Шёпот тени

Кай занял позицию за моей спиной – на расстоянии, достаточном для манёвра, но достаточно близко, чтобы его присутствие ощущалось физически. Живой щит.

Слева встал Лиам – собранный, с идеальной выправкой. Маска спокойствия на его лице не скрывала напряжения в плечах. Он считывал угрозу из самой субстанции воздуха.

Мия расположилась у главной панели, её пальцы порхали по рунам с нервной быстротой. Её обычно язвительный взгляд сейчас был острым и безжалостным – к самой себе.

Ник молча стоял у голографической стойки. Полное отсутствие на его лице привычной иронии пугало больше любых слов. Когда Николас замыкался в себе, это означало, что ситуация балансирует на лезвии ножа.

– Амелия, – голос Лиама нарушил тишину, звуча ровно, но с лёгким напряжением. – Ты уверена? Последствия могут быть необратимы.

– Уверенности нет, – ответила я. – Но мы исчерпали право на ожидание. Каждый день промедления стоит кому-то жизни.

Кай сделал едва заметный шаг вперёд, его низкий голос прозвучал твёрдо:

– Если не откроем канал, уцелевших уничтожат. Поодиночке. Без шанса.

Его взгляд на мгновение задержался на мне. Он знал, каково это – оставаться в одиночестве против всего мира.

Мия с силой ударила по панели.

– Маршруты поднимаются, но половина каналов мертва. Другие перехвачены. Если засекут наш сигнал…

– Охота начнётся немедленно, – холодно завершил Лиам. – На нас. И на любого, кто ответит.

Тени на стенах зашевелились, сгущаясь. А в глубине сознания я ощутила знакомый шёпот:

«Страх – твой спутник, но не повелитель. Идти первой – бремя Главы. Исполни его.»

Готовой я не была. Но это больше не имело значения.

Ник приблизился к панели, его пальцы коснулись сенсоров с хирургической точностью.

– Восстановил протокол шифрования, – произнёс он тихо. – Код архаичный, до космической эпохи. Расшифруют только те, в ком живёт истинная Тень.

Он поднял на меня взгляд, и в его зелёных глазах я увидела отголосок выжженной боли.

– Но мы не знаем, сколько их осталось. И в каком состоянии.

Я закрыла глаза, позволяя Тени говорить со мной.

«Они ждут. Их души зовут из тьмы. Ты – их последний шанс.»

– Открывай, – прозвучал мой приказ. Голос вернулся, обретая твёрдость.

Ник ввёл финальную последовательность. Руны вспыхнули густым, чернильным пурпуром – цветом пролитой крови и нерушимых клятв. Тени поднялись по стенам, поглощая свет, пока зал не погрузился в полумрак.

Голос Серафима раздался в тишине:

«Канал «Последний Шёпот» активирован. Идентификатор Главы подтверждён. Угроза обнаружения: критические 92%.»

Мия резко выдохнула.

– Что ж, точка невозврата пройдена.

– Мы стали мишенью, – поправил Лиам.

– Мы стали надеждой, – возразил Кай. – Впервые за долгие годы.

Пурпурный свет прокатился по залу, прошёл сквозь меня, заставляя вибрировать каждую клетку. Я ощутила его как приветствие из прошлого, как клятву верности.

– Да, – сказала я, и в голосе звучало не только моя воля, но и эхо всех Глав, что были до меня. – Теперь всё начинается по-настоящему.

Тени сомкнулись над нами, словно знамя нового Ордена.

– Сигнал ушёл, – прошептал Ник.

– Они придут, – ответила я. – Те, у кого хватит сил услышать.

Кай сократил дистанцию, его плечо почти касалось моего. Его молчаливая поддержка была осязаемой, как стена.

– И будем ждать их здесь. Вместе.

И в тот миг, ощущая дыхание планеты под ногами и присутствие моих Стражей вокруг, я впервые позволила себе поверить. Орден Теней возродится. Не благодаря мне. А через меня.

