Двигатель истории

– Не знаю.

– Мы тут все из небогатых семей, тут не Америка.

– В Америке тоже не все богатые.

– Ладно, давайте есть.

Пока бойцы общались и ели, офицеры и чиновники департамента обсуждали план действий на случай полномасштабной войны. Приказа уходить не было, поэтому бойцы ждали их около часа, пока те не спустились и не приказали сопроводить их до части.

Если человек любит сон больше, чем утренний рассвет за окном, значит он не слишком счастлив. Бесчувственное бессознательное небытие он любит больше чувствительной жизни за пределами кровати. Таким был и Александр.

Он смотрел сквозь большую панораму в своей студии и курил. Чувство лёгкой эйфории заглушило тоску, но мысли остались. Это похоже на мысли человека, утомлённого за рабочий день, который может расслабиться и забыть обо всём перед телевизором, компьютером или находясь в симуляции.

– Негативные мысли? – спросила супруга.

– Как сказать, просто немного повеяло тоской.

– В нашей ситуации это естественно.

– У меня негативный прогноз. Если нам не помогут русские, тогда поражение обеспечено.

– Ты общался с Мартой? Что она говорит?

– Да, недавно общался. Она сказала, что в японских новостях эта война транслируется как операция по возврату оккупированных территорий или что-то в этом роде.

– Она в безопасности, в отличие от нас.

– Она может помочь, она гражданка Японии.

На следующее утро Александр зашёл в свой блог и увидел письмо:

Александр Кингстон, вам пишет офицер внутренних сил

В своей последней публикации вы дискредитировали и оскорбили наши войска, наших солдат и бойцов. Мы бы хотели получить от вас устный отчёт за выражения в вашей последней статье под названием «Кошки-мышки», или военные игры в Охотском море». Вам следует явиться в здание военного ведомства по адресу улицы Президентской, 10, дом 1, к 12:00 в четверг. В случае неявки просим уведомить об уважительной причине и предъявить соответствующий документ. При отсутствии таковой вы будете доставлены приводом.

С уважением, Александр Бережной, майор внутренних сил

Александр глубоко вздохнул и взял свой сенсор, чтобы отвлечься. Никогда ранее он не имел дело с претензиями и критикой в свой адрес, связанными с неверными и неполиткорректными выражениями. Несмотря на свой опыт, он привык к свободе слова. Местная власть пока что не объявила военное положение в Хартсе и не объявила о начале комендантского часа в столице, однако война началась де-факто. Он решил скрыть сообщение от супруги и стал готовиться к встрече с офицерским составом.

Администрация Гальского тянула с обращением к народу столицы и Хартса в целом. Над Сахалином и островами царила атмосфера неопределённости, никто не ведал, что будет дальше.

Придя по указанному адресу на улице Президентской, Александр первым делом обратился к сторожу у входа, сказав:

– Извините, я по приглашению.

– От кого?

– Майор Александр Бережной.

– Мне надо удостовериться, подождите. – ответил охранник и достал свой сенсор для связи с майором.

Связавшись с майором, охранник пропустил Александра на второй этаж, где его ждали несколько офицеров. Когда Александр поднялся по лестнице, его встретил майор Бережной.

– Александр.

– Здравствуйте, это вы майор Бережной?

– Так точно, пройдёмте.

Зайдя в тусклый зал, Александр окинул взором мрачную обстановку, в которой его ждали два офицера и один чиновник из департамента.

– Как вы считаете, Александр, почему мы решили позвать вас в наше ведомство? – спросил майор Бережной.

– Из-за моей публикации, как и сказано в вашем письме, майор. – хладнокровно ответил Кингстон.

– Как вы считаете, почему нас заинтересовала ваша публикация? – продолжил майор.

– Военное положение?

– Вы не правы, у нас нет военного положения. – ответил чиновник.

– Пока что.

– Александр, как вы думаете, какие настроения будут у тех людей, которые прочли вашу статью, в которой сказано, цитирую: «Наш скромный Вермахт не долго протянет без вмешательства со стороны, не говоря уже про отсутствие политической воли у «Модестыча». Мировая общественность пока что делает вид, что в нашем регионе ничего не случилось, поэтому рассчитывать на помощь других стран не особо приходится.»

