Табуллярий. Исторический роман

Сначала он накрыл ее шубой, но потом понял нелепость своего поступка. Накрылся сам и так сидел долго-долго. Спящий дом то и дело содрогался от пьяных воплей, ссор, грохота разбиваемой посуды, кашля, постельных толчков и вздохов, детского плача. После чего снова наступало даже не молчание, а – пустота. Пустота наступала и в мыслях: время от времени Леонид спрашивал себя, что он делает в этом промороженном насквозь помещении и что это за бревно, лежащее на столе? Но тут же вспоминал. От износившейся заиндевелой одежды, взгляд переносил его к рукам, к лицу, вмиг одушевляя мертвое тело мамы. Уже знакомый холодок снова и снова проходил вдоль всего позвоночника, забирался в ноги, размягчал их, лишая первоначальной формы. Потом чувство страха притуплялось, и комната наполнялась воспоминаниями, детством и голосами – их детством и их голосами.

Протасий, оставивший ему свечу, сказал, что она прогорит до утра. Когда свеча погасла, Леонид, оказавшись в кромешной темноте, решил выйти на воздух. Он надеялся, что на пороге, как и вчера, застанет нетрезвого Протасия и подробнее расспросит его о смерти матери. Но Мелхиседека нигде не было. Рассвет только-только начинал брезжить и серебрить заснеженные крыши и купола, башни морских стен. «Что мне делать? Куда идти? Маму надо похоронить. Черт знает что такое – в христианской столице человек замерз и полгода лежит в пустой квартире без отпевания! Пойти к Григорию? К василевсу? Я не могу надолго отлучаться из дворца. К черту дворец! К черту василевса! Кто виноват в ее смерти? А кому другому быть виноватым, как не мне? Если бы я был рядом, она бы не замерзла. Какая ужасная смерть! О, если бы только Лев не заметил меня и не возвысил до своего личного табуллярия!»

Леонид не смотрел, куда идет – ноги сами вели его. Продрогший и осиротевший, Леонид, неожиданно для себя, очутился на Нескучной улице… За прошедшие полгода он почти не вспоминал о Пульхерии. Но теперь ему почему-то вдруг показалось: никому другому он не сможет открыться, никому другому довериться. Нет, совсем не утешения искал он! Что-то подсказывало ему – надо идти не в церковь, не в лавку к гробовщику, не искать старых друзей-знакомых, не забыться в ближайшей капилее…

Не спавший, весь измятый, вновь постаревший, Леонид – без глиняной таблички и приглашения – вошел в дом гетеры.

На шум в передней выбежала Октавия. Она хотела наброситься на непрошенного утреннего гостя, однако, вглядевшись, всплеснула руками и, вскрикнув, скрылась в покоях. Вскоре испуганная и взволнованная (Леонид ее такой никогда не видел!) показалась Пульхерия.

Остановившись шагах в десяти от него, гетера долго всматривалась в похудевшего бледного Леонида, который, казалось, не понимая, как он тут очутился, что он здесь делает и кто эта смотрящая на него женщина, то отводил и прятал взгляд, то с любопытством ждал, что будет дальше.

«Не обезумел ли он? – читалось в глазах Пульхерии. – А вдруг это не он? Нет, я не могла ошибиться, да и Октавия… Кем сделала его война – вором, убийцей, мародером? Тогда он не один, и за ним прячутся его дружки».

– Я тебя долго ждала… в прошлый раз, – голос ее, мягкий и сразу располагающий к себе, скорее напоминал морской прилив, чем обычную речь. Всё, чтобы она ни произнесла (и совсем не важно, о чем она говорила!), звучало даже не красиво и мелодично, а как-то прозрачно, лаская слух, словно говоря: «Оставь позади все свои заботы и невзгоды, со мной ты станешь счастливым». – Да, я долго ждала тебя, однако свои дела ты предпочел моему обществу.

«Впрочем, очень скоро я о тебе забыла» – хотела добавить, но решила, что так она выскажет чувство обиды и затаенной ревности, что для гетеры крайне непозволительно.

Леонид будто не слышал слов Пульхерии. Он стоял на пороге, прислонившись к двери. Наконец, он сказал:

– Моя мама умерла.

Голос его прозвучал тихо, но с внутренним надрывом.

Пульхерия смотрела на него во все глаза, и впервые в жизни не могла – не нашлась – ответить афоризмом или удачным стихотворным экспромтом. «Нет, он не разбойник и не святой – он просто очень несчастный».

