Дороже неба

– Ну, фсё, я готоф, – Дрянь протянул кулёк дракону. – Держи! Если понесёшь ты, точно никто не отберет. Ты даже человеком достаточно страшный.

Дракон молча взял свёрток и направился к спуску из пещеры. Теперь он – вожак, а значит, должен решать не только за себя. Мысль эта внушала одновременно ужас и ликование. Полный надежд и стремления узнать о людях побольше, дракон спешил вперед, прочь от знакомых земель.

В пути

Лес, окружённый чашей из гор, жил своей размеренной жизнью. Квакали лягушки, из-под ног то и дело выскакивали кузнечики. Выцветшая на солнце трава пахла сухой полынью и полевыми цветами. Идти с драконом было приятно. Внутри искрилась радость, и даже долгий путь к просёлочной дороге человека совершенно не утомил.

Впереди уже показался тракт, когда Дрянь наконец осторожно спросил:

– А почему ты не умеешь летать и не дышишь огнём?

– Не знал, что могу, – легко ответил дракон.

– Ой… Я думал, вы умеете прямо с рождения…

Так, болтая обо всём на свете, они вышли к тракту и направились вниз по дороге. Дрянь наконец вспомнил, что пришёл в лес с той стороны, где встаёт солнце. Потому путники решили пойти вслед за солнцем туда, где оно ляжет спать.

Долго идти в одиночестве не пришлось. Вдалеке показался силуэт человека, и Дрянь тут же потянул дракона вперёд, спеша догнать незнакомца, пока тот не скрылся из виду. Но оказалось, что человек шёл к ним навстречу. Незнакомец был закутан в пыльный серый плащ, с плеча свисала дорожная сумка. Сухое, вытянутое лицо было испещрено морщинами, а голубые глаза казались совершенно прозрачными.

– Доброго пути, старче! – на удивление приветливо сказал Дрянь.

– Доброго пути и вам, – ответил старик, с любопытством разглядывая молчаливого мужчину. – Позвольте полюбопытствовать, кто вы и куда направляетесь? Редко на наших дорогах можно встретить новые лица.

Мужчина с необычными длинными волосами. Одет в явно не в здешние одежды, если эти вещи вообще можно назвать одеждой. С ним ребёнок, растрёпанный и чумазый. Кто эти двое и куда идут?

– Я-я, мы… – Дрянь запнулся. Он понятия не имел, что ответить. Но тут на выручку пришёл дракон.

– Я Яр, а это Дариан, мой дет… сын. Мы направляемся в ближайшую деревню, – ответил дракон, с трудом выловив из разбегающихся мыслей человека нужные сведения. Говорить то, что человек хочет услышать, оказалось проще простого. Нужные ответы плавали на самой поверхности чужого разума. Старик явно успокоился, выдохнул и уже более дружелюбно ответил:

– Что ж, вы идёте в нужную сторону. Я как раз из Орлиной деревни. Найдите там Селима, скажите, что от Седого, он вам и деревню покажет, и на ночлег устроит. У него славный трактир. Сын ваш, значит? А я было подумал, вы дитёнка-то похитили. Уж простите, совсем на вас не похож. В мать, видно, пошёл?

– Мать мальчика умерла. Мы решили переселиться другое место, – поспешно проговорил дракон, внутренне понемногу закипая. Старик, почуяв неладное, скомкано попрощался и, пожелав спутникам доброго пути, пошёл дальше. Дракон же, всё ещё раздражённый любопытством старика и необходимостью придумывать ответы, бросил острый взгляд на ребёнка.

– Дариан. Твоё настоящее имя? – дракон внимательно посмотрел в глаза мальчишки, который от смущения, злости и обиды готов был зареветь.