Астралия – древняя, мудрая, живая – будто услышала эту мысль. Её тихий, мощный вздох прокатился по залу, звуча как согласие и обет.

Глава 11

Возрождение пахло кровью и надеждой.

Астралия пробуждалась, и её дыхание становилось моим. Воздух, напоенный ароматом ночных цветов и остывшего камня, был густ, как первый глоток свободы. Пурпурная заря разливалась по небу, окрашивая башни Саэл'ТарЭна в цвет увядающей сирени, а город дышал в унисон со мной – глубоко, ровно, с гулом, исходившим из самых недр.

Я ощущала этот пульс каждой клеткой. Биокамень мостовых отзывался вибрацией на моё приближение, стены излучали сдержанное тепло. Порой хотелось припасть к земле и слушать, как под плёнкой реальности бурлит живая энергия. Это было прекрасно и пугающе.

«Ты чувствуешь слишком много, – шептал внутренний голос. – А что, если однажды не сможешь найти путь назад к себе?»

Тени у моих ног встревоженно зашевелились, ощущая страх. Они мягко обвили лодыжки – напоминая, что я уже не принадлежу себе целиком.

И тогда на орбите начали материализоваться корабли. Я резко вдохнула. Это не был флот возрождения. Это был похоронный кортеж.

Один за другим из тьмы выползали изувеченные силуэты. Плавучие руины, сшитые из обломков и отчаяния. Корпуса, исполосованные залпами, помятые щиты – каждый корабль был памятником чьей-то гибели и чьему-то упрямству.

Позади меня смолк ритмичный стук ноги Ника о пол. Эта нервная привычка оборвалась, оставив гнетущую тишину.

– Боги… – его голос сорвался на шёпот. – Неужели это… всё?

У меня не нашлось ответа.

Мия ответила вместо меня, её голос был глух:

– Нет. Это те, кому хватило сил услышать зов и добраться.

Слово «остальные» повисло в воздухе невысказанным приговором.

Они вернулись.

Первый корабль, «Стойкий призрак», приземлился с оглушительным лязгом. Так садятся те, у кого кончилось топливо, надежда и силы, но не воля.

Когда его люк распахнулся, из темноты хлынул запах – коктейль пота, крови, озона и страха. И на свет выползли они. Тени людей. Существа с глазами, в которых погасли звёзды.

И когда их взоры упали на меня – на пурпурную мантию Главы и живую Тень за плечами, – один из них, седой старик в обрывках мантии, издал сдавленный звук.

– Глава?.. – его голос был похож на скрип ржавой двери.

Он рухнул на колени. Его руки, покрытые рубцами от ошейников, судорожно сжались.

Я сделала шаг вперёд. Тени расстелились передо мной, указывая путь.

– Встаньте, – сказала я, и голос прозвучал с неоспоримой властью. – Вы дома. Больше некому преклонять колени.

Он заплакал. Беззвучно, содрогаясь всем телом.

Каждый, кто выходил вслед, был живой книгой, испещрённой шрамами. Но в их потухших глазах, по мере того как они видели нас, загорались искры. Сначала неуверенные, потом ярче. Это было узнавание. Возвращение к тому, что считали мёртвым.

Первые дни

Город раскрывал объятия. Когда выжившие входили в дома, биокамень теплел под их ногами. Двери бесшумно сдвигались, стены излучали успокаивающий свет.

– Глава… они помнят нас, – прошептал старик, прижимаясь щекой к стене.

– Они не помнят, – поправила я, глядя, как по камню пробегает серебристая рябь. – Они принимают. Безусловно.

Дети

Их смех стал самым чистым звуком. Несколько ребятишек носились по Плазе Истока, а пушистые верты вились вокруг, вызывая взвизги восторга.

– Смотрите! Он меня обнял! – закричал мальчуган, заливаясь смехом.

Мия, наблюдающая с балкона, неожиданно улыбнулась – по-настоящему.

