Пробуждение

Когда карета остановилась во внутреннем дворе, Алину встретила гнетущая тишина и ряды слуг, выстроившихся в молчаливую шеренгу. Их лица были такими же серыми и безжизненными, как и окружающий пейзаж.

Из замка вышел пожилой мужчина в строгой ливрее дворецкого.

– Ваша светлость, леди. Добро пожаловать в Ледяной Шпиль.

«Добро пожаловать в мою тюрьму», – мысленно поправила Алина, выходя из кареты и кутаясь в меха. Холод здесь был таким плотным, что его можно было резать ножом.

Именно в этот момент, стоя посреди мертвого двора, окруженная безразличными лицами и ледяными стенами, она приняла решение. Она не просто выживет здесь. Она заставит это место ожить. Она заставит сады цвести посреди вечной зимы.

Это был не просто каприз. Это был вызов. Ледяному Герцогу. Его проклятию. И ее собственной новой, непонятной судьбе.

Глава 3. Дар Звездного Ветра

Первые недели в Ледяном Шпиле были похожи на медленное удушье. Замок был огромен, но пуст. Длинные коридоры гулким эхом отзывались на ее шаги, а из-за постоянного холода приходилось носить по несколько слоев одежды даже в помещениях. Слуги были молчаливы и исполнительны, но держались на расстоянии, словно боясь заразиться от нее теплом юга.

Своего мужа Алина почти не видела. Кассиан пропадал в своем кабинете или на тренировочном плацу, погруженный в дела герцогства. Их общение сводилось к коротким, формальным ужинам в огромной столовой, где они сидели на противоположных концах длинного стола. Тишина между ними была такой плотной, что, казалось, ее можно потрогать.

Алина пыталась занять себя. Она исследовала замок, находя удивительные вещи: огромную библиотеку с тысячами книг, заброшенную обсерваторию в самой высокой башне, коллекцию древнего оружия. Но все это было покрыто слоем пыли и забвения.

Ее единственной отдушиной был маленький горшочек с южной розой. Вопреки словам герцога, цветок не умер. Наоборот, под ее ежедневной заботой он окреп, а бутон начал медленно набухать. Алина разговаривала с ним, делилась своими страхами и надеждами, и ей казалось, что растение ее слушает.

Однажды, бродя по замку, она наткнулась на большую стеклянную пристройку у южной стены. Это была оранжерея. Заброшенная, с выбитыми в нескольких местах стеклами и заваленная снегом. Но сама конструкция была цела.

Идея родилась мгновенно.

В тот же вечер за ужином она нарушила привычное молчание.

– Ваша светлость, я хотела бы попросить вашего разрешения.

Кассиан оторвался от своей тарелки, его взгляд был вопросительным.

– Я нашла в замке старую оранжерею. Я хочу восстановить ее.

Он посмотрел на нее так, будто она предложила разводить драконов в тронном зале.

– Это бессмысленно. Десятки садовников до вас пытались что-то здесь вырастить. Земля мертва. Солнца недостаточно. Любое растение погибнет.

– Позвольте мне хотя бы попробовать, – настойчиво сказала Алина. – Я не прошу у вас помощи. Лишь разрешения пользоваться оранжереей и приказать слугам расчистить ее от снега. Что вы теряете?

Он долго молчал, изучая ее лицо. В ее глазах горел огонек упрямства, который он уже видел в тот первый день. Это было единственное яркое пятно в его сером, замороженном мире.

– Делайте, что хотите, – наконец бросил он. – Но не жалуйтесь мне, когда ваши труды пойдут прахом.

Это было все, что ей нужно.

На следующий день работа закипела. Алина, к ужасу Лины и изумлению других слуг, сама взялась за дело. Она надела простое платье, перчатки и вместе с несколькими рабочими начала расчищать оранжерею. Она продумывала план, чертила схемы, указывала, где нужно вставить новые стекла, как организовать систему сбора талой воды. Ее энергия и знания удивляли. Герцогиня, копающаяся в земле, – такого Северные Пределы еще не видели.

Самой большой проблемой была почва. Земля, которую принесли в оранжерею, была безжизненной, как пыль. Алина вспомнила все, чему ее учили в университете: компостирование, севооборот, естественные удобрения. Она организовала сбор пищевых отходов с кухни, золы из каминов, создав в углу оранжереи компостную кучу.