Расскажите нам, что вы думаете о нашей администрации и о президенте.

Александр был готов к такому вопросу.

– Вы знаете, когда я выразился об отсутствии политической воли, я имел в виду…

– Что? Что вы имели в виду? – фамильярно перебил его майор.

– Власти не хватает решительности. Необходима помощь, а отправлять наши скромные силы на убой против японцев – это самоубийство, это только отложит неизбежное поражение.

– Пораженческие настроения?

– Скорее трезвый взгляд на вещи.

– А называть наши силы «Вермахтом», значит, тоже трезвый взгляд? Вы сравнили нас с нацистами.

– Это был сарказм, и я ни в коем случае не сравниваю наши силы с нацистами.

– Вы распространили свои пораженческие взгляды, выложив их в общем доступе, чтобы другие подумали, как вы выразились, про отсутствие политической воли. Вы дискредитировали нас в глазах людей, а это смахивает на информационную провокацию по типу той, что недавно была проведена японцами.

– Значит, вы обвиняете меня в том, что я выразил своё личное мнение, несогласное с вашим?

Александр понимал: стоит ему проявить нерешительность, как офицер вцепится в него мёртвой хваткой и не отпустит, пока не добьётся признания. Надо стоять на своём и бороться.

– В наших условиях каждый обязан проявлять бдительность и осторожность, а в вашем случае ещё и следить за словами.

– Вы говорите о цензуре, я вас понимаю. Если вы считаете, что я в чём-то ошибся, это ваше право. Я просто выразил своё личное мнение.

Офицер понял, что просто так ему не сломить публициста.

– Господа, когда вы меня отпустите?

– А вы куда-то торопитесь?

– Да, мне нужно работать.

– Вы же на пенсии.

– Мне всё равно нужны деньги на жизнь.

– Но вы не бедствуете.

– Мои доходы – это моё личное дело.

– Скажите, сколько времени вы готовили публикацию?

– Буквально день, за один день написал.

– Зачем?

– Я занимаюсь журналистикой и публицистикой уже не один год, это моё ремесло, странный вопрос.

– Вы решили заниматься этим даже будучи на пенсии?

– Да.

Потерев подбородок, майор Бережной спросил:

– Я правильно понял, что вы оцениваете наши перспективы в сложившейся ситуации как плохие, да?

– Посудите сами: наши силы насчитывают менее ста тысяч солдат и единиц техники, а японская армия без учёта мобилизационных резервов больше раз в десять.

– И что нам делать?

– Вы у меня спрашиваете? Такой вопрос надо задавать вышестоящему руководству, а не мне, я всего лишь частное лицо.

– Тогда скажу вам напоследок: не лезьте, Александр Робертович, куда не надо. Мы своё дело знаем, будьте уверены.

Александр победил. После росписи в журнале учёта его отпустили домой.

Связавшись с одним предпринимателем для проведения намеченной свадьбы с Соней, Арно решил написать заявление для офицерского состава с просьбой получить отсрочку от мобилизации, пока он не женится и не устроит супругу на новое жильё. После его уговоров Соня согласилась на свадьбу и зачатие ребёнка, хотя всё ещё сомневалась в целесообразности родов в условиях наступающего конфликта с Японией. Свадьба состоялась буквально через неделю, экспромтом, как можно скорее. Арно уговорил невесту пригласить Адриана и ещё двух сослуживцев. Ему также пришлось немного поспорить с офицерами и написать обращение на имя маршала Хартса. Арно не рассчитывал на понимание со стороны руководства, но, к его счастью и удивлению, ему пошли на уступку и дали отсрочку на две недели.

Началась война. Японская флотилия атаковала базы и порты Хартса, тем самым объявив о своих враждебных намерениях.

Первое столкновение произошло в районе острова Шикотан. Японский крейсер ударил по местному складу, на острове началась паника. Люди бросили порт и отчалили на лодках и кораблях.

В башне на острове Итуруп объявлена тревога. Люди собирались покинуть остров, но нужно было ждать, пока приплывёт корабль с острова Уруп.

– Они всё-таки решились стрелять! – крикнул местный сторожевой.

– Надо идти к причалу.