– И что с того! У тебя вообще нет имени! – Дариан, сам испугавшись вырвавшихся у него слов, поспешно закрыл рот ладошкой и сжался в предчувствии удара. Но ни через секунду, ни через минуту ни пощёчины, ни подзатыльника он так и не получил. Над дорогой повисла гнетущая тишина. Спокойный голос дракона в этой тишине показался Дариану оглушающе громким.

– Ты прав. У меня нет имени. Поэтому я решил воспользоваться твоими воспоминаниями о Яре.

Дариан закусил губу и кивнул.

– Как думаешь, мы до заката доберёмся? – спросил он, пытаясь уклониться от неприятной темы.

– Да. По ощущениям этого взрослого, до деревни самое большее полдня пути. К вечеру будем на месте.

Солнце палило нещадно. Дышать перегретым воздухом стало тяжело.

– Устал? – спросил дракон.

– Нет, – поспешно, даже не задумавшись, что он чувствует, ответил Дариан.

– Если устал, можем свернуть к речке и отдохнуть. Я, например, устал.

– Переждём жару под деревом? – веселея на глазах, переспросил Дариан.

– Да, – улыбнулся дракон и поспешил в сторону звенящего неподалёку ручья. Даже в человеческом теле его слух был куда острее, чем у любого из людей.

Напившись воды, Дариан и дракон устроились в тени дерева. Дерево было огромным, с витыми корнями и раскидистыми ветками, которые поднимались высоко в небо, укрывая путников от солнца шелестящей зеленью.

– Ты сказал, что Яр твой самый любимый из людей.

Дариан нахмурился:

– Он заботился. Маме моей обещал. Но был и правда хорошим. Все его любили. Знал много, учил меня. Всегда называл Дарианом. Говорил, что это значит «подарок богов», и что иметь такое имя – настоящее счастье. Никогда его не сокращал, хотя все звали Дарькой. А потом он умер и не выбрал преемника. Он же старейшиной был. Я, пока тебя не увидел, и говорить-то не мог. Яр умер и… что-то случилось. Все спрашивали, спрашивали, а я не мог ничего ответить. Новый староста иначе, чем дрянным отродьем, не называл, вот и привязалось, сам не заметил как. А за ним и дети начали повторять. Так я и стал Дрянь.

– О, я понимаю. Грустные воспоминания, – дракон, очень довольный своей проницательностью, с таким упоением описал увиденное в сознании Дариана, что не сразу заметил, как тот сорвался с места и понёсся в сторону тракта, словно за ним гналась стая волков. Раздражённо рыкнув, дракон поспешил следом, догнал мальчишку уже у обочины, поймав за руку. Глупый ребёнок! Разве он не понимает, что опасно вот так, одному, выбегать в открытое поле?!

– Ты чего? Куда побежал?

Дариан резко отдёрнул руку и сердито уставился на дракона:

– Вечно ты в душу лезешь! Просил же… А ты!

– Не думал, что это тебя так расстроит. Все люди такие?

– Да мне-то откуда знать? Это же только ты мысли слышишь.

Дракон встревоженно посмотрел в небо, потом на дорогу, уходящую вниз под холм.

– Я не контролирую всё это и не до конца понимаю людей. Не хотел никуда лезть, – голос дракона звучал растерянно. Ты понравился Седому, знаешь? Он поэтому про Селима сказал. Спросим у него, можно ли остановиться на ночь. А завтра исследуем округу, отдохнём, добудем сеть, если она так нужна, и одежду. А то люди думают, что я тебя не кормлю и вообще где-то украл. Нужно будет увидеть как можно больше людей, чтобы лучше понимать, что происходит. Заодно узнаем побольше и про драконов.

И следом подумал: «Мне нужно научиться быть человеческим вожаком. Непорядок, когда не понимаешь, что вообще творится в твоей стае»

– Не убегай больше, – старательно сдерживая недовольство, добавил дракон и, не оборачиваясь, пошёл вперёд.

