Дом профессора Мильтона. Книга I

– Чего?

– Ну… что мы влезли во что-то опасное. Что за нами могут следить. Что… – она запнулась, – что с Леоном могли сделать что-то страшное. И с нами могут тоже.

Теодор медленно опустился обратно в кресло. Горацио, который всё это время дремал на подоконнике, спрыгнул и устроился у его ног.

– Боюсь? – переспросил профессор задумчиво. – Знаете, мисс Крейн, когда тебе за семьдесят и ты не можешь ходить без трости, страх становится чем-то… неактуальным. Я прожил долгую жизнь. Видел многое. Потерял многих. – Он погладил кота. – Но любопытство… любопытство никуда не делось. И если есть шанс разгадать загадку, я не откажусь. Даже если это опасно.

Амелия смотрела на него с каким-то новым выражением – уважением, смешанным с лёгкой грустью.

– Вы странный, профессор.

– Возможно, – усмехнулся Теодор. – Но именно поэтому вы и пришли ко мне, не так ли?

Она не ответила, только улыбнулась.

– Ладно, – сказала она наконец. – Тогда я пойду. Мне нужно переодеться как следует, а потом я начну обзванивать друзей Леона. Посмотрю, кто согласится встретиться.

– Будьте осторожны, – напомнил Теодор. – И если почувствуете хоть малейшую опасность – сразу ко мне. Или звоните. У вас ведь есть этот… как его… мобильный телефон?

– Есть, – кивнула Амелия. – И у вас тоже должен быть, профессор.

– Обойдусь, – буркнул Теодор. – Этих штуковин я терпеть не могу. Вечно звенят, вибрируют… как будто весь мир не может прожить и часа без того, чтобы тебя не потревожить.

Амелия рассмеялась, собрала ноутбук и направилась к выходу.

У дверей она обернулась.

– Спасибо, профессор. За всё.

– Не за что, – ответил он. – Идите уже. И помните: люди говорят больше, чем думают. Просто слушайте внимательно.

Она кивнула и вышла.

Теодор остался один. Дом погрузился в привычную тишину – лишь потрескивание огня в камине и мерное тиканье старых часов на стене.

Он посмотрел на ноутбук, всё ещё открытый на столе.

Экран светился холодным светом. На нём – блог Леона. Новый пост. Поддельный.

Где-то там, за этим экраном, скрывался человек. Или группа людей. Те, кто решил, что правду можно похоронить, а голос – заткнуть.

Теодор медленно придвинул к себе ноутбук.

– Итак, – пробормотал он, – посмотрим, кто ты такой, призрак. И почему ты так боишься мёртвого блогера, что приходится оживлять его аккаунт.

Он начал читать комментарии. Медленно, методично, по одному.

Боты, люди, троллинг, споры.

Шум.

Но где-то в этом шуме прятался сигнал.

И Теодор Мильтон был мастером находить сигналы.

Даже если для этого нужно было просеять целую гору мусора.

Глава 4. Карта лайков

День тянулся медленно, словно застыв в густом тумане, который с утра окутал город. Теодор сидел у камина, перебирая в руках записи, которые они с Амелией составили за последние дни. Листки, исписанные его размашистым почерком, лежали веером на столе – имена, даты, цитаты из комментариев.

Горацио дремал на коленях, изредка подёргивая ухом, когда за окном проезжала машина.

Ноутбук стоял на краю стола – закрытый, молчаливый, но всё равно притягивающий взгляд. Теодор то и дело поглядывал на него с неприязнью, смешанной с любопытством. Эта машина раздражала его своей чуждостью, но одновременно и завораживала – как ящик Пандоры, полный невидимых нитей, связывающих людей, слова, поступки.

Около трёх часов дня раздался стук в дверь.

Теодор поднялся, осторожно спустил кота на пол и, прихрамывая, направился в прихожую.

На пороге стояла Амелия – промокшая, взъерошенная, но с горящими глазами.

– Я была у троих его друзей, – выпалила она, едва переступив порог. – Двое вообще ничего не знают. Думают, что он уехал отдыхать. Но третий… профессор, третий сказал кое-что интересное!

Теодор молча пропустил её в гостиную, усадил в кресло и налил чаю из термоса, который всегда держал наготове.

– Рассказывайте. Только по порядку.

