Психуля

Спешу вас заверить, что эпоха «карательной психиатрии» давно закончилась. В настоящее время в этой сфере главенствуют стремление оказать помощь, облегчить жизнь, убрать неприятные симптомы, вылечить.

– Ну да, – усмехнулась Гордеева, продемонстрировав мне очаровательные ямочки на щедро усыпанных веснушками щеках, – «… доктор действовал во благо, жаль, во благо не мое».

– Вы любите Высоцкого?

– Обожаю. А его вещи о сумасшедшем доме все знаю наизусть.

– Редкое явление для современной молодежи.

– А я… несовременная, – слегка смутилась Соня. – Я вообще – упавшая с Луны.

– Почему?

Девушка задумалась.

– Не знаю… Так говорили мои родители, соседи, учителя в школе, преподаватели в вузе, мои ровесники. Последние, кстати, считали так, в том числе, и из-за моей любви к «старомодному Высоцкому».

– Значит, с Луны мы упали вместе, – заключил я. – У меня к таланту этого поэта – большое почтение и особая симпатия к циклу стихотворений, посвященных психиатрической больнице. Ну, разве это не шедевр?

Но не лист, перо стальноегрудь пронзило, как стилет:мой диагноз – паранойя,это значит – пара лет!

– Бесподобно! – захлопала в ладоши Гордеева. – А мне больше всего нравятся эти строки:

Он то плакал, то смеялся,То щетинился, как еж.Он над нами издевался.Ну сумасшедший, – что возьмешь.

А еще вот эти:

Сказал себе я: брось писать, —но руки сами просятся.Ох, мама моя родная, друзья любимые!Лежу в палате – косятся,не сплю: боюсь – набросятся, —Ведь рядом – психи тихие, неизлечимые.

И мы вместе засмеялись.

– А как вам, доктор, Льюис Кэрролл? – увлеклась Софья нашей беседой. – «– Откуда вы знаете, что я не в своем уме? – спросила Алиса. – Конечно, не в своем, – ответил Кот. – Иначе как бы ты здесь оказалась?».

И тут в глазах девушки заблестели слезы.

– Это он обо мне. Я здесь – как в параллельной реальности, которая оказалась похлеще зоны строгого режима…

– А расскажите мне о себе, – попросил я Соню. – Как вы попали на эту «зону»?

– Да что тут рассказывать? – задумалась она. – Первую психотравму я получила еще при рождении, когда была придушена обвитой вокруг шеи пуповиной. Тогда меня спасли, вот только зачем? Мама говорит, что я всегда была странной: настороженной, задумчивой, скрытной, недоверчивой, с излишне обостренным чувством собственного достоинства.

Друзей у меня никогда не было, я всегда сторонилась своих ровесников. Те, в свою очередь, обзывали меня невменяшкой и предлагали убиться о стену. Училась я хорошо, но периодически впадала в депрессию и оказывалась в больничке. Впервые это случилось, когда умерла моя любимая бабуля, единственный человек, который любил меня по-настоящему. Она никогда не повышала на меня голос, читала мне взрослые книги, рассказывала притчи. Ее уход стал для меня страшным потрясением, от которого я не оправилась до сих пор. Через год под колесами грузовика погиб мой любимый песик Персик. Родители не хотели понимать, что он был моим единственным другом. «Это – всего лишь собака! – негодовали они по поводу моего срыва. – Мы купим тебе другую!». В общем, не справилась я тогда со своим отчаяньем и полоснула себя по венам папиной бритвой.

Гордеева отодвинула с запястья красную косичку и показала мне едва заметный шрамик.

– Меня поставили на учет в ПНД8 с диагнозом «тревожно-депрессивное расстройство». Потом какое-то время все было в порядке. Я училась, писала стихи, побеждала на литературных олимпиадах, публиковалась в местной прессе. А в десятом классе меня предал мой друг, мальчик, с которым я встречалась. Он обнародовал на интернет-форуме стихотворение, которое я написала только для него. Меня стали хейтить одноклассники, соседские ребята и совершенно незнакомые мне люди. Они называли меня романтичной идиоткой, Татьяной Лариной Междуреченского уезда, стихоплеткой, прибитой по башке пыльным мешком. Я впала в сумеречное состояние, не хотела ни есть, ни вставать с постели, ни выходить из дому. В конце концов, это закончилось тем, что я ночью выпрыгнула из окна нашего пятого этажа. И опять почему-то не погибла, а лишь сломала пяточные кости и долго ходила с ходунками. Само собой, попала в психиатричку, где меня снова кололи всякой дрянью. «Хорошо, что выжила. Плохо, что из ума», – пошутил тогда мой участковый психиатр, и родители с ним согласились.

Мама с папой здорово от меня устали, особенно папа, который после каждого моего «взбрыка» попадает в кардиологию с сердечным приступом. Когда его в очередной раз выписали из больницы, они с мамой решили переехать в другой район, где нас никто не знает. И снова жизнь вошла в свою колею.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Здоровый образ жизни

2

Золотое хранилище США

3

В. Высоцкий

4

Остеохондроз, остеопороз и остеоартроз

5

А. Розенбаум

6

В. Высоцкий

7

Данте Алигьери «Божественная комедия»

8

Психоневрологический диспансер