Когда ты говоришь глупости, а я молчу

Уже прошла все курсы и – неделями

Приходит всё на кастинги – под жар

Притёртых форм от режиссёрской – мглы,

Чтоб тонко будоражить там – углы

И звать напротив прихвостень – к глазам.

Я ждал, что буду страхом – для обид

От той Луизы, что не вижу – ритм

Её проблем и странно так – кошусь

На светлый облик от блондинки – сам,

Что верь не верь не сразу – отношу

Ей видимый восторг, как будто время

Сплотило формы дружественной – мглы,

Чтоб только выиграть страстью – потому,

Как сам я ухажёр и вижу – женщин

Там в обликах пространственной – игры,

Играючи блистаю в ритм – дождей,

Чтоб стать ещё и страхом – между жил,

А может вверить прошлое – к себе,

Что утром в целой розни – не обидел

Я ласточку – под низменной главой,

Что был игрок и сам внутри – не свой.

Луиза и Мария были рядом – мне,

Так близко, что года – не рассчитать,

И в теле одногодками – на искренней

Морали сердца в близости – сказать,

Что пал я между внутренней – харизмой

Обеих женщин в этой – красоте,

Что был я в пустоте сегодня – признан,

Как бледный джентльмен – на высоте,

Из недр скульптуры прошлого, что сам

Играю в той медлительности – глаз

И только вопрошаю в первый – раз,

Что внутрь хочу растить и – поставлять

Себе ещё – игрушки в этом сердце,

Как новый шарм мне внутренне – там был

Ещё и монологом в цели – к истине,

Что белый и пушистый сам – входил,

Но жался к двери, словно был и – кот,

И дерзкий вепрь – над надобностью рока,

Где нет мне блажи понимать мой – ум,

Но трогать мысли в каждом – дураке,

Чтоб стали там истории – к наивности

У дам ещё и – внутренней причиной

Любить меня сильнее, будто – сам

На длинном плёсе жался – к небесам

И ждал ту сплошь реальность – на вине.

Сегодня понедельник в топи – мне,

Я в отпуске и жду по лету – сердца,

Чтоб мельком обольстить ещё – в глазах

Там много женщин, чтобы – указать

Ту искорку тщеславной – простоты,

Что жил я этим будущим – на свете,

Где нет мне больше падали – под жар

Искать серьёзной женщины – в крови.

Так милая Мария подошла – мне,

Она считала в мужеской – любви,

Что будет лучше, чем другие – в мире

Мне к тем глазам и к страху – по вине

Искать и недостатки – перед видом,

Когда напьюсь под разницей – в упор

Я в том ответе странного – чутья

И выйду сам там безопасно – вон,

Чтоб утром просыпаться – на постели,

Где нет уж никого и дома – нет,

А жду я плотный завтрак – от Марии

И та мне приготовит страстью – тот,

Где будут тосты и жаркое – в пене

Моей любви заокеанской – плыть,

В душе ещё качаясь – на портрете

Моей игры особенной – на свете,

Чтоб стать тем принцем может и – допеть.

Та встреча показалась мне – пустой,

А сам я не моряк, но только – ветер,

Гарцую между призраков – руин,

Что сам смогу прибавить вес – в любви,

Где буду признан в толще – поднимая

Я квант оценки в низменной – игре,

Но стану там оценщиком – к себе я,

Что робкий ювелир на свете – дела.

Игрался я глазами там с – Луизой

И вот она так близко – подошла

И что-то мне шепнула – на портрете,

Что больше так не может и – ушла

Из дома быстро – только приоткрыв

Свой пухлый рот и вдетое – любви

Сегодня платье, чтобы – не угнаться

За призраком от счастья – впереди.

Я встал на завтрак – будто бы допел

Свой дикий мёд и ром – наедине,

А жуткое похмелье в том – огне

Мне близко покоряло сон – ночной,

Что был к себе оценкой там – отныне я,

Что плакал в томной робе – от углов,

Что вывел ровной формулы – ответ

Не признавать сегодня женщин – на игре.