– Если раздавят, чинить не буду, – пробормотала она, но в голосе не было раздражения.

Ник, проходивший мимо, фыркнул:

– Уточняю: ты про шарик или про детей?

– Шарик, конечно. Дети… пусть живут. Пока не сломали ничего важного.

Лиам

Он стал безмолвным стражем у дверей медблока. Пока капсулы лечили измученные тела, Лиам просто находился рядом.

– Ты же не врач, – заметил Ник. – Твоё место – на КПП.

– Нет, – коротко ответил Лиам. – Но они должны знать, что рядом кто-то есть. Не машина. Кто-то, кто не позволит забрать их снова.

Его ледяное спокойствие резало глубже любого крика.

Первая драка

На третий день двое мужчин из Ветви Стали сошлись у фонтана. Причина – пустяк. Но годы страха превратили искру в пожар.

Лиам появился между ними раньше, чем кто-либо успел среагировать.

– Вы тратите силы друг на друга, – его голос был абсолютно ровным, – в то время как ваши настоящие враги спят сытыми. Хотите драться? Идите на круг. Кай даст яму и лопаты. Будете рыть, пока не поймёте разницу.

Кай материализовался из тени.

– Кто хочет? – спросил он просто.

Ответом было мгновенное:

– Никто!

– Разумно, – Верховный Страж развернулся и растворился.

Я, наблюдавшая из-за колонны, не смогла сдержать тихий смешок. Впервые за эти дни он прозвучал естественно.

Уроки возрождения

Мия собрала подростков в зале Академии.

– Урок первый: как не устроить цепную реакцию в биоэнергетической панели, пытаясь поджарить хлеб.

– А если случайно? – робко спросил паренёк.

– Случайность, – Мия посмотрела так, что он отшатнулся, – это то, что происходит один раз. Потом тебя либо нет, либо ты учишься. Мы будем учиться.

К Нику подошла троица юнцов.

– Мы хотим учиться! Взламывать сети! Строить дроны!

Ник медленно повернулся.

– Отлично. Начнём с основ. С теории шестнадцатеричного кода.

Лица вытянулись.

– А можно сразу… взрывы?

Ник поднял бровь.

– Позвольте угадаю. Вас воспитывали пираты.

– Да!

– Что ж, – вздохнул он. – Тогда начнём с азов. С того, почему взрываться – это обычно плохая идея.

Ночь и тишина

Когда ночь опустила звёздное покрывало, город замер, наполненный миром. Возвращённые сидели на порогах, смотрели на сиреневое небо, просто дышали.

Я стояла на краю Плазы Истока. Планета пульсировала под моей кожей. Тени мягко укутали плечи:

«Ты поступила правильно. Они здесь. Они в безопасности.»

Но глубоко внутри змеилась холодная дрожь. Сила, что текла по моим венам, становилась всё могущественней. Тёмный океан, а я – хрупкое судёнышко.

«Однажды этот океан может поглотить тебя, – шептал страх. – Если не научишься быть его волей.»

Тени сгустились, их прохлада стала обещанием.

«Прими нас. Мы – твоя суть. Ты – наша Глава.»

Я закрыла глаза и выдохнула. Выдохнула страх. И впервые позволила себе признать: я боюсь, потому что не понимаю. И единственный путь – понять.

Совет Возвращённых

Под светом двух лун мы собрались в Зале Совета. Тени колыхались, как знамёна. Руны загорались и гасли, приветствуя старых друзей.

Остатки Ветвей. Горсть пепла, из которого должен возгореться новый огонь.

Всего 453 души. От целой цивилизации.

Мия сжимала планшет, её плечи были напряжены. Ник тихо матерился. Лиам стоял у двери, его сжатые кулаки выдавали ярость. Кай излучал такую концентрацию гнева, что воздух казался гуще.

И тогда представитель Вестников, Илана, начала доклад. Ровным, монотонным голосом, но каждое слово было каплей яда.

О пиратских кланах, нашедших бреши в защите Земли.

