Врата вовне-3

Но и вторую «группировку» ожидала точно такая же ловушка. Имперский флот приготовил теплую встречу.

– Наши побеждают, – сказал Панкратов, сам не понимая, какое чувство у него в данный момент у него было сильнее, радость или удивление.

– Разумеется, – отозвался Арсений тоном, в котором не было ни малейшего сомнения. Если Игнат сказал, то так оно и будет.

Алексей повернул голову к Арсению.

– А кто разрабатывал план, Игнат или Алекс?

Казалось, Арсений слегка призадумался.

– Трудно сказать. Игнат поведал, как все произойдет, а Алекс позаботился о том, чтобы этот план сработал. Воплотил в реальность. С одной стороны, вроде бы, основная заслуга принадлежит Игнату. Но с другой стороны, если бы не действия Алекса, то никакой победы бы не было.

– Но победы пока еще и нет, – возразил Панкратов. – Конечно, к этому пока все и идет, но произойти может все что угодно. Неожиданности…

– Неожиданностей быть не может. – перебил Арсений. – Ведь это же не гадание на кофейной гуще, а виденье будущего. Я, правда, не знаю, каким образом Игнату удается так все точно и тщательно предвидеть, но, тем не менее, это остается неопровержимым фактом.

– Я тоже не знаю, как это происходит, – признал Алексей, – И именно это меня и тревожит больше всего. Я не из тех людей, которые слепо доверяют пророчествам. Я верю, что все зависит только от действий самих людей. Ну или еще от некоторого ряда причин.

– Но все и зависит от действий людей, – согласился Арсений. – Если сидеть и ждать, когда все произойдет само собой… Ага, кажется, начинается вторая фаза.

Второй фазой было не истребление кораблей противников, а взятие в плен тех, кто уцелеет. Сделать это было сравнительно не трудно. Ведь практически каждый крейсер имперского флота был оснащен Т-установкой, выпускающий луч, вырубающий все системы корабля, против которого он использовался.

Оно и понятно, Алекс и не планировал массовую бойню, точнее, тотальное уничтожение флота ашуров. Мощь имперских кораблей уже была продемонстрирована на флоте рептилоидов, в результате чего те поредели почти две трети Осталось только нейтрализовать остальные корабли, и тогда можно будет приступать к переговорам. Любопытно только, остался ли в живых флагман противника.

На экране было четко видно, как уцелевшие корабли ашуров метались в разных направлениях, лишенные управления. Т-луч делал свое дело. Арсений с удовлетворением смотрел на ход битвы. Панкратов же испытывал какой-то благоговейный страх перед оружием собственного флота. И чувство легкой гордости невольно овладевало им, ведь это же он сам, можно сказать, организовал сей флот, он позаботился о том, чтобы в его главе были поставлены земляне. И, если они одержат сокрушительную победу, то это сильно поднимет землян в глазах не только императора, но и в глазах всех его вассалов. Да и остальные империи получат возможность убедиться в мощи и способностях тех, кто до недавнего времени был пригоден только исключительно для положения рабов.

Но вот подошла к завершению и вторая фаза. Обе группировки были окончательно разгромлены и обезврежены. Одно было плохо, корабли лишенные управления разлетались в стороны по всей звездной системе и, чтобы поймать их, имперским кораблям необходимо будет носиться вслед за ними, захватывая своими силовыми полями и возвращая их обратно к месту сражения.

Но, судя по всему, никто из имперского флота не собирался этого делать. Корабли окружали те судна, которые еще не успели разлететься, а на «беглецов» не обращали внимания.

– Вот и вторая фаза подошла к завершению, – констатировал Арсений. – Все идет точно по плану, флота рептилоидов больше не существует.

– А как быть с теми, кого унесло за пределы поля битвы? – спросил Панкратов.

– О, ими займутся мусорщики. Вот, кстати, и они.

В самом деле, «из ниоткуда» стали телепортироваться эскадры мусорщиков. Всего их было около полусотни. И ими руководил Рудольф Штайнер. Задача мусорщиков была совсем уж простая, им не нужно было даже применять оружие, поскольку противник был совершенно беззащитен. Все, что требовалось от них, это ловить «беглецов», и притаскивать их обратно. И с этой задачей мусорщики справились легко и просто.