Неловко думать, что обидел – сам,

Гуляя между столиков – под хворь

Ещё и внутрь себе я друга – после,

Что вылил много наглости – в него,

Но странный силуэт возник – в окне

И стало страшно внутренне – и мне,

Что может это кто-то в дар – плохой

Меня сегодня хочет – покарать?

А то был там дружок Луизы – в ток

И мафия – под нервной грудой лет,

Так был бы я один сегодня – там

И полностью одет, минуя – даму.

Но был я у Марии – между черт

И глаз любви – в строптивой суете

И ждал, что можно душу – укорить

За свой ответ таинственный – любить

И эту форму на ответном – сне.

Внезапно стало холодно – в крови,

Послышался здесь шум – наедине

И звуки странных выстрелов – с окна

Пронзили дух под вытертой – стеной,

Но прыгнул вниз я быстро, что ушла

Мне пылкой формы медленная – грязь,

Что спала в том окне, задев – стекло

И выломав тот строгой формы – торт.

Вот вижу, что Мария вдаль – стоит

И вижу быстро, как одна – в тот миг —

Уже лежит и нет её на – свете,

На ветре этом в призраке – былом,

Что были мы вдвоём на этом – сердце,

А стал один я внутренне – мечтать,

Запрятав смелый возраст – из игры

Моей морали близкой – будто сам

Умел сегодня выбирать тот – ад.

Я мельком проскочил в окно, но сам

Порезался, зажав там целый – хват

Своей прозрачной смелости, что дам

Сейчас отпор я вору – по глазам.

Займу я денег и убью тот – стиль

Моральной страсти – обнищавшей тьмы,

Что он убил подругу лет и – сам

Умеючи сокрыл свой вид – за дверью.

Я встал и побежал на выход – в час,

Когда увидел копов – между лиц,

Они уж поджидали мне – на улице

Тот веер сходства в призраке – былом,

Но поздно ухватились там – за мост

Одной оценки по судьбе, что – я

Сегодня упустил тот вид – как холст

И стал я беден на любовь – от дамы,

От той своей проверенной – стези,

Что мог любовью укрощать – года,

Что был я джентльменом – на вопросах,

Откуда звал свой миф – от бытия,

Что молод сам, но молодость – не ждёт

Моей любви от смерти – в дураках,

А только сам я вижу – этот мрак,

Диктуя формам глупости – тот факт,

Что мне сегодня отомстил – мой враг.

На следующий день я был – на пляже

И видел там Луизу – между тьмой

И шёлковой проблемой, где – иной

Она мне показалась – близко к виду,

Что стала вся – под чёрной пустотой —

Такой судьбой простительной, что я

Узнал у этой женщины – кто был

Тем вором – под открытым небом там.

Сказала мне Луиза, что он – враг

Семьи и в прошлом мании – игрок,

Сказала, что любил Марию – сам

Он больше муки страстной, что не мог

Позвать сегодня ревностью – тот рок,

Чтоб больше счастьем – внутренне простить

И вызвать пошлый казус, что – ушёл

Им вызов скорби – наглости в зарок.

Стою теперь и думаю, что – сам —

Нечаянная форма – близ любви,

Крадущейся от призраков – под час

На мелком шуме лирики – ко мне,

Крадущая свой ветер – между шага,

Что мог я быть теперь – лишь мужиком,

Чтоб только внутрь не плакать, что потом

Узнал бы смерть – по настроению лет,

Увидел бы в душе – автопортрет

На лучшей форме – в пустоте своей,

Что стал в душе игрушкой – я во мгле

Стоглавой нивы пошлости – во сне,

Что млеют мне упругие – в глазах

Глаголы смерти, чтобы – отвести

Мой дар любовной лирики и – там

Сегодня в мёртвой хватке – подрасти

У жизни – между женщин и огней,

У радости быть только – под углом

Той странной ситуации – за мглой,

Где я опять один и нет – вестей,

Как нет сегодня мужества – бороться

С той властью первозданной, чтобы жить,

Забыв Марию – в низменной любви,

Где мог бы я сегодня ей – любить

И много лет ту пищу – за ценой

Моей открытой страсти – потому,

Что жалко встречу я одну – тюрьму

Сегодня в равновесии – под чувством,

Что буду смело отводить – им путь,

Нагнувшись – между лирикой, где я

Уже и сам – игрушка в этой грусти,

Прожившая свой ветер – в небесах.

