Да будет тень. Чародеи. Курс первый

– А вот я, думаю, что и до этого что-то было. И книга нам расскажет.

– Откуда такая уверенность? – возражала наша всезнайка.

– А-а-а. – многозначительно протянул Джин, и начертил в воздухе огненную восьмёрку.

– Ммм, у вас тут какие-то интриги? Как интересненько. – оживилась Пифита, поняв, что в поиске не только научный интерес.

– Да я смотрю, у тебя с Джином интриг не меньше. – улыбнулся я.

– Да какие интриги? У нас чистая взаимная любовь. – рассмеялась в ответ Пифита.

– Любовь к знаниям у них, нездоровая, маниакальная. – присоединилась к разговору, подошедшая Яшма.

Она одна из немногих, кто не красился на вечеринку, ибо кожа её и так пестрила разноцветными чешуйками, при внимательном рассмотрении которых, складывался замысловатый узор, будто кто-то карандашом нанёс письмена на тело.

– Вернёмся к поискам. – потребовала Пифита. – Мои шашни с Джином можем обсудить и в гинекее. Как выглядит книга? Что ещё известно, кроме названия? На чём она написана? На бумаге, на бересте, на глиняных табличках? Это всё очень важно.

– На стекле. – добавила Яшма. – У нас пишут на стекле.

– Ничего. Кроме названия. – обречённо констатировал я.

– Не вешать носов и хвостов. – призвала Пифита.

Ящерка задрала хвост кверху, подражая анубису, и улыбаясь глянула на меня. Что ж, мне тоже нашлось, чем ответить. Задрал кверху шикарный медный хвост длинных волос Сирены.

По требованию Пифиты, на стол лёг не только справочник по заклинаниям поиска, но и несколько учебников по артефакторики.

Так в поисках нужной информации пролетело время до обеда, а потом и до ужина, но, несмотря на то, что азарт искателей не угас, решено было продолжить завтра. Тем более, что к созданию артефакта надо было подходить без лишней суеты.

Вечером, пользуясь тем, что конец мера адране́йс самый пик запустения школы, вывел Самандари из подвалов. Пока, дальше первого этажа башни некромантов мы не поднимались, и моя нежить проявляла заложенное в ней природное любопытство. Рассматривала, ощупывала, иногда обнюхивала.

Выглядела она сейчас очень сносно, и с определённого расстояния, неживую природу в ней выдавали только обноски, да ошейник, хорошо бросающийся в глаза. Поводка у нас не было, но Самондари отлично исполняла команду «рядом». Стоило выйти в школьный двор, как тут же организовался Дозор, и всем своим видом показал, что за пределы школьного двора нежити ход заказан.

Пошли через пещеры в сторону хастлария.

– Что такое цепь? – шепнула на ухо Самандари, когда мимо нас прошёл один из немногочисленных оставшихся в школе старшекурсников.

– Почему спросила?

– Господин. – нежить указала в сторону прошедшего студента. – Приходил в подвалы. Сказал, что такие как я, должны сидеть на цепи.

– Только непослушные, кто не подчиняется своим господам, сидят на цепи.

– Самандари послушная. Самандари подчиняется.

Говорить о себе в третьем лице, одна из фишек говорящей нежити. Это заложено в магии поднятия, чтобы всегда можно было отличить нежить от живого. Ну, мало ли, какие планы будут в голове у владельца. Ведь если поднять покойного сразу после смерти, например бойца во время боя, то без должной атрибутики, ещё как минимум год, его будет практически невозможно отличить от живого.

– Да, Самандари подчиняется. Но цепь я тебе покажу, чтобы удовлетворить твой интерес.

А потом нежить увидела восходящую луну, и буквально залипла, впечатлённая происходящим. Всё ждал, что она вот-вот завоет, а потом даже пришлось повысить голос, чтобы оторвать Самандари от этого зрелища. Возвращалась она в подвал с явной неохотой, хоть и беспрекословно подчинилась моему требованию. Всё оборачивалась на луну, и еле слышно шептала: – Вижу.

На следующий день к нам присоединилась Рифата. Она тоже осталась в школе, хоть и очень надеялась, что Вик позовёт её с собой. Но пацаны поплыли на какой-то остров, очень ограниченной компашкой, да так, что никто толком и не знает, в каком направлении они отправились.

