Мир Фавна

– И от кого же ты хочешь уберечь Зевса?

– От себя, – ответил дракон. – Да, я желаю его поражения, но на моих условиях. А сейчас все идёт к тому, что меня могут использовать в войне против Зевса не как союзника, а как оружие. В этой плоти и по моим правилам я не буду по своей воле вставать ни на одну из сторон. Это не моя война. Но меня могут лишить плоти и моей воли и натравить мой дух на Зевса. Поэтому я хочу покинуть эту планету на время, прежде чем начнётся война. Если ты никому не расскажешь о моем корабле, то сможешь выиграть для своего хозяина немного времени.

– И кто же хочет свергнуть Зевса?

– Я не знаю, и это не важно. Эта партия не одного, а многих. Уже идут перемены. Для меня это хорошо, но может быть опасно, – ответил Садон.

– Кажется, лет пятнадцать или двадцать назад тебя посещали олимпийцы. Можешь сказать, кто это был и что им было нужно? – спросил сатир.

– Их было двое. На их лицах были странные маски. Это случилось посреди ночи. Теперь я понимаю, что им нужна была моя кровь. Могу сказать только, что среди них не было того олимпийца, который победил меня в прошлый раз.

– Неужели помнишь? Это было так давно…

– Я помню. Ты – нет.

– Хорошо, – согласился Фавн, – я сохраню твой секрет.

– Вот и славно. А теперь прощайте. Дострою свой корабль и улечу, – пророкотал Садон, и аппарат, прикреплённый к его телу, поднял его массивное тело и понёс прочь от берега, вглубь моря, где в тёмных водах покоился его тайник.

Энио и Таи, все это время застывшие в боевой стойке, рухнули на каменистый берег, словно сбросили непосильную ношу.

Челнок плавно опустился, и дверь распахнулась. Дива выпорхнула наружу и тут же обрушила на сатира поток вопросов и упрёков.

– Фавн, почему твои приказы для Ис-Та важнее моих? Я хотела помочь, могла успеть забрать вас, но Ис-Та наотрез отказывался подчиняться! Говорил, что приказы Фавна в приоритете. А если бы дракон напал?

– Не волнуйся, Дива. Благодаря тому, что ты и челнок находились на приличном расстоянии, Садон понял, что одной атакой нас не сразить. А если так, об этом узнает весь Олимп. Потому он и предложил сделку.

– И ты собираешься скрыть от Олимпа, что Садон строит межпланетный корабль?

– Да, какое-то время это будет необходимо. Дракон прав. Велика вероятность, что его силу попытаются использовать в грядущей войне. А мы не знаем, кому можем доверять, а кому – нет. Зевс слишком вспыльчив и слепо верит в свою непобедимость, оттого и беспечен. Он может ошибаться в оценке чужой силы.

Поднявшись на борт, Фавн первым делом открыл потайную нишу в стене и достал прямоугольную шкатулку, испещрённую непонятными символами. Некоторое время он водил пальцем по ним, нажимая то на один, то на другой, словно искал нужную комбинацию.

– Сейчас я сотру все воспоминания в челноке и сателлите за этот день, начиная с момента, как мы покинули храм Ра. Впредь, никаких разговоров внутри челнока о том, что произошло на острове Дракона, что мы видели и что знаем, – произнёс Фавн, обводя взглядом присутствующих.

Девушки согласно кивнули. Фавн нажал на последний символ.

– Рад приветствовать вас. Я – Ис-Та, рукотворный разум этого челнока. Связь с Олимпом отсутствует. Часть воспоминаний за последнее время утеряна. Какие будут приказания?

– Ис-Та, курс – храм нимфы Амилии. Набери максимальную высоту и включи проекцию.

Челнок летел вслед закату, словно пытался угнаться за солнцем. Энио и Таи вновь зачарованно смотрели на экран. Вскоре голос За-Ра сообщил о восстановлении связи с Олимпом.