Что мог я верить Альберту, где он

Мне душу открывал – под унисон

Своей манеры провода – миров

И выл так каждый день, минуя сов

Над пропастью в обычной – пустоте

Сиднея, что почти мне – подошёл

Уж к горлу мерной впадины – заняв

Вопросы личной страсти, не поняв

Лишь только форму мести – по руке,

В которой был я – смелым дураком,

В котором сам напился и – отжил

Ту роль от формы – убегать со строк

И видеть путь реальности – в ответ

Моей души игрушечной, где свет

Уже не может благо – повторить

От той любви заигранной, чтоб мстить

Себе там одному, минуя – счастье,

Минуя день сомнений – по глазам,

Что был я брошен вором – к небесам,

Когда-то шедшей каторги – быть здесь

Актёром славной воли, будто – весь

Изжит под редкой формой – бытия,

Играя – за последним в цвете роли,

Забытым там ответом – мимо боли

Отнять и форму сердца – по глазам.

Где видел свет в оценке – по себе,

По корешу – в вопросах ждать измен

И звать сегодня в простоте – своей

Лишь только чаек в куче – от людей,

Которые столпились – от умов

На странном берегу у мира – слова

И ждут, что больше им игра – вернёт

Забытый мир и обольщения – грот

Над падшей формой общества – в вине,

Где будут грезить дальше – в глубине

Они одни – той формулой зари,

Что вдаль летает по такой – любви.

Над ястребом культуры пессимизма

Я была не влюблённой, а просто немой,

Мой души разговор заходил – за плохое,

Что честь чванство для мира, а что – для меня

Есть любовь в этой совести – сдавленной криво?

В этом золоте лет – всё в единстве земном

Я прошла свой роскошный морали – этюд,

Только так повзрослев и усилием – взяв —

Эту жизнь – через важность и строгое темя.

Над Куинстауном я так хотела – любовь,

Но она предлагала мне много – бесчестья,

Чтобы выманить тождество – слабо моё

И прийти к разночтению с миром – в довольство.

Мой отец – был служивый и очень хотел,

Оставляя – занять этот мир наготове,

На своей стороне от темницы – закона,

Что работал он в розыске – между людей,

А когда приходил он домой – то успело

Солнце встать и направить – ещё берега

В это озеро звёзд, где уже – повзрослела

Его дочь и ещё в постоянстве – спросила,

Где Амелия будет искать там – блага?

На рыбалку ходили мы просто – одни,

Приготовив потом и лосося – под жаркой,

Коронованной важностью, чтобы ещё

Убирать этот след на гордыне – к лицу,

Всё пока что сам Томас – не знал бы себе,

Что отец он сегодня – такой же, как время,

Как единство в прощании слёз – наяву,

Что пока я взрослею – то в мыслях бегу,

На прощание к звёздам – тот путь претворив.

Мне и было всего то – семнадцать, а жизнь —

Так была в мире лихо там пройдена – вдаль,

Что когда из-за окон я видела – к смерти

Эту близость – то шла к ней, пригнувшись ещё.

Не любила я только – движение в лопасть,

Что когда за мотором стремится – твой мир,

Ты стремишься за ним и диктуешь там – подлость,

Чтобы завтра очнуться на времени – лихом.

Я училась лишь в колледже званом – на вид,

А в себе не хотела быть просто – конфеткой,

Не хотела юлить – между мужеской лжи,

Только друг мой здесь Грегори – думал ещё

Наградить меня тонной сомнений, что сам

Обзывал всё на свете и гордо – вздыхал,

Чтобы стала я новенькой тёткой – со злой

Шевелюрой – из прихвостней этой весны

И потом растворилась бы в ум – по губам

На его долгожданных амбициях – слов.

Не была я внушаемой – только гордилась,

Что найду и получше, чем Грегори – в пуд

Здесь своей остановки украсить – те лица

Между каждым – кто хочет мне дать закурить,

А потом расспросить о плохое – вокруг

Элегантности недр – внеземной красоты,

Что есть боли полегче, чем знаем о том —

Мы предания в ложности – думать в загон

Этой слабости жизни, чтоб подрасти.