О аукционах, где землянок продают как «генетический материал».

О мужчинах, которых ломают на рудниках.

О детях, которых увозят в небытие…

Я слушала. А тени у моих ног начинали кипеть. Они впитывали боль зала и превращали в холодную, неумолимую решимость.

Когда Илана замолчала, в зале повисла тишина. Все взгляды устремились на меня. Я ощутила на плечах всю тяжесть утраченных миров.

Я подняла голову. Внутри всё застыло, превратилось в идеальный лёд. Сила Тени хлынула в меня, заполнила каждую трещину. Я не сопротивлялась. Приняла.

Мой голос, когда я заговорила, был тих, но резал тишину, как лезвие.

– Этому приходит конец.

В зале замерли.

– Мы уничтожим всё, что стоит между нами и теми, кого обратили в рабство. Мы сотрём эти рынки. Мы вернём наших. Всех.

Это был не клич. Не обещание. Это был приговор.

Кай склонил голову в немом, абсолютном согласии.

Лиам распрямил плечи, его взгляд стал острым.

Мия развернула голографическую сеть – маршруты, базы, схемы кластеров вспыхнули в воздухе.

Ник вывел тактические схемы, его лицо застыло в маске холодной сосредоточенности.

И в этот миг я поняла. Окончательно.

Мы больше не кучка выживших.

Мы семя. Зародыш нового Ордена. Сильнее. Жестче.

И мир услышал наш первый шаг.

Потому что под ногами, глубоко в каменном сердце Астралии, планета…

…сделала мощный, упругий вдох.

Словно говорила:

«Время пришло. Начинайте.»

Глава 12

Когда массивные двери Зала Совета сомкнулись, Астралия издала протяжный низкий гул, похожий на стон. Не вздох облегчения – звук древнего существа, вобравшего всю боль своих детей.

Я стояла у окна, впуская прохладу ночи. Город внизу струился тёмным океаном, подсвеченный пурпурными жилами энергии, будто раскалённая кровь в венах исполина. Эта красота была почти невыносимой, потому что внутри меня продолжали звучать голоса – сотни надломленных судеб. Их шёпот раскалывал сознание, и с каждым треском тени вокруг сгущались, жаждая поглотить агонию.

Сомнение шевелилось на дне души. Выдержу ли? Сумею ли быть не сосудом, а рулём?

Ты обязана. Ты – Глава.

Я ненавидела этот титул. Боялась его. И принимала как данность.

В глубине зала, слившись с колонной, стоял Кай. Его присутствие было якорем – холодным, незыблемым. Он читал не глаза, а душу, понимая глубину борьбы. Лиам работал с панелями, его пальцы летали по сенсорам с машинной точностью – ритуал порядка в нарастающем хаосе. Мия, устроившись у пульта, пыталась изображать расслабленность, но её костяшки побелели, а босые ступни нервно подрагивали. Воздух пах озоном, горелым металлом и сладковатым дыханием биокамня.

А Ник… Ник молчал. И эта тишина была громче сирен.

Я сделала шаг в центр зала, на знак Главы. Пурпурные линии под ногами вспыхнули, поднимаясь по ногам, словно мантия из плазмы и тьмы. Тени обвили лодыжки с почти живой нежностью. Осознание пронзило меня: я не была лидером. Я была точкой разлома.

Я всего лишь вдохнула. Но этого хватило.

Сначала – тонкий, стеклянный треск. Воздух стал густым и вязким. Тени дёрнулись, вытягиваясь в шипы. Моя сила расправлялась внутри, как зверь, сорвавшийся с цепи.

– Амелия… – голос Кая прозвучал прямо в сознании. – Держись.

Но было поздно. Барьеры рухнули.

Мир взорвался. Его поглотила вспышка абсолютной тьмы – активной, пожирающей субстанции. Тени взметнулись, сформировав стену из чёрных клинков. Пол с грохотом треснул, по трещинам побежали серебристые молнии.

