Калибровка

– Эрика, опишите вашу последнюю встречу с Дартом.

– Я уже описывала.

– Опишите еще раз.

Она описала. Потом описала снова. Потом еще раз. Часы тянулись бесконечно. Эрика чувствовала, как ее собственная уверенность начинает рассыпаться. Она не знала, что делать дальше. Протоколов для убийств не было. Их просто не существовало, потому что убийств не должно было быть. Да, это планета преступников, но они-то об этом не знали. Даже те, кто занимал руководящие посты, не были в курсе, что случилось в их «прошлой» жизни.

В этом была суть Колонии, суть адаптации и наличия кураторов – единственных, кто был в курсе, откуда пребывают люди на эту планету. Строгий контроль властей информации, поступающей на Кеплер-97, отрезал все возможные вопросы и догадки. В случае редких исключений, если человек продолжал задавать вопросы, проводилось повторное стирание.

Эрика сидела за столом, глядя в пустоту, когда дверь резко распахнулась.

В кабинет вошел Архан.

Эрика вскинула голову, и облегчение накрыло ее волной.

Архан выглядел собранным, но в его темных глазах читалось что-то, что заставило ее напрячься. Ярость. Тщательно сдерживаемая, но Эрика знала куда смотреть. Его челюсть была сжата, движения резкими и четкими.

– Все, кто работает по делу Дарта, – сейчас же в главный зал, – бросил он, не глядя на Эрику. Его голос был ровным, но холодным как лед. – Немедленно.

Несколько Следящих поспешили выйти, переглядываясь. Архан развернулся и направился в главный операционный зал. Эрика поднялась и последовала за ним.

В зале уже собралась группа – человек десять, все растерянные, уставшие, перешептывающиеся между собой. Архан встал в центре, скрестив руки на груди, и окинул их взглядом.

– Кто-нибудь может объяснить мне, что здесь происходит? – его голос прорезал тишину. – Почему у меня нет ни одного четкого отчета? Почему записи с камер до сих пор не просмотрены? Почему соседей опрашивали без координации?

Тишина.

– Райан, – Архан повернулся к светловолосому Следящему. – Ты собирал записи?

– Да, сэр, но…

– Без «но». Садись и просматривай. Все записи за последние сорок восемь часов. Каждый кадр. Записывай все подозрительное.

– Да, сэр.

– Лора, – он кивнул темнокожей женщине. – Ты опрашивала соседей?

– Да, но…

– Составь сводку. Все имена, все показания, все, что они слышали или видели.

– Есть.

– Остальные – проверяете все контакты Дарта за последние две недели. Хочу полный список, даже если он просто кому-то кивнул.

Следящие закивали и поспешили разойтись. Архан проводил их взглядом, затем повернулся к Эрике.

– Ланн. За мной.

Он направился к выходу. Эрика последовала за ним, чувствуя, как внутри поднимается волна благодарности. Он взял ситуацию под контроль. Он знал, что делать.

Они вышли на улицу, и Архан молча направился к транспортной платформе, где их уже ждал шаттл на Арктос. Эрика села рядом с ним, все еще не решаясь заговорить.

Шаттл стартовал, и только тогда Архан заговорил.

– Вы разочаровали меня, Эрика, – его голос был тихим, но жестким. – Вы мой лучший оператор. Вы должны была взять ситуацию под контроль. Вместо этого позволили людям из Колонии превратить расследование в балаган.

Эрика сглотнула.

– Я… не знала…

– Не знали? – он повернулся к ней, и в его взгляде мелькнуло что-то, что она не смогла распознать. Гнев? Разочарование? Или… беспокойство? – Вы обязаны знать.

Она опустила взгляд.

– Простите.

Архан выдохнул, отворачиваясь к окну. Его пальцы сжали подлокотник кресла, и Эрика заметила, как напряглись его плечи. Словно он сдерживал что-то большее, чем просто гнев.

«Переживает?» – мелькнула мысль.

Но она тут же отбросила ее. Ей почудилось. Архан не из тех, кто переживает за подчиненных.

Шаттл летел в тишине, и Эрика молча смотрела в окно, чувствуя, как внутри снова разгорается то самое чувство, которое она так старательно подавляла.

