Трикстер 1. Падение и возрождение

Оставалось преодолеть последнюю четверть пути.

Здесь змей было особенно много. Они свисали с каждой ветки, маскируясь под лианы, мох, даже под сами ветки. Несколько раз мне приходилось в последний момент отдёргивать руку, когда я понимал, что хватаюсь не за кору дерева, а за змеиную кожу.

Одна из змей всё-таки добралась до меня. Небольшая древесная гадюка, которую я не заметил, когда переползал с ветки на ветку. Она молнией метнулась к моей руке, но её яд оказался не смертельным – просто жгучая боль и лёгкое онемение пальцев.

Наконец, передо мной показался финишный гигант. Последний рывок – прыжок через небольшую пропасть – и я коснулся его замшелой коры.

Второе испытание было завершено.

Я спустился на землю, чувствуя себя измотанным, но торжествующим. Рука болела от укуса змеи, одежда была изодрана ещё больше, но я был жив.

– Впечатляет, – признал Рейш, когда я вернулся в лагерь. – Большинство людей не доживают до середины пути. Змеи их съедают.

Но его тон не был радостным. Скорее предупреждающим.

– Третье испытание самое сложное, – сказал он. – Многие проходят первые два, но падают на третьем. Там ты сражаешься не с ловушками или змеями. Ты сражаешься с самим собой.

Место для третьего испытания находилось в самом сердце лагеря. Это был круглый участок земли, окружённый древними каменными плитами с вырезанными на них рунами. Корни огромных деревьев образовывали естественные трибуны, а воздух здесь был плотнее, насыщен какой-то древней магией.

Все зверолюди собрались вокруг круга. Их глаза горели в полумраке джунглей. Никто не говорил, но напряжение было осязаемым.

Варкхан встал в центре круга и поднял руки к пологу джунглей. Руны на камнях вспыхнули тусклым светом.

– Третье испытание – битва с собственной тенью, – произнёс он торжественно. – Магия этого места создаст твоего двойника – существо, которое будет выглядеть как ты, двигаться как ты, но будет воплощением всего самого тёмного в твоей душе.

Он указал на меня.

– Твоя задача – не победить его. Это невозможно, потому что он и есть ты. Твоя задача – выжить три минуты. Если тебе это удастся – ты станешь одним из нас.

Я шагнул в центр круга. Руны вспыхнули ярче, воздух загустел, стал вязким, как мёд.

– Готов? – спросил Варкхан.

Я кивнул.

Варкхан ударил посохом о землю, и мир вокруг меня изменился.

Руны превратились в столбы света, которые поднялись к пологу джунглей и сомкнулись куполом над кругом. Зрители исчезли – теперь я видел их как призрачные силуэты за светящимся барьером. В воздухе завибрировал низкий, гипнотический звук, а откуда-то из глубины джунглей донёсся зов неведомых птиц.

А напротив меня начала материализовываться тень.

Сначала это был просто силуэт – смутное очертание человека. Потом детали стали проявляться: мой рост, мои пропорции, мои черты лица. Но что-то было не так. Глаза… глаза моего двойника горели холодным, почти ненавистным огнём. На его губах играла жестокая усмешка, полная презрения ко всему миру.

В руках у него появились два длинных кинжала – изящные, смертельно острые клинки с рукоятями из чёрной кости. Они выглядели не как инструменты фокусника, а как оружие убийцы.

– Привет, неудачник, – сказал мой двойник моим же голосом, но интонации были совершенно другими – злыми, насмешливыми. – Наконец-то мы встретились лицом к лицу.

– Что ты такое? – спросил я, хотя где-то в глубине души уже знал ответ.

– Я – это ты, – усмехнулся двойник, вращая кинжалы в пальцах с поразительной ловкостью. – Настоящий ты. Тот, кого ты прячешь под маской добродушного фокусника. Я – твоя злость, твоя боль, твоя жажда мести. Я – тот, кем ты мог бы стать, если бы перестал лгать самому себе.

Он принял боевую стойку, кинжалы блеснули в магическом свете.

– Ты ненавидишь Ария за то, что он убил Лиз. Ты ненавидишь его отца за то, что тот обеспечил ему безнаказанность. Ты ненавидишь весь мир за несправедливость. Но больше всего ты ненавидишь себя за то, что не смог её защитить.

С каждым словом его голос становился громче, злее.

