Имена остались в титрах

Надежда Щёголева

Имена остались в титрах

Глава 1

2017

Он знал, что когда-нибудь с ней встретится. За десять лет с тех пор, как они расстались, фантазия не раз прокручивала вероятные сценарии: церемонии вручения наград, фестивали, телепередачи, съемочные павильоны. Такое будничное место, как аэропорт, он почему-то в расчет не брал. А сейчас стоял посреди бизнес-зала в Шереметьево и смотрел прямо на нее. Крепко сжимал мобильный, не в силах хоть что-нибудь ответить собеседнику, в одночасье онемел, оглох и потерял способность двигаться.

Она его не замечала. Ее внимание устремлялось в листы формата А4, скрепленные зажимом. Непривычно было видеть ее в очках, раньше в ее арсенале были только солнечные. Она не отвлекалась от бумаг, даже когда отпивала что-то из кружки – черный чай, если предпочтения не изменились. Хоть он и сам не отличался идеальным зрением, но мог четко разглядеть ее эмоции: в процессе чтения она то улыбалась, то недовольно поджимала губы и хмурила брови. Косметологические процедуры слегка сдерживали активность ее подвижной мимики, но не испортили внешность. Она была всё так же красива, но уже другая. Чужая. Много лет чужая. Сердце заходилось, как безумное – он сделал себе огромный комплимент, когда предположил, что с легкостью выдержит их встречу.

Телефон завибрировал и вывел из оцепенения. Оказалось, разговор давно был сброшен и ему снова перезванивали. Он шумно выдохнул, пытаясь прийти в себя, и отошел в сторону, скрываясь из её поля зрения.

– Да, слушаю, со связью что-то было. У меня вылет через час, давай потом поговорим. Но ты учти, я мнения не поменяю, нынешний каст – это полный провал. Если всё так и останется, пусть кто-нибудь другой занимается. Да мне плевать! Я с бездарностями не работаю. Всё, до связи. Позвоню, как смогу.

Сергей спрятал мобильный в карман расстегнутого пальто, развернулся и снова нашел ее взглядом. Ничего не изменилось, она по-прежнему сосредоточенно читала. Шальная мысль промелькнула и заставила его покачать головой в ответ самому себе. Он понимал, что это сумасшествие, но другой возможности могло и не быть. Для того чтобы решиться, хватило пары минут. Он быстро пересек пространство и остановился у её столика.

– Здравствуй, Аня.

***

Рейс до Иркутска откладывался по погодным условиям. Представитель авиакомпании пообещал задержку на пару часов. Благо, у нее был временной запас: до корпоративного мероприятия, куда ее пригласили ведущей, оставались ещё сутки. И заняться было чем: она взяла с собой сценарий, с которым никак не успевала ознакомиться. По старинке распечатала – читать с электронных устройств не любила.

Многосерийный телевизионный фильм не радовал оригинальностью сюжета. Ей предлагали главную роль, что подкупало, но качество материала расстраивало уже с первых страниц. Но она все равно не теряла надежду на лучшее и продолжала изучать текст – вдруг ситуация изменится. И неожиданный поворот действительно произошел – прямо над ней раздался голос из прошлого, от которого к щекам тут же прилила кровь, а дыхание как будто исчезло. Она слышала, но не верила, что всё это наяву. Столько лет удавалось избегать, а тут, на тебе:

– Здравствуй, Аня.

Его парфюм ударил в нос, не оставив шансов, что ей просто показалось: за все эти годы он не сменил аромат. Она испугалась, что сейчас умрет. Просто умрет – вот так, сидя за этим столом, в этой же позе. Через некоторое время объявят рейс, но ее не будет среди пассажиров. Ее бросятся искать и найдут здесь, застывшую навеки.

Она смотрела в одну и ту же страницу сценария и думала только о том, как ей хотелось подскочить и убежать. Но тело не слушалось, она не могла пошевелиться.

– Аня? – немного хрипло проговорил он и откашлялся. – Здороваться ты, как я понял, не собираешься?

 Она не видела, но слышала, как он опустился на диванчик напротив нее. Сердце заныло, и эта боль была уже не душевная. Хотелось дышать глубже, но едва получалось делать даже короткие вдохи. Аня резко подняла голову – на неё пристально смотрели голубые глаза, такие родные когда-то.

– Что тебе нужно? – всё, что она смогла из себя выдавить.

