Дом профессора Мильтона. Книга I

– Нет, – призналась Амелия.

– Это шпионский термин. Означает способ передачи информации, при котором отправитель и получатель никогда не встречаются. Информацию оставляют в условленном месте – в дупле дерева, под скамейкой, в почтовом ящике. Отправитель кладёт, получатель забирает. Никаких контактов, никаких следов.

– И вы думаете, Леон использовал что-то подобное?

– Возможно. – Теодор повернулся к ней. – Он отправил вам флешку, оставил подсказки в комментариях, записал видео. Но сам исчез. Почему? Потому что его присутствие было опасным. Для вас. Для его друзей. Для всех, кто мог бы помочь. Если бы он остался на связи, его могли отследить. А через него – добраться до тех, кто помогает расследованию.

Амелия медленно кивала, осмысливая.

– То есть он пожертвовал собой? Исчез, чтобы защитить других?

– Или, – добавил Теодор, – чтобы довести дело до конца. Подумайте: если он исчез, те, кто за ним охотился, расслабились. Решили, что он мёртв или сбежал. Перестали искать. А он тем временем продолжает работу. Под другим именем. В другом месте. Собирает доказательства, готовит окончательный удар.

Амелия задумалась.

– Вы думаете, он жив?

– Не знаю, – честно ответил Теодор. – Но этот шум метро – улика. Если мы определим, где именно проходит эта линия метро, мы сможем понять, где он прятался. А может, прячется до сих пор.

Амелия оживилась.

– Я могу попробовать! У звука есть характеристики – частота, ритм. Если я запишу этот фрагмент и сравню с записями разных линий метро, может, получится определить, какая именно это ветка.

– Сделайте, – велел Теодор.

Амелия быстро скопировала звуковой файл с видео, открыла какую-то программу с графиками и волнами. Теодор наблюдал, не понимая и половины происходящего, но доверяя её мастерству.

Прошло минут сорок.

Амелия то включала звук, то выключала, сравнивала графики, рисовала на листке какие-то схемы.

Наконец она выдохнула:

– Профессор, это не наше метро.

Теодор нахмурился.

– Что значит «не наше»?

– Я сравнила звук с записями всех линий местного метро. Ни одна не подходит. Ритм другой, частота вибрации другая. – Она посмотрела на него. – Это метро из другого города.

Теодор медленно опустился в кресло.

– Из какого?

Амелия пролистала что-то в интернете.

– Я не могу сказать точно без специального оборудования, но… судя по характеристикам, это может быть Прага. Или Будапешт. Или один из городов Восточной Европы. У них старые советские системы метро, они звучат по-особенному.

Теодор закрыл глаза, складывая картину.

– Значит, Леон уехал. Заранее. Записал это видео где-то в Восточной Европе и отправил вам флешку оттуда. Потом исчез окончательно. Под новым именем.

– Но почему? – не понимала Амелия. – Почему он не остался здесь? Почему не обратился в полицию?

– Потому что не доверял системе, – ответил Теодор. – Вы сами говорили: он считал, что в деле замешаны люди из правоохранительных органов. Если бы он пошёл к властям, его бы либо не послушали, либо… убрали. Поэтому он выбрал другой путь: исчез, чтобы его считали мёртвым, и продолжил работу из-за границы.

– Но как он собирался опубликовать доказательства, если исчез?

Теодор открыл глаза и посмотрел на неё.

– Через вас, мисс Крейн. Он рассчитывал на вас. Оставил подсказки, отправил флешку, записал видео. Всё, что нужно для расследования. А потом исчез, чтобы не подставить вас под удар. Он сделал вас своим агентом. Своей «мёртвой каплей».

Амелия медленно выдохнула.

– Боже мой. Значит, всё это время… я должна была продолжать его работу.

– И вы продолжаете, – кивнул Теодор. – Вы пришли ко мне. Мы распутываем его подсказки. Мы нашли связь с PR-агентством. Мы близки к разгадке. Всё идёт по его плану. Только он не учёл одного.

– Чего?

– Что вы окажетесь умнее, чем он думал, – усмехнулся Теодор. – И что рядом с вами окажется старый профессор, который не даст вам наделать глупостей.

Амелия не удержалась и рассмеялась сквозь слёзы.

– Спасибо, профессор.

– Не за что. – Теодор встал. – А теперь давайте подумаем, что делать дальше. У нас есть две зацепки. Первая – PR-агентство, которое управляет блогом Леона. Вторая – сам Леон, который, возможно, жив и находится где-то в Восточной Европе. Нужно связать эти две нити.