***

Несколько дней спустя, вечером, Эрика встретилась с Лизой в небольшом кафе на окраине жилого сектора Арктоса. Место было тихим, почти пустым – несколько столиков у панорамных окон, мягкий свет, приглушенная музыка, которая едва слышалась сквозь гул вентиляции. Стены были выкрашены в теплые бежевые тона, что создавало иллюзию уюта в этом металлическом мире космических станций. Именно поэтому они и выбрали его: здесь можно было говорить, не опасаясь лишних ушей.

Лиза уже сидела за угловым столиком, помешивая ложечкой кофе и что-то просматривая на своем планшете. Она была полной противоположностью Эрики – светлые волосы, собранные в небрежный пучок, яркий макияж, легкая улыбка на губах, которая появлялась сама собой, без усилий. На ней было светло-голубое платье, которое подчеркивало фигуру, и изящные серьги, поблескивающие при каждом движении головы.

– Ты опоздала на десять минут, – заметила Лиза, подняв взгляд, когда Эрика опустилась на стул напротив. – Снова работа?

– Всегда работа, – Эрика слабо улыбнулась, сбрасывая легкий пиджак на спинку стула и заказывая зеленый чай с молоком через сенсорное меню на столе. – Извини.

– Не извиняйся, я уже привыкла, – Лиза махнула рукой и сделала глоток кофе. – Честно говоря, я удивилась, что ты вообще согласилась встретиться. Думала, снова отложишь на неопределенный срок.

– Я не настолько безнадежна.

– О, ты именно настолько безнадежна, – рассмеялась Лиза. – В прошлый раз ты отменила встречу за час до нее.

Эрика виновато улыбнулась.

– Было срочное дело.

– У тебя все дела срочные, – Лиза покачала головой, но в ее голосе не было упрека, скорее привычная насмешливость. Она пристально посмотрела на подругу, изучая ее лицо. – Ты выглядишь измотанной. Серьезно, Эр, когда ты последний раз нормально спала?

– Сплю нормально, – буркнула Эрика, хотя это было не совсем правдой. Последние дни она засыпала поздно, ворочаясь в постели, а просыпалась с чувством, будто вообще не отдыхала.

– Ага, конечно. У тебя синяки под глазами, – Лиза ткнула пальцем в ее сторону. – Что случилось?

Эрика помолчала, глядя в окно. За стеклом простирался ночной Арктос – огни зданий, бесконечные линии транспортных платформ, далекие силуэты других станций, мерцающие в темноте космоса. Все как обычно. Упорядоченно. Безопасно.

Но что-то изменилось. Что-то пошло не так.

– В Колонии произошло убийство, – сказала она наконец, тихо.

Лиза нахмурилась. Ложечка в ее руке повисла в воздухе. На лице отразилось недоумение.

– Убийство? – переспросила она. – Серьезно?

– Серьезно. – Эрика кивнула, глядя в стол. – Один из адаптантов. Мой подопечный. Его задушили.

– Боже мой, – Лиза медленно поставила чашку на стол. – Но это же… не твоя вина? В смысле, не испортит тебе статистику?

– Нет, – хмуро ответила Эрика. – Не испортит.

– А как… как это вообще могло произойти? Там же камеры, наблюдение, следящие?

– Не знаю, – Эрика сжала кулаки на столе. – Но система безопасности там однозначно хуже, чем на Земле. Полно слепых пятен. И у следящих никаких зацепок. Свидетелей тоже нет. Убийца словно растворился.

Лиза откинулась на спинку стула, переваривая информацию.

– И что теперь? Что собирается делать Управление?

– Ничего, – Эрика горько усмехнулась. – Управление не предает дело огласке. Боятся, что это покажет несостоятельность системы. Официально – несчастный случай. Расследование ведется, но… тихо. Чтобы никто не узнал, что в идеальной Колонии, кто-то смог убить человека.

– Но это же абсурд! – возмутилась Лиза. – Если не предать огласке, как вы найдете убийцу? Люди в Колонии должны знать, должны быть осторожны!

– Так не работает система, – Эрика покачала головой. – Система не должна давать сбои. А убийство – это сбой. Поэтому его проще замять.

– А ты как к этому относишься?

Эрика провела рукой по лицу, чувствуя, как усталость накатывает новой волной.

– Я боюсь, что дело свернут, – призналась она, и в ее голосе прозвучала незащищенность, которую она редко позволяла себе показывать. – Что в Колонии все замнут. Что убийца останется безнаказанным. Потому что так проще. Потому что так удобнее. Потому что признать, что система дала сбой, – значит поставить под сомнение все, на чем мы стоим.