Кажется, Игнат действительно мог предвидеть все до малейших деталей. Да, это не какой-нибудь там Нострадамус, чьи пророчества туманны и неопределенные, и которые легко было подогнать под какое угодно событие. В предсказаниях Игната все было предельно точно.

– Мы выиграли сражение, – сказал Алексей тоном, словно сам был не в силах поверить в случившееся до конца.

– Выиграли, – подтвердил Арсений. – Сражение завершилось, не успев начаться.

Остатки флота ашуров были буквально собраны в кучу, и оказались как бы внутри сферы, образованную имперскими кораблями. И выглядели жалко, если подобное понятие можно отнести к крейсерам, болтающимся в мировом пространстве.

– Что теперь? – спросил Панкратов.

– А теперь будем ждать, когда их флагман поднимет белый флаг, и запросит переговоров с нами.

– Если, конечно, флагман уцелел, – заметил Алексей.

В ответ на это Арсений пожал плечами.

– Значит, это сделает старший по званию.

Ждать пришлось дольше, чем рассчитывал Панкратов. То ли это было связано с тем, что Т-луч вывел из строя средства связи, то ли с тем, что флагман действительно был уничтожен, а оставшиеся в живых решали, кто из них теперь главный. А, может, по еще какой-либо причине. Этих рептилоидов было очень трудно понять людям. Их логика, как и вообще разум, сильно отличались от человеческого, и их мышление до сих пор оставалось загадкой для остальных рас Содружества. К тому же, та информация, что почерпнул за свое недолгое время пребывания в мирах Алексей, была хоть и весьма ограниченной, но все же вполне достаточной для того, чтобы понять, что ашуры самая опасная раса в Содружестве, поскольку рептилии всегда были чужды человеку. Даже млеуры, с их невероятно развитыми пси-способностями были гораздо ближе к людям, чем ашуры. Впрочем, как раз в этом и не было ничего удивительного, поскольку млеуры были кошачьей породы, а кошки всегда были близки к человеку. И уж, конечно, договориться с кошкой куда проще, нежели со змеей или крокодилом.

Алексей нервничал. Не потому, что боялся, что контакта не состоится. Нет, здесь можно было быть уверенным в обратном. Поскольку даже в рептилий имеется чувство самосохранения. И уж он, конечно же, да и вообще, сам разум, заставят их пойти на переговоры. Беспокоило Панкратова другое, он не знал, какой подход необходим к этим существам.

Но, по счастью, это не было проблемой Алексея, так как вступать в переговоры должен будет не он, а Арсений. А он свою задачу выполнил.

А вот Арсения, похоже, эта проблема совсем не беспокоила. Он точно знал, как себя вести с этими чуждыми людям существами.

– Ага, вот, кажется, и послание от них.

Послание, правда, было не от ашуров, а от Алекса. Но это не имело значения.

– Только что мы вступили в переговоры с ящерицами, – доложил командующий флотом. Их флагман уничтожен, но остался один из старших офицеров, командир одной из эскадр. Они сдаются и согласны на переговоры на любых условиях.

– Прекрасно, – удовлетворенно воскликнул Арсений. – Этот офицер уполномочен вести переговоры от имени всего флота?

– Я не знаю, на что он там уполномочен, но больше, похоже, не кому.

– Да, будет так. – Арсений откинулся на спинку кресла. – Доставьте его на свой корабль, а я сейчас отправлюсь к вам.

И Арсений победоносно посмотрел на Панкратова.

Глава 9

Думал ли Игнат Давыдов, что его судьба пересечется с судьбой дочерью императора аграфской империи Эленуэллой? Ответ на этот вопрос был весьма относительный. Для оракула не существует событий, которые он не в состоянии предвидеть. И Игнат видел этот вариант. Это был один из великого множества возможных вариантов, которые могли произойти. И, признаться, такой вариант несколько обескуражил, и даже шокировал Игната.

Но, с другой стороны, это был именно тот единственный вариант, который решал многие проблемы, и по-настоящему приближал Игната к императору. Более того, он делал его членом императорской семьи, а это было очень и очень много.

И, в то же время, это создавало определенные трудности в отношениях с Верховным Оракулом. Вернее, могло создать, если действовать неосторожно. Предложение «подмять под себя» императора, сделанное Верховным Игнату могло оказаться, мягко говоря, ошибкой с его стороны. Ведь брак с Эленуэллой означал бы, что Игнат станет союзником императора.