– И знаешь что? Ты прав! Ты действительно неудачник! Ты не смог спасти женщину, которую любил! Ты не смог добиться справедливости! Ты даже не смог сохранить достоинство на суде!

Тень атаковала без предупреждения.

Удар был молниеносным, жестоким. Кинжалы двойника рассекли воздух в дюйме от моего лица – я едва успел отклониться. В этом движении была вся техника фехтования, которой я никогда не учился, но которая каким-то образом была частью этого тела.

У меня не было оружия. Только голые руки против смертоносных клинков.

Я попытался схватить его за запястья, но двойник знал все мои приёмы. Он не просто уклонился от захвата – он превратил мою атаку в свою, проведя болезненный укол рукоятью кинжала в рёбра.

– Первые тридцать секунд! – прокричал откуда-то издалека голос Варкхана.

Две с половиной минуты, – пронеслось в голове. – Мне нужно продержаться ещё две с половиной минуты.

– Сражайся всерьёз! – зарычала Тень, нанося серию быстрых ударов. – Используй свою ярость! Вспомни, как они смеялись над тобой! Как Арий даже не посмотрел в твою сторону в зале суда! Как его отец смотрел на тебя, словно на таракана!

Каждый её удар становился сильнее, быстрее. Я отступал, уклонялся, пытался блокировать предплечьями, но чувствовал, что долго не выдержу. Кинжалы оставляли болезненные царапины на коже.

– Ты хочешь им отомстить! – продолжала Тень. – Ты хочешь, чтобы они страдали так же, как страдал ты! И это правильно! Месть – единственная справедливость в этом мире!

Она провела серию ударов, от которых у меня потемнело в глазах. Один кинжал задел по плечу – что-то хрустнуло. Другой оставил глубокую царапину на руке. Кровь стекала по пальцам.

– Одна минута! – крикнул Варкхан.

Две минуты. Мне нужно было продержаться ещё две минуты против самого себя, но освобождённого от всех ограничений.

Тень не давала мне передышки. Она била не для того, чтобы победить – она била, чтобы сломать меня морально.

– Лиз умерла из-за тебя! – выкрикнула она, нанося удар за ударом. – Если бы ты был настоящим мужчиной, ты бы защитил её! Если бы ты был сильнее, умнее, лучше – она была бы жива!

Боль от этих слов была сильнее физических ударов. Потому что где-то в глубине души я и сам так думал.

– Ты жалкий трус! – Тень загнала меня к краю круга. – Ты прячешься в виртуальной игре вместо того, чтобы бороться в реальном мире! Ты убегаешь от ответственности!

Она подняла кинжалы для финального удара.

– А теперь ты умрёшь здесь, как жалкий трус, каким и был всегда!

И в этот момент я вспомнил что-то важное. Я вспомнил момент на сцене с Лиз, когда всё пошло не так, когда трюк начал рушиться.

«Не сопротивляйся потоку, – сказала она тогда. – Стань частью происходящего. Иногда лучший фокус – это тот, который рождается из хаоса».

Я закрыл глаза и… отпустил.

Отпустил свою вину за смерть Лиз. Отпустил ненависть к Арию и его отцу. Отпустил злость на несправедливый мир. Отпустил даже желание выжить в этом бою.

И стал пустотой.

В этот момент удары Тени прошли мимо. Она замешкалась, потеряла равновесие – её сила была моей злостью, а злости больше не было.

– Полторы минуты! – крикнул Варкхан.

Теперь я не пытался атаковать. Я просто двигался, как учила меня Лиз – не планируя, не просчитывая, просто позволяя телу следовать внутреннему ритму.

Тень злилась. Я чувствовал её фрустрацию, её ярость от того, что не может меня достать.

– Что ты делаешь?! – заорала она. – Дерись! Мсти! Ненавидь! Ты потерял всё – почему не хочешь причинить боль в ответ?!

Я не отвечал. Просто продолжал двигаться в своем медитативном танце, уклоняясь от кинжалов, существуя в моменте настоящего.

– Ты не можешь просто забыть! – кричала Тень, её удары становились всё более отчаянными. – Она мертва! Лиз мертва, и это твоя вина! Ты должен страдать! Ты должен мстить!

Но чем спокойнее я становился, тем слабее становилась она. Моя тень питалась болью, гневом, отчаянием. Когда этого не было, она начинала растворяться.

