Хозяйка разорённого поместья Эшворт-холл

Утро началось с криков петуха и бледного света, лившегося в окна. Я с трудом разлепила тяжёлые веки, кряхтя, как старушка, села, чувствуя, как снова неприятно заныли ушибленные рёбра, наверное, сказалось вчерашнее путешествие в город. В дверь постучали, и в комнату вошла Энни.

– Доброе утро, миледи, – сонно улыбнулась она, ставя на стол таз и кувшин с водой. – Принесла вам умыться.

– Доброе, Энни. И спасибо, – стараясь подавить зевок, встала.

Сделала простую гимнастику, разгоняя кровь по одеревеневшему телу. Помассировала затёкшую шею, после чего умылась и позволила Энни расчесать мне волосы.

– Что будем делать? – спросила девушка, ловко управляясь с грубым деревянным гребнем.

– Первым делом осмотрим земли, хотя бы их часть, мне нужно понять, насколько велики наши проблемы, а уже потом я засяду за план выхода из кризиса.

– Ничего не поняла, но звучит неплохо, – смущённо улыбнулась девушка.

После скромного завтрака из овсяной каши на воде я объявила:

– Джон и Полли, на вас огород. А мы втроём отправимся в ближайшую деревню. Хочу познакомиться с людьми, осмотреться.

Мы вышли из дома около восьми утра. Конец августа выдался тёплым и сухим, воздух был свеж и прозрачен, небо безоблачным. Я надела одно из своих мешковатых платьев. Энни несла небольшую сумку со свежеиспечёнными лепёшками и водой.

Дорога к первой деревне, Миллбрук, пролегала через поля, некогда, должно быть, плодородные, а теперь заросшие бурьяном и чертополохом. Кое-где виднелись остатки изгородей, покосившихся и разваливающихся. Чем дальше мы шли, тем очевиднее становились масштабы катастрофы.

Огромные площади представляли собой унылое зрелище: земля растрескалась, покрывшись сетью глубоких трещин и зарослями сорной травы чуть ли не по пояс. Кое-где стояли мутные лужи…

Я остановилась на краю одного из таких участков, всматриваясь в пейзаж. Проблема была очевидна: нет дренажа. Весной и осенью, после дождей и таяния снега, вода не уходила, скапливалась, превращая пахотные земли в трясину. Летом болота подсыхали, но почва, закислённая и отравленная стоячей водой, оставалась непригодной для посевов. А с приходом осенних дождей всё повторялось снова.

– Весной тут сплошное море воды, летом оно подсыхает, но толку никакого, земля мёртвая, – тихо прокомментировала Энни, стоявшая рядом со мной.

Сотни акров, превращённых в бесполезные сезонные болота. А ведь они когда-то были плодородными полями, приносившими доход.

Грустно поглядев на печальную картину, продолжили путь и, наконец-то, добрались до первой деревни, стоявшей рядом с быстрой речкой.

– А где мост? – спросила я у Энни, и заметила удивлённый взгляд сэра Блэквуда. Его недоумение было вполне понятно: как человек, выросший на этой земле, может не знать, что и где находится?

– Дальше, – махнула рукой помощница, – в миле отсюда, вверх по течению.

Речка и деревня носили одно имя, и, если первая радовала чистотой, то вот селение представляло собой унылое зрелище: десяток покосившихся изб, крытых соломой и дёрном. Потемневшие стены, кое-где заплатанные неказистыми досками. Дым поднимался лишь из одной трубы. Главная улица, если её можно было так назвать, представляла собой утрамбованную тропу, изрытую колеями. Три курицы копошились в пыльных навозных кучах. Две с грустными глазами собаки, вяло тявкнули на нас и смолкли.

Из ближайшей к нам избы вышла сгорбленная старуха в заштопанном платье, грязном фартуке и сером чепце. Увидев нас, она замерла, уставившись с подозрением.

Я подошла ближе и вежливо кивнула:

– Добрый день. Я леди Айрис Эшворт, дочь барона Тобиаса.

Старуха ахнула, прижав руку к груди:

– Ох, миледи, не признала вас! Как же ж вы выросли! Соболезную вашей утрате, милорд был добрый человек, упокой Господь его душу, – она торопливо перекрестилась.

– Благодарю, – кивнула я. – Как вас зовут?

– Марта, миледи. Я тут с мужем живу, с Томом.

– Ясно… А скажите, Марта, где дом старосты?

– Уилл-кузнец живёт вон там, – ткнула она пальцем в избу, из трубы которой поднимался дымок.

