Девять жизней

Напарницу сплавить не удалось. Объяснять причины своего желания полетать с кем-то другим Максимилиану хотелось меньше всего, врать тем более, а просто так менять состав отказались все четыре других двойки. Рэйн же как нарочно постоянно крутилась где-то рядом, и Макс до ползучих демонов задолбался упражняться в навыках скрытности. Дошло до того, что он однажды драпал из казармы через окно – сомнительное удовольствие с его самочувствием! – потому что нужно было идти на очередное обследование, а Хела как раз стучалась в его дверь. Kurwa mać, как же всё это было сложно! С одной стороны, никто не мешал ему поговорить с Хеленой начистоту и объяснить девушке, что ей угрожает опасность, с другой – Макс уже немного успел изучить характер напарницы и прекрасно понимал, что она поступит с точностью до наоборот: бросится защищать его от любых врагов. Как тогда, на складе. Было ещё и «в-третьих», слишком личное: Рэйн могла захотеть поговорить о том, что едва не случилось между ними в той комнате, а этого разговора Макс боялся похлеще женитьбы на одной из родительских «милых девочек». Ему попросту нечего было ответить: признаться в своих чувствах? Слишком рано и слишком опасно для Хелены, да и Макс вовсе не был уверен, что после всех своих выходок может рассчитывать на взаимность. Отшутиться или сделать вид, что ничего такого не было? Верный способ навсегда потерять всякую надежду заполучить девушку. Дурацкая ситуация: что ни делай – в итоге всё равно не выйдет ничего хорошего. Поэтому Кот решил всеми силами избегать любых разговоров на неслужебные темы.

Хелена же была настырна, как и любая девчонка. Максу было приятно слышать заботу в её голосе, но меньше всего на свете хотелось о чём-то говорить. Впервые за эти дни он вырвался в небо и молча наслаждался полётом. Сейчас бы взлететь высоко-высоко, искупаться в тумане облаков, погоняться за испуганно разлетавшимися воронами, да и просто порезвиться, разгоняясь и резко уходя в фигуры пилотажа. Но – вылет был боевым. Затуманенные лекарствами рефлексы заставили Макса передать командование напарнице, и сейчас оставалось только следовать поступавшим распоряжениям.

Кот так расслабился, что даже не сразу заметил ту самую точку. Прорыв, чтоб его. Разлом уже виднелся в небе, здоровый, kurrrwa. Кошачье чутьё мигом предсказало неприятности.

– Рэйн, вызывай подмогу!

– Уже! Ориентировочное время прибытия Медведей – семь минут!

– Продержимся!

– Куда деваться? – Хела явно была обеспокоена. – «Наземники» будут через три минуты, артиллерия приведена в боевую готовность.

«Наземники» редко пользовались артиллерией – для демонов на таком расстоянии требовались слишком мощные ракеты, и вероятность шарахнуть по своим же была слишком высока. Их использовали, скорее, для страховки на случай, если рыцарей выведут из строя, и за последние лет 8 не было ни одного запуска. Но вот мобильную бронетехнику подгоняли всегда: основной задачей Котов было не столько уничтожить противника, сколько сбросить вниз, под обстрел бронебойных орудий.

Разрыв всё расползался и расползался, его неровные края оранжево светились. Плохой признак. Только бы не…

Ракшас. Даже больше, чем тот, из ночных кошмаров Макса. Без клинков, но их с лихвой компенсировали длиннющие когти на огромных лапах демона, один удар которых пробивал насквозь броню вместе с грудной клеткой. Кот только начал готовиться к атаке, как в эфире раздалось:

– Винь, щиты! Макс, взлетаем! Пока отвлекаю на себя, ты прикрываешь! Потом меняемся! Высота в три четверти «потолка»!

Умная девочка. Высоко в небе их оборудование и системы жизнеобеспечения могли работать чуть хуже, чем на нынешней высоте, демон же отгребал все прелести недостатка кислорода и низких температур. Главная проблема была в том, что феи не могли так взлетать, и ближе к «потолку» рыцари оставались без щитов, что в таких условиях вполне компенсировалось их скоростью и манёвренностью.