Амелия сделала глоток, обожглась, поморщилась и начала:

– Его звали Дэвид. Дэвид Кросс. Он работает фотографом, иногда помогал Леону с материалами – делал снимки зданий, документов, всякого такого. Он сказал, что за неделю до исчезновения Леон звонил ему и просил проверить одну вещь.

– Какую?

– Леон хотел, чтобы Дэвид сфотографировал офис какой-то компании. Снаружи, незаметно. Просто здание, вход, вывеску. Дэвид спросил зачем, но Леон сказал: «Просто сделай, потом объясню». И Дэвид сделал. Отправил фотографии Леону, и больше они не общались.

– Какая компания? – резко спросил Теодор.

Амелия улыбнулась.

– «СитиВойс Паблик Рилейшнз». PR-агентство. Довольно крупное, работают с местными политиками, бизнесменами.

Теодор нахмурился.

– PR-агентство… Это те, кто занимаются… как бы это сказать… полировкой репутаций?

– Именно, – кивнула Амелия. – Они делают так, чтобы их клиенты хорошо выглядели в глазах публики. Пишут пресс-релизы, организуют мероприятия, управляют соцсетями. А иногда… – она помолчала, – иногда чистят интернет от неудобной информации.

Теодор медленно кивнул.

– Значит, Леон подозревал, что это агентство как-то связано с делом Харрингтона.

– Похоже на то.

– И что вы об этом агентстве знаете?

Амелия достала ноутбук и открыла его.

– Пока немного. Но я нашла их сайт, посмотрела список клиентов. Среди них – несколько крупных застройщиков, в том числе компания «Норт Хаус». Та самая, которая фигурирует в деле Харрингтона.

Теодор встал и подошёл к окну. Туман сгущался, превращая дома напротив в размытые силуэты.

– Значит, цепочка такая, – начал он медленно, словно собирая мозаику. – Харрингтон выделяет землю компании «Норт Хаус». Леон находит доказательства коррупции и публикует материал. Его начинают травить в интернете – комментарии, угрозы. А за этим стоит PR-агентство, которое работает на «Норт Хаус». Они пытаются заткнуть ему рот. И когда это не помогает… он исчезает.

Амелия кивнула.

– Всё сходится. Но нам нужны доказательства, профессор. Мы не можем просто прийти в полицию и сказать: «Нам кажется, что PR-агентство похитило блогера».

– Разумеется, – согласился Теодор. – Нам нужны факты. И, возможно, они есть. – Он повернулся к ней. – Вы говорили про… как это называется… лайки? Те самые сердечки, которые люди ставят под записями?

– Да, – Амелия удивлённо посмотрела на него. – А что с ними?

– Можно ли узнать, кто именно ставит эти лайки? И откуда?

Амелия задумалась.

– Технически… да. Каждый раз, когда кто-то ставит лайк, остаётся след. Но чтобы его увидеть, нужен доступ к системе. Обычный пользователь видит только общее количество лайков и список имён тех, кто лайкнул. Но не видит, откуда они это сделали.

– А если предположить, что кто-то использует… как вы говорили… ботов? Эти боты тоже оставляют следы?

– Да, конечно. Более того, боты обычно оставляют очень похожие следы. Они часто работают с одного сервера или группы серверов. Если проанализировать паттерны активности…

Теодор поднял руку.

– Мисс Крейн, вы снова говорите на языке, который я не понимаю. Объясните проще. Можно ли, глядя на эти лайки, понять, что они поставлены не настоящими людьми, а программами?

Амелия кивнула.

– Да. Если лайки появляются слишком быстро, если они идут один за другим с интервалом в секунды, если аккаунты, которые их ставят, выглядят фальшиво – то да, это боты. Я могу собрать данные и проанализировать их.

– Сделайте это, – сказал Теодор. – И посмотрите особенно внимательно на последние посты Леона. Те, что были опубликованы после его исчезновения. Если кто-то пытается создать видимость активности, они наверняка используют ботов, чтобы накрутить лайки и комментарии.

Амелия быстро застучала по клавишам. Прошло несколько минут.

– Есть, – выдохнула она. – Смотрите. Последний пост – тот, где «Леон» объясняет, что ушёл в тень. Под ним триста сорок семь лайков. Я открыла список тех, кто лайкнул. И вот… – она показала экран, – видите? Вот эти аккаунты. «User12389», «Anna_654», «Mark_Travel_99». Все созданы недавно. Ни одной фотографии профиля, ни одной записи на стене. Пустышки.

