Полная версия
Иллюзия гениальности
Ольга Игомонова
Иллюзия гениальности
Пролог
Тайга медленно просыпалась от зимней спячки. Из серых просевших сугробов пробивались веселые ручейки, которые с жизнерадостным журчанием стекались к железнодорожной насыпи. Холодное апрельское солнце многократно отражалось в стальных рельсах, наполняя влажный весенний воздух ослепительным сиянием. Бесконечные лучи железной дороги, словно безжалостный хирургический скальпель, разрезали тайгу на две неравные части и направляли железнодорожные составы в самое сердце Сибири.
Скорый поезд Москва – Иркутск мчался вперед с опережением графика, время от времени распугивая лесных обитателей оглушительными тревожными гудками. На железнодорожной платформе небольшого районного города прибытие этого состава уже ждали два милиционера, дежурный по станции, врач скорой помощи и два санитара с носилками на колесах. Милицейский уазик и белый рафик с красным крестом на боку стояли неподалеку с работающими двигателями, пронзая прохладный сибирский воздух нервным мерцанием мигалок.
Перед станцией поезд натужно затормозил и сердито выпустил удушливые пары, словно выражая свое недовольство незапланированной остановкой. Группа встречающих торопливо направилась к началу состава. В открытых дверях третьего вагона стояла взволнованная проводница. Она передала милиционерам небольшую дорожную сумку и помогла спуститься на платформу бледной молодой женщине с огромным животом. Несмотря на холодную погоду, пассажирка была в легком халате и тапочках на босу ногу, а от промозглого весеннего ветра ее спасало только модное пальто с пушистым меховым воротником, небрежно наброшенное на плечи.
Санитары поместили женщину на носилки, накрыли шерстяным одеялом и быстро повезли к машине скорой помощи. Милиционеры засеменили рядом. Молодой врач на ходу проверил пульс незадачливой путешественницы и попытался ее успокоить:
‒ Не волнуйтесь, все будет хорошо! Мы едем в родильное отделение, это совсем рядом! Там вас уже ждут. Врачи у нас хорошие, опытные, так что беспокоиться не о чем. У нас тут все рожают, и все бывает хорошо. В больнице есть телефон, так что скоро вы сможете позвонить своему мужу и сообщить о прибавлении семейства. Где сейчас ваш муж? Если вы скажете, где его найти, я сам могу ему позвонить, как только мы доедем до приемного отделения. Вы помните номер его телефона?
Женщина непонимающе взглянула на доктора и застонала от очередной схватки. Все происходящее казалось ей кошмарным сном: чужой город, санитарные носилки на колченогой каталке, незнакомые люди в белых халатах, пропахшее болезнями и лекарствами чрево машины скорой помощи, душераздирающий вой сирены над головой, обшарпанный коридор незнакомой больницы, невыносимая боль во всем теле, прохладные руки врачей, ослепительные софиты операционной, просвечивающие ее плоть, словно рентгеном, тревожные глаза над медицинскими масками, горячий укол в вену, а после него ‒ полный провал…
Когда сознание начало возвращаться, она услышала чьи-то голоса, которые звучали непонятно и глухо, будто сквозь толщу воды. Боль немного утихла, но тело оставалось вялым, непослушным и чужим. Женщина продолжала лежать неподвижно, наслаждаясь своим безразличием к происходящему: открывать глаза не хотелось, а возвращение в реальность не сулило ничего хорошего. Вскоре низкие и бессвязные звуки чужой человеческой речи зазвучали отчетливо и понятно, и на мгновение ей показалось, что все самое страшное уже позади. И в тот самый момент, когда она окончательно очнулась, а где-то в глубине ее души зашевелилась надежда на счастливое будущее, раздался разгневанный плач новорожденного младенца, отчаянно протестующего против своего появления на свет. Ей вдруг почудилось, что к этому плачу присоединился еще один ребенок, а к нему еще один, а потом еще, и еще, и еще… И этот воображаемый хор негромких, но требовательных детских голосов стал продолжением того кошмара, который на протяжении последних месяцев преследовал ее почти каждую ночь.