Размышлять о тактике дальше не было никакой возможности. Напарники назойливыми осами вились вокруг демона, не подлетая близко, но и не давая тому отвлечься и спуститься ниже. Одна из рук твари уже повисла перебитой плетью, но и трёх было достаточно, чтобы покрошить Котов в салат. В ракетнице Макса оставался последний снаряд, можно было полагаться только на фризер, но он заряжался слишком медленно. Демон же изредка швырялся какой-то совсем незнакомой магией, больше всего напоминавшей узконаправленную силовую волну. Именно под такую сейчас попала их фея, и рыцари остались без щитов на те секунды, пока их поддержка придёт в себя. До прибытия подмоги оставалось 55 секунд…

40 секунд. Рэйн взлетела вверх и выпустила по крыльям ракшаса ракетный залп, по прикидкам Макса – последний. Девушка отлетела в сторону, уворачиваясь от вырубающей Катафракт магии…

20 секунд. Макс разрядил в демона заряд фризера, в ответ получил ту самую волну. Она задела его только самым краем, но на то, чтобы восстановить равновесие, нужны были те самые бесконечно долгие секунды. На экране уже мигали стремительно приближающиеся точки Медведей, но провести манёвр ухода от оглушения Кот бы просто не успел…

…Макс потом так и не смог восстановить цепочку событий. Вот перед ним проносится чёрная молния, его сносит в сторону то ли воздушной волной от близкого пролёта, то ли это Хела толкает его в сторону, и о грудь облегчённого Катафракта напарницы разбивается сгусток магии. На его экране пропадает шкала Рэйн, её фигурка кувыркается в воздухе и как-то медленно начинает падать вниз.

Писк приборов, функциональность полностью восстановлена, рядом снова закипел бой, но Макс камнем бросился вниз, пытаясь поймать Хелу в полёте. За эти секунды она улетела слишком далеко, где-то внизу выстрелил белый купол парашюта, но слишком низко, она никак не успеет затормозить! Кот нырнул за ней, выжимая из мощных движков всю скорость до последней капли, и – успел. Всё-таки успел перехватить, почти в последний момент, когда до земли оставались считаные десятки метров. Ему ни разу не доводилось проводить подобные манёвры, но сейчас – спасибо многократным тренировкам в симуляции и тому проклятущему ежегодному экзамену, который Кот раньше ненавидел, но сейчас готов был лично расцеловать его создателя – порядок действий вспоминался чётко, будто Макс и в реальности проделывал это сотни раз. Плавно увеличивать угол падения, снижаясь по широким виткам спирали. Парашют тоже помог замедлить падение девушки, и посадка вышла довольно мягкой.

Кот бережно опустил на землю свою бесценную ношу, вылез из котофрукта и бросился к напарнице. Они приземлились в стороне от поля боя, и на заднем плане уже разносился рёв сирены мчащейся на помощь машины медиков. Макс отщёлкнул аварийный рычажок и сдвинул лицевую панель Катафракта Рэйн. Девушка приоткрыла глаза и попыталась что-то сказать.

– Тсс, береги силы!

Воина оттеснили подоспевшие врачи. Рэйн достали из брони, уложили на носилки, и машина на всей скорости понеслась в сторону базы. Максу оставалось только забраться обратно в Катафракт и вернуться туда, где Медведи уже паковали в сеть полуживого ракшаса.

– Как напарница? – голос старшего из рыцарей был до отвращения бодрым.

– Жива…

– А вы молодцы, ребята. Вдвоём столько продержаться против ракшаса – не зря про вас, Котов, столько легенд ходит. Нам и добивать-то почти не пришлось, гадина на последнем издыхании была! Так что награда от магиков за поимку по праву ваша!

Да плевал он на все награды вместе взятые! Где-то там, в лазарете, по его, Макса, вине медики боролись за жизнь его любимой девушки! Кот летел на базу, спихнув всю волокиту по сдаче демонской тушки на Медведей. Он был не в состоянии ни о чём думать, перед глазами стояло бледное лицо, сочащаяся из носа кровь и тяжёлое дыхание Хелы. «Только живи, ты только живи! Очнёшься – сам придушу!»

Новости разносились по базе со скоростью света, поэтому бегущего со всех ног к лазарету Макса со всех сторон сопровождали сочувственные взгляды. Молоденькая медсестричка в приёмной вместо приветствия скороговоркой проговорила:

– Сотрясение мозга, множественные ушибы, трещины в рёбрах и декомпрессия в лёгкой форме. Есть подозрение на внутреннее кровотечение, Рэйн сейчас на полном обследовании. Вам медицинская помощь не нужна? По данным приборов вы могли пострадать!

Макс только открыл рот, чтобы выдать всё, что он думает и о помощи и о приборах, но медсестра перебила его:

– Если нет – можете подождать результатов обследования вашей напарнице в комнате отдыха. Но ждать придётся долго; может быть, я скину вам информацию на коммуникатор?

