Точка невозврата. На линии огня

– Леська? – выдохнула Кошкина с радостным шумом.

– Да! – улыбнулся Шпак. – Генерал Яценка уволился со службы, собрался и переехал в Россию. У него родич в Москве сидит на самом верху, помог с решением всех вопросов. Они все оперативно получили гражданство России. Леська сразу же устроилась в МЧС, вышла замуж за одного майора…

– Прикольно! – моргнула Сашенька.

– Заполните, Саша, все необходимые бумаги, и недели через две получите российские паспорта…

В квартире у Кристины Костенко хозяйничали она сама и ее старшая сестра Марина. Вся детвора собиралась в квартире Марины, которая имела с квартирой Кристины общую стену, в которой давно уже проделали проход, установили дверку папы Карло.

Через нее шустренько и бегали женщины туда и обратно, готовя всякие закуски и накрывая праздничный стол.

– Саша! Сашенька! – шагнула Марина порывисто к появившимся на пороге гостям. – Девочка наша! – прослезилась Шнайдер. – Как же я рада тебя видеть! Саша…

– Марина Андреевна! – качнулась Сашенька навстречу старшей сестре Кристины. – Я страшно вам за все благодарна!

Обе женщины крепко обнялись, расцеловались, прослезились. Десять лет тому назад Марина очень помогла Саше в проворачивании одной аферы по легализации ее нечаянной беременности.

И пяти минут не прошло, как в дверь снова позвонили. К ним пожаловали Леся Штерн, старшая сестра Славки-Станиславы и двух ее сводных сестричек-близняшек Ники-Вероники и Вики-Виктории, и ее муж, Леонид Костюк.

– Сашенька! – подошла Леся поближе к бывшей воспитаннице, голос ее предательски дрогнул. – Ах, Сашенька…

– Леся Павловна! – обнялась Саша с бывшим комбатом первого девичьего батальона. – Леся Павловна…

Через дверку папы Карло пробрался и появился перед всеми остальными гостями муж Марины, Герман Вайда, со всеми он тепло поздоровался, с каждым крепко обнялся.

Буквально через минутку заявилась Славка с мужем Станиславом, родным племянником Леонида Костюка.

– Все в сборе! – усмехнулся Макс. – Прошу всех за стол! Рина, Малыш, займитесь нашими дорогими гостями…

Хозяйки забегали, рассаживая дорогих гостей, по всей просторной гостиной понеслись смешки, посыпались шуточки, тонкие и весьма выверенные уколы. Чувствовалось, что тут собралась одна большая и крепко спаянная, бесконечно дружная семья.

– Саша! – поднялся Шпак с бокалом в руке, потребовал общего внимания. – Были сомнения в том, чтобы посвящать тебя во все наши проблемы и задачи, но ты теперь должна быть в курсе всего, владеть всей обстановкой, понимать механику всех процессов…

Сашенька внимательно слушала, у нее начали сводиться концы с концами. Выпав из реальной действительности во время тяжелой болезни, она многое пропустила, перестала понимать всю суть того, что творилось в их стране. А тут такое творилось, что лет десять тому назад и во сне оно не могло ей присниться…

– Марина! – повернулся Макс к старшей сестре Кристины. – К тебе переходит все, что осталось от группы компаний «Веста». Мы за этот год постарались избавиться от всех активов, так или иначе тесно связанных с нашим военно-промышленным комплексом. У нас в стране идет никем не объявленная гражданская война, и мы не будем участвовать в ней нашими ресурсами. Не хочу быть пророком, но если втянут в эту войну и нашего соседа, Россию, то россияне первым делом будут вынуждены наносить удары по нашему ВПК, выводить военные заводы из строя…

Прищурившись, Вайда внимательно слушал. Больше года он занимал генеральскую должность в Управлении, занимающемся поставками в армию вооружения и его обслуживанием.

– Нами полгода назад, – продолжил Максим, – создано частное охранное предприятие. Гера, на тебя возлагается ответственность за безопасность всех членов нашей семьи в Городе. В мое отсутствие ты будешь отвечать тут за все сам!

– Я все понял, командир! – кивнул Герман, оглянулся на жену. – На данный момент у нас числится порядка двух тысяч сотрудников. Думаю, мы доведем штат до четырех-пяти тысяч…

Из Сашиной груди исторгся изумленный вздох. До сих пор она до конца даже не представляла себе всех масштабов того, чем именно на самом деле владели Кристинка и ее муж.