Дива подошла ближе.

– Что это за цилиндр был у тебя в руке? – спросила она.

– Оружие с Олимпа. Зевс велел взять на всякий случай. Не думаю, что оно сильно помогло бы нам в битве с Садоном, но в совокупности с другими факторами, полагаю, сыграло свою роль. Даже демонстрация силы имеет значение, – пояснил сатир. – По прибытии я должен встретиться с Амилией. Мне кажется, она хочет поговорить со мной наедине, чтобы уберечь тебя от лишней боли. Похоже, даже другие нимфы считают тебя слишком восприимчивой. Но Зевс настоял, чтобы поиски убийцы Этны я проводил именно с тобой. У него чутье. Он говорил, что ты отличаешься от остальных нимф. Твоя сила – иная. И я с ним согласен. Там, где не справилась Этна, другие точно не смогут. Но никто не знает, на что способна ты. А сейчас лучше останься с девушками на корабле. К Амилии я пойду один.

– Хорошо, – согласилась Дива.

Челнок приземлился на площадке возле храма Амилии. Солнце ещё стояло высоко. Во дворе находилось около двух десятков вакханок Диониса, готовых к бою. Таи достала из ящика подаренную Дионисом накидку, защищающую от солнца, и накинула её на Фавна. Края накидки касались земли, полностью скрывая его тело. Руки тоже были под покровом ткани. Капюшон надвинут на голову, а лицо спрятано за вуалью, которая, не пропуская солнечные лучи, позволяла видеть сквозь неё.

Энио вышла первой и, подав какой-то знак стоявшим неподалёку вакханкам, дождалась Фавна и проводила его ко входу в храм, после чего вернулась в челнок.

– Может, хотите пообщаться со своими сёстрами? – спросила Дива.

– Нет, – протянула Таи. – Ничего хорошего из этого не выйдет. Мы теперь служим Фавну, и все вакханки Диониса нам завидуют. Мы за один день увидели столько чудес, сколько другие не увидят за всю жизнь. И это только начало. Возможно, нам удастся побывать на Олимпе. Это мечта любой здешней вакханки. Даже местным сатирам это не под силу. Там своя каста.

В это время Фавн уже находился в храме. Он откинул капюшон и открыл лицо. Амилия ждала его.

– Присаживайся, Фавн, – нимфа указала на кресло, а сама села напротив. – Хорошо, что ты сразу откликнулся на моё приглашение. Как прошла встреча с Садоном?

– Если ты хочешь знать, причастен ли он к убийству Этны, то смею заверить, что он этого не делал.

– Понятно, я так и думала, – ответила нимфа и продолжила. – У меня есть кое-какие догадки насчёт смерти Этны, но сначала я хотела спросить, когда ты последний раз был во владениях Ио?

– Давненько, лет сто назад. Тогда ещё ходили слухи об интрижке Зевса с Ио. Гера была в ярости. Но доказательств так и не нашли. Я тогда посещал земли Ио, чтобы уладить кое-какие дела.

– Если за последние десять лет ты там не появлялся, то наверняка не знаешь последних новостей. Она не желает огласки и держит все в секрете. Хотела бы поговорить с Зевсом, но боится Геры. Речь идёт о законе Зевса о правах и обязанностях эфов. Кажется, у неё возникли трудности с его соблюдением.

– Закон одобрили все олимпийцы. Почему у неё возникли трудности?

– Скажи, Фавн, можешь ли ты рассказать мне, почему возник этот закон? – спросила Амилия.

Фавн молчал, обдумывая её вопрос.

– Ещё вчера я бы отказал, но сегодня я узнал много нового. Так уж и быть, расскажу, – согласился Фавн. – Но предупреждаю, это должно остаться между нами.

Амилия кивнула, подтверждая своё согласие.