И, в то же время, это было не фактом. Верховный, прекрасно видевший будущее, знал об этом, а стало быть, не увидел в этом опасности для себя. А это означало, что Игнат «выберет» то будущее, которое удовлетворит обе стороны.

Выбирать будущее. Да, это было именно то определение, которое как нельзя лучше соответствовало тому, на что был способен Игнат. И это было тем, о чем не знал Верховный. Да, Игнат именно выбирал будущее, и в этом была его уникальность. И это-то и делало его фактически непобедимым. Игнат сам выбирал то будущее, которое его устраивало лучше всего, а стало быть…

Стало быть, брак с дочерью императора был тем самым будущим, которое выберет Игнат.

Признаться, Игнат далеко не сразу «согласился» принять такое решение. Во-первых, Игнат не любил Эленуэллу. Да и не мог он ее любить по той простой причине, что виделся с ней фактически только раз, когда освободил ее из плена. После этого их пути не пересекались. Да и потом, Эленуэлла была эльфийкой, а значит, не принадлежала к человеческой расе. Игнат не был подвержен предрассудкам против иных рас и национальностей, и межрасовые браки, в общем-то, считал нормой. Но это при условии, что речь идет о человеческих расах. А тут эльфы. Они, конечно, фактически были неотличимы от людей, разве лишь остроконечные уши, да тонкое телосложение. Но генетически они были иными.

Но вот что странно, здесь в Содружестве было много браков между эльфами и людьми, и в этих браках зачастую рождались дети.

Иными словами, гены людей и эльфов были не настолько разными, чтобы мешать рождению детей. Это обнадеживало. Но вообще странно. Игнат смотрел фильмы серии «Властелин колец», и всегда относился к межрасовым отношениям между людьми и эльфами положительно. Но вот представить самого себя в этой роли… Это, знаете ли, несколько иное.

И все же, особого препятствия Игнат не видел. Он многое передумал, и «пересмотрел» различных вариантов, и понял, что брак с Эленуэллой будет для него самым лучшим вариантом. А что касается любви, то она приходит со временем. Редко бывает любовь с первого взгляда. Хотя, бывает и такое.

А вот и сама Эленуэлла. Она вошла своей плывущей походкой. О, действительно, ее грации могла позавидовать ни одна земная женщина. Даже фотомодель. Одетая в бледно-розовое платье, длинное, почти до самых щиколоток, с копной светлых волос на голове, уложенных в замысловатую высокую прическу, оставляющую открытыми уши, она выглядела весьма и весьма. Зеленые глаза призывно смотрели на Давыдова.

– Здравствуй, Игнат, – почти пропела она своим нежным и ангельским голосом. – Я рада вновь видеть тебя.

Она протянула Игнату руку, и он, осторожно взяв ее своими пальцами, совершил почтительный поклон перед Эленуэллой.

– Для меня это большая честь, лицезреть дочь самого императора, и наследницу престола, – сказал Игнат со всей искренностью в голосе.

Но оба они тотчас же поняли, что это не было искренне. По крайней мере, не совсем. Наследница престола – вот было ключевое слово, определяющее все дальнейшее. Если Игнат жениться на Эленуэлле, он сам, фактически станет наследником престола. Пусть не наследником, но, по крайней мере, будет оказывать большое влияние на управление империей.

Оба на мгновение смешались. Они смотрели друг другу в глаза, словно пытаясь проникнуть в мысли друг друга. Впрочем, Эленуэлла действительно пыталась это сделать. Что же касается Игната, то ему не нужно было проникать, чтобы понять, что ожидать в будущем. Чего ожидать от взаимоотношений с дочерью императора.

Эленуэлла действительно было рада видеть Игната. И она испытывала к нему самые теплые чувства, которые со временем перерастут в настоящую любовь.

Игнат поцеловал руку Эленуэллы, ее точенные длинные пальцы с острыми ноготками. После этого он выпустил ее руку, и выпрямился, принимая величественный вид. И Эленуэлла невольно подумала, что это именно он оказывает ей честь своим присутствием, а не она ему.