– Подожду, – мрачно буркнул Кот.

– Тогда, может быть, успокоительного? – тот отрицательно мотнул головой, – Чаю? Спирта?

Макс не стал слушать, до чего ещё додумается девчонка, и скрылся за дверью комнаты.

Минуты ожидания были бесконечными. Кот успел в двадцать этажей проклясть себя за неповоротливость, Винь за то, что оставила их без щитов, Хелу за непрошеный героизм и даже Медведей за медлительность. А уж от того, что он думал про гадского ракшаса – тварь была обеспечена икотой на весь недолгий остаток своей и так поганой демонской жизни. Для полного комплекта осталось пройтись по предкам Марамара за сбоившую систему экстренного торможения. Но где-то глубоко в душе Макс понимал, что Рэйн сделала единственно правильный выбор: прилети удар самому Максу – напарница не смогла бы его перехватить, банально не хватило бы мощности техники. Давно нужно было перестать слушать глупую девицу и заменить за свой счёт стандартное оборудование Катафракта новейшими разработками.

Макс не раз поднимал эту тему, но каждый раз натыкался на яростное шипение: Хелена была слишком гордой и слишком независимой, чтобы позволить тратить на себя такие суммы, даже про её новую ракетницу пришлось соврать, что это стандартное вооружение для Котов. Но последняя битва на деле показала, чего стоят все эти принципы, когда из-за них мог погибнуть кто-то из двойки. Макс напряг остатки извилин, вспомнил, что по кодексу на время недееспособности кого-то из напарников второй может принимать за него решения, и отдал распоряжение механику при ремонте котофрукта Рэйн оснастить его по максимальной комплектации.

Он уже дошёл до той кондиции, когда оставалось только биться головой о стенку, но тут наконец пришло сообщение о завершении обследования. Пресловутое кошачье везенье и в этот раз не подвело: ни одного серьёзного повреждения, так что один укол бесценного регенерина на перегравовой пыли – на рыцарях никогда не экономили – пяток дней в лазарете, и можно переводить девчонку на программу ускоренного восстановления. Если, конечно, она выживет после встречи с напарником. По мере того как отступало беспокойство, в груди Кота начинала разгораться злость. На кой демон ей было так рисковать? Да лучше самому сдохнуть, чем жить и знать, что она всё-таки из-за него погибла!

В лазарете ловить было больше нечего. Рэйн ещё пару суток должна была отлёживаться в медицинском сне, пока действовал регенерин, да и местные медики уже явно нацелились с головы до ног общупать самого Макса на предмет повреждений и тоже уложить в койку на денёк-другой, хотя бы так, для профилактики. В дежурке ждал очередной отчёт, при одной мысли о котором становилось совсем тошно, в комнату отдыха наверняка набились все наличные рыцари в ожидании рассказа очевидцев, поэтому Кот только скинул сообщение Джейсону и окольными путями, чтобы не нарваться на знакомых, пробрался через служебный вход в казарму.

Напряжение прошедшего дня вылилось в повторение подзабытого за последние недели кошмара. Всё того же – но другого, ещё более яркого и пугающего. Бой с ракшасом, Алекс летит вниз, Макс несётся за ним, но – не успевает. Срывает лицевой щиток – а из брони друга на него смотрит стеклянный взгляд мёртвой Хелены. И стоило только прикрыть на мгновение глаза – эту страшная картина рисовалась во всех деталях. Кот уполз в тренажёрку и до изнеможения тренировал свою помятую тушу в попытках заглушить болью в мышцах другую, сильную, яркую – душевную. До рези в глазах вчитывался в отчёты о нападениях. Прогонял на симуляторе тот бой с ракшасом, раз за разом, чтобы убедиться: если бы не Хелена, то он с гарантией превратился бы в брикет упакованного в консерву отбитого фарша. Ничего не помогало: с каждой минутой без Хелены Максу становилось только хуже. Оставалось только тайком пробираться в лазарет и до рассвета сидеть у окна в палату напарницы, вслушиваясь в мерный писк приборов и убеждая себя в том, что вот она, Рэйн, живая, и что она обязательно очнётся, посмотрит на него своими глазищами цвета грозового неба и улыбнётся, мягко, понимающе, так, как умела только она. Да пусть хоть злится и ругается, лишь бы всё обошлось.