Ценой общих усилий, нам, с горем пополам, удалось смастерить какой ни какой артефакт поиска. Старались предусмотреть всё, что нам рекомендовали книги и справочники. Нашли кусочек старой бумаги, случайно обнаружив закладку в одно из книг. Кусок кожи от старого сапога, ибо справедливо полагали, что книга непременно в кожаном переплёте. В подвалах разжились сургучом. Он необходим для скрепления элементов.

Всезнающая Пифита отыскала, что накладывая чары сокрытия, нередко используется артефакт, который после наложения чар ломают на фрагменты. Сургуч для таких манипуляций подходит больше всего, но что немаловажно, если вновь соединить элементы такого артефакта, то чары временно снимаются. Очень удобно, если вы не пытаетесь сокрыть что-то на века, а организуете в доме тайник.

В качестве индикатора выступило золото. Всего одна капелюшка, которую пришлось материализовать из маки. И знаете, что я вам скажу, это очень дорого.

Да, маки материализуется во что угодно, хоть в воду, хоть в золото, хоть в алмазы, но… в случае с водой, грамм за грамм, а вот одна капля чистого золота обошлась в девятнадцать с лишним грамм маки. А всё потому, что нужно учить матчасть, ведь недаром об этом на каждом уроке твердит господин Кхункхан Магармаш.

Рифата помогла с активацией артефакта, и мы больше часа ходили с ним по библиотеке, дожидаясь, когда золотая капля начнёт растекаться в сторону искомого.

Ничегошеньки не обнаружили. Зато, повеселили Джина и не слонялись по школе бесцельно все выходные.

Глава 10. Книга о семи мирах

Ничем, доселе не примечательный дефте́рос апотеле́смы, вдруг стал неожиданно интересен практически всем моим однокурсникам, когда в дверях появился второкурсник, и, извинившись за своё вторжение, объявил, что госпожу Сирену вызывают в парафисрий.

Я ещё не успел покинуть класса, а за спиной уже пошли шёпотки.

В учительской, в удобном кресле, нас ожидал незнакомый мужчина кри, беседующий с господином Муссабадом. Видно было, что мужчины знакомы очень давно, уж больно непринуждённо протекала их беседа.

Если, идя по коридорам, у меня не возникало вопросов, зачем меня вызвали, ну мало ли, обычная практика вызвать ученика в учительскую, то при взгляде на незнакомца, вопрос организовался сам собой. Что делает военный в школе магов? Хотя, в принципе, понятно, что он тут делает, и я, как-никак, с факультета боевой магии. Но, на данный момент, из меня же боевой маг, как из говна пуля. Подумал о практике, и даже кое в чём оказался прав. Только вот практика была по некромантии. Незнакомый господин, в кремовом военном мундире, был магом-некромантом из города Хошияр-Лог, и он же, распорядитель тамошнего кладбища, и администратор книги мёртвых.

– А эта, та самая юная госпожа Сирена. – представил меня Муссабад.

Мне, конечно же, надо было исполнить что-нибудь женское, как учили на уроках этикета, но я затупил, не понимая, откуда такое внимание к моей персоне.

– А это господин Серенти. – начал представлять гостя истад.

– Полно. – прервал кри. – Просто Асаф, если госпожа Сирена не против обращения по именам?

– Годится. – согласился я.

– Видел Вашу работу Сирена. Что ж, для первокурсницы, более чем похвально.

– Возможно, Вы меня перехваливаете, ведь я всего лишь наблюдала. – попытался отбрехаться от приписываемых мне заслуг.

– Я говорю не о подъёме, а об уходе. Всё говорит о том, что Вы не оставляете свою подопечную и вовремя даёте ей всё необходимое. Говорят, Вы сами готовите отвары.

– Да это вроде не сложно. – пожал я плечами. – Главное же соблюдать рецептуру?

– Тем не менее, на первых порах важна не только рецептура, но и баланс и … так скажем, диета, которые, как мне кажется, вы тщательно соблюдаете.

Я улыбнулся и вновь пожал плечами.

– Слышал, Вы дали нежити имя? Впрочем, женщины-некроманты всегда более сентиментальны. Кстати, остригите своей подопечной ногти, а то поранится. Растущие ногти, верный признак хорошего и правильного ухода за нежитью.

Мне дали двадцать минут на сборы. Нужно было прихватить с собой сменные вещи на пару дней, обо всём остальном позаботится господин Асаф Серенти.

