Проект Пандора

Мысль была неприятной, но логичной. Если человечество действительно было создано этой цивилизацией, имело смысл, что их технологии были настроены на распознавание человеческого генома.

– Попробуйте сделать что-нибудь еще, – предложила Майя. – Может, система отреагирует на другие жесты или команды?

Роберт неуверенно прикоснулся к одному из символов на консоли. Голографическое изображение изменилось, превратившись в последовательность символов, похожих на те, что были на капсулах.

– Это какой-то текст, – предположил Хиггинс. – Или инструкция.

– Или предупреждение, – мрачно добавил Роберт. – Мы не знаем, что активируем.

Но любопытство пересилило осторожность. Он прикоснулся к другому символу. Изображение снова изменилось, на этот раз показывая человеческую фигуру и что-то, напоминающее звездную карту.

– Это… Земля? – Майя указала на одну из точек карты, соединенную линией с фигурой человека.

– Возможно, – кивнул Роберт. – Или другая планета, где создатели разместили свои… эксперименты.

Он коснулся еще одного символа, и изображение сменилось снова. Теперь оно показывало последовательность событий – человекоподобные фигуры, эволюционирующие от примитивных форм к более сложным, с явными знаками технологического прогресса.

– Это похоже на историю нашей эволюции, – прошептала Майя. – От примитивных гоминидов к современному человеку.

– Запланированная эволюция, – Роберт не мог скрыть волнения в голосе. – Они не просто создали нас. Они спланировали наше развитие. Возможно, даже наше будущее.

Он коснулся следующего символа, и голограмма изменилась еще раз. Теперь она показывала нечто тревожное – человеческие фигуры, сражающиеся друг с другом, и с другими, нечеловеческими силуэтами.

– Война, – произнес Хиггинс. – Они создали нас для войны?

Роберт не ответил. Он изучал последовательность образов, и чем больше он видел, тем более мрачными становились его мысли. Если его интерпретация была верной, создатели этого комплекса действительно создали человечество как оружие – биологических солдат для какого-то древнего космического конфликта.

Но прежде чем он успел поделиться своими мыслями, из коммуникатора раздался встревоженный голос:

– Доктор Чен! У нас проблема в секторе C. Кто-то из военных представителей пытается получить несанкционированный доступ к образцам.

Майя выругалась под нос.

– Продолжайте здесь, – бросила она Роберту и Хиггинсу. – Я разберусь с этим.

Она быстро покинула "Остров", направляясь к указанному сектору. Роберт и Хиггинс переглянулись.

– Военные представители? – спросил Роберт. – Я думал, это чисто научная экспедиция.

Хиггинс криво усмехнулся.

– В теории. Но после первых находок Объединенное Космическое Командование прислало своих "наблюдателей". Для "обеспечения безопасности", конечно.

– И они пытаются получить доступ к образцам? Зачем?

– А вы как думаете, доктор? – Хиггинс покачал головой. – Если подтвердится, что человечество было создано как биологическое оружие… это открывает определенные перспективы. Перспективы, которые очень заинтересуют военных.

Роберт нахмурился. Мысль о том, что военные могут использовать эту древнюю технологию для создания нового поколения биологических солдат, была крайне тревожной.

– Мы должны быть осторожны с тем, что активируем, – сказал он, глядя на пульсирующую голограмму. – Кто знает, какие еще системы могут быть связаны с этой консолью.

Хиггинс кивнул.

– Согласен. Но мы не можем просто игнорировать это открытие. Если создатели оставили нам информацию, мы должны попытаться понять её.

Роберт задумчиво провел рукой над консолью, не касаясь символов. Голограмма отреагировала, меняя изображение на нечто, напоминающее схему самого комплекса.

– Смотрите, – указал он на одну из секций. – Это похоже на карту. И этот участок… – он указал на мигающую точку, – …возможно, место, где хранится дополнительная информация. Или контрольный центр.

– Вы правы, – Хиггинс сверился со своими данными. – Этот сектор мы еще не исследовали. Он находится за мембраной, которую мы не смогли преодолеть.