Кай рванулся вперёд, его сила вспыхнула ледяным сиянием. Он схватил меня за запястья, но разряд отшвырнул его. Он врезался в пол, оставив борозды, но мгновенно поднялся на колено.

– Амелия! Держись за меня! – в его голосе прозвучало нечто большее, чем долг – яростная забота.

Лиам активировал щит – пылающий барьер, направленный не на меня, а на защиту остальных.

– УКРЕПИТЬ ЗАЩИТУ! НЕМЕДЛЕННО!

И тогда случилось нечто. Мия, отбросив расчёты, бросилась сквозь бушующую стихию. Без щита. Её пальцы коснулись моих щёк, и плоть на них мгновенно почернела.

– АМЕЛИЯ! Смотри на меня! – её крик был полон не боли, а требовательной веры.

Волна Тени отбросила её, разорвав рукав. Она кувыркнулась, но, стиснув зубы, поползла вперёд.

Ник орал, его голос сорвался до хрипа:

– МНЕ НУЖНО ТРИДЦАТЬ СЕКУНД! ДЕРЖИТЕ ЕЁ!

– ДЕСЯТЬ! – рявкнул Лиам, щит трещал по швам. – БОЛЬШЕ НЕТ!

И они держались. Не силой оружия, а тем, что связывало прочнее клятв.

Буря отступила. Резко. Тени рухнули обратно внутрь. Тело обмякло, и я начала падать.

Кай поймал меня. Его руки, только что принявшие удар, были невероятно нежны.

Лиам пошатываясь опёрся о стену. Мия, прижимая обугленные ладони к груди, дышала прерывисто. Ник стоял на коленях, его спина вздрагивала.

– Она… жива? – голос Николаса сорвался на шёпот.

Кай, не отпуская, двумя пальцами прижался к шее.

– Да. Но…

Он запнулся, потому что я открыла глаза.

Все четверо отшатнулись. Не от страха. От узнавания чего-то нового.

– Это… – прошептала Мия. – Это уже не совсем Амелия.

Лиам резко втянул воздух. Ник поднял голову, его лицо выражало шок.

Кай не отводил взгляда. Его глаза изучали зрачки, ставшие бездонными колодцами. Он вглядывался в шевеление теней под кожей, в абсолютное спокойствие, окутавшее меня.

Я почувствовала, как сила, едва не уничтожившая зал, теперь спокойно перетекала внутри.

– Я в порядке, – сказала я. Голос звучал знакомо, но с новыми, низкими обертонами, вибрацией самой Тени.

Внутри проснулась не просто сила. Проснулась Глубина. Та самая Тьма, что спала под кожей, открыла глаза и обрела голос.

Глава 13

Последствия вспышки ощущались как хрупкое, натянутое затишье после катастрофы. Сила, что вырвалась из меня, оставила рану в самой ткани реальности, и теперь всё вокруг двигалось с осторожностью, граничащей с суеверным ужасом.

Астралия дышала под ногами медленно и глухо, словно прислушиваясь к биению моего сердца. Ветер струился неслышно. Стены дома казались настороженными, их биолюминесцентные прожилки горели приглушённо.

Мы ходили по залам, словно по тонкому льду. Кай неотступно следил за мной – его взгляд был фокусировкой снайпера, ожидающего появления цели, которая могла оказаться мной же. Лиам стал ещё собраннее, его поза выражала готовность принять удар с любого направления. Мия, сгорбившись над голограммами, подолгу не моргала. Она пыталась казаться занятой, но я видела, как её грудь замирала на слишком долгие секунды.

Но самым гнетущим было молчание Ника. Когда этот вечный двигатель замирал, это означало, что мир дал трещину.

И самое ужасное: я чувствовала их страх. Он струился по краям сознания, липкий и холодный. Но я не могла отозваться. Внутри не осталось ничего, что могло бы породить ответ. Ни тепла, ни гнева. Лишь идеально ровная, безразличная гладь. Бездна, что не была враждебной – она была пустой.

