Хозяйка разорённого поместья Эшворт-холл

Последний колышек вошёл в землю с глухим стуком. Я выпрямилась, разминая затёкшую спину, и огляделась. Поле теперь было расчерчено ровными линиями, словно гигантская шахматная доска.

Солнце давно перевалило за полдень, я вымоталась так, что едва переставляла гудящие ноги, но на душе стало чуточку спокойнее. Сложив молотки и остатки кольев в тачку, отправились домой. Шагали молча, наслаждаясь летним, тёплым ветерком, обдувавшим наши разгорячённые лица. Вскоре увидели вьющийся из трубы кухни дым, это Полли готовила ужин. Где-то вдали со стороны реки раздавался ритмичный стук топоров вперемежку с визгливым пением пилы.

Вернулись мысли об исчезнувшем алхимике, я надеялась, что он найдётся живым и здоровым…

А ещё мне не давала покоя идея создания устойчивой краски для ткани. Поем и займусь этим вплотную, несмотря на ноющие рёбра, спину и болящие ноги. Время, увы, не на моей стороне и жалеть себя не выйдет…

Протравы, красители… Что-то должно получиться. Нам как воздух необходим товар, за который заплатят. И заплатят много.

Глава 16. Путешествие

Найджел

Я с нескрываемым раздражением разглядывал очередное письмо отца. Плотная бумага с тиснёным гербом герцогов Льюисов, размашистый почерк, и содержание, от которого хотелось взвыть и застрелиться.

«Мой дорогой сын, надеюсь, это письмо застанет тебя в добром здравии и хорошем расположении духа. Твой брат Эдмунд женился в прошлом месяце, как ты помнишь, и теперь семейный долг обязывает тебя…»

Долг. Всегда этот чёртов долг.

Я отложил письмо, стараясь унять глухое раздражение, и потянулся за бокалом портвейна. За окном моего дома в Дэноурте сгущались вечерние сумерки. Город постепенно зажигал огни: уличные фонари вдоль главной улицы, освещённые окна таверн, масляные лампы у ворот богатых домов, редкие свечи в окнах бедных кварталов. Столица никогда не засыпала по-настоящему.

Дальше в письме говорилось о грядущем новом Дэноуртском сезоне. Сразу после осеннего бала во дворце, который по традиции открывала королевская семья, отец планировал устроить большой бал в родовом поместье – один из первых частных приёмов сезона. И под видом приглашения требовал моего присутствия. Сотни гостей. Музыка. Танцы. Бесконечные церемонии. И конечно же, десятки юных леди подходящего брачного возраста и их матушки, жаждущие заполучить третьего сына герцога в свои цепкие лапки.

Я осушил бокал залпом. Кисло-сладкий вкус портвейна обжёг горло.

Отец, конечно, облёк всё в самые благородные выражения. «Пора подумать о семье», «ты уже не молод», «тебе тридцать пять, Найджел, а не двадцать», «твои братья уже остепенились»… Всё та же песня. Слышал её столько раз, что запомнил наизусть. Но проблема была в том, что я не хотел жениться. Совсем. Ни на ком. Мне хватило предательства Хельги…

Итак, нужно придумать достойный предлог, чтобы не ехать. Срочные дела? Отец не поверит, он знает, что после отставки я занимаюсь лишь консультированием по финансовым вопросам и иногда помогаю с устройством ветеранов. Болезнь? Слишком легко проверить. Командировка? Куда, чёрт возьми, может отправиться отставной майор?

Я уже подумывал написать, что сломал ногу при падении с лошади, когда раздался стук в дверь.

– Войдите, – буркнул я, не оборачиваясь.

В комнату шагнул Гарри, мой денщик ещё со времён службы, а ныне – нечто среднее между слугой, телохранителем и единственным человеком, которому я мог доверить прикрывать мне спину. Коренастый мужчина лет сорока пяти с лицом, изрезанным шрамами, и руками, способными свернуть шею быку. В прошлом сержант, один из лучших бойцов в моей роте. После ранения под Вадрией стал моим денщиком.

– Милорд, вам письмо, – хрипло, будто простуженный, сказал Гарри, протянув мне послание.

Я взял конверт, печать узнал сразу: герб с весами и пером. Сердце ёкнуло. Поверенные не пишут без серьёзной причины. Сорвал печать, вынул два листа бумаги, развернул первый и вчитался в убористый почерк.

«Милорд, с прискорбием сообщаю Вам о кончине барона Тобиаса Эдварда Эшворта…»

Далее шло сухое перечисление фактов: опекун, леди Айрис, поместье в упадке, долги.

