Нью-Девенпорт 2107

Через стекло дверей наблюдаю, как дочь обнимает Николь, затем целует ее в щеку. Та поступает точно так же. Я успеваю заметить, что сестра стискивает Мёрфи в долгих крепких объятиях. Теперь я улыбаюсь уже искренне.

Мёрфи бежит к машине.

Я завожу мотор.

Хлопок.

Я так и не смогла открыть глаза, было слишком тяжело. Не смогла двинуть и пальцем. Чувствовала, как грудь ходит ходуном, стараясь втянуть как можно больше воздуха, а сердце колотило чечетку, заглушая собой вой сирен за окном.

Я очень сильно устала.

Вески щекотали скатившиеся капельки слез.

Сон подкрался быстро, навалился тяжелым, но приятным грузом.

Сквозь сон я слышала повторяющуюся и крайне противную мелодию. В последние мгновения сладкой дремы я все еще надеялась, что эта мелодия мне лишь снится. Увы. Звук исходил от браслета, валяющегося где-то рядом в складках постельного белья.

Первым делом я выудила аккуратным движением карту из порта за своим ухом. Это движение было отточено до автоматизма. И часто замечала за собой, что, просыпаясь утром, каждый раз касаюсь щели порта, даже если в нем ничего не было. Так и в этот раз я не успела уследить за движением рук, и только после поняла, что карта-носитель уже лежала на своем месте в коробочке.

Вот рту пересохло.

Я мучительно замычала, шаря вслепую руками по кровати, чтобы найти источник столь неприятного звука. Наконец-то успех. Продрав наконец глаза, я увидела имя того, кто так настырно пытался дозвониться до меня, а еще время – 08:17. От света, залитым по всей квартире заслезились глаза. Вчера так и забыла прикрыть жалюзи.

–Ты в курсе, что у меня выходной?

–Твою мать, Харпер! Я уже выбирал ребят, кто отправится к тебе в гости, и поверь, я бы выбрал самых озабоченных!

Стэфилд. Капитан Юджин Стэфилд, начальник Intellegence Investigation. Самый прямолинейный человек по всем городе. Когда-то он был начальником у моего отца, а после того, как я отучилась в медицинском, в сговоре с моей тетушкой устроил поближе под свое крыло, в отделение судмедэкспертизы при NDPD (New-Davenport Police Department). Не сказать, что мы были с ним в хороших отношениях, скорее наоборот, однако, сам Юджин признавал, что некоторую работу он мог доверить только мне. Ну а я не без наглости пользовалась своим положением.

–То есть я еще могу притвориться спящей и рассчитывать на кофе в постель?

Я поднялась с матраса, схватила со стола наушник, переключила связь с браслета на гарнитуру, вкладывая ее в ухо. От этого голос Стэфилда стал еще громче в моей голове.

–Я лично привезу тебе капучино с десертом «горячие пиздюля», если ты продолжишь тянуть время. Живо собирайся и дуй в лабораторию.

Я щелкнула кнопку на кофе-машине, одновременно доставая из пачки сигарету и прикуривая, не скрывая возмущения в голосе.

–Какого черта? Сегодня смена Рори, он уже достаточно натаскан для серьезных дел.

Я зло смотрела на экранчик кофе-машины, ожидая, пока та закончит работать.

Знаете, в каждый период истории существования человечества люди придумывали особые отличительные знаки, мелкие детали, что могли выдать принадлежность определенного человека к какому-либо знатному роду, чину, проще говоря – положению в обществе. Так вот, в 22 веке ничего не поменялось. В Нью-Девенпорте, да и, собственно, во всем мире менее 20 процентов людей могли позволить себе продукты и напитки, которые можно назвать натуральными. А табак и вовсе являлся показателем престижа. В моем случае – молотый кофе среднего качества и сигареты Winston, вот они знаки отличия от остальных 80 процентов горожан.

Могу себе позволить, знаете ли.

Тем не менее, я не испытывала необходимости в том, чтобы еще каким-то образом внешне подчеркивать свой статус. Я тратила деньги только на то, что было действительно необходимо. Да, тратила много, но разумно. По словам Бетси я была наглядным примером головоломки для социального психолога – мешковатая, простая и дешевая одежда, отсутствие видимых имплантов или даже просто маникюра с ярким макияжем не сочетались с наличием на руке дорогостоящего гаджета и припаркованной на подземной парковке двухколесной малышкой Хонда.