Но главным было другое. Каждый день, оставаясь в оранжерее одна, она прикасалась к земле. Она закрывала глаза и представляла, как тепло ее рук, ее жизненная сила перетекает в почву. Она вспоминала летние дни в Москве, запах цветущей липы, жужжание пчел. Она вкладывала в эти прикосновения всю свою тоску по живому, зеленому миру.

И тогда она почувствовала это снова. То же самое тепло, что и с розой, но теперь оно было сильнее. Оно текло из ее ладоней, согревая мерзлую землю. Это было похоже на тихую песню, которую могла слышать только она и пробуждающаяся земля.

Через месяц, когда оранжерея была готова, Алина посадила первые семена. Это были самые неприхотливые овощи и травы, которые ей удалось найти в замковых кладовых.

Кассиан изредка заглядывал в оранжерею. Он стоял в дверях, молчаливый и хмурый, наблюдая за ее работой. Он не верил в успех, но что-то в ее одержимости интриговало его.

А потом произошло чудо.

Однажды утром Алина вошла в оранжерею и замерла. Из земли пробились первые ростки. Крошечные, нежно-зеленые, но такие живые. Она опустилась на колени, не веря своим глазам, и слезы радости покатились по ее щекам. Она сделала это. Она заставила жизнь вернуться в эту мертвую землю.

С этого дня оранжерея стала ее святилищем. Ростки крепли с каждым днем. Вскоре уже можно было различить ряды салата, петрушки, укропа. И все это росло с неестественной скоростью. Слуги, приносившие ей воду, шептались о колдовстве. Но это было доброе колдовство.

Однажды вечером в оранжерею вошел Кассиан. Алина не слышала его шагов. Он застал ее стоящей посреди буйной зелени. Воздух здесь был теплым, влажным, пахнущим землей и жизнью. Это был островок лета посреди вечной зимы.

– Как? – его голос был тихим, почти изумленным.

Алина обернулась.

– Я же говорила, что попробую.

Он подошел ближе, проводя рукой по упругому листу салата. Его пальцы, привыкшие к холоду стали, казалось, были ошеломлены этим прикосновением к живому.

– Никто не мог этого сделать, – сказал он, глядя не на растения, а на нее. В его глазах впервые не было льда. Там плескалось недоверие, смешанное с чем-то, похожим на восхищение.

– Может быть, им просто не хватало правильного подхода, – уклончиво ответила Алина.

Она не могла рассказать ему правду. Не могла объяснить, что чувствует, как сила течет сквозь нее, как она слышит шепот растущих трав. Он бы счел ее сумасшедшей.

Именно в этот момент ее южная роза, стоявшая на специальном постаменте в центре оранжереи, решила явить себя миру. Плотный бутон с тихим шорохом начал раскрываться. Лепесток за лепестком, он разворачивался, являя алую, бархатную сердцевину. Ее аромат наполнил всю оранжерею.

Кассиан замер, наблюдая за этим невозможным явлением. Цветок, распускающийся посреди проклятых земель.

Он медленно повернулся к Алине. Их взгляды встретились. И в этот момент между ними что-то изменилось. Он увидел не просто свою политическую жену, не слабую южную леди. Он увидел женщину, которая принесла с собой чудо.

Алина же увидела в его глазах не Ледяного Герцога, а мужчину, который всю жизнь прожил в темноте и вдруг увидел первый луч света.

– У тебя дар, – прошептал он. Это был не вопрос, а утверждение.

– Возможно, – так же тихо ответила она. – Я люблю растения, и они отвечают мне тем же.

Он сделал шаг к ней. Расстояние между ними сократилось до минимума. Она чувствовала холод, исходящий от его тела, но теперь он не пугал. Он казался… неправильным. Словно этот холод можно было растопить.

Он поднял руку и очень осторожно, словно боясь обжечься, коснулся ее щеки. Его пальцы были холодными, как лед, но ее кожа под ними горела.

– Кто ты, Элиана де Арден? – прошептал он, вглядываясь в ее глаза, пытаясь разгадать ее тайну.

– Я та, кто заставит цвести сады в твоей вечной зиме, Кассиан Райхен, – ответила она, и сама удивилась своей смелости.

Он не убрал руку. Они стояли так, посреди ее маленького зеленого рая, окруженные ароматом распустившейся розы. И Алина поняла, что ее дар – это не только способность выращивать растения. Возможно, это был дар, способный растопить лед в сердце самого одинокого человека в этом мире. Дар, который она сама назвала про себя «Даром Звездного Ветра» – тихий, невидимый, но способный принести жизнь туда, где царила лишь смерть.