Дариан постоял немного, спохватился, догнал дракона и пристроился рядом, шмыгая носом. Слёзы, высохшие было после того, как дракон рассказал про деревню, снова подступили к горлу. Злясь и на себя, и дракона, Дариан до боли прикусил губу. Почему он даже не посмотрит на него, почему молчит?!

«Надо дойти с драконом хотя бы до деревни, а потом можно будет что-то ещё придумать», – решил обидевшийся Дариан.

Солнце перестало припекать так нещадно, раскалённый воздух начал снова наливаться ароматами трав и трелями кузнечиков. Дракон, не привыкший разговаривать помногу, так и молчал всю дорогу. Шёл молча и Дариан. Изо всех сил он старался не дать дракону понять, как он устал и как сильно хочет пить. Говорить ему пока совершенно не хотелось.

Ночь в трактире

Воздух стал совсем холодным. Солнце почти спряталось за крышами домов.

Дариан, заметив играющих у обочины мальчишек, тут же бойко спросил:

– Эй! Где Селима найти?

– Прямо идите, не пропустите, – крикнул кто-то из общей кучи-малы.

Трактир оказался уютным и тихим, без шумных посетителей, с круглыми деревянными столиками и широкой стойкой, за которой возвышался упитанный мужчина в затёртом фартуке с полотенцем через плечо.

– Добро пожаловать в трактир «Две дороги»! Здесь всегда рады гостям! – радостно воскликнул хозяин.

– Добрый вечер. Мы хотим остановиться здесь на некоторое время. И ужин на двоих, – устало проговорил дракон, в упор посмотрев сначала на приветливого хозяина, потом на ребёнка, и невпопад добавил: – Мы от Седого.

– Друзья Седого – мои друзья, – уже спокойнее ответил трактирщик. – Я Селим. А вы не стойте с дороги, садитесь! Ужин Мар сейчас принесёт. Надолго в наши края?

– Мы останемся на два месяца, – ответил дракон и, положив на стойку четыре золотых, добавил: – и я буду очень благодарен, если нам принесут обувь, одежду и рыболовную сеть.

– Конечно, господин, мы всё сделаем, – хозяин поспешно сделал вид, что ничуть не удивляется странному пожеланию: золотые монеты в здешних краях были редкостью, – Комната для вас уже готова. Пожалуйста, ешьте и чувствуйте себя, как дома.

Визит странных постояльцев окупил содержание трактира на месяц вперёд, а, значит, о гостях нужно было позаботиться, как следует. Тем более, что они явились по совету друга. И всё-таки трактирщик решил признаться:

– Два месяца постоя здесь стоит два серебряных, не больше.

– Возьмите всё. И принесите ужин. Мы и правда устали с дороги.

Трактирщик был неглуп и дальше настаивать не стал. Пусть незнакомец и вызывал у него немалые подозрения, ребёнок на сына не походил, выглядел испуганным и усталым, но вызнавать подробности – себе дороже.

Дариан так и молчал. Молча он съел удивительно наваристый суп, молча, лишний раз не поднимая головы, дожевал булочку.

– Мне нравится человеческая еда, – дракон увлечённо вылавливал из горшка кусочки мяса.

Детёныш продолжал молчать, хотя обычно разговоры о людях увлекали его. Дракон насторожился:

– С тобой всё хорошо, Дариан?

Дариан отрицательно покачал головой.

– Устал? Тогда лучше поскорее лечь спать.

За окном лаяла собака и смеялись мужики, давно стемнело, и стало совсем холодно. К столику подошла молодая девушка.

– Ваши покои готовы, господин. Если вы закончили трапезу, я вас провожу.

Дракон, так и не дождавшись ответа от ребёнка, поднялся из-за стола:

– Да. Идём, Дариан. Тебе нужно отдохнуть.

Выделенная им комната оказалась большой, с широким камином, перед которым была расстелена пушистая шкура. В углу стоял круглый стол и пара стульев. Девушка предложила гостям располагаться и открыла ещё одну дверь, за которой виднелись две небольших спальни с кроватями и комодиками.

