Мир Фавна

Вскоре они подошли к огромной двери. Стоявшие там сатиры, увидев Фавна, приветствовали его ударом кулака в грудь. Фавн ответил на приветствие. Дверь начала отворяться. Фавн, не дожидаясь, пока она откроется полностью, произнёс:

– Ждите меня здесь, – и скрылся в проёме.

Дверь тут же медленно закрылась.

– Да будет Ра в достатке тебе, о великий Зевс! – громко произнес Фавн, приближаясь к трону.

– Здравствуй, мой верный слуга, – ответил Зевс, не меняя позы. – Я получил твой доклад. За-Ра все передал и даже показал. Прискорбно, что кто-то из моих соплеменников захотел свергнуть меня. Но это и не удивительно. Такова наша природа. Если искать, кто бы хотел занять моё место, то следует подозревать каждого олимпийца. Не всякий решится на такой дерзкий шаг, но каждому придётся выбирать, чью сторону принять, когда начнётся мятеж. Что скажешь насчёт Ио? Поддержит ли она меня?

– О, великий Зевс, я думаю, Ио сделает всё, чтобы помочь тебе, – ответил Фавн.

– А я бы не был так уверен. В прошлый раз, после того конфликта, она сказала, что я позабыл свою волю на Ра-Дине. Конечно, в шутку, но выразилась оскорбительной аллегорией. Обида могла затаиться всерьез в её сердце. Впрочем, я не мог поступить иначе. Гера имеет большой авторитет и влияние среди олимпийцев. Если бы я пошёл против неё, она сама возглавила бы восстание.

– Уверяю тебя, Зевс, в сердце Ио ещё живут к тебе чувства.

Зевс самодовольно усмехнулся.

– Значит, у меня уже есть один союзник. Постараюсь найти и других. У каждого олимпийца есть свои интересы и причины выступить за меня или против. Но сейчас нужно определить тех, кто уже на стороне врага. Полагаю, что создатель существа, убившего Этну, не наш союзник. Найдя это существо, мы выйдем и на его создателя. Поиски поручаю тебе.

– Благодарю за доверие, Зевс, – ответил Фавн и склонился в поклоне. – А какие указания насчёт эфийца из дома Ио?

– Ах да, – оживился Зевс, – эфиец со светом внутри. Ты сказал, что и Амилия, и Дива видели в нем этот свет. Удивительно. В древних письменах говорится, что первые Анны обладали ярким светом в душе. Отринув свою мирскую плоть, эти Анны становились Анн-гелиями. Любопытно, почему этот свет возник в теле обычного эфа. Может, извлечь его из этой бренной оболочки, и он станет подобием Анн-гелия? – Зевс задумался. – С другой стороны, нам неизвестно, во что он превратится. И если он положит начало Эго-Ра для народа эфов, со временем мы столкнёмся с могущественной силой. Что думаешь, Фавн?

– Мне неведомо это, Зевс, но все возможно.

Зевс встал с трона и молча начал расхаживать из стороны в сторону. По сравнению с сатиром он действительно был великаном. Поглаживая бороду, он то останавливался и смотрел вверх, то себе под ноги, погрузившись в раздумья.

– Что ж, – наконец произнёс Зевс, и голос его прокатился эхом по залу, – этот свет, заключенный в человеческой оболочке, не представляет угрозу для нас. А последствия освобождения этой силы нам неведомы. Пусть Время рассудит нас в этой дилемме. Время – и искусный врачеватель, и неподкупный судья. Но, поскольку жизнь эфов подобна мимолётному дуновению ветра, дадим же этому сосуду больше времени, чем отмерено смертным. Подарим ему вечность, а потом решим, как поступить.

Зевс величественно воссел обратно на свой трон.

– За-Ра, – обратился он к рукотворному разуму Олимпа, – пусть Дива вместе с эфийцем предстанут предо мной.

– Слушаюсь, – отозвался бесплотный голос За-Ра.

В тот же миг голос За-Ра прозвучал и за дверями, которые начали отворяться, являя взору Диву, а следом за ней – худощавого юношу.