Глава 4. Таяние льда

Чудо в оранжерее изменило все. Слуги перестали смотреть на Алину как на чужачку. Теперь в их взглядах читалось благоговение. Они называли ее «Зеленой Леди» и шепотом передавали друг другу истории о том, как под ее руками расцветают мертвые ветви. Свежая зелень, впервые за много лет появившаяся на столах в Ледяном Шпиле, была вкуснее любого заморского деликатеса.

Но главные перемены произошли в Кассиане. Он стал чаще появляться в оранжерее, которая превратилась в любимое место Алины. Он не говорил много, чаще всего просто сидел в углу, наблюдая, как она работает. Иногда он задавал вопросы о растениях, и Алина с увлечением рассказывала ему о циклах роста, о пользе разных трав, о том, как создать самодостаточную экосистему. Он слушал внимательно, и лед в его глазах медленно, но верно таял, уступая место живому интересу.

Их ужины перестали быть пыткой молчанием. Они разговаривали. О книгах из библиотеки, об истории его рода, о политике в империи. Алина с удивлением обнаружила, что за ледяной маской скрывается острый, проницательный ум и глубоко скрытое чувство справедливости. Он был суровым, но мудрым правителем для своего народа, делая все, чтобы облегчить их жизнь в проклятых землях.

Однажды вечером, когда за окном бушевала особенно сильная метель, они сидели у камина в малой гостиной. Это стало их новой традицией.

– Почему ты согласилась на этот брак? – неожиданно спросил Кассиан, глядя на огонь. – Твой отец едва не силой заставил тебя? Ты выглядела такой… напуганной в день нашего знакомства.

Алина на мгновение замерла. Она не могла рассказать ему правду.

– Моя семья была в отчаянном положении, – сказала она, подбирая слова, которые могли бы принадлежать Элиане. – И я… я всегда была слабой и болезненной. Я боялась сурового климата Севера. Боялась, что не выживу.

– Но ты выжила, – тихо сказал он, поворачиваясь к ней. – Более того. Ты принесла сюда жизнь. Ты не слабая, Элиана. Ты самая сильная женщина, которую я когда-либо встречал.

Его слова согрели ее лучше, чем огонь в камине. Она смущенно улыбнулась.

– Я просто делаю то, что люблю.

– Твой дар… Он только для растений?

Алина задумалась. Она чувствовала, что ее сила растет. Иногда, случайно коснувшись больной руки служанки, она ощущала, как боль утихает. Но она боялась этой силы, не понимая ее природы.

– Я не знаю, – честно ответила она.

В этот момент в комнату ворвался запыхавшийся стражник.

– Ваша светлость! Медведь-призрак напал на лесорубов у Черной Чащи! Есть раненые!

Кассиан мгновенно вскочил. Медведи-призраки были одним из самых страшных порождений проклятия – огромные, полупрозрачные твари, сотканные из льда и ярости.

– Собирай отряд! Я выступаю немедленно!

– Я с тобой! – вырвалось у Алины прежде, чем она успела подумать.

– Исключено, – отрезал он. – Это слишком опасно.

– Там раненые! – ее голос дрогнул. – Я не могу сидеть здесь, когда могу помочь! Мои травы… они могут остановить кровь, снять жар. Позволь мне поехать.

Он смотрел на нее, и в его глазах боролись беспокойство и что-то еще. Уважение.

– Хорошо, – наконец решил он. – Но ты будешь держаться позади, с лекарем. И будешь слушать каждый мой приказ.

Через полчаса небольшой отряд выехал из ворот замка в ревущую вьюгу. Алину, укутанную в меха, посадили в крытые сани. Рядом с ней сидел седой замковый лекарь по имени Эрвин, его сумка была набита бинтами и настойками.

Когда они добрались до места, картина была ужасающей. Несколько человек лежали на снегу, их кровь алыми пятнами расплывалась на белом. Другие, сгрудившись, пытались отбиться от огромной, мерцающей фигуры зверя. Медведь был почти прозрачным, сквозь его ледяное тело виднелись деревья. Он двигался с неестественной скоростью, и его когти оставляли на щитах стражников глубокие борозды, покрытые инеем.

Кассиан, обнажив свой меч, на клинке которого горели тусклые руны, бросился в бой. Он двигался с невероятной грацией и силой, но зверь казался неуязвимым для обычного оружия.