– Спасибо. А вообще, сколько людей осталось в деревне?

Марта задумалась на мгновение.

– Мы с Томом. Уилл-кузнец с женой и тремя детьми. Старик Эду, да вдова Грейси с дочкой Розой. Вот и всё.

– Что-то мало, – покачала головой я.

– Раньше тут жило душ сорок, миледи. Но кто умер, кто уехал. Вольные ушли первыми, как только барон слёг, а проблема с водой так и не решилась. Остались только мы, крепостные.

Крепостные. Я поморщилась, но пока свободу дать им не могла, иначе совсем останусь без рабочих рук.

– Спасибо, Марта. Пойду поговорю с Уиллом.

Я шагала вперёд, погружённая в свои невесёлые думы. Итак, первое: узнать, сколько людей живёт в Брамблтоне. Второе – починить мост через реку, чтобы вернуть доход от мостового сбора. Третье – собрать всех работоспособных мужчин, женщин и детей из обеих деревень и до зимы вырыть канавы на стольких акрах, на сколько хватит наших сил. Весной, когда река разольётся, вода уйдёт по канавам, оставив землю сухой и пригодной для посева. Четвёртое – придумать, как заработать ещё.

Глава 14. Раунд за мной

Мотивация. Как много в этом слове.

Замотивировать стоящих передо мной людей будет очень-очень сложно. Их потухшие, равнодушные ко всему глаза сказали мне о многом. Они сдались, и уже давно. Ждали, когда Эшворты полностью пойдут по миру, а их передадут новому хозяину, который, возможно, станет заботиться о них чуть лучше, чем прежние господа.

Даже если я буду пахать больше, чем все они вместе взятые, то это не сподвигнет их на трудовые подвиги.

– Я не буду вам врать, – начала я решительно, – поместье разорено. Денег почти нет. Но я хочу предложить вам сделку.

Оба старосты: Уилл-кузнец и Арчи-плотник скептически прищурились. Остальные продолжали пялиться в пустоту перед собой, либо под ноги.

– Помогайте мне во всём в течение года, до следующего лета, и я дам вам всем вольную. Сможете уйти, куда захотите, ваши дети станут свободными людьми, смогут пойти в подмастерья.

Внушительная пауза, чтобы прониклись. Дети во всех мирах и временах имели большое значение для родителей, не для всех, конечно, но это уже детали. Это обещание зажгло огонёк надежды в глазах матерей.

– Также я буду вам платить, пусть не деньгами, но продуктами и тёплой одеждой. Эту зиму вы не будете голодать.

Теперь уже все, даже малышня, подняли головы и смотрели только на меня. Я посчитала это хорошим знаком.

– Вы, правда, дадите нам вольную, госпожа? – хрипло спросила женщина, державшая на руках девочку двух лет, а рядом с ней, ковыряясь в носу в поисках сокровищ, замер забавный, вихрастый мальчуган. Ему могло быть как семь, так и десять, но из-за худобы я не смогла определить точнее.

– Даю слово, – кивнула я. – Но для всего этого вы должны работать. И я буду работать наравне вместе с вами. Никто прохлаждаться не будет. Поделимся на три бригады, – объявила я. – У нас три задачи, и все они критичны.

Указала на Арчи:

– Первая бригада на вас мост. Арчи ты за главного, выбери шестерых мужчин, и за три недели восстановите мост через Миллбрук.

Плотник кивнул и подозвал к себе шестерых помощников.

– Вторая бригада за вами мельница. Уилл, у тебя всего четыре, так скажем боевые единицы, – как можно оптимистичнее улыбнулась я.

Я уже осмотрела обе деревни и поломанный мост вместе с мельницей. Из всего увиденного порадовало одно – река вернулась в старое русло, и можно было в принципе запустить мельницу, вот только мельничное колесо за это время пришло в негодность и требовало ремонта.

Кузнец спокойно кивнул, огладив свою бороду-лопату. Трое его сыновей, один из которых был ещё подростком, вызвались помогать отцу.

– Следующая группа отправится рыть дренажные канавы. Все женщины плюс дети постарше. Энни, ты будешь у них за главную, – посмотрела на помощницу, та уже знала мой план, поэтому молча согласно кивнула.

– Канавы? – недоверчиво переспросила одна из крестьянок. – Но, миледи, а как мы поймём, где их рыть?

– Я сделаю разметки, не переживайте, – спокойно ответила я. – В целом работа нетяжёлая, просто монотонная.

Женщины неохотно кивнули.