– Как?

Теодор задумался.

– Вы сказали, что Леон оставлял подсказки в комментариях. Мы нашли часть из них. Но, возможно, есть ещё. Что если одна из подсказок указывает на то, где он сейчас? Или на то, как с ним связаться?

Амелия быстро открыла блог Леона и начала пролистывать старые посты.

– Я снова пройдусь по всем комментариям «SilentWatcher». Может, что-то пропустили.

– Делайте, – кивнул Теодор. – А я пока подумаю о PR-агентстве. Если они управляют блогом, значит, у них есть доступ к аккаунту Леона. Вопрос: как они его получили? Украли пароль? Или Леон сам дал им доступ?

Амелия замерла.

– Сам дал? Зачем?

– А что если это часть его плана? – медленно проговорил Теодор. – Что если он нарочно позволил им взять контроль над блогом? Чтобы они думали, что выиграли, а сам тем временем готовил удар?

Амелия смотрела на него широко раскрытыми глазами.

– Профессор, это… это гениально. Но как проверить?

– Посмотрите, когда именно они получили доступ, – предложил Теодор. – Если это случилось до его исчезновения, значит, он сам организовал. Если после – украли.

Амелия застучала по клавишам.

– Я попробую посмотреть логи активности аккаунта… если они публичны…

Прошло несколько минут.

– Есть! – воскликнула Амелия. – Смотрите. Здесь показана история входов в аккаунт. Последний вход от имени Леона – двенадцатое октября, вечер. А первый вход с нового устройства – тринадцатое октября, утро. На следующий день после записи видео.

Теодор склонился к экрану.

– То есть ночью с двенадцатого на тринадцатое кто-то получил доступ к его аккаунту. Украли или… – он замолчал.

– Или он сам передал, – закончила Амелия. – Записал видео, отправил флешку, а потом… дал им пароль? Но зачем?

Теодор медленно улыбнулся.

– Чтобы они успокоились. Чтобы думали, что контролируют ситуацию. А сам тем временем уехал. Исчез. Стал призраком. – Он выпрямился. – Мисс Крейн, ваш друг Леон – не жертва. Он – игрок. Очень умный игрок. И всё это время он играл с ними. А заодно – с нами.

Амелия не знала, радоваться или злиться.

– Значит, он жив. И где-то там, за границей, смеётся над всеми нами.

– Не над нами, – поправил Теодор. – Над ними. Над теми, кто думал, что может его заткнуть. Он сделал то, что они меньше всего ожидали: исчез добровольно, оставив им пустую оболочку – блог без хозяина. Они радостно схватились за неё, думая, что выиграли. А он тем временем готовит финальный удар.

Амелия задумалась.

– Но если он жив и готовит что-то, почему до сих пор ничего не произошло?

– Потому что ждёт, – ответил Теодор. – Ждёт, когда соберёт все доказательства. Или ждёт, когда кто-то другой – например, вы – доведёт дело до конца. Помните, он оставил подсказки. Он рассчитывал, что кто-то их найдёт и продолжит расследование.

Амелия медленно кивнула.

– Тогда мы должны найти последнюю подсказку. Ту, что укажет, где он или как с ним связаться.

– Именно, – согласился Теодор. – И, возможно, эта подсказка уже перед нами. Просто мы её ещё не распознали.

Они снова погрузились в работу. Теодор читал старые комментарии, выписывал фразы, искал закономерности. Амелия проверяла данные, сравнивала даты, строила схемы.

За окном дождь усилился, превратившись в ливень. Город скрылся за серой завесой воды.

А в гостиной старого профессора двое людей – из разных поколений, из разных миров – вместе распутывали клубок лжи и правды, сплетённый исчезнувшим блогером.

И где-то далеко, в незнакомом городе, под чужим именем, человек по имени Леон Варнер наблюдал за шахматной доской, которую сам и расставил.

И ждал.

Ждал, когда фигуры сойдутся в финальной позиции.

И прозвучит мат.

Глава 6. Невидимый свидетель

Прорыв случился на шестой день.

Амелия примчалась к профессору ранним утром, едва рассвело. Она даже не постучала – просто распахнула дверь ключом, который Теодор дал ей накануне («чтобы не бегать каждый раз открывать – нога, знаете ли, не молодеет»).

– Профессор! – крикнула она из прихожей. – Я нашла! Я нашла последнюю подсказку!

