Манипулятор

За время слежки он выяснил главное: «штуку» хранят в подвале, в дубовых бочках. Он обязательно спустится туда. Но сначала – к матери. Она знала о таких вещах больше, чем кто-либо. Еще он узнал, что порошок не портится. Хранить можно вечно, главное – не мочить, а то растворится, и придется выпаривать, что было муторно и долго.

* * *

– Его создали давно. Еще в последние дни войны пытались применять, – голос матери прерывал сухой, лающий кашель. Иногда на платке оставались алые пятна. Артур списывал это на вечный стресс, на отца-тирана, на невозможность дышать свободно в этом доме. Она болела и не лечилась – ее выбор. Жить или умереть – личное дело каждого. Но не у всех есть роскошь выбора. – Военные эксперименты дали невероятные результаты… Только отцу об этом – ни слова. Пусть будет нашей тайной.

Артур стащил маленький мешочек, спустился в подвал и набрал порошка. Желтоватый, невзрачный. Так и хотелось лизнуть или вдохнуть понюшку – проверить, как оно работает.

Мать в это время разглядывала свой портрет – тот, что Артур только начал. Ее пальцы скользнули по рамке, задели холст, и она резко, почти испуганно, отдернула руку. Рамка с треском сломалась.

Она долго извинялась, виновато улыбаясь, и пообещала принести новую. Это было ее последнее обещание, которое она сдержала.

Он смотрел, как она нервно поправляет волосы, пряча смущение, и чувствовал, как в груди закипает тревога. Он понимал, что ей тяжело, но не мог отделаться от ощущения, что она что-то скрывает. Что-то важное.

– Мам, – сказал он, стараясь звучать уверенно, – не переживай из-за рамки. Я помогу.

Она молча вышла. Вместо того чтобы пойти за ней, он подошел к портрету и продолжил работать над ним, вкладывая в каждый мазок всю свою досаду. А она тем временем пошла к Амадею.

– Ты выбрал преемника? – спросила она.

Ответа не последовало. Амадей копался в своих вещах, разглядывая тот самый кинжал – будущий «подарок» Ярославу.

– Не помню, откуда он у меня. То ли отец дал, то ли в кладовке нашел. Черт, Лилит?

– Ты забыл, любимый, – она обняла его, прижалась к груди. – Совсем забыл? Ты всегда был таким неуклюжим и добрым… Именно за это я тебя и полюбила. Этот клинок ты получил от меня. Для защиты.

– Вспомнил! – воскликнул он. – «С незапамятных времен златой кинжал передается новому императору»! Да, помню… Да будет правителем мой сын Ярослав! Я готовил его, учил. Пусть правит. Придет время – вручу ему реликвию. А остальным… подарю бесполезные безделушки. – Амадей повернулся, взгляд его уперся в пустоту за спиной Лилит. – Эту шкатулку – Артуру. Выброшу ключ, чтобы не смог открыть. А если взломает – останется без рук, без лица. Или чего похуже.

Он ушел. Лилит осталась одна. Она откашлялась, вытерла кровь с губ белым платком и с почти болезненным наслаждением посмотрела на свои страдания. Подошла к шкатулке, заглянула в дневник и коротко хмыкнула. Она знала. Знала, что умрет. Даже не дрогнула. Вырвала страницу с надписью «Я убью Лилит». Оставила ту, где все уже было свершившимся фактом. Написала записку для Артура, положила сверток с «Покорностью», взглянула на пистолет.

– Вот это да… – прошептала она.

Закрыла шкатулку. Теперь ее не откроет никто, кроме Артура.

Лилит стояла в полумраке, окруженная тенями собственных мыслей. Комната, когда-то полная света, теперь была холодной и пустой. Она знала – время уходит.

Тишину нарушало лишь ее собственное дыхание. Она снова посмотрела на шкатулку, и сердце забилось чаще. Символ ее власти и падения.

– Артур, – выдохнула она, – только ты сможешь закончить то, что начала я.

На следующее утро он нашел ее тело, висящее в гостиной. Пришли люди, провели формальный допрос. По закону должны были вынести вердикт: «Причина смерти». В деле Лилит вердикта не было.

Тогда Артур ушел – ему нужно было отвлечься. И тогда он впервые встретил Еву.

* * *

Настоящее

Почему ты не спаслась? – крутилось у него в голове. – Почему не использовала этот гребаный порошок? Почему ты умерла? Ты же сама этого хотела, да?

– ДА?! – Артур ударил кулаком по столу.

– Тише! Вот, выпей, – Ева подтолкнула к нему бутылку.

Он залпом выпил половину. Мир поплыл перед глазами.

– Твою ж мать…

– Разве ты не хочешь проучить отца за это? Арти?

Ева расплывалась и снова появлялась. Артур закашлялся. Галлюцинации накрыли его – будто он выпил не вино, а какую-то дрянь. Комната кружилась, а Ева телепортировалась по углам – странное ощущение, не похожее на обычное опьянение.

– А неплохо ты гуляешь! – с насмешкой бросил Артур. – Хочу так же. Сначала тут, потом там. А, насрать. Есть дела поважнее.

Он вышел на первый этаж. Его особняк. Скоро он станет его по-настоящему, а пока это все еще «особняк отца Артура». Конечно, желание сделать этот дом своей игрушкой глодало его изнутри, но ждать пришлось долго.

– Мы уезжаем, – заявил отец. – С Ярославом. Даниэля и дом оставляем на тебя. Кэтрин поможет. Не