– Слушай, мы же должны были когда-то пересечься, – на его слишком серьезном лице появилась грустная улыбка. – Как бы ты ни избегала этого. Земля круглая. А Москва – тем более.

– И что?

– Ничего. Увидел тебя, решил поприветствовать. Мне странно, что ты так агрессивна.

– Я не агрессивна. Просто не расположена к общению с тобой, – она старалась говорить как можно равнодушнее.

– Все десять лет?

– Все десять лет, – Аня кивнула. – Еще есть какие-то вопросы? – измученный взгляд на него – внутри всё замерло от беспощадно накативших воспоминаний.

Сергей смотрел с иронией и печалью одновременно. Только в этот момент она заметила, как он изменился. Поправился, лицо стало круглым, немного отекшим, видимо, от недосыпа. Появились морщины, немало. Седые волосы. Это был не тот человек, рядом с которым она провела несколько лет, а какая-то неудачная его копия.

– Куда ты летишь? – спросил он, спустя паузу.

– Надеюсь, не туда же, куда и ты.

– Я во Владивосток, через полчаса посадка, – Сергей отвечал спокойно, даже дружелюбно, что только сильнее раздражало. – Не туда же?

– Нет, – Аня снова посмотрела в сценарий, изображая увлеченность.

– Видишь, тебе повезло. Совсем скоро избавишься от моего общества.

– Ты собрался ждать посадку здесь? Я занята, если ты не понял.

– Что за сценарий? – Сергей показал взглядом на бумаги. – Фильм или сериал?

– Я сейчас пересяду, – металлическим тоном заявила она. – Или охрану позову.

– Зови. Привлеки к нам внимание, пусть появятся сенсационные заголовки, – он усмехнулся, а потом резко потянул на себя распечатку, повернул и быстро перелистнул на начало.

– Ты в своем уме, Терлецкий? – Аня отбросила очки на столик и изумленно уставилась на мужчину. – Ты что вообще творишь?

– По-моему, ничего противозаконного, всего лишь посмотрел, что актрисе Завьяловой теперь предлагают. Ты же не удосужилась ответить.

– Я даю тебе три минуты. Я говорю серьезно. Если ты не уйдешь, я позову охрану и мне всё равно, что о нас подумают или напишут.

– Хорошо, – Сергей не стал реагировать на угрозы. – Трех минут мне будет достаточно. У меня к тебе дело.

– Какие у нас могут быть дела?! – она опешила: ему снова удалось ее удивить.

– Профессиональные. Раз уж мы встретились, я хочу воспользоваться ситуацией.

– В каком еще смысле?

– Аня, мне нужна актриса, – он сообщил это твердым тоном, уже без ноток насмешки.

– Прости, что? – ей казалось, что она ослышалась.

– Мне нужна актриса, – невозмутимо повторил Сергей. – На главную роль. У меня проект разваливается, проблемы с основной героиней.

– Сочувствую, конечно, но причем здесь я?

– Когда я прочитал сценарий, сразу подумал о тебе, но даже не представлял, как это организовать. Я был уверен, что пытаться бессмысленно, ты не пойдешь на контакт. В итоге кастинг закрыли, нашли компромиссный вариант, но сейчас идут репетиции, и я понимаю, что это провал. Вот увидел тебя и снова вспомнил, что эта роль – твоя.

– Почему я? – она уговаривала себя волноваться хотя бы немного меньше. – Ты вроде не слишком в восторге от моих актерских способностей. Или я что-то путаю?

– А-аня, – протянул он и недовольно вздохнул. – Я много от чего не в восторге, что касается твоей теперешней карьеры. И это уже давно только твое личное дело. Но ты была и остаешься талантливой актрисой. А у меня есть настоящий материал, достойный. Я вижу в этой роли только тебя.

– Неужели ты настолько наивен? Ты думаешь, я соглашусь? – настала ее очередь усмехаться. – Ничего не изменилось, Терлецкий. Я не хочу иметь с тобой никаких дел. Работать в твоем проекте? Насмешил, честное слово.

– Может, ты хотя бы сценарий почитаешь?

– Нет! – она почти вскрикнула. – У меня хватает предложений. У меня нет времени, а тем более – желания. Ты хотел предложить – предложил. А теперь позволь попрощаться с тобой.