Женщина открыла глаза. Это вызвало у окружающих большое оживление. Люди в масках засуетились и заговорили с ней все одновременно:
‒ Она очнулась, очнулась!
‒ Дайте ей нашатырь!
‒ Ну, мамочка, ты молодец! Вот это да!
‒ Поздравляем! Вот это по-нашему!
Женщина смотрела по сторонам растерянным блуждающим взглядом, не понимая, где она и что с ней происходит. А когда радостные акушерки поднесли к ее лицу двух крошечных краснолицых младенцев, которые надрывались от крика, от ужаса она снова потеряла сознание. А врачи, не обращая внимания на состояние молодой матери, ликовали:
‒ Это девочки, близнецы! Такие чудесные! И абсолютно одинаковые!
* * *
Книга первая
История семьи Горбуновых
(1937 – 1988)
Судьбу каждого человека определяют многие обстоятельства. Астрологи считают, что нашими судьбами управляют звезды. Историки утверждают, что всем руководит генеалогия – наука о родственных связях, династиях и преемственности поколений. Генетики убеждены, что главным фактором в судьбе является наследственность, и жизнь каждого человека запрограммирована в его геноме еще до рождения. Люди религиозные верят, что судьба дарована им свыше, поэтому нужно смириться, а оптимисты и атеисты настаивают на том, что жизнь и благополучие каждого индивидуума зависит исключительно от него самого.
В каждом из этих подходов есть рациональное зерно, но истина находится, скорее всего, где-то посередине, иначе чем объяснить тот удивительный факт, что история центральных персонажей этого романа началась задолго до их рождения, а их судьба сложилась таким непредсказуемым образом. В истории семьи Горбуновых произошла длинная цепь разных событий, которые во многом объясняют характер и поступки героев этого романа – объясняют, но не оправдывают. К тому же без описания истории этой семьи рассказ о судьбе героев будет неполным.
Глава 1. Зойка
Зойка Горбунова родилась и выросла в Ладогорске. Вся жизнь этого небольшого сибирского городка была сосредоточена вокруг местного машиностроительного завода – градообразующего предприятия, на котором работало практически все трудоспособное население города. Зойкины родители тоже были заводскими рабочими – отец слесарем, а мать шлифовщицей. Но своего отца, Василия Ивановича, Зойка почти не помнила: когда в 1941 году он ушел добровольцем на фронт, ей было всего четыре года. Рядовой Горбунов с войны не вернулся. От него остались только две пожелтевшие довоенные фотографии, несколько фронтовых писем и похоронка, над которой Зойкина мать Нина Федоровна долго и безутешно рыдала.
Шли годы. Зойка росла, а ее мать продолжала работать в механическом цехе. Горбуновы жили на окраине Ладогорска в маленьком деревянном доме, который они получили от завода перед самым началом войны. Рядом с домом был небольшой участок земли, где Нина Федоровна каждую весну сажала картошку, огурцы и лук. Это было хорошим подспорьем для их маленькой семьи. Зойка с малых лет помогала матери по хозяйству, а после окончания восьмого класса она тоже пошла работать на машиностроительный завод, который был для всего Ладогорска практически родным домом. В тяжелые послевоенные годы мужчин на заводе не хватало, и Зойку поставили ученицей на токарный станок. Толковая девушка быстро освоила тонкости профессии токаря, получила разряд и начала работать самостоятельно наравне с другими рабочими.
Все шло хорошо. Послевоенный энтузиазм, которым была охвачена вся страна, безграничная любовь и забота матери и собственные трудовые успехи давали Зойке надежду на счастливое будущее. Девушка начала расцветать. Она с оптимизмом встречала каждый новый день, радовалась мирному небу над головой и совершенно не замечала собственной красоты, которой наливалось ее упругое молодое тело. Но этой красоте было суждено еще долго оставаться невостребованной: война уничтожила большую часть мужского населения города, и даже на машиностроительном заводе работали в основном женщины. Молодежь называла Ладогорск городом невест, и в этой грустной шутке звучала безнадежная правда. В поисках счастья некоторые девушки и молодые женщины устремились на ударные комсомольские стройки, которые в те годы стали очень популярны. Но Зойку идея уехать из родного города в чужие края никогда не привлекала, да и о создании собственной семьи она пока еще не задумывалась. Она была молода и здорова, у нее была любимая мама, родной дом и надежная профессия – словом, практически все, что нужно юной девушке для полного счастья.