Да, с некоторым сожалением Эленуэлла поняла, что она, хоть и дочь императора, но все же стоит ниже, нежели оракул Игнат Давыдов. Своим могуществом провидец всегда будет, в определенном смысле, превосходить того, кто будет наделен властью. Поскольку он видит то, чего не видит ни один правитель. Оракул видит будущее.

– Я, – Эленуэлла осеклась, не зная, как продолжить. Она внезапно осознала, что не знает, как нужно вести себя с человеком, который видит будущее. И это пугало ее.

– Ты боишься меня? – спросил Игнат.

Эленуэлла открыла было рот, затем внезапно рассмеялась.

– А как можно не бояться того, кто знает все, что произойдет, и знает, что я ему скажу. По-моему, тут ясно все и без слов.

Игнат улыбнулся снисходительной улыбкой.

– Ну, если ты ничего не скажешь, то я и не смогу ничего узнать. Или, может, ты полагаешь, что я умею читать мысли?

– Признаюсь, такая мысль приходила мне в голову, – созналась Эленуэлла. – Подумать только, я встретила тебя, когда ты был… Когда ты был никем. Да, ты тогда был на том самом корабле, руководил людьми, которые… Словом, ты спас мне жизнь. И я тебе за это премного благодарна. Но я даже представить себе не могла того, что ты станешь тем, кем ты стал.

– О, я всего лишь простой оракул, – скромно произнес Игнат.

Эленуэлла отвела глаза в сторону, пальцы ее рук нервно переплелись между собой.

– Да нет, будь ты простым оракулом, мой отец никогда бы не захотел выдать меня за тебя замуж.

– Так, – произнес Игнат, прерывая Эленуэллу. – Давай прежде всего разберемся, почему ты согласилась выйти за меня замуж. Ты делаешь это потому, что тебе приказал отец? Ради благодарности за то, что я спас тебе жизнь? Или же потому, что ты сама этого хочешь?

Щеки Эленуэллы вспыхнули розовым румянцем.

– Нет, – протестующе воскликнула она. – Вовсе не поэтому! Не потому, что этого хочет мой отец. Ну и уж, конечно, совсем не в качестве благодарности за то, что ты спас мне жизнь. Это было бы просто смешно. Что же касается меня самой…

Эленуэлла вновь запнулась, когда поняла, что наговорила глупостей. И много лишнего.

Игнат снисходительно улыбнулся.

– Я вижу, все не так просто, как оно хотелось бы. Не так ли?

Эленуэлла покраснела.

– Скажи мне, ты дала согласие по своей доброй воле или… Нет, лучше так, ты испытываешь ко мне какие-либо чувства или же для тебя это просто вынужденный союз, необходимый для интересов империи?

Эленуэлла явно смутилась еще больше.

– Да, конечно, я испытываю к тебе определенные чувства. Ведь ты же спас мне жизнь и тебе весьма благодарна…

Игнат сделал рукой останавливающий жест.

– Нет-нет, я говорю не о чувстве благодарности, а о том, испытываешь ли ты ко мне то, что должна испытывать невеста по отношению к жениху.

На этот раз последовал более честный и откровенный ответ.

– Я думаю, что пока говорить об этих чувствах слишком рано. Мы с тобой практически больше не виделись с того момента, и все произошло слишком быстро. Я никак не ожидала подобного предложения о браке. И для меня он был, как бы это поточнее выразиться…

– Шоком?

Эленуэлла слегка нахмурила брови.

– Ну, шок – это слишком громко сказано. И все же… Я думаю, чтобы понять мои чувства по отношению к тебе, нам необходимо провести больше времени друг с другом.

С этим Игнат не мог поспорить.

– То есть, иными словами, ты допускаешь, что между нами могут, со временем, возникнуть чувства столь необходимые для супружеской жизни?

Эленуэлла понурила взгляд.

– Все может быть. Ну, а скажи, честно, ты сам-то испытываешь ко мне те самые чувства, которые требуешь от меня.

Да, Эленуэлла решили перейти в атаку. Что ж, это вполне разумный ход.

– Возможно, – уклончиво ответил Игнат. – Ты красивая и очень привлекательная женщина. И если между нами возникнет обоюдное чувство, то я, полагаю, у нас вполне может сложиться нормальная семейная жизнь. А не просто брак по расчету.

С этим Эленуэлла была вынуждена согласиться.

– Да, вполне возможно, – признала она. – В таком случае, нам не стоит торопить события.