– Две минуты! – объявил Варкхан.

Последняя минута. Тень металась по кругу, пытаясь достать меня всё более отчаянными атаками. Но она уже теряла форму, становилась размытой, нереальной. Кинжалы в её руках начали мерцать.

– Ты не победил меня! – кричала она. – Я всегда буду с тобой! В каждом тёмном углу твоей души! И когда придёт время действовать, когда тебе понадобится сила для настоящей битвы – ты позовёшь меня сам!

Её голос становился всё тише, фигура – всё более прозрачной.

– Потому что иногда, чтобы защитить то, что любишь, нужно стать монстром!

– Время! – крикнул Варкхан.

Тень замерла, опустила кинжалы. На несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза – я и моя тёмная сторона.

– Ты учишься, – сказала она, и в её голосе уже не было злобы. Только печальное понимание. – Это хорошо. Но помни – я часть тебя. И в тот день, когда тебе понадобится моя сила… ты сам откроешь мне дверь.

Она растворилась в воздухе.

Световой купол погас. Руны потухли. Я упал на колени в центре круга, чувствуя, как из меня уходят последние силы.

Но я был жив. Я выжил.

В тот момент, когда я поднялся с колен, в моём сознании что-то изменилось. Словно невидимая завеса спала, и я вдруг ощутил нечто новое – интерфейс системы.

Не полный, не детальный, но базовый набор информации:

"Первичная инициация пройдена"

"Разблокирован базовый интерфейс персонажа"

"Доступен выбор класса"

Передо мной появились четыре варианта, каждый со своим кратким описанием:

Следопыт – мастер выживания в дикой природе, следопыт знает тайны леса и может идти по следу неделями. Специализируется на луке, ловушках и выживании.

Охотник – прирождённый убийца монстров и зверей. Охотник изучает повадки своих жертв и знает их слабости. Мастер засад и внезапных атак.

Разведчик – шпион и скрытный наблюдатель. Разведчик может пройти незамеченным везде, собрать информацию и исчезнуть. Специализируется на скрытности и информации.

Плут – мастер обмана и иллюзий. Плут полагается на хитрость, ловкость и изобретательность. Может обмануть врага или украсть у него что угодно.

Я долго смотрел на варианты, размышляя.

Следопыт? Нет, я не чувствовал связи с природой. Мой мир всегда был миром людей, городов, представлений.

Охотник? Тоже не подходило. Я не хотел становиться убийцей, даже монстров. В глубине души я оставался тем, кто дарил радость, а не смерть.

Разведчик? Ближе, но тоже не то. Скрытность – да, но только ради скрытности? Мне нужна была возможность воздействовать на других, влиять на ситуацию.

Плут… Я почувствовал, как что-то откликается внутри. Мастер обмана и иллюзий. Разве не этим я всегда занимался? Фокусы, трюки, способность заставить людей поверить в невозможное. Ловкость рук, которой я гордился. Изобретательность, которая помогала мне в самых сложных ситуациях.

Но больше всего меня привлекла одна мысль: плут может обмануть врага. А мои главные враги – Арий и его отец – привыкли играть по своим правилам, используя силу, деньги, связи. Но что, если изменить правила игры? Что, если использовать против них то, чего они не ожидают – хитрость, обман, способность действовать там, где они меня не видят?

Плут. Да, это был мой путь.

Я сделал выбор.

Получен доступ к дальнейшему обучению.

"Выбран класс: Плут"

"Получены базовые способности класса"

"Получен бонус за сложное испытание: +1 к Ловкости"

Варкхан подошёл ко мне, его жёлтые глаза светились уважением.

– Ты прошёл все три испытания, безымянный, – произнёс он торжественно. – Ты показал ловкость тела, проходя сквозь ловушки джунглей. Ты показал мудрость духа, различая правду и обман в кронах деревьев. И самое главное – ты показал силу воли, устояв против собственной тьмы.

Он протянул мне руку, помогая встать.

– Этого достаточно, чтобы получить имя среди нас. Скажи – как ты хочешь, чтобы тебя называли в этом мире?

Я задумался на мгновение. Все мои прежние навыки, вся боль, все надежды – всё это привело меня сюда, к этому моменту перерождения. Я вспомнил детство, первые фокусы, Лиз, которая всегда верила в моё мастерство. Вспомнил свою фамилию – Мелфицкий – и сокращение, которое из неё можно было сделать.