Воспользовался сборником шпаргалок, чтобы предупредить Яшму о своём исчезновении, и любезнейший Джин не отказал в одолжении, согласившись передать информацию.

На школьном дворе меня уже ждали. Каретой это назвать, наверное, нельзя, да и телегой тоже. Открытая повозка с обитыми плотной тканью мягкими сидениями, ход на рессорах, и белый конь в яблоках, вот как-то так выглядел наш экипаж, доставлявший нас в Хошияр-Лог.

Помимо меня, в повозке уже сидели четверо парней, включая Вика, и сам господин Серенти. Моё появление заставило пацанов спешиться, и подать даме руку. Выбрал руку пятикурсника, вынудив остальных невольно фыркнуть.

Моё внимание привлёк наш водитель, или как там зовётся управляющий гужевым транспортом. На его шее красовался массивный ошейник, и я уже знал из трактата, что подобная нежить далеко не в базовой комплектации. Над умениями управляться с повозкой однозначно поработал маг, улучшив своего подчинённого, скорее всего, при помощи артефакта.

От цепкого взгляда Серенти не ускользнула моя заинтересованность, и он не постеснялся провести небольшую лекцию для нас, подметив, что мои теоретические познания довольно высоки, для студентки, проведшей в школе всего двадцать дней.

Под увлекательнейшую лекцию, путь до столичного города пролетел незаметно, и к адекватному восприятию мира я вернулся, лишь, когда мы въезжали через кладбищенские ворота.

Непосредственно к моргу примыкало небольшое общежитие, где нас распределили по комнатам, после чего проводили на обед в крохотную столовую, расположенную здесь же, в здании хастлария , а уже потом, занялись нашим обучением.

Нас было пятеро, и покойников было тоже пять. Два старичка, один человек и седовласый кри. Мужчина человеческой расы лет сорока, сорвавшийся со скалы на камни, матросик или рыбачок с пробитой головой, и старушка эльфа, которая, как не трудно догадаться, досталась мне.

Все покойные, как пояснил господин Серенти, при жизни не единожды пользовались услугами магов, и поскольку ни у кого из них не было добровольного согласия на использование своего тела после смерти в качестве нежити, всех их предстояло проверить и упокоить. Но это завтра, а сегодня, нужно было подготовить тела для процедуры погребения.

Первое, что бросалось в глаза, это несоответствие облика моей подопечной и того, что было отмечено в книге мёртвых. Запись гласила, что женщина скончалась в возрасте девятьсот семидесяти двух лет, однако, выглядела она не старше, чем на тридцать. Раньше бы удивился, заподозрил подвох, или бюрократическую ошибку, но после уроков госпожи Панацеи, отлично помню, что у эльфов, именно у женщин, отсутствует ген старения. Точнее, он есть, вот только совсем не проявляется внешне. Да и вообще, эльфы стареют очень медленно.

Нет смысла повторяться в описании того, что уже доводилось делать в подвалах школы, тем более, что задача была куда проще – просто помыть покойницу. Поэтому, перехожу сразу к событиям три́тоса.

Часов в десять утра, нас пригласили в ритуальный зал, где мы были усажены на широкую скамью у стены. Задача проста, наблюдать и запоминать, так что мы смиренно сидели, сложив руки на коленочках, и только Вик ассистировал некроманту.

Два мужчины-нежити вынесли первое тело, уложили на большой каменный стол, больше похожий на жертвенный алтарь, и отошли в сторонку, ожидая новых распоряжений своего господина.

Прибывшие родственники умершего, осмотрели покойного, дав молчаливое согласие, что это именно тот, кого они прибыли захоронить, а некромант заверил, что смерть наступила без магического вмешательства. После, Асаф Серенти и Вик, возложили на грудь покойного, руки, и несколько минут просто стояли молча. Я понимал, что сейчас происходит, и даже мог догадываться, как некромант и его ученик отделяют канал от умершего.

Потом покойного завернули в саван, и четверо служащих вынесли его на ритуальных носилках, сопровождаемые опечаленными родственниками.

Такая же процедура прошла и с телом покойного кри. Только вот теперь ассистировали сразу двое, пацаны с четвёртого и третьего курса. Говорят, вместе с каналом передаётся и часть воспоминаний усопшего, и это не всегда просто пережить. Какие там могут оказаться скелеты в шкафу, никому не известно. Никаких секретов при этом обнаружить нельзя, ибо в большей степени передаются не какие-то конкретные визуальные образы, а скорее эмоции, или ощущения. Но, как правило, самые сильные. Так, например, мужчина-некромант может запросто испытать отголоски родовых схваток.