Такие дела.

–Мне нужна именно ты, Харпер.

Тон капитана заставил меня замереть и напрячься.

–Снова Пушер?

–Похоже на то…

Стэфилд тяжело выдохнул. Практически одновременно со мной, когда я рухнула на табурет у кухонного стола. Тут как тут в ногах появилась Алиса, моя кошка, которая требовала внимания и угощений. В ином другом случае, я бы уже принялась тискать это пушистое создание, задабривать вкусняшками, но сейчас требования животного остались безответными.

Я плотно зажала глаза и выдохнула облако дыма их легких. Как бы не хотелось, но невольно из памяти всплыли совсем еще свежие картины жестоких убийств серийного убийцы.

Я не из впечатлительных людей, и у меня достаточно крепкий желудок, но при виде того, что уже дважды доставляли мне на секционный стол за последнюю неделю, даже мне, специалисту с опытом и холодным рассудком, становилось дурно. А от мысли, что очень скоро мне придется увидеть подобное, мои плечи машинально вздрогнули.

Убийства в Нью-Девенпорте отнюдь не редкость. Здесь они происходят постоянно, но это не было убийством ради наживы, мести или по случайности. Тот ублюдок, который был на такое способен, судя по всему, своим актом хотел привлечь всеобщее внимание, и ему это, черт возьми, уже удалось. Всего за неделю совершив два жестоких убийства молодых девушек! А точнее, скорее всего уже три.

Безусловно в его популярности виноваты и СМИ (уже успев окрестить маньяка как Пушер, и я понятия не имею, почему), разнеся во все концы города громкие известия о жестоких убийствах в центре сияющего Нью-Девенпорта. Не удивительно, что Юджин настаивает на моем участии в этом деле. Не хочет, чтобы просочилась новая информация в прессу.

Я проглотила ком в горле и потушила сигарету.

–Хорошо, скоро буду.

Мой кабинет, как я его называла, представлял собой просторное и отлично освещенное помещение с поддержанием прохладной температуры. У входа было организовано небольшое рабочее место с столом, ПК и прочей аппаратурой, что могла пригодиться для обработки информации. По периметру на множестве стеллажей на своих местах дожидались склянки и контейнеры, физрастворы, реактивы, инструменты, микроскопы, средства защиты – проще говоря все, что могло мне потребоваться в работе.

Одна из стен кабинета была полностью остекленной с возможностью опустить жалюзи и скрыться от всего, что происходило в коридорах медицинской лаборатории. Наверное, многие мои коллеги так и делали, поскольку работа судмедэксперта не отличалась коммуникабельностью, предполагая полное погружение в работу тет-а-тет с «пациентом», но мне, признаться честно, было куда приятнее оставлять открытым это окно в мир. Знаете, находясь длительное время в компании трупов, даже у самого стойкого оловянного солдатика может поехать крыша. Так вот, периодически мелькающие фигуры работников лаборатории были моим личным напоминанием о том, где я нахожусь. Куда проще становилось концентрироваться на алгоритме своей работы и абстрагироваться (благо со стороны коридора эти стекла оставались зеркальными и никому из сотрудников не приходилось наблюдать разрезанные части человеческого тела).

Такой вот у меня был личный лайфхак, выработанный за годы работы.

Но сейчас этот трюк не срабатывал – в субботу в лаборатории никого не было, за исключением лишь парочки трудяг, кто работал посменно, или таких как я, державшихся за место зубами, а потому вынужденных выполнять обязанности несмотря на выходной день.

Большую часть помещения занимали два секционных стола, между ними стояло широкое матовое оргстекло. Ближайший ко мне стол пустовал, был идеально чист и ожидал своего «клиента», на втором лежало тело в черном мешке.

Рори, мой стажер, встретившись со мной в коридорах, извинился, что не смог подготовить тело к работе, поскольку приближаться к нему, как он уверял, стажеру запретили. С тем и смылся на перерыв, пообещав в качестве извинений захватить на обратном пути стаканчик кофе.

Но вот уже шла минута за минутой, а я никак не могла заставить себя подойти к черному пакету. От возникшего волнения внутри дыхание стало тяжелым, я с какой-то странной злостью выплюнула в ведро жевательную резинку, которая уже успела потерять свой вкус.

К черту, все равно толком никогда не помогала.

