Торговцы смертью

Эдуард Сероусов

Торговцы смертью

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: КОНТАКТ

Глава 1: Приближение

Огромный скелетоподобный корабль плыл в пустоте космоса, постепенно приближаясь к голубой планете. Его биолюминесцентная поверхность пульсировала в такт невидимому сердцебиению, создавая впечатление живого организма, а не космического судна. Внутренние структуры напоминали одновременно органические соборы и анатомические театры: высокие сводчатые потолки, стены из костеподобного материала, ритуальные алтари вместо привычных людям пультов управления.

Нексос стоял в центральном зале корабля, окруженный сложной биоорганической конструкцией, которая в человеческих терминах могла бы называться "навигационной системой". Его серая эластичная кожа отражала слабое сине-зеленое свечение стен, ритуальные шрамы-символы на поверхности тела казались текучими узорами на гладкой поверхности воды. Шесть удлиненных пальцев с дополнительными суставами погрузились в гелеобразную субстанцию пульта.

– Дистанция до объекта – две десятые светового дня, – произнес он на языке Танатидов, состоящем из сложных модуляций и низкочастотных вибраций. – Биосфера планеты регистрирует приблизительно одиннадцать миллиардов сигнатур разумной жизни. Энергетический фон соответствует технологической цивилизации третьего порядка.

Верховный Танатолог Морбидус медленно повернулся к Нексосу. Его высокая фигура, почти полностью покрытая ритуальными шрамами, возвышалась над остальными присутствующими в зале. Церемониальные импланты из биоорганического материала венчали его голову, придавая сходство с древними костяными коронами из архивов их расы.

– Подготовить ритуал полусмерти, – приказал Морбидус. – Необходимо провести первичное сканирование их коллективного сознания перед официальным контактом.

Нексос слегка наклонил голову в знак повиновения и направился к ритуальной камере. За спиной он услышал, как Морбидус отдает распоряжения остальным членам экипажа:

– Привести флот в боевую готовность. Активировать защитные мембраны. Подготовить Собирателей к первой волне.

Коридоры корабля расширялись и сужались, словно живые артерии, реагируя на присутствие Нексоса. Биолюминесцентные нити на стенах светились ярче там, где он проходил, отмечая его путь. Другие Танатиды, встречавшиеся ему, почтительно отступали, прикладывая два пальца к центральному шраму на груди – символ признания его статуса в касте жрецов.

Камера ритуалов находилась в самой глубокой части корабля. Округлое помещение напоминало внутренность черепа с множеством углублений в стенах, где хранились ритуальные инструменты. В центре располагалась платформа из живой, пульсирующей ткани, напоминающей смесь мышц и нервных окончаний.

Нексос начал подготовку: извлек из стеновых ниш несколько биоорганических приборов, напоминающих тонкие серебристые иглы с пульсирующими каплями жидкости на концах. Разместил их по периметру платформы, настраивая угол и глубину проникновения. Затем снял верхние слои своего церемониального одеяния, обнажая дополнительные ритуальные шрамы на груди и спине.

– Запись ритуала полусмерти для исследования объекта Терра, – произнес он для корабельного архива. – Исполняет Верховный Жрец Нексос, цикл 347, статус: Исследователь.

Он лег на платформу, чувствуя, как живая ткань адаптируется под его тело, создавая идеальную поддержку. Биоорганические иглы автоматически повернулись к нему, синхронизируясь с его дыханием.

Нексос закрыл свои крупные черные глаза и начал ритуальное песнопение – серию низкочастотных вибраций, которые резонировали с тканями платформы. Постепенно иглы начали двигаться, приближаясь к его телу.

Первый укол он почувствовал у основания черепа – острая боль, быстро сменившаяся волной холода, распространяющегося по нервной системе. Вторая игла вошла точно между ребрами, достигая сердца и синхронизируя его ритм с пульсацией корабля. Третья и четвертая иглы одновременно погрузились в запястья, создавая биохимическую связь между его кровеносной системой и системами корабля.