Теодор вышел из спальни, повязывая пояс халата. Горацио недовольно мяукнул – его разбудили раньше времени.

– Мисс Крейн, – сказал профессор с лёгким укором, – я ценю ваш энтузиазм, но семь утра – это всё-таки…

– Извините, извините! – Амелия сбросила мокрый плащ и ворвалась в гостиную. – Но это правда важно! Смотрите!

Теодор вздохнул, прошёл на кухню, поставил чайник и вернулся, уже окончательно проснувшийся. Амелия тем временем развернула ноутбук на столе и что-то лихорадочно открывала.

– Итак, – начала она, когда профессор устроился в кресле с чашкой чая, – я всю ночь перечитывала комментарии «SilentWatcher». Все восемнадцать. И вдруг поняла – они не просто подсказки. Это последовательность. Инструкция, разбитая на части!

Теодор поднял бровь.

– Объясните подробнее.

Амелия достала листок бумаги, где были выписаны все комментарии по порядку.

– Смотрите. Если читать их не как отдельные фразы, а как единый текст, складывается картина. Вот первый: «Следы ведут на север. Не верьте карте». Мы поняли это как указание на компанию «Риверсайд». Верно?

– Верно.

– Второй: «Три свидетеля молчат. Четвёртый тоже». Это о людях, которых заставили замолчать. Третий: «Истина зарыта глубже. Северная ветка, третья остановка». Опять про компанию. Четвёртый: «Вода помнит. Спросите у моста». Указание на архив у реки.

– Всё это мы уже знаем, – напомнил Теодор.

– Да, но дальше начинается самое интересное! – Амелия ткнула пальцем в список. – Пятый комментарий: «Цифры не врут, но их можно спрятать». Шестой: «Следуйте за деньгами, но не забывайте про тени». Седьмой: «Бумага горит, но пепел остаётся». Восьмой: «Архив не врёт. Ищите двенадцатое».

Теодор прихлебнул чай, слушая.

– И дальше, – продолжила Амелия, – идут комментарии, которые мы не смогли расшифровать. Девятый: «Эхо не умирает, оно просто меняет голос». Десятый: «Ищите того, кто не ищет». Одиннадцатый: «Свидетель всегда на месте преступления». И вот последний, двенадцатый: «Я не исчез. Я стал невидимым».

Теодор медленно поставил чашку на блюдце.

– «Я не исчез. Я стал невидимым», – повторил он задумчиво. – Это не абстрактная фраза. Это признание.

– Именно! – Амелия подалась вперёд. – Леон говорит от первого лица. Он прямо заявляет: я жив, я просто спрятался. А фраза «Свидетель всегда на месте преступления» – это ключ!

Теодор нахмурился.

– Какое место преступления?

– PR-агентство! – воскликнула Амелия. – Они – место преступления. Они управляют его блогом, они стоят за травлей, за всей этой историей. И Леон говорит: свидетель всегда там. То есть он… – она замолчала, давая профессору самому прийти к выводу.

Теодор медленно кивнул.

– Он наблюдает за ними. Изнутри.

– Да! – Амелия вскочила с места. – Профессор, а что если Леон не просто исчез? Что если он устроился в это PR-агентство под другим именем? Или подослал туда своего человека? Кто-то, кто работает там, собирает доказательства, фиксирует всё!

Теодор задумался, перебирая эту версию.

– Это объяснило бы многое, – согласился он. – Почему он так уверенно оставлял подсказки. Почему знал о работе агентства. Почему исчез именно тогда, когда они получили доступ к его блогу. Он специально дал им эту возможность, чтобы они показали свои методы. А сам наблюдал со стороны.

– Или изнутри, – уточнила Амелия.

Теодор встал и прошёлся по комнате, опираясь на трость.

– Но если так, то где он сейчас? Вы были в агентстве. Видели всех сотрудников. Леона среди них не было?

Амелия покачала головой.

– Нет. Но я видела человек двадцать, не больше. Могли быть и другие – в командировке, на больничном, просто не на месте.

– Или, – добавил Теодор, – он изменил внешность. Вы сказали, что видео было записано за день до исчезновения. За это время человек может многое изменить. Обрить бороду, покрасить волосы, надеть очки другой формы.

Амелия задумалась.

– Но даже так… я бы узнала его. Наверное.

– Наверное – не достаточно, – заметил Теодор. – Но есть способ проверить. У вас осталось то фото, которое вы сделали в офисе? То, где виден экран с блогом?