– Все старики на огородах с Полли и на заготовках, будем солить всё, что съедобно, – я перевела дух, давно так много не говорила, – начнём на рассвете. Вопросы?

Люди промолчали, и я добавила:

– Тогда расходимся до завтра!

Народ поклонился, ещё раз недоверчиво посмотрел на новую хозяйку-пигалицу, и отправился восвояси. Собрание проходило на заднем дворе особняка Эшвортов.

– Энни, пойдём в кабинет, – сказала я девушке, стоило крестьянам скрыться с глаз.

Пока шагали через кухню в холл и затем на второй этаж, я попросила спутницу:

– Энни, а расскажи-ка подробнее, как тебя встретила Дарена?

Вчера вечером Энни вернулась поздно, я лишь спросила, как всё прошло, и, удовлетворённая ответом, отправилась спать, но теперь мне хотелось выяснить красочные детали.

– О-о, – округлила и без того большие глаза девушка, – миледи, вы бы видели, как она орала! Стёкла дрожали! Она даже швырнула в стену подсвечник, безумная женщина! Правда, ударить меня не посмела, боясь сэра Блэквуда. Леди Дарену потряхивало от ярости, прямо поколачивало. И тем не менее она подписала, что нужно, после чего я отнесла всё в Канцелярию.

Я невольно широко разулыбалась, а перед глазами возникло воспоминание: когда мы были у кузена мистера Уэлса, я протянула поверенному лист бумаги с коряво (я едва справилась с писчим пером, с непривычки измазав пальцы чернилами, – и с этим срочно надо было что-то делать!) выведенным списком всего того, что я увидела у Дарены в комнате. Помню удивление поверенного:

– Леди Айрис, когда вы успели?

– Сразу как переоделась в дорожное платье, это не так уж и долго, – пожала плечами я. – Мистер Уэлс, боюсь, моя дражайшая мачеха что-то да умыкнёт. А поскольку вы там тоже были и ваши солдаты, то нам всем стоит расписаться под этим перечнем. Ваши люди выступят свидетелями, что я ничего лишнего не добавила.

– Это не совсем по правилам, нужна ещё подпись леди Дарены, если действовать строго по протоколу, – протянул мужчина, вчитываясь в текст, – но и врать нам всем нет смысла, мы королевские служащие.

– Если она что-то из этого унесёт с собой, я найду слова, которые убедят её в неправильности поступка, – хитро улыбнулась я, и Освальд, подумав секунду, согласно кивнул:

– Сэмюэл всё подготовит к завтрашнему утру, пришлите вашу служанку ко мне в контору за документом.

На следующий день я отправила Энни в сопровождении сэра Блэквуда в Торнтон, у девушки было сразу три задачи: заглянуть к Уэлсу, затем к Дарене и наведаться на рынок, чтобы купить несколько кур и свежее мясо.

Письмо мачехе я написала очень вежливое и обстоятельное:

"Леди Дарене Эшворт,

вдовствующей баронессе

Довожу до Вашего сведения, что при осмотре покоев, которые Вы занимали в Эшворт-холле, исчезло значительное количество вещей. Согласно закону Королевства о наследовании, всё, что вам купил барон Эшворт, становится собственностью его наследника, то есть моим.

В моём распоряжении находится заверенный протокол с описью имущества, составленный в присутствии мистера Освальда Уэлса, королевского поверенного, констебля Дарена Варна и свидетелей из числа стражи, которая проводила обыск.

Когда я вернулась в Эшворт-холл, то на месте обнаружила лишь мебель, всё остальное:

Двадцать три платья из бархата, шёлка и тонкой шерсти,

постельное бельё: перина, подушки, простыни, покрывала,

балдахин из вишнёвого шёлка,

ковёр работы восточных мастеров,

портьеры из дорогой ткани,

зеркало в серебряной раме,

множество предметов туалета: три гребня из слоновой кости, пять хрустальных флаконов с духами, две резные шкатулки, -

Вы незаконно вывезли.

Общая стоимость этих вещей оценена в двести серебряных крон и тридцать четыре медяка.

Предлагаю Вам, дабы избежать скандала, который неминуемо разгорится, стоит мне публично обвинить вас в воровстве, следующее: я готова не предавать этот инцидент огласке, если Вы подпишете прилагаемый к моему письму документ о том, что считаете своё содержание за первые два месяца полностью выплаченным.

Если Вы откажетесь, я буду вынуждена: направить жалобу Его Светлости герцогу Торнтону и потребовать от констебля возбуждения дела о краже.