– Я свяжусь с «Хокмутом». – сказал первый из сторожевых и достал сенсор для связи.

Через минуту связь с базой наладилась.

– Это база «Хокмут», остров Уруп, приём. – сказал диспетчер по ту сторону.

– Это сторожевой Максим Южников, сторожевая вышка острова Итуруп, приём, вы слышите?

– Да, я слышу. – ответил низкий голос по ту сторону.

– Нас нужно эвакуировать. Японцы атакуют, мы в зоне риска!

– На вашем острове есть причал, отправляйтесь туда, оттуда мы сможем связаться. Если что, вас смогут эвакуировать.

– Спасибо, конец связи.

Он положил радио в сумку и бегло произнёс:

– Направляемся в порт, там переждём. Берите припасы, фонарики и средства защиты, живо!

Спустя полчаса группа из шести сторожевых добрались до небольшого причала на юго-востоке острова. Охранник причала отследил сторожевых по камерам и вышел навстречу.

– В чём дело?! – резким голосом крикнул охранник.

– Война! – таким же голосом ответил сторожевой по имени Максим Южников.

– Мы связались с «Хокмутом», собираемся переброситься туда на время. – спокойно сказал другой охранник.

– Море во власти японцев.

– Если мы здесь задержимся, они будут десантироваться здесь, мы окажемся в плену. Так мы хотя бы попробуем связаться с нашими и задержаться на базе, где есть лишняя еда и квартиры.

– А с родными возможности связаться нет?

– Сенсоры здесь не ловят, особенно сейчас.

Все зашли в кабину охранника, где сидел диспетчер.

– Нам надо связаться с «Хокмутом», нам нужен корабль, мы валим отсюда.

Диспетчер достал рацию.

– Причал острова Итуруп, как слышно?

– Военно-морская база «Хокмут», приём. – ответил человек по ту сторону.

– Пришли сторожевые из башни, хотят, чтобы вы их забрали на корабле к себе.

– Опасно. – ответил диспетчер по ту сторону.

– Передайте нам. – сказал один из сторожевых.

Диспетчер отдал своё радио сторожевому:

– Это сторожевой из башни, приём.

– Да, я вас слышу. – ответил диспетчер.

– Эвакуируйте нас, мы в зоне риска.

– От меня это не зависит, как решит комендант базы.

– Дайте нам коменданта базы.

– Вам придётся подождать.

– Сколько?

– Пять минут. Ждите, конец связи!

Связь прекратилась.

– Покамест ждём.

– А вы с нами поплывёте? – спросил сторожевой у охранника и диспетчера.

– Мы будем здесь. Возможно, встретим ещё кого-то из своих. Диспетчер «Хокмута» ещё до вашего прихода сказал, что доставит сюда отряд солдат для нашей защиты.

– Японцам этот отряд до одного места. – сказал главный сторожевой.

– Хоть кто-то же должен остаться на острове, в конце-то концов!

– Ваше право, а мы будем валить отсюда.

Обращение Президента Владимира Гальского к народу Хартса

Друзья!

Вчера, в семь часов утра, флотилия Сил Самообороны Японии вероломно атаковала нашу базу на острове Шикотан, где был уничтожен склад, тем самым открыто заявив о своих враждебных по отношению к нашей стране намерениях. Враг нарушил территориальную целостность вод в районе островов Малой курильской гряды и сейчас продвигается на север. Конкретные стратегические цели противника пока достоверно неизвестны, но понятно, что их целью является ликвидация обороноспособности наших сил на островах и в море для дальнейшего принуждения нашей страны к переговорам на их, неприемлемых для нашей стороны, условиях.

Я обращаюсь ко всему народу Хартса, к гражданам и военным. Самое главное, что все сейчас должны делать, это, прежде всего, сохранить спокойствие и хладнокровие. В данной ситуации нельзя поддаваться эмоциям, поддаваться панике, а тем более сеять вокруг себя панические или пораженческие настроения. Мы должны быть едины, и только тогда, когда мы будем едины, мы сможем выстоять.

Я с полной ответственностью заявляю, что правительство Хартса берёт на себя всю ответственность за координацию действий в нашей сложной и напряжённой ситуации. Мы сделаем всё возможное, чтобы как можно скорее урегулировать данный конфликт и прийти к компромиссу. В данный момент мы вполне трезво оцениваем ситуацию и понимаем, что она сложная, но мы готовы работать над её решением.