Теодор прищурился.

– Сколько таких пустышек?

– Примерно половина. Сто шестьдесят три аккаунта из трёхсот сорока семи. – Амелия быстро пролистала список. – Это явная накрутка.

– Хорошо, – кивнул Теодор. – А можно ли узнать, откуда эти боты управлялись?

Амелия покачала головой.

– Без доступа к серверу – нет. Но… – она задумалась, – я могу попробовать другой способ. Я могу посмотреть на время активности. Если боты ставили лайки в одно и то же время, с одинаковыми интервалами, это будет видно. И тогда можно попробовать… ну, косвенно определить, откуда это шло.

– Попробуйте, – велел Теодор.

Амелия снова углубилась в работу. Теодор налил себе портвейна – врачи не одобрили бы, но день выдался долгим – и устроился в кресле, наблюдая за ней.

Она печатала, открывала окна, что-то чертила на листке бумаги. Время от времени бормотала себе под нос: «так… понятно… интересно…»

Прошёл час.

Наконец Амелия откинулась в кресле и потёрла глаза.

– Профессор, – сказала она медленно, – я не уверена на сто процентов, но… похоже, я нашла закономерность.

Теодор выпрямился.

– Какую?

– Смотрите. – Она развернула ноутбук. – Я проанализировала время, когда ставились лайки под последними тремя постами Леона. Те, что были опубликованы после исчезновения. И обнаружила странную вещь: большая часть лайков появляется строго в рабочие часы. С девяти утра до шести вечера. По будням. В выходные – почти ничего.

Теодор нахмурился.

– То есть кто-то ставит лайки как на работе?

– Именно! – Амелия оживилась. – Причём интервалы очень равномерные. Каждые пять-десять минут появляется новый лайк. Это не похоже на поведение обычных людей. Люди ставят лайки хаотично – кто-то утром, кто-то вечером, кто-то ночью. А здесь – как по расписанию.

– Значит, это делает кто-то, кто сидит в офисе, – медленно проговорил Теодор. – Или программа, которая работает с офисного компьютера.

– Вот именно, – кивнула Амелия. – И ещё один момент. Я проверила аккаунты, которые ставили лайки. Многие из них используют одни и те же фразы в своих старых постах. Шаблонные. Например: «Отличная идея!», «Полностью согласен», «Спасибо за информацию». Это классический признак ботов.

Теодор встал и прошёлся по комнате, опираясь на трость.

– Мисс Крейн, – сказал он, – объясните мне ещё раз. Если я правильно понимаю, вы говорите, что кто-то из офиса управляет этими… ботами? И они ставят лайки под постами Леона, чтобы создать видимость поддержки?

– Да, – подтвердила Амелия. – Это называется «астротурфинг». Когда создают видимость народной поддержки, хотя на самом деле за этим стоит организованная кампания.

– И вы можете узнать, из какого именно офиса?

Амелия замялась.

– Теоретически… если у меня будет доступ к более подробным данным… но, профессор, это опять упирается в то, что нужно либо взламывать, либо официально запрашивать информацию.

Теодор остановился у окна и посмотрел на туман за стеклом.

– А если подойти с другой стороны? – сказал он задумчиво. – Вы говорили, что Леон просил своего друга сфотографировать офис PR-агентства. Значит, он что-то подозревал. Что если мы просто… попробуем связать факты? У нас есть агентство, которое работает на «Норт Хаус». У нас есть боты, которые накручивают лайки в рабочие часы. И у нас есть блог Леона, где кто-то пытается создать видимость, что он жив и отошёл от дел.

– Вы хотите сказать, что всё это делает PR-агентство? – уточнила Амелия.

– Я хочу сказать, что это похоже на их работу, – поправил Теодор. – Они специалисты по управлению репутацией, верно? Значит, они умеют манипулировать общественным мнением. Создавать видимость. Затирать неудобную информацию. И если Леон стал для них проблемой… они вполне могли попытаться сначала дискредитировать его, а потом, когда это не сработало, избавиться от него и взять под контроль его блог.

Амелия медленно кивала, переваривая сказанное.

– Это… это звучит логично, – призналась она. – Но как нам это доказать?

Теодор повернулся к ней.

– А что если ваш знакомый фотограф сделал не только фотографии здания? Вы говорили, Леон просил его сфотографировать офис. А если там есть что-то ещё? Может, он просил проследить за кем-то? Или зафиксировать что-то конкретное?