– Ты имеешь в виду наш брак?

– Нет, то, что касается наших чувств. Впрочем, никто и не требует от нас, чтобы брак был заключен завтра. Думаю, у нас будет время разобраться в наших чувствах, и узнать друг друга получше.

В этом Эленуэлла была права. И вообще, он чувствовал себя довольно странно, одно дело знать о своих чувствах, которые возникнут у тебя в будущем, а совсем другое почувствовать их. И, признаться, он и сам пока не чувствовал к принцессе ничего, кроме некоего любопытства. Но ведь это не было любовью.

А, с другой стороны, так ли необходима любовь, если речь идет о политическом расчете?

С этого дня они проводили много времени вместе. А Игнат, в который уже раз пересматривал всю свою жизнь, и то, что произойдет в будущем. Думал ли он когда-нибудь, что окажется фактически во главе могучей империи, да еще станет оракулом? Разумеется, нет. Такое и переварить-то было трудно. Да и Игнат и не пытался переваривать, он просто старался жить реалиями.

Космический флот империи готовился к сражению с ашурами. Но Игната совсем не беспокоило это. Он полностью предоставил все это на усмотрение Лехи, Алекса и Арсения. Ибо знал, что они справятся, и что победа будет за ними. Он даже знал в подробностях как все будет происходить, и нисколько не переживал за последствия.

Однако, по временам, его самого удивляла собственная самоуверенность. Зная будущее, зная, что все пойдет по намеченному плану, зная, что все будет хорошо, что может быть лучше этого? Что может быть прекрасней этого?

Да, тут недолго почувствовать себя богом. Действительно, чем не бог, если в его силах создать будущее именно таким, каким он желает его видеть. Да и, к тому же, технологии Содружества способны ему дать и железное здоровье, и фактически вечную молодость. Да еще, плюс к тому, и огромную физическую силу и бойцовские качества. И всем этим Игнат обладал в полной мере.

Да, над ним стоял Верховный Оракул. Но он видел лишь результат действий Игната. Видел, что все его действия и планы правильные и приводят к положительным результатам. Догадывался ли он о «скрытых» видениях Игната. Может быть. А, может, и нет. Ведь в голову Давыдова он проникнуть был не в состоянии, а значит то, что было у того в подсознании, должно было оставаться для него тайной за семью печатями.

И это еще больше прибавляло Игнату ощущения собственного могущества.

Время, проводимое им с Эленуэллой, не прошло для него даром. Он ловил себя на мысли о том, что действительно начинает испытывать к ней чувства глубокой симпатии. Было ли это любовью? На этот вопрос Игнат затруднялся бы ответить. Уж слишком необычной и странной казалась ему любовь человека к эльфийке. Точно так же, как и наоборот, любовь эльфийки к человеку.

Но так ли это важно. Взаимная симпатия уже означала многое. А здесь…

Словом, брак с Эленуэллой, фактически, означал для Игната, что он становится членом императорской семьи. Как говорил Остап Бендер, особой, приближенной к императору. А это само по себе уже говорило обо всем.

Почему император предложил свою единственную дочь именно Игнату, а не Верховному Оракулу? Может быть, потому, что Верховный был принципиальным отшельником, одиночкой, не собирающимся ни с кем связывать себя семейными узами?

Или же потому, что император инстинктивно почувствовал, что Игнат превосходит Верховного и, еще немного, и станет первым лицом в империи? Если верно последнее, то император отнюдь не так прост и наивен, как это виделось Верховному. Что, собственно, не мешало ему быть слабым. Чувствуя свое падение, он вполне мог попытаться таким решением приблизить к себе Игната.

Что ж, такую возможность Игнат не собирался упускать. Тем более, что он знал, какие перспективы перед ним открывались. От них кружилась голова, и Игнат старался об этом не думать, подсознательно опасаясь того, что все его грандиозные планы могут полететь в тартарары.

Если он вдруг совершит хоть одну малюсенькую, но роковую ошибку.