Весь город и все окрестности будут перемывать Вам кости, обзывая «вдовой-воровкой» и «бесчестной баронессой».

Ваша репутация будет уничтожена безвозвратно.

Моя помощница Энни дождётся Вашего решения.

Выбор за Вами.

С уважением,

Леди Айрис, баронесса Эшворт».

В итоге Дарена поступила ровно так, как я и предполагала – она подписала всё, как миленькая. Правда, впала в безумие, ха! Ну и поделом!

Этот раунд был за мной. Но веселиться, смакуя столь мелкую победу, долго не получится, впереди ещё очень много работы. Так много, что я не знала, за что браться, чтобы всё успеть.

Устроившись в чисто вымытом кабинете барона, я развернула карту, недавно найденную в нижнем ящике стола. Старый пергамент с потрёпанными временем и множеством рук краями расправился с тихим шорохом. Карта была нарисована аккуратно, чёткими линиями, видно, что работал опытный картограф.

Энни склонилась рядом со мной. Моё баронство представляло собой вытянутую полосу земли, идущую с севера на юг вдоль извилистой синей линии реки.

– Итак, вот Миллбрук и Брамблтон, – ткнула по точкам, – мельница и мост. На севере, – я переместила палец вверх, туда, где были нарисованы деревья, – часть владений герцога Торнтона.

Это был лес, занимавший огромную площадь, наверное, раз в десять, а то и больше, чем моё баронство.

– Охотничьи угодья нашего сюзерена.

– Говорят, некоторым деревьям там по триста-четыреста лет, – поддакнула Энни.

– Река Миллбрук вытекает из гор и бежит через лес герцога, а потом вдоль наших территорий. Граница между его владениями и нашими. И дальше она же отделяет нас от земель Колфилда.

Итак, барон Колфилд… Интересная личность. Я кое-что о нём уже выяснила: он оказался не просто аристократом, но дельцом, на его земле крестьяне работали не только в поле, но и на мануфактурах. Они ткали ковры.

– У Колфилда мастерская по производству ковров, скорее всего, не одна. А там ткацкие станки, красильни, прядильни, отделочные цеха.

Слух зацепило одно слово – красильни…

Я замерла, уставившись в чернильницу, стоявшую на столе передо мной.

– Миледи, – встревожилась помощница, – с вами всё хорошо?

– Ох, Энни, – я так резко к ней повернулась, что девушка от неожиданности вздрогнула, – краски, мы можем сделать их, правда, мне придётся вспомнить всё, что я знаю по химии!

– Э-э… алхимии? – переиначила девушка. – А откуда вы это вспомните, если раньше никогда не знали? – задала она резонный вопрос и подозрительно на меня покосилась.

Я застыла в ступоре, но быстро сочинила:

– Так вот же, – махнула рукой на полки с немногочисленными книгами и свитками, – прочитала.

– А-а-а, – мне явно не поверили…

– Ладно, об этом я подумаю потом. Смотри, вот наш мост, – указала пальцем на значок на карте, – мы его скоро починим, – деловито продолжила я, отвлекая девушку, – и каждая телега, каждый всадник будет платить нам мостовой сбор. Я подниму цену до двух медяков, и, если в день будет проезжать хотя бы десять телег, мы получим двадцать медяков в сутки! В месяц это пятьдесят серебряных крон! Не огромные деньги, но стабильный доход, которого нам хватит на базовое пропитание для всех и ещё останется на ремонт поместья и инструменты.

Энни радостно выдохнула и едва в пляс не пустилась.

Я же окинула взглядом всю карту целиком. Надо бы ещё разведать, что там, на границе с герцогскими охотничьими угодьями, но пока у меня не было на это времени.

И ещё очень жаль, что Полли и Джон не видели того, кто помог Дарене с отъездом. Хитрая мачеха отослала стариков в лес за грибами, а когда те вернулись, вдовы барона и след простыл.

Глава 15. Вести и планы

Громкий стук в парадную дверь разбудил меня раньше обычного. Я недовольно поморщилась, натягивая на себя плед, но звук повторился, настойчивее. За окном едва рассвело, небо окрасилось в бледно-розовые тона.

Внизу послышались тяжёлые шаги моего телохранителя, скрип открываемой двери, приглушённые мужские голоса, мигом меня насторожившие. Кого это принесло в такую рань?

Вскочила, плеснула холодной воды в лицо, чтобы прогнать остатки сна, споро натянула платье и поспешила вниз.