Лиза задумчиво покачала головой, пытаясь найти слова. Наконец, она улыбнулась – неловко, пытаясь разрядить атмосферу.

– Ну, с другой стороны, – сказала она осторожно, – у тебя там целая планета преступников. Кто-то из них точно виновен, верно? Как говорится, вероятность высока.

Эрика резко подняла взгляд. Улыбка исчезла с ее лица. Ей не было смешно. Совсем.

– Нет там преступников, Лиза, – сказала она жестко, и в ее голосе прозвучала сталь. Лиза удивленно моргнула, и Эрика продолжила, смягчившись: – На Кеплер-97 нет ни одного преступника, все они остаются здесь, на Земле, когда их память стирается. На Кеплер-97 прибывают новые люди. А еще там живут дети, рожденные уже в Колонии. Их много. Очень много. Целые классы. Они не выбирали, где родиться. Они не виноваты в том, что их родители когда-то совершили преступления.

Лиза осеклась, поняв, что задела за живое.

– Прости, – пробормотала она, опуская взгляд. – Я не хотела…

– Скоро выпускной в младшей школе, – продолжила Эрика, не обращая внимания на извинения. – Будет странно, что один из учителей не явится на праздник.

Она замолчала, глядя в окно. В ее груди что-то сжалось.

– Я верю в систему, – сказала она тише. – Я верю, что людям дан второй шанс. Что они могут измениться. Что Колония – это не тюрьма, пусть люди там и ограничены в информации и перемещениях на другие планеты. И все же Кеплер-97 это место, где можно начать заново. Но если убийца останется безнаказанным… – она сжала кулаки так, что костяшки побелели. – Тогда вся система теряет смысл. Тогда все, во что я верю, – просто красивая ложь.

Лиза молча кивнула, не зная, что ответить. Она всегда восхищалась убежденностью Эрики, ее верой в то, что они делают. Но иногда эта вера казалась ей слишком хрупкой, слишком идеалистичной для мира, который был далек от идеала.

Официант принес чай, и Эрика молча обхватила горячую чашку ладонями, глядя на струйку пара, поднимающуюся вверх.

– Выпускной, значит, – сказала Лиза наконец, осторожно меняя тему. – А помнишь наш выпускной из старшей школы?

Эрика слабо улыбнулась, благодарная за смену темы.

– Как не помнить. Ты напилась шампанского и пыталась танцевать на столе.

– Эй, я выпила всего полбокала! – возмутилась Лиза, и на ее лице снова появилась улыбка. – И я не на столе танцевала, а рядом со столом. Разница существенная.

– Ты упала, – напомнила Эрика, усмехаясь.

– Я не упала, а элегантно опустилась на пол, – поправила Лиза с напускной важностью. – Это называется импровизация.

Они рассмеялись, и Эрика почувствовала, как напряжение слегка отпустило, словно тугая струна ослабла.

– А ты всегда была такая серьезная, – продолжила Лиза, откидываясь на спинку стула и улыбаясь воспоминаниям. – Стояла в стороне, смотрела на всех, как будто анализировала. Записывала мысленно в свой блокнот наблюдений. Я думала, ты вообще не умеешь веселиться.

– Я веселилась, – возразила Эрика. – По-своему.

Эрика нахмурилась. Что-то мелькнуло на краю памяти. Выпускной. Украшенный зал, музыка, смех, гирлянды огней.

Они еще немного поболтали – о работе Лизы, о ее парне Кайле, который никак не мог решиться на предложение, о новом спектакле в театре, который Лиза настойчиво рекомендовала посмотреть.

Но мысли Эрики все время возвращались к выпускному. Что-то на краю сознания царапало, какое-то воспоминание упорно пыталось пробиться на поверхность, но все безуспешно. Почему оно так важно?

Глава 4. Личный контакт

Опен-спейс Адаптационного департамента погрузился в ночную тишину, нарушаемую лишь мерным гулом серверов и щелчком ее клавиатуры. Эрика откинулась на спинку кресла, проводя рукой по лицу. Дело Дарта было официально закрыто – «несчастный случай». Она знала, что так и будет, но все равно испытала разочарование и обиду, когда увидела заключение в деле.

Доступ к его файлу вот-вот ограничат, Эрика знала это по опыту. Она открыла дело снова, в сотый раз вглядываясь в скупые строки.

В отчаянии она кликнула на вкладку, которую обычно игнорировала – «Межпланетная логистика». Сухой перечень прыжков между Основой и Колонией. Дата прибытия на Кеплер-97: 14.03.2277. Стандартно.