Если бы она не слышала все собственными ушами, она никогда не поверила бы в то, что тут собираются создать небольшую собственную армию, по крайней мере, из двух полноценных вполне боеспособных и мобильных бригад.

– Ставлю вас в известность, – прищурился Максим, – что мы на днях полностью вернули себе комплекс зданий в особо охраняемой зоне, который прежде принадлежал Ивану Тимофеевичу. В случае обострения ситуации все должны будут немедленно переселиться и жить в одном из хорошо подготовленных к самой длительной осаде и надежно защищенных зданий.

– Все сделаем, командир! – кивнул Герман.

Выдержав паузу, Шпак повернулся к Штерн, со стороны не все заметили, что он ей подмигнул, но все услышали:

– Леся, я тебе обещал, что сделаю тебя генералом?

– Обещал… – кивнула и прищурилась Штерн.

– Я сдержал свое обещание?

Моргнув, Леся Павловна подтвердила:

– Сдержал!

– Думаю, что вскоре тебе придется завязать с армией! – заявил неожиданно для многих генерал-полковник.

– И что ты на этот раз придумал для меня? – потянулась Леся к нему всем телом, а Славка даже перестала дышать.

Макс очень внимательно посмотрел на Леонида и на Станислава Костюков, улыбнулся своим собственным мыслям, снова повернулся к Лесе, прищурился и пояснил:

– В Ростовской области достраивается спортивный комплекс для занятий гимнастикой. Ты, Леся, со временем возглавишь это дело. Славка будет у тебя за помощницу. Леонид возьмет под управление наши активы в России. Стас будет за помощника…

Леся прищурилась, переваривала в себе новости. Генеральская должность особо ее не держала. Она хорошо понимала, что тут ее почти ничего не держит, кроме если двухуровневой пятикомнатной квартиры, которая находилась на одной лестничной площадке, рядом с квартирой Кристины Костенко. Эту квартиру Марина оформила на ее сына Максимку, рожденного ею от Макса.

– Боюсь, Грач, если мы сбежим в Россию, – вздохнула она, – в отместку за бегство квартиру у нас отберут…

– Мы переоформили ее на имя Макса Максимовича Костенко. Это запутает все следы. Кристинка передаст тебе все документы и новое свидетельство о рождении нашего сына.

– А если оно не прокатит? – моргнула Штерн.

– Не переживай! – усмехнулся Шпак. – В любом случае, когда придет время, мы обязательно восстановим статус-кво…

– А мне нравится! – хлопнула Славка в ладошки.

У нее изначально никогда не было особой тяги к службе в их доблестной армии. Она с трудом согласилась служить после выпуска командиром курсантского подразделения. А заниматься тренерской работой с юными гимнастками можно будет и без наличия на своих плечах офицерских погон.

– Бом! Бом! Бом!.. – разнесся по всей гостиной бой кремлевских курантов. – С Новым годом всех! – сдвинулись дружно хрустальные бокалы, органично вплелся их звон в бой курантов.

В соседней квартире за дверкой папы Карло голосящая на все лады детвора водила хоровод вокруг почти четырехметровой сосны, дружно хлопала в ладошки, ухали хлопушки, разлетался серпантин, рассыпались разноцветные конфетти. Всем безобразием управлял старший сын Марины Володька. Ему во всем помогал Костик, сын Шпака и Марины. Ванечка крутился подле Виктории, старшей дочки Славки, а Валечка терся возле Вероники, младшей дочки Шевчук. Так у них, у четверых, повелось еще с давних времен, когда они еще ползали в ползунках, пытались встать на ноги, делали по жизни самые первые шаги. Их дружба год от года только росла и все крепла…

– Мама, когда я вырасту, – зашептал Ваня маме-кошке, когда Саша зашла на минутку посмотреть на мальчиков, – я женюсь на Вике. Она мне очень, очень нравится!

– А я женюсь на Нике! – хлопнул Валя глазенками.

Саша кивнула им, но ничего не сказала в ответ. Время придет и само им все покажет, оно расставит все по своим местам. А пока их всех, как она поняла, ждало Великое переселение народов…

Почти неслышно подошла Кристина, положила руку на ее плечо, и Саша от неожиданности вздрогнула.

– Сашенька, как я все эти годы по тебе скучала! – коснулись ее уха горячие губы Кристины. – Ты не звонила, ты не брала трубку. Я думала, что ты за что-то обиделась на нас!