Она усадила его на плетеное, устланное пуховыми подушками, кресло. Октавия на большом блюде принесла кувшин, свежий хлеб, сыр и вареные яйца. Пока он пил красное неразбавленное вино, девушка сняла с него сапоги, окунула закоченевшие ноги в лохань с горячей водой. Все эти действия Октавия проделала незаметно, не отвлекая на себя внимание.

Гетера хотела сказать (как она всегда говорила) слова, которые бы запомнились, успокоили, излечили. Но все, что готово было сорваться с ее уст, представлялось ей недостаточно убедительным, не оригинальным или просто глупым. Фразу за фразой она перебирала, проговаривала про себя: «Мне бы очень хотелось помочь тебе, но я по себе знаю – когда умирают родители, любая помощь, которую тебе предлагают, несовместима с потерей. Ты чувствуешь, как земля уходит из-под твоих ног и ничто в мире не может уверить тебя в обратном. Ты спрашиваешь себя: „кто ты теперь?“, не находя вразумительного ответа ни в церкви, ни среди друзей, ни тем более в себе самом. Единственное, что ты знаешь наверняка, это то, что ты стал никому не нужным, осколком, отколовшимся от оберегавшей тебя горы».

Впервые в жизни она робела перед едва знакомым юношей. Леонид сказал всего три слова, но этого оказалось достаточным, чтобы все, что она проговаривала про себя, звучало фальшиво. Пульхерию поразило, что молодой человек, как другие, не пришел заискивать перед ней и добиваться ее расположения. Но больше всего ее сбивало с толку, что он пришел к ней не как к гетере, но как к человеку, которому мог открыть самое дно своей изрубцованной души. Впервые в жизни рядом с мужчиной она не чувствовала необходимости придумывать, казаться хозяйкой, философом. Ей незачем было льстить, пускать в ход искусство флирта. Наоборот – ей стало неловко за свои оголенные плечи, слишком открытую грудь, неприкрытые ноги и распущенные волосы. Октавия, видимо, сразу поняла неловкость госпожи и, сославшись на сильные утренние заморозки, накрыла ее, а заодно и гостя, теплыми овечьими одеялами.

Леонид сделал еще несколько глотков и отставил канфар152. В тело – снаружи и изнутри – понемногу проникало живительное тепло. Юноша даже не искал заговорить с гетерой. Если бы она прогнала его, он встал бы и ушел, не обидевшись, не сказав ни слова. Вместо этого она пододвинулась к нему, взяла его за руку и сказала то, что бы никому другому не посмела сказать, дабы не нарушить неписанные законы приличия и необходимую дистанцию между ней – гетерой и кем бы то ни было, пришедшим в ее дом.

– Если ты позволишь, я бы тоже хотела разделить с тобой твое горе – пойти вместе с твоими близкими за гробом твоей матери.

– У меня не осталось близких! – словно очнувшись, Леонид недоверчиво заглянул в ее карие с желтыми всполохами глаза. Неуверенно и вопросительно посмотрел на ее длинные изящные пальцы, на свои ноги (Октавия старательно подливала из стоявшего рядом кувшина), краснеющие в лохани с горячей водой, откуда поднимались облака чайного дерева, можжевельника, абрикосовых листьев и эвкалипта.

VI

На влахернском кладбище стояла самая настоящая зима, хотя в городе снег уже начинал слипаться и, местами, подтекать, оставлять первые весенние проплешины.

Телега Цербера долго тащилась по заваленным нерасчищенным дорогам, переваливаясь и потрескивая на ходу. Мама лежала в новом гробу, заказанном специально для нее. Позади не спеша шли трое – Леонид, Пульхерия и Октавия. Цербер то и дело стучал рука об руку, дул на окоченевшие пальцы, ругая на чем свет стоял бесконечную зиму и то, что работа для него найдется всегда, даже когда врач или священник спокойно почивают у раскаленных очагов.

– Ну чем я хуже этих бездельников? Одно ведь дело делаем!

Вырытую накануне могилу за ночь успело накрыть копной свежего снега. Ничего не поделаешь, Церберу пришлось разгребать его. Когда работа была сделана (гетера с архитабуллярием и служанка стояли в стороне и походили, скорее, на случайных прохожих), могильщик вылез из ямы:

– Мерзлая земля! Холодно будет лежать.

Походил взад-вперед, постучал разношенным сапогом о снежную наледь:

– А впрочем, ни холодно там, ни тепло – радость одна или мука. И никаких наших воздыханий.