Быстрее всех разделались с мужчиной, что упал со скалы. Канала у него не было, да и родственников было всего двое. Женщина, лет сорока, и мальчонка, лет восьми.

Дольше всего провозились с эльфой. Родственников у этой дамы оказалось немало, а прощальный зал, не настолько уж и вместительный. Родственники были и местные и прибывшие с других островов. Так что, пришлось скучать, пока эта процессия попрощалась с умершей, где каждый второй, толкал какую-то замысловатую речь. После, родственники забрали тело. Женщину решено было захоронить на её родине, и казна кладбища пополнилась за счёт продажи артефакта, замораживающего тело усопшей.

Потом был объявлен перерыв. Прощение с эльфой действительно затянулось надолго, но всё это время мы были вынуждены присутствовать и строить печальные лица, а уже хотелось есть, а ещё больше, хотелось курить.

К счастью, в своём пагубном пристрастии я был не одинок. Как только вышли из морга, Асаф достал трубку, и принялся набивать. Взгляд его тут же зацепился за меня.

– Сирена, а кто Ваши родители? Не поймите превратно, просто мне не знакома Ваша фамилия.

– Не уверена, что Вы знаете все фамилии Тисра Сияра.

– И всё же?

– Господин Серенти, – я специально нарушил наш договор об обращении, надеясь, что Асаф поймёт мой намёк. – могу я не отвечать на этот вопрос?

Серенти всё верно понял, и примирительно поднял руки открытыми ладонями вперёд.

– Я всем говорю, что я дочь пирата. – улыбнулся я.

Асаф многозначительно и понимающе поджал губы, одобрительно кивнул, и протянул мне металлическую табакерку, скорее всего химиритовую, украшенную теснённым узором и гравировкой на крышке «Адмирал Фатей».

– Вчера на Вас был военный мундир. – напомнил, указывая теперь на табакерку.

– Да, тридцать лет посвятил военному флоту. Это название корабля, на котором я служил. И хотя уже много лет хожу по твёрдой земле, считаю, что для деловых встреч, нет ничего лучше военного мундира, особенно флотского.

Трубка у Асафа была знатная, не то, что моя дешманская безделица. Стаммель из белоснежной кости, стилизованный под череп, с повязкой через одну глазницу, а мундштук из коралла, с укреплённым каналом, чтобы маслами не забивался пористый материал. Трубка-артефакт. Сама разжигает табак, стоит только захотеть. Удобно, ничего не скажешь, но в прикуривании от пальца, понтов было больше.

К живым на территории морга относились ещё лучше, чем к мёртвым. Кормили здесь так, словно мы прибыли с голодного мыса. Так что, после обеда, любезный хозяин дал нам получасовой перерыв, и только после него, позвал продолжить процедуры.

У морячка не оказалось ни друзей, ни родственников, и на его упокоение, в качестве ассистентов пригласили новичков, меня и пацана-второкурсника.

И вот только мы последовали примеру учителя, и положили руки на грудь покойного, как слева раздался знакомый голос. Умеет этот тип появляться в самый неподходящий момент. Великих трудов стоило не обернуться в его сторону.

– Смотри внимательно. – произнёс прозрачный, как всегда, голосом полной отстранённости от происходящего.

Мир вокруг чуть размазался, а вот происходящее на алтаре, дополнилось тем, что видеть не дано. Молнии магии блуждали вокруг покойного, но не касались тела, и только одна, тонкая, словно паутинка на ветру, колебалась и извивалась, стараясь ухватиться за блуждающие разряды.

Асаф заставил паутинку пройти по рукам студентов, и я почувствовал, как она чуть покалывала кожу. После, паутинка взбежала в ладонь некроманта, щёлкнула, где-то вверху, коротнула крохотной искоркой и утолщилась, совсем немного, но теперь хорошо стала заметна глазу. Канал вновь обрёл контакт с сосудом магии, начал чуть заметно пульсировать, и окончательно закрепился на некроманте, скользнув куда-то за спину мага.

– Ничего сегодня не спрашиваешь?– поинтересовался прозрачный.

– Смысл? Вновь задать вопросы, не получив на них ответов?