– Да пребудет с тобой Ра, о Зевс, – произнесла Дива, и в голосе её звучала трепетная дрожь.

– И с тобой да будет свет Ра, Дива, – ответил Зевс, одарив её мимолётным взглядом.

Дива и эфиец приблизились к Фавну и остановились.

– Как нарекли тебя, эфиец? – спросил Зевс.

– Ему не дано имени, – поспешил объяснить Фавн, – ибо не прошёл он обряда инициации.

– Ах да, – произнёс Зевс, словно пробуждаясь от забытья, – я вспомнил твой доклад. Трижды бросал жребий, и трижды смерть отводила от него свой взор. Говорят, что в тебе горит свет, подобный свету душ древних Аннов? Так может называть тебя Анном? – спросил Зевс, обратив свой взор на молодого эфийца.

– Осмелюсь предостеречь тебя, Зевс, это вызовет недовольство среди олимпийцев. Анны – прародители Ан-унаков и других великих народов. Запрещено нарекать эфов именами, начинающимися с Ан, – вымолвил Фавн.

Зевс погрузился в молчание, обдумывая слова сатира.

– Хорошо. Поскольку ты из дома Ио, часть тебя принадлежит ему, но свет в тебе подобен свету Аннов, а значит, есть в сердце искра Анн. Посему, дарую тебе имя – Иоанн. Фавн проведёт обряд наречения по всем правилам. Сегодня ты, Иоанн, останешься здесь, на Олимпе. Вечером Фавн за тобой придёт.

– Да будет слово твое законом для нас, – произнес Фавн, склонившись в глубоком поклоне перед Зевсом.

Фавн вместе с Дивой покинули зал Зевса и направились обратно. Возле челнока их уже ожидали Таи и Энио. Девушки были взбудоражены, и восторженно наперебой спешили рассказать Фавну об увиденом во дворце. Уже погрузившись в челнок, эфийки заметили отсутствие соплеменника.

– А где юноша? – спросила Таи.

– Не тревожьтесь, с ним все в порядке. Вечером я за ним вернусь. Думаю, на какое-то время он станет частью нашей семьи. А дальше… Время покажет, – ответил Фавн.

Дива хранила молчание на обратном пути от зала Зевса. Сердце ее больше не сжимала ледяная хватка страха, но тревога не отпускала ее. Зачем Зевс оставил Иоанна на Олимпе?

Челнок быстро доставил их к логову Фавна. К этому времени Леда уже накрыла на стол. Когда все собрались, Леда, снедаемая любопытством, устремила взгляд на прибывших.

Таи и Энио, перебивая друг друга, делились впечатлениями. Мечта любой вакханки из дома Диониса сбылась: они побывали на Олимпе! Чтобы умерить их гордыню, Леда обронила, что и сама не раз бывала на Олимпе. Дива не участвовала в разговоре, погруженная в свои невесёлые думы.

Сатир заметил растерянность на лице эллийки.

– Дива, тебе не о чем тревожиться. Зевс оставил эфийца на Олимпе, чтобы даровать ему вечную жизнь, – произнес Фавн.

За столом воцарилась тишина. Все замерли, словно поражённые громом, и устремили взгляды на Фавна.

Первой очнулась Леда.

– Я думала, Зевс прикажет его казнить. Закон эфов был нарушен.

– Да, такой исход был вполне вероятен, но Зевс избрал иной путь. Казнь этого юноши запустила бы цепь непредсказуемых событий для Ан-унаков. Одарив же его вечной жизнью, он заточает свет внутри тела на века. Этот дар – не проявление милости Зевса, а лишь мера предосторожности для Ан-унаков. Но мысль о том, что в этом мире вновь засиял свет древних Аннов, увлекла Зевса. Он даже нарёк юношу именем – Иоанн.

На бледном лице Дивы промелькнула слабая улыбка.

– Тебе не помешает сон. Ты ведь не сомкнула глаз этой ночью? – обратился Фавн к эллийке.