– Позовите Лану, если что-то понадобится, – сказала девушка и поспешила уйти.

Дракон решительно выдвинул один из стульев, уселся и потянул упирающегося Дариана к себе. Тот напряжённо вытянулся перед драконом, глядя мимо него и продолжая молчать.

Дракон не выдержал первым:

– Я обещал, что не буду читать твои мысли, так?

Дариан, всё так же молча, зло уставился в пол.

– И я этого не делал, и не делаю сейчас. Так что я не понимаю, в чём причина твоего молчания, – голос дракона звучал раздражённо: ведь детёныш сопротивлялся. Неважно, что при этом он смирно стоял, где поставили: он сопротивлялся своим молчанием, своей напряжённой позой. Словно бросал дракону вызов. Но стоило поставить ребёнка перед собой, коснуться хрупких напряжённых плеч, и дракон понял, как нелепо было бы бороться с маленьким в ответ.

И потому продолжил чуть мягче:

– День был длинный, мы долго шли, ты устал. Ляжешь спать прямо сейчас, а завтра будет новый, хороший день.

С этими словами он подхватил упирающегося ребёнка на руки и отнёс к ближайшей кровати. От неожиданности Дариан окончательно потерял дар речи. В этот раз не от злости или обиды – от удивления. Никто прежде не брал его на руки. Не прижимал к себе так бережно.

Убедившись, что упрямо молчащий ребёнок наконец уснул, Дракон подбросил дров в камин и ещё долго рассматривал звёзды за окном. Отсюда они казались такими далёкими, что сердце сжималось от тоски. Дракон устало провёл ладонью по лицу. Ему тоже не помешало бы немного поспать. Сознание трактирщика оказалось настоящим кладезем полезных сведений, а сон был лучшим способом разложить всё по своим местам. Но спустя всего пару часов беспокойного сна дракон рывком поднялся с постели. Настороженно огляделся: что-то явно было не так. Принюхался. Дрянь! О боги, Дариан. Где этот глупый детёныш?!

Дракон выскочил из спальни, надеясь увидеть Дариана дремлющим у камина. Напрасно. Поспешил в коридор, с грохотом спустился по лестнице и выбежал во двор. Как он мог, как мог не услышать скрипа двери? Как не почувствовал движения воздуха? О горе ему, непутёвому – потерял детёныша в первый же день! Так, понося себя на чём свет стоит, дракон домчался до ворот. По двору разливались тишина и покой, луна, взошедшая в зенит, освещала всё холодным белым светом. Прислушался. Ни звука.

В какую сторону бежать?

Беги, беги, беги – набатом колотилось сердце. Но куда? «На тракт. Прочь от дракона,» – болью отозвалась страшная догадка.

Свобода

Дариан проснулся, вынырнув из удушающего сна. Что ему снилось, он тут же забыл, зато прекрасно помнил, что собирался сбежать, как только появится возможность. Вот она, хватай золото и беги! Он поспешно натянул новую рубашку и штаны, сунул ноги в сапожки, непривычно стянувшие стопы, и на цыпочках прокрался к двери, молясь всем богам, чтобы его никто не остановил. Золото так и осталось на столе.

«Вовсе я не убегаю», – заверял себя Дариан. «Ведь не навсегда?» – билась тревожная мысль. «Не вернусь», – твердила обида. Так попросту не бывает, чтобы кто-то подобрал ребёнка с дороги и… А что, собственно, «и»? Кто ему вообще этот дракон? Друг? Семья? Да дракон даже слов таких не знает. Если только не выкопал их заодно со всем прочим прямо из человеческих мозгов. Но раз он всё твердит про стаю, то, получается, не выкапывал ничего? Поглощенный своими сомнениями, Дариан даже не заметил, как добрался до конца деревни, где тропинка уходила к мосту через небольшую речку. Cел на середину моста и свесил ноги. Так он и сидел некоторое время, наблюдая, как переливаются в лунном свете камни на дне. Размышлял, отправиться ли дальше вглубь леса, где будет хотя бы чуточку теплее.