«К моему письму прилагается другое, написанное бароном Эшвортом в редкие моменты его бодрствования».

Я развернул второй лист.

«Найджел, если ты читаешь это, значит, меня уже нет… Выходит, лекари так и не отыскали причину моего затянувшегося недомогания и ничем помочь не смогли.

Но сейчас не это главное. Я хочу попросить тебя об услуге. О последней услуге другу, которая касается моей приёмной дочери Айрис. Я как-то тебе о ней рассказывал.

И именно тебя я назначил её опекуном до её девятнадцатилетия. Прости, что не спросил разрешения – времени не было, как и выбора. Ты единственный человек, которому я могу доверить её судьбу. Нэйт, умоляю, не оставь Айрис одну.

Защити мою дочь, прошу тебя…

Я завещал Айрис практически всё, что у меня было, но, увы, вместе с имуществом, она получит и мои долги. Моей крошке не справиться с таким грузом, потому прошу тебя оказать ей всестороннюю поддержку. Ещё раз прости, что взваливаю на твои плечи такое бремя. Повторюсь, если бы у меня был другой выход, я бы им воспользовался.

Твой друг, Тобиас Эшворт».

Я медленно опустил письмо. Мой хороший друг мёртв.

Воспоминания калейдоскопом пронеслись перед глазами. Вадрийская война. Моя рота попала в засаду в горном ущелье. Половина людей полегла в первые минуты. Я получил пулю в бок, упал, потерял сознание. Очнулся уже в лазарете, оказалось, Тобиас Эшворт, командир соседнего отряда пришёл нам на выручку, вытащил меня и моих уцелевших бойцов с поля боя. Он спас жизнь не только мне, но и моим ребятам.

Я обязан ему. Больше, чем могу выразить словами.

И теперь он просит меня защитить его дочь.

– Милорд? – голос Гарри вернул меня в реальность. – Всё в порядке?

– Барон Эшворт умер, – ответил я негромко. – У него осталась дочь, и он просит меня присмотреть за ней.

– Хороший был человек и прекрасный командир… Упокой Господь его душу, – он помолчал, после чего спросил: – Что будете делать, милорд?

Я задумался на мгновение и решительно встал:

– Сходи в порт, подбери нам судно, которое отплывает завтра поутру, а после собери вещи… Раньше у меня не было шанса вернуть долг жизни Тобиасу, выходит, сделаю это после его смерти. Помогу его дочери.

Гарри кивнул и отправился выполнять поручения. Мой взгляд упал на письмо отца, я решительно взял перо, обмакнул в чернильницу и быстро написал ответ:

«Отец,

Вынужден отказаться от приглашения. Срочные дела требуют моего немедленного присутствия на западной границе королевства. Не знаю, сколько времени потребуется, но рассчитывать на меня в ближайшие месяцы не стоит.

Я обязан вернуть долг жизни.

Ваш покорный сын, Найджел».

Отец всё поймёт и высоки шансы, что даже не сильно осерчает. Такие долги отдаются в первую очередь.

Остаток ночи я провёл, ворочаясь с боку на бок. Мысли роились в голове, не давая покоя.

Айрис Эшворт. Я не помнил, сколько ей точно лет, мог лишь предположить, что не больше восемнадцати. Что она из себя представляет? Дочь родного брата Тобиаса, оставшаяся в младенчестве сиротой. Вроде ничего не попутал. Капризная? Избалованная? Не станет ли она для меня проблемой?

Вскоре я всё же забылся беспокойным сном.

В половине пятого утра Гарри поймал извозчика и, погрузив багаж в карету, мы покатили в порт. Дэноурт уже давно проснулся: торговцы везли тележки с товаром на рынок, служанки спешили за покупками. Порт встретил криками грузчиков, скрипом деревянных кранов и блоков, лязгом цепей, плёсом воды, запахом рыбы, дёгтя и солёного ветра. Десятки кораблей стояли у причалов: торговые суда, рыбацкие лодки, несколько военных фрегатов.

Наш корабль, «Морской сокол», был средних размеров торговым судном, перевозившим пассажиров и лёгкие грузы вдоль побережья. Капитан, невысокий жилистый мужчина с обветренным и бронзовым от загара лицом, встретил нас у трапа.

– Лорд Льюис? Капитан Сэмюэл Блэк, – представился он, вежливо склонив голову. – Ваша каюта готова. Отплываем через полчаса.