– А ты позволь усомниться в твоих словах. Я уже вижу, что это – убожество, – он махнул рукой в сторону распечатки. – После первых двух страниц понятно. Что ты творишь со своей карьерой? Аня, ты же была такой звездой!

– Ну, все, хватит! Я зову охрану.

– Это твоя роль, – снова повторил он, игнорируя ее слова. – Не думай, что я испытываю огромное удовольствие, говоря тебе все это. Но я поступаю, как профессионал. Кино будет масштабное. Прокат в кинотеатрах страны и за ее пределами.

– Я не стану сниматься в твоих проектах, будь они хоть голливудского масштаба! – раздраженно бросила она и стукнула ладонью по столешнице.

– Угадала. Проект международный. Кроме России, съемки будут во Франции и Италии.

– Меня это не волнует! Всё, мне больше нечего сказать!

– Глупо, – печально констатировал Сергей. – Глупо в твоей ситуации вести себя подобным образом. Я не в восторге, что мне приходится уговаривать тебя, знаешь. Я думал, за десять лет ты все-таки как-то повзрослела. Но нет.

– Хватит меня оскорблять! – Аня уже с трудом контролировала громкость голоса. – Ты даже не осознаешь, насколько по-хамски поступаешь! Чего ты добиваешься?

– Я хочу, чтобы ты играла в этом кино. Ничего хамского в этом не вижу. Наоборот, вроде как, услугу тебе оказываю.

– Когда я разрывала с тобой контракт, то ясно давала понять, что больше никакого сотрудничества у нас не получится.

– Снова вынуждаешь напомнить тебе про десять лет. Ты могла и передумать, не правда ли? – он выудил из кармана маленький флеш-накопитель и пододвинул к ней. – Сценарий здесь. Только не выбрасывай, не делай ничего сгоряча. И абстрагируйся от того, что это мой проект. Просто почитай.

– Ради коммерческого успеха ты все так же готов, на что угодно. Для тебя нет никаких границ. Тебе плевать на все то, что случилось между нами! Как ты себе представляешь съемочный процесс? Считаешь, я смогу что-то еще сыграть под твоим руководством?

– Считаю. Иначе я бы не подошел.

Она ничего не отвечала. Её вымотал этот диалог, столько всего произошло за несколько коротких минут. Не успевала пережить одну его фразу, как следовала другая, не менее обескураживающая.

– Возьми, – Сергей пододвинул флешку еще ближе. – Оцени всё спокойно. Я понимаю, немного странный момент для деловых переговоров, но раз так сложилось…

Аня пристально смотрела на кусок пластика, скрывающий в себе интригу, и даже не заметила, как Сергей оставил ее в одиночестве – место напротив неё пустовало. Спустя пару мгновений поняла, что исчез и сценарий. Она обвела пространство растерянным взглядом и увидела, что к ней приближалась официантка со стопкой листов в руках.

– Анна Викторовна, простите за беспокойство. Вам просили передать.

Она забрала пропажу, даже не поблагодарив. Зачем он уносил сценарий? И что ей делать с флешкой? По-хорошему, нужно оставить здесь и забыть об этом разговоре. Но как?! Сергея уже не было рядом, но перед глазами застыл его образ. В ушах звучал голос. Голос, который когда-то шептал ей слова любви.

В аэропорту раздался сигнал оповещения, а следом механический женский голос известил о посадке на рейс Москва – Иркутск. Аня опомнилась лишь с третьего повтора. Она резко поднялась, взяла распечатку и телефон. Уже собираясь идти, снова посмотрела на черную флешку, блестящую глянцем на белом столе. Помедлила ещё секунду, а потом всё-таки схватила этот злосчастный предмет и бросила на дно своей вместительной сумки.

2003

Анна Завьялова и Сергей Терлецкий познакомились в стенах московской киностудии – кузнице по производству телесериалов. Его к тому времени уже утвердили на главную мужскую роль в будущей мелодраме, а вот она попала на пробы совершенно случайно. Один из маститых актеров театра, в котором Аня служила, посодействовал, воспользовавшись знакомством с главным продюсером проекта. И сделал это, разумеется, не просто так: он был сильно неравнодушен к молодой коллеге.

