Анна Атталь-Бушуева

Сопоставляя страх своей уверенности мнения, ты волей идеала веришь снам, они — модель руин и тело времени на этом поприще искусства человеческого. Лежат и думают, что тучи над тобой, когда-нибудь в случайном свете нового рождения.

Сборник философской, фантастической, миром поднятой картины, чтобы смотреть вослед символизму прошлого апокалипсиса как социальный нуар смотрит на своё отражение в человеческой руке символа власти.

За этой философской мыслью ты медленно находишь свой почёт, в чём сам символизируешь остаток чувства в личном. Его пародия из страха быть судьбой уводит эго в призрак неземной.

Сборник поэзии о непреодолимом чёрном мысленном потоке своего узнавания жизни и чувств в себе самом, на этом страхе быть человеком в социальной причине своей мнительной жизни.

Символический сборник поэзии о смысловом наполнении мира природного образа идеала в человеческом, как если бы твоя философская смерть нашла к тебе словом — образ материи в новой личности.

Сборник философского нуара перед личным трением своей формы выгоды внутри социального взросления общества, успеешь ли его понять на этом праве быть востребован и близок к счастью над собой.

Философская поэзия о человеческом смысловом преодолении чувства жизни, внутри своей художественной роскоши и мнения о свободе.

Тебе холодно, а внутри пустота расползается, как неоновый ящик из прошлого жизни. Ты ждёшь её на Земле, а потом ищешь в космосе в своих снах, когда внутри нет никого кто бы мог придумать лучшее будущее. Только вампирские лица улыбаются и хотят пригов…

Ты внутри задумал своё бытие, быть может, оно стало готическим или прохладно колет внутренний космос, где и так темно. На этой планете или в бескрайнем потоке частиц — ты ищешь своё отражение человеческой психоделики, а найдя его — облачаешь в культу…

Может говорить сегодня модно, но ты всё время молчишь, как бы указывая мне, что сам уже полностью состоялся в своей жизни. Ты ждёшь личного гуманоида внутри космического опыта в жизни, но не любишь представлять его наяву. Когда перед самыми глазами р…

Если бы ты знал свой стиль мышления, то наверняка сказал бы, что он европейский или похож на стиль дедуктивного предугадывания ситуаций в личной жизни. А она протекает по понятным причинам с трудностями, что придаёт твоему эго ещё больше гротеска и м…

Когда тебе по-осеннему тяжело и по-настоящему тоскливо, ты блуждаешь внутри своей квартиры, переживая всю полноту своей жизни. Этот сборник поэзии научит тебя переживанию лучше, чем бы сам ты смог предугадать личную ситуацию, когда ты находишься в ту…

Когда нелегко бежать по равнинам Марса или Юпитера, а потом прыгнуть в капкан собственной лжи — ты закрываешь глаза и не дышишь вовсе. Там, на самом краешке нелюбимой галактики Млечный Путь прячется сборник фантастических поэм, о том, как сохранить с…

За поворотом каждого от смерти стоит твоя фигура тени, ей жизнь на постановке черт старения — одна и та же твердь души. Она сошла по форме благ ума к причинам мизантропии своей нетленной формы завтра.

Неприятно счастливый — ты прошёл свою личную школу детства и очутился на необитаемой планете, на той, в которой ещё нет людей. Может они просто не знают твоего настоящего разума или слышат только часть космической энергии, извлекая её из смысла или в…

Не забвению ты ищешь шаг Земли, словно время на культуре в сладких снах опускает свой полночный декаданс, чтобы жить в искусстве ясности любви. До истории как письма архаизма — ты ведёшь своё сознание Земли, ясности откуда не пришли чёрные моралии.

Философско-поэтический сборник символического фатума внутри своего единообразия личности, над жизнью созданной маски, улавливающей дыхание из небытия собственного рассуждения о жизни.

Наверно ждёшь мечту о собственном взрослении, её истошный зов — твоя душа, но каждым взглядом ищешь трепеща унылое приличие из слёз. Орнамент слова завтра — твой покой и страх от чувства близкой темноты.

Самостоятельный раздор пути внутри культуры времени — твоё лицо и сердце слов причины в бытие. Им раз за разом потчует гранит формальное лицо ума, чтоб завтра видеть авангард и жизнь умеренного чуда.

Философской пройденной главой стало умирать внутри всё время, где бесчисленное в воле поколение ставит упрощение идей. В них сознательный приют забыт на времени, формой сна цикличен, где пролит светлый образ каждой пустоты внутри.