Алина, не дожидаясь приказа, бросилась к раненым вместе с лекарем. У одного из лесорубов была глубокая рана на плече, из которой хлестала кровь. Лекарь пытался наложить жгут, но руки его дрожали от холода.

– Давайте я, – сказала Алина. Она оторвала кусок от своей нижней юбки, сделала тугую повязку. Затем она положила ладонь на рану, поверх ткани. Она закрыла глаза и сосредоточилась, призывая свое тепло, свою жизненную силу. Она представила, как края раны стягиваются, как кровь останавливается.

Под ее рукой вспыхнул слабый, едва заметный изумрудный свет. Лесоруб, стонавший от боли, затих. Лекарь Эрвин ахнул, увидев, как кровотечение прекратилось почти мгновенно.

– Леди… ваш дар…

Но Алина его не слушала. Она чувствовала зверя. Чувствовала его боль, его ярость. Это было не просто чудовище. Это был дух леса, искаженный проклятием, обреченный на вечные страдания.

И тогда она сделала то, что подсказало ей сердце. Она встала и пошла прямо к месту боя.

– Элиана, назад! – закричал Кассиан, увидев ее.

Но она не остановилась. Она подошла так близко, что чувствовала ледяное дыхание зверя. Медведь-призрак, заметив ее, взревел и поднялся на дыбы, готовясь нанести удар. Стражники замерли в ужасе.

Алина не испугалась. Она посмотрела в его горящие синим огнем глаза и протянула к нему руки.

– Успокойся, – сказала она тихо, но ее голос разнесся над полем боя, перекрывая вой ветра. – Я не причиню тебе вреда. Я чувствую твою боль. Позволь мне помочь.

Она вложила в свой голос всю свою силу, все свое сострадание. Из ее ладоней начал струиться мягкий зеленый свет.

Зверь замер. Ярость в его глазах сменилась недоумением. Он медленно опустился на все четыре лапы.

Алина сделала еще шаг и коснулась его ледяной шерсти. Холод был обжигающим, но она выдержала. Она направила поток своей силы прямо в него, не пытаясь изгнать тьму, а пытаясь исцелить ее источник. Она делилась своим теплом, своей жизнью.

Медведь-призрак заскулил, как раненый щенок. Его мерцающая фигура начала таять, но не от ударов мечей, а словно лед под весенним солнцем. Он становился все более и более прозрачным, пока не растворился в воздухе, оставив после себя лишь вихрь снежинок и глубокую тишину.

Все замерли, потрясенные увиденным.

Кассиан подбежал к Алине и схватил ее за плечи. Она сильно дрожала, ее лицо было бледным как снег. Она отдала слишком много сил.

– Ты… ты сумасшедшая! – выдохнул он, но в его голосе не было злости, только страх за нее.

Она посмотрела на него усталыми глазами и улыбнулась.

– Но это сработало.

Он ничего не ответил. Просто сгреб ее в охапку, поднял на руки, словно она была пушинкой, и понес к саням, кутая в свой плащ.

Когда они вернулись в замок, он не отпустил ее. Он сам отнес ее в ее покои, приказал Лине приготовить горячую ванну и согревающий отвар. Он не уходил, пока не убедился, что к ней вернулся румянец.

Вечером он пришел снова. Сел на край ее кровати.

– Твой дар – это не просто умение выращивать цветы, – сказал он тихо. – Это дар жизни. Дар исцеления.

– Кажется, так, – прошептала она.

– Ты рисковала собой ради моих людей. Ради моей земли. Почему?

Алина посмотрела на него. На его красивое, суровое лицо, на котором сейчас было написано беспокойство.

– Потому что теперь это и моя земля, – ответила она. – И мои люди.

Он молчал, но его взгляд говорил больше всяких слов. Он медленно наклонился и коснулся ее губ своими. Поцелуй был осторожным, почти невесомым. Его губы были холодными, но под ними Алина почувствовала скрытый огонь. Это был не поцелуй герцога своей герцогине. Это был поцелуй мужчины, который боялся надеяться и вдруг обрел надежду.

Когда он отстранился, лед в его глазах окончательно растаял. Теперь они были цвета чистого весеннего неба после долгой зимы.

– Спасибо, – прошептал он.

В ту ночь Алина поняла, что ее дар был гораздо сильнее, чем она думала. И что она исцеляла не только проклятые земли и искаженных духов. Она исцеляла сердце Ледяного Герцога.