Крыши домов почти скрылись за холмом. На миг Дариан страстно пожелал, чтобы дракон узнал о его побеге. Чтобы испугался, отправился на поиски и непременно его нашёл. Глупое желание. Никто за ним не придёт.

Дракон мчался в сторону леса со всех ног, проклиная дурного, упрямого детёныша, а заодно и собственную невнимательность. Деревня уже почти осталась за спиной, дальше только дорога в лес, а Дариана всё не видно. Неужели встреча с волком его ничему не научила? Да нет, конечно, научила: тому, что появится дракон и спасёт его. Взгляд его скользнул вдоль берега, зацепился за стоящую на мосту фигурку. Дракон тут же замер на месте, приглядываясь. Рядом обнаружилась вторая фигура, повыше. Проклиная слабое человеческое тело, он снова сорвался на бег.

Дариан так и сидел бы на мосту, но вдруг из леса появился незнакомец, с ног до головы закутанный в плащ. Стоило ему встретиться с мужчиной взглядом, и он вмиг пожалел, что не остался в тёплой постели. Мальчик хотел было со всех ног броситься назад, но тут же понял, что не может пошевелить и пальцем. Тело окаменело, стало чужим.

Незнакомец в ответ на неуклюжие попытки сопротивления лишь рассмеялся.

Его вкрадчивый бархатный смех не вызывал ничего, кроме ужаса. Наученный даже в улыбке замечать тень угрозы, Дариан мгновенно понял: это конец.

– Славный детёныш, – проговорил незнакомец, устраиваясь рядом. Волосы его были такими же длинными, как и у его дракона, непривычно светлыми, почти белыми. Резкие надменные черты лица еле заметно кривились: незнакомец тщетно пытался сдержать брезгливое выражение.

– Не нужно меня бояться. Я пришёл, чтобы помочь тебе, – в голосе незнакомца не было ни ноты издёвки, он говорил тепло и приветливо, и это давало ложную надежду. А о ложных надеждах, как казалось Дариану, он знал всё. – Моё имя – Эрухар. Впрочем, тебе оно вряд ли что-то скажет. А если ты не только мил, но и умён, к концу нашей встречи ты забудешь и меня, и моё имя. Но я подарю тебе взамен кое-что другое.

Дариан молчал. Сердце истошно колотилось даже не в груди, а где-то в глотке, готовое выскочить наружу.

– Ах, да. Тело. Я сковал тебя, чтобы ты не умчался от меня, словно заяц. Вреда я тебе не причиню. Это было бы, по меньшей мере, жестоко, а я не выношу бесполезной жестокости, – самодовольно добавил мужчина. – Я рад, что ты, влекомый обидой и разочарованием, пришёл сюда сам. Из-под носа Алурана я бы тебя увести не сумел.

Дариан дёрнулся, как от удара. Алуран?

– Не надо кричать, дитя. Иначе нас услышат, и ты не получишь того, что так отчаянно желаешь. Я заберу все воспоминания о драконе, а заодно – о твоей матери, о боли и унижении, заберу твои шрамы, все до единого. И дам тебе любящую семью. Они будут растить тебя, как сына. Любить так, как никогда не сможет дракон. В моей власти стереть твоё прошлое, изменить настоящее и создать пути будущего. Если ты согласишься. Если скажешь бегущему сейчас через холм, что уходишь со мной по своей воле. Поверь, у Алурана уже есть клан, есть дом, где его очень ждут. Только тебе там не место. Разве ты не хочешь, чтобы тот, кто спас тебя, был счастлив? Всего одна фраза, дитя: «Алуран, я ухожу от тебя по своей воле». Запомни хорошенько. Мирозданию нужно, чтобы ты верил в то, что говоришь. Иначе ничего не получится. Смотри, а вот и он, – мужчина развернулся, указывая на бегущего по дороге вниз с холма дракона:

– Ух, и задаст он тебе трёпку. На твоём месте я был бы рад не возвращаться. Смотри, как поднимается пар от его тела. Он же почти не контролирует свою силу, – со скрытым удовольствием продолжал чужак. Дариан же до сих пор не мог произнести ни слова. И уже совсем не потому, что не хотел.