– Когда олимпийцы прибыли на эту планету, возникла нехватка рабочей силы. Сатиры могут работать только в подземельях или ночью. А эллов нельзя было привлекать к работе из-за древних законов. Тогда олимпийцы решили воссоздать первообраз народа, к которому вы когда-то принадлежали. Для этого использовали код Ан-унаков и ваш нынешний код. Целые фермы с родильными капсулами наводнили окрестности Олимпа. В коде прототипа ускорили репродуктивный процесс, но значительно сократили продолжительность жизни. Такое решение принял Зевс, сказав, что пусть Ра освещает чело его век. Так появились эфы, или, как их часто называют олимпийцы, человеки. Вскоре они начали очень быстро плодиться и размножаться.

– Историю эфов я знаю, – перебила Амилия, – лучше переходи к тому, как и почему возник закон для них.

– К этому и веду, – продолжил Фавн. – Так вот, они начали активно множиться. Сначала это всех устраивало. Огромное количество рабов – это неплохо. Но возник вопрос: что происходит с энергией, накопленной эфами за жизнь, после их смерти? Куда уходят их души? А это очень много душ, а значит, огромный объем энергии. Первым на это обратил внимание Аид, который сказал, что с такими темпами у эфов скоро появится свой Эго-Ра. И он будет иметь колоссальную силу и сможет влиять на судьбу Ан-унаков. Чтобы души ушедших эфов не смогли создать Эго-Ра, и был создан закон для эфов.

– Объясни подробнее, пожалуйста, – попросила Амилия.

– Ты же знаешь, после обряда инициации эфов в живых остаётся всего половина молодняка. А эти искусственные войны между олимпийцами, где гибнет множество эфов. Олимпийцы лишь тешат своё раздутое самолюбие, соревнуясь, у кого армия больше и зубастее! И всё это делается не просто так, не только для контроля популяции. Истребить избыток можно куда более простыми способами. Главная цель закона – ещё в юности намертво привязать душу эфа к бесплотному существу из иного мира. Их так и называют – бесы, поскольку они бес плоти. Эти демоны приходят в наш мир, словно охотники на промысел. И стоит этой тёмной сущности проникнуть в душу эфа, как вытащить её оттуда становится почти невозможно. После гибели тела, бес забирает душу в свой мир, как добычу, как пропитание для своего господина и таких же демонов как и сам. Питаются они энергией этой души…

– Но душа ведь бессмертна? – робко заметила Амилия.

– Только пока целостна. А если её разорвать на части, можно заполучить неиссякаемый источник энергии, высасывая её на протяжении веков. Участь незавидная. Говорят, только после смерти понимаешь, что боль тела – ничто по сравнению с агонией души.

– Это чудовищно, – прошептала Амилия, на мгновение закрыв лицо ладонями, словно пытаясь оградиться от ужасающей картины, возникшей в её воображении.

– Да, но так Ан-унаки строят свою защиту и обеспечивают своё выживание. Потому этот закон для олимпийцев очень важен. Там установлена целая программа, призванная пробудить в эфе тёмные страсти, распахнуть врата для демона. Потому их с детства приучают к пороку, учат ненавидеть ближнего и стремиться убивать всё живое. До двенадцати лет каждый эф должен быть связан с бесом. В двенадцать лет это проверяется и закрепляется на первом обряде инициации. Пока у эфов нет своего Эго-Ра, их некому защитить. На втором обряде связь укрепляется. И не важно, убил эф своего соплеменника или сам пал жертвой, главное – желание, жажда убивать. А потом, на протяжении всей жизни, войны и убийства поддерживают связь эфов с бесами. Вот так обстоят дела. Надеюсь, я ответил на твой вопрос?

– Думаю, что да, – тихо ответила Амилия, словно раздавленная услышанным.

– Теперь я хотел бы узнать, что тебе известно об убийстве Этны и о связи этого события с домом Ио?