Дива согласилась и удалилась, а молодые эфийки принялись помогать Леде по хозяйству. Фавн скрылся в глубине горы, в своей библиотеке. Так прошел день. Вечером все собрались на ужин. Солнце клонилось к закату, и в логове зажглись рукотворные огни. Дива сидела за столом с улыбкой на лице. Молодые эфийки уже освоились и с лёгкостью накрыли стол множеством блюд, приготовленных под чутким руководством Леды. Дух соперничества не покидал их. Каждая нахваливала своё творение, предлагая Фавну и Диве оценить их кулинарные подвиги и вынести вердикт. Дива хвалила обеих, а Фавн уклонялся от прямых ответов. После ужина Леда осталась убирать со стола, а остальные направились к челноку. Нужно было забрать Иоанна. По указанию Фавна, девушки были облачены в доспехи воинов, при оружии, так как предстояло посетить берег реки, где планировался обряд наречения.

На Олимпе Фавн велел оставаться у челнока, а сам отправился на встречу с Зевсом. Таи и Энио радовались как дети. Они решили, что даже если не попали в глубь пирамиды, то все равно это считается посещением Олимпа, вторым по счёту. Дива погрузилась в размышления: как вести себя в присутствии Иоанна? Какие слова подобрать? Поздравить ли с обретением вечной жизни? Что значит для эфа бессмертие? Какие отношения могут быть между ними? Дружба? Брат и сестра? Мать и сын? Мужчина и женщина? Дива вздрогнула от собственных мыслей, её лицо вспыхнуло румянцем. Неужели её так манит этот таинственный свет, что она готова быть кем угодно, лишь бы находиться рядом? Она согласна стать тем, в ком нуждается Иоанн. Если ему нужен друг, она станет самым верным другом и никогда не предаст его.

Время тянулось медленно, и Таи с Энио начали скучать. Вскоре появился Фавн, ведя за собой Иоанна. Юношу бил озноб, лицо горело, пот стекал по лбу.

– Что с ним? – встревоженно спросила Энио.

– Все в порядке, – ответил Фавн. – Так и должно быть. В его теле происходят перемены невероятной силы, и хорошо, что он ещё способен держаться на ногах.

Фавн поддерживал Иоанна, а Таи и Энио с любопытством разглядывали его. Дива стояла позади, словно ожидая своей очереди, чтобы приветствовать Иоанна. Наконец, девушки посторонились, и Дива подошла к нему. Она взяла его руку, и в тот же миг словно озарилась внутренним светом. Улыбка появилась на её лицо, мгновенно преобразив Диву.

– Поздравляю тебя, Иоанн! Теперь у тебя есть имя. Прекрасное имя, оно мне очень нравится. Отныне все будут звать тебя так.

Дива, не отпуская его руки, отвела Иоанна в челнок, усадила в кресло, села рядом и прижалась к нему.

– Если замёрзнешь, я согрею тебя. Если тебя будет мучить жажда, я дам тебе напиться. Если тебе будет больно, я разделю твою боль. Я стану твоей защитой. Я буду частью тебя.

После этих слов Иоанн и Дива мгновенно уснули.

– Что это было? – изумлённо спросила Таи, глядя на спящих.

– Это сила Дивы, – ответил Фавн. – Она помогает Иоанну справиться с болью и метаморфозами. Нимфы способны воздействовать на организм и разум даже на больших расстояниях. Прямой контакт сделал их одним целым. Дива отключила сознание Иоанна, и когда он очнётся, ему будет намного легче. А у нас ещё есть дела. За-Ра, полетели.

Челнок приземлился на берегу реки. Солнце уже село, но небо еще не потемнело. Фавн и две молодые эфийки, уютно расположившись на берегу, любовались мерцающей водной гладью. Из челнока вышла Дива, а следом – Иоанн, словно пробудившийся от глубокого сна. Юноша выглядел намного бодрее. Дива осталась возле челнока, а эфиец направился к реке.

– Как все прошло? – спросил Фавн, обращаясь к Диве.

– Все хорошо. Самое трудное позади. Он не испугался, словно ждал меня там, в своём сознании, и полностью доверился моей силе.