– Возможно, консоль может помочь с этим, – предположил Роберт. – Если система реагирует на человеческую ДНК, может быть, она может деактивировать защитные механизмы.

Он осторожно коснулся участка голограммы, соответствующего заблокированному сектору. Изображение увеличилось, показывая детали помещения за мембраной. И то, что они увидели, заставило обоих замереть.

В центре комнаты находилось нечто, напоминающее саркофаг – прозрачная капсула гораздо больше тех, что хранили генетические образцы. И внутри неё был силуэт, смутно напоминающий человеческую фигуру, но с явными анатомическими отличиями.

– Это… – Хиггинс запнулся, – …это один из них? Создатель?

– Похоже на то, – Роберт чувствовал, как его сердце бешено колотится. – И если система показывает его нам… возможно, он всё еще жив. В стазисе или криогенной заморозке.

Они переглянулись, осознавая значимость этого открытия. Если один из создателей действительно сохранился живым… это открывало возможность не просто изучить инопланетные технологии, но и получить ответы на все вопросы непосредственно от источника.

– Нам нужно сообщить об этом Нгуену, – решительно сказал Хиггинс. – И Майе. Но сначала…

Он не успел закончить фразу. Внезапно голограмма погасла, а пол под ними слегка вздрогнул.

– Что это было? – насторожился Роберт.

В тот же момент в зале включилась аварийная сигнализация их собственных систем, и голос Гермеса раздался из коммуникаторов:

– Внимание всему персоналу. Зафиксирована сейсмическая активность. Возможно повреждение структуры комплекса. Всем немедленно вернуться на базовую станцию.

– Сейсмическая активность? – Хиггинс нахмурился. – Это странно. Европа сейсмически стабильна, за исключением приливных эффектов, но они предсказуемы.

Новый толчок, сильнее предыдущего, заставил их пошатнуться.

– Что бы это ни было, нам лучше эвакуироваться, – сказал Роберт. – Собирайте оборудование.

Но прежде чем они успели начать, в зал вбежала Майя, её лицо было искажено тревогой.

– Быстро! Все наружу! Комплекс активируется!

– Активируется? – переспросил Роберт. – Что это значит?

– Понятия не имею, – отрезала она. – Но военные что-то сделали в секторе C, и теперь все системы включаются одновременно. Мы не знаем, что это означает для структурной целостности. Нужно эвакуироваться, пока не стало хуже.

Они поспешили к выходу, но не успели пройти и половину пути, как новый, еще более сильный толчок сотряс комплекс. Один из младших исследователей потерял равновесие и упал, а с потолка посыпались осколки льда – толща над комплексом реагировала на происходящее внутри.

– Держитесь ближе к стенам! – скомандовала Майя. – И двигайтесь быстрее!

Они ускорили шаг, но путь к выходу внезапно оказался перекрыт – массивный кусок льда обрушился с потолка, блокируя туннель.

– Чёрт! – выругался Хиггинс. – Есть другой выход?

– Есть запасной туннель, – Майя указала в сторону одного из боковых проходов. – Но он длиннее, и мы не проверяли его на структурную целостность.

– Выбора нет, – отрезал Роберт. – Веди.

Группа поспешила по указанному направлению. Вокруг них комплекс, казалось, оживал – прежде тусклые прожилки на стенах пульсировали всё ярче, а из глубин доносился низкий гул, напоминающий работающий механизм.

– Что происходит? – спросил один из младших исследователей, с трудом поспевая за остальными.

– Похоже, наши действия или действия военных активировали какие-то древние протоколы, – ответил Хиггинс. – Комплекс выходит из режима консервации.

– Или готовится к самоуничтожению, – мрачно добавил Роберт. – Если это хранилище биологического оружия, создатели могли предусмотреть протоколы уничтожения на случай несанкционированного доступа.

Эта мысль заставила всех двигаться еще быстрее. Но когда они достигли запасного туннеля, их ждало новое испытание – проход был частично заполнен ледяной водой, просочившейся через трещины в потолке.

– Вода! – воскликнул один из исследователей. – Откуда она здесь?

– Тепло от активирующихся систем, вероятно, растапливает лед над комплексом, – предположил Хиггинс. – Наши термокостюмы должны справиться, но нужно торопиться. Если уровень будет подниматься…

Он не закончил фразу, но всем было ясно – утонуть в ледяной воде подо льдами Европы было не самой приятной перспективой.

– Вперед, – скомандовала Майя. – По одному, держитесь за стены. И не останавливайтесь.

Они начали продвигаться по затопленному туннелю. Вода была по колено, ледяная даже через изоляцию термокостюмов. Но хуже холода была вязкость движений – вода замедляла их продвижение, а время играло против них.

Роберт помогал одному из младших исследователей, который, казалось, был на грани паники. Внезапно он услышал тревожный возглас Хиггинса, шедшего впереди:

– Стена!

Туннель перед ними заканчивался тупиком – гладкой стеной из того же материала, что и остальной комплекс.

– Этого не может быть, – Майя выглядела потрясенной. – По моим данным, здесь должен быть проход к поверхности.

– Твои данные устарели, – мрачно ответил Хиггинс. – Комплекс меняется. Активация систем, вероятно, включает и перестройку структуры.

Новый, более сильный толчок сотряс туннель, и уровень воды резко поднялся до пояса.

– Мы в ловушке, – прошептал один из исследователей.

Но Роберт уже внимательно изучал стену перед ними. На ней были те же символы, что и на консолях в центральном зале. И один из них был знаком – похожий на тот, что активировал голографический дисплей.

– Может быть, не всё потеряно, – сказал он и, подойдя к стене, решительно прикоснулся к символу.

На мгновение ничего не произошло, и группа затаила дыхание. Затем символ засветился, и стена начала медленно растворяться, открывая проход в следующий туннель.

– Как ты догадался? – изумленно спросила Майя.

– Интуиция, – пожал плечами Роберт. – И наблюдательность. Этот символ был на консоли, которая реагировала на человеческую ДНК. Я подумал, что он может означать "открыть" или "доступ".

Они поспешили через проход, но облегчение было недолгим. Новый туннель тоже был частично затоплен, и вода продолжала прибывать.

– Нам нужно подняться выше, – сказал Хиггинс. – Найти путь к поверхности.

– Согласна, – кивнула Майя. – Но сначала нужно связаться со станцией. Они должны знать, что происходит.

Она активировала коммуникатор, но вместо сигнала вызова раздалось лишь шипение помех.

– Не работает, – она нахмурилась. – Что-то блокирует сигнал.

– Активация систем комплекса, – предположил Хиггинс. – Они генерируют помехи в широком спектре частот.

– Значит, мы сами по себе, – подвел итог Роберт. – Придется найти выход без помощи извне.

Группа продолжила путь по туннелю, который, к их облегчению, постепенно поднимался вверх, и уровень воды снижался. Вскоре они достигли развилки – туннель разделялся на три направления.

– Куда теперь? – спросил один из исследователей.

Майя сверилась с картой на своем планшете, но покачала головой.

– Эта часть комплекса не отмечена на наших картах.

Роберт сосредоточился, вспоминая голографическое изображение, которое они видели на "Острове". Если его память не подводила, правый туннель должен был вести к выходу.

– Направо, – уверенно сказал он. – Этот туннель должен выводить к поверхности.

– Вы уверены? – спросила Майя.

– Нет, – честно ответил Роберт. – Но это лучшее предположение, основанное на том, что я видел в голограмме.

Хиггинс кивнул.

– Я доверяю его интуиции. К тому же, – он указал на прожилки на стенах, – свечение здесь интенсивнее. Это может означать, что туннель ведет к важной системе или… выходу.

Выбора у них не было, и группа двинулась по правому туннелю. К их облегчению, он действительно вел вверх, и вскоре они оказались в сухом помещении, напоминающем шлюз – овальная комната с двумя массивными дверями.

– Похоже на выход, – с надеждой произнес один из исследователей.

– Или ловушку, – мрачно заметил другой.

Роберт подошел к дальней двери и изучил панель рядом с ней – ряд символов, похожих на те, что были на консолях.

– Думаю, это действительно выход, – сказал он. – Но нужно активировать механизм открытия.

Он осторожно прикоснулся к символу, напоминавшему тот, что открыл проход в предыдущем туннеле. На этот раз реакция была мгновенной – символы засветились, и дверь начала медленно подниматься, открывая проход наружу.

За дверью был еще один туннель, но этот был явно сделан руками человека – металлические стены, современное освещение. И в конце туннеля виднелась фигура в форме службы безопасности станции "Европа-1".

– Сюда! – закричал человек, замечая их. – Быстрее!

Группа поспешила к выходу, и лишь когда последний исследователь покинул инопланетный комплекс, Роберт понял, что все это время задерживал дыхание от напряжения.

Они были спасены. Но открытия, сделанные в комплексе, и последовавшие за ними события ясно показывали – их приключение только начиналось. И неизвестно, куда оно приведет человечество, узнавшее о своем истинном происхождении.

Конференц-зал исследовательской станции "Европа-1" был переполнен. Все выжившие участники экспедиции, руководство станции, представители военного контингента и научные консультанты, прибывшие с Земли экстренным рейсом, – все они собрались, чтобы обсудить произошедшее и решить, что делать дальше.

Доктор Сайрус Нгуен выглядел постаревшим на десять лет за те несколько дней, что прошли с момента инцидента. Он стоял у голографического проектора, демонстрирующего текущее состояние комплекса "Пандора", как его теперь официально называли.

– Благодаря героизму доктора Чен и её команды, – говорил он, – нам удалось эвакуировать всех исследователей без потерь. Но сам комплекс… – он указал на изображение, – …претерпел значительные изменения.

Голограмма показывала трехмерную модель комплекса, основанную на данных дистанционного зондирования. Структура действительно изменилась – появились новые туннели, некоторые секции расширились, другие, наоборот, были запечатаны.

– Активация древних систем привела к масштабной перестройке. Но что более важно, – Нгуен сделал паузу, – комплекс теперь излучает энергетические сигнатуры, которые мы не можем объяснить. И есть признаки… активности внутри.

– Какого рода активности? – спросил представитель военных, генерал с жестким лицом, чье имя Роберт не успел запомнить.

– Мы не уверены, – ответил Нгуен. – Датчики фиксируют движение, изменения температуры, электромагнитные импульсы. Но без прямого наблюдения мы можем только строить предположения.

– Мы должны вернуться туда, – решительно заявила Майя. – С лучшей подготовкой и пониманием того, с чем имеем дело.

– Слишком рискованно, – возразил генерал. – По крайней мере, пока мы не поймем, что именно активировал комплекс. И не исключено, что это было вызвано вашими собственными действиями, доктор Чен.

Майя вспыхнула от гнева.

– Моими? С момента вашего прибытия ваши люди пытались получить несанкционированный доступ к образцам! Именно их действия в секторе C совпали с началом активации!

– Это еще предстоит доказать, – холодно ответил генерал.

– Достаточно, – вмешался Нгуен. – Выяснение виновных не поможет нам решить текущую проблему. Факт в том, что комплекс активен, и мы не знаем его назначения или потенциальной опасности.

Роберт, сидевший до этого молча, поднял руку.

– Доктор Нгуен, могу я высказать свое мнение?

– Конечно, доктор Палмер.

Роберт встал, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих.

– Я провел предварительный анализ генетических образцов, извлеченных из комплекса, включая тот, что содержит человеческую ДНК. – Он активировал свой планшет, и на главном дисплее появились результаты его исследований. – Как вы можете видеть, образец действительно содержит человеческий геном, но с определенными модификациями, которые нельзя объяснить естественной эволюцией.

Он указал на выделенные сегменты ДНК.

– Эти участки имеют признаки искусственного вмешательства – слишком регулярная структура, оптимизированные кодоны, синтетические нуклеотидные последовательности. Более того, эти модификации сосредоточены в областях, отвечающих за ключевые аспекты человеческой физиологии и нейрологии.

В зале воцарилась тишина, пока присутствующие осмысливали сказанное.

– Вы утверждаете, что человеческий вид был… создан? – спросил один из научных консультантов.

– Или значительно модифицирован, – уточнил Роберт. – На данный момент мы не можем точно определить степень вмешательства. Но факт в том, что в нашем геноме присутствуют искусственные элементы, внедренные задолго до появления современного человека.

– С какой целью? – спросил генерал, и в его голосе звучал нескрываемый интерес.

Роберт колебался. Его анализ указывал на тревожное направление, но без дополнительных данных он не мог быть уверен в своих выводах.

– Я не могу ответить с уверенностью, – наконец сказал он. – Но некоторые из модификаций увеличивают агрессивность, выносливость, способность выживать в экстремальных условиях. Характеристики, которые могли бы быть полезны для… – он сделал паузу, – …для боевого организма.

– Биологическое оружие, – генерал не скрывал возбуждения. – Они создали нас как оружие.

– Это лишь одна из гипотез, – поспешил уточнить Роберт. – Без дополнительных данных мы не можем быть уверены в намерениях создателей.

– Но это объясняет многое, – задумчиво произнесла Майя. – Хранилище генетических образцов, скульптуры, напоминающие схемы модификации, голографические изображения конфликта… – Она обернулась к Роберту. – Когда вы активировали консоль, голограмма показывала войну, верно?

Роберт кивнул.

– Да, но это могло быть историческим архивом, а не указанием на предназначение человечества.

– В любом случае, – вмешался Нгуен, – это открытие имеет огромное значение. И прежде чем мы решим, как действовать дальше, нам нужно обсудить еще один аспект. – Он обвел взглядом присутствующих. – Как мы сообщим об этом миру.

В зале воцарилась тяжелая тишина. Все понимали, что открытие искусственного происхождения человечества имело не только научное, но и философское, религиозное, социальное значение. Оно могло перевернуть самые основы человеческого самосознания.

– Мы не можем скрыть это, – наконец сказала Майя. – Информация такого масштаба всё равно просочится. И подумайте о последствиях, если люди узнают, что правда была скрыта.

– Согласен, – кивнул Нгуен. – Но мы должны быть осторожны в том, как представим эту информацию. Неправильная формулировка может вызвать панику, религиозные волнения, социальные потрясения.

– Не говоря уже о политических последствиях, – добавил генерал. – Если человечество действительно было создано как оружие… это знание могут использовать определенные фракции для оправдания агрессивной политики или военных действий.

– Или, напротив, для призыва к миру, – возразила Майя. – Осознание нашего происхождения может заставить нас задуматься о нашей природе и выборе пути развития.

Дискуссия продолжалась, становясь всё более напряженной. Мнения разделились: одни настаивали на полной прозрачности, другие предлагали дозировать информацию или даже временно скрыть наиболее противоречивые аспекты открытия.

Роберт слушал молча, погруженный в свои мысли. Как ученый, он верил в ценность знания и истины. Но как человек, он понимал потенциальные опасности этого конкретного открытия.

Наконец он снова поднял руку.

– Я предлагаю компромисс, – сказал он, когда Нгуен дал ему слово. – Мы сообщаем о факте обнаружения инопланетного комплекса и генетических образцов, включая человеческий. Но воздерживаемся от конкретных выводов о нашем происхождении как оружия до получения дополнительных данных. Это даст обществу время адаптироваться к самой идее искусственного происхождения, прежде чем столкнуться с возможными импликациями.

Предложение было встречено одобрительными кивками большинства присутствующих.

– Разумный подход, – согласился Нгуен. – Но для его реализации нам нужны эти дополнительные данные. Что возвращает нас к вопросу о возобновлении исследований комплекса.

– Я готов возглавить новую экспедицию, – заявил Роберт. – Теперь, когда мы знаем о реакции комплекса на человеческую ДНК, мы можем использовать это для более безопасного взаимодействия с его системами.

– Это слишком опасно, – возразил один из советников. – Мы даже не знаем, что вызвало активацию в прошлый раз.

– Именно поэтому нам нужно вернуться, – настаивал Роберт. – Чтобы понять, что произошло, и предотвратить возможные негативные последствия.

Дискуссия возобновилась с новой силой, но теперь фокус сместился на практические аспекты возможной новой экспедиции – состав группы, необходимое оборудование, протоколы безопасности.

В разгар обсуждения дверь конференц-зала внезапно открылась, и вошел офицер службы связи с встревоженным выражением лица.

– Доктор Нгуен, – он подошел к руководителю станции и что-то прошептал ему на ухо.

Лицо Нгуена побледнело.

– Вы уверены? – спросил он, и офицер кивнул.

Нгуен повернулся к собравшимся.

– Только что получено сообщение с орбитальной станции мониторинга. Комплекс "Пандора" испускает направленный сигнал. – Он сделал паузу, собираясь с силами. – Сигнал уходит за пределы Солнечной системы.

В зале воцарилась мертвая тишина. Импликации были ясны всем: комплекс не просто активировался – он отправлял сообщение. Возможно, своим создателям. И никто не знал, что это могло означать для человечества.

Майя была первой, кто нарушил тишину.

– Мы должны узнать, что содержится в этом сигнале. И как можно скорее.

– Согласен, – кивнул Нгуен. – Доктор Палмер, ваша экспедиция одобрена. Готовьтесь немедленно. У нас, возможно, очень мало времени.

Роберт кивнул, чувствуя, как тяжесть ответственности ложится на его плечи. От результатов этой миссии могло зависеть будущее всего человечества. И он не мог позволить себе ошибиться.

Глава 3: Хранители генов

Исследовательский комплекс "Европа-1" 21 марта 2472 года 05:30 по станционному времени

Роберт Палмер проснулся за час до запланированного времени. Сон был беспокойным, наполненным странными видениями – инопланетные существа с голубыми светящимися глазами наблюдали за ним, пока он работал в лаборатории над человеческим геномом. Во сне они что-то говорили ему, но проснувшись, он не мог вспомнить их слов.

Он принял быстрый душ, автоматизированная система которого мгновенно переработала и очистила использованную воду – ресурсы на станции были ограничены. Затем надел стандартный комбинезон исследователя и активировал персональный терминал, чтобы проверить последние данные перед экспедицией.

– Доброе утро, доктор Палмер, – приветствовал его голос Гермеса. – Желаете ознакомиться с ночными отчетами мониторинга комплекса "Пандора"?

– Да, пожалуйста, – ответил Роберт, параллельно просматривая протокол предстоящей миссии.

– Сигнал продолжает передаваться с той же интенсивностью и направлением. Спектральный анализ показывает сложную модуляцию, предположительно содержащую значительный объем данных. Расчетное время достижения ближайшей звездной системы на пути сигнала – 38 лет. Также зафиксировано увеличение энергетической активности комплекса на 17% по сравнению с предыдущими сутками.

Роберт нахмурился. Активность росла. Это могло означать что угодно – от продолжающегося пробуждения систем до подготовки к какому-то действию. И они до сих пор не знали, что именно содержалось в сигнале.

– Есть прогресс в расшифровке?

– Минимальный, – ответил Гермес. – Сигнал использует неизвестный протокол передачи и, предположительно, шифрование. Лингвистическая группа продолжает работу над базовыми паттернами, но без контекста и ключей прогресс затруднителен.

– Понятно, – Роберт вздохнул. – А что с составом экспедиционной группы?

– Утвержденный состав: вы как руководитель, доктор Майя Чен, инженер Джеймс Хиггинс, ксенобиолог доктор Елена Соколова, специалист по коммуникациям Ричард Тан и два сотрудника службы безопасности – капитан Ева Родригес и лейтенант Томас Кларк. Также к группе присоединится представитель военного контингента, полковник Виктор Крейн.

При упоминании последнего имени Роберт поморщился. Крейн был тем самым жестким генералом, который на совещании проявлял особый интерес к возможному использованию человечества как оружия. Его присутствие в группе не предвещало ничего хорошего.