– Да, конечно, – начала Амилия. – Как ты знаешь, у Ио, как и у остальных олимпийцев, помимо преданных ей сатиров, есть лагеря и поселения эфов. По сути, у каждого Ан-унака на этой планете своя армия. Десять лет назад в одном из мужских лагерей, расположенных в землях Ио, сформировали новую группу из шестилетних мальчиков. Среди них оказался очень странный паренёк, совсем не похожий на других. Он не мог следовать правилам, не выполнял нормативы. Он ни с кем не сражался, ничего не отнимал, не соревновался. Сначала подумали, что у него нет духа соперничества или он болен. Решили, что либо сломается, либо умрёт с голоду, и лишили его довольствия. Но вскоре заметили, что остальные мальчики кормили его, делились своей скудной дневной порцией. Они перестали желать с ним соперничать. Они менялись… Такого раньше не было. Его переводили из группы в группу, и везде начиналось то же самое. Смотрители издевались над ним, держали в ледяной воде, бросали в яму на недели, били плетями, а он жалел и успокаивал своих мучителей, словно это он причинял им боль. Рядом с ним все эфы менялись, и тогда Ио приказала изолировать его. До шестнадцати лет он провёл в темнице. Все надеялись, что на обряде инициации его просто убьют на состязаниях, и всё забудется. Жеребьёвку проводили трижды, и трижды его соперники, видя его впервые, отказывались сражаться.

– Ну, это неудивительно, – заметил Фавн. – Если этот парень ни разу не брал в руки оружие, то само понятие состязания теряет смысл. Это уже не турнир, а казнь. Убийство немощного слабака, которого только что вытащили из темницы – сомнительная победа. Такая победа не принесёт воину славы.

– Может быть, и так, – продолжила Амилия, – но неделю назад меня пригласили на торжество, которое Ио устроила в своём доме. После праздника хозяйка попросила меня взглянуть на этого парня. Я видела его. Точнее, я прикоснулась к нему. А после его снова увели в темницу. Я пообещала Ио уведомить Зевса.

– Любопытно. И что же ты увидела, когда коснулась его? – с неподдельным интересом спросил сатир.

– Очень яркий свет. К примеру, душа у эллов чиста, словно комната, в которой стараются не сорить, протирают пыль, поддерживая идеальный порядок. Но такого света там нет. Я впервые увидела нечто подобное.

– Ясно, – промолвил Фавн. – И как это связано с убийством Этны?

– Я думаю, его появление не случайно. По всей видимости, нарушен баланс сил в этом мире. И этот эф явился, чтобы восстановить равновесие. Если Творец отправил в наш мир нечто светлое, значит, сюда проникло нечто очень тёмное. Я всё больше убеждаюсь в том, что убийство Этны – это некий обряд инициации. И она была выбрана не случайно. Этна была сильнейшей из нас. А это существо искало соперника, достойного по силе. Я думаю, убийца намеренно позволил ей заглянуть в свою душу. И то, что Этна там увидела, сломило её волю. Мне даже сложно представить, что это могло быть…

– Обряд инициации, говоришь? – задумчиво переспросил Фавн.

Амилия кивнула.

– Возможно, ты права, – продолжил сатир после недолгого молчания. – Это был обряд единения с демоном. Но осознанный и тщательно подготовленный. Там был проведён специальный ритуал. По всей видимости, призывался кто-то особенный. Я не знаю, как выглядит это существо, но в нём точно есть часть кода Садона.

– Ты что-то узнал на острове дракона? – спросила Амилия.

– Да, около двух десятилетий назад, несколько олимпийцев, скрывая свои лица, совершили дерзкий набег на дракона, чтобы заполучить немного его крови. И тот факт, что существо, напавшее на Этну, оказалось невосприимчивым к силе нимф, лишь подкрепляет подозрения о причастности к этому кода Садона.

– Неужели в обители олимпийцев зреет раздор? – прозвучал тревожный вопрос.