Она – замужняя женщина с двумя маленькими детьми – старалась не замечать его симпатии, и тем более не хотела быть ему чем-то обязанной. Он был давно и глубоко женат, его супругу знал весь коллектив, поэтому о связи с ним Аня и подумать не могла, даже если бы испытывала ответные чувства. Однако её карьера в театре оставляла желать лучшего: главных ролей давали мало, а участвовать в битве за них, строить козни и плести интриги она никогда не умела, да и не могла. Благодаря мягкости своего характера Завьялова уже не первый год сидела на «скамейке запасных». Деньги её не беспокоили – супруг владел сетью ресторанов и кафе быстрого питания и весьма преуспевал в своем бизнесе. Удручала же Аню невозможность полноценно реализоваться творчески.

Муж не был в восторге от ее профессии – в основном из-за повышенного мужского внимания. Миниатюрная брюнетка с длинными волосами, большими карими глазами, от природы пухлыми губами, чуть вздернутым носом, идеальными пропорциями кукольного лица пользовалась невероятной популярностью у противоположного пола. Завьялов страшно ревновал и надеялся, что жена бросит театр после рождения их первого ребенка, дочки Алины. Ожидания не оправдались – Аня так рвалась играть в любимых спектаклях, что очень быстро вернулась на сцену. Спустя четыре года, хоть супруги и не планировали, на свет появился Мирошка, но и он не помешал маме продолжать актерскую деятельность.

Она не раз ходила на пробы в кино и сериалы, снялась в нескольких малобюджетных фильмах, но всегда оставалась за бортом крупных проектов. На судьбу Аня не роптала, убеждая себя, что, в общем-то, её мечты сбылись. Всё свое краснодарское детство она хотела играть в театре, в юности определилась, что поедет в Москву. И ведь удалось: поступила, выучилась, работу по профессии нашла. Когда вышла замуж, перевезла в столицу родителей – легенд регионального телевидения, которые тогда уже завершили карьеры режиссера и ведущей и были готовы посвятить себя внукам. К тридцати с небольшим жизнь у Ани будто бы сложилась.

Предложение сходить на пробы, где впервые за неё замолвят словечко, Завьялова всё-таки приняла. Решению предшествовали пара бессонных ночей и разговор с отцом который поддержал и вселил уверенность. Её театральный «импресарио» не гарантировал успеха, но пообещал, что к ней присмотрятся внимательнее. Это не особенно помогло: Аня считала, что с треском провалилась. Она не смогла совладать с волнением, говорила неуверенно, сцену из сериала сыграла так, будто никогда и не училась актерскому мастерству. В тот день, когда ей позвонили и предложили приехать на повторные пробы, она была крайне удивлена.

Тогда и произошла судьбоносная встреча. Знаменитый герой-любовник из множества известных кинолент, чья эффектная внешность и образ романтика-авантюриста когда-то очаровывали Аню, должен был пробоваться с ней в паре. От этого она нервничала ещё сильнее, представляла, как увидит его – звезду такого масштаба, думала, о чем с ним заговорит. Но суждено ей было сказать только робкое «Здравствуйте».

***

Терлецкий распахнул дверь в павильон и пристально посмотрел на претендентку в партнерши. Аню попросили подождать и оставили там в одиночестве, не предупредив, что знакомство с актером состоится прямо сейчас. Она вздрогнула от громкого звука, выпрямилась на стуле и посмотрела на вошедшего с трепетом и испугом одновременно. Её поразил его рост – тогда он показался ей даже выше, чем был в реальности. Вьющиеся русые волосы немного сбавляли градус брутальности, но суровое выражение лица это компенсировало. Она навсегда запомнила те его потертые джинсы и полосатую футболку-поло.

Сергей медленно прошел в помещение, сел напротив, но не сказал ни слова. Она ждала, когда услышит что-то в ответ, но между ними висело только напряженное молчание. Кумир ее юности даже не удосужился поздороваться. Он изучил ее с максимальной бесцеремонностью, а потом поднялся и ушел.

Пробовать с ним совместные сцены оказалось совершенно невыносимо – в павильоне Терлецкий вел себя аналогично. В моменты актерской игры ещё пытался что-то изображать, но даже тогда Аня замечала раздражение в его взгляде.

– Он просто нахал! Невоспитанный нахал! – рассказывала она матери вечером, когда заехала за детьми. – У меня такое разочарование, ты не представляешь! Не буду я, мама, там сниматься. Даже если утвердят, он меня выживет.