Амелия вскочила.

– Я не спросила! Я просто взяла фотографии и ушла! Боже, как я могла…

– Успокойтесь, – остановил её Теодор. – Вернётесь к нему завтра и спросите. Но сейчас давайте подумаем вот о чём: если мы правы, и PR-агентство действительно стоит за всем этим, то нам нужно найти прямую связь между ними и блогом Леона.

– Как?

Теодор задумался, постукивая пальцами по трости.

– Вы сказали, что боты работают в рабочие часы. А новые посты от имени Леона – когда они публикуются?

Амелия быстро проверила.

– Тоже в рабочие часы. Первый был в десять утра, второй – в два дня, третий – в четыре вечера.

– Интересно, – пробормотал Теодор. – Очень интересно. Видите закономерность, мисс Крейн? Настоящий Леон публиковал свои посты когда?

Амелия открыла старые записи.

– По-разному. Иногда поздно ночью, иногда ранним утром. Он работал нерегулярно. Вдохновение приходило – он писал.

– А эти новые посты – строго по расписанию. Как будто это делает кто-то, для кого это работа. – Теодор повернулся к ней. – Мисс Крейн, а можете ли вы… ну, как это называется… построить карту? Показать визуально, когда именно публиковались посты и когда ставились лайки?

Амелия кивнула.

– Могу. Это называется временная диаграмма. Я могу нарисовать график, где будет видно всю активность по времени.

– Сделайте, – велел Теодор. – Я хочу увидеть всю картину целиком.

Амелия снова углубилась в работу. Теодор сидел рядом, наблюдая за тем, как на экране появляются линии, точки, цифры. Он не понимал и половины, но общая картина постепенно проявлялась, как фотография в проявочном растворе.

– Готово, – сказала Амелия наконец и развернула экран.

На нём была диаграмма: по горизонтали – время суток, по вертикали – дни недели. Точки разных цветов обозначали посты и лайки.

Теодор наклонился, прищурился.

– Объясните, что я вижу.

– Вот эти синие точки – посты Леона до исчезновения, – показала Амелия. – Видите? Они разбросаны хаотично. Ночь, утро, день. Без системы. А вот эти красные – посты после исчезновения. Все строго в рабочее время. И вот эти зелёные точки – лайки под новыми постами. Они идут волнами, с девяти до шести, строго по будням.

Теодор медленно кивнул.

– Это выглядит как… как фабрика. Они штампуют лайки, как детали на конвейере.

– Именно так, – согласилась Амелия.

Теодор откинулся в кресле, сложив руки на груди.

– Значит, нам нужно выяснить, где именно находится эта фабрика. И кто ею управляет.

– А как? – спросила Амелия. – Мы не можем просто прийти в PR-агентство и сказать: «Покажите нам ваши компьютеры».

Теодор усмехнулся.

– Конечно, не можем. Но можем поступить иначе. – Он посмотрел на неё. – У вас есть визитная карточка? Журналистская?

Амелия кивнула.

– Есть. А зачем?

– Завтра, – сказал Теодор медленно, – вы позвоните в это PR-агентство и скажете, что пишете статью о современных методах работы с репутацией в интернете. Попросите интервью. Они ведь любят рекламу, не так ли?

Амелия задумалась.

– Наверное… да. Но что это даст?

– Вы попадёте внутрь, – объяснил Теодор. – Увидите офис. Познакомитесь с людьми. А главное – зададите правильные вопросы. Например: «Как вы справляетесь с негативом в адрес ваших клиентов?» Или: «Используете ли вы автоматизированные системы для мониторинга соцсетей?» Они сами расскажут вам, чем занимаются. Только нужно уметь слушать.

Амелия медленно улыбнулась.

– Профессор, вы хитрая лиса.

– Я старый детектив, мисс Крейн, – поправил он. – А детективы не штурмуют крепости. Они входят через парадную дверь. С улыбкой и визитной карточкой.

Амелия рассмеялась.

– Хорошо. Я попробую. Но вдруг они откажут?

– Тогда мы придумаем другой план, – спокойно ответил Теодор. – Но попробовать стоит. А пока… – он взял листок бумаги и ручку, – давайте составим список вопросов, которые вы зададите. И список того, на что нужно обратить внимание.