– Вероятно, – со вздохом отозвался Фавн. – История имеет скверное свойство повторяться. На Дине Зевс пытался свергнуть Кроноса, а теперь эта же участь может постигнуть и его самого.

Фавн собрался уходить. Накинув капюшон, он вместе с Амилией направился к выходу из храма.

– Фавн, что думаешь о просьбе Ио?

– Полагаю, мне лучше самому наведаться в дом Ио, и забрать этого необыкновенного эфа. А там уже решим, как быть. В любом случае, Зевса я уведомлю лично. Можешь не волноваться за это.

Добравшись до челнока, Фавн, не снимая накидки, отдал приказ:

– За-Ра, летим в дом Ио!

– Слушаюсь.

Дверь закрылась, и челнок мгновенно взмыл ввысь. Фавн не стал делиться с Дивой тем, что узнал от Амилии.

Земли Ио располагались вдали от Олимпа и славились среди Ан-унаков своими диковинными садами. Прежде Ио всегда удивляла гостей на пирах причудливыми фруктами и изысканными напитками. Она была непревзойдённой мастерицей в создании восхитительных вкусовых сочетаний. Её кулинарные шедевры неизменно повергали олимпийцев в восторг своей новизной и изысканностью. Однако, после скандальной интрижки Зевса с Ио, о которой прознала Гера, она была вынуждена уединиться в своих владениях, дабы избежать гнева ревнивой супруги владыки Олимпа. Но, несмотря на это, Ио продолжала устраивать в своём доме званые посиделки, и многие олимпийцы считали за честь получить приглашение.

Фавн, все так же кутаясь в накидку, надвинув капюшон на лицо, шагал по аллее, ведущей к огромному дому. Рядом с ним шла Дива, с любопытством разглядывая фруктовые деревья, росшие по обеим сторонам дорожки. Позади них следовали Таи и Энио. У входа в дом стояли стражники, вооружённые длинными копьями и мечами в ножнах.

– Экипировка у них никудышная, – прошептала Энио. – Меч длинный, тяжёлый. Слишком сковывает движения в бою.

– Но зато рубящая сила у него огромна, – возразил Фавн, пытаясь защитить мечников.

– В поле, может, это и пригодится, да и то – смотря какое построение. Мечнику нужен простор для размаха, а значит, плотно друг к другу им не встать. Такую брешь в строю легко пробить. И для каждого взмаха нужно время. Даже колющий удар тяжёлым мечом получается медленным. Нож куда лучше. Если мечник первым ударом не сможет меня поразить, он – труп. Мне достаточно сделать шаг, и мой нож окажется в его теле. А в подземных городах, в лабиринтах или в густых лесах такие воины бесполезны, – заключила Энио.

Фавн промолчал, вспомнив недавний разговор с Амилией. Он задумался о сути закона для эфов. Правила действительно превращают эфийских детей в воинов, мыслями поглощённых лишь сражениями. Эф, глядя на соплеменника, тотчас пытается оценить его сильные и слабые стороны как соперника. В голове рождаются сотни комбинаций защиты и нападения, формируется план сражения и победы. Даже Таи и Энио невольно оценивают друг друга, на случай, если судьба заставит их сойтись в бою. Сейчас их объединяет общая цель, они кажутся подругами и даже называют друг друга сёстрами, но если судьба разведёт их по разные стороны баррикад, ни у одной из них не дрогнет рука, чтобы отнять жизнь у другой. Такими их сделал закон для эфов. И сейчас девушки смотрят на крепких воинов армии Ио не как на мужчин, а как на будущих противников, выискивая слабости, чтобы использовать их для победы. На вакханок воины смотрят с такими же мыслями.