Глава 5. Тени из прошлого

После инцидента с медведем-призраком жизнь в Ледяном Шпиле преобразилась. Алина, или «Зеленая Леди», стала сердцем замка. Люди шли к ней со своими бедами и болезнями, и она никому не отказывала в помощи. Ее дар креп, и теперь она могла не только успокаивать проклятых тварей, но и лечить раны, снимать лихорадку и даже помогать скоту, который страдал от вечного холода.

Отношения между ней и Кассианом перешли на новый уровень. Они проводили вместе почти все свободное время. Он показывал ей свои владения, рассказывал о трудностях управления, делился планами. Она же, в свою очередь, давала ему советы, основанные на ее знаниях из другого мира. Она предложила идею геотермального отопления, используя подземные горячие источники, о которых говорилось в старых книгах. Она разработала систему утепления домов для крестьян. Ее ум и ее дар работали в тандеме, медленно, но верно меняя жизнь в Северных Пределах к лучшему.

Их чувства тоже расцветали, как цветы в ее оранжерее. Холодные прикосновения сменились теплыми объятиями. Осторожные поцелуи – страстными. Кассиан, которого вся империя знала как Ледяного Герцога, рядом с ней становился другим. Он улыбался. Он смеялся. Холод, сковывавший его душу, отступал под натиском ее тепла.

– Я не помню, когда в последний раз чувствовал себя… живым, – признался он однажды, когда они стояли на крепостной стене, глядя на заснеженные просторы. – До тебя моя жизнь была лишь долгом. Существованием. Ты принесла в нее смысл.

Алина прижалась к нему, положив голову ему на плечо.

– А ты дал мне дом.

Она почти забыла о своей прошлой жизни. Москва, работа, одиночество – все это казалось далеким, выцветшим сном. Ее настоящая жизнь была здесь, рядом с этим мужчиной, посреди этих суровых, но по-своему прекрасных земель, которые она училась любить.

Но идиллия не могла длиться вечно.

Однажды в Ледяной Шпиль прибыл гонец из столицы. Император Федор созывал всех великих лордов на Большой Совет в Златограде. Присутствие герцога Райхена и его молодой жены было обязательным.

Новость встревожила Алину. Вернуться в столицу означало вновь столкнуться с миром интриг, с людьми, которые знали прежнюю Элиану – тихую, забитую и болезненную. Она боялась, что ее обман раскроется.

– Мы поедем вместе, – твердо сказал Кассиан, заметив ее беспокойство. – Ты моя жена и герцогиня Севера. Никто не посмеет сказать тебе и слова. Я буду рядом.

Его уверенность придала ей сил.

Златоград встретил их шумом, суетой и показным блеском, который так контрастировал с тихим величием Севера. В роскошном особняке, принадлежавшем роду Райхен, их уже ждали. И среди встречающих была та, чьего появления Алина боялась больше всего.

Леди Изольда Вольская.

Она была ослепительно красива: высокая, статная, с волосами цвета воронова крыла и глазами, как два зеленых изумруда. До брака Кассиана с Элианой именно Изольду прочили ему в жены. Она была дочерью влиятельного министра, умна, амбициозна и, как шептались при дворе, без памяти влюблена в Ледяного Герцога.

– Кассиан, дорогой! – проворковала она, подходя к нему и игнорируя Алину. – Как я рада тебя видеть! Северный воздух пошел тебе на пользу. А это, должно быть, твоя… герцогиня.

Она окинула Алину презрительным взглядом с головы до ног.

– Леди Элиана. Наслышана о ваших… успехах в садоводстве. Какое милое хобби для женщины.

В ее голосе сквозил яд.

– Леди Изольда, – холодно кивнул Кассиан, кладя руку на талию Алины и притягивая ее к себе. – Позвольте представить вам мою жену, Элиану, герцогиню Райхен.

Акцент на титуле был недвусмысленным. Изольда натянуто улыбнулась, но в ее глазах полыхнула ненависть.

В последующие дни Изольда не упускала ни единого шанса уколоть Алину. Она насмехалась над ее простыми, по столичным меркам, нарядами, отпускала язвительные комментарии о ее «крестьянских» увлечениях, пыталась флиртовать с Кассианом на глазах у всех.

Алина старалась не обращать внимания, но это было сложно. Кассиан был неизменно на ее стороне, пресекая все попытки Изольды унизить ее, но тень прошлого легла между ними. Он был помолвлен с Изольдой до того, как император приказал ему жениться на Элиане. Были ли между ними чувства?