– Да, конечно. – Амелия открыла его.

Теодор придвинулся ближе.

– А можно как-то… увеличить? Посмотреть, есть ли на фото отражение? Иногда в мониторах видны отражения того, кто сидит за компьютером.

Амелия быстро увеличила изображение, покрутила, изменила контрастность.

– Есть! – выдохнула она. – Смотрите, вот здесь, в углу экрана – размытое отражение. Человек в очках… Тёмные волосы… Не могу разглядеть лицо.

Теодор прищурился.

– А у Леона какие волосы были?

– Тёмные, – ответила Амелия. – Но без очков. Он носил контактные линзы.

– Что легко изменить, – заметил Теодор. – Мисс Крейн, у вас есть хорошая фотография Леона? В профиль, например?

Амелия кивнула и открыла его профиль в соцсетях. Несколько фотографий – Леон на конференции, Леон с друзьями, Леон за работой.

Теодор долго изучал их, потом вернулся к размытому отражению на экране монитора.

– Форма уха, – пробормотал он. – Уши невозможно изменить без хирургии. Видите вот здесь? – Он ткнул пальцем в отражение. – Верхняя часть уха, слегка оттопыренная. А теперь посмотрите на эту фотографию Леона. То же самое.

Амелия ахнула.

– Боже мой. Это он. Он там работает!

– Возможно, – осторожно сказал Теодор. – Но это не доказательство. Отражение слишком размытое. Нужно что-то ещё.

Амелия лихорадочно думала.

– Я могу попробовать узнать список сотрудников! Позвонить снова, попросить прислать контакты для статьи… или…

– Или, – перебил её Теодор, – мы можем попробовать связаться с ним напрямую.

– Как?

Теодор медленно улыбнулся.

– Через его собственный блог. Помните фразу: «Ищите того, кто не ищет»? Он наблюдает за блогом. Если мы оставим там сообщение, адресованное лично ему, он увидит. И, возможно, ответит.

Амелия замерла.

– Вы хотите написать комментарий?

– Не я. Вы. – Теодор посмотрел на неё. – Но не обычный комментарий. Вы должны написать так, чтобы только Леон понял, что это для него. Используйте что-то, что знаете только вы двое. Кодовое слово, фразу, воспоминание.

Амелия задумалась.

– У нас была… была одна шутка. Внутренняя. Когда мы вместе работали над материалом о фальшивых новостях, Леон всегда заканчивал наши разговоры фразой: «Помни – правда живёт в сносках». Это была отсылка к тому, что самая важная информация часто прячется в мелком шрифте, в примечаниях.

– Прекрасно, – кивнул Теодор. – Напишите комментарий под его последним постом. Что-то нейтральное, что не привлечёт внимание агентства. Но включите эту фразу. Если Леон мониторит блог – а я уверен, что мониторит – он поймёт, что это от вас.

Амелия быстро открыла блог и начала печатать. Несколько раз стирала, переписывала, наконец остановилась на варианте:

«Интересный пост. Но, как всегда, правда живёт в сносках. Было бы полезно увидеть первоисточники».

– Нейтрально? – спросила она у профессора.

– Идеально, – одобрил Теодор. – Публикуйте.

Амелия нажала кнопку. Комментарий появился внизу поста.

Они оба уставились на экран.

– И что теперь? – прошептала Амелия.

– Ждём, – спокойно ответил Теодор. – Если он следит за блогом, то увидит в течение нескольких часов. Может, ответит там же. Может, свяжется с вами напрямую.

– А если не ответит?

– Тогда придумаем другой план, – сказал Теодор. – Но я ставлю свою любимую трубку на то, что он ответит.

Амелия нервно рассмеялась.

Они ждали.

Пили чай. Говорили о посторонних вещах. Амелия то и дело обновляла страницу блога, проверяя, нет ли ответа.

Прошёл час.

Другой.

К полудню Амелия начала терять надежду.

– Может, он не проверяет каждый день, – сказала она уныло. – Или не понял намёка. Или…

Её телефон завибрировал.

Она схватила его, посмотрела на экран – и побледнела.

– Профессор, – прошептала она. – Мне пришло сообщение. В личку. В соцсети. От аккаунта… от аккаунта «NullWitness». Нулевой свидетель.

Теодор мгновенно придвинулся.

– Что там написано?