Засыпав могилу и получив причитавшуюся плату, Цербер развернул свою телегу, ткнул огрызком кнута в тощий живот клячи. Порожним поплелся назад в город.

Пульхерия, Леонид и Октавия остались одни. Не только на кладбище, но и во всем мире. А непогода и заснеженные надгробные камни были тому немыми свидетелями.

Часть вторая

ΠΆΡΟΔΟΣ

Глава первая

В Константинополе праздновали судьбоносную (в том смысле, что неминуемое завоевание Византии отложилось на семь столетий) победу. Начиная с Пасхи до начала Петрова поста, в сорока сороков церквей столицы с утра до ночи служились благодарственные молебны, совершались пышные крестные ходы.

Со стен города фанфарщики наперебой, задирая к небу длинные трубы, на долгие стадии – до самых отдаленных островов – сотрясали воздух утробным ревом.

Морозы ослабли. Пропонтида, скованная льдами, трещала, вздыбливалась, разламывалась с сокрушительными перекатами.

Улицы снова наводнились людьми. По всему городу глашатаи кричали не только о разгроме сухопутной армии и флота арабских кочевников, но еще и (больше всего константинопольцы ждали именно этого!) о начале раздачи хлеба, денег, об организации цирковых зрелищ.

Форумы, церкви, бани, рынки, питейные заведения, подобно винным мехам, наполнялись неудержимым панигиром охлоса.

После победоносного въезда в город через Золотые ворота (с патриархом, епископами, главнокомандующими, захваченными пленниками и боевыми трофеями; после праздничной литургии в святой Софии, после торжественного открытия колесничих забегов на Ипподроме, утопавшем в розовых лепестках) василевс, оставив в столице эк просопу153 и две сотни охранного гарнизона, ночью отбыл в направлении болгарской границы. Льва сопровождала его семья: Мария и Анна. Артавазд с отрядом поджарых наемников-ветеранов ехал на запятках.

Насчет Леонида никаких распоряжений не поступало, а это значило, что архитабуллярий мог до возвращения императора оставаться в покое. Ему не надо было появляться на официальных симпозиумах, присутствовать при составлении важных государственных грамот. Среди ночи за ним не приезжал нарочный с поручением сию же минуту явиться в Палатий…

До смерти матери он не задумывался об одиночестве. Если же и пускался в рассуждения о чем-то подобном, то говорил об оставленности, ненужности и других отвлеченных понятиях. На деле одиночество оказалось гораздо изощреннее, сравнимое с выбитой из-под ног основой, с внезапной – полной! – потерей слуха. Именно слуха, так как все происходящее вокруг Леонид продолжал видеть и принимать в нем участие.

Странно (словно здесь скрывалась какая-то насмешка), но того, что мамы нет, Леонид начал понимать только теперь, когда ее уже действительно не было.

Почему он об этом не задумывался тогда, когда ее только могло не быть?.. Что же сейчас? Где она? Слышит ли она его? Кто прав? Кто прав теперь – заученный с детства катехизис или червь, пожирающий отца, ребенка, жену, брата… Заглянуть бы туда! Увидеть то, что видят они. Она. Нащупать тонкий, непостижимый мир, о котором можно лишь говорить, что он похож на это или на то.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Части древнегреческой трагедии/комедии: Πρόλογος (пролог), Πάροδος (выход хора), Ἐπεισόδιον (эпизоды, вставки), Στάσιμος (песни хора), Κομμός (заключительная песня хора), Ἔξοδος (уход актеров и хора).

2

Хлебные ряды; ряды ювелиров и медников. Χαλκοπρατεία – медный рынок. Район Константинополя, расположенный в непосредственной близости от собора Святой Софии.

3

Император Лев III Исавр – 717—741 гг.

4

Хлеб из муки высшего сорта.

5

Плащ, который надевали в торжественных случаях. Э. носили члены отдельных корпораций (табулляриев, врачей и пр.), участвовавшие в процессиях василевса и общих собраниях.

6

Главная городская тюрьма.

7

Солдатская / дорожная обувь, сапоги или ботинки с прочными подошвами; «Ромейские» – римские. Византийцы никогда не называли себя «византийцами». Термин «Византия» появился в научной историографии (в Германии – с 16 в., во Франции – с 17 в., в Англии – с 19 в.).

8

Мелкая монета.

9

Шелковая ткань высокого качества.

10

Πόρνη – проститутка.

11

Публичный дом.

12

Таблички.