В холле стоял незнакомец лет двадцати в дорожном плаще, покрытом пылью. Рядом с ним замер сэр Маркус с непроницаемым лицом.

– Леди Айрис? – гость снял шляпу и поклонился, мигом поняв, кто я. – Томас Грант, помощник констебля Варна. Прошу прощения за ранний визит.

– Что-то случилось? – спросила я, спускаясь по лестнице и чувствуя, как внутри всё похолодело.

Томас замялся, переминаясь с ноги на ногу.

– Боюсь, плохие новости, миледи. Следствие по делу вашего покойного отца… – он замолчал, подбирая слова. – Оно застопорилось.

– Как это? – нахмурилась я.

– Алхимик, изучавший содержимое горшка с растением, исчез. Вместе с уликой.

– Что? Как он мог исчезнуть?! – спросила я, а мысли взметнулись в голове стайкой испуганных птиц.

– Мы ждали от него отчёта, мастер Элдридж сам обозначил сроки, но когда мы пришли в его алхимическую лавку, то не обнаружили там ни хозяина, ни вашего горшка. Констебль Варн наказал начать тщательные поиски не только внутри города, но и за его пределами. Но пока всё безрезультатно, – Томас виноватым жестом развёл руками.

– Благодарю за то, что сообщили, – кивнула я, напряжение и не думало меня отпускать. – Буду ждать хороших вестей.

Томас Грант, вежливо попрощавшись, вышел во двор, и вскоре до нас донёсся удаляющийся цокот копыт.

Дарена. Это её рук дело или её подельника. Алхимика либо подкупили, либо запугали. А может, вовсе убили? У констебля не будет доказательств, и моя мачеха избежит наказания.

– Миледи, – окликнул меня сэр Блэквуд, – всё в порядке?

– Относительно, – выдохнула я, выпрямляясь. – Пойдёмте завтракать.

Кухня встретила уютным теплом и аппетитными ароматами. Полли колдовала у очага, помешивая что-то на сковороде. Энни накрывала на стол.

– Доброе утро, миледи! – поприветствовали они меня чуть ли не хором.

– Сегодня у нас омлет с грибами! Курочки наши снесли целых десять яиц, – счастливо объявила старушка.

Я невольно улыбнулась: маленькие радости в разгар больших проблем, грели душу.

– Десять? Отлично!

– А будет ещё больше, – закивала Полли, выкладывая пышный золотистый омлет на тарелки. – Свежие яйца каждый день, это ж богатство!

Я села за стол. Энни придвинула ко мне тарелку, и запах жареных грибов с яйцами заставил мой желудок протяжно заурчать. Первый кусочек растаял во рту. Боже, как же это было вкусно! Непередаваемо!

Сэр Блэквуд присоединился к нам, молча взял свою порцию. Мы ели, наслаждаясь простой, незатейливой едой.

– Джон, – обратилась я к старику, – нужно купить трёх дойных коз. Одну для нас и двух для деревень. Молоко точно не помешает, особенно будет полезно крестьянским детям, – я замолчала, прикидывая в уме. – Одна коза стоит около четырёх серебряных. Три штуки выйдут в двенадцать крон. Немало, конечно, но необходимо.

– Ох, миледи, весьма разумно! – довольно всплеснула руками Полли. – Козочки неприхотливы, траву едят, молока дают много. И сыр можно делать!

– Вот именно, – кивнула я. – Джон, сегодня же поезжай в Торнтон, купи животинку.

– Хорошо, миледи, – отозвался старичок, мягко улыбаясь.

После завтрака я отправилась в кабинет. На столе лежали чертежи, над созданием которых я корпела до глубокой ночи. Грубые наброски моста и мельницы, нарисованные углём на пергаменте.

Вскоре в дверь постучали и в сопровождении Энни вошли Уилл-кузнец и Арчи-плотник. Оба выглядели настороженно, даже скованно, будто боялись, что я собираюсь их за что-то наказать.

– Доброе утро, – поздоровалась я. – Садитесь.

Мужчины, неловко поклонившись, устроились на стульях.

– Итак, – начала я, подвигая к ним первый лист, – мост через Миллбрук. Арчи, посмотри внимательно.

Плотник наклонился ближе, нахмурив густые брови.

– Сваи нужно углубить в грунт минимум на два локтя, – начала объяснять я, водя пальцем по схеме. – Из свежесрубленного дуба. Нижнюю часть обмажем смолой, это защитит древесину от гнили. Основание обложим камнем, чтобы река не размыла грунт. Сверху на сваи поставим опоры, а на них настил.