Амелия дрожащими пальцами открыла сообщение и прочитала вслух:

– «Амелия. Знал, что ты найдёшь. Ты всегда была умнее, чем казалось. Профессор тоже молодец – передай ему респект. Да, я жив. Да, я в агентстве. Работаю там под именем Марк Холлис, младший аналитик. Собираю доказательства уже месяц. Почти готов. Но мне нужна твоя помощь. Последний шаг. Встретимся? Только осторожно. Они не должны знать. Завтра, полдень, старая библиотека на Кингс-стрит. Помнишь, где мы когда-то работали над тем материалом про выборы? Приходи одна. Или с профессором – ему я доверяю. Больше никому. Л.»

Амелия медленно подняла взгляд на Теодора.

– Он жив, – прошептала она. – Профессор, он правда жив.

Теодор откинулся в кресле и закрыл глаза. Облегчение смешалось с удовлетворением – паззл сложился.

– Я так и думал, – пробормотал он. – Этот ваш Леон – не жертва. Он охотник. Очень терпеливый охотник.

Амелия не удержалась – слёзы потекли по её щекам. Она смеялась и плакала одновременно.

– Он жив. Боже мой, он жив.

Теодор открыл глаза и посмотрел на неё с тёплой улыбкой.

– Конечно, жив. Люди его типа не сдаются так просто. Они превращают поражение в победу, отступление – в атаку. Он сделал единственно правильную вещь: исчез, чтобы стать невидимым свидетелем. Проник в логово врага и начал собирать улики изнутри.

– Но почему он не сказал мне сразу? – всхлипнула Амелия. – Я бы помогла!

– Потому что тогда вы бы были в опасности, – терпеливо объяснил Теодор. – Если бы вы знали, где он, вас могли выследить, заставить говорить. А так – вы искали его честно. Ваши эмоции были настоящими. Никто не заподозрил бы, что вы в сговоре. Он защитил вас единственным способом: оставил в неведении.

Амелия вытерла слёзы.

– А как же флешка? Видео?

– Страховка, – ответил Теодор. – Если бы с ним что-то случилось, у вас были бы доказательства и подсказки. Но он надеялся, что до этого не дойдёт. И оказался прав.

Амелия задумалась.

– Профессор, а вы пойдёте со мной завтра? На встречу?

Теодор помедлил.

– Мисс Крейн, я не выходил из дома два года…

– Я знаю. Но… пожалуйста. Мне страшно идти одной. Вдруг это ловушка? Вдруг кто-то взломал его аккаунт и пишет от его имени?

Теодор посмотрел в окно. За стеклом медленно плыли серые облака. Город жил своей жизнью – шумной, чужой, далёкой.

Он так привык к этим стенам. К тишине. К покою.

Но любопытство – проклятое, вечное – снова победило.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Я пойду. Но с условием: вы поможете мне дойти. Нога, знаете ли, не та.

Амелия просияла.

– Конечно! Спасибо, профессор!

Они ещё немного поговорили, обсудили детали, составили план. Амелия наконец ушла – ей нужно было подготовиться, собраться с мыслями.

Теодор остался один.

Он долго сидел у окна, глядя на улицу. Горацио устроился у него на коленях, мурлыча.

– Итак, старина, – сказал профессор коту, – завтра мы выходим в свет. Первый раз за два года. Как думаешь, я справлюсь?

Кот промолчал, но в его жёлтых глазах читалось что-то вроде скепсиса.

Теодор усмехнулся.

– Ты прав. Я тоже не уверен.

Он погладил кота, потом потянулся за трубкой – сегодня можно было позволить себе лишнее.

Дым поднялся к потолку мягкими кольцами.

А за окном город готовился к встрече.

Невидимый свидетель ждал.

И правда, спрятанная в тенях, готовилась выйти на свет.

Следующий день выдался ясным – редкость для этого времени года. Солнце пробивалось сквозь облака, окрашивая улицы в мягкий золотистый свет.

Амелия пришла за профессором ровно в одиннадцать. Помогла ему одеться – Теодор настоял на том, чтобы надеть костюм, «раз уж выход в свет» – и они медленно вышли из дома.

Теодор замер на пороге.

Свежий воздух ударил в лицо. Запахи города – выхлопные газы, свежий хлеб из булочной, опавшие листья. Звуки – гудки машин, голоса прохожих, лай собаки вдалеке.

Всё это было таким… живым.

– Профессор? – тихо позвала Амелия. – Вы в порядке?

Теодор глубоко вздохнул.

– Да, – сказал он. – Просто… забыл, каково это.