Глава 10

Офицера ашурского флота, вызвавшегося вести переговоры от имени своей империи звали Дахгар. Он был доставленный на флагманский корабль аграфов, и тщательно обыскан. Алексей Панкратов впервые видел рептилоида вживую. До сих пор он был знаком с этой расой исключительно по изображению. Но даже там эти полулюди-полуящеры вызывали у него отвращение. При личной же встрече, с глазу на глаз, стоя напротив Дахгара, Алексей почувствовал еще большее отторжение. Двухметровая махина, с широченными плечами, облаченная в военную форму, могла потрясти кого угодно, и если бы не знать, что он военнопленный, то запросто была способна напугать кого угодно. Да, встретить такого где-нибудь в лесу, это было бы примерно то же самое, что встретить легендарного «хищника» из одноименного кинофильма. Что ж, сходство было весьма налицо. Такое же ящероподобное лицо, а правильней сказать, морда, да и комплекция сходная. Не хватает только доспехов и лазера на плече.

Первое, что ощутил Панкратов, когда Дахгар был введен в помещение, был запах. Да, тот самый запах рептилии. Правда, сам Алексей никогда не сталкивался нос к носом с рептилией (если не считать ящериц в живом уголке), но он был уверен, что пахнуть они должны именно так, как пах этот самый Дахгар. Уж слишком этот запах был чужд человеку. Не зря считается, что рептилии самые чуждые человеку существа на планете Земля. И, похоже, они являются и самыми чуждыми ему во всей вселенной.

Дахгар вовсе не казался сломленным или побежденным. Видимо, это было связано с тем, что морда рептилии вообще не выражала никаких чувств. А вот его гигантский рост отнюдь не играл в пользу человека. Выглядело все так, будто победителем был Дахгар, а люди, собравшиеся здесь, были его пленными, которым он пришел диктовать ультиматум. Словом, все выглядело с точностью до наоборот. И это совсем не понравилось Алексею.

Правда, видимо, Алекс учел это обстоятельство, и позаботился о том, чтобы ашурский офицер имел более «презентабельный» вид, а именно, усадил его прямо на пол, в то время, как представители аграфов восседали в высоких креслах. Это ставило все на свои места. Все правильно, пленник, сидящий перед своими победителями, и ожидающий вердикта, а те, в свою очередь, смотрят на него с царских тронов.

Руки Дахгара были свободными, но позади него стояли двое воинов, с бластерами наизготовку, готовые в любой момент испепелить рептилоида, если тот сделает хоть малейшее угрожающее движение. И все же, у Алексея отнюдь не вызывало доверие такое положение вещей. Огромный рептилоид со свободой движений – это картина весьма действующая на нервы. Интересно, а если ему действительно придет в голову наброситься на своих победителей, успеют ли охранники умертвить его?

Но, похоже, Дахгар не собирался ничего предпринимать, и действительно смирился со своим поражением и пленением, тем более, что он, фактически, сдался в плен добровольно. Ведь мог же он и до сих пор отсиживаться на своем корабле, ожидая чуда. Или неизвестно чего. Тем не менее, доверия он не внушал, поскольку его змеиные глаза вообще не выражали никаких чувств или эмоций. Кто его знает, что у него на уме, в действительности ли укрощен «крокодил» или же он замышляет какую-то хитрость.

Дахгар продолжал не мигая смотреть на людей, и это тоже не нравилось Панкратову. Ни намека на то, что ашурский офицер сломлен. Да, куда, все же, проще иметь дело с людьми. У них все написано на лице, глаза выдают все его чувства. Здесь же было все иначе.

Однако, на Арсения, судя по всему, все это не оказывало никакого влияния. Он совершенно не боялся рептилоида. Его не пугали ни его размеры, ни тот факт, что тот может внезапно вскочить на ноги, и попытаться их всех убить, разметать охрану и… Арсений был абсолютно уверен в своей победе и в успехе. Еще бы, ведь так сказал оракул. А, значит, сомневаться не было причин.

– Мы слушаем тебя, – повелительным тоном сказал Арсений, глядя свысока на пленного офицера.

Дахгар расправил плечи.

– Я послан сюда для того, чтобы сообщить вам о том, что мы сдаемся. Ашурский имперский флот сдается на милость победителя.

Да, нужно признать, что рептилоид не терял своего достоинства даже в плену. Но и Арсений не собирался давать слабину. Он с царственным видом продолжал взирать на своего пленника. Правда, он быстро понял, что игра в гляделки ни к чему не приведет. Человек просто не способен переглядеть рептилию. Вместо этого он решил давить на него своей волей.