Но такая безмятежная жизнь продолжалась недолго. В разгар суровой зимы 1957 года Нина Федоровна сильно простудилась и слегла с воспалением легких, которое привело к серьезным осложнениям. Ее организм, измученный тяжелым трудом и лишениями военных и послевоенных лет, не выдержал такого испытания, и в марте несчастная женщина тихо умерла в своей собственной постели. Похоронив мать на местном кладбище, Зойка вернулась в свой пустой дом, который теперь казался ей неприветливым и чужим.
Так закончилась Зойкина юность и началась взрослая жизнь, полная неожиданностей и проблем. Сначала все продолжалось, как и раньше. Девушка все так же работала токарем в механическом цехе и занималась домашним хозяйством, а в начале лета посадила на своем огороде картошку и огурцы, но только радости от своего труда Зойка больше не чувствовала. После смерти матери у нее внутри будто что-то надломилось: она перестала смеяться, почти никогда не улыбалась и ни минуты не сидела без дела, словно старалась что-то доказать себе и окружающим. Свою профессиональную работу на заводе девушка тоже выполняла с особым рвением и быстро стала передовиком производства. Ей начали давать премии за перевыполнение плана и поручать изготовление сложных и ответственных деталей. Начальник цеха уже собирался назначить ее бригадиром участка, когда в Зойкиной жизни произошло очень важное событие.
Глава 2. Под чарами Мельпомены
В 1960 году в Ладогорске открылся первый в городе драматический театр. Изначально его репертуар был небольшим, но известный столичный режиссер, которого назначили художественным руководителем нового театра, пригласил в Ладогорск несколько хороших актеров, прозябавших в Москве без работы в ожидании подходящих ролей. Молодая театральная труппа работала с большим энтузиазмом, и все постановки получались энергичными и зажигательными. Но ладогорцы не спешили приобщаться к театральному искусству, поэтому билеты на спектакли распространялись главным образом через профсоюзные комитеты местных предприятий.
На машиностроительном заводе билеты в театр выдавали бесплатно передовикам производства. Когда Зою Горбунову вызвали в местком и торжественно вручили ей два билета на «Иркутскую историю», девушка хотела отказаться от них, но председатель месткома и слушать ее не стал:
‒ Обязательно сходи! Места очень хорошие, третий ряд партера. Это новый спектакль, современный, поставлен специально для молодежи. Все его очень хвалят. И тебе как передовику производства будет полезно повысить свой культурный уровень.
‒ Но зачем мне два билета?
‒ Пригласи кого-нибудь. Например, своего жениха. У тебя есть жених-то?
Зойка покраснела и промямлила:
‒ Нет у меня никакого жениха…
‒ Да ладно, не стесняйся, дело-то молодое! Как у такой красавицы может не быть жениха?
Девушка немного овладела собой:
‒ Я не красавица. И никакого жениха у меня нет.
‒ Вот сходишь в театр и там обязательно найдешь себе жениха, образованного и культурного. Потом еще благодарить будешь, что местком тебе билеты выделил.
Зойка неуверенно взяла билеты, а председатель месткома отечески похлопал ее по плечу:
‒ Вот и молодец! Передовики производства должны быть культурными людьми, а посещение театра – это важное культурное мероприятие. Может быть, в театре ты действительно познакомишься с хорошим молодым человеком, и такая встреча изменит твою жизнь.
Председатель месткома оказался прав: посещение театра действительно изменило Зойкину жизнь, причем совершенно неожиданным образом…
* * *
Идти в театр одной не хотелось, и она позвала с собой соседку тетю Аню, бывшую подругу матери. Спектакль и правда оказался очень интересным. Зойка следила за происходящим не сцене, затаив дыхание. Она горячо сопереживала героине, а в самый трагический момент даже прослезилась. Но у пьесы был счастливый конец, и когда закрылся занавес, девушка громко аплодировала вместе со всеми, сожалея о том, что представление закончилось так быстро.