Глубоко вдохнув, я медленно направилась к столу, остановилась у «головы» черного мешка. Руками в перчатках облокотилась на стол, прикрыла глаза.

Наверное, я никогда не смогу привыкнуть к своей работе. Только если вдруг в один прекрасный момент не сдохнут все конченные ублюдки, которые способны на то, что сотворили с этой бедной девочкой, как и с двумя такими же до нее. Мое воображение уже рисовало самые страшные отметины – как концентрацию боли, которую пришлось испытать этой невинной жертве прежде, чем испустить дух.

Нужно начинать.

Это твоя работа, Мёрфи, соберись, это всего лишь работа.

–Сэми.

Я сама не узнала свой сухой голос, однако датчики, коими были утыканы все углы практически всех кабинетов в этой лаборатории сработали быстро и четко, распознав команду. Из динамика послышался мягкий мужской голос:

–Слушаю, мисс Харпер.

–Включай запись отчета. Зачитай данные пациента.

Мои руки потянулись к молнии черного мешка. От стандартной фразы, с которой начиналась моя работа, стало немного привычнее. Но не легче. Виртуальный помощник продолжил:

–Начинаю запись отчета по аутопсии. Данные пациента: «Элизабет Дж. Хирсли. Возраст 29 лет. Дата рождения 7 ноября 2077 года…»

–Стой…

Я не смогла вдохнуть. Ноги подкосились, я едва успела схватиться за край стола. Спину сковал лед.

–Повтори.

–«Данные пациента: «Элизабет Дж. Хирсли. Возраст 29 лет. Дата рождения…»

–Нет, стой!

Мой голос сорвался. В груди я ощутила удар, будто бы с размаху в грудную клетку мне пустили баскетбольный мяч. И только от этого удара я смогла сделать короткий вдох, за ним второй. Руки затряслись, я потянулась к молнии на мешке, взглядом прожигая его насквозь. Я повторяла себе, что это совпадение. Все, что я услышала – не больше, чем совпадение. Я даже не успела осознать, что на самом деле сейчас буквально желала смерти любой другой Элизабет, живущей в этом городе, кроме одной.

Молния со скрипом поползла в сторону, постепенно открывая мне то, чего я боялась больше всего.

Среди еще свежих пятен крови я увидела синий локон волос.

Глава II. Декарт.

-Итак. – грузный человек с пышными рыжими усами со шлепком опустил на стол кипу папок. Небольшой темный кабинет без окон, выставленные в несколько рядов старенькие офисные стулья, стол, за которым стоял тот самый человек, сейчас с прищуром оглядывающий молодые лица моих сокурсников, да экран за его спиной, на котором я уже успел увидеть наши с ребятами имена в одном столбе и пока еще неизвестные имена на втором, – это стандартный штаб в отделе полиции для совещаний или, как в нашем случае, утренних планерок.

Так начинался мой первый день работы в NDPD. Я покосился на свои смарт-часы: 8:45.

–С прибытием, свежее мясо. Я – начальник Intellegence and Investigation нашего славного городка, зовут меня – Юджин Стэфилд и отныне – я ваш бог, судья и любовник в случае неповиновения.

–О как, – кто-то из наших подал голос, Юджин сверкнул глазищами-блюдцами и дополнил.

–Вот именно, и будьте уверены, я не из тех жеманных пидорасов Академии, что щупали вас раньше – я запру вас в своем подвале и буду трахать до тех пор, пока раскрываемость не вырастет, а вы сами не попросите от меня добавки, – голос его с хриплыми и рычащими нотками подсказывал, что данный персонаж совершенно не врет.

Джаспер, мой товарищ, что прошел со мной те же круги ада обучения и подготовки, как говорится, от звонка до звонка, толкнул меня локтем и кивнул на мужика, состроив недоуменную гримасу.

–А теперь новости. Вас поделят из расчета – старый детектив плюс молодое чмо, а так как ребятки в трико не справляются…

–Ребятки в трико, сэр?– перебил его Джасп.

–Патрульные, – мрачно пояснил начальник отдела, – Не справляются со своей работой и мы, а то есть вы, будете подрабатывать шлюшкой по вызову для патрульных. Без обид, парни, – он помялся и кашлянув продолжил, заметив в первом ряду Роуз и Бетани, – И дамы. Таков приказ начальника полиции. И моя, блядь, святая для вас воля.

–Шлюшкой? – у Джаспера дернулась бровь, а пухлые губы удивленно распахнулись.