Арчи кивнул, безмолвно шевеля губами, будто повторяя за мной, чтобы запомнить.

– Настил сделаем не из досок, а из дубовых брусьев. Толщиной в ладонь. Доски прогнутся под тяжёлыми телегами, а брусья выдержат. Перила обязательно укрепим поперечными балками, вот так, – я указала на чертеже как, – перила должны держать удары телег.

Плотник долго изучал мой рисунок, потом медленно провёл рукой по бороде.

– Разумно, – наконец признал он, – такой мост точно прослужит дольше.

– Именно, – кивнула я и сверху первого листа, положила второй. – Теперь мельница. Уилл, гляди сюда.

Кузнец придвинулся, уставившись на схему мельничного колеса.

– Лопасти ставь под углом, вот так, – я показала наклон. – Тогда вода будет толкать колесо эффективнее. Сейчас они стоят прямо, и половина силы потока уходит впустую.

Уилл прищурился, соображая, прикидывая…

– И ещё, – продолжала я, – подшипники смажь салом, обновляй каждую неделю. Без смазки вал быстро сотрётся, и колесо заклинит. И жернова выровняй заново, иначе мука получится грубой, с камешками.

Уилл медленно кивал, поводя руками, будто он уже мысленно чинил механизм.

– Откуда вы всё это знаете, госпожа? – вдруг спросил Арчи.

Они вдвоём смотрели на меня с нескрываемым изумлением.

Я, стараясь не показать волнения, неопределённо махнула рукой в сторону книжных полок:

– Все знания оттуда. Плюс ещё много размышляла, чтобы сделать по уму.

Мужчины быстро переглянулись. В их взглядах читались сомнения, но также и понимание: они были опытными мастерами и чувствовали, что я говорю дело.

– Ну, что ж, – вздохнул кузнец, – попробуем, хозяйка, соорудим, как вы велите.

– Отлично, – обрадовалась я, предвкушающе потирая ладони. – Ах да! Передайте женщинам, что сегодня они мне не нужны, рыть канавы будем завтра с утра. Буду ждать их сразу в поле, пусть возьмут с собой лопаты и топоры, если есть.

– Найду, – кивнул кузнец, – старьё вечером починю и выдам.

Старосты встали, низко поклонились и покинули кабинет.

***

Сразу же после разговора с ними я отправилась к себе, с помощью Энни переоделась, и мы, в сопровождении нашего телохранителя, вышли из дома. На тачку, которой пользовались слуги поместья, сложили мешок с деревянными колышками, заранее подготовленными Джоном, пеньковую верёвку и два молотка.

Добравшись до поля, замерли, чтобы я могла оценить фронт работ.

– Так-с… Начнём вот отсюда, – объявила я, остановившись на относительно сухом участке.

– Миледи, давайте я вам помогу, – вдруг предложил сэр Блэквуд.

– Спасибо, втроём точно управимся быстрее, – не стала отказываться я. – Вот только у меня нет для вас инструмента.

– Возьму какую-нибудь палку, – успокоил меня Маркус.

– Хорошо, тогда я покажу вам ваш фронт работ, но сначала постойте рядом со мной, посмотрите, как нужно делать.

Достав первый колышек, вбила его в землю. Затем отмерила шесть больших шагов в сторону реки и вбила второй. Натянула между ними верёвку, проверяя прямоту линии.

– Здесь женщины будут рыть канаву? – уточнила Энни, внимательно следя за моими действиями.

– Да. Глубиной в локоть, шириной в полруки. Вода будет стекать по ней к Миллбруку, – пояснила я.

– И это поможет осушить землю? – недоверчиво спросила помощница.

– Да. Должна, – кивнула я. – Смотри как было раньше: осенние дожди плюс весенние талые воды затапливали поля. Вода стояла месяцами, превращая землю в болото. А с канавами она стечёт обратно в Миллбрук за пару недель. Почва высохнет, и её можно будет вспахать.

Я объяснила помощникам, что от них требуется, поставила в разных частях поля, и мы продолжили работу, методично вбивая колышки и натягивая верёвки. Сетка линий росла, расчерчивая поле на аккуратные полосы.

Дренаж – дело тонкое. Недостаточно просто вырыть канавы, необходим правильный уклон, укрепление. Фашины из ивовых прутьев, дёрн сверху. Регулярная чистка минимум дважды в год, иначе всё заилится и перестанет работать. Но для начала хотя бы выкопать. Это уже половина успеха.