В ту ночь Зойка долго не могла заснуть. Она снова и снова вспоминала прошедший вечер: настойчивое дребезжание звонка, призывающего зрителей занимать свои места, мягкое шуршание бархатного занавеса, напряженную тишину зрительного зала, замершего при известии о смерти героя, бурные овации, которыми зрители вызывали актеров на поклон, и даже приторный вкус лимонада, который они с тетей Аней пили в театральном буфете. Она вспоминала красивые и загадочные театральные слова, которые никто никогда не произносит в обычной жизни: партер, бельэтаж, бенуар, авансцена, антракт, репертуар… Это была другая, незнакомая реальность, наполненная чудесами и тайнами, и девушке очень хотелось снова вернуться в тот волшебный мир.
Весь следующий день Зойка чувствовала себя, как во сне: ее мысли были полностью поглощены вчерашним спектаклем. Тогда она еще не знала, что магия театрального искусства околдовала ее на всю жизнь – ей просто хотелось снова стать свидетелем захватывающих событий, происходивших на сцене, и еще раз полюбоваться замечательной игрой актеров. Девушку тянуло в зрительный зал, как магнитом, и, едва дождавшись окончания рабочей смены, она снова помчалась в театр.
Театральная касса была открыта, но рядом с ней никого не было. Зойка смущенно огляделась, заглянула в окошко и вполголоса спросила:
‒ Можно купить билет?
Кассирша приветливо улыбнулась:
‒ Да, конечно! На какое число вам нужно? Или вас интересует какой-то определенный спектакль?
Незадачливая зрительница смутилась:
‒ Я не знаю…
Кассирша ничуть не удивилась такой нерешительности и объяснила:
‒ Справа на стенде висит репертуар. Там указано, какие спектакли в какие дни идут. Выбирайте, что вам интересно, а я скажу, какие билеты есть на это число.
Через пять минут счастливая Зойка вышла на улицу, взволнованно сжимая в руке три билета на три ближайших спектакля. Тот факт, что она пойдет в театр одна, ее уже ничуть не смущал.
* * *
В течение следующего месяца Зойка пересмотрела весь театральный репертуар, включая детскую сказку «Двенадцать месяцев», а на «Иркутскую историю» сходила еще трижды – это был ее самый любимый спектакль. Возвращаясь после него домой, она каждый раз задумывалась о жизни Вали, главной героини пьесы. Зойка даже представляла себя на ее месте: ей тоже хотелось полюбить хорошего человека, выйти за него замуж и родить двойняшек – мальчика и девочку.
В ходе этого спектакля в жизни героини происходит трагедия: ее муж Сергей погибает, спасая тонущих детей. Зойка считала, что это несправедливо: такой замечательный человек не должен так рано умереть, он должен жить долго и счастливо. Но больше всего девушку волновала дальнейшая судьба Вали, которая после гибели мужа осталась одна с двумя детьми на руках. «Как же она управится с двойняшками одна, без мужа? – переживала Зойка. – Ведь им всего нужно вдвое больше! Нужно покупать сразу две пары ботинок, две шубки, две кроватки, двое санок! Тяжело! И согласится ли Валя выйти замуж второй раз – за Виктора, который ее любит? А если она его не любит? Можно ли выйти замуж без любви?» Это вопросы волновали девушку больше, чем собственные проблемы. Она страстно желала узнать продолжение «Иркутской истории», но билетеры в театре сказали, что у этого спектакля продолжения нет и не будет.
А еще Зойку очень интересовал вопрос близнецов. Она, конечно, знала, что у женщины может родиться двойня, но среди ее знакомых близнецов ни у кого не было. «Это же такое счастье, когда рождается сразу двое детей, – думала девушка. – Интересно, можно ли специально сделать так, чтобы родились двойняшки? А если можно, то как?» И у нее появилась страстная мечта – родить двойню. Лучше, конечно, если это будет мальчик и девочка, но она была согласна и на однополых близнецов. Зойке казалось, что ее мечта обязательно осуществится. Она даже начала придумывать разные способы, как можно различать малышей, если родятся два совершенно одинаковых мальчика или две девочки. Мальчиков ей хотелось больше, чем девочек: они смогут играть с отцом в футбол и ходить на рыбалку. «В школе они будут отличниками, а когда вырастут, выучатся на инженеров, пойдут работать на наш машиностроительный завод и станут начальниками», – мечтала девушка.