Когда ночь окончательно укутала Саэл'ТарЭн, пространство в Зале Совета дрогнуло. Как тихий, глубокий вздох самой планеты.

Мия первой отреагировала, резко подняв голову.

– Этого не может быть… – прошептала она, но в голосе звучало узнавание.

Ник сдёрнул со стола сканер.

– Чтоб меня разорвало… Это его сигнатура. Старый шифр. Он здесь.

Кай замер, тени у его ног мгновенно сгустились.

– Его аура… цела. Он входит напрямую, раздвигая пространство. Древняя техника.

Лиам пробормотал, сканируя искажения:

– Плетение рвётся. Он не использует врата. Он проходит сквозь них.

А во мне… что-то шевельнулось. Глубинная память клеток. Словно кто-то из детства дотронулся до моего существа из-за грани бытия.

Пространство сжалось. Тени поднялись живым столбом, сплетаясь в плотный вихрь, и из прорези в реальности шагнул человек. Нет. Живая история. Опора.

Рей Каэрин. Верховный Наставник.

Тот, чьи руки помнили вес моего детского тела. Тот, кто учил меня чувствовать дыхание клинка и ритм вселенной. Он казался выше, его силуэт был несокрушим, как скала. Его плащ был самой Тенью, живой и послушной.

Его взгляд, тяжёлый и всевидящий, обвёл зал.

– Вы выросли, – произнёс он, и голос донёс то тепло, что согревало меня в ночи сиротства.

Его глаза нашли меня. Я стояла на верхней платформе, тени у ног колыхались неспокойно, как настороженные звери.

Рей поднимался ко мне беззвучно. Остановился так близко, что я ощутила исходящее от него тепло и запах старых книг и далёких звёзд. Он медленно поднял руку и коснулся моей щеки. Именно так, как делал это давным-давно.

– Девочка моя… – его голос сорвался на хриплый шёпот.

И в этот миг он всё понял. Я увидела, как в его взгляде вспыхнул животный страх – тот, который он никогда никому не позволял видеть.

– Дитя Тени… – прошептал он, и пальцы дрогнули на моей коже. – Что они с тобой сделали…

Я повернула голову. Движение было плавным, точным и лишённым намерения.

– Состояние стабильное. Эмоциональный фон нулевой. Когнитивные функции в норме, – прозвучал мой голос. Чистый, ровный и пустой.

Ник не выдержал первым.

– Почини её! Ты же можешь! Это же Амелия, чёрт тебя побери!

Мия сжалась в комок, её трясло. Лиам стоял, впившись ногтями в ладони. Кай был подобен статуе, но сила, исходившая от него, сгущала воздух в ледяную броню.

Рей проигнорировал их. Он поднял руку и провёл ею в сантиметре от моего тела, следуя линиям моей энергетической матрицы. Касался не плоти, а сути.

Мир содрогнулся. Тени вспыхнули пронзительным, почти белым сиянием, обнажая скелет реальности. На мгновение все увидели то, что было скрыто.

Мия вскрикнула. Ник выругался, срываясь на хрип. Лиам отшатнулся. Кай зажмурился, его тело содрогнулось.

Потому что они увидели. Во мне зияла трещина. До самых основ души.

– Она не сломана, – голос Рея был тих, но абсолютно ясен. – Она закрыта. Запечатана, чтобы не рассыпаться.

– Но… почему? – прохрипела Мия.

Рей снова коснулся моих энергетических линий.

– Потому что она пробудила силу Первородной Тени. Ту самую, что несла первая из нас. Её существо не выдерживает такого бремени. Оно расслаивается.

– Прогноз? – бросил Ник, его голос был сух и страшен.

Рей не смотрел на него.

– Если оставить всё как есть, её сознание растворится. Останется пустая оболочка, наполненная неконтролируемой мощью.

Мия сдержала крик. Кай стиснул зубы. Лиам побледнел.