Сознание Нексоса начало отделяться от тела – не полностью, но достаточно, чтобы войти в состояние полусмерти. Это было не похоже на человеческое состояние транса или медитации. Скорее, часть его нейронных связей временно отключалась, в то время как другая часть – особенно та, что отвечала за восприятие "энергетических следов" – наоборот, активизировалась до предела.

Его восприятие расширилось, выйдя за пределы корабля, устремившись к голубой планете. Сначала он ощутил только общий фон – огромное количество живых существ, их коллективное биоэлектрическое поле. Затем его внимание сфокусировалось на разумных существах – людях.

И тут его сознание содрогнулось от шока.

Волна паники, страха и отрицания захлестнула его восприятие. Миллиарды существ, каждое из которых отчаянно цеплялось за жизнь, ужасаясь даже мысли о естественном завершении своего цикла. Нексос никогда не сталкивался с подобной аномалией – расой разумных существ, настолько отрицающих самую суть бытия.

Он углубился дальше, пытаясь понять этот феномен. Образы и ощущения хлынули в его сознание: похоронные ритуалы, скрывающие естественную красоту разложения; медицинские технологии, направленные исключительно на продление функционирования тел; химические препараты, замедляющие старение; имплантаты, заменяющие отказывающие органы; и самое шокирующее – цифровые проекты для сохранения сознания без физического носителя.

Нексос попытался найти хоть какое-то рациональное объяснение этому. Возможно, эти существа не понимают истинной природы смерти? Возможно, их эволюционное развитие пошло по искаженному пути? Или, что самое тревожное, может быть они каким-то образом утратили связь с Великим Циклом?

Продолжая исследование, он наткнулся на концепции и образы, которые казались ему еще более чуждыми: религии, обещающие загробную жизнь как награду; культуры, отрицающие саму возможность перерождения; философские системы, утверждающие полное исчезновение сознания после смерти тела.

Наконец, он обнаружил то, что привело его в состояние, близкое к когнитивному шоку – проект под названием "Лазарь". Группа человеческих ученых разрабатывала технологию полного копирования нейронной структуры мозга в квантовые компьютеры, стремясь достичь бессмертия сознания в цифровой форме. Это было хуже, чем просто отрицание смерти – это была попытка полностью исключить ее из естественного цикла существования.

Нексос резко вышел из состояния полусмерти, иглы автоматически извлеклись из его тела. Он судорожно дышал, пытаясь справиться с полученной информацией.

Платформа под ним изменила цвет, реагируя на его биохимические показатели. Ритуальная камера зафиксировала необычную реакцию и активировала протокол восстановления – мелкие капли регенеративной жидкости опустились с потолка, покрывая тело Нексоса защитным слоем.

Дверь ритуальной камеры открылась, и вошел Ктух – молодой ученик Нексоса. Его меньшее количество ритуальных шрамов указывало на его низший статус в иерархии.

– Учитель, – произнес Ктух, прикладывая пальцы к центральному шраму. – Верховный Танатолог требует вашего присутствия на совете. Что-то произошло во время ритуала?

Нексос медленно поднялся, позволяя регенеративной жидкости впитаться в его кожу.

– Ситуация… нестандартная, – произнес он, тщательно подбирая слова. – Эти существа… люди… они больны. Больны так глубоко, что даже не осознают этого.

– Больны? – Ктух наклонил голову в жесте замешательства. – Какой-то вид планетарной инфекции?

– Хуже. Духовная эпидемия, – Нексос начал надевать свое церемониальное облачение. – Они отрицают смерть, Ктух. Боятся ее. Борются с ней. Считают ее врагом, а не естественным и прекрасным переходом.

Глаза молодого ученика расширились.

– Но как такое возможно? Как разумный вид может развиться с таким фундаментальным искажением восприятия?

– Этого я пока не понимаю, – ответил Нексос, направляясь к выходу. – Но, похоже, наша миссия здесь будет сложнее, чем предполагалось изначально.

Они быстро продвигались по органическим коридорам корабля к центральному залу совета. Нексос чувствовал необычное напряжение в своем теле – побочный эффект от контакта с таким количеством искаженных энергетических паттернов.