И тут ее взгляд зацепился за строку выше.

Дата: 12.03.2275. Маршрут: Земля ->Кеплер-97. Статус: Завершено.

Эрика замерла. Непонятно. Она пролистала выше.

Дата:14.03.2277. Маршрут: Земля ->Кеплер-97. Статус: Завершено.

Она нахмурилась. Согласно логу, Валентайн Дарт прибыл на Кеплер-97 дважды. Первый раз – два дня до дня, отмеченного Эрикой лично.

«Ошибка, – тут же подсказал мозг. – Сбой в системе. Этого не может быть. Я его лично сопровождала». Процедура стирания памяти проводилась один раз, непосредственно перед отправкой, и Эрика провела ее лично. Вернуться на Землю после нее – невозможно. Переселенцы остаются в Колонии навсегда. Это аксиома.

Но система, пожиравшая терабайты данных и контролировавшая каждый шаг, просто так не ошибалась. Эта запись висела здесь, как бельмо на глазу, и никто ее не заметил.

Сердце бешено заколотилось. Эрика свернула файл Дарта, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Ей нужно было отвлечься, перевести дух. Она вызвала интерфейс уличных камер наблюдения в секторе F, где жил Дарт. Ничего. Тишина и порядок. Затем, почти машинально, переключилась на камеры в секторе Е, где жила Ида Корелл.

Кадры менялись, показывая пустые улицы в синеве ночного освещения. И вдруг – движение. Возле одного из типовых домов с синей дверью, стояла фигура. Высокий мужчина в темной куртке. Грей.

Эрика застыла. Она почти забыла о нем в вихре последних событий. Но теперь, глядя на его застывшую, бдительную позу, почувствовала знакомый укол настороженности. Что он делал там глубокой ночью?

Он стоял у двери дома – своего дома, насколько могла понять Эрика. Но почему? Для чего ему необходимо находиться снаружи, когда на улице уже глубокая ночь?

Эрика поняла, что уже не первый и не второй и даже не третий раз его поведение кажется ей странным. Она бывала на Кеплер-97 сотни, если не тысячи раз, но едва ли могла назвать хотя бы десять имен знакомых ей людей. А имя Грея она помнила и никак не могла выбросить из головы. Случайность или закономерность?

Она знала, что система фиксирует каждое открытие файла адаптанта. Эрика никогда за всю службу не открывала файл чужого подопечного. Она даже навскидку придумала пять оправданий, для чего ей это.

Ее пальцы привычно затанцевали по клавиатуре: она приблизила лицо Грея, насколько это было возможно. Система определила его. «Грей, Джет». Эрика клацнула левой кнопкой мыши, вызывая дело Грея.

Профиль возник на экране. Она пролистала – ничего интересного; она даже себе не могла объяснить, что именно хочет обнаружить.

Куратор – Дин Каас. Эрика неплохо его знала – обычный сотрудник, такой же как и десятки ее коллег.

Итак, за пять месяцев пребывания на Кеплер-97 куратором Грея не зафиксировано ни одной аномалии. Все отчеты по адаптации заполнены стандартными фразами.

Эрика ткнула вкладку «Логистика». И обомлела.

Дата: 15.09.2276. Маршрут: Земля ->Кеплер-97. Статус: Завершено.

Дата: 18.09.2276. Маршрут: Земля ->Кеплер-97. Статус: Завершено.

Та же картина. Та же аномалия. Два прыжка. Два необъяснимых пересечения линии, которую нельзя пересекать дважды.

Эрика удивленно нахмурилась размышляя. Может, это она ошиблась?

Вызвала файл Корелл, желая лишь подтвердить или опровергнуть теорию. Но нет. У Иды была лишь одна дата перемещения.

Эрика не могла сообразить, значат ли что-то обнаруженные ею аномалии. Могло ли быть совпадением, что оба человека с двумя датами скачков привлекли ее внимание? Один своей смертью, второй – странным поведением?

Внезапно сзади раздались четкие, уверенные шаги, отдающиеся эхом в пустом зале. Ледяная волна страха пронзила Эрику. Она одним движением свернула все вкладки, и на экране остался лишь безобидный главный рабочий стол. Она заставила себя повернуться.

В проходе между столами стоял Архан. Его темная кожа отливала в тусклом свете мониторов, черты лица казались высеченными из камня. Он смотрел на нее, и в его глазах читалась усталость, которую не мог скрыть даже его безупречный вид.