–Вот именно, мой шоколадный бисквит,– Юджин ткнул толстым пальцем в сторону моего друга, который, стоит отметить, был афроамериканцем,– Ты, уголек, будешь с мыльной жопой метаться между выполнением своих обязанностей – расследованием по тому или иному делу и помощью доходягам из патрульной, более того, еще раз, ты, сука, меня прервешь – к концу вечера я буду ждать от тебя кофе и домашнюю лазанью, которую ты приготовишь своими грязными ручонками.

–Это дискриминация! – Джасп приподнялся со своего места, я заметил, как сильно у него раздулись ноздри.

–Сядь на место, дерьма кусок, и запомни – Капитан Юджин Стэфилд на болту вертел дискриминацию и верещащих про нее придурков, а ты для меня пока что такое же ничтожное уродство, как и сидящий возле тебя гомик,– здесь уже пересеклись наши взгляды с начальством,– Цвет ваших рож меня совершенно не интересует.

Джасп опустился на стул с недоумевающим выражением лица, а я только изогнул бровь и почесал подбородок, уже представляя как сложится мое общение с таким капитаном.

–Сэр. Разрешите вопрос, сэр?– услышал я голос позади.

–Быстро.

–Если мы будем на патрулировании – нам выдадут снаряжение патрульной службы?

Этот вопрос я отметил как очень правильный, сколько бы капитан не разорялся про "трико" патруля – эти ребята защищены были много лучше нас, а значит, и подготовлены для столкновения с толпой и преступниками. Вооруженных едва ли не до зубов, облаченных в защитные костюмы и шлемы, патрульных каждый старался обходить подальше. В NDPD их прозвали «пчелками» за желтые элементы одежды, контрастирующие с черным обмундированием, но зато при виде такого яркого боевого отряда у любого нарушителя частенько пропадает желание сопротивляться.

–Чего? Ты, идиотина, хочешь чтобы весь город знал моих офицеров в лицо? А может тебе просто нравятся обтягивающие штанишки, подчеркивающие твою жопку? Уверен, парням с Вермонт-стрит она приглянется, тебя даже не будут убивать…– он хрипло и мерзко хохотнул, а у меня невольно вздрогнули плечи при упоминании района, где я живу. Ну как живу, пытаюсь выжить. Как бы мне не хотелось признавать, но Юджин был прав, в таких районах, как Вермонт, увидеть патрульную машину можно было крайне редко.

–Лучше ко мне в подвал, чем к ним, мальчик,– продолжал Стэфилд,– Никаких опознавательных знаков кроме значка, никакого ненужного внимания общественности, уяснил?

–Но, сэр…

–Все. Заткнись, кучерявый, твоя морда мне уже нравится меньше, чем этого гуталина, – капитан неприязненно покосился на Джаспа, но тот только гневно скрежетал зубами, поняв бессмысленность столкновений с начальником.

–Короче. Бетани Англи в паре с Мейзером.

Один из мужиков сурового вида, с трехдневной щетиной и запахом алкоголя с каждого сантиметра кожи поднялся с места на первом ряду, предварительно хлопнув ладошами по коленям, затем сурово кивнул девчонке на выход.

–Роуз Хадвик – детектив Угго,– белобрысый здоровяк лет тридцати пяти забрал с собой нашу Роуз. Я знаю Хадвик много лет и по выражению ее лица точно понял, что она совсем не против выделенного ей напарника.

Джасперу Филли достался детектив Бран, полноватый неприветливый мужик в сальной униформе.

–Растин Декарт, – усатый сквернослов окинул взглядом зал, а я приветливо поднял руку в воздух, – Ну, блядь, и имечко у тебя. Родители небось на Ай-ди сидели?

–И коксе, – принял я колкость, вновь заставив начальника нахмуриться.

–Шутничок, значит? Отлично. Прайс займется твой дрессировкой.

Мой напарник – опрятный и физически крепкий мужик за пятьдесят, с коротким ежиком седых волос и волевым подбородком, украшенным свежими порезами от бритья, поймал мой взгляд и кивком головы указал на дверь.

Мой первый день работы в NDPD. 8:55.

