Звезды над Кишимом. 2 том

– Елы-палы… Если этого упыря из восьмой роты к нам пришлют, будет полная амба! – сверля нас своим разбойничьим взглядом, заявил Борька-Калмык.

– Ерунда-то какая, – парировал Ванька со свойственным ему пофигизмом. – И не таких обламывали. В этой восьмой роте офицер на офицере сидит и офицером погоняет, вот и гнобят мужиков. А у нас он быстро шелковым станет. Зуб даю.

Пока Ванька произносил свою речь, я тщетно пытался вспомнить, каких еще офицеров мы обламывали в недалеком прошлом.

– К чему эти разговоры? – присоединился к обсуждению Хабиб. – Мы что, службу плохо тащим? Наш взвод по части дисциплины и по всем остальным показателям не имеет равных в батальоне. А начальник штаба говорит, что по количеству успешно проведенных операций мы лучшие во всем полку. Так чего переживать…

– А ты видал, как кадеты в восьмой своих гоняют? – недоумевал взбудораженный Борька. – Им по херу мороз, дембель ты или дед! У них все летают как трассера…

– Короче, – заключил я. – Война план покажет. Пойдем спать.

Буквально на следующий день я заступал дежурным по взводу. Привел своих дневальных на развод и встал, как и полагалось наряду нашего взвода, в первой колонне справа. Дежурство по батальону принимал упомянутый мною офицер из восьмой роты. Он подошел ко мне.

– Дежурный по разведвзводу рядовой Тагиров! – представился я.

Офицер осмотрел мой внешний вид, затем и моих подчиненных. После этого встал напротив и, холодно улыбаясь, поставил в известность:

– Разведка, значит? Скоро познакомимся поближе…

Он намекал на временный перевод к нам во взвод. Я никак не отреагировал на его слова. Он продолжал:

– Сколько бойцов во взводе?

– Двадцать три, товарищ старший лейтенант.

– Готовьте двадцать три веревки, – ухмыльнувшись, объявил офицер.

Не меняя выражения лица, я взглянул ему в глаза.

– Думаю, одной будет достаточно…

Слова вырвались будто сами. Не ожидая от себя такой дерзости, я следил за его реакцией.

Смысл сказанного мною мгновенно сорвал маску высокомерия с лейтенанта. Он как-то иначе посмотрел на меня. В его едва уловимом взоре читалась смесь удивления, озорства и уважения. Но этого мне хватило, чтобы увидеть того, кто скрывается за ширмой. И тот другой, более живой, вызвал во мне отклик, я бы даже назвал это симпатией.

Офицер быстро справился с собой, вновь скрывшись за маской лютого и недолюбливающего солдат старлея.

– Ну-ну… – с усмешкой произнес он, зыркнув на стоящих рядом бойцов батальона, чтобы проверить, какую реакцию вызвал мой ответ. Убедившись, что кроме нас двоих никто ничего не понял, он перешел к осмотру наряда следующего подразделения.

Через пару дней к нам прислали офицера, который должен был заменить нашего взводного, пока тот не вернется из Союза. Как и предполагалось, он был из восьмой роты, но оказался не тем, приход которого мы ждали.

Старший лейтенант Олег Мальков, по нашим наблюдениям и сведениям, добытым у солдат восьмой роты, несмотря на свою молодость, тоже был офицером крутого нрава. Из материалов его личного дела, с которыми бойцы нашего взвода ознакомились во время дежурства в штабе, выяснилось, что родом он из Одессы. К тому же там указывалось, что лейтенант был замечен в использовании психотропных веществ. При этом о том, каких именно, не было ни слова, и, по-моему, напрасно. Ведь существует огромная разница между тем, кто изредка покуривает травку, и тем, кто плотно сидит на героине. А формально и тот и другой наркоманы.

В поведении лейтенанта Малькова не было ничего подозрительного, и мы предположили, что, скорее всего, он просто попался кому-то из своего прежнего командования за раскуриванием конопли. Это и послужило поводом для того, чтобы повесить ярлык на молодого офицера. Если подумать, то добрая часть офицеров батальона пробовали чарс.

Был у нас в батальоне забавный случай. Офицеры-минометчики поймали нескольких солдат своей батареи, когда те курили чарс. В их числе был мой приятель-хлебопек Худайули. Нет бы ограничиться какими-то общепринятыми мерами воздействия на солдат – назначить пару нарядов вне очереди, кросс с полной выкладкой и так далее. Да куда там! Эти борцы со злом во главе с неутомимым лейтенантом Осиповым решили сделать благое дело и излечить несчастных от дурной привычки. Отправили они их в полк на лечение от наркомании, оттуда те были перенаправлены в Кундуз, а затем в Кабул.

Объездили они пол-Афгана, а вернувшись в Кишим, рассказали, как в кабульском госпитале, окинув их одним только взглядом, врач-заведующий наркологическим отделением прошелся благим матом по всем тем, кто присылает к нему таких пациентов.

– Какой недоумок вас сюда направил? Передайте ему, чтобы сам лечился. У него явные проблемы с головой.

Чтобы окончательно убедить наших горе-путешественников в разрушительном влиянии тяжелых наркотиков, врач провел их по палатам наркологического отделения госпиталя и показал тех, кто действительно нуждался в лечении.

– Ну как? – сказал в заключение доктор. – Если бы все наркоманы были такими, как вы, то я остался бы без пациентов. А теперь дуйте обратно в свою часть и не мешайте мне работать.

– Там натуральные наркопитоны лечатся. Страшные, худые… Мы по сравнению с ними невинные младенцы, – подытожили ребята.