После соблюдения приветственных формальностей Дива объяснила воинам цель их прибытия и попросила проводить их к хозяйке дома. Оказавшись в огромном зале, Фавн откинул капюшон. В помещении было прохладнее, чем на улице. Климат в землях Ио отличался от того, где стоял Олимп. На улице было жарко и влажно, но в доме Ио царила приятная прохлада. Фавн и Дива ожидали аудиенции. Таи и Энио встали по обе стороны от дверей, приняв стойку стражей. Наконец, огромные двери апартаментов Ио распахнулись, и вошла миловидная великанша. Многие мужчины из числа её соплеменников, олимпийцев, в последнее время пытались завоевать её расположение, но она всем отказывала. Видимо, чувства к Зевсу ещё не угасли в её душе. Глядя на эту красавицу, понимаешь, что у Геры есть все основания опасаться за сердце своего мужа.

– Фавн, неужели это ты? Здравствуй, мой любезный друг! – Ио приветствовала сатира, едва переступив порог, и, заметив Диву, продолжила: – Приветствую и тебя, Дива! Мы с тобой давненько не виделись. Я словно вернулась в те времена, когда могла позволить себе посещать пиры Зевса. Кстати, как там Зевс, как поживает Гера?

Фавн учтиво поклонился в ответ на приветствие Ио.

– Ой, да не нужно этих церемоний, лучше рассказывай поскорее все сплетни Олимпа, – усмехнулась Ио, усаживаясь в своё большое кресло в центре зала.

Слуги тут же принесли кресла поменьше для Фавна и Дивы и установили их напротив Ио.

– На Олимпе все как и прежде, – начал Фавн. – Время идёт, Гера вспоминает тебя все реже, так что, возможно, все прошлые неурядицы позабудутся, и вы помиритесь. На прошлом пиру у Зевса мужи Олимпа за вином затеяли спор о женской красоте, и многие олимпийцы восхваляли тебя, Ио. Зевс, по известной причине, молчал, но осторожно одобрял тех, кто лестно отзывался о тебе, как об одной из самых красивых женщин Олимпа.

– Это так мило, – сказала Ио с улыбкой, не скрывая своей радости.

В этот момент появился один из слуг и жестом подал своей госпоже знак.

– Отлично, – сказала Ио, поднимаясь с кресла. – Я велела накрыть стол в трапезной, пойдёмте, я вас угощу такими яствами, каких даже на Олимпе вы ещё не пробовали.

В трапезной Ио продолжала расспрашивать о новостях с Олимпа и, как бы невзначай, пыталась выяснить, вспоминает ли о ней Зевс. На столе, помимо вин, фруктов и мясных блюд, действительно были невиданные доселе продукты и блюда, отличавшиеся любопытными вкусовыми сочетаниями. Также было много посуды, не только из золота, но и из стекла. Дом Ио славился своими стеклодувами. И, по всей видимости, хозяйка дома любила разбавлять сервировку стола интересными по цвету и форме стеклянными изделиями. На столе стояли в разноцветных бутылочках соусы, в баночках – специи и пряности. И каждый сосуд отличался особым цветом и неповторимой формой. Стол казался пёстрым.

– Очень интересный вкус у этой тёмной стружки. Что это? – поинтересовалась Дива у хозяйки.

– О, это одно из моих любимых. Рецепт нехитрый: виноградный сахар, выпаренное молоко, какао и обычное масло. Только прошу, никому не рассказывайте об этом рецепте из олимпийцев и тем более не делайте его для них. Я должна сама всех удивить. У меня ещё много припрятано новых открытий в искусстве сочетания вкусов.

– Хорошо, Ио, это будет секретом, – заверила Дива.

Спустя какое-то время гости уже не могли больше ничего попробовать со стола. За это время Ио смогла выведать у Фавна много интересного из жизни Олимпа и о Зевсе. Когда же она удовлетворила своё любопытство, Фавн решил и сам расспросить хозяйку.

– Я недавно беседовал с Амилией, – начал Фавн. – Она поведала мне о юноше из твоего дома, который отличается от других эфов.