– Нет! – повернулась порывисто Саша к самой близкой и самой любимой подруге. – Я тоже, Принцесса, страшно по тебе скучала! Я очень хотела слышать твой голос, но мне не хотелось все время врать тебе, говорить, что все у меня путем и в шоколаде. Прости меня, Кристинка! Была не права…

– Ладно, Саша! – сморщился мило носик Костенко. – Проехали! Забудем и перешагнем!

– Забудем, перешагнем! – кивнула Сашенька.

– Но теперь ты будешь звонить мне каждый день!

– Обязательно, Принцесса!

Завидев маму, к Крис вперевалочку подкатился двухгодовалый малыш, протянул к ней ручонки, и Костенко подхватила его, чмокнула в щечку, прижала к себе, широко улыбнулась.

– Сашенька наш! – заявила она с гордостью.

– Ты назвала сына в мою честь? – прищурилась Саша.

– Как и обещала! – сверкнула Кристина глазами.

– Да… – моргнула Саша. – Все у тебя пошло по плану. Первая дочь названа Катенькой в честь нашей первой взводной Ерохиной. Вторую дочь ты назвала Дашенькой в честь нашего Чижика. Сына в мою честь Сашей назвала…

Костенко, играя с сыном, подбросила мальчонку вверх, поймала и крепко расцеловала, посмотрела на Сашу и подмигнула ей:

– Наследник у моего генеральства растет! Роди ты, Сашенька, девчонку, назови ее Кристиной, окрутим их, станем близкой родней! Внуки у нас общие пойдут…

– Ох! – вздохнула Саша. – Скажешь же тоже, Принцесса! Едва я с того света выбралась! Какие еще дети!

– Те самые! – хохотнула Крис. – Отойдешь, поправишься, силенок наберешься и закажешь Котэ, чтоб заделал тебе дочку!

– Да ну тебя, Принцесса! – почувствовала Саша, как краска покрыла все ее лицо.

– А ты, Сашка, все же подумай…

Пока перебирались в соседнюю квартиру, Сашенька думала о том, что ей невероятно повезло, что у нее есть такая подруга…

Пока они учились в военном институте, она крепко дружила с Кристиной и Дашенькой Чиж. Крис надежно защищала ее от всего, а Дашка всегда шла ей навстречу, подменяла в нарядах, когда она по ночам сбегала к Котэ, подставляла ей дружеское плечо…

Костенко, вершина их дружеского треугольника, была центром другого очень крепко спаянного треугольника – трех комбатовских сестричек, Славки и Ники-Вики.

К Кузнечикам, Нике и Вике, лепилась вторая пара близняшек-неваляшек Найденовых, а Оленька Левченко теснилась к Дашеньке и через своего мужа Зимина, который водил дружбу с мужьями Вики и Ники, тесно общалась и с Кузнечиками.

Вот такое у них было крепко сплоченное отделение…

В половине первого ночи заявились в гости Сычевы. Кристина и Саша заспешили к ним навстречу.

– Сашенька! – обнял ее крепко Олег. – Я безумно счастлив снова тебя видеть! Ты выглядишь на все сто!

– Не ври мне, Олежек! – фыркнула Саша, отвечая на его дружеский поцелуй. – Болезнь состарила меня, сделала старухой!

– Неправда, Сашенька! – мотнул головой Сычев. – Ты снова у нас улыбаешься! Твои глаза сияют! Ты просто прекрасна! Ты…

Оттолкнув в сторону запевшего соловьем мужа, Дашка смахнула с ресничек влажные капельки, шагнула к Саше.

– Сашенька! – прижалась Чижик к любимой подруге. – Сашенька, я безумно рада, что ты снова с нами! Саша…

– Дашенька! Чижик-Пыжик! – почувствовала Саша, как глаза ее наполнились прочувственной влагой. – Даша…

Сели за стол, выпили по рюмочке, Шпак незаметно подал знак, и Олег вскочил из-за стола, прошел вслед за генералом в кабинет, плотно притворилась за ними дверь. Полковник Сычев был назначен помощником генерал-полковника Шпака в группе спецпредставителя в штаб-квартире НАТО.

Выпускницы военного института устроились в уголочке, у них всегда находилось, о чем оживленно переговорить и порассуждать, по ком едко пройтись язвительными язычками, на ком подробно остановиться и разобрать все по косточкам.

– Не может быть! – выдохнула Саша ошарашенно, когда Даша поведала о том, что Левченко во время службы в зарубежном отделе открыто жила со своим шефом Суховым, пока с ее законным мужем не случилась страшная беда.