На третий день Макса, похоже, вырубило прямо в кресле в коридоре, иначе он бы ни за что не пропустил тот момент, которого так ждал – Хела очнулась. За окном только-только занимался рассвет, когда Кота разбудил полусонный доктор и разрешил ненадолго навестить напарницу.

Макс зашёл в палату и замер на пороге, прислонясь к дверному косяку. Тусклый свет ночника не мог скрыть ни почти мертвенной бледности Хелены, ни синяков, подчеркнувших ставшими особенно огромными на осунувшемся лице глаза. Воин взлохматил пятернёй и так растрёпанную шевелюру и выдавил:

– Сумасшедшая девчонка! Я с тобой поседею раньше времени!

Рэйн слабо улыбнулась:

– А что, тебе пойдут такие импозантные белые полоски на висках!

– Не смешно! – буркнул Кот. – Как ты?

– Жить буду. Но по статистике последних месяцев – недолго!

– Не шути так! Придушил бы за последнюю выходку! Но на тебя и так без слёз не взглянешь!

Рэйн рассмеялась:

– А ты умеешь делать девушкам комплименты! Сразу видно опытного дамского угодника!

Кот тяжело опустился на кресло возле кровати, снова взъерошил волосы и устало проговорил:

– Глупая девчонка! Ты понимаешь, что только чудом не погибла?

– Понимаю. И знаю, кто это чудо. Спасибо, Макс!

– Мне?! Это не я со, считай, нулевым боевым опытом блестяще провёл операцию и почти ушатал ракшаса. Это не я провёл самоубийственный манёвр, чтобы спасти напарника от верной смерти! Даже не знаю, как вообще за такое можно отблагодарить. Снова! Сначала ты спасла мне жизнь там, на складе, потом эти бандиты, теперь ещё и на вылете. Ну вот что мне с тобой делать?

Макс опустил глаза и на несколько долгих мгновений задумался. Потом резко вскинул голову:

– Вот что: я выполню любое твоё желание, которое в моих силах. Возможности у меня пусть и не безграничные, но очень широкие.

Рэйн задумчиво посмотрела на напарника и протянула:

– Пожалуй, у меня есть одно желание, и выполнить его можешь только ты!

Макс ощутимо напрягся: на недостаток воображения Хела на его память не жаловалась, и что сейчас могло стукнуть ей в голову, от перекрашенного в цветочек живого демона до покушения на тщательно лелеемую парнем свободу. Впрочем, до такого он бы в жизни не додумался:

– Расскажи мне, как погиб Алекс.

Макс вытаращился на напарницу:

– Тебе же наверняка рассказывали, в бою с ракшасом?

– Макс, я читала отчёт. Мне не нужна официальная версия, я хочу знать, что произошло на самом деле.

– Зачем тебе это?

– Отвечу, когда услышу твой рассказ. Можешь без подробностей, только то, чего не найти в отчётах.

– Ладно! – Макс тяжело вздохнул. – Алекс в последние месяцы буквально подвинулся на идее поймать живого ракшаса. В том бою он против приказа сам влез на дистанцию поражения – попытался накинуть ловчую сеть. Вот и… поплатился. Довольна?

– Почти. Ещё один вопрос: почему ты винишь в этом себя?

Кот едва не впал в ступор:

– С чего ты взяла?!

Рэйн пожала плечами:

– Вижу…

Макс помедлил, подбирая слова:

– Он был моим ведомым. Всегда. Ещё с Академии. Я должен был предугадать и не допустить его манёвр. Я должен был… – Макс уткнулся лбом в ладони.

Рэйн отвела его руку и посмотрела напарнику прямо в глаза:

– А теперь послушай меня и не перебивай. Если я что-то и поняла за эти месяцы у Котов – так это то, чем мы отличаемся от обычных солдат. У них есть приказ – и будь добр, иди и выполняй. Мы же свободны в своём выборе и имеем право сами решать, как действовать в экстремальной ситуации. Ты бы не смог запретить мне вывести тебя из-под удара. Точно так же Алекс, и только он, принял решение о захвате ракшаса. Ты же не отдавал ему приказ лететь на захват? – Макс ошалело мотнул головой, – Вот! Это Алекс, и только Алекс, не рассчитал манёвр. И вообще, если тебе так уж хочется кого-то обвинить – вини того ракшаса! Kurr…– Рэйн осеклась и усмехнулась.