Заявляю, что мною принято решение о введении в столице комендантского часа. Всех жителей столицы и приезжих прошу сохранять спокойствие и не выходить на улицу без крайней необходимости. Военным и государственным служащим будут отданы соответствующие распоряжения, которые позволят подготовиться к дальнейшему развитию событий, каким бы оно ни было. Мы работаем.

Японцы атаковали базу «Хокмут». Первый удар принял на себя порт базы. Удар принял на себя один из кораблей, который был уничтожен, тогда как другие три накрыло ударной волной. Люди на базе уже открыли огонь из артиллерии, но увидели из биноклей, как японцы на шлюпках собираются высаживаться на острове.

Миномёты и ракетные установки вели огонь по целям в море, которые прикрывала пасмурная погода и туман. Интенсивная стрельба с обеих сторон длилась с перерывами. В плане первых потерь была некоторая неопределённость, но японцы не упустили момент и смогли унести на дно несколько судов Хартса и нанести первые удары по базам. Ответный огонь приостановил атаку, которая теперь перешла в позиционный бой между силами, распределёнными по периметру Курильских островов.

Японцы высаживались рядом с высотой Безымянный и собирались штурмом под прикрытием огня с кораблей взять базу «Хокмут». Гарнизон базы вел массированный обстрел шлюпок с японцами, а орудия вели перестрелку с кораблями Сил Самообороны Японии.

Численное преимущество японцев компенсировалось расположением базы, которую прикрывали холмы острова, что нельзя было сказать о порте, который был на видном месте. Люди покидали порт, который был хорошей мишенью.

– Нам надо прикрыть порт!

– Нам не менее важна связь с Хартсом и другими базами, поэтому защищайте радиостанцию.

Перестрелка между японцами и гарнизоном базы велась по широкому периметру. Некоторым приказано под огневым прикрытием покидать базу и прятаться среди холмов, чтобы оттуда вести огонь по японцам, в то время как сами японцы пытались окружить базу, высаживаясь на острове и продвигаясь вглубь.

– Это база «Хокмут», остров Уруп, приём.

– Столица, приём.

– Мы ведём бой с японцами. Они начали десантироваться на острове, нам нужна помощь, приём. – говорил диспетчер.

– Сколько их?

– Не могу сказать. Они высаживаются на шлюпках со своих кораблей, которые ведут по нам огонь. Порт острова попал на рожон, нам нужно эвакуироваться отсюда.

– Вам нужен корабль для эвакуации, приём?

– Не только корабль, но и огневая поддержка, свяжитесь с главным портом Хартса, нам нужна помощь, приём.

– Попробую связаться. Что ещё нужно, приём?

– Если можно, съестные припасы, но, главное, это боеприпасы, огневая поддержка и человеческий ресурс, приём.

– Вас понял…

Тем временем в столице, оккупированной военными и полицией, велись учения по обороне города и боям в близлежащих территориях. Репетировались бои на улицах, на открытом пространстве и даже в некоторых помещениях. Солдаты стреляли холостыми патронами по быстро устроенным мишеням, а в других местах бойцы патрулировали улицы и переговаривались касательно дальнейших действий.

Комендантский час длился несколько дней. Бойцы гвардии сами покупали продукты и вещи для граждан, пока граждане отсиживались дома и слушали новости.

Мария Хартман сидела на кухне и смотрела в окно, на свою улицу, по которой проходили солдаты. Она видела Адриана, который посетил их два дня назад и принёс пакеты с продуктами, купленными на его деньги.

– Как настроение, Мария? Не хотите немного прогуляться, а после сходить в кафе? – спросил робот-помощник.

– Нет, не хочу.

– Как хотите, а я пойду заниматься хозяйством. – ответил робот.

Она позвонила своей знакомой и спросила, как у неё дела. Услышав, что всё нормально, она пошла в гостиную и присела на диван, не зная, чем ей заняться. Недолго думая, она включила телевизор и стала слушать новости:

– Силы Самообороны Японии, пытаясь создать линию, разделяющую Хартс и Курилы, наткнулись на интенсивный обстрел нашей артиллерии и огонь с кораблей. Бои в море показали, что планы агрессора не состоялись так, как изначально планировалось. Наши силы в море отбивают атаки противника.