– Понимаю, – ответил Фавн и направился к реке, где стоял Иоанн.

Какое-то время все молча смотрели на воду. Иоанн впервые видел столь широкую реку, и ее вид вызывал в нем восторг и радость.

Фавн взял юношу за руку и повёл за собой в воду.

– Не бойся, – сказал Фавн.

– Я не боюсь, – ответил эфиец и бесстрашно последовал за ним.

Когда вода достигла груди, они остановились. Фавн, поддерживая тело Иоанна, словно уложил его на водную гладь.

– Эфиец, на этой реке я нарекаю тебя Иоанном. Храни это имя, словно свою плоть. Отныне оно часть тебя. Часть твоей сущности и твоей силы.

Трижды Фавн погрузил Иоанна в воду, а затем помог ему встать на ноги.

Когда Фавн с Иоанном вышли из реки, Таи и Энио поздравили его с именинами. Так эфы называли день обретения имени. Никто из эфов не знал дня своего рождения – лишь год, и то, зачастую смотрители определяли его наугад, по внешнему виду ребёнка. Но день наречения имени оставался самым значимым и памятным событием в жизни каждого эфа.

Дива подошла к Иоанну, взяла его за руку и, не произнося ни слова, передала ему свои эмоции напрямую в сознание. Он почувствовал её тепло и радость. Дива улыбнулась и прижалась к нему, обняв, словно пытаясь согреть.

Таи и Энио, видя, что никто их не торопит, быстро сняли с себя одежду и с громкими криками бросились в воду.

Фавн, примостившись на берегу, не мог сдержать улыбки, наблюдая за проявлениями ярких эмоций двух купальщиц. Вскоре, одежда Иоанна немного просохла. Эфийки, наплескавшись в реке, вышли на берег, и начали обратно надевать на себя одеяние воительниц.

Фавн извлёк из дорожной сумки, покоившейся на песке, небольшой металлический шар. Лёгким движением пальцев он коснулся нескольких символов, выгравированных на его поверхности, и плавно подбросил сферу в сторону реки. Шар взмыл ввысь, следуя невидимой траектории, все выше и выше над тёмной гладью. Внезапно раздался оглушительный взрыв. И в тот же миг, словно распустившийся диковинный цветок, шар разлетелся на мириады искрящихся огоньков, рисующих в воздухе причудливые огненные узоры. Берег и река словно озарило неземное сияние.

– Ну что, пора домой, – объявил Фавн, призывая всех в путь.

– Я бы хотела заглянуть в свой храм по дороге. Нужно забрать кое-какие вещи, – робко попросила Дива. Фавн, не раздумывая, согласился.

Когда челнок коснулся храмового подворья, Таи и Энио, как всегда, первыми выскочили наружу, рассекая надвигающиеся сумерки стальными клинками своих копий. Следом вышел Фавн, затем Дива, а за ней и Иоанн.

Дива направилась к дому. Иоанн, стараясь не отстать, следовал за ней по пятам.

– Подожди меня здесь, я мигом, – сказала Дива, нежно коснувшись руки Иоанна. В этом прикосновении она словно отправила часть своей энергии внутрь Иоанна. Отпустив его руку, она скрылась в дверях.

Иоанн вернулся к Фавну. Таи и Энио с любопытством разглядывали массивные храмовые постройки. Начинало темнеть.

– Как ты себя чувствуешь, Иоанн? – участливо поинтересовался Фавн.

– Гораздо лучше. И мне приятно слышать своё имя. Я получил его только сегодня, но такое чувство, что оно принадлежало мне всегда.

– Возможно, так оно и есть. Появляясь в этом мире, мы уже несем на себе печать судьбы. И еще до рождения нам уже многое предначертано.

Внезапно Иоанн, словно ища опору, судорожно схватил Фавна за руку и вымучено простонал, будто от пронзившей его боли.

– Что случилось? – с тревогой в голосе спросил Фавн.

– Дива… ей сейчас больно… очень больно, – прохрипел парень.