– Поведёшься с тобой – нахватаешься всякой гадости. Скоро ругаться начну почище Марамара! – девушка помолчала немного, приподняла голову над подушкой, взяла Кота за руку и продолжила: – А если серьёзно – попробуй отпустить эмоции и пойми наконец: ты. Не. Виноват!

Макс сжал тонкую кисть и бережно коснулся ладони губами:

– Ты удивительная, ты знаешь?

Рэйн тихо рассмеялась:

– Мне говорили. Наверное!

Хелена провела ладонью по небритой щеке напарника, нежно и немного робко. Очертила большим пальцем скулу, коснулась волос. Макс перехватил изящную руку, поцеловал запястье, потом крепко зажмурился и отстранился.

– Прости, Хелена, я не могу.

Девушка подняла на него грустные глаза:

– Я тебе не нравлюсь?

– Что? О чём ты? Дело не в этом!

Рэйн вздохнула и отвернулась. Заговорила, не глядя на напарника:

– Ах, ну да. Традиционное «дело не в тебе, дело во мне»!

– Ты не понимаешь…

– Демоны бы тебя драли, Макс! Я всё понимаю и больше не собираюсь навязываться. Кстати, мог бы сразу объяснить, а не… прятаться по углам! – горько проговорила Хелена.

– Да ни демона ты не понимаешь! – рявкнул Макс и уже тише продолжил: – Я всего лишь пытаюсь тебя защитить!

– От чего?

– От меня! – Макс перехватил запястье напряжённо глядевшей на него девушки: – Тебе нельзя сейчас быть рядом со мной, это слишком опасно!

– Да объяснишь ты мне наконец, что происходит?!

– Я клянусь тебе, – Макс наклонился, чтобы поцеловать тонкие пальчики, – как только всё закончится – мы вернёмся к этому разговору. Но сейчас прошу: постарайся держаться от меня подальше. И выздоравливай поскорее, по тебе все скучают!

Макс отвёл со лба Хелены налипшую прядь, грустно усмехнулся и вышел из палаты, оставив девушку в полном недоумении.

Глава 7

Карты к орденам – партнёр любопытен!

Игровой фольклор

– Я тут для твоих «девяток» фризер выбил!

– Но моя «две девятки» того…

– Это парашют твой – того, а котофрукт ещё полетает!

«Девятками» Марамар обозвал Катафракт Рэйн по его номеру. Дворфам вообще было свойственно давать имена технике, Марамар даже любимый свой гаечный ключ в добрых полруки длиной именовал не иначе как «Воспитателем». С «девятками» Хеле ещё повезло, здоровенную Максову махину дворф приложил «катафалком».

Хела сегодня впервые выбралась из лазарета и сразу же побежала проверять любимую броню. За ней увязался Макс, сегодня особенно мрачный и молчаливый. Сейчас он подпирал стенку на заднем плане и сверлил странным взглядом спину Рэйн, чем вызывал у неё непреодолимое желание попросить у Марамара его «воспитателя» и приложить драгоценного напарника промеж ушей. Но просить Кота отвернуться девушка не рискнула: их отношения сейчас и так не отличались теплотой, чтобы добивать их внеплановым скандалом, а к этому самому плановому Хелена пока ещё только готовилась. За всю нестерпимо скучную неделю в лазарете её успели навестить все Коты, включая главного, и только Макс так и не соизволил отметиться лично, ограничившись переданной с Пумой коробкой памятного шоколада. Но стоило ей наконец-то выписаться – нарисовался на горизонте с такой скоростью, будто всё это время дежурил под дверью. За десяток минут дороги до ангара техников Кот удостоил напарницу целых трёх слов и двух кивков, всё остальное время отмалчивался и делал вид, что он вообще случайно идёт в ту же сторону, и злющая Хела не придумала ничего умнее, кроме как игнорировать Макса в ответ, и сейчас демонстративно развернулась к нему спиной.

– Значит, почините?

– Деточка, ты видела эти руки? – Марамар сунул под нос Хелене две здоровенные заскорузлые лапищи в пятнах въевшегося машинного масла. – Да я ими новый из хлама собрать могу! Cholera jasna, там и сдохла-то эта ваша электроника, так я уже выправил. Сейчас тут подкручу, там подтяну, шуршать быстрее этого poganie, – дворф кивнул на Макса, – будешь!

– Быстрее двигатели не потянут! – вздохнула Рэйн.

– Так я новые поставил! Оформил всё по самому высшему разряду!

–Да из стандартного у меня и так самые мощные стояли?

– Так тут кто-то запла… э… заказал новейшую разработку!