13

Около крепостных стен константинопольцы держали огороды, где выращивали фрукты и овощи, а также травы и цветы.

14

Яблоко – эротический символ в Византии. Во время застолья мужчина мог надкусить и дать яблоко понравившейся женщине. Если у нее были те же чувства, то она в свою очередь надкусывала яблоко и закладывала откусанный кусок себе за повязку, которой подвязывали грудь.

15

Στρατηγός – главнокомандующий фемы (военно-административный округ); Спарапет (Սպարապետ, арм). – верховный военачальник.

16

Большой (Священный) дворец.

17

Небольшой круглый ковер с изображением двуглавого орла, парящего над Константинополем.

18

Сапоги или туфли. Пурпурные К. – регалия василевса.

19

П. – узкая прямая туника с узкими длинными рукавами. Боковые разрезы и низ туники отделаны сплошной каймой; М. – просторная накидка из дорогих тканей, которую носили византийские императоры; Л. – парчовый шарф.

20

Конон – настоящее имя василевса.

21

Стемма или диадема – золотой обруч с несколькими полукруглыми зубцами, загнутыми кверху. С висков императорской С. спускались золотые подвески – катасисты, усыпанные жемчугом. Чаще в исторической литературе вместо Κατάσειστα встречается слово Πρεπενδούλια (пре- или пропендулии), обозначающее – «свисающий», «ниспадающий».

22

Лев III происходил из Германикии – северной Сирии.

23

Руга – денежное жалование от императора.

24

Άγγελιαφόροι – сотрудники тайной полиции. Также А. контролировали почтовую службу, въезжающих и выезжающих из крупных городов.

25

Византийская мера длины, равная 23,4 см.

26

Вид туники.

27

С. – плащ с золотой полосой по краю, украшался жемчугом; Т. – прямоугольные тканые нашивки для украшения одежды.

28

Военачальник в арабском халифате при халифе Сулеймане ибн Абд аль Малике (674—717 гг.) из династии Омейядов.

29

Воины, солдаты.

30

Парики – зависимые крестьяне.

31

Мера длины, равная прим. 1,85 метра.

32

Византийское название пролива Босфор.

33

Мост, соединявший Большой дворец с церковью святой Софии.

34

У берегов Константинополя преобладает северо-восточный ветер. При отсутствии южного ветра корабли вынуждены были разгружаться в соседних гаванях со стороны Мраморного моря. Случалось, что посольские, военные или торговые судна по несколько дней ожидали на противоположном берегу попутного – южного – ветра.

35

А. – жилой квартал.

36

Πολυκάνδηλον – «многосвечник». В славянской традиции принято искаженное «паникадило».

37

Длинное беспалубное судно.

38

Зубцы в верхней части оборонительного сооружения.

39

У императорских дворцов в Константинополе были свои «приемные» часы: каждый дворец открывался на рассвете и закрывался в три часа пополудни.

40

Πανοπλία – полное воинское вооружение.

41

Доспехи. Ромейская кольчуга.

42

Харчевни, таверны.

43

Один из дворцов комплекса Большого дворца, стоявший около морских стен.

44

Τὸ ζατρίκιον – византийское название шахмат.

45

Ладья.

46

Отсюда произошло сокращенное «ферзь».

47

Отец свт. Германа был убит по приказу Константина IV (668—685 гг.). Сам Герман был оскоплен и отправлен клириком в храм св. Софии в Константинополе.

48

Феодосий III (715—717 гг.) с восшествием на престол Льва удалился в монастырь, то же сделал и Анастасий II (713—715 гг.) бывший императором до Феодосия. Герман был избран патриархом 1-го (по другим источникам – 11-го) августа 715 г. в правление Анастасия.

49

Арабское название слона.

50

Конь.

51

Король.

52

Коронация Льва состоялась 25 марта 717 года в храме св. Софии в Константинополе. Патриарх Герман помазывал его на царство.

53

Филиппик Вардан (711—713 гг.).

54

Пельтаст – легко- или средневооруженый пехотинец со щитом. Здесь – название пешки.

55

«Меченосец» – воинский титул второго ранга.

56

Лев Исавр был женат на Марии, дочери болгарского хана.

57

Κατέργων – «трудный корабль». Весельная галера. Была пригодна как для морского, так и речного плавания против течения. Впоследствии слово видоизменилось и стало синонимом тяжелого непосильного труда – каторги.

58

Языческое божество древних болгар.