Так, пропутешествовав больше месяца по пересылкам и дорогам Афганистана, наши герои воротились в свою батарею. Вряд ли они дословно передали своим офицерам текст послания врача-нарколога. А зря.

Но вернемся к лейтенанту Малькову. Он оказался вовсе не таким солдафоном, каким его описывали бойцы восьмой роты. Напротив, он не стремился по поводу и без козырять своим статусом.

Новый командир старался соответствовать своему временному назначению. Он проводил занятия по стрелковой подготовке, выходил с нами на тактику. Лейтенант Мальков был человеком несловоохотливым, несколько замкнутым. С другой стороны, офицеру и солдату найти подходящую тему для разговора по душам совсем непросто. Тем не менее у бойцов с ним сложились хорошие отношения.

С Мальковым было интересно. Он не считал зазорным восполнить пробелы в своих знаниях, задавая вопросы кому-либо из нас, обычных солдат. Да и у него было чему поучиться. Мы выходили с ним на тактику, бродили по окрестным горам, отрабатывали задачи подразделения в разных ситуациях. На одно из занятий даже взяли с собой фотоаппарат и сделали много снимков.

Примерно в этот период замполит батальона отправился в Союз – закончился срок его службы в Афгане. На смену ему прибыл новый политрук.

Прежний замполит был еще тот жучара. Он везде совал свой нос, и это его качество ужасно выводило из себя. Да и внешность у него была подобающая. Худощавый, с оловянным взглядом, он походил на хитрого змея.

За время службы я повидал с дюжину политруков, и все они были похожи друг на друга. Разумеется, эта схожесть была не внешней. Каждый из них нес в себе некий заряд, своего рода идеологическую вакцину, способную проникать в сознание окружающих.

Военных политработников готовили в специальных учебных заведениях. Они занимались укреплением в войсках духа беззаветного служения коммунистической партии и идее мировой революции. Но уже тогда мало кто по-настоящему верил в то, что всеобщие равенство и братство реально достижимы в ближайшем будущем. Это привело к тому, что коммунистические лозунги и призывы большинством воспринимались как пустая формальность, за которыми нет никакого содержания, и звучали они как издевка над рядовыми гражданами.

Советский народ трудился как проклятый на заводах, стройках, полях, чтобы поддерживать ядерное равновесие. Планета сотрясалась от непрекращающихся ядерных испытаний. Восток и Запад соревновались в военной мощи, демонстрируя друг другу свой хищный оскал.

Сложности в обеспечении советских людей продовольствием и промышленными товарами, бюрократизм и чиновничий беспредел привели к тому, что общество снова разделилось на два лагеря – правящее меньшинство с одной стороны и пролетариат с другой. У одних было все, остальным перепадали крохи с барского стола.

С появлением на политической арене Михаила Горбачева наметился сдвиг к потеплению отношений между Западом и СССР. Политическая обстановка в Союзе и в мире изменялась очень быстро. Неповоротливая пропагандистская машина, формировавшаяся в течение многих десятилетий, не поспевала за этим процессом.

В связи с этими переменами военные политработники оказались в затруднительном положении – новая идеологическая концепция на тот момент не была четко сформулирована, а старая неуклонно теряла смысл. Поскольку должностные обязанности с политруков никто не снимал, мало-помалу круг их деятельности сузился до функций дисциплинарного контроля. Фактически они стали аналогом жандармерии, вынюхивали, кто чем дышит, и решали, как наказать нарушителей спокойствия.

Политуправление вооруженных сил СССР было мощной и влиятельной организацией, которой подчинялись все части армии и флота. К политрукам с осторожностью относились не только солдаты, но и офицерский состав. Без ведома и одобрения политработников военное командование не могло сделать и шагу. Они напоминали неких серых кардиналов, находящихся как бы в тени, но имеющих значительную власть.

Новый замполит Круглов отличался от тех, с кем мне приходилось сталкиваться раньше. На вид лет сорок, рост выше среднего, плотной комплекции, волосы русые и окладистые усы на внушающем доверие лице. Афганская кампания близилась к завершению, начался вывод наших войск. Угораздило же его попасть в эту дыру под самый финал… Хотя для советских офицеров служба в частях 40-й армии была достойным плацдармом для карьерного роста и при уходе в отставку давала дополнительные привилегии. Поэтому под конец этой войны офицеры, особенно те, у кого не за горами был выход на пенсию, старались не упустить возможности отслужить в горячей точке. Видимо, наш прибывший замполит был из их числа.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Как жизнь? Как дела? Как здоровье?

2

Наджибулла очень хороший! Душманы плохие!

3

Спасибо, друг!

4

«Пехота есть пехота» – строка из строевой песни девятой роты третьего батальона 860-го ОМП.

5

Выстрелом называется боеприпас, входящий в боекомплект орудия 2А28 «Гром» боевой машины пехоты БМП-1 и созданной на этой же базе боевой разведывательной машины БРМ-1К.

6

Пойменные леса в пустынях Средней и Центральной Азии.

7

Пистолет-пулемет Шпагина. Советское автоматическое оружие времен Великой Отечественной войны.

8

ПС – пули стальные.

9

Инженер Фидо – местный полевой командир, банда которого специализировалась на минно-подрывном деле. По слухам, Фидо обучался этому в одном из высших учебных заведений СССР.

10

Подразумевается Хафизулла Амин – премьер-министр Афганистана, захват дворца которого в декабре 1979 года положил начало массовому вводу в Афганистан советских войск. В ходе этой операции Амин был убит.