– Мелф, – сказал я громко и чётко, чтобы слышал весь лагерь. – Меня зовут Мелф.

Варкхан поднял голову к пологу джунглей и завыл – долгий, торжественный вой, который подхватили все зверолюди лагеря. Десятки голосов слились в единую песню признания, которая разнеслась по джунглям, заставив замолчать птиц и обезьян.

– Мелф! – закричал кто-то из толпы.

– Мелф! Мелф! Мелф! – подхватили остальные.

Зверолюди стучали лапами, кулаками по земле, выли, рычали, мяукали – каждый выражал одобрение на свой лад. Это был древний ритуал принятия нового члена в клан, и я чувствовал, как эти звуки буквально вплетают меня в ткань их общества.

Варкхан протянул мне костяную фишку с вырезанным символом клана – стилизованную волчью голову.

– Добро пожаловать домой, Мелф из Клана Серого Клыка.

Я взял фишку, ощущая её теплоту и вес в ладони. В этот момент в моём сознании вспыхнули новые системные сообщения:

"Получено имя: Мелф"

"Получены базовые навыки: Скрытность, Рукопашный бой, Уклонение"

"Получен артефакт: Костяная фишка Клана Серого Клыка"

"Класс Плут активирован"

"Получены классовые способности: Ловкие пальцы, Незаметность, Критический удар"

Но системные сообщения казались вторичными по сравнению с тем, что я чувствовал внутри. Впервые за долгие месяцы, прошедшие после трагедии, я ощутил себя не сломленным человеком, который прячется от реальности, а кем-то новым. Кем-то сильнее.

Мелфом. Плутом и мастером обмана, который научился не бежать от своих демонов, а танцевать с ними. Человеком, который прошёл через джунгли, змей и собственную тьму – и остался собой, но стал больше, чем был.

Вокруг меня продолжались крики одобрения:

– Мелф! Мелф! Мелф!

Это имя звучало как заклинание, как обещание, как начало новой истории. И пока лагерь зверолюдей скандировал его под пологом джунглей чужого мира, я знал: путь назад отрезан. Остаётся только вперёд – навстречу приключениям, опасностям и, возможно, новому смыслу жизни.

Впереди меня ждали новые испытания, новые друзья и враги. Но сейчас, стоя в кругу признания, слушая, как моё новое имя разносится по ночным джунглям, я чувствовал себя готовым ко всему.

Я больше не был Владимиром Мелфицким – сломленным фокусником, потерявшим всё.

Я был Мелф из Клана Серого Клыка, плут и мастер иллюзий – и моя новая жизнь только начиналась.

В джунглях Ригейла, среди зверолюдей, под звёздами чужого мира, я наконец нашёл то, что искал. Не забвение от боли, а путь к тому, кем я мог стать. И этот путь вёл не назад, к прошлому, а вперёд – к мести, справедливости и, возможно, к новой любви.

Глава 3. Школа выживания

Я проснулся от звуков джунглей – не от будильника, не от городского гула, а от симфонии птичьих трелей, обезьяньих криков и далёкого рычания хищников. Солнечные лучи пробивались сквозь плотный полог листвы, создавая игру света и тени на земле лагеря. Воздух был влажным, насыщенным ароматами цветущих орхидей и перепревших листьев.

Костяная фишка лежала рядом со мной на подстилке из мягкого мха. Я взял её в руки, ощущая приятную тяжесть и тепло, накопленное за ночь от моего тела. Символ волчьей головы был вырезан с удивительным мастерством – каждая линия, каждый штрих говорили о древней традиции.

– Мелф, – прошептал я своё новое имя, пробуя его на вкус.

Оно звучало правильно. Не как псевдоним или маска, а как настоящее имя – то, которым меня должны были звать всегда.

В лагере уже кипела жизнь. Зверолюди не спали до полудня, как я привык в городе. Здесь день начинался с рассветом, и каждая минута света была на счету. Я видел, как молодые члены клана точили оружие, чинили снаряжение, готовили пищу на кострах. Взрослые воины о чём-то тихо совещались у карты, нарисованной углём на большом плоском камне.

– Проснулся, новичок? – голос Варкхана заставил меня обернуться.

Вождь стоял рядом, массивный и внушительный даже в утреннем свете. Его серебристая шерсть блестела, а жёлтые глаза изучали меня с любопытством.