Фавн рванулся с места и помчался к дому.

– За-Ра, давай сателлит! – крикнул сатир, врываясь в помещение. Из чрева челнока небольшой летательный аппарат, озарил ярким светом окрестности и мгновенно нырнул в дверной проем вслед за Фавном. Таи и Энио, взмахнув копьями, бросились следом. Иоанн же, согнувшись от боли, не в силах даже выпрямиться, медленно поковылял к дому.

В просторной гостиной дома Фавн застыл в боевой стойке. Под самым потолком повис сателлит, заливая все вокруг белым светом. В центре зала стоял рослый парень. Его мускулистое тело больше напоминало переплетение жилистых канатов, обтянутых тонкой кожей. Он был похож на эфа, но глаза его горели нечеловеческим огнем.

Правой рукой он держал Диву за тыльную сторону шеи. Эллийка опустилась на колени и словно оцепенела от боли. Из пореза на ее шее кровь стекала вниз по груди, впитываясь в ткань ее платья. Парень смотрел на Фавна и словно улыбался. В левой руке у него был длинный изогнутый нож, которым он направил в сторону сатира.

– Ты, наверное, Фавн? – насмешливо поинтересовался он.

– Так и есть. А ты кто такой?

– Нас нарекли именем Драко.

– И кто же удостоил тебя такой чести?

– Наши друзья.

В этот момент в зал ворвались Таи и Энио. Встав по обе стороны от Фавна, они направили копья в сторону незнакомца.

– Фавн, ты помешал нашей трапезе, – произнёс Драко. – Это так не учтиво с твоей стороны. Какое тебе дело до этих нимф? Ты же сатир.

– У меня есть долг. Я служу Зевсу. И эта нимфа служит Зевсу. А вот мне интересно узнать, кому служишь ты? И почему ты бросил вызов Олимпу?

– Вызов Олимпу? – переспросил Драко. – Ты глубоко заблуждаешься, сатир.

– За-Ра, вспышка! – скомандовал сатир, закрывая лицо рукой.

В то же мгновение зал озарил ослепительный импульс света. Фавн, воспользовавшись замешательством противника, в два прыжка преодолел расстояние до Драко и всем своим телом обрушился на него, оттолкнув от Дивы. Фавн рассчитывал сбить Драко с ног, но тот словно ждал этой атаки. Он не только устоял на ногах, но и успел полоснуть ножом плечо Фавна, отбросив сатира в сторону.

– За-Ра, разряд! – закричал Фавн.

Раздался оглушительный треск, и молния, выпущенная сателлитом, пронзила тело Драко. От разряда его сильно тряхнуло, и нож выпал из руки. Фавн, не теряя ни секунды, снова бросился в атаку. Завязался ожесточенный рукопашный бой. Энио заняла позицию слева от Фавна, не позволяя врагу маневрировать. Сателлит, нависший в воздухе справа, периодически разряжал молнии в Драко. В этот момент Таи подняла с пола накидку, и скрутив ткань, прижала к ране на шее Дивы, пытаясь остановить кровотечение.

– Вижу, вы неплохо сработались, – сквозь зубы произнёс Драко, продолжая улыбаться. – Что же, попробуем изменить правила игры.

Вдруг из его горла вырвались странные, нечленораздельные звуки. Фавн, напрягая слух, тщетно пытался понять, что за неведомый язык он слышит. Не понимая намерений своего противника, он принял оборонительную стойку.

– Всем приготовиться! – выкрикнул Фавн. – Нужно добить этого гада!