– Чтобы удержать её душу, требуется три условия, – Рей поднял руку. – Первое: Круг должен объединиться на уровне сущности. Ваши силы должны стать единым защитным контуром. Второе: фамильяры должны быть пробуждены и стабилизированы. Без этих якорей ваша психика рухнет. Третье: каждый из вас должен официально принять своё место в Верховном Круге. Без иерархии распределение силы невозможно – вас разорвёт.

– А что нужно, чтобы она… вернулась? По-настоящему? – голос Мии дрожал.

Рей посмотрел на них. Его глаза были полны скорби и решимости.

– Ей нужны Истинные Пары. Те, кого выбрала сама Тень. Только множественная связь такого уровня сможет удержать её душу, стать опорой.

Тишина стала осязаемой.

Он снова обхватил моё лицо ладонями. Его пальцы дрожали.

– Я верну тебя, Амелия, – сказал он, и каждое слово было похоже на клятву. – Клянусь Тенью. Девочка моя. Я верну тебя.

Я смотрела в его глаза, полные боли и любви. Он вглядывался в мою пустоту. Астралия затаила дыхание.

Перед ритуалом. Перед точкой невозврата.

А я стояла в центре этого всемирного напряжения, в ледяной тишине собственной души. И впервые это новое, холодное «я» с безжалостной ясностью подумало:

Если я исчезну, они сломаются. Если я вернусь, мне придётся принять ту, кем я стала, и ту цену, что за это потребуют.

Но выбора не существовало. Я глава ордена Теней. Тьма признала меня своей. И теперь требовала ответа.

Глава 14

Весть о возвращении Наставника пронеслась по Астралии как сейсмический толчок. От него дрожали стены, по воде расходилась рябь, а тени колыхались, прислушиваясь к далёкому зову.

Я стояла на Плазе Истока. Воздух был неподвижен – весь город затаил дыхание в унисон со мной.

Рей вышел вперёд, его плащ колыхался, словно живая мгла.

– Они ждут твоего слова, Глава, – произнёс он тихо, но чётко. – Даже если ты не ощущаешь его вес. Они нуждаются в этом.

Я кивнула. Жест был отстранённым, механическим. Внутри – ровная, безэмоциональная пустота.

Я подняла руку. Простой, почти неуклюжий жест. Тысячи глаз замерли.

– Орден Теней жив, – прозвучал мой голос, чуждый, лишённый тембра. – Наставник вернулся. Через два дня начнутся ритуалы Возрождения. Пусть каждый приготовится. Наше молчание окончено.

Сначала – гробовая тишина. Затем её прорвали сдавленные всхлипы, переросшие в рыдания облегчения. Люди падали на колени, простирали руки к небу.

И тогда один мальчик на краю толпы выкрикнул, сорвавшись на фальцет:

– Рей вернулся! Наставник с нами!

Крик, подобно искре, упал в пороховую бочку. Его подхватили десятки, сотни глоток, и весь Саэл'ТарЭн содрогнулся от ликующего рёва, в котором смешались слёзы и надежда.

Следующие два дня пролетели в вихре. Мия управляла хаосом с яростью полководца.

– Я сказала – НЕ СОЕДИНЯЙ РУНУ ПРЯМОГО ДЕЙСТВИЯ С ПАНЕЛЬЮ УСИЛЕНИЯ! Ты хочешь создать временную петлю и встретить себя вчерашнего?

– Я просто подумал…

– НЕ ДУМАЙ! ВЫПОЛНЯЙ!

Ник, погружённый в паутину голографических экранов, вёл с ними немой бой.

– Если хоть один человек спросит меня, что произойдёт при гипотетическом взрыве планетарного ядра, – прошипел он, – я возьму его за руку и наглядно продемонстрирую процесс. Используя его голову в качестве пособия.

Лиам проверял каждую точку доступа, каждый контур, каждый маршрут эвакуации. Он работал с такой интенсивностью, словно намеревался прошагать каждый сантиметр Астралии.