– Да, – ответил я, поднимаясь. – Спасибо за… за вчера.

Варкхан махнул лапой.

– Вчера ты заслужил имя. Сегодня начинаешь заслуживать право его носить. Иди к Мряузу – он ждёт тебя у Древа Мудрости.

Древо Мудрости оказалось гигантским деревом в северной части лагеря. Его ствол был настолько широк, что потребовалось бы не меньше двадцати человек, чтобы обхватить его руками. Корни образовывали естественные скамьи и ниши, а в дуплах росли светящиеся мхи, создававшие мягкое, таинственное освещение.

Мряуз сидел в медитативной позе у основания дерева. При дневном свете я лучше разглядел его – старого зверолюда неопределённой породы, чьи черты сочетали кошачью грацию с какой-то древней мудростью. Его мех был серым с серебристыми прожилками, а глаза – глубокими, как лесные озёра.

– Садись, Мелф, – сказал он, приглашая жестом. – Твоё первое занятие начинается с тишины.

Я сел напротив него, стараясь принять такую же позу. Мряуз улыбнулся – выражение удивительно тёплое на его хищной морде.

– Вчера ты прошёл испытания тела и духа, – начал он спокойным, размеренным голосом. – Но это было только начало. Настоящее обучение – это не дни, а годы. И первое, чему ты должен научиться – слушать мир вокруг себя.

– Я слушаю, – сказал я.

– Нет, – мягко возразил Мряуз. – Ты слышишь. А это совсем разные вещи. Закрой глаза.

Я закрыл глаза и сразу понял, что он имел в виду. Джунгли вокруг нас жили своей сложной жизнью – каждый звук нёс информацию, каждое движение воздуха рассказывало историю.

– Что ты слышишь? – спросил Мряуз.

– Птиц. Обезьян. Шелест листьев. Далёкий рык какого-то зверя.

– А теперь слушай глубже. Не звуки – истории, которые они рассказывают.

Я попытался сосредоточиться. Постепенно какофония звуков начала обретать смысл. Птицы не просто пели – они предупреждали друг друга о чём-то. Обезьяны переговаривались между собой, передавая информацию от стаи к стае. Даже шелест листьев был разным – одни колыхались от ветра, другие – от движения невидимых существ.

– Лучше, – одобрил Мряуз, услышав мои мысли произнесенные вслух. – Это основа всего, чему мы тебя научим. Скрытность – это не умение спрятаться. Это умение стать частью мира, чтобы он принял тебя как своего.

Следующие часы прошли в странных, но захватывающих упражнениях. Мряуз учил меня двигаться так, чтобы каждый шаг был естественной частью ритма джунглей. Учил дышать в такт с движением листвы. Учил находить тени не глазами, а сердцем.

– Твоя профессия в прошлом мире была связана с обманом, – сказал он во время короткого перерыва. – Но обман обману рознь. Фокусник обманывает глаз, чтобы развлечь. Плут обманывает разум, чтобы выжить. А мастер скрытности не обманывает никого – он становится правдой, которую никто не замечает.

– Как это возможно? – спросил я.

Мряуз улыбнулся и вдруг… исчез. Просто растворился в тенях дерева, хотя сидел на открытом месте. Я моргнул, потёр глаза, но его не было.

– Ты ищешь меня глазами, – прозвучал его голос откуда-то справа. – А я здесь.

Я повернул голову, но никого не увидел.

– И здесь, – голос теперь был слева.

– И здесь, – сзади.

– Я не двигался с места, Мелф, – голос вернулся к дереву, и Мряуз материализовался на том же месте, где сидел. – Просто перестал быть тем, кого ты ожидаешь увидеть.

Это было невероятно. Не магия в обычном понимании, а что-то более тонкое – искусство управления восприятием, доведённое до совершенства.

– Это… это не фокус, – выдохнул я.

– Нет. Это мастерство. И когда-нибудь ты тоже сможешь так. Но для начала научись просто ходить по джунглям, не ломая веток.

К концу дня я смог пройти через россыпь сухих листьев, не издав ни звука, и подкрасться к спящему ягуару так близко, что мог коснуться его шкуры.

– Достойно, – кивнул Мряуз. – Но помни: истинное мастерство придёт только тогда, когда ты научишься слушать не только мир, но и свою душу. Завтра иди к Кахе.