Центральный зал трансформировался, приняв форму амфитеатра. В центре на возвышении стоял Морбидус, окруженный другими высшими Танатологами. Их церемониальные импланты светились, указывая на активное обсуждение.

– Нексос, – голос Морбидуса разнесся по залу, заставляя вибрировать молекулы воздуха. – Поделись с советом результатами своего исследования.

Нексос вышел в центр амфитеатра и активировал биоорганический проектор – из его ладони выросла тонкая структура, напоминающая дерево из светящихся нейронов. Через нее он транслировал полученные во время ритуала образы.

– Существа, населяющие эту планету, называют себя "людьми". Технологически развитая цивилизация, колонизировавшая два других объекта своей звездной системы. Средняя продолжительность жизни около 150 их солнечных циклов, что составляет примерно четверть нашего стандартного жизненного цикла.

Он сделал паузу, готовясь сообщить главное.

– Но их развитие пошло по извращенному пути. Они рассматривают смерть как нечто неестественное, как враждебную силу, с которой нужно бороться. Вся их медицина, значительная часть науки и даже религиозных систем направлена на отсрочку или полное отрицание естественного перехода.

По залу прокатился волна шокированных вибраций – эквивалент человеческих шепотов и восклицаний.

– Более того, – продолжил Нексос, – они разрабатывают технологии "цифрового бессмертия" – сохранения сознания в искусственных носителях, полностью разрывая связь между телесным и духовным.

Морбидус поднял руку, прерывая волну возмущенных комментариев.

– Теперь становится ясно, почему Великий Цикл привел нас именно к этой планете, – его голос звучал с мрачной торжественностью. – Мы столкнулись не просто с очередной молодой расой, нуждающейся в направлении. Мы обнаружили цивилизацию, охваченную духовной пандемией. Если позволить ей развиваться дальше, эта инфекция может распространиться на другие системы.

Он повернулся к специальному органическому экрану, отображающему солнечную систему Земли.

– Совет Танатологов, я предлагаю активировать Протокол Освобождения, – произнес Морбидус.

Зал наполнился низкими вибрациями согласия.

Нексос почувствовал непривычную волну… чего-то. Не совсем эмоции – Танатиды не испытывали эмоций в человеческом понимании – но чего-то похожего на смутное беспокойство.

– Верховный Танатолог, – произнес он, делая шаг вперед. – Прежде чем мы приступим к Освобождению, я рекомендую провести более глубокое исследование этого феномена. Возможно, мы имеем дело с уникальным случаем эволюционного развития, который может предоставить ценные данные для наших архивов.

Морбидус смотрел на него несколько секунд своими полностью черными глазами, словно оценивая истинные мотивы.

– Твое предложение имеет рациональное зерно, – наконец произнес он. – Прежде чем освободить этих существ от их страданий, мы должны полностью понять природу их духовной болезни. – Он обратился ко всему совету: – Нексос возглавит исследовательскую группу. Вы будете изучать человеческую концепцию смерти, их ритуалы, верования, технологии. Собирать образцы их культуры для архивов. Это поможет нам оптимизировать процесс Освобождения.

Нексос склонил голову в знак принятия задания, но внутри него усилилось то странное ощущение. Он не знал, почему, но идея "освобождения" миллиардов существ вызывала у него что-то, похожее на… сомнение? Нет, Танатиды не испытывали сомнений. Скорее, исследовательский интерес. Да, именно так.

– Я соберу команду и подготовлю план исследования, – сказал он. – Нам потребуется захватить образцы их технологий, особенно связанных с медициной и с проектом "Лазарь". Также необходимы живые экземпляры для изучения их нейрофизиологии и психологии смерти.

– Одобрено, – кивнул Морбидус. – Ты получишь все необходимые ресурсы. Флот займет позиции вокруг планеты через шесть часов. Первый контакт будет установлен с их орбитальными станциями. После сбора предварительных данных мы начнем высадку на поверхность.