Ио вдруг стала серьёзной, улыбка исчезла с её лица. Она сделала рукой жест, после чего все слуги покинули трапезную.

– Да, у меня есть такой юноша. И я даже не знаю, что с ним делать. Я не хочу нарушать установленные правила и навлечь на себя гнев Олимпа, но заверяю тебя, что в этом нет моей вины. Полагаю, это промысел Всевышнего. И я не хочу стоять на пути Его планов. Пока я держу это в секрете от других олимпийцев. Если бы я могла встретиться с Зевсом, я бы ему все объяснила. Когда правда выплывет наружу, многие станут винить меня. Гера уж точно воспользуется этим случаем, чтобы мне напакостить.

– Предлагаю отдать этого эфа мне, а я уже решу, что с ним делать. В любом случае, я поговорю с Зевсом наедине, объясню ему ситуацию, и пусть будет, как он решит.

– Отлично, меня это устраивает, – произнесла Ио, и тут же громко окликнула слуг.

В ответ на зов госпожи в зал вошли несколько эфов.

– Приведите Безымянного, – властно приказала Ио.

– Безымянного? – переспросил Фавн. – Ему дали такое имя?

– У него нет имени. Эфы получают имя лишь после обряда инициации, но он не прошёл его до конца, но и не погиб. Никто не имеет права даровать ему имя. Знаю, что до обряда они обмениваются кличками, порой весьма обидными. Поэтому так жаждут инициации, чтобы обрести своё имя. Но после турнира многие уходят в небытие, так и не получив его. Имя для эфа – великий дар. Так гласит Закон. Я не посмела его нарушить, поэтому называем его безымянным.

– Скоро олимпийцы нарушат многие законы, – тихо промолвил Фавн, – И это уже началось. Два дня назад убили нимфу Зевса. И к этому убийству причастны олимпийцы. Кто именно, не знаю. Но чую заговор. Назревает война среди олимпийцев.

Ио побледнела, словно отбелённое полотно.

– Кого убили?

– Этну.

– Не может быть! Как? Кто посмел?

– Есть лишь предположение, что кто-то из олимпийцев создал существо, используя код дракона. Против него бессильны нимфы.

– Не могу поверить… Не хочу верить, – прошептала Ио.

– И тем не менее, это так. Началось противостояние среди олимпийцев. Ты будешь на стороне Зевса, уверен. И тебе пора готовиться. Скоро обряды инициации эфов прекратятся – ресурсы понадобятся для битв. Сатирам тоже придётся взяться за оружие. Всё меняется.

В трапезную вошли слуги, волоча за собой истощённое тело юноши. Ноги его беспомощно тащились по полу, выдавая крайнюю слабость. Лишь кусок ткани, обёрнутый вокруг бёдер, прикрывал наготу. Видимо, его накинули перед тем, как внести несчастного в зал. Тело юноши было испещрено шрамами, а на груди алели недавние раны от порезов. Голова была мокрой, видимо слуги Ио попытались омыть его перед тем, как затащить в зал. Тело безвольно опустили на пол. Ио скривилась.

– Принесите ему новую одежду! – приказала она строгим тоном.

Один из слуг тут же бросился исполнять приказ.

– Я прикажу собрать корзины с едой и плодами наших земель. Безымянного оденут, накормят и доставят на ваш челнок. А сейчас я бы хотела показать вам свой сад и кухню, где я создаю новые вкусовые композиции.

Отдав распоряжения слуге, Ио вышла с гостями из зала. Фавн отказался от сада, ограничившись кухней, да и то оставался безучастным. Дива же была в восторге и от кухни, и от сада.

Напоследок гости обменялись с хозяйкой любезностями и, попрощавшись, вернулись на челнок.

Таи и Энио уже ждали их внутри. На полу сидел парень в тунике, подпоясанный верёвкой, на ногах – сандалии. Вакханки с недоверием смотрели на худощавого пассажира, не выпуская из рук оружие.