«Он видел», – пронеслось в панике у Эрики.

Но он не стал ничего спрашивать. Вместо этого он медленно подошел и опустился на стул рядом с ней, так близко, что она почувствовала легкий шлейф его одеколона. Он положил руку на спинку ее кресла, не касаясь ее, но создавая интимное, почти невыносимое пространство между ними.

– Эрика, – его голос был тихим и каким-то пронзительно уставшим. – Знал, что найду тебя здесь. Видел, дело Дарта закрыли. Несчастный случай – всегда тяжело для куратора, я понимаю.

Она не могла пошевелиться, загипнотизированная его близостью и странным тоном.

– Хочу, чтобы ты знала, – он помолчал, подбирая слова. – На твоей статистике это не отразится. Ты хорошо справляешься.

Эрика видела напряжение в глубине темных глаз. Совершенно неожиданно ей захотелось закричать: дело не в статистике, не в показателях адаптации. Дело в человеческой жизни… Эрика же своими глазами видела темные следы на шее Валентайна!

Она могла бы понять приказ закрыть дело, но понять то, в чем Архан пытается ее убедить, она не в силах.

Выражение его лица было странным – не так выглядят люди, избавившиеся от проблемы. Но почему? Он же здесь главный. Разве не он олицетворяет ту самую Систему, которую защищает?

– Я понимаю, – сумела выдавить Эрика, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.

– Надеюсь, понимаешь, – со значением произнес он. Его взгляд скользнул по ее монитору, затем снова встретился с ее глазами. – Ты знаешь, что я забочусь о тебе, Эрика. Так не подводи меня. – Пауза показалась бесконечной. – Не засиживайся допоздна. Понимаешь, о чем я?

Его рука слегка сжала спинку кресла, костяшки пальцев побелели.

– Иди домой. Отдохни. Забудь о Дарте. – Голос стал почти нежным, но в нем звучала сталь.

Он развернулся и ушел, его шаги постепенно затихли в темноте.

Эрика осталась сидеть, не в силах пошевелиться, с бешено стучащим сердцем.

***

С момента смерти Дарта прошло три недели. Официальный приказ о закрытии дела, увиденный ею вчера, висел в душе Эрики тягостным, невысказанным напряжением. Она шагнула из транспортной капсулы в Департаменте перемещений и направилась в Департамент Следящих. Воздух на Кеплер-97 был прохладным и влажным, привычно свежим.

Внутри здания царила суета. Здесь кипела работа, слышались переговоры по связи, звенели терминалы. Эрика понимала, что ей нужно окончательно убедиться в версии несчастного случая. Слишком много вопросов крутилось в голове.

Райан, тот самый светловолосый парень, что присутствовал при осмотре тела Дарта, поднялся ей навстречу.

– Госпожа Ланн, чем могу помочь? – его улыбка была вежливой, но натянутой.

– Хочу уточнить детали по делу Дарта, – спокойно произнесла Эрика. – Что удалось установить на момент закрытия дела?

Он не был обязан делиться с ней подробностями, но вряд ли Райан это понимал. Именно поэтому Эрика подошла к нему, а не к кому-то постарше званием. Она лишь надеялась, что ее не заметят.

Райан неуверенно достал планшет:

– Официальное заключение: смерть от естественных причин. Точнее, от редкого генетического осложнения, которое могло проявиться внезапно. Медицинская экспертиза провела полное обследование и исключила любые насильственные действия.

Он подробно перечислил технические детали, профессионально и убедительно. С каждым словом Эрике все больше казалось, что версия о несчастном случае выглядит логично. Да, конечно, следы на шее выглядели подозрительно, но ведь медики наверняка все проверили досконально.

– Бывают редкие генетические мутации, – продолжал Райан, – которые могут вызвать моментальную остановку сердца. Никаких признаков внешнего вмешательства.

Эрика кивнула. Все звучало убедительно. Возможно, она действительно слишком эмоционально восприняла смерть подопечного. Вероятно, в медицинской карте Дарта была информация об этом?

Она мысленно себя отругала: физическим здоровьем подопечных интересовалась крайне редко.

– Спасибо, – сказала она. – Теперь мне все предельно ясно.

Она уже развернулась, чтобы уйти, но тут мысль царапнула сознание, и Эрика вновь обратилась к Райну.