Алевтина наблюдала за дочерью с сочувствием. Её карьера складывалась легко, во всем поддерживал муж, много лет проработавший с ней бок о бок. Хрупкая блондинка, а от природы – жгучая брюнетка прекрасно сохранила молодой задор к своим почтенным годам и выглядела великолепно. В семье её называли не иначе как Алей, причем даже внуки. Она и сейчас, если бы хотела, могла быть при деле и не побоялась бы тягаться со столичными конкурентами. Аня, внешне так на нее похожая, столь боевым характером не отличалась. Матери очень хотелось, чтобы дочь состоялась как актриса, она чувствовала, как скудность театрального репертуара угнетала её.

– Может, он как-то узнал про твою протекцию?

– Об этом лучше не напоминай, – отмахнулась Завьялова. – От этой затеи, по-моему, ждут одни проблемы.

На кухне появился Виктор, Анин папа. Темноволосый, черноглазый, с густыми усами – он выглядел статно и всегда был одет с иголочки, даже находясь дома. Мужчина держал на руках только что проснувшегося внука. Мирон, которому недавно исполнилось четыре, тер сонные глаза, такие же большие, как и у мамы, и сладко зевал. Аня тут же кинулась обнимать сына и зацеловывать его пухлые щечки.

– И ты готова сдаться перед первым же препятствием? – отец, нахмурившись, наблюдал за этими нежностями. – Плевать на этого Терлецкого! Аня, ты должна играть так, чтобы у них никаких сомнений не осталось, и чтобы протекция твоя уже не имела никакого значения. Ты меня слышишь? Оторвись на секунду от ребенка!

– Ну оторвись ты на секунду от ребенка! – повторил за дедушкой Мирон и все присутствующие расхохотались.

Через неделю Завьялову утвердили на главную роль в первой в её карьере телевизионной многосерийной ленте, а спустя ещё несколько дней она узнала, что Сергей Терлецкий оббивал пороги руководства кинокомпании и требовал пересмотреть это решение.

Глава 2

2017

Аня попросила стюардессу ее не беспокоить, закуталась в плед и всем корпусом повернулась в сторону иллюминатора. Безразлично глядя на бескрайнее белое пространство, она думала о том, что случилось в аэропорту. Ей всё еще не верилось. Досаднее всего было от своей же собственной реакции, от невозможности совладать с эмоциями. Терлецкий наверняка заметил, в какое она впала состояние. «Будет теперь мнить себе неизвестно что, – мысленно сокрушалась она. – Будет считать, что мне до сих пор есть до него какое-то дело». В носу защипало, к горлу подкатил ком. Аня из последних сил пыталась не расплакаться. Казалось, что с этой встречей к ней вернулась вся та боль, которую она так отчаянно пыталась заглушить, и в итоге, как будто, победила.

Вспоминала ли она о его существовании? Конечно. Себя обманывать было бесполезно. Но с каждым годом это повторялось всё реже. На публике делала вид, что Сергея Терлецкого никогда не было в ее жизни, и со временем сама в это поверила. А он взял и напомнил о себе – да так, что она до сих пор не могла успокоиться. Ещё и пригласил на роль. Неужели он, и правда, рассчитывал на ее согласие?

В памяти возникали фрагменты тех лет рядом с ним. Это было самое насыщенное время в ее актерской карьере, когда от бешеной занятости им едва хватало сил и часов в сутках, чтобы побыть вдвоем, но зато как они их проводили! «Хватит, хватит, хватит! – если бы она могла, закричала бы на весь салон. – Забудь об этой встрече!». Мозг не слушался и продолжал подкидывать ей воспоминания, одно ярче другого.

В полном бессилии Аня расплакалась. Благо, соседнее кресло было не занято, бизнес-класс почти пустовал. Нос заложило, из горла рвались всхлипы. Она больше не могла их сдерживать – резко встала и почти побежала в туалетную комнату. Снова и снова плескала в лицо холодную воду и старалась остановить эту некстати возникшую истерику. Ей совершенно не хотелось появляться на людях в таком виде.

Когда позывы к рыданию, наконец, прекратились и остались лишь судорожные вдохи, Аня посмотрела в зеркало на свое уставшее, измученное отражение и крепко сжала челюсть, чтобы больше не дать волю слезам.