Только он произнёс эти слова, из его живота показалось острие копья. Фавн застонал от боли. Оглянувшись, он увидел Таи, которая смотрела на него испуганными глазами, полными слез. Она вытащила с тела Фавна своё копьё и попыталась нанести ещё один удар, но Фавн отскочил в сторону. Энио в этот момент со всей силы метнула своё копьё в сателлита, пробив насквозь его обшивку. Что-то затрещало внутри устройства, и аппарат рухнул на пол, но свет продолжал исходит от его прожектора. После этого Энио выхватила из чехлов на своём поясе оба ножа и бросилась в атаку на Фавна. Сатир успел добежать к упавшему сателлиту и, вытащив из него копьё Энио, встал в оборону. Таи и Энио атаковали сатира с двух сторон. Фавн копьем отражал эти атаки одну за другой. Он обладал необходимыми знаниями и умениями в искусстве боя, чтобы с лёгкостью справится одновременно с четырьмя умелыми эфийскими воинами. Но по какой-то причине сейчас эти две девушки были наделены такой силой, которой не могло быть у обычного эфа. Они без устали наносили удары. Фавн уже пропустил несколько таких атак. Все тело его было изрезано и исколото. Из ран сочилась кровь. Он оборонялся как мог, а для атак уже не было сил.

Драко с ухмылкой наблюдал за потугами сатира сдержать натиск двух эфиек. Он взглянул на Диву, которая лежала на полу и тихо стонала от боли. Эта боль была не от раны на ее теле. Она была в её душе. Драко решил найти свой нож чтобы завершить начатое. Когда он его отыскал, и направился было идти в сторону нимфы, то увидел, что какой-то парень, присев возле Дивы, взял её за руку. В этот момент Дива словно ожила, она посмотрела на этого парня и улыбнулась.

– Дива, помоги, – прохрипел Фавн, заметив, что его союзница пришла в себя.

Дива перевела взгляд на Фавна, пытаясь понять, что происходит. Её лицо мгновенно стало серьёзным.

– Спать, – едва слышно произнесла она.

И Таи, и Энио, словно сражённые невидимой силой, рухнули на пол без сознания. Фавн, обессилев, опустился на колени, опираясь на древко копья. Посмотрев на Драко, сатир попытался подняться, но безуспешно. Потеряв равновесие, он рухнул на пол.

– Ты нас удивила, Дива, – медленно проговорил Драко. – У тебя невероятная сила. Мы считали твою сестру Этну сильнейшей среди нимф. Похоже, ошибались. Надо было начинать с тебя.

Драко медленно приближался к Диве. Иоанн, вскочив на ноги, преградил ему путь. Драко молниеносно схватил парня за горло.

– Любопытно, – произнёс он, – ты ведь эфиец, как мы могли не почувствовать твоего присутствия? Да мы и сейчас тебя не ощущаем. Словно ты – пустой сосуд.

Драко с силой оттолкнул эфийца, и тот упал на пол.

– Иоанн, беги отсюда! – отчаянно крикнула Дива.

– Иоанн? Тебя зовут Иоанн? Весьма интересное имя. Кто тебя нарёк? На какой реке это произошло? – Драко вплотную подошёл к эллийке, которая была не в силах подняться с колен. – Когда нарекали нас, у реки было множество имён, ибо река та была из крови. Крови тех, кто отдал себя ради нашего имени. Что ж, Иоанн, сейчас ты будешь зрителем нашей трапезы. А затем и твоя очередь настанет.

Драко обхватил пальцами хрупкую шею эллийки. В этот миг её словно пронзила тьма. Душевная боль вернулась, парализуя тело.

– Иоанн, беги… – простонала Дива.

– От нас никто не убежит, – прошипел Драко, поднося нож к её шее.

Желая спасти подругу, Иоанн схватил Диву за руку, чтобы притянуть её к себе.

В этот момент неведомая сила с огромной скоростью отбросила Драко, швырнув его тело о стену. Послышался ужасный треск ломающихся костей. Он рухнул на пол, издавая душераздирающие вопли. Он кричал и рвал ногтями свою кожу на груди, словно внутри него что-то разрывалось и жгло. Издавал ужасающие хрипы и кашель. Нога была сломана, из рваной раны торчала кость, но он не обращал на это внимания. Он продолжал отчаянно пытаться избавиться от чего-то внутри себя, издавая нечеловеческие вопли и стоны. Словно осознав, что нужно бежать, он пополз в сторону выхода, но, увидев на своём пути Диву и Иоанна, его лицо исказила гримаса ужаса. В глазах был виден неподдельный страх. Он вскочил на одну ногу, своим телом проломил оконную раму, вывалился наружу и исчез в темноте, продолжая вопить. Эти жуткие звуки вскоре стихли. Фавн, который к этому времени смог подняться с пола, опираясь на древко копья, молча смотрел на зияющий оконный проём.