– И родила Левка пацана от Жорки, от мужа, а девочку родила она от Сухова! – добавила Кристинка шепотом.

– Как ей удалось за один раз и от разных мужиков? – моргала и удивлялась Кошкина.

– Сама была в шоке! – хмыкнула Крис. – Если бы не видела эти тесты на отцовство собственными глазами, в жизни не поверила бы этому феномену! Но я сама их носила…

Саша откинулась на спинку кресла, задумалась. Насколько она уже была в курсе, Оленька до самого последнего времени служила вместе с Кузнечиками, была старшей в их группе. А недавно Левка сдала должность и уехала. Убыл к новому месту и Сухов.

Во всем этом Великом переселении народов и племен явно прослеживалась незримая рука генерал-полковника Шпака. Максим затевал или уже вел какую-то игру, пока неведомую ей самой. Саша думала о том, не могла никак понять того, как их Левушке удается одновременно жить с двумя мужиками, с законным мужем Зиминым и с товарищем Суховым, очень близким ей человеком…

Полковник Сухов получил новое назначение. Ему предложили возглавить зарубежный отдел в Брюсселе. Было принято решение о расширении отдела, ввели целую полковничью должность.

Левченко назначили одним из помощников военного атташе при посольстве в Брюсселе, и она в спешном порядке сдала все дела в Управлении, где до этого самого дня ревностно служила под началом генерала Шпака, и убыла.

Перед дорогой Оля отозвала Сухова в сторону и призналась:

– Паша, я тебе сказала не всю правду о моих детях…

– Я знаю, – улыбнулся товарищ Сухов. – Зимин, кстати, Ежик, тоже давно в курсе…

– Вы уже все знаете? – ахнула Оленька.

– Да! – кивнул полковник.

Сухов и Зимин уже знали, что их Оленька несколько слукавила, когда говорила им об их отцовстве. Как-то они в разговоре вышли на эту тему и были немало озадачены тем, что им открылось.

И тот, и другой считали себя отцами и Аннушки, и Петеньки, а такого по определению быть не могло. Не могли они быть априори одновременно отцами близнецов, родившихся у Оленьки.

Сухов сам отнес образцы для проведения тестов ДНК. Долго они сидели вдвоем, смотрели на запечатанный конверт, не решались его раскрыть. Решалась их судьба. Кто-то из них двоих сейчас мог оказаться за бортом их устоявшегося со временем мирка, выпасть из него, оказаться коварно обманутым и до обиды всем им чужим.

– Открывай, товарищ Сухов! – поежился Жорка нервно.

– Я не могу, капитан Зимин! – вздохнул Павел.

– И я не могу, товарищ Сухов! Я боюсь! Я все эти годы жил тем, что у меня есть дети! Только это заставляло меня жить в то время, когда я не мог встать с постели! – тер Зимин глаза.

Павел Сергеевич встал, подошел к холодильнику. У него явно подрагивали пальцы. Он все еще не хотел поверить в то, что может в один момент стать тут совершенно лишним. Неужели его Ежик ему солгала лишь только для того, чтобы и впредь использовать его и принимать от него его помощь…

– У тебя, товарищ Сухов, дрожат руки! – хмыкнул Жорка, и он все заметил. – Может, ну его к черту, просто не будем его открывать, сожжем конверт, и дело с концом?

– И потом всю жизнь, капитан Зимин, мучиться… – моргнул и качнул головой полковник.

– Тоже правильно…

– Или все же лучше всю жизнь мучиться, чем в одну секунду все одним махом разрушить и все потерять…

– Тоже правильно…

– Выпьем, обмозгуем еще…

– Тоже правильно! Поддерживаю, товарищ Сухов!

Жахнули по стопочке. Хорошенько закусили. Разлили, бахнули еще по одной. Павел Сергеевич решился, вскрыл конверт.

– И что мы, товарищ Сухов, будем теперь с этим делать? – чесался Жорка со всем ожесточением в сильно озадаченном затылке. – Это, черт его подери, все меняет! Она мне сказала, что они от меня, тебе сказала, что ее детки от тебя! Она, выходит, сказала и тебе, и мне неправду! Или полуправду…

– Будем жить, – пожал Сухов неопределенно плечом. – У тебя есть сын, а у меня растет дочь… – зажегся в его глазах огонек.

К нему постепенно приходило успокоение. К нему приходило понимание того, что в те дни их Оленька поступила очень разумно, сообщив им обоим лишь полуправду.