На следующий день, после полудня меня ждал Каха у тренировочной площадки. Это был естественный амфитеатр из корней и камней, где песчаная земля была утоптана тысячами тренировок. Воздух здесь пах потом, кровью и решимостью.

Каха выглядел ещё более впечатляюще при дневном свете. Медведеподобный гигант с шрамами, каждый из которых рассказывал историю сражения. Но в его глазах не было жестокости – только спокойная уверенность мастера.

– Вчера ты показал, что умеешь держать удар, – сказал он, когда я подошёл. – Сегодня научишься его наносить. Но сначала выберешь, чем будешь это делать.

Он жестом указал на стойку с оружием, установленную у края площадки. Там было представлено всё разнообразие вооружения: от массивных двуручных мечей до изящных рапир, от боевых топоров до коротких кинжалов, от длинных копий до гибких цепов.

– Каждый воин должен найти своё оружие, – объяснил Каха, подходя к стойке. – То, которое станет продолжением его тела, его воли. Посмотри внимательно.

Он взял в руки различные образцы, демонстрируя их особенности.

– Меч, – он поднял длинный клинок, солнце заиграло на отполированной стали. – Оружие благородства и чести. Требует силы, но даёт дистанцию и универсальность.

Он отложил меч и взял пару коротких клинков.

– Кинжалы – оружие скорости и точности. Идеально для плута. Можно сражаться двумя руками, можно метать в цель.

Затем он показал мне лук.

– Для тех, кто предпочитает держать дистанцию. Убивать, не глядя в глаза противнику.

Каждое оружие он описывал с профессиональным знанием мастера, объясняя преимущества и недостатки, особенности техники владения.

– Выбирай, – сказал он наконец. – Что говорит твоему сердцу?

Я подошёл к стойке, внимательно рассматривая оружие. Кинжалы действительно казались логичным выбором для плута – лёгкие, быстрые, подходящие для скрытных атак. Но когда я протянул руку к одному из них, что-то внутри меня сжалось.

В памяти всплыл образ Лиз, её слова: "Ты даришь людям радость, веру в чудо. Разве это не лучше, чем причинять боль?"

Я отдёрнул руку.

– Я… – начал я, но голос предал меня.

Каха внимательно наблюдал, его медвежьи глаза изучали каждую эмоцию, отражавшуюся на моём лице.

– Что тебя беспокоит, Мелф?

– В прошлой жизни я был артистом, – сказал я медленно. – Я развлекал людей, дарил им радость, заставлял забыть о проблемах хотя бы на время представления. Я никогда не причинял вреда живому существу. И сейчас…

Я посмотрел на кинжалы, на их отточенные лезвия.

– Сейчас ты боишься, что оружие изменит тебя? – мягко спросил Каха.

– Да, – честно признался я. – Боюсь, что если возьму в руки оружие, предназначенное для убийства, то перестану быть собой. Стану тем, кем не хочу становиться.

Каха долго молчал, его массивные лапы были сложены на груди. Потом он медленно кивнул.

– Понимаю. И знаешь что? Это правильный страх. Оружие действительно меняет человека. Когда у тебя в руках меч, каждая проблема начинает казаться противником, которого нужно рубить. Когда у тебя кинжал – каждый встречный может показаться угрозой, которую нужно устранить.

Он подошёл ближе, его голос стал ещё тише.

– Но скажи мне честно – в этом мире тебе придётся защищать себя и тех, кто дорог тебе. Что ты будешь делать, когда слова и фокусы не помогут?

Я задумался. Вчера, в бою с теневым двойником, я сражался голыми руками против кинжалов. Если бы это была реальная битва…

– Я буду сражаться руками, – сказал я наконец. – Как вчера. Если мне придётся защищаться – я сделаю это. Но я не хочу брать оружие, созданное специально для убийства. Руки… руки могут причинить боль, но они же могут исцелить, помочь, создать красоту.

Каха смотрел на меня долго, и я боялся, что он сочтёт меня слабаком, недостойным обучения. Но вместо презрения в его глазах я увидел что-то похожее на уважение.

– Интересно, – пробормотал он. – Очень интересно. Знаешь, за все годы моего наставничества ты первый, кто отказался от оружия не из трусости, а из принципа.

Он вернулся к стойке и аккуратно поставил кинжалы на место.