Сиа

– Вы останетесь здесь, – продолжил Эл-Лан. – Остальные – на выход по одному. Руки поднять и завести за голову, по сторонам не смотреть.

– Вперёд, ребята! – скомандовал полковник. – Не дадим поганым обезьянам повод обвинить нас в трусости!

Он первый направился наружу. Ореол над ним горел зелёным и красным, ни капли страха. Прочие не могли похвастаться подобным мужеством: ярко-розовые полосы светились почти у всех. Какой-то рослый парень неожиданно заорал и вцепился в решётку:

– Не хочу! Не пойду! Сволочи!..

Я отвернулась. Вопившего быстро успокоили, но он подал дурной пример. Не прошло и минуты, как трое солдат с рёвом бросились на сиа. Люди были намного крупнее и легко повалили своих противников, но безумие длилось менее секунды. Нападавшие застыли, обмякли и вернулись в строй.

– Чёртовы обезьяны! – произнёс кто-то и грязно выругался. – Мы для них словно куклы!

Пленных вывели во внутренний двор. Всего их набралось сорок два человека вместе с полковником. Тени от фигур протянулись до высокого кирпичного забора, где разместился оператор с камерой. Издали тренога с катушками плёнки напоминала диковинное насекомое, объектив зловеще поблёскивал, словно глаз. Оператору было страшно. Он трясся мелкой дрожью и не сразу отреагировал на приказ начать запись.

– Люди, – тихо и твёрдо произнёс Эл-Лан, – в том, что вы сейчас увидите, виноваты вы сами. Мы терпели тридцать два года. Мы пытались приспособиться. Мы честно выполняли ваши требования. Но вы перешли черту. Теперь мы говорим: оставьте нас в покое. Не будете нам угрожать – повторения не случится. Мы не станем использовать свой дар для войны – только для защиты.

Тонкая медная рука указала на пленных:

– Смотрите и делайте выводы.

Чёрно-красная вспышка на миг затмила всё вокруг. Затем двор огласился яростным воем. Солдаты обезумели. Они кидались друг на друга, драли противника ногтями, впивались зубами, выкручивали руки, выдавливали глаза – и выли, выли, выли, словно стая диких волков… Нет, в сто раз хуже и беспощаднее самых безжалостных хищников. Летели вырванные с мясом клочья волос и обрывки одежды, мелькали нечеловечески перекошенные лица. Я застонала и закрыла глаза руками.

– Смотрите, – глухо повторил Эл-Лан.

Во дворе бились насмерть не люди – бешеные звери. Кровь заливала брусчатку, одно за другим падали, корчились и затихали изувеченные тела. В числе самых последних погиб полковник. Солдат, что свернул ему шею, издал жуткий победный клич и разбил себе голову об забор.

Меня вырвало.

– Сестра! – руки Ай-Руэ не дали мне упасть. – Пойдём, выпьешь воды.

Воды? Разве она смоет этот ужас? С трудом выпрямившись, я увидела, что оператор в глубоком обмороке. Двор покрывали растерзанные трупы. Сиа принесли брезент и начали складывать убитых: ореолы над медными гривами светились бирюзовым. Такой же сиял и над Ай-Руэ.

– Что ты чувствуешь? – спросила я заплетающимся языком.

– Стыд, – Ай-Руэ дрожала. – Мы навсегда запятнали себя позором.

Стыд. На подкашивающихся ногах я прошла к забору и привалилась спиной. Меня всё ещё подташнивало, во рту стоял гадкий привкус, голова кружилась. Холодный осенний воздух не проходил в лёгкие, застревал на полпути. Безоблачное небо поблёкло, все цвета вокруг стали тусклыми – все, кроме ослепительной бирюзы.

Мир никогда не станет прежним, отчётливо поняла я.

Из окон комендатуры смотрели сиа, среди которых я заметила лицо капитана. Рекре пылал ненавистью – алое пятно на бирюзовом фоне. Как же хорошо тому, кто выбрал себе врага! Гораздо хуже знать, что нет чёрного и белого, а мир состоит из тысячи тысяч полутонов. Сиа раскрутили пожарные шланги и принялись смывать с брусчатки кровь, женщины тёрли камни щётками с мылом. Я дотронулась до плеча ближайшей:

– Сестра, куда унесли тела?

– Их похоронят в одной могиле, – ответила сиа. – На городском кладбище в соответствии с традициями людей. Никто не будет глумиться над останками.

– Не сомневаюсь. А их имена? Кто-нибудь переписал их имена?

– Тебе лучше спросить Эл-Лана, – сиа покачала головой.

Сделав усилие, я кивнула. Пошатываясь, словно пьяная, побрела к распахнутой двери. Меня подхватила медная рука.

– Это ужасно, – сказал Эл-Мин. – Ужасно. Как люди убивают и потом живут дальше? Мне кажется, я никогда больше не смогу спать спокойно.

– Для этого придуманы оправдания. Военная присяга, долг, необходимость.

– Необходимость, – оранжевые глаза сиа сверкнули. – Я помню, сестра. Если бы мы могли повернуть время вспять, то поступили бы иначе.

– Нет, – возразила я. – Другого пути просто не существует. Сиале выбрал верный вариант, но верный – не значит лёгкий. Брат, вы должны отправить с капитаном Рекре надёжного сопровождающего. Рекре импульсивен, он может не передать запись по каким-то личным соображениям, и всё произошедшее сегодня окажется напрасным.

Эл-Мин оглянулся на двор, уже очищенный от тел и крови. Только мокрые булыжники напоминали о казни.

– Нас ждёт Эл-Лан, сестра. Он хочет сказать тебе нечто важное.

Пришлось снова подняться на третий этаж, хорошо, что я вспомнила про лифт. Ноги до сих пор подгибались. В кабинете, кроме гласа Сиале, нас ждала Ай-Руэ, бирюза над ней сменилась зелёным и фиолетовым с тонкой аквамариновой полосой по краям. Сиа подвинула мне стул. Почти сразу дверь отворилась, и крепкий мужчина-сиа ввёл Рекре. Руки капитана сковывали наручники.

– Мьесс, вам придётся заменить вашего полковника, – сухо заговорил Эл-Лан. – Вы отправитесь в столицу и передадите правителю Хитара наши требования вместе с записью казни. От того, насколько хорошо вы исполните поручение, зависят жизни невиновных людей. Мы не хотим войны. Мы не хотим убивать. Мы не собираемся никоим образом влиять на ваш мир и злоупотреблять своими способностями. Но мы требуем, чтобы нас оставили в покое. Народ Сиале покинет Амьер и построит свой город, куда людям не будет доступа. Любое пересечение границ мы воспримем как нападение и примем соответствующие меры. Вы меня слушаете?

Последнюю фразу вызвало выражение лица капитана – угрюмое и рассеянное. Рекре встряхнулся и взглянул на сиа сверху вниз:

– Ничего другого мне не остаётся. Каковы ваши условия? Деньги, строительные материалы, рабочая сила, провиант?

– Нам ничего от вас не нужно, – отрезал Эл-Лан. – Только свобода. Полковник пугал нас армией – расскажите правителю, что мы сделаем с вашими людьми. Чем больше солдат он пришлёт, тем больше трупов получит. Убедите правительство Хитара в бессмысленности войны.

– Когда я должен выезжать? – хмуро спросил Рекре.

– Как только будет готова плёнка с записью.