– Ты отыскал книгу?

– Нет. Джин прав, её нет в библиотеке.

–Может, вы плохо искали? Что такое артефакт поиска?

– Некая штуковина, ищущая предметы.

– Я подскажу, но не так, как бы ты этого хотел.

– Вот не удивлён.– усмехнулся мысленно. – Ничего путнего от тебя ожидать нельзя.

– Представь, что тебе принесли одну из двух утерянных туфель.– прозрачный словно не слышал, что я ему только что сказал. – Найденная туфля грязная, выпачкана в глину. Где следует искать вторую?

– В грязи.– чуть не вслух, огрызнулся я. – Логично же. Искать глину, в глине туфлю.

– Как искать глину?– продолжил издеваться прозрачный.

– Достал! Чего ты со мной как с маленьким? По карте смотреть, где есть глина. Узнавать. Если таких мест много, значит изучать глину, вдруг она какая особенная, и встречается только в одном определённом месте.

– Артефакт, это алгоритм поиска, а не только набор предметов. Создавая артефакт, маг создаёт алгоритм.– прозрачный чуть заметно улыбнулся. – Ты же уже понял, что магия в этом мире заменяет высокие технологии. Так включай мозг, думай, анализируй. Твой мозг, главный магический инструмент. Магия вершиться не руками, а мыслью.

– Стой! Кто такой Джин?

– Сам как думаешь?

– Не знаю. Суперкомпьютер, искусственный интеллект, как наша Алиса.

– Ваша Алиса.– повторил прозрачный, и вновь ухмыльнулся. – Люди создадут первый искин не раньше чем через пять веков, да и то, не сами. Но ход твоих мыслей правильный.

Прозрачный коснулся моей головы, и внутри неприятно ободрали искры. Я поморщился.

– Ну да. – сказал Асаф. – С непривычки, первые ощущения могут показаться немного неприятными. Но со временем, это поможет надёжнее ощущать канал. Поиск всегда лучше начинать с груди, если покойный лежит на спине. Канал чаще всего сам стремиться подниматься кверху.

Нам предложили переночевать ещё одну ночь, а завтра, отправится в школу на повозке, выделенную радушным хозяином.

Вечером, Серенти поблагодарил нас всех, подметил явные успехи Вика, впрочем, не поскупился и на комплименты для самых маленьких.

– Магистр, – обратился я к некроманту. – подскажите, есть ли какие-то способы, обучить нежить выполнять работу качественно?

– Не советую делать из нежити посудомойку. – улыбнулся Асаф. – Больше переколотит посуды, чем отмоет. Хотя, иногда попадаются очень аккуратные особи, и не обязательно женские.

– Да мне нужно решить вопрос куда проще, чем мытьё посуды. Нам бы научиться зад подмывать.

– О, это решается совсем легко. Заведите ещё одного подопечного.

– Смеётесь?

– Вовсе нет. Нежить неплохо ухаживает друг за другом, а иначе, содержание групп, превратилось бы в сущую каторгу. Представьте, сколько нужно за ними нянек. В чём же тогда выгода?

– Ну, неее. – протянул я. – две нежити я не потяну. А вот я слышала, – очень старался сделать вид, что озвучиваю информацию, которой овладел очень даже случайно, но кажется, мне не поверили. – есть яд какой-то осы.

– Оса Воту. – подтвердил некромант. – И где же Вы о ней слышали?

– Ой, а даже и не знаю. Кто-то говорил, а я запомнила. Даже не помню, в контексте ли нежити было сказано.

– Опасно это. Можно легко лишиться нежити, но соглашусь, штука действенная. В природе оса жалит птиц, и вынуждает их строить для себя ульи, разумеется, такие, какие нужны осе. Оса контролирует качество постройки. Яд осы сильный нейротоксин. По сути, оса управляет птицей, дёргая её за ниточки, как кукловод. В общем, не советую, Сирена. К тому же, одно жало осы стоит от трёхсот маки.

– А нельзя обойтись просто ядом.

– Ой, никак не выйдет. – Асаф выколотил прогоревшую трубку. – В следующий раз я Вам обязательно расскажу об этом более подробно. Уверяю, в учебниках Вы такого не найдёте.

Я тоже выколотил трубку, почистил, и направился в свою комнату.

Утром, после завтрака нам подали повозку, но мы минут десять ещё простояли на площадке возле морга, и господин Серенти обещал наградить кого-то затрещиной, за нерасторопность.