Они медленно двинулись по тротуару. Теодор опирался на трость и на руку Амелии. Каждый шаг давался с трудом – нога ныла, мышцы отвыкли от нагрузки.

Но он шёл.

Библиотека на Кингс-стрит была в пятнадцати минутах ходьбы. Старое здание из красного кирпича, с высокими окнами и массивной дубовой дверью. Когда-то здесь была главная городская библиотека, но потом построили новую, современную, а эту оставили для архивов и редких книг.

Они вошли внутрь.

Тишина. Запах старой бумаги и пыли. Высокие стеллажи, уходящие в полумрак.

Посетителей почти не было – лишь пожилая женщина у стойки регистрации и кто-то в дальнем углу читального зала.

– Он сказал – читальный зал, второй этаж, – прошептала Амелия.

Они поднялись по скрипучей деревянной лестнице. Теодор останавливался на каждой площадке, переводя дыхание.

Второй этаж встретил их тишиной. Длинные ряды столов, пустые стулья, окна, через которые лился солнечный свет.

И в дальнем углу, спиной к окну, сидел человек.

Тёмные волосы, очки, простая рубашка.

Он поднял голову, услышав шаги.

И улыбнулся.

– Амелия, – сказал Леон Варнер. – Как же давно.

Амелия замерла, потом бросилась к нему. Они обнялись – долго, крепко, молча.

Теодор остался стоять у лестницы, наблюдая.

Наконец Амелия отстранилась.

– Ты… ты ублюдок, – выдохнула она сквозь слёзы. – Ты знаешь, как я волновалась?

– Знаю, – тихо ответил Леон. – Прости. Но по-другому было нельзя.

Он перевёл взгляд на Теодора и кивнул.

– Профессор Мильтон, полагаю? Амелия много о вас рассказывала. В смысле, писала. Мы переписывались иногда.

Теодор медленно подошёл и сел на ближайший стул.

– Мистер Варнер, – сказал он. – Рад видеть, что слухи о вашей смерти сильно преувеличены.

Леон усмехнулся.

– Марк Твен, да? Классика. – Он сел напротив. – Спасибо, что помогли Амелии. Без вас она бы не справилась.

– Напротив, – возразил Теодор, – она справлялась отлично. Я лишь направлял.

Амелия села рядом с Леоном.

– Расскажи, – попросила она. – Всё. С самого начала.

Леон кивнул и начал.

– Когда я опубликовал материал о Харрингтоне, я знал, что будут проблемы. Угрозы начались почти сразу. Но я не ожидал, что они окажутся настолько… организованными. Это была не группа злых троллей. Это была настоящая кампания. Координированная атака.

– PR-агентство, – сказала Амелия.

– Именно. Я начал копать и понял: за Харрингтоном стоит целая сеть. Чиновники, бизнесмены, юристы. И в центре – агентство «СитиВойс», которое чистит им репутацию, затирает скандалы, организует травлю неугодных. Я понял: если продолжу открыто, меня либо убьют, либо дискредитируют так, что никто не поверит.

– И ты решил исчезнуть, – закончил Теодор.

– Да. Но не просто исчезнуть – проникнуть к ним. Я знал, что они будут искать новых сотрудников – у них большая текучка, работа нервная. Создал фальшивое резюме, поддельные рекомендации, изменил внешность. Марк Холлис, выпускник провинциального университета, ищет работу в большом городе. Они взяли меня почти сразу.

Амелия слушала, открыв рот.

– И ты работаешь там уже месяц?

– Да. Младший аналитик. Моя задача – мониторить соцсети, отслеживать упоминания клиентов, иногда писать комментарии. Скучная, рутинная работа. Но я получил доступ к их внутренней системе. Вижу все проекты, всех клиентов, все методы.

– И собрал доказательства, – сказал Теодор.

Леон кивнул.

– Да. Скриншоты, записи переговоров, внутренние инструкции. Всё, что нужно, чтобы доказать: они занимаются не просто PR, а манипуляцией, травлей, фабрикацией фейковых новостей. У них целый прайс-лист: заткнуть блогера – столько-то, организовать травлю – столько-то, взломать аккаунт и опубликовать компромат – столько-то.

– Боже мой, – прошептала Амелия.

– Я почти готов опубликовать, – продолжил Леон. – Но есть проблема. Мне нужен ещё один человек – свидетель изнутри. Кто-то, кто подтвердит, что всё это правда. Иначе они скажут, что я всё сфабриковал.