Они проработали ещё час, составляя план. Амелия записывала, уточняла, предлагала свои идеи. Теодор направлял, корректировал, объяснял психологию допроса – как задавать вопросы так, чтобы человек отвечал, не подозревая, что его проверяют.

Когда они закончили, за окном уже стемнело. Туман рассеялся, и город засверкал редкими огнями.

Амелия собралась уходить.

– Спасибо, профессор, – сказала она у порога. – Я… я чувствую, что мы близко. Очень близко.

– Возможно, – согласился Теодор. – Но будьте осторожны. Мы имеем дело с людьми, которые уже однажды избавились от неудобного свидетеля. Если они почувствуют угрозу…

– Я понимаю, – кивнула Амелия. – Я буду осторожна.

Она ушла.

Теодор закрыл дверь и вернулся в гостиную. Ноутбук всё ещё светился на столе – на экране застыла диаграмма с цветными точками.

Карта лайков.

Карта лжи.

Теодор долго смотрел на неё, потом медленно закрыл крышку ноутбука.

– Итак, – пробормотал он в пустоту, – теперь я знаю, где вы прячетесь. Осталось только понять, кто вы. И что вы сделали с мистером Варнером.

Горацио мяукнул с подоконника – то ли в ответ, то ли просто требуя ужина.

Теодор усмехнулся.

– Ты прав, старина. Сначала нужно поесть. А расследование… расследование подождёт до утра.

Он прошёл на кухню, насыпал коту корма и поставил себе разогревать суп.

А где-то в городе, в офисе PR-агентства «СитиВойс», горел свет.

И кто-то сидел за компьютером, листая блог исчезнувшего блогера, не подозревая, что за ними уже следят.

Невидимые нити стягивались.

Паутина сужалась.

И старый профессор, который два года не выходил из дома, медленно, но верно приближался к разгадке.

Глава 5. Мёртвое эхо

Следующий день начался с неожиданности.

Амелия пришла к профессору не утром, как обычно, а ближе к полудню. Лицо у неё было усталое, но в глазах горел азарт – тот самый, что появляется у охотника, напавшего на свежий след.

– Профессор, – сказала она, едва переступив порог, – я была в PR-агентстве. Договорилась на интервью. И знаете что? Они согласились сразу. Даже слишком легко согласились.

Теодор проводил её в гостиную и усадил в кресло.

– Рассказывайте по порядку.

Амелия достала блокнот и открыла его.

– Я позвонила им вчера вечером, после того как ушла от вас. Представилась журналисткой, сказала, что пишу материал о современных технологиях в PR. Секретарша переключила меня на некоего Маркуса Уэйна – он там директор по цифровым коммуникациям, судя по названию должности. И он… – она замялась, – он был слишком любезен. Пригласил на сегодняшнее утро, предложил экскурсию по офису, обещал рассказать обо всём. Как будто ждал моего звонка.

Теодор нахмурился.

– Слишком любезен? Это настораживает.

– Именно! – кивнула Амелия. – Поэтому я была настороже. Пришла, улыбалась, задавала вопросы из нашего списка. Офис большой, современный, человек двадцать сотрудников. Все сидят за компьютерами, в наушниках, стучат по клавишам. Уэйн показал мне всё – отдел мониторинга соцсетей, отдел контента, даже серверную комнату.

– Серверную? – переспросил Теодор. – Это где стоят те самые… как их… компьютеры, которые управляют всем?

– Серверы, да, – подтвердила Амелия. – Большие железные шкафы, полные проводов и мигающих лампочек. Уэйн объяснил, что они используют автоматизированные системы для отслеживания упоминаний клиентов в интернете. Сказал, что это стандартная практика. Но когда я спросила про ботов, он засмеялся и сказал: «Мы не используем ботов. Мы работаем с реальными людьми». Слишком уверенно сказал. Как по заученному сценарию.

Теодор задумчиво постучал пальцами по подлокотнику кресла.

– Значит, они знают, что их могут заподозрить. И подготовились. Показали вам чистую витрину.

– Именно, – согласилась Амелия. – Но я кое-что заметила. Когда мы проходили мимо одного из кабинетов, я краем глаза увидела экран монитора. Там был открыт блог. Не могу сказать точно, чей, но… профессор, мне показалось, что это был блог Леона.

Теодор выпрямился.

– Вы уверены?

– Не на сто процентов, – призналась Амелия. – Но дизайн был похож. И я видела фотографию, которую Леон использовал в своём профиле. Правда, когда я попыталась разглядеть получше, Уэйн уже увёл меня дальше.