Совет завершился, и Танатиды разошлись по своим обязанностям. Нексос направился к своей лаборатории, мысленно составляя список необходимого оборудования и персонала для исследования. Ктух следовал за ним, молча наблюдая за своим учителем.

– Что-то беспокоит тебя, учитель? – неожиданно спросил молодой Танатид, когда они вошли в лабораторию.

Нексос повернулся к ученику, удивленный его наблюдательностью.

– Почему ты спрашиваешь?

– Твои биоритмы нарушены после ритуала полусмерти. Я заметил микроколебания в твоей ауратической проекции, – ответил Ктух.

Нексос оценил проницательность ученика.

– Контакт с коллективным сознанием людей оказался… дестабилизирующим, – признался он. – Их страх смерти настолько силен, что создает искажения в энергетическом поле. Это сложно обрабатывать даже с моим опытом.

Ктух выглядел обеспокоенным.

– Может быть опасно погружаться глубже в их сознание?

– Возможно, – согласился Нексос. – Но именно поэтому я должен возглавить исследование. Мой опыт и подготовка дают наилучшие шансы на сохранение… объективности.

Он активировал главный терминал лаборатории – сложный биоорганический интерфейс, напоминающий нервную систему в разрезе.

– Начнем с составления списка приоритетных целей для захвата. Нам нужны их медицинские центры, исследовательские лаборатории, особенно те, где разрабатывается проект "Лазарь". Также образовательные учреждения, хранилища культурных артефактов, ритуальные места для проводов умерших.

Ктух подключился к терминалу, начиная сканирование человеческих информационных сетей через дальние сенсоры корабля.

– Учитель, я обнаружил крупный научный комплекс в регионе, который они называют "Европа". Он специализируется на продлении человеческой жизни и включает отдел по нейронному картированию. Возможно, это связано с проектом "Лазарь".

Нексос изучил данные, появившиеся перед ним в виде трехмерной органической проекции.

– Отметь его как первичную цель, – сказал он. – Также найди их главные похоронные комплексы. Мне нужно понять, как существа, отрицающие смерть, обращаются с телами умерших.

За следующие несколько часов они составили подробный план операции. Нексос отобрал десять Собирателей для своей команды – Танатидов среднего ранга, специализирующихся на сборе информации и образцов. Также он запросил двух специалистов по человеческой биологии из числа ученых корабля.

Когда все приготовления были завершены, Нексос вернулся в свою личную каюту для медитации и восстановления. Помещение было минималистичным даже по стандартам Танатидов – только регенерационная платформа и небольшой алтарь с символами Великого Цикла.

Он опустился на платформу, которая адаптировалась под его тело, и попытался войти в состояние покоя. Но образы из человеческого коллективного сознания продолжали всплывать перед его внутренним взором – больницы, где врачи боролись за каждую секунду жизни пациентов; лаборатории, где ученые искали способы обмануть естественный процесс старения; плачущие люди у постели умирающих; сложные ритуалы сохранения и сокрытия тел…

И самый тревожный образ – проект "Лазарь", названный в честь мифологического человека, вернувшегося из мертвых. Сама концепция возвращения из смерти была кощунственной для Танатидов. Смерть не была состоянием, из которого нужно возвращаться. Она была целью, кульминацией, завершением совершенного цикла существования.

Нексос попытался отбросить эти мысли, сосредоточившись на мантре перехода, но они продолжали возвращаться, словно его сознание было заражено человеческим страхом. Это было неприемлемо. Он должен сохранять ясность разума для предстоящей миссии.

Наконец, он прибегнул к древней технике ритуального очищения – с помощью специального инструмента нанес себе новый небольшой шрам на предплечье, позволяя физическому ощущению вытеснить ментальные образы. Кровь медленно выступила на поверхность кожи, и Нексос сконцентрировался на этом процессе, на каждой капле, на ее пути, на изменении цвета при контакте с воздухом.

Постепенно его сознание очистилось, вернувшись к привычному состоянию аналитической отстраненности. Он был готов.