– Что это было? – прохрипел сатир. – И как… как у тебя это получилось?

– Я взяла часть света Иоанна и отправила этому выродку в его чёрную душу, – ответила Дива. – А что случилось с девушками? Почему они сражались против тебя?

– Потом объясню. Они были под властью Драко. Сейчас должны быть в нормальном состоянии. Разбуди их.

Дива дала команду просыпаться. Очнувшиеся эфийки тут же упали на колени перед Фавном, громко плакали и просили прощения.

– Хватит реветь. Знаю, что не виноваты в том, что творили. Сейчас только на вас надежда, чтобы погрузиться на челнок. Быстро за работу!

Девушки помогли Фавну добраться до челнока, после чего вернулись и забрали сломанный сателлит, своё оружие и даже нож Драко, который он обронил. Фавн в одной из скрытых ниш на челноке достал рулоны тканевых лент и передал Таи, чтобы она перевязала его раны.

– Иоанн, – обратился сатир к эфийцу, – возьми чистый лоскут ткани и обмакни его в кровь Драко. На полу, в том месте, где он повредил ногу, должно быть достаточно его крови. Только постарайся больше ни во что не выпачкать эту ткань.

Иоанн выполнил просьбу Фавна. Прибыв в логово сатира, все вышли из челнока и вошли в грот. Фавн, стараясь говорить громче, отдал приказ рукотворному разуму.

– За-Ра, отгони челнок на Олимп. Все необходимые данные есть в твоей памяти. Что делать с кровью Драко, тебе известно.

Челнок немедленно взлетел. Девушки, поддерживая раненного сатира, помогли ему добраться в глубь горы. Леда, увидев израненное тело своего хозяина, ахнула. Она никогда не думала, что Фавн может попасть в такую переделку. На её многочисленные вопросы Фавн молчал. Зашивая раны, Леда ругала сатира за его беспечность. Досталось и молодым эфийкам за то, что не смогли защитить своего господина. Девушки, опустив головы, лишь ревели и шмыгали носами. Сатир пока запретил им рассказывать Леде подробности произошедшего.

Дива находилась в комнате, отведённой ей для проживания. Иоанн помогал ей перевязать рану на шее.

– Болит? – спросил он.

– Нет. Я ведь эллийка и легко могу силой воли заглушать физическую боль. Гораздо сложнее справиться с болью душевной. Так что не волнуйся за меня, Иоанн, со мной всё будет хорошо. Сила эликсира очень быстро останавливает кровотечение ран. Через какое-то время даже следа не останется. Эликсир вечной жизни запускает процесс восстановления тела по первичному коду. Даже если отрезать руку, она отрастёт. Процесс длительный и неприятный. Температура тела весь период восстановления будет выше обычного, но в итоге тело будет приведено к исходному состоянию. Твои старые шрамы тоже скоро исчезнут.

– Что такое этот первичный код? – спросил Иоанн.

– Это информация о тебе. Она спрятана в каждой частичке твоего тела. Подробнее я тебе позже расскажу. Сейчас трудно говорить.

– Можно я побуду рядом с тобой? – спросил Иоанн.

Дива кивнула. Иоанн присел рядом и взял её за руку. Дива в ответ улыбнулась. Всякий раз, когда она касалась его, словно попадала в другой мир. Она знала, что души эллов после смерти тела попадают в особое место. Олимпийцы его называют Эго-Ра. Это словно пристанище для душ, их новый дом. Говорят, что оно подобно яркому и чистому свету. Наверное, он похож на тот свет, который Дива видела внутри Иоанна. Она уже смирилась с тем, что ей пока не суждено воссоединиться с Эго-Ра своего народа. Но сейчас она счастлива. У неё есть свет Иоанна.