Жили мы необычно – ведь дом и ружьё

Сохранял пессимизма налёт – на глазах,

Жили долго, ведь предки мои – хоть куда

Были также тех мест и увиливать – тонко

Не хотели под лисами мелкого – дня,

Растекаясь за порохом славной – войны,

Что опять проходила – управив в бока

Между нами и, к слову, приезжими – этими.

Тонко чуяли люди, что долго живут,

Где они поначалу ходили и – думали,

Что отныне им смогут там верить – и ждут

С распростёртыми к небу морали – глазами,

Но ограбив два дома – не стали дышать

Мы уже как обычно и стали – врагами

Между этими в мыслях приезжими – там,

Что нарочно уж могут – подумать и нам

На какое внутри благородство – под сон

Упрекать в этом мужестве – долго семью,

А потом, распростившись с глазами – ума —

Там возьмут и ограбят – в бесчестии слова.

Пессимизм накалялся и спала – весна

Мне от глаз, где уже потеряла свой – мир,

Свой оценочный к свету фитиль, что ушла

Привыкать я к страданию – возле ответа,

Что когда мой отец приходил и – трубил,

Что умрём мы все быстро и что-то ещё

Про войну дураков и наследников – морга

Между каждым – кто хочет вести былину

И наставить иллюзии в сердце – к врагам,

Чтобы жить безопасно на свете, когда

Стало миром потом обязательно – врать

И учить этим мило детей – как играть.

Я стояла и думала в жизни, что – я

Простою лишь на этом крыльце – потому,

Что умру от застенчивой формы – раба,

Покоряясь иллюзиям в шум – от людей.

Справа сел мне на ветку, как было – ещё,

Только тронувшись с места – один на один

Милый ястреб и тонко глазами – его

Я увидела, что непокорно на – свете —

Моё мужество ждать – в обращении слёз,

Что сегодня, взрослея под мнимой – игрой

Буду также игрушкой в судьбе – убегать

Я за новой культурой и тоже – ей врать,

Что хочу унижаться – прижавшись к лицу

Постепенной основой – прожитой тоски,

Что лежу в этом фатуме мира и – жду,

Как начальство мне скажет – внутри о себе

И опять понарошку на север – смотрю,

На итог обращения квантовой – мглы,

Где уже не умею там думать – ещё,

Но в глазах повторяю за взрослыми – тоны.

Этот ястреб так близко к уму – посмотрел,

Что увидела солнце я сразу – сквозь тьму

И поладила с миром своим – будто я

Написала уже десять книг – о любви,

Или выскочив замуж – всё время ждала,

Что не буду влюблённой, как дура ему,

Что пойду и найду откровение – слов,

Где, быть может, исчезну за этим – сама.

Всё пока мой отец – не бежал от углов,

По которым искал он преступников – зря,

Ведь так много их было – нам в этих краях

От случившейся розни – внутри бытия.

Моя мать, словно Дороти – близко ещё,

Пригорюнившись думала, что не поймём

Мы сегодня особенный мир – по глазам

И останемся там на душе – мизантропами

В этой гиблой среде, отпустив на угон

Тучу сладкой харизмы и этим – коря

Жизнь в себе беззаботную – будто её

Мы опять не хотим покорять – на годах,

Но учтиво там верим, что в стать – попадём

И над множеством целей – устало вести

Будет много в глазах аллегорий – за счёт

Дум непрошеных – если бы встретился враг.

В тот же день мы узнали, что стало ещё

Хуже в городе жить – понемногу коря

Этот мир субъективный и маску – найдя

Мы надели её, чтоб тихонько – прижаться,

Чтобы выглядеть лучше, откуда бы – мир

Стал тебе обращением – возле любви,

По которой ты судишь иллюзии, словно

Ты и сам разузнал бы пародии – им.

Так стоим мы уже на полёте – вещей

Год-другой и не верим, что чудо – внутри

Приведёт к разумению новой – игры

И предстанет ещё – разновидностью толка.