Корабельная биосистема уведомила его о приближении к орбите Земли. Нексос поднялся, нанес регенеративный гель на новый шрам и направился в командный центр.

Там уже собрались Верховный Танатолог и другие лидеры миссии. Огромный органический экран показывал голубую планету и россыпь искусственных спутников и станций вокруг нее.

– Мы готовы к первому контакту, – произнес Морбидус, глядя на Нексоса. – Твоя исследовательская миссия начнется сразу после церемонии приветствия. Помни, мы пришли освободить этих существ, но сначала мы должны полностью понять их болезнь.

Нексос кивнул.

– Я не подведу Великий Цикл, – ответил он традиционной фразой.

В глубине своего сознания он задался вопросом, который никогда раньше не возникал в его разуме: что, если эти существа не хотят быть "освобожденными"?

Глава 2: Первый контакт

Международная космическая станция "Гармония" медленно вращалась на низкой околоземной орбите, сверкая солнечными панелями в лучах восходящего солнца. Внутри модуля управления командир станции, полковник Джеймс Эдвардс, плавал в невесомости перед главным мониторингом терминалом. Он нахмурился, глядя на показания дальних сенсоров.

– Ирина, ты видишь это? – спросил он у своего заместителя, доктора Ирины Ковалевой, которая проверяла данные атмосферных датчиков в другом конце модуля.

– Что именно, командир? – она оттолкнулась от стены и подплыла к нему, останавливаясь рядом с помощью поручня.

– Эти аномалии на дальнем сканировании, – Эдвардс указал на экран, где мигали несколько красных точек. – Они появились около часа назад на краю детектируемого диапазона. Сначала я думал, что это просто сбой оборудования, но теперь их число увеличилось, и они определенно приближаются.

Доктор Ковалева изучила данные, её брови сошлись на переносице.

– Это не похоже ни на один из известных типов объектов. Слишком большие для космического мусора, слишком медленные для метеоритов, и определенно не наши спутники или корабли, – она повернулась к командиру. – Мы должны сообщить на Землю.

– Уже сделано, – кивнул Эдвардс. – Центр управления полетами запросил подтверждение и дополнительные данные. Они поднимают по тревоге наземные телескопы и радары.

Японский астрофизик Хироши Такеда, пролетавший мимо, остановился, услышав их разговор.

– Могу я взглянуть? – спросил он, подплывая ближе.

Эдвардс молча показал на экран.

– Странно, – пробормотал Такеда после нескольких минут изучения данных. – Они движутся слишком… упорядоченно для естественных объектов. И судя по траектории, происходят не из нашей солнечной системы.

– Вы думаете… – начала Ковалева, но не закончила фразу.

– Я ничего не думаю, – быстро ответил Такеда. – Просто констатирую факты. Нам нужно больше данных.

Терминал связи ожил, и на экране появилось напряженное лицо директора Центра управления космическими полетами.

– Полковник Эдвардс, подтверждаем ваши наблюдения. Наземные системы зафиксировали множественные объекты, приближающиеся к Земле. По предварительным оценкам, это искусственные конструкции неизвестного происхождения. Объявлен глобальный протокол "Первый контакт". Ваша станция – ближайший наблюдательный пункт. Продолжайте мониторинг и передачу данных.

Эдвардс почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Вас понял, – ответил он. – Запрашиваю инструкции.

– Держите все системы связи открытыми. Если будет попытка контакта, не предпринимайте никаких действий без прямого разрешения Объединенного космического командования. Мы высылаем специализированный протокол коммуникации.

Связь прервалась. В модуле повисла тяжелая тишина.

– Вот и всё, – тихо произнесла Ковалева. – Первый контакт. Мы всегда знали, что это произойдет, но думали, что это будет… не знаю, более постепенно? Сигналы, сообщения…

– А не флот кораблей, внезапно появившийся на пороге, – закончил за неё Эдвардс. Он повернулся к экипажу. – Так, всем собраться! У нас протокол "Первый контакт"!

