Почти сказки о том…

Противоборствуя козням разврата.

А Казанова опять проявил халатность.

Снова нарвался на неприятность.

Он не учел, что милиция тоже

Давно у дома того на стороже.

Прибыла на вызов мадам Левинзон,

И плотным кольцом ее дом окружен.

Ищут они маньяка мужчину.

Заломили Казанове руки за спину.

Он только на улицу сделал шаг.

Не успел даже почувствовать страх.

И тут же обыск по всем карманам

И содержимого чемодана.

Пистолетом машут перед носом,

Задают коварнейшие вопросы.

Он отвечал на вопросы, как мог,

Но, видно, помог ему сам господь бог.

К майору, который допрос его вел,

С докладом сержант молодой подошел.

Подвел он мужчину в очках с дипломатом,

Который потупил свой взгляд виновато.

‒ Вот он, – сержант на него указал,

Маньяк натуральный. Я его задержал.

На вид он примерный и скромный такой,

Но улики его выдают с головой.

У него в дипломате медицинский есть нож

И много всего от чего бросит в дрожь.

Много книг подозрительных, названье которых

Подтверждает его интерес нездоровый.

Вот, например, «СПИД и факторы риска»,

«Гигиена и секс». Маньяку это близко.

И еще одна книга подозрительна – факт!

«Гинекология» ‒ это ж просто разврат!

Сержант этот видно служебный был рвач,

Не уяснил, что задержан был врач.

И врач не какой-то, а Левинзон.

А вот Казанова оказался спасен.

Он ноги в руки и был таков,

Пока не вернулся домой Петров.

Хотя он в другой поживился квартире,

Но дверь то Петрову вредили всем миром.

Как трудно в шахматы играть вслепую

Так повелось уж на белом свете:

Хоть взрослые то, хоть малые дети.

Хоть сами живут, а хоть и в семье.

Каждому хочется жить веселей.

Резонно, тоскливой быть жизнь не должна.

Но для многих она скучна без вина.

От вина веселье, известно, ложное.

Не все его почитают как должное.

И если в семье вино не в почтении

Случаются всякие осложнения.

Любителям выпить горячительной жидкости

Пускаться приходится на разные хитрости.

Встал утром однажды Семенов Иван.

Упрятал тихонько в кармане стакан.

За пазуху спрятал бутылку настойки.

Направился к двери, а супруга: – Постой-ка!

Куда это ты в такую-то рань?

Муж ей: – Во двор. В окно пойди глянь.

Видишь, сосед меня там ожидает?

Сядем мы в шахматы с ним поиграем.

Видишь, коробку держит в руках?

Оба мы будем у тебя на глазах.

Шахматы ‒ это же не домино!

Наблюдай. если хочешь, за нами в окно.

Вышел на улицу. Соседу: – Привет!

Тот тоже пожал ему руку в ответ.

Сели на дальнюю лавку вдвоем.

– Ну что? – усмехаются, – Жен проведем?

Жен то, быть может, они провели,

Но от всех свой секрет уберечь не смогли.

Дальний сосед подошел к ним Абрам.

Друзей поприветствовал, говорит: – Наше вам!

Постою возле вас я тут в качестве зрителя.

А, может, сыграю потом с победителем.

Друзья конспираторы тому не рады,

Это ж с ним водкой делиться надо!

Напарнику шепчет Иван своему:

– Третий коллега нам ни к чему.

А этот мне совсем не нравится.

Придумай, как от него избавиться.

Сосед Вадим говорит Абраму:

– Видел сегодня я твою маму…

Говорила мне она всякие речи,

Просила тебе передать при встрече:

Абрам, мол, пусть домой возвратится…

– Мама моя уж неделю в больнице…

Может, ты Вадим обознался.

– Может, конечно, – Вадим стушевался.

– А ты что, Абрам, не смотришь кино?

– У меня уж неделю в квартире ремонт.

Не знают друзья, чем Абрама спровадить.

– А правда, ты в шахматы играешь не глядя?

– Да. Шахматист я с первым разрядом…

– А ну, – Иван говорит. – Сядь к нам задом.

Ты будешь играть против нас, не глядя,

А мы вдвоем. Согласен, Вадя?

Тот понял намек, согласно кивает,

Фигуры уже на доске расставляет.

Шепчет Ивану: – Давай наливай…

Абрам не расслышал: – Вы что, пьете там? Чай?

– Абрам, тебе что, мерещится с дуру?

Расставляй, говорю я Ивану фигуры!

Ты играешь не глядя, тебе даем фору.

Уступаем белые без разговору.

Получаешь право сделать первый ход.

Да не спеши, рассчитай все вперед.

Мы тут тоже помозгуем с Ваней:

Какую партию разыгрывать станем.

Вадим Абраму речи толкает,

А сам Ивану снова моргает:

– Доставай стакан и поскорее…

Абрам им: – Прошу, говорите слышнее.

Мне показалось, вам нужен стакан.

– Вадим сказал: не стакан – Каро – Кан.

Хитрый Вадим предлагает гамбит,

А я предлагаю индийский щит.

Глухая защита, не придумаешь глуше…

А ты, Абрам, навостри свои уши,

А то партию Ване предложу я испанскую,

А ты подумаешь: пьем мы шампанское!

Иван уж бутылку к стакану поднес

И случайно стеклом о стекло задел вскользь.

Абрам им тут же: – Что там за звон?

– Началу партии даем мы гонг.

Шахматы тоже спорт бокса вроде,

А Иван был боксером в юные годы.

Для Ивана привычно такое начало…

А сам Ване шепчет: – Что льешь мне так мало?

Иван стакан полный Ваде налил.

– Хожу Е-4! – Абрам объявил.

Пролилось из стакана. Вадим: – Что за спешка?