Сейчас они настолько тесно сплотились, стали практически единым целым, что его теперь ничуть не волновал вопрос о том, что Ежик изменила ему, переспав со своим мужем в то самое время, когда она уже жила с ним. А в те дни это его могло сильно напрячь. Хотя, он и это смог бы понять. Он знал, что Ежик всегда сильно любила Зимина, и это он влез между ними…

– А ничего, что Оленька нас немного обманула? – кипел Жорка и недоумевал. – На что это все похоже?

– Забей, капитан Зимин! Она хотела, как лучше! – разлил Паша по рюмкам, придвинул стопку к Жорке. – Выпьем за наше только что окончательно и бесповоротно нами установленное отцовство. И ты у нас отец, и я тоже у нас отец…

– Наливай…

Выпили, основательно закусили.

– Мы ей скажем о том, что мы знаем? – прищурился Жора.

– Нет! – ответил твердо полковник.

– Я тоже так думаю! – кивнул Зимин.

– Договор? – протянул руку Сухов.

– Договор! – пожал Жорка руку полковнику.

– Наливай!

– Наливаю…

Приехали все впятером в Брюссель. Сухов принял отдел, где он уже в свое время командовал, пока не перевелся, узнав о том, что его Ежик бросила все, должность и карьеру, ради спасения попавшего в страшную беду Жорки Зимина.

Генерал Шпак заранее позаботился, и Жорка, к его удивлению, стал владельцем небольшого отеля, того самого, где он встречался тайно с Левушкой перед его отъездом в Ирак…

Глава 3. В Брюссель

Через три дня после встречи Нового года Кристина убывала к новому месту службы. Летела Костенко на частном самолете. К ней на хвост ожидаемо упали супруги Сычевы.

Дашку на время пути прикрепили к Кристине, чтобы Чижик присматривала за Принцессой в дороге. Генерал всегда проявлял чуткую заботу по отношению к своему потомству, как с улыбкой на губах заявила Костенко об этом провожающей их Саше.

– Кристинка! – кривила губы Саша, изо всех сил крепилась, старалась не расплакаться при всех. – Я настолько привыкла за эти полгода, что ты постоянно находишься где-то рядом, что не знаю, как я теперь останусь без тебя!

– Ты обещала мне, Сашенька, что будешь звонить мне! Каждый день! Я помню каждое твое слово! – нацелила Крис на нее палец.

– Я буду, Принцесса! Я обязательно буду тебе, Крис, звонить! – покатилась одиночная слезинка по Сашенькиной щеке.

Кристина смотрела в иллюминатор на стоявшую в одиночестве Сашу Кошкину, вздыхала, покачивала головой. Крис сильно переживала за любимую подругу, которая снова оставалась одна, должна была переехать в другую страну, начать жизнь, по сути, с чистого листа. И это очень сильно тревожило Кристину.

А вот их бедовую подружку Дашу волновало несколько иное. Супруга Сычева развалилась в удобном кожаном кресле, игриво облизывала она губки, явно на что-то нацеливалась.

– Принцесса, ты не могла бы оставить нас тут одних? – шепнула Дашка жарко на ушко подруги.

– Еще чего? – нахмурилась Крис.

– Мне бы этого… того! Диванчик опробовать! – смотрела Даша на жену генерала по-собачьи преданными глазками.

– Обойдешься! – нахмурилась Костенко.

– Те чё, Принцесса, жалко? – моргнула Чижик картинно, давя на жалость всемерно, пытаясь вышибить сочувственную слезу.

– Жалко у пчелки, а тут частное имущество! Попортишь, Дашка, мне диван, что я скажу моему домашнему тиранству, когда он меня по всей строгости спросит об этом! – смеялась Кристина одними глазами. – Эксклюзивная вещица, больших денег стоит…

Кинув ироничный взгляд на Сычева, Костенко неспешно встала и вышла за дверку, направилась в кабину пилотов. Бортпроводница с приклеенной американской улыбкой на лице метнулась, принесла ей стакан абрикосового сока. В иной и другой ситуации Кристинка не отказалась бы и от рюмки хорошего коньяка, но в ее положении ни Минздрав, ни врачи не рекомендовали.

Да и ее домашнее тиранство, провожая ее, строго-настрого напомнило ей о соблюдении режима и об исключении из ее рациона самых любых и разных горячительных напитков, несмотря на все их градусы и все их прочие достоинства.

А она как-то дала себе самое твердое слово, что никогда и ни в чем не ослушается свое домашнее тиранство…

Прилетели в Вену. Дашка и Олег вместе с Костенко поехали в посольство. Там их встречали. Посол доброжелательно поздоровался, окинул Кристину внимательным взглядом, сослался на неотложные дела, степенно ступая, покинул их.