Я покинул отделение полиции после выдачи снаряжения – пистолета, шокера, нескольких пластиковых лент-наручников и пары ионизированных наручников специально для засранцев с аугментациями. Переодеваться не стал, остался в костюме, подобранном специально для такого важного для меня дня, только пришлось под пиджак натянуть портупею с кобурой, затем накинуть сверху пальто. Так же не мог расстаться с недавним приобретением – iGlas – прозрачными очками со встроенной камерой и полноценной компьютерной системой, которой можно управлять движением глаз.

Отдел Intellegence Investigation частенько "работал в полях", а потому подобная вольность во внешнем виде допускалась, чтобы максимально сливаться с гражданскими.

Прайс одобрительно кивнул, когда я сел на водительское кресло в Ford Crown Mark-3. Старый добрый автомобиль все же выгодно отличался комфортом салона и ограничительной решеткой между пассажирскими сидениями. К тому же до сих пор пользовался относительной популярностью в том числе и у гражданского населения, что позволяло не привлекать к себе излишнего внимания, как и завещал Стэфилд.

–Вырядился.

–Чего?

–На кой хрен ты так вырядился, парень?– Прайс неторопливо докуривал сигарету, стряхивая пепел в открытое окошко.

–Ну…

–Этот костюмчик, хорошо хоть галстук не надел. В первый же день убьешь его кровью и говном.

–Все так плохо? И чем тебе галстук не нравится? – я придирчиво поправил ворот белой рубашки.

–За него тебя можно схватить, ну или им же вены пережать, чтобы ширнуться. Ты не балуешься надеюсь?

–Только когда граблю заправки.

Прайс покосился на меня с самым мрачным взглядом, кажется, у моего напарника явные проблемы с чувством юмора. Но самое страшное – похоже, его это ни капли не беспокоит.

–Позавтракаем?– я завел машину, уверенно взялся за руль.

Прайс поморщился, но согласно кивнул, затем выкинул бычок от сигареты и закрыл окно, а я направил автомобиль в сторону набережной Миссисипи, где находились одни из самых терпимых в плане качества еды кафешек и ресторанчиков.

–Мой прошлый напарник ширялся, – нарушил тишину Прайс.

–О? Вышел на пенсию?

Напарник качнул головой:

–Сдох в порту.

–Перестрелка?

Он вновь покачал головой.

–Засада?

Снова отрицательный ответ.

–Передоз, – сказал он наконец.

–Наркота забирает у нас лучших, самых…

–Он не был таким. Лупе был толстым неуклюжим копом, так и не оправившимся после развода с женой. Затем подсел на биоку, это и стало его концом. Все просто – если у тебя есть слабость, она тебя сломит, и как только я замечу что-то подобное в тебе – ты пойдешь на хер, понял?

–Так точно.

На приборной панели засияло уведомление о вызове, сопровождающимся неприятным звуковым сигналом. Напарник тут же коснулся экрана пальцем. Я лишь успел прикинуть степень важности звонка, поскольку вызов поступил напрямую лично из NDPD. Обычные объявления для всех постов исправно принимал радиоприемник.

–Прайс слушает.

–Уилл!

Я узнал этот голос, и, кажется, теперь он будет мне сниться. Говорил капитан Юджин Стэфилд.

–Срочно дуй в нашу мед лабораторию, нужно поговорить с свидетелем.

–Свидетель? В лаборатории? Ты ничего не путаешь, друг? Туда только что доставили тело третьей жертвы.

–Даже не смей сомневаться в моей адекватности, псина ты сутулая! Сейчас скидываю тебе всю информацию, пошевеливайтесь, куски г…

Сеанс связи закончился с легкого касания напарника по экрану. Машина остановилась на светофоре, и я вопросительно посмотрел на Прайса. Тот лишь устало вздохнул и пожал плечами:

–Ты его слышал…

Завтрак откладывается, я развернул машину в обратную сторону.

–Над чем ты… то есть мы сейчас работаем?

–Слыхал о новом маньяке?– Прайс ниже спустился в кресле, уже ковырялся в своем браслете, раскрыв голубоватое голографическое окошко со всей информацией, которую внимательно изучал, почесывая немного горбатый нос.

–Пушер?

–…ага.

Не отрываясь от дороги, я мгновенно задал команду в очках на поиск всех свежих статей об убийствах. Тут же с боку, не мешая обозрению, потянулся список ответов – едва мерцающих полупрозрачных голубоватых строк, иногда даже с фотографиями. Я сделал это скорее на автомате, хотя и не нуждался в дополнительной информации, поскольку уже хорошо был наслышан об этих происшествиях. Про этого Пушера сейчас не говорят разве что в самых дальних, грязных и вонючих углах пригорода.