По ночам Зойке часто снилась ее будущая счастливая семья: она на кухне варит борщ в большой кастрюле (в семье три мужчины, их надо хорошо кормить!), а в сарае ее сыновья-близнецы вместе с отцом чинят два одинаковых детских велосипеда (у них обязательно будут велосипеды!). Мальчишки в Зойкином сне были как две капли воды похожи на пятилетнего Петьку с соседней улицы, а их отец выглядел точь-в-точь как актер, который исполнял роль Сергея в ее любимом спектакле.
* * *
Театр стал для Зойки настоящей страстью. Она снова и снова ходила на знакомые спектакли и каждый раз с волнением наблюдала за происходящими на сцене событиями. Оказалось, что жизнь Ладогорского драматического театра не ограничивалась спектаклями текущего репертуара. В середине октября девушке удалось попасть на юбилейный вечер одного из актеров, для которого театральная молодежь подготовила веселый капустник, к очередной годовщине Великой Октябрьской социалистической революции театр подготовил для зрителей замечательный концерт, а в начале декабря на сцене театра прошли двухдневные гастроли краевого музыкального театра, который привез в Ладогорск веселую музыкальную комедию.
Зойка не пропускала ни одного театрального события и с нетерпением ждала премьеру нового спектакля, о репетициях которого она прочитала в местной газете. По предварительной информации премьера спектакля должна была состояться в предновогодние дни, но точная дата первого представления долго держалась в секрете. Зойке очень хотелось попасть на премьеру. Кассирша в театральной кассе сказала, что приглашения на премьерные показы всегда распространяются в горкомах, райкомах, исполкомах и прочих органах государственной власти, а в кассу поступают только билеты на последний ряд и неудобные места. Чтобы успеть купить такой билет, девушка каждый день приходила в театральную кассу на разведку, и однажды на дверях театра она увидела объявление, которое круто изменило ее жизнь:
Театру на постоянную работу требуются гардеробщицы. График работы сменный: по будням вечерняя смена, в выходные и праздничные дни полный рабочий день.
На первый взгляд в этом объявлении не было ничего особенного, но Зойка, прочитав его, остановилась, как вкопанная: может быть, это ее шанс? Может быть, ее возьмут на эту должность? Она видела, как работают гардеробщицы: ничего сложного, она прекрасно справится с такими нехитрыми обязанностями!
На следующий день девушка впервые в жизни отпросилась с работы пораньше, соврав начальнику, что у нее болит зуб, и помчалась в отдел кадров театра. В глубине души она не надеялась, что ее возьмут на эту должность, но после недолгой беседы приятный пожилой человек в коричневом костюме подробно рассказал ей об условиях труда и объяснил, какие документы потребуются для оформления на работу. Зарплата гардеробщицы была очень маленькой, намного меньше, чем Зойка получала на заводе, но девушку это совершенно не беспокоило. Она взволнованно сообщила, что готова немедленно уволиться с завода и приступить к работе в театре. Кадровик удовлетворенно кивнул:
‒ Ну, вот и хорошо, так и договоримся. Для начала вы будете работать только в гардеробе, а в будущем, если откроется вакансия, можно будет по совместительству оформиться уборщицей, они работают утром. В театрах все так делают.
Так в Зойкиной жизни начался новый этап, в котором ей предстояло пережить много радости, огорчений, счастья и бед.
Глава 3. С чего начинается театр
С первого же дня работа в театральном гардеробе показалась девушке сплошным праздником. Театр – это не завод. Здесь нет ни станков, которые выходят из строя в самый неподходящий момент, ни производственного плана, который нужно выполнять и перевыполнять во что бы то ни стало. Здесь нет металлической стружки и машинного масла, которое въедается в кожу рук так, что ничем не отмоешь, и нет строгого мастера производства, который придирчиво проверяет каждую деталь и нещадно ругает рабочих за малейший брак. Театр – это другой, особенный мир, где у актеров иные заботы: их работа несет людям радость, будоражит кровь и волнует воображение. Зрители приходят в театр в нарядной одежде и в приподнятом настроении, а перед началом спектакля в театральном фойе и гардеробе пахнет не горячим металлом, а мокрым снегом и духами. Люди посещают театр, чтобы приобщиться к настоящему искусству, и по какой-то необъяснимой причине Зойка ощущала себя важным участником этого процесса.