– Кристина Андреевна! – шагнул вперед военный атташе.

– Давайте, Валерий Семенович, без особых и всяких церемоний! – улыбнулась Кристинка. – Я к вам, Валерий Семенович, нынче не с проверкой зашла, а прибыла служить под вашим непосредственным началом! К тому же, мы с вами сто лет знакомы!

С полковником Рябовым Крис и Дашка познакомились как-то в южном Приморске, когда генерал Шпак отправился туда с тем, чтобы разобраться с одним без меры наглым и самонадеянным капитаном, который своевольно поменял Чижику командировочное предписание и отправил ее служить вместо местной Управы Боевой подготовки на отдельную базу РЛС. Валерий Семенович в тот момент работал в Приморске по заданию генерала Шпака, служил под его началом в одном Управлении.

– Мне очень жаль, Валерий Семенович, что я к вам всего на пару деньков! – моргнула Крис смущенно и сделала это она вполне даже естественно. – Мое положение не позволит мне приступить к исполнению моих прямых служебных обязанностей. Придется кому-то вместо меня тянуть эту лямку…

– Я в курсе, Кристина Андреевна! – улыбнулся Рябов. – Вашу должность создали на днях именно под вас, заранее зная, что вас на все двести процентов не будет у нас. Ни сейчас, ни через год, ни даже через три года. Так что, особо не расстраивайтесь…

– Вон оно даже как! – протянула Крис озадаченно, усмехнулась. – Выходит, это мое генеральство заранее подсуетилось!

– Да, Кристина Андреевна! Максим Петрович все предусмотрел, меня строго проинструктировал! Я все документы подготовил, вам остается их лишь подписать, а я сам, придет время, проставлю на них все соответствующие числа, и мы отдадим вас приказом на вступление в должность и на прочее все и остальное… – глянул полковник на ее выпирающий живот.

– И? – прищурилась Костенко.

Она начинала догадываться, что ее любимый муж тщательно все и основательно продумал, подстроил исключительно под нее. Как же она его за все это и остальное жутко обожает. За ним она всегда, как за каменно-железобетонной стеной.

– Вы можете, Кристина Андреевна, лететь в Брюссель прямо сейчас. Или в любое удобное для вас время. Если изволите, то можете все у нас переночевать и полететь завтра…

За спиной Крис послышалось учащенное сопение Дашки, и она обернулась, посмотрела на чету Сычевых. В их глазах она прочла горячее желание остаться на денек и пока никуда не улетать.

– Думаю, Валерий Семенович, что мы воспользуемся вашим гостеприимным предложением, останемся у вас на денек-другой…

– Здорово! – не удержалась и воскликнула Дашенька.

Ей уже не терпелось пройтись по венским улочкам…

Ночью их частный самолетик улетел обратным курсом, утром в посольстве появился генерал Шпак. Крис открыла глаза, увидела рядом с собой сидевшего на краешке постели мужа, протянула к нему руку, радостно произнесла-промурлыкала:

– Дядечка! Я тебя жутко люблю!

– И я тебя тоже обожаю, Малыш!

– Любишь ты делать мне, дядечка, сюрпризы! – сощурилась и хитренько хихикнула Кристинка.

– Обожаю, Малыш! – поднес генерал женскую кисть к губам и нежно поцеловал. – Малыша моего жутко обожаю! И я тебе, помнится мне, обещал, что заберу тебя с собой…

– Ты за мной? – подтянула Кристинка, кряхтя, коленки к себе. – Мне собираться? Сколько у меня времени?

– Нет, Малыш, ты отдыхай! – нагнулся Макс к жене, поцеловал ее в щеку. – Вылет у нас только завтра. А у меня тут еще есть кое-какие дела, я поработаю с людьми, пробью обстановку на местах, поставлю народу задачи…

До самого обеда генерал консультировался с послом и военным атташе. После сытного перекуса решили прокатиться по городу, поглазеть на местные достопримечательности. В другое время они с удовольствием прошлись бы пешочком, нынче этого Кристине не позволяли поздние сроки ее беременности.

Вечером вчетвером отправились в оперу.

– Помнишь, ходили в Оперный в Приморске? – прищурилась и заговорщицки шепнула Дашка.

– Отстань, Чижик! – отмахнулась от нее Крис, всмотрелась в то, что происходило на сцене. – Какая красота…