Я заметил за собой, что вдруг заволновался. Об этом сообщил и мой «АйГлас», выведя на прозрачный экран информацию о повышенном ритме сердцебиения. Еще бы, такое громкое дело, и мне доверили его в первый день службы! Пальцы на руле напряглись до белых костяшек, в остальном я прекрасно контролировал себя и решил вернуться к разговору:

–Третья жертва?

–Да, найдена пару часов назад у себя дома. Снова молодая девушка… Сейчас продиктуешь мне свою почту, скину тебе всю имеющуюся информацию.

–Пару часов? Тогда не стоит ли сперва осмотреть место, где был найден труп?

–Я там уже был.

Тон напарника стал чуть более суровее. Прайс дал понять, что давать ему советы – затея дурацкая, к тому же новобранцу из Академии вроде меня. Я молча кивнул, принимая урок. А еще невольно задался вопросом, а спал ли Уилл вообще этой ночью?

–Вот черт!– напарник резко оборвал нависшую тишину.

–Что?

–Судмед, которая должна была провести вскрытие оказалась знакома с жертвой.

–Вот черт…

В лаборатории было тихо и практически безлюдно. Я бывал здесь раньше. Во время учебы в Академии обязательным мероприятием была экскурсия в Морг, где новобранцам наглядно демонстрировали все, с чем придется сталкиваться во время работы, или же что может стать с ними лично, если они не будут соблюдать правила. Те, у кого был слаб желудок отсеивались.

Однако, я запомнил лабораторию как достаточно шумное место, где по этажам постоянно бегали клерки, лаборанты и врачи в белых халатах, даже ребята из патруля то и дело мелькали на заднем дворе, сопровождая очередной припаркованный труповоз. К сожалению, насильственных смертей в Нью-Девенпорте никогда не бывает мало. Но сейчас в субботнее утро коридоры пустовали, эхом разнося по углам топот наших шагов.

Невольно я обратил внимание на свое отражение в зеркальных окнах очередного кабинета. Казалось, мои старания привести себя утром в божеский вид так и не увенчались успехом: растрепавшиеся на ветру волосы выбивались из-за ушей и падали на лицо, обветренная кожа и темные круги под глазами прибавляли к моим 27 годам еще десяток, согнутая спина выдавала всю скопившуюся за время экзаменов усталость. Лишь высокий рост и чистое, но старомодное драповое пальто внушали хоть какое-то уважение.

Позади остался ресепшен с виртуальной красоткой-администратором, которая вежливо поприветствовала и указала направление, куда нам следует идти. Стоило нам завернуть к лестнице, изображение красотки пропало. Надо же, начальство лаборатории денег на благоустройство явно не жалеет. Такая модель индивидуального ассистента на входе стоит дорого. Какие же здесь зарплаты у сотрудников?

Впрочем, с чего бы мне теперь завидовать? С сегодняшнего дня я и сам купил выигрышный билет в хорошую, как минимум прибыльную жизнь. Жалование у каждого офицера полиции в разы выше офисного планктона, но как бы мне не хотелось признавать, связано это лишь с огромным риском.

В последние годы преступность в Нью-Девенпорте выросла в разы, а вместе с ней и смертность среди сотрудников правопорядка. Агитация присоединяться к сотрудникам NDPD за весьма щедрое денежное поощрение как во время работы, так и с выходом на пенсию, подкупает многих, подкупило и меня. Каждый выживает так, как может, верно?

Сперва я не понимал, почему ассистент направила нас к черному выходу, но выйдя в след за Прайсом на улицу и заглянув под навес, картина в моей голове сложилась. На скамейке «места для курения» сидела девушка, при том сидела она на тонкой спинке скамьи, а ноги поставила на сидение, которое было мокрым из-за прошедшего утром дождя. Локтями уперевшись в колени, она нервно прикуривала сигарету, тонкие пальцы покраснели от холода, видимо, плохо слушались. Под скамьей я бегло сосчитал уже несколько окурков. Ее куртка была накинула сразу поверх белого халата, на голову натянута вязаная шапка.

Я сделал вывод, что девушка здесь сидит не меньше получаса, а учитывая смененную на уличную обувь и головной убор, она не рассчитывала возвращаться обратно в рабочее пространство.