Босоногий пацан, что был послан за заказом, маленьким ураганом ворвался через распахнутые ворота, и чуть не свалился у самых ног некроманта.

Серенти вручил мне круглую картонку, перевязанную тонким шпагатом, и попросил не открывать до школы. А это означало, что наши пацаны меня просто достанут по дороге. Собственно, я как в воду смотрел, и любопытство было удовлетворено, только когда заявил, что в коробке свадебное платье. На какое-то время пацаны притихли, а потом принялись соревноваться в остроумии, гадая, кто жених. И только Вик не проронил ни слова.

В конце концов, я согнал с места второкурсника, что сидел с троллом, затолкал картонку в угол, и демонстративно закурил, пуская дым в пацанов.

– Вам не надоело? – кончилось терпение у Вика. – Не всё ли равно, кто жених, если это не один из вас? Кому вы нужны, такие клоуны?

Пара слов от Вика, это гораздо лучше, чем он бы их просто высадил. А такое, как раз в его манере. Меньше трёпа – больше дела.

Картонку удалось распаковать только вечером. Не прям поздним, но намного позже занятий. В первую очередь нужно было проведать Самандари, ведь она двое суток была предоставлена сама себе. Вид у неё был, конечно, удручающий.

Увидав еду, глазки забегали, появилась нервозность, движения стали дёргаными. Казалось, она еле сдерживается, чтобы не броситься, но два господина рядом весомый аргумент, чтобы побороться с собственными инстинктами.

– Не переживай. – приободрил Вик. – Настоящий голод наступает спустя десять суток, но и это не повод бросаться на человека. Понадеялись друг на друга. Ни я еды не оставил, ни ты.

– Бедняжка. – я погладил Самандари по волосам. – Ты прости нас, забыли про тебя.

Вик глянул в мою сторону, и молча ухмыльнулся, а я поймал себя на мысли, что всё чаще веду себя, как девчонка. Что это? Тело Сирены так влияет на моё сознание, или я настолько вжился в роль? Надеюсь, последнее.

Пока Самандари хомячила, сам сходил за водой и нагрел сразу два ведра. Легко нагрел, без всяких затруднений, и до нужной температуры. А вот с душем у меня так ловко не получается.

Помог нежити раздеться, а потом только руководил процессом помывки и стирки. Вик наварил компота для нашей подопечной.

– Поедем на выходных за глиной? – спросил Вик. – Только в этот раз малым составом. Понятно, что ты без своей Яшмы никуда, поэтому предложение и её касается.

– А разве у нас кончилась? Мы же четыре ведра привозили.

– Растащили всё. Вы да мокрицы. Прорва настоящая, не напасёшься на вас.

– Ой, не гунди, как старый дед. Рифату позову. Не против?

Вик не ответил, но этого и не нужно было. Я сам озвучил то, что он никак не осмеливался попросить.

– Нравится же она тебе?

Молчание.

– Знаю, что нравится. Ну, вот ещё этот год, потом ты покинешь школу, а она останется. Наверняка с кем-нибудь замутит, а ты, так и будешь петушка гонять.

Опять молчание.

– Ладно, чего я тебя критикую, большой уже мальчик, сам разберёшься.

Кажется, Вик был благодарен. Понимал, что я прав, и возразить ему нечего, но и его вина какая? Вот такие мы, мужики. Где-то деловые не в меру, а где-то язык в жопе.

В лабораторию ворвалась Яшма.

– Ну конечно, где им ещё быть? Пошли скорей, там девчонки вокруг твоей коробки уже хороводы водят. Пацаны сказали, что это тебе некромант презентовал. Желают знать, что внутри.

Я указал пальцем на Самандари.

– Вот купальщица закончит водные процедуры, и приду. Держи пока там оборону. А девчонкам скажи, что внутри голова покойника, со свечкой внутри.

– А свечка-то зачем? – чуть не в голос спросили Вик и Яшма.

– Чтобы глаза в темноте светились. – ответил я.

– Долго ждать-то? – торопила Яшма.

– Минут десять.

Вокруг наших кроватей действительно были оживлённые блуждания, и кое-кто даже выразил недовольство долгим ожиданием. Естественно, в мёртвую голову никто не поверил, хотя попытки понюхать коробку были, но ничего, кроме запаха картона обнаружено не было.