и проехать не по жуткой салатовой, а по роскошной янтарной в этих чарующих вагонах, ведь янтарная, петляя по Москве, в итоге пролегала до того же самого юга, снова пересекаясь на станциях Борисово и Непридуманной салатовой и янтарной веток соответственно. И пеший переход, и небольшая задержка по времени, все стоило того, чтобы предпочесть эту благородную ветку любой другой, лишь бы она доставляла в пункт назначения. И все это прекрасно понимали, поэтому вместе с Марком на Трубной выходило множество людей и держали курс на Крановщиков, наполняя там и без того людные вагоны, и все же перед янтарной веткой было не устоять, даже забитый вагон, отправляющийся с Крановщиков на Национальную, был лучше пустого вагона с Трубной на Сретенский Бульвар и дальше…

Вообще легкое увлечение времени в пути даже играло на руку, можно было как следует морально подготовиться к встрече, отключить режим машины, в который он вошел на Игре, попытаться пробудить в себе какие-нибудь эмоции.

От Крановщиков поезд быстро доехал до Национальной, где была пересадка на Красные ворота, и пришлось ненадолго прерваться от вылавливания эмоций со дна разума, когда около трети вагона вышли, создав суету. Марка даже чуть не выпихнуло потоком пассажиров, выдавливающихся наружу, благо его затолкал обратно поток уже других пассажиров, вбегающих внутрь. Дальше шесть станций были без пересадки, в вагоне не намечалось особого движения, и можно было отдаться поиском внутри себя человека.