Чем ближе был дракон к Дариану и странному незнакомцу, тем сильнее в нём полыхал гнев. Он окончательно перестал понимать, на что или кого злится.

– Дариан! – Дракон подбежал к мосту и остановился, пытаясь понять, что происходит. Чужак стоял, положив обе руки на плечи Дариана. Наплевав на все свои обещания, дракон попытался заглянуть за тонкую пелену сознания детёныша, но тут же налетел на непробиваемую стену.

– Не так быстро. Это сознание – мой трофей. И у нас уже заключена сделка, верно, человек? – предостерегающе произнес Эрухар, аккуратно заправив за ухо ребёнка выбившийся локон.

– Что? Что он тебе обещал, Дариан?!

– Я обещал ему настоящую человеческую семью. Тепло и любовь, что так нужны каждому ребенку. В обмен на твою свободу.

– Кто ты такой? – первый ужас понемногу уступал место голосу рассудка.

– Меня зовут Эрухар, дитя. Я глава Южного клана. Окажи же ответную любезность, назовись и ты.

– Я Дракон, – ответил дракон, старательно скрывая смущение.

– Алуран, – севшим голосом проговорил Эрухар. Улыбка с его лица сползала медленно, неумолимо, сквозь маску юности проступали прожитые века. – Так тебя звала мать. Когда ты ещё был яйцом.

Глаза юного дракона расширились от удивления. Но сейчас у него были дела поважнее.

– Неважно, кто ты, и кто я. Отпусти моего детёныша.

– Ничем-то тебя не смутить. Но не так быстро, дракон, – Эрухар обратился к Дариану: – Всего одна фраза. Ты же умный мальчик. Я возвращаю тебе голос и волю. Выбирай мудро.

И Дариан рванул к своему дракону со всех ног, с силой врезался в него и выдохнул, лишь когда понял, что дракон крепко обнимает его в ответ, задвигая к себе за спину. Тело его и впрямь было горячим, как раскалённые на солнце камни.

– Ай-ай-ай, какой глупый детёныш. А как же семья, счастье? Вы, люди, так жаждете этого призрачного счастья, что готовы убивать и сеять боль ради него. Почему же ты от него отказываешься?

– Заткнись и убирайся, пока цел, – едва сдерживаясь, прошипел Дракон.

– Не могу. Пока не получу свой ответ, – спокойно ответил Эрухар.

– Я не хочу уходить, – еле слышно прошептал Дариан, едва сдерживая слёзы.

– Не хочешь? Какая жалость. Он ведь никогда не станет человеком. Никогда не будет тебе отцом, как бы ты этого ни хотел. Разве ты не понимаешь, что ему будет лучше с себе подобными?

Дариан только крепче вцепился в Дракона и зажмурил глаза. Это всё просто страшный сон. Нужно просто проснуться. Нужно… Получилось! Угол обзора вдруг резко изменился. Под коленями оказалось что-то теплое и шершавое. Но это была вовсе не постель. За какое-то мгновение Алуран перетёк назад в облик дракона, а Дариан оказался на его спине, крепко ухватившись за шипы.

– Я сказал – убирайся, пока цел, – прогрохотало над лесом.

Эрухар и глазом не повёл.

– Неплохо. Пусть будет так. Дракон Алуран. Запомни своё имя. На дорогах между мирами без него никак не обойтись. Твоё имя навсегда вплетено в нити мира. Имя – это дорога домой. Я ещё вернусь, а пока, – Эрухар обратился к ребёнку, – если всё ещё не передумал, если готов делить кров с драконом, повторяй за мной: «Я остаюсь с тобой по своей воле».