Вернувшись в кресло, она нашла себе занятие: достала из сумки распечатку и решила погрузиться в чтение. Сценарий теперь тоже вызывал неприятные ассоциации, но она пыталась их перебороть. Аня выискивала место, где остановилась, и вдруг увидела знакомый размашистый почерк. Сердце опять пропустило удар и гулко застучало где-то в горле. Терлецкий, как всегда, весьма предусмотрителен! В уголке одного из листов он оставил номер телефона и подписал: «На случай, если ты захочешь чего-то более достойного».

Завьялова еле удержалась, чтобы не порвать каждую страницу на мелкие кусочки. Опять подступили слёзы, опять она чувствовала себя безвольным существом, неспособным на самоконтроль. И как же сильно она сейчас ненавидела этого мужчину.

***

Сергей раздраженно сорвал с глаз ночную маску – отчаялся уснуть. Долгий перелет на Дальний Восток внушал надежду выспаться, но ничего не получалось – мысли не давали отдохнуть. Он думал только о ней. Прошло без малого пять часов с момента их встречи, а ему мерещилось, будто Завьялова до сих пор сидела напротив всё с тем же каменным выражением лица и глубокой грустью во взгляде. Или это была боль? У неё не вышло сыграть безразличие, ситуация слишком выбила её из колеи.

Сейчас он понимал, насколько нелепо поступил. Она избегала его все эти годы, даже в контракт добавила условие, что ни при каких обстоятельствах не станет работать вместе с ним. И зная это, он всё равно решился пригласить ее на роль. Зачем он вообще произнес эти слова, зачем так настаивал? Она же будет торжествовать, осознавая, что нужна ему. И, разумеется, никогда не позвонит.

Пару лет назад на просторах Интернета Сергей наткнулся на любопытное интервью, снятое у Завьяловой в квартире – в той самой, на Ломоносовском проспекте, где когда-то они жили вместе. Журналистка отметила оригинальное оформление интерьера и поинтересовалась, кому принадлежала идея. Рядом с Аней сидел ее супруг – очевидно, вопрос предназначался для них обоих. Возникла неловкая пауза. «Дизайнерам. И мне, конечно», – коротко выдала актриса. Разумеется, она не могла ответить иначе, но Сергею было больно слышать, как его существование попросту стиралось из истории.

Вместе с оператором она прошлась по всему периметру и даже позволила заглянуть в супружескую спальню. С новым мужем она не поменяла ровным счетом ничего. В квартире остались немые свидетели истории любви, разделившей жизнь Терлецкого на «до» и «после».

2003

Алексей Наумович Поколов – президент одной из крупнейших кинокомпаний – вальяжно восседал за рабочим столом и невозмутимо наблюдал за актером. Тот уже битый час высказывал возмущения по поводу своей партнерши по сериалу. Поколову донесли, что Сергей организовал против Завьяловой целую коалицию, участники которой яро демонстрировали пренебрежение к ней, чем активно мешали рабочему процессу. По сюжету герой и героиня должны были влюбляться друг в друга, но отснятый материал показывал, что им хорошо удавалось играть лишь неприязнь.

– Сергей Максимович, напомни-ка мне, мы тебя в качестве кого сюда пригласили? – мужчина закурил и медленно выпустил дым в сторону собеседника. – Актера, если мне не изменяет память? Может, тогда ты перестанешь вмешиваться? Ты здесь не продюсер!

– Лёша! – Терлецкий поражался такому равнодушию. – Ты ведь теперь в курсе, что я не один это вижу! Нас много! Она провалит тебе проект!

– Мой проект, мне и переживать. Ты денег не вкладывал, чего так нервничать? Не нравится тебе Аня – имеешь право, тебе на ней не жениться. Но давай личное оставим за пределами этой студии.

– То есть, ты не видишь, что она бездарность? – устало выдохнул Сергей. – Она же играет, как в кружке школьной самодеятельности. Текст произносит неискренне, камеру всё время замечает.

– Она из театра, там камер нет. Дай ей время, адаптируется.

– На что вы все повелись, на смазливое лицо? Так она не уникальная. Неужели не найдется девушка такого же типажа, но как актриса интереснее?

– А чем мы, по-твоему, занимались последние месяцы? У нас более трехсот кандидаток отбраковано. Ты знаешь кого-то лучше? Давай, приведи мне. У тебя же явно есть кто-то на примете, раз ты так разбушевался.

– Что это за намеки?