– Маааакс!!! – Хелена развернулась к напарнику: – Твоя работа?

Кот неопределённо пожал плечами.

– Я тебе что говорила?! Да я за эту начинку с тобой за пять жизней не рассчитаюсь! – Хела завелась с пол-оборота.

– Так, детишки, вы тут без меня разбирайтесь, дела, понимаешь, не ждут! – Марамар открыл дверь в соседнюю комнату, и перед Котами открылась картина, достойная кисти живописца: стол, четыре стула, три дворфа из техников «наземников». Стол украшал натюрморт в виде расстеленной газеты в пятнах жира, разложенных на ней толстых ломтей сала с хлебом и перьев лука. Один из дворфов лениво перетасовывал потрёпанную колоду карт. Финальным штрихом в нос шибанул незабываемый аромат одного из ядрёнейших сортов торосаровой амброзии.

– Я это, рядом тут. Коли понадоблюсь – только свистните! – дворф уселся на свободный стул и вытянул откуда-то из-под стола сомнительной чистоты стакан и бутыль опалесцирующей жидкости. Налил на три пальца, выпил, крякнул и занюхал рукавом. Потом махнул товарищу, мол, раздавай.

Хелена проводила его ошалевшим взглядом, открыла рот, вдохнула, подумала секунду, закрыла и только потом вспомнила, что, собственно, у неё был разговор к напарнику.

Кот нехотя отлепился от стенки и угрюмо посмотрел на напарницу.

– Ты мне ничего не должна. Это я тебе за три жизни задолжал, хоть так рассчитаюсь.

– Я тебя не просила! – вскипела Рэйн.

– Ты давно из лазарета вышла? А следующий раз я могу не успеть!

Говоря по совести, Хелена рассчитывала основательно поругаться с Максом, ибо, как недавно выдала Винь, оставлять последнее слово за парнем суть грех перед лицом Амирана и вообще супротив женской природы. Нет уж, демона ему лысого, лучше отморозить палец назло батьке, но от навязчивой благотворительности отказаться решительно и для этого даже позаимствовать у Марамара особенно эффектные идиомы стародворфьего!

Беда в том, что обстановка не располагала совершенно.

Механики затеяли совершенно непонятную игру, противную слуху и сердцу. Рэйн бы поняла, если бы они сражались во что-то серьёзное, навроде популярной в военных верхах баккары, где надо хорошо подумать и прикинуть шанс, ну или дулись бы в банального подкидного, который не давит на уши и не отвлекает занятых людей от важных дел.

Но, во-первых, игроки постоянно перекидывались словечками, каждое из которых по отдельности было понятно и обычно, но в сумме они превращались в какую-то чудовищную тарабарщину: раз, пас, здесь раз, каски к бою, без лапы, два в гору. Отвлекало это жутко. А кроме того, сам ход игры внушал глубокие сомнения в умственном здоровье участников. Сперва они долго и нудно мусолили полученные карты, перекладывая их в одному Рарогу понятном порядке, при этом языки неустанно вертелись. Потом столь же неторопливо перебрасывались короткими словами, называя это контрактом. И вот, наконец, произведя неясные манипуляции, вроде бы собирались разворачивать баталию, но к полному и окончательному недоумению случайных зрителей бросали карты на стол и записывали результат, высосанный, надо полагать, из пальца.

Оставалось лишь взирать на это безобразие круглыми глазами и чувствовать, как мозги медленно, но верно превращаются в промасленную ветошь.

– Сперва посмотри карты соседа, свои всегда успеешь.

– Дети хлопали в ладоши, папа в козыря попал.

– Охал дядя, на чужие взятки глядя!

– Это как же, вашу мать, извиняюсь, понимать? Нет хода – не вистуй!

– Главное – прокукарекать, а там хоть не рассветай.

– Пфф, не можешь посадить играющего, сажай вистующего. Или, выражаясь интеллигентно, сделал гадость – на сердце радость.

– У вас пять и у нас пять, это ничья, так ведь?

– Амнистёр в гору – бальзам на раны, хе-хе.

– Кто сдавал? Он сдавал?

– Сперва отбирай своё, потом добирай остальное, – это Марамар, воздев наставительный палец, поучал самого молодого из механиков. Откровенно сказать, о его молодости было известно исключительно на слух, потому как определить возраст дворфа было, мягко выражаясь, затруднительно. Они, похоже, рождались сразу квадратными, с нечёсаными бородами и лицами, на которых было написано "дам по морде".