Шесть часов спустя атмосфера на станции была наэлектризована смесью страха, возбуждения и неопределенности. Члены экипажа, представлявшие двенадцать разных стран, выполняли свои обязанности с механической точностью людей, пытающихся сохранить нормальность в абсурдной ситуации.

Экраны мониторинга показывали уже не просто точки – теперь можно было различить формы приближающихся объектов. Они были огромными, гораздо больше, чем любой построенный человечеством космический корабль, с причудливой, почти органической структурой, напоминающей огромные скелеты или экзотические морские раковины.

– Основной флот остановился на лунной орбите, – доложил офицер мониторинга. – Но один объект отделился и направляется к нам. Расчетное время прибытия – 17 минут.

Эдвардс проверил системы станции. Защиты у них практически не было – "Гармония" была научной и дипломатической платформой, не военной базой. Единственной "защитой" были протоколы карантина и герметизации отсеков.

– Все по местам, – скомандовал он. – Доктор Такеда, активируйте все доступные сенсоры и запишите каждую чертову деталь. Ковалева, установите прямую связь с Объединенным командованием. Мур, подготовьте аварийные системы жизнеобеспечения на случай… на случай чего угодно.

Пятнадцать минут спустя огромная конструкция зависла в ста метрах от космической станции. Вблизи она выглядела еще более инопланетно – серо-белая поверхность с биолюминесцентными узорами, которые, казалось, пульсировали в определенном ритме. Никаких видимых двигателей, антенн или иллюминаторов.

– Они… прекрасны, – прошептал Такеда, не отрываясь от телескопического монитора.

На главном экране связи появился генерал Уилсон, глава Объединенного космического командования.

– Полковник, мы передаем стандартный протокол приветствия на всех возможных частотах. Математические последовательности, базовые физические константы, простые изображения. Если они ответят, немедленно доложите.

– Есть, сэр, – ответил Эдвардс.

Но ответа не последовало. Вместо этого от корабля отделилась небольшая капсула и двинулась прямо к шлюзовому отсеку станции.

– Они пытаются пристыковаться! – воскликнул офицер безопасности.

– Блокируйте шлюз! – приказал Эдвардс, но было поздно.

Инопланетный объект не пытался использовать стандартные механизмы стыковки. Он просто прикрепился к обшивке станции и… словно врос в неё. Металл и другие материалы в месте контакта начали трансформироваться, образуя новую структуру – что-то вроде органического перехода между кораблем пришельцев и человеческой станцией.

– Боже мой, – прошептал кто-то. – Это какая-то технология наноассемблеров? Или молекулярной перестройки?

– Всем немедленно в скафандры! – скомандовал Эдвардс. – Герметизировать все отсеки! Активировать протокол биологического карантина!

Экипаж бросился выполнять приказы, но было ясно, что они не были готовы к такой ситуации. Стандартные протоколы первого контакта предполагали обмен сигналами, постепенное установление коммуникации, возможно, встречу в нейтральном пространстве после длительной подготовки. Но не прямое физическое вторжение на станцию.

– Генерал, – обратился Эдвардс к Уилсону, все еще остававшемуся на связи. – Они создали несанкционированный доступ на станцию. Запрашиваю инструкции.

– Сохраняйте спокойствие, полковник, – ответил генерал напряженным голосом. – Не предпринимайте агрессивных действий. Пытайтесь коммуницировать. Мы активируем оборонные системы на Земле, но надеемся на мирный исход.

В этот момент внутренние сенсоры станции зафиксировали движение внутри модуля, примыкающего к месту контакта. На видеомониторе появились фигуры, определенно не человеческие, но гуманоидные.

– У нас гости, – сообщил Эдвардс, стараясь сохранять профессиональный тон. – Запрашиваю разрешение на установление прямого контакта.

После секундной паузы Уилсон ответил:

– Разрешаю. Будьте предельно осторожны. Помните о протоколе безопасности.

Эдвардс кивнул и, убедившись, что его скафандр полностью герметичен, направился к модулю контакта. С ним пошли Ковалева как специалист по коммуникациям и Такеда, чьи знания могли быть полезны.