Однажды вечером, на балу в императорском дворце, Изольда подошла к Алине, когда та на минуту осталась одна.

– Знаешь, я почти жалею тебя, – прошипела она, прикрывая губы веером. – Ты действительно думаешь, что он выбрал тебя? Эту бледную немочь? Он женился на тебе по приказу. Но его сердце всегда будет принадлежать мне. Как только он устанет играть в твои садики, он вернется к настоящей женщине.

– Боюсь, вам придется долго ждать, – спокойно ответила Алина, глядя ей прямо в глаза. – Мои сады, в отличие от вашей красоты, со временем будут только цвести пышнее.

Изольда побледнела от ярости.

– Ты еще пожалеешь об этих словах, деревенщина.

В этот момент к ним подошел Кассиан.

– Элиана, наш танец.

Он взял ее за руку и повел в центр зала, оставив Изольду смотреть им вслед с нескрываемой злобой.

– Не слушай ее, – тихо сказал он, когда они закружились в вальсе. – Между мной и Изольдой никогда ничего не было, кроме политических расчетов наших отцов. Я никогда не испытывал к ней ничего, кроме раздражения.

– А ко мне? – не удержалась Алина. – Ты женился на мне тоже по приказу.

Он остановился прямо посреди зала, заставив другие пары расступиться. Он взял ее лицо в свои ладони.

– Я женился на тебе по прикасу, – сказал он так, чтобы слышали все вокруг. – Но я полюбил тебя по своей воле. Я люблю тебя, Элиана. Больше всего на свете.

В зале воцарилась тишина, а затем раздались одобрительные шепотки. Алина смотрела в его глаза и видела в них только искренность и любовь. Слезы навернулись ей на глаза.

– Я тоже люблю тебя, Кассиан, – прошептала она.

Он улыбнулся и поцеловал ее, не обращая внимания на сотни глаз, устремленных на них. Это было их публичное признание, их вызов всему светскому обществу.

Но они не знали, что в тени колонны за ними наблюдала Изольда. И ее лицо было искажено не просто ревностью, а холодной, расчетливой яростью. Она проиграла битву за сердце герцога. Но она не собиралась проигрывать войну.

«Если он не будет моим, – подумала она, сжимая веер так, что он треснул в ее руке, – то он не будет ничьим. Я лучше увижу его замерзшим в его проклятом замке, чем счастливым с этой выскочкой. Проклятие, которое не смогли снять маги, можно усилить. Нужно лишь найти правильный ключ».

И она знала, где искать этот ключ. В древних, запретных ритуалах, о которых ей когда-то рассказывал ее наставник, темный маг, изгнанный из столицы много лет назад.

Тени сгущались над Ледяным Шпилем, и на этот раз они несли с собой не только холод, но и смертельную угрозу.

Глава 6. Буря на горизонте

Вернувшись в Северные Пределы, Алина и Кассиан с головой окунулись в свои дела, стараясь забыть о неприятном осадке, оставшемся после визита в столицу. Алина расширяла свою оранжерею, экспериментируя с новыми, более теплолюбивыми культурами. Ей даже удалось вырастить несколько лимонных деревьев, чей аромат сводил с ума всех обитателей замка.

Кассиан, вдохновленный ее успехами и идеями, начал масштабный проект по использованию геотермальных источников. Рабочие прокладывали трубы, чтобы обогреть не только замок, но и дома в ближайшей деревне. Жизнь на Севере медленно, но верно менялась. Вечная зима все еще правила бал, но теперь у людей была надежда.

Их любовь стала тихой, глубокой гаванью. Они были не просто мужем и женой, а партнерами, соратниками, двумя половинками одного целого. Алина больше не чувствовала себя «попаданкой» в чужом мире. Она была дома.

Но однажды покой был нарушен.

В замок прискакал гонец из дальнего гарнизона на границе. Его лицо было серым от усталости и ужаса.

– Ваша светлость… Проклятие… оно меняется, – выдохнул он, едва держась в седле. – Твари стали сильнее. Яростнее. Они нападают даже днем. А земля… земля промерзает еще глубже. Лед покрывает даже скалы, которые никогда не замерзали.

Кассиан нахмурился. Он и сам чувствовал это. Холод в его собственной крови, который, казалось, уже начал отступать, снова напомнил о себе тупой, ноющей болью.