У Марии есть голосовой помощник, который включал ей музыку. Она хотела отвлечься и сказала:

– Тим, музыка.

Голосовой помощник включил песню:

Идёт война, и дует ветер.

Пока никто здесь не заметил,

Как этот ветер уносил

Ту веру в мир, что раньше был.

Вперёд, в атаку, все вперёд!

Нас ждут враги, и время ждёт!

Идёт война, и этот мир,

Что раньше был, уже забыт!

Японский морской десант штурмовал «Хокмут». Хартсианцы не могли долго обороняться, им требовалась помощь.

– Это база «Хокмут», приём.

– Столица, приём.

– Когда придёт помощь?

– В вашу сторону направляется группа кораблей, ждите.

– Когда они будут, приём?

– Не могу сказать, ждите.

Кораблям осталось пройти около двадцати миль, однако они оказались в зоне видимости японских кораблей, с которых высаживались солдаты для штурма «Хокмута».

– Это группа «Помощь», приём.

– Военно-морская база «Хокмут», приём.

– Вы запрашивали помощь?

– Так точно. Когда вы будете?

– Сложно сказать, мы в зоне риска, японцы нас видят, мы у них в зоне видимости.

– У вас есть огневая поддержка?

– Огневая поддержка есть, но мы всё равно в зоне риска.

– Постарайтесь добраться, нам нужна помощь.

Сидя за столом, Александр читал сводку новостей:

– Отбивают атаки…Когда говорят общие фразы, это значит, что всё не так хорошо, нужна конкретика.

– Ты читаешь новости? – спросила его супруга.

– Да. Говорят, что наши «отбивают атаки, держат оборону, среди японцев есть потери», но я не доверяю этим словам без конкретных данных. По-моему, ситуация на фронте не в нашу пользу.

– Ты же будешь ещё говорить с журналистом, вот у него узнаешь.

Супруга вышла. Александр встал и стал бродить по студии, нажимая на сенсор чувств.

– Интересно узнать, что скажет Адриан. Правда, ему нельзя говорить, он вояка.

Он подошёл к большому окну студии. Местами он видел проходящих вооружённых солдат в серой форме, а кроме них на улицах никого не было видно. На суше было тихо, тогда как на побережье и в море велись бои.

Апокалиптический вид города в ожидании войны вдохновил Александра, и он сел писать новую статью.

Соня ждала, когда Арно вернётся со своей смены домой. Она переживала как за мужа, так и за сына, который родится в военное время, ведь война не закончится быстро.

Арно вернулся домой. Соня спросила его:

– Перестрелок не слышно?

– Не слышно, в городе тихо.

– Слава Богу.

– Меня ещё могут вызвать обратно в любой момент, поэтому я, если и могу расслабиться, то ненадолго.

– Пока что можешь.

Они сели ужинать.

– Может, новости включить? – спросила она.

– Только не это, не надо. То, что я знаю, я могу пересказать хоть сейчас.

Ситуация пока что неясная, по крайней мере, на суше. В море идут бои, японцы наступают. У нас мобилизовали всю нашу скромную армию и внутренние войска, которые охраняют город.

Некоторые говорят, что Россия вмешается, чтобы помочь нам.

– Замечательно, тогда мы не одни!

Кстати, вам жалование не собираются повышать?

– Об этом ещё речи не было, мы просто выполняем свою работу.

– Как ты, в целом? Тебе не страшно? Я за тебя волнуюсь.

– Спасибо. Мне не особо страшно, таких как я тысячи, я не один.

– Я слышала, что планируют провести мобилизацию части народа.

– Где ты это слышала? По телевизору?

– Нет, читала посты в Сети.

– Мобилизации пока что нет. В крайнем случае, потом введут, но не сейчас.

– Дениса могут забрать. – сказала Соня про своего брата.

– Будем надеяться, что обойдётся.

– Ты не слышал звуки стрельбы?

– Иногда слышал, но на расстоянии.

– Никогда не думала, что доживу до такого.

– Что?

– Война.