– Райан, подскажите мне еще вот что. Когда Валентайн был зарегистрирован на Кеплер-97?

Если этот вопрос и удивил парня, то он хорошо это скрыл. С невозмутимым видом сделал пару тапов в планшете.

– Четырнадцатого марта, – ответил он.

Поблагодарив его, Эрика поспешила удалиться.

Выйдя на улицу, она почувствовала, что напряжение отпустило. Версия следящих выглядела настолько профессионально и спокойно, что сомнения растаяли.

Дело Дарта закрыто. Точка.

И пусть на душе оставался неприятный осадок от факта смерть феловека, эта мысль все же возвращала почву под ноги. Официальное решение означало конец неопределенности и возвращение к ясным, прописанным протоколам. Следующим в списке стоял плановый визит к Иде Корелл – простая, рутинная проверка адаптации, та самая работа, в которой Эрика знала каждый шаг.

Ида открыла дверь почти сразу. Ее карие глаза с золотистым отливом встретили Эрику с легким удивлением, но без прежней растерянности – той, что читалась в них чуть больше трех недель назад, когда Эрика впервые привела ее в этот дом.

– Госпожа Ланн! Проходите.

Голос звучал ровно, даже приветливо. Ида отступила в сторону, пропуская куратора.

Эрика переступила порог, и ее взгляд, натренированный за годы работы, сразу же начал фиксировать детали. Она достала планшет, делая вид, что просто заполняет стандартный чек-лист адаптации.

Дом изменился. Разительно.

Исчезла та стерильная безличность первых дней, когда жилище напоминало гостиничный номер – функциональное, чистое, но абсолютно лишенное индивидуальности. Теперь пространство дышало присутствием хозяйки.

На журнальном столике, который три недели назад пустовал, стояла простая, но изящная керамическая ваза бирюзового цвета. В ней – свежие фрукты: яблоки, груши, гроздь винограда. Эрика узнала эту вазу – такие продавались в маленькой лавке на Центральной улице. Очевидно, Ида потратила на это часть аванса.

На дверце холодильника – россыпь цветных стикеров. Эрика прищурилась, читая: «Мария, цех №2, 555-12-89», «Дженна, бухгалтерия, доб. 47», «Аптека круглосуточная, 555-34-71», «Соседка – ключи». Рядом – календарик фабрики на магните.

В углу гостиной, на полке, которую Ида, видимо, попросила установить дополнительно, лежала стопка из пяти-шести книг. Эрика узнала типовые обложки местной библиотеки: «Практическое садоводство», роман Маргарет Этвуд, что-то про историю текстиля. Рядом – недоделанная вязаная салфетка нежно-розового цвета, спицы и три мотка пряжи разных оттенков – охра, серый, темно-синий.

На полу у дивана лежал небольшой, но яркий плетеный коврик – явно не из стандартного комплекта мебели. Геометрический узор, ручная работа. Купленный или обменянный у кого-то из местных.

У окна, на подоконнике, – два маленьких горшка с суккулентами. Живые растения. Признак того, что человек планирует задержаться, готов заботиться о чем-то, что требует времени.

На спинке кресла небрежно висел вязаный кардиган теплого серого цвета – домашний, уютный. На столе у стены – открытый блокнот с какими-то записями, рядом лежала ручка.

Эрика быстро отметила в планшете: «Адаптация успешна. Проявляет инициативу в обустройстве быта, установила социальные контакты, включается в локальную экономику».

– Как работа? – спросила она, опускаясь в предложенное кресло. Оно теперь было застелено тем самым серым пледом – мягко, по-домашнему.

– Нормально, – Ида села напротив на диван. Ее пальцы нервно потянулись к вязанию, подцепили край розовой салфетки, начали теребить. – Привыкаю к станкам. Коллектив хороший, помогают. Мастер смены – очень терпеливая. Объясняет, не торопит..

– Это отлично, – Эрика кивнула, делая пометку. – Значит, влились в коллектив.

Ида слабо улыбнулась:

– Да. В целом все хорошо.

– Замечательно. – Эрика продолжала записывать. – А в остальном? Чувствуете себя… безопасно?

Вопрос был стандартным, из чек-листа. Но он повис в воздухе тяжелым грузом.

Пальцы Иды замерли. Ее взгляд, только что относительно спокойный, вдруг стал скользящим, неуловимым. Она перестала смотреть на Эрику, уставилась куда-то в сторону – на окно, на коврик, на свои руки.