Вновь сказал мне и Грегори, что полюбил

Мою душу скупую и что-то – хранил

Мне у сердца приятное там – по нутру,

Чтобы выждать сегодня – особую метку,

Но в лице отказала я там – и ему,

Подождав только месяц, откуда пойму

Я свой мир понемногу, задвинув углы,

Что не просятся к ветру, а только уносят

К параллели забытого общества – здесь,

К неимению большего – сладко уснуть,

А потом, загибая тот юмор – под весь

Уникальности мир – под другого упасть

И прожить там несметное поле – причин,

Что одной мне неловко – указывать жить,

Что, быть может, устала от жизни – и я

Понарошку от этой культуры – маня

Идеалом в душе – от которой не прошена.

Мне нахмурился Грегори, вместо – лица,

Показал сам истерику, что-то в душе,

От которой мне стало немного – вокруг

Неприятнее жить, но опять – уходить

В этот омут судьбы, от которой – дышу

И не знаю, что будет мне дальше – вокруг,

Что ещё утомлением к масти – вести

Я смогу, закрывая тот истины – круг.

Я внутри отошла от него, чтоб понять,

Что теперь будет мстить он уже – одному

Неимению шанса – за быстрой игрой

Понимать утопичность коварного – чуда

И грести в этой муке – направив войну

Так уже на меня, что не свойственно – там

Для любви уникальной, откуда – прожив

Тонет Грегори в этом потёмке – из лжи.

Мне сказал лишь отец, что не нужно грустить,

Что найду я себе в расстоянии – лет

Много новых друзей и внутри – ухажёров,

Что опять к постоянному сердцу – приду,

Чтобы жить и осваивать – недра людей,

Их в душе необычность и мелкую – дрожь,

Что опять мне на совести слов – пронесли

В этот день – только птицы и слово «любовь».

Так в любовь я не верю, но смело – молчу,

Чтобы в жизни казаться культурой, когда

Я опять для безумия вверх – посмотрю,

Чтобы этим отдать привилегии – в сердце

И учить в расстановке друзей, где и сон —

Всё такой же от жизни фантом – наяву,

Всё в руках постоянное общество – глаз,

Где не носят мой древний отныне – приказ,

Но усвоят обыденность слова – в тоске

И по ней я одна в постоянной – игре —

Буду жизни ещё отдаваться и – жить,

Как гордыня от слов и – особое время.

Может гранж мне тогда по уму – напевал,

Что могу я вести этой жизни – предел,

Что уже постарею от вольности – стен,

Но в душе никогда не открою – то время,

Где была я так счастлива – просто одна

И крутила педали – не выучив слог

В беспричинной, обыденной ёмкости – зла,

Что любила внутри – только волю вины.

Я виновной к себе не снимала – черту,

Не сбивалась я в колледже, что по уму

Обучалась спокойно и в мысли – не зря

Постигала гранит я науки – под сон

Между этим в тоске привидением – лишь

И забытой культурой, откуда б могла

Я решиться пройти уникальный – престиж,

Чтобы выдумать общество – для бытия.

Словно имидж в депрессии – сам находил

Мне культурные коды и – между входил

За обыденной сложностью – выть от себя

И затрагивать позу внутри – от взросления.

Но почуяла ловкости смелую – смерть

И достигла внутри отрывания – глаз

От реальности множества гиблых – углов,

Где уже не вернусь, не построю – рассказ,

От которого буду потом – унывать

И играть просветлённое облаком – лет,

Это юное тождество, где – обошёл

Мой предивный портрет и – ещё силуэт.

Мне немного дано и опять – я в уме

Вижу птицу, которая слышит – по мне,

Как в глазах снова ястреб гарцует и – мир

Понимает напротив, что будем – увы

Мы теперь – проникающей маской игры

Между каждым – кто хочет её унимать

И претензией ловкости – там создавать

Мир другой, от причины – не сложенной завтра.

Буду словом сегодня ухаживать – вновь

Я за новой моралью и этим – пойму,

Как внутри озарила ту пищу – в мозгах,

За которой умеючи – стала могильной.

Закурила я снова и верила – что

Буду тяжестью тогу свою – обходить,

Где внутри повзрослела, но памяти штрих

Не составила юркий, а только – парик

Мне ложится по осени – в дар от чутья,