– Интересно, – пробормотал Теодор. – Очень интересно. Значит, они действительно следят за блогом Леона. Или управляют им.

Амелия кивнула и достала из сумки флешку.

– И вот ещё что. Пока Уэйн отвлёкся на телефонный звонок, я попросила разрешения воспользоваться уборной. По дороге заглянула в тот кабинет, где видела экран с блогом. Там никого не было. И я… – она покраснела, – я быстро сфотографировала экран на телефон. Вот, смотрите.

Она открыла ноутбук и показала фотографию. Качество было не лучшее – снимок сделан второпях, но на экране действительно был виден блог Леона. Причём открыта была административная панель – та, через которую публикуются посты.

Теодор прищурился.

– То есть у них есть доступ к его аккаунту. Они могут публиковать от его имени.

– Да, – подтвердила Амелия. – Это уже почти доказательство, профессор. Осталось только понять, как они получили доступ. И самое главное – где Леон.

Теодор встал и прошёлся по комнате. Горацио, дремавший на подоконнике, проводил его ленивым взглядом.

– Мисс Крейн, – сказал профессор медленно, – я всю ночь думал об одной вещи. Помните, вы показывали мне видео, которое Леон записал перед исчезновением?

– Конечно.

– Можно посмотреть его ещё раз?

Амелия удивлённо кивнула, достала флешку и вставила её в ноутбук. Через минуту на экране появилось знакомое изображение – Леон за столом, напряжённое лицо, тихий голос.

Теодор сел рядом и внимательно смотрел. Видео шло – Леон говорил о деле Харрингтона, об угрозах, о том, что оставил улики в комментариях.

– Остановите, – вдруг сказал Теодор.

Амелия нажала на паузу.

– Что?

– Перемотайте назад. Секунд на двадцать.

Амелия послушно перемотала.

– Включите звук погромче. И закройте глаза.

Амелия повысила громкость и закрыла глаза. Теодор тоже закрыл.

Голос Леона звучал в тишине комнаты: «…я нашёл документы, которые связывают мэрию, строительную компанию «Норт Хаус» и несколько офшорных счетов…»

– Слышите? – шепнул Теодор.

– Что? – Амелия прислушалась.

– За его голосом. Фоновый шум. Очень тихий, но он есть.

Амелия напряжённо вслушивалась. Да, действительно – за словами Леона слышалось что-то ещё. Далёкое, приглушённое. Гул. Механический, ритмичный.

– Это похоже на… – она открыла глаза, – на поезд? Или метро?

Теодор открыл глаза и улыбнулся.

– Вот именно. Метро. Слышите этот специфический звук? Лёгкая вибрация, гул колёс по рельсам. Леон записывал это видео где-то рядом с линией метро. Или даже внутри здания, под которым проходит туннель.

Амелия задумалась.

– Но его квартира не рядом с метро. Он живёт… жил… в тихом районе, на окраине. Там вообще нет подземки.

– Вот именно, – кивнул Теодор. – Значит, он записывал это видео не дома. Где-то ещё. Вопрос: где?

Амелия перемотала видео в начало и снова включила, на этот раз внимательно вглядываясь в детали фона.

– Комната незнакомая, – пробормотала она. – Простая мебель, никаких личных вещей. Похоже на съёмную квартиру. Или на номер в отеле.

– Или на безопасное место, – добавил Теодор. – Куда человек прячется, когда чувствует угрозу.

Амелия медленно кивнула.

– Вы думаете, он снял квартиру где-то ещё? Заранее подготовился к исчезновению?

– Возможно, – ответил Теодор. – Но тогда возникает вопрос: почему он исчез? Если он подготовился, если у него было укрытие, почему вы ничего о нём не знаете? Почему он не связался с вами после того, как отправил флешку?

Амелия растерянно пожала плечами.

– Не знаю. Может, ему пришлось уехать срочно? Или… – она замолчала.

– Или он сам решил исчезнуть, – закончил за неё Теодор. – И сделал это так, чтобы никто – даже вы – не смог его найти.

– Но зачем?

Теодор встал и снова подошёл к окну. На улице моросил дождь – мелкий, нудный, превращающий город в серую акварель.

– Мисс Крейн, – сказал он, не оборачиваясь, – а вы знакомы с концепцией «мёртвой капли»?