Она быстро освоилась на новом месте. Работа гардеробщицы была очень легкой, а из-за вечерних смен днем оставалось много свободного времени. Оказалось, что сотрудникам театра разрешали присутствовать на репетициях, и девушка целыми днями пропадала в зрительном зале, тихонько заняв место в последнем ряду. Она с волнением наблюдала за творческим процессом. Ей было интересно буквально все: как режиссер ставит мизансцены, как актеры репетируют роли, как рабочие устанавливают декорации и настраивают софиты. А когда она впервые услышала, как режиссер орал на актера, который не выучил текст, а потом и вовсе прогнал его со сцены, то смеялась до слез: «Ну прямо как наш мастер Николай Петрович, когда Володька-фрезеровщик заявился на работу с похмелья!»
* * *
Шли годы, а Зойка по-прежнему оставалась околдована чарами Мельпомены и целыми днями пропадала в театре. Этот храм искусства стал в ее жизни единственной страстью и единственной любовью. Режиссер и актеры быстро привыкли к молчаливой девичьей фигуре, которая неизменно находилась в дальнем углу зрительного зала на всех репетициях и прогонах новых спектаклей. Но знакомиться или сближаться с актерами девушка никогда не стремилась и всегда четко держала дистанцию, обозначенную рампой: на сцене – творцы и таланты, в зрительном зале – публика и поклонники. Она считала себя всего лишь благодарным зрителем и была счастлива присутствовать при рождении новых спектаклей и наблюдать появление новых творческих идей.
Но однажды граница между сценой и Зойкой оказалась нарушена, причем самым неожиданным образом.
Глава 4. Гастроли и гастролеры
Это случилось летом 1967 года, когда в Ладогорск приехал на гастроли известный московский театр. Этого события девушка ждала с нетерпением: в репертуаре гастролей были новейшие пьесы современных драматургов, а главные роли исполняли популярные актеры кино и телевидения.
Во время первой репетиции столичной труппы Зойка, как всегда, заняла свое обычное место в дальнем углу зрительного зала. Но посмотреть репетицию ей так и не удалось: как только она присела на краешек кресла, московский режиссер оглушительно рявкнул в микрофон:
‒ Почему посторонние в зале? Кто разрешил? Выйти вон!!!
От неожиданности молодая гардеробщица испугалась буквально до полусмерти: ладогорский режиссер на репетициях никогда не пользовался микрофоном. Девушка пулей вылетела из зрительного зала и долго стояла в фойе, прижавшись к стене, чтобы успокоиться. Немного отдышавшись, она заметила, что на нее внимательно смотрит незнакомый молодой человек с длинными русыми волосами и огромными голубыми глазами. Парень был в яркой клетчатой рубашке и светлых льняных брюках и выглядел так, будто сошел с обложки модного журнала. Поймав Зойкин взгляд, незнакомец приветливо улыбнулся и сказал:
‒ Не обращайте внимания. Наш Альберт Адольфович постоянно кричит на репетициях. Мы к этому уже давно привыкли. Вообще-то он мировой мужик, просто у него такой характер. И он терпеть не может, если во время репетиции в зрительном зале присутствуют посторонние. Он даже актеров не допускает на репетиции, если они не заняты в спектакле. Так что если вы хотите посмотреть, как работает наш гений, то лучше сделать это тайно, чтобы он не видел. Как говорится, не буди лиха, и все будет окей. А еще говорят, не трожь – не завоняет. В данном случае это будет более точное описание ситуации.
Зойка слушала собеседника, широко открыв глаза: она никогда еще не слышала, чтобы кто-то так говорил о работниках искусства, а тем более о режиссерах, которых она считала почти небожителями. А парень продолжал: