Паргелион 2

Он вышел на свет и застыл, оглядывая собравшихся. Разговоры тут же стихли. Магик вышел в середину, встал в самый центр и, освещённый мягким светом, начал говорить, попеременно поворачиваясь корпусом то в одну, то в другую сторону.

– Я собрал вас сегодня здесь немного раньше срока, потому что мне есть что с вами обсудить.

Вкрадчивый голос говорящего был отлично слышен даже у самых дверей.

– Как вы уже знаете, несколько человек пропали. Но вчера одна из пропавших была найдена.

По залу пронёсся приглушённый ропот.

– Кто же?

– Это Леста.

Ропот стал громче.

– И где она? Почему не пришла?

– Она… ей плохо.

– Где её нашли?

– Что это значит?

– Я расскажу вам всё, что случилось, только не говорите все сразу. Леста находится в изменённом состоянии, она ни на что не реагирует и никого не узнаёт. Её нашли вчера Лиза и Алис, в пустыне.

В зале снова зашумели. Айвис дал голосам немного утихнуть и продолжил всё так же тихо, заставляя прислушиваться к себе.

– Пока мы не знаем, получится ли вернуть Лесту в нормальное состояние. И просим всех желающих, способных к телепатии, присоединиться к Гессе. Возможно, вместе удастся найти её там, где она сейчас. И, хотя мы пока что не знаем, откуда исходит эта угроза, я объявляю, что подходить к пустыне запрещено.

Раздался шум.

– Запрещено, – продолжил Айвис, и его тон разом приобрёл не допускающий возражений металл. – Только специальная группа сможет проходить по восточной части, и только если в этом будет особая необходимость. Поверьте, это для вашей же безопасности, пока мы не установим причину и не сможем понять, как избежать угрозы. Выходить в старый город разрешается днём, исключительно большой группой и также лишь по необходимости. Развлекательные прогулки отныне запрещены. Если вам некуда деть время, отдайте его занятиям и развитию своих способностей.

– Нам придётся уйти? – прозвучал негромкий голос в образовавшейся внезапно тишине.

Все молча ждали, что ответит магик. Они верили ему, а худшим из поступков он считал предать однажды доверившихся. И он, их хранитель, должен сделать так, чтобы им не пришлось никуда уходить. Ведь Гесса была права: в этом мире для большинства из них нет другого места. Для всех, кого они искали по миру. Для маленьких сиобов, многих из которых не ждало ничего, кроме смерти или участи подопытной крысы. Для них он должен постараться. Только как это сделать, о боги, если бы он знал.

– Я прошу вас, – повторил Айвис гораздо мягче, – пока не приближаться к пустыне. Сейчас нет такой опасности, которая заставила бы покинуть Кайро. Это наш дом, другого у нас нет. Потому мы никуда не уйдём.

Айвис почувствовал на себе пристальный взгляд больших глаз Гессы.

– На этом всё. Можете идти.

***

Во внеочередной обход химеры вышли утром следующего дня. Почему Айвис решил заменить одну группу другой, было известно только ему. Обычно он не объяснял своих решений, а в том, что касается охраны, ему привыкли доверять слепо и беспрекословно. Все знали, что его опыт и магические возможности не раз спасали многим жизнь.

В обходы ходили только самые обученные подростки. Тех, кто младше четырнадцати, не брали никогда – слишком опасно, ведь в старом городе или на подходе к нему можно было встретить кого угодно, начиная от охотников на сиобов и заканчивая серыми масками или бродягами, которые шныряли здесь, разворовывая то, что ещё осталось. Во время таких стычек случались и смерти, потому это было приключение не для детей.

Подготовленных групп по четыре-пять человек, совершающих обходы, было четыре. Когда-то Айвис дал им названия для удобства – дракайны, химеры, мантикоры и грифоны. С тех пор так и повелось, только распространилось гораздо шире. Каждый ребёнок в Кайро причислял себя к какой-либо из групп, даже если никогда не бывал в обходах. Особенно это касалось младших, тех, кого старшие должны были обучать и со временем принять в свой отряд. Конечно, не бывает абсолютно совершенной системы, но эта работала хорошо, а Айвис, который, как казалось со стороны, любил правила, сам придерживался только одного: «что работает, то верно».

Тео был совершенно не против пойти в обход вне очереди – он любил выезжать в город, тем более что это избавляло его от других, гораздо менее приятных обязанностей, которых было хоть отбавляй: чистка конюшен, помощь в отладке генераторов или системы водоснабжения, работа в оранжерее или в лаборатории, впрочем, это обычно делали по желанию. Иногда выпадало чистить туалеты или трудиться на кухне, хотя это уже при совсем плохом раскладе. Магики считали, что человек, кто бы он ни был, обязан уметь всё, потому не стыдились нагружать своих подопечных самой разной работой, да и делать её, кроме них самих, было некому. Конечно, большая часть времени уходила на развитие способностей. Для каждого это было что-то своё, потому и график был в некоторой степени индивидуален. От этого зависела и направленность занятий. Но все они, дети Кайро, развивали одно главное качество, общее для всех: способность выживать.

Воздух сегодня был особенно свеж, и Тео втянул его в себя с удовольствием. Он немного отстал от прочих, позволяя лошади найти свой собственный темп. Старый город, умытый восходящим солнцем, тонул в дымке, рождая удивительные миражи. Там, вдалеке, в долине, располагалась основная его часть – дома тянулись один за другим, стройными рядами. А над ними вспыхивали и меркли солнечные блики и создавалось ощущение жизни. Как будто что-то ещё теплилось там, внутри заколоченных окон, что-то пряталось в подвалах и покинутых комнатах, в обстановке, где всё, по большей части, осталось так, как было шестьдесят лет назад. Иногда Тео казалось, что город просто спит, ждёт, когда вернутся домой построившие его люди. Но это было мечтой, а в реальности мёртвый город ветшал, как брошенные останки, он был добычей, был памятью. А значит, рано или поздно время сотрёт его с лица земли, как и все города, когда-либо существовавшие.

Сегодня химеры шли по маршруту, который они называли дорогой поездов: путь проходил через большую станцию старого города. На заросших рельсах по-прежнему стояли оставленные вагоны. Когда-то они были выкрашены в яркие цвета, но теперь потускнели. Чуть дальше высилось и само здание городского вокзала. В прежние времена, как рассказывал Айвис, люди пользовались скоростными поездами, которые за несколько часов могли доставить их в другие города. Только сейчас многие из этих городов мертвы, так же, как и Венерсберг.

День прошёл тихо. Лиза и Алис, которые после своей вылазки, похоже, предпочитали держаться вместе, были не слишком разговорчивы. И группа совсем бы заскучала, если бы не одно происшествие. Возвращаясь обратно, Тео заметил, что вид на вокзал, подсвеченный вечерним солнцем, особенно хорош, и ненадолго спешился, чтобы сделать быструю зарисовку – рисование было одним из его любимых занятий и, как признавали другие, большим талантом. Но только мальчик достал блокнот, который постоянно таскал с собой, из-за деревьев донёсся незнакомый голос:

– Знаешь, Медея, мне надо бы остановиться.

– Что ещё?

– Хорошо, когда у тебя пустой мочевой пузырь, вот что. А когда это не так, то приходит пора его опорожнить.

Тео услышал лёгкие шаги, затем звук, как будто кто-то спрыгнул на землю. Он подошёл поближе к деревьям. Девчонка! А рядом с ней – большой белый робот, то ли кошка, то ли пантера. Тео немедля выхватил из-за пояса эолассо – любой чужак на территории города представлял собой потенциальную опасность. Он шагнул вперёд, и под его ногой предательски скрипнула ветка. Девчонка, которая собиралась сделать свои дела и уже начала расстёгивать комби, вдруг подскочила, увидела его, ловким и очень быстрым движением выхватила из-за спины деревянный лук, прицелилась. Молча разглядывала его несколько секунд, а потом запищала с непривычным для слуха акцентом:

– Эй, чего прячешься? Выходи или иди отсюда. Нечего по кустам шариться.

Тео сделал несколько шагов вперёд и приподнял одну руку, стараясь спрятать оружие за спину.

– Стрелять не нужно, хорошо? Кто ты такая и что тут делаешь?

Девчонка уставилась на него своими большими светло-голубыми глазами.

– Эй, Тео! – раздался вдруг из-за деревьев голос Алиса. – Что ты там застрял? Надо…

Алис застыл, увидев направленную на него стрелу и прищуренные для точности глаза.

– Ого! Это ещё кто?

– Не твоё дело, – ответила девочка, которой на вид было лет четырнадцать, а то и меньше. – Лучше вам свалить подальше и больше тут не отсвечивать! Понятно?!

Алис несколько секунд молча стоял и смотрел на неё. А потом громко заржал. Из-за деревьев показались Лиза и Айвис. Увидев вскинутый лук, Лиза схватилась за эолассо, висевшее у неё на поясе, и вскинула его, готовясь атаковать. Айвис, быстро оценив ситуацию, приподнял руку, давая сигнал подождать с нападением, быстро скользнул по девочке и её белой кошке проницательным взглядом и повторил вопрос Тео:

– Кто ты такая и что здесь делаешь?

– А это не ваше дело! Идите куда шли, и, может быть, я вас не убью!

Айвис улыбнулся, видя, как голубые глаза загораются яростью.

– Осторожно, тут есть кто-то ещё, – заметил Тео. – Она с кем-то говорила.

– Здесь есть кто-то ещё, девочка?

– Нет! То есть да. Там. – Она неопределённо махнула рукой. – Мои друзья. Их больше вас, и скоро они будут здесь. Так что лучше вам…

– Ясно, – прервал её пламенную речь магик. – Обыщите-ка её.

Лиза немедленно напрыгнула на свою потенциальную жертву, умело применила тот самый хитрый приём, который они тренировали последний раз, повалила на землю и уселась сверху. И, хотя противница так молотила её ногами, что Тео хотел придти на помощь, всё же отобрала сумку, лук и стрелы и отбросила в сторону.

– А ну отвали, тварь! – верещала девчонка так громко, что хотелось заткнуть уши.

– Больше ничего нет, – спокойным тоном, совершенно не обращая внимание на ор, сообщила Лиза и отпустила жертву.

Алис, не долго думая, поднял потёртую сумку и вытряхнул на землю всё её содержимое, включая нож с резной деревянной рукоятью, скудные припасы, состоящие в основном из засушенного мяса, эолассо, завёрнутое в грязную тряпицу и небольшой шестигранный предмет из светлого, чуть проблёскивающего на свету материала.

– Это что? – он поднял предмет и принялся разглядывать, не смотря на возмущение владелицы.

Айвис удивлённо поднял брови, но воздержался от комментариев.

– Ты пойдёшь с нами, – сказал он тоном, не допускающим возражений. – Кто ты и откуда у тебя эти предметы, разбираться будем позже.

– Никуда я не пойду!

– Тогда мы заберём твою пантеру и все вещи, – пригрозил Ласточка. – А ты иди куда шла.

– Попробуйте! Она на меня настроена, и, даже если вы её заберёте, вам не удастся её активировать.

Айвис обдумал ситуацию и предложил компромисс.

– Хорошо. Мы оставим тебе твою сумку и… – Он забрал шестигранник у Алиса. – И соломорфа в залог того, что ты пойдёшь с нами добровольно, а потом можешь продолжить путь на своём роботе.

– Не хочу я никуда с вами идти.

– Вариантов всего два: или остаёшься без всего, или имеешь шанс сохранить всё. Хотя нет, есть и третий вариант. Но тебе он пока неизвестен. Решение за тобой.

Свирепая девчонка злобно уставилась на него, подумала немного и всё-таки кивнула.

– Ладно. И куда мы пойдём? У вас тут где-то логово?

– Логово? – На лице цвета тёмного ореха появилось некое подобие улыбки. – Можно сказать и так. Мы возвращаемся в Кайро.

Глава вторая. Решение

Тео не считал себя красивым. Кто-то думал иначе, но эти тёмные, почти чёрные кудрявые волосы, немного загнутый тонкий нос, чётко очерченные скулы и худоба придавали ему сходство с черноперой птицей. Он вовсе не возражал, но у него самого были несколько иные представления о красоте. Жаль только, что Лизе, судя по всему, больше по душе ласточки.

Ничто не выдавало в нем генетически изменённого, если не снимать одежду. А там, на худой спине и выше, по плечам, прорастала блестящая тёмная чешуя. Лет до восьми её и следа не было – она появилась уже здесь, в Кайро. Наверное, это и помогло ему избежать ранней смерти, в отличие от многих детей сиобов. И ещё одна штука, которой он обладал с ранних лет, – умение заставить других делать то, что он хочет. Достаточно было дать команду или мысленно прикоснуться к голове человека, и тот терял самообладание. Многие сиобы способны выстраивать защиту от подобной атаки, осознанно или нет. А вот с обычными людьми работало безотказно. Жаль только, что семью его это не спасло.

Семью он помнил. Помнил их дом, маленький, с черепичной крышей, помнил чёрную пушистую собаку и старшего брата с матерью. Только отца не помнил совсем, может, его и не было. А что потом – всё размывалось, пряталось где-то в глубине памяти. И опускаться туда пока что не хватало смелости. Но часто, лежа по ночам без сна, он думал о доме и о том, живы ли они, мать и брат. Вот бы найти их, вот бы разыскать то место, где стоял их дом. Айвис нашёл его в Вейо – там маленького мальчика приютила в своей ночлежке для однодневных путешественников добрая женщина. Её Тео тоже помнил, но смутно, и, наверное, не узнал бы. На этом все следы и ниточки, ведущие его в собственное детское прошлое, обрывались, и наступало только одно настоящее, которым и стал Кайро.

Мальчик провёл рукой по выступающей кнопке справа от зеркала и услышал тихий звук отъезжающего потолочного окна. Стоило признать, ему нравилось жить одному. С тех пор как Эрик, его сосед по комнате, пропал в южной части города, нового соседа у него не появилось. Эрика искали несколькими отрядами, но безуспешно. Он стал первым из семерых.

Тео прошёлся по комнате туда-сюда, налил в стакан воды из стоящего на деревянном столике кувшина и залпом осушил его. Заметил на пальце кровь, облизал, поморщился, сдвигая тёмные брови. Вспомнил вдруг о сегодняшней находке – странная девчонка, дикая, говорит на среднем с заметным акцентом. Одежда вроде современная, но лук и остальное – и откуда она только всё это взяла? При том, что у неё робот, о котором мечтал бы каждый в Кайро, да ещё на ходу.

Айвис запер её в дальних комнатах до выяснения обстоятельств. Временами он действует жёстко, но это необходимо для общей безопасности – так он говорит. Девчонка могла быть и шпионкой из Меркурия, хотя Тео как-то не очень в это верилось. Тем не менее Айвис кинул её в тюрьму. При этой мысли он весь преисполнился злости. Да их тут всех держат как в тюрьме! Ни выйти, ни уехать. А теперь будет ещё хуже.

Немного успокоившись, Тео признался себе, что перебарщивает. Он прекрасно знал, что никто на самом деле их тут не держит. Иди куда хочешь. Только никто пока не уходил. У Айвиса было правило – никогда не рассказывать детям обстоятельств их прошлого. Гесса и Келлер, похоже, его поддерживали, потому что, сколько Тео ни пробовал аккуратно выспросить подробности о себе, от Айвиса он ничего не добился. Понимал он и то, что многие меры были оправданы – уходить слишком опасно, тем более что поодиночке выжить сложнее. Они заперты здесь, в своём маленьком безопасном мире, и остаётся только гадать, откроется ли когда-нибудь дверь, отделяющая их от всего остального.

Утром трое химер встретились за завтраком. Тео, пришедший последним, уселся за стол, поставил перед собой тарелку пшенной каши и стакан чая и посмотрел на друзей. Алис казался подавленным, его взгляд был рассеянным и неспособным сфокусироваться на чем-либо одном. Под носом запеклась маленькая струйка крови. Тео понял всё без слов, потому что знал: Алиса периодически мучают головные боли, которые сопровождаются носовыми кровотечениями и бессонными ночами. Судя по всему, эта ночь была как раз такой. Лиза выглядела ещё злее, чем обычно, ковыряла завтрак и поглядывала на проходящих так, что те предпочитали огибать их столик метра за три, не меньше. Завтрак в такой весёлой компании бодрости не прибавлял, однако Тео решил смириться с обстоятельствами и молча поглощал уже успевшую остыть кашу. Доел он в полном молчании, и, как только положил в рот последнюю ложку, Лиза, которая до этого предпочитала на него не смотреть, подала голос:

– Нам необходимо разобраться с тем, что происходит.

Это прозвучало так резко и неожиданно, что Алис поперхнулся. Тео хотелось рассмеяться, но он удержался, ведь никому не известно, что бы последовало за этим. Ему всегда нравилось это качество подруги – говорить всё прямо и без обиняков. Подбирать слова, особенно когда дело касалось того, чтобы кого-нибудь обругать, было не в её стиле. Многих это раздражало, но Тео считал, что, наоборот, такое качество делает общение очень удобным. Не нужно гадать, что думает собеседник, и тем более лезть к нему в голову – он всё сообщит тебе сам и ни разу не солжёт. Да, такова уж была Лиза.

– Ты о чем именно? – уточнил Алис, потому что многие события в последние дни набирали обороты.

– Как о чем? – Девочка нетерпеливо махнула рукой с аккуратно подстриженными маленькими ноготками и тонкими пальчиками, на одном из которых красовалось серебристое потёртое колечко с прозрачными камушками по окружности, найденное ею в одной из жилых квартир Венерсберга или выменянное на что-то, найденное там же. – Я говорю о пропажах, – чётко произнесла она таким тоном, как будто ничего больше не могло сейчас занимать их внимания. – Или вы о той замарашке, которая шлялась по городу в компании явно украденной пантеры?

После чего она огрела собеседников таким взглядом, которому позавидовал бы и василиск. И те не решились признаться, что девчонка действительно занимала их мысли, по крайней мере, часть из них.

– А что говорит Гесса? – рискнул спросить Алис.

Лиза пожала плечами.

– Ничего. Лесте не лучше, но меня к ней не пускают до тех пор, пока она не разрешит.

– А сеансы?

– Телепатия бесполезна, – отрезала Лиза злобно.

Она была сильным телепатом, возможно, самым сильным в Кайро после магиков. И если она говорила, что это не помогает, значит, так оно и было.

– Нам нужно выяснить причину. Понимаете? Причину.

Тео кивнул.

– Думаете, дело в пустыне? Говорят, во времена Катастрофы подобное случалось. Вдруг всё повторяется?

– Возможно. – Лиза кивнула. – А может, и нет. Всего пропало семь человек – теперь шесть – и только трое из них – в пустыне. Остальные должны были быть далеко от неё.

– Хорошо, давайте прикинем, – вступил в разговор Алис, потирая виски, – кто и где исчез. И когда.

– Эрик и Крам пропали в южной части, но это предположительно, потому что их было двое и никто точно не знает, далеко ли они успели отойти от Кайро, – начал Тео и тут же достал блокнот и принялся набрасывать схематичную карту старого города.

– Леста, Эрма и Марик, получается, неподалёку от Лисьих камней, – продолжила Лиза, и Тео нанёс это место на карту.

– Аня и Лор, как говорят, в старых лабораториях. Но неизвестно, успели ли они дойти туда.

– Значит, Эрик и Крам – уже почти два месяца назад, Аня и Лор – три недели назад, а Леста и остальные – с неделю.

– Всё выглядит так, как будто движется по нарастающей. – Алис скорчил рожу, словно увидел приближающийся смерч.

– Не смешно, Ласточка. Беру на себя Гессу – выведаю у неё, что возможно. А вы узнайте все про Аню и Лора: зачем шли в лаборатории, что хотели найти.

Лиза резко встала из-за стола, после чего маленькая ложечка с шумом подскочила и упала на пол. Лиза окинула тяжёлым взглядом всех, кто рискнул обернуться. К счастью, Рай почти опустел.

– Ну всё, увидимся в оранжерее.

И она стремительно бросилась к выходу.

***

Она всё делала стремительно, и это тоже нравилось Тео. Нравилось с самого детства, когда она, маленькая, но уже очень суровая, залепила ему первую оплеуху.

Сегодня им, наряду с другими, предстояло работать в оранжерее до ужина. Видя, что Алис собирается уходить, Тео остановил его:

– Я хочу сначала зайти к Профессору, пойдешь со мной?

– Почему нет, – ответил приятель и поплёлся к выходу. – Хочешь посмотреть на робота?

– Ага.

В жизни Кайро было много рутины. Можно даже сказать, что она вся состояла из рутины, но бывали места, куда удавалось сбежать от обыденности хотя бы ненадолго, и лаборатория, как они просто называли место, где работал Профессор и несколько его нынешних учеников, была как раз таким местом. Сам Инкус, саркастичный и неразговорчивый, предпочитал общество тех, кто умер не менее трехсот лет назад, читая справочники и словари, книги по робототехнике и прочую научную литературу, которую ему только удавалось достать. Но место, созданное им здесь, на базе прошлой лаборатории, притягивало всех, как магнитом. Профессор, несмотря на брюзжание по поводу того, что на его территории вечно околачивается кто ни попадя, и его речи о том, как ему ненавистны праздношатающиеся личности, втайне был доволен этим обстоятельством, потому что ему нужны были зрители и помощники для мелкой работы.

В глаза ударил свет, яркий после тёмного коридора. Лаборатория представляла собой обширное помещение со вторым ярусом, куда вели узенькие лестницы, разбросанные по периметру. Сквозь прозрачный потолок бил яркий свет. В зимнее время, когда снег, бывало, шёл дни напролёт, руководитель лаборатории заставлял подопечных чистить его с особой тщательностью и на любое возражение неизменно повторял тоном, не терпящим возражений, что ему для экспериментов и нормального продолжения работы просто необходим дневной свет, который не могут заменить никакие лампы. Сейчас, когда снег стаял и на улице теплело, когда пахло весной и талой водой, а солнечные дни радовали всё чаще, жизнь лаборантов становилась заметно легче.

На столах, столешницах и длинных прилавках в условном хаосе было разложено великое множество самых разномастных предметов: детали, приборы, минералы. Четыре мальчика, одетые в комби разных оттенков серебристого, зелёного и синего, и девочка с каштановыми волосами и веснушками склонились каждый над своим столом, над чем-то увлечённо работая. То же делал и Профессор, который, кажется, не заметил входящих. По одному из столов гордо расхаживал механический попугай, гордость Профессора, собранная им собственноручно. Обычно попугай верещал не переставая, но сейчас предпочитал отмалчиваться.

– Зачем пожаловали, нечем заняться? – послышался за спиной голос Профессора.

Тео повернулся и чуть наклонил голову в знак приветствия. За строгостью Инкуса скрывалось доброе расположение.

– Забежали посмотреть на пантеру, – пояснил Тео. – Удалось её запустить?

Профессор молча махнул рукой в сторону, где и стоял робот, безмолвный и неподвижный.

– Девочка говорила, что он будет работать, только если прикажет она.

– Да, роботы этого класса настроены на одного человека. Могут быть настроены и на других, но лишь с разрешения первого человека. Такая вот механическая верность. А вообще – спросите у неё.

Инкус показал на один из столов, где Алис и Тео заметили тот самый шестигранник, который нашли у девчонки в сумке.

– Это Медея, – представил он, – соломорф класса М3. Вы знаете, это удивительно, что она попала в Кайро. Их было создано так мало, а сейчас – неизвестно, остался ли где-нибудь ещё хотя бы один М3.

Тео и Алис, раскрыв рты, наблюдали волнение Профессора, который переступал с ноги на ногу.

– Она может вывести пантеру из состояния покоя, но не хочет, до тех пор, пока не отпустят девочку.

Алис и Тео кивнули, осмотрели пантеру со всех сторон, вежливо поздоровались с М3, но не были удостоены ответом. И заметили входящего Риена, за которым семенил его друг или, скорее, посыльный для мелких поручений – худой угловатый мальчик по имени Эрки.

Алис кивнул Тео и направился прямиком к ним.

Риен был тем, кого в Кайро больше боялись, чем любили. Высокий, на полголовы выше Тео и на голову – Алиса, негласный предводитель дракайнов отличался необычным строением лицевых костей, каштановыми вьющимися волосами до плеч, чуть загнутым кончиком носа и заносчивым взглядом серо-зелёных глаз-хамелеонов. Очень одарённый, он, как говорил Тео, бывал «той ещё сволочью». Телекинез был одним из его главных талантов, и примерял он его весьма нетрадиционным образом. Историю об охотнике на сиобов, которого Риен разорвал надвое, задействовав свои способности, хорошо знали не только в Меркурии, но и в других городах. И, плюс ко всему, он был единственным учеником Келера на данный момент, что придавало ему ещё больше значимости в его собственных глазах.

– Эй, Риен, есть разговор, – кивнул парню Алис.

– О чем? – нехотя ответил тот, махнув рукой Эррки, чтобы шел дальше.

– Ты ведь дружил с Лором?

– Ну? – Риен неопределённо пожал плечами.

– Не говорил ли он тебе, зачем они пошли в старые лаборатории? – вступил в разговор Тео.

– А какая теперь разница? Пошли, зачем все ходят – поднабрать чего-нибудь.