И Дариан вдруг со всей возможной ясностью осознал: Эрухар хитёр, и просто так его не отпустит. Нужно сделать всё правильно.

– Алуран, я остаюсь с тобой по своей воле, – мягкое свечение окутало тело ребёнка, разжимая тиски.

– А ты неглуп, – склонив голову набок, проговорил Эрухар и обернулся огромным чёрным драконом. На мгновение он задержал полыхающий взгляд на юном драконе и легко взлетел в ночное небо. Над лесом вновь воцарилась тишина, которую нарушало только тяжёлое горячее дыхание.

Дариан всем телом ощущал, как движется воздух в огромных лёгких. Попробовал слезть. До земли было прилично. Слезать тут же расхотелось. Но, если быть до конца откровенным, Дариану просто не хотелось смотреть дракону в лицо.

А сидя на спине можно было просто слушать размеренное дыхание и совсем не думать обо всём, что здесь только что произошло. Поэтому, когда длинная шея повернулась, и мощные челюсти потянули за ворот рубашки, Дариан от неожиданности вскрикнул. И немедленно был довольно ловко стащен на землю прямо перед носом Алурана. Дракон смотрел так внимательно, что Дариану стало не по себе, и он со всех ног рванул в сторону деревни, лишь бы не пришлось объясняться ещё и перед взбешённым взрослым в теле трёхметрового дракона. Убежать далеко не удалось. Что-то тяжёлое беспардонно опрокинуло его в холодную от росы траву. Дариан попытался было вырваться из-под когтистой лапы, но был награждён предупреждающим рыком и вдавлен в землю с такой силой, что стало больно даже вздохнуть. Оставив тщетные попытки удрать, Дариан обмяк под тяжестью драконьей лапы, в ужасе глядя в янтарные глаза, и понял вдруг, что совершенно не узнаёт того дракона, что встретился ему в первый раз. Стало страшно. По-настоящему страшно. Стоило оставить попытки вырваться, как лапа перестала сдавливать кости до трещин, но никуда не делась, хотя дышать стало легче.

– Ну? Скажешь что-нибудь? – прорычал дракон без единой нотки тепла. Никогда раньше Дариан не видел его таким. И куда девался прежний дракон, который так яростно прогонял чужака.

– Я не хотел!

– Лжец.

– Не лезь в мою голову!

– Не смей мне лгать! Я спрошу ещё раз, и, если услышу хоть крупицу лжи в твоём голосе, ты очень об этом пожалеешь.

– Я уже жалею, – со слезами в голосе прокричал Дариан и отвернулся от собеседника, насколько позволяла мощная лапа.

Лапа дракона вдруг стала очень горячей, и уже через мгновение перед Дарианом оказался Алуран-человек. Он молча взял Дариана за запястье и повел обратно в трактир. Вырвать руку из унизительной хватки Дариан не сумел. Алуран только сильнее дёрнул упирающегося мальчишку, сбив его с ног. К горлу снова подступил ком. Задетая гордость требовала реванша.

– Ненавижу тебя, – пробормотал он, воинственно вскинув голову.

– Я, кажется, уже говорил о лжи?

– Сейчас ненавижу!

Алуран тотчас отпустил руку Дариана.

– Иди.

– Что?

– Ты хотел убежать ночью. Так вот, разрешаю тебе. Иди.

– Но, Алуран! – имя вырвалось само по себе. Дариан испуганно взглянул на дракона и замер. Не увидев на его лице ни ненависти, ни отвращения, Дариан начал понимать, чего от него хотят. Он пристыженно опустил взгляд и прошептал:

– Я не хочу.

Каково же было его удивление, когда сверху донёсся усталый вздох, и тёплая большая рука сжала его ладошку.