Закончив короткую публикацию, Александр оставил её в заметках, поскольку хорошо помнил про недавний разговор с майором Бережным в здании военного ведомства. Наступило военное время, когда неверные слова могут привести человека к репрессиям. Тщательно перечитав текст, Александр убедился в максимальной нейтральности и в отсутствии какой-либо критики или намёка на неверные настроения, он назвал текст «Война как основной двигатель истории»:

Более 14 тысяч войн за всю историю, более 3.5 миллиардов погибших в этих войнах. Примерно 300 лет относительного спокойствия за всю историю человечества, когда один раунд конфликта сменяется другим.

В чём сущность и философия войны? Каковы её причины? Есть ли рациональное объяснение феномена войны или его нет и в принципе быть не может?

Я придерживаюсь мнения, что рационального объяснения феномена войны и массовых конфликтов, когда совершенно незнакомые друг другу люди готовы друг другу грызть глотки и убивать, не существует, как и нет рационального объяснения феноменов преступности и насилия в целом.

Другое дело теория. И не одна. Лишь комплексный подход к проблеме войны способен хоть сколько-нибудь облегчить наше неведение и непонимание того, что такое война и почему она есть, была и будет.

Для начала надо определиться с критериями самой войны. Этими критериями, когда мы можем с уверенностью сказать, что имеем дело с войной, являются:

– коллективный и систематический характер;

– деление на своих и чужих;

– демонизация и расчеловечивание противника;

– коллективная идея.

Что касается критериев победы, то в тактическом плане критериями являются выполненные цели по занятию территорий или поселений, количество уничтоженных и взятых в плен единиц противника, а в стратегическом плане критерии зависят от ранее намеченных целей военного конфликта (политические, экономические, социальные, идеологические, географические). Таким образом, война носит всеобщий характер, не терпит вопросов и инакомыслия при исполнении и следует принципу «цель оправдывает средства».

Начнём с простейшего, чисто биологического объяснения, условной борьбы за существование, или за ресурсы и место под солнцем. Можно ли назвать борьбу видов на планете войной по принципу разделения на свой-чужой по биологическим критериям? Животные не ставят себе политических и идеологических целей, действуют на основе инстинктов, но что у них может быть общего с людьми?

Животные страсти и инстинкты являются своеобразным движком, который заставляет их выполнять свои базовые биологические функции: выживать и размножаться. Ради достижения этих задач животное пойдёт на любые меры и будет кусать, рвать и убивать противника или добычу, не раздумывая об ощущениях или этике. Человек, в свою очередь, в условиях боевых действий может действовать с определённым расчётом (то, что мы называем тактикой и стратегией), однако психология войны в данном контексте напоминает психологию выживания. Отсутствие эмпатии к врагу, заморозка критического мышления и простые категории вроде свой-чужой, друг-враг, убить-быть убитым в критических условиях военных действий и угрозы для жизни действуют схожим образом с животными инстинктами. Война всё сводит к простым понятиям и может усложнять лишь свои собственные методы, но суть остаётся одна – цель оправдывает средства.

В контексте истории война как массовый, но организованный конфликт является основным и наиболее частым событием. С усложнением общества и общественной жизни война как составляющая общественной жизни усложняется. Здесь можно говорить о войне не просто как о вооружённом столкновении двух и более сторон, но как о борьбе, конфликте, принимающем разные формы и виды.

Традиционный тип конфликта, когда заканчивается дипломатия и начинается война, ещё не исчерпал себя, но становится ясно, что в наше время гуманизма нужны более бархатные и рациональные методы ведения конфликтов. Их можно назвать гибридной войной, информационной и экономической войной, войной разведок и прочее, но суть остаётся: война как конфликт – это основной двигатель истории.

Японцы высадились рядом с «Хокмутом» и вели перестрелку с солдатами базы. Потери среди них восполнялись подкреплением, а подкрепления среди солдат базы не было и быть не могло. Эвакуироваться с базы было хорошим вариантом, но он осложнялся из-за оккупации японцами моря, а морские силы Хартса не могли в полной мере создать коридор для эвакуации с островов на Сахалин. «Хокмут» мог держать оборону, в том числе с помощью артиллерии, но не долгое время, им была необходима помощь.