Мы ходим с Иваном такою же пешкой.

Абрам снова ход объявляет свой,

Все так же к противникам сидя спиной.

Вадим выпил водку. На доску стакан – хлоп!

Абрам опять объявляет ход.

Вадим: – Не спеши. Чего ходишь ты вдруг?

– Вы ж походили, слышал я стук.

Фигура тяжелая. Видно, ладья.

Так я и подумал: теперь хожу я.

Вадим из кармана достал бутерброд.

– Еще не ходили мы. Только что вот.

Пока Иван наливал себе дозу,

Абрам опять прицепился с вопросом:

– Что у вас булькает? – вопрошает Абрам.

– Задал работу ты нашим мозгам.

Три таких хода сделал подряд.

От мыслей мозги наши прямо кипят!

– А если серьезно, что это было?

– А если серьезно, то это чернила.

Бутылка чернил у Вани в кармане.

Ходы мы свои чем записывать станем?

Ты ходы держишь в своей голове,

А нам чернильницы нужно две.

Перо нужно каждому и блокнот…

Вадим передал Ване свой бутерброд.

Тот заедает, на доску глядя.

– Ну, как мы ответим Абраму, Вадя?

– Слоном на Н-3, коня прикрывай!

Сам Ивана толкает: – Давай наливай.

Абрам снова пешки свои выдвигает,

На счет чернил друзьям замечает:

– Шариковые ручки – они ведь простые…

– А мы больше любим, Абрам, наливные.

И в подтверждение собственных слов

Стакан наливает до самых краев.

Вадим ему: – А поменьше нельзя?

Абрам: – Чего? Вадим: – Я про ферзя.

Вадим Иваном стал недоволен:

– Зачем? – шепчет. – Ваня, наливаешь полон?

Бутылка, то есть партия, вот

Всего 0,5! Не попасть бы в цейтнот.

Не хватит времени, то есть водки,

Сухими окажутся наши глотки.

Абрам: – Лодка, какая? Не пойму что-то я.

– Лодка, Абрам, это та же ладья.

Мы и коня обзовем жеребцом,

А ты будешь думать, что табун мы пасем?

Мы специально фигуры шифруем,

Чтоб ты не дополнял: о чем мы мозгуем.

Слона вот, к примеру, назовем: толстозадый.

Знай, мол, наших! Правильно, Вадя?

Ну, что ты сидишь? Не делаешь ход!

И тычет Вадиму под нос бутерброд.

Тот стакан осушил. – Ладья на Н-3!

Абрам ему: – Лучше, Вадим, посмотри.

Перед ладьей пешка стоит…

– Имеется точно, – Вадим говорит.

На доску глядит уже слегка пьян.

– Кто там поставил ее? Ты, Иван?

– Она, Вадим, там, как на старте,

Стоит с самого начала партии.

За нее никто пальцем не брался,

А ты ко мне ни за что привязался!

Если хочешь, то ней и ходи,

Как и планировал: вперед на Н-3.

Иван наливает, скорее пьет,

Боится свой пропустить черед.

Вадим между тем играет с Абрамом,

Схватил ферзя, кричит: – Хожу дамой!

Иван его толк локтем в бок.

– Не заговаривайся, дружок.

Играешь, вижу, с таким азартом,

Будто не в шахматы, а режешь в карты.

Лучше спроси у меня совета,

А то назовешь вдруг коня валетом.

Это не покер тебе и не вист.

Не забывай, что ты шахматист!

Не успел Иван поделиться советом,

Абрам спешит со своим ответом:

– Ну что, друзья, – говорит. – Адью!

Беру слоном я вашу ладью.

Вадим посмотрел. – Спорить не станем.

Толкает Ивана: – Давай помянем.

Хорошая, Ваня, была ладья,

Но невезучая как и я.

Вадим сделал ход, почти что плачет,

А Иван наливает и плачет тем паче!

Вадиму сует стакан: – Выпивай

И больше, смотри мне, фигур не теряй.

Как в шахматы мы с тобой заиграли,

Они мне, как дети родные стали.

Дочечки – пешки, кони – сыны…

Уберечь от противника мы их должны.

Мы должны быть с тобой непобедимы…

Не успел Ваня душу излить Вадиму.

Абрам: – Что у вас там похорона?

А я вот ферзем забираю слона.

Друзья смотрят на доску в великой печали.

Снова в защите они подкачали.

Иван тот вообще горем убитый.

Бутылка пустая. Стакан не налитый…

А Вадим, как солнце сияет лучами.

– Не бойся, Иван, победа за нами.

Поднял штанину он своих брюк

И из носка мановением рук

Вынул бутылку какого-то зелья.

Шепчет Ивану: – Продолжим веселье.

Ты не расстраивайся, Ваня, постой,

Я ведь тоже пришел не пустой.

– Что принес ты с собой? – Абрам не поймет.

– Идеи принес и вот делаю ход.

Вадим Абраму задал задачку,

А сам за свою принялся заначку.

У него в бутылке самогон – не водка.

Самодельная крепко загнана пробка.

Никак он не может ее открыть.

Просит Абрама пока повременить.

– Сделал, Абрам, ты ход непростой.

Мы обдумаем свой. Постой.

Идея должна у нас вскоре родиться,

А Иван над бутылкой в бессилии злится.

– Забили пробку, как бочку чопом.

Ясное дело, тут нужен штопор.

Шипит на Вадима: – Открывай немедля,

А то мне с горя один выход – петля!

Абрам между тем добросовестно честно

Продолжает сидеть к друзьям задним местом.

Даже глазом слегка не скосит.

С гордостью честь шахматиста носит.

В беседу друзей с трудом вникает

И ничего в ней не понимает.

– О чем говорят, не пойму и точка.

Штопор, петля, какая-то бочка?