59

Отшельники. Из движения захидов образовался (в VIII – IX вв.) суфизм – мистическое течение ислама. Этимология слова «захид» – производное от зухд – аскеза, выражающаяся в отказе от земных удовольствий и в поиске мистического пути (созерцание, экстатические состояния, непрерывное поминание имени Аллаха, мистическое толкование Корана и хадисов). Позже видные исламские богословы к своему имени стали прибавлять эпитет захид.

60

См. Иоанн Дамаскин прп., О ста ересях вкратце. Откуда они взялись и от чего произошли, 100.

61

Быт. 16: 12. В Синодальном переводе («он будет между людьми, как дикий осел») осталась ошибка из латинской Вульгаты: " Hic erit homo onagro similis». В евр. оригинале ни о каких парнокопытных животных речи не идет. «Пэрэ адам» – «дикарь», «дикий», «грубиян», «варвар».

62

Диадема в виде золотого обруча или златотканой ленты, украшенной рядами жемчуга. Надевалась наклонно с темени на затылок, а не как стемма – горизонтально.

63

Золотая печать, оттиск. Для менее важных документов использовали аргировул – серебряную печать, моливдовул – свинцовую печать, а также сургучные и восковые оттиски.

64

Туника с короткими рукавами.

65

«Я сказал». Латинское выражение, которым обычно заканчивали свои речи императоры.

66

Особый отряд стражи, несший службу при дворце Вуколеон.

67

Дворец, где встречали посольства.

68

Овальный щит диаметром до 1,2—1,3 м.

69

Корабль-парусник, предназначенный для перевозки людей, грузов, товаров. Купеческое судно.

70

Судно, выдолбленное из дерева с наращенными досками по бортам. Прототип ладьи.

71

Славянское название долбленного из дерева судна.

72

Обувь типа сандалий с толстой подошвой и легким дырчатым верхом.

73

Многоквартирные дома.

74

Ученика, студента.

75

Άφεδρών – туалет. В Константинополе и многих городах империи, как в общественных местах, так и в частных владениях люди пользовались туалетами с водным смывом, напрямую соединенными с подземной канализацией.

76

Οἰνοχόη – «сосуд для разливания вина». Кувшин с одной ручкой и горловиной, имеющей три стока, что позволяло наливать содержимое сразу в три чаши.

77

Длиннополая широкая туника, наподобие рубашки. Верхняя женская одежда.

78

Головная накидка.

79

Хлеб грубого помола. П. ели, в основном, монахи и солдаты. П. отличался тем, что выпекался дважды, тем самым из него полностью испарялась влага, что составляло преимущество этого хлеба – он практически не плесневел.

80

Πορφυρογέννητος – так называли детей василевса.

81

Плащ.

82

На бронзовых табличках в капилеях и гостиницах писали цены.

83

Via Dolorosa (лат.).

84

Копье длиной 1,2—1,4 м. с толстым древком из дерева твердой породы. Оружие византийского легковооруженного пехотинца. Служило как пикой, так и дротиком.

85

Смертный синдон Христа (плащаница). Каждую пятницу, а тем более – в Страстной Пяток, выносился на поклонение во Влахернской Богородичной церкви.

86

Глиняная или металлическая жаровня, на которой готовили еду и у которой грелись.

87

Κόμης τῶν θείων θησαυρῶν – высший чиновник, ведавший государственной казной, главный казначей. Носил сенаторский титул иллюстрия.

88

Кир – «господин».

89

Просторная накидка из дорогих тканей.

90

Д. – кольцо; И. – камень с врезным изображением.

91

Чаша с широкой горловиной и двумя ручками по бокам.

92

Партии болельщиков на Ипподроме. Внешне различались по цвету одежды (в основном – плащей): прасины (зеленые), венеты (голубые / синие), русии (красные) и левки (белые).

93

Σύγκελλος – «живущий в той же келье». Синкеллы или келейники были личными епископскими секретарями.

94

Предместье Константинополя. Родовое поместье св. патриарха Германа.

95

Άκόλουθος – «ответственный»: помощник епископа, алтарник.

96

Ф. – холодная ванна. Также – холодное место для хранения продуктов и напитков.

97

Зал в Священном Дворце, где стояли 19 акувитов, т.е. – столов для «сипмозиумов» (συμπόσιον – пиршество, застолье).

98

Государственный праздник – день основания Константинополя (330 г.).

99

Παραμάντιον – «добавление к мантии». Тряпичный квадрат с изображением распятия и надписями. Входит в обязательное облачение монахов. Носится под одеждой на спине, крепится на груди четырьмя перекрестными лентами.