Я кивнул и поднялся на борт. Гарри следовал за мной с багажом.

Каюта оказалась небольшой, но чистой. Две койки, стол, стул, иллюминатор с видом на порт. Ничего лишнего. Я уложил вещи, по старой привычке проверил, чтобы пистолет был под рукой, и снова вышел на палубу. Команда готовила судно к отплытию. Матросы проверяли снасти, поднимали паруса, отвязывали швартовы. Капитан Блэк стоял у штурвала, покрикивая команды.

Пассажиров было немного. Пожилая пара, судя по одежде, состоятельные купцы. Молодой человек с измождённым лицом и невнятном сюртуке больше походил на вчерашнего студента. Дама в чёрном, вдова, скорее всего. Юная девушка с матерью и ещё один мужчина, одетый с показной роскошью в ярко-синий камзол с золотым шитьём, белоснежным жабо и кружевными манжетами. Модные высокие сапоги, шляпа с пером, несколько перстней на пальцах. Аристократ. Причём из тех, кто хочет, чтобы все вокруг знали о его высоком положении. Он развалился на скамье у борта, вытянув ноги, и громко требовал вина. Сопровождавший его тощий слуга с забитым видом поспешно откупорил бутылку.

Я поморщился. Таких я встречал множество за годы службы: сынки богатых родителей, купившие офицерское звание, но никогда не нюхавшие пороха. Приезжали в полк, воображали из себя невесть что, а при первом же столкновении с реальностью войны либо дезертировали, либо прятались за спинами настоящих солдат.

Корабль накренился, паруса наполнились ветром, и мы отчалили. Я стоял у борта, глядя на удаляющийся город. Этот сезон охоты на женихов в очередной раз пройдёт без меня. Губы сами собой изогнулись в довольной улыбке.

Жизнь прекрасна!

Первые два дня путешествия прошли спокойно. Море было тихим, ветер попутным, погода ясной. Я большую часть времени проводил в каюте, читая прихваченную с собой книгу.

Нет-нет, но мысли возвращались к моей подопечной. И чем больше я думал, тем мрачнее становились мои выводы. Скорее всего, леди Айрис совсем не приспособлена к жизни и управлению доставшимся ей хозяйством. Даже если ей исполнится девятнадцать, она не поумнеет, нужный опыт из воздуха не появится. Даю голову на отсечение, юная наследница Тобиаса являлась особой избалованной, любительницей музицировать, рисовать и вышивать, да читать романы о прекрасных дамах и суровых отважных рыцарях, кои сейчас пользуются большим спросом среди девушек. В общем, леди Айрис Эшворт наверняка обладает кучей полезных навыков для светского общества, но они совершенно бесполезны для спасения разорённого поместья.

Придётся всё взять на себя. Разобраться с финансами, переговорить с кредиторами, возможно, найти покупателя на поместье, если ситуация окажется безнадёжной. А девушку… Да уж, никогда бы не подумал, что стану искать девице достойного супруга. Но, видно, придётся. Я не романтик. Я реалист. И реальность такова, что леди Айрис сейчас совершенно без денег и кучей долгов. Ей нужен кто-то, кто решит её проблемы. И этот кто-то может быть только законный муж.

Проведя почти сутки в каюте, под вечер решил выйти наружу, размять ноги и подышать свежим воздухом. Проходя мимо люка, ведущего на нижнюю палубу, услышал приглушённые голоса. Остановился, прислушался. Голоса доносились чуть поодаль, из тени, отбрасываемой натянутым парусом. Присмотрелся и в полумраке разглядел девушку и того самого аристократа-щёголя, который оттеснил её в сторону, к борту.

– Ну что ты, милая, не бойся, – услышал я его пьяную речь и последовавший противный смешок. – Я джентльмен, я не обижу. Просто поговорим, выпьем вместе…

– Отпустите меня! – голос девушки сильно дрожал и срывался. Она попятилась, явно пытаясь обойти его и добраться до люка. – Прошу вас, оставьте меня в покое! Или я закричу!

– Да брось ты, не ломайся! Ты же простолюдинка, не графиня какая-нибудь. Должна быть благодарна, что дворянин на тебя внимание обращает!

Матери девушки видно не было, вероятно, она была у себя в каюте. Я подошёл ближе, остановился в паре шагов от них.

– Насколько можно судить, барышня вовсе не в восторге от вашего внимания, – объявил я ровным голосом.

Щёголь резко обернулся, прищурился, стараясь сфокусировать взгляд. Неприятный запах перегара ударил мне в нос.

– А ты кто такой? – он попытался принять угрожающую позу, но лишь покачнулся. – Не твоё дело! Иди отсюда!

– Сделай одолжение, – продолжил я, не меняя тона, – отойди от мисс и иди спать. Ты пьян.

– Как ты смеешь называть меня пьяницей? – взревел щёголь. – Я… – он замолчал, явно потеряв нить разговора. Потом ткнул пальцем мне в грудь. – Я тебя вызываю на дуэль за оскорбление!

За плечом раздалось пренебрежительное фырканье, это был Гарри, шагавший за мной тенью.

– Вы не в состоянии вызвать кого-либо на дуэль, – сказал я терпеливо. – Вы не можете даже стоять прямо. Идите к себе в каюту.

– Нет! – дебошир вдруг вскинул руку и попытался меня ударить.

Я без суеты перехватил его запястье и вывернул сустав, отчего щёголь, вскрикнув, потерял равновесие и рухнул на колени, больно ударившись ими о доски натёртой до блеска палубы.

– Пусти! – заныл он. – П-прошу, пусти-и…

И я отпустил. Гарри мгновенно оказался рядом с ним, заломил ему руки так, что глаза пьянчуги из орбит полезли.

– Тихо, – прорычал мой денщик. – Иначе я выверну вам руки, а после сломаю шею.

Щёголь мигом заткнулся и даже как-то сник, прекратив вырываться. Я же повернулся к девушке, замершей испуганной ланью.

– Вы в порядке, мисс? Ступайте к себе. Этот господин больше вас не побеспокоит.

Она благодарно кивнула, не в силах вымолвить и слова, и, не оглядываясь, бросилась прочь.

Остаток плавания прошёл без происшествий. Щёголь протрезвел к следующему утру и с тех пор избегал меня, а заодно и всех остальных пассажиров. Сидел в каюте, изредка выходя подышать воздухом, но при моём появлении тут же скрывался обратно.

На пятый день путешествия мы, наконец-то, прибыли в Шеймур. Небольшой портовый городок на восточном побережье, живущий в основном за счёт рыболовства и торговли. Серые каменные дома, узкие улочки, запах моря и рыбы. Ничего примечательного, но для нас это была важная остановка. Мы сошли на берег и отправились искать гостиницу.

«Якорь и цепь» типичная таверна с комнатами наверху вполне нам подошла. Хозяин, толстяк с лоснящимся лицом, весьма радушно нас встретил:

– Комнаты? Есть, милорд, есть! Самые лучшие! С видом на море! Завтрак включён, ужин за отдельную плату, но порции большие, не пожалеете!

Мы сняли две комнаты, поднялись, оставили вещи.

– Сходи на рынок, купи лошадей, пополни запасы еды. Выедем на рассвете, – сказал я Гарри, выдавая ему кошель с серебром. – Отсюда до Торнтона верхом займёт пару дней, если не зарядят дожди.

***

Дорога к Торнтону вела через холмистую местность, поросшую лесами. Погода держалась пасмурная, но дождя, к счастью, так и не случилось. Первую ночь провели в придорожной таверне. Маленькое грязное заведение с клопами в постели и отвратительной едой. Я спал чутко, держа пистолет под рукой. Следующий день был похож на предыдущий: те же холмы, леса, редкие деревни. Вторую ночь провели под открытым небом, сидя у костра и жуя вяленое мясо.

Торнтон встретил нас суетой, грязными улицами бедняцкого квартала, шумом торговой площади и спокойствием, которое царило в престижных районах. Город был пусть и провинциальным, но достаточно крупным, со своим рынком, церковью, тавернами, мастерскими, и даже одной лечебницей.

Сняли номера в неплохой гостинице «Золотая лира», там же поужинали вкусной едой. Перед сном я позволил себе расслабиться у горящего камина в главном зале с кружкой горячего глинтвейна в руках.

– Гарри, узнай у хозяина, как добраться до Эшворт-холла, а также отправь посыльного с запиской вот по этому адресу, – протянул ему сложённый лист бумаги, верный слуга, коротко поклонившись, оставил меня одного.

Глава 17. Хозяйка поместья

Найджел

Утром мы отправились по адресу, указанному поверенным Уэлсом. Узкая улица на окраине Торнтона, где жили небогатые, но вполне респектабельные горожане. Дома здесь были скромными, но ухоженными, с выбеленными стенами и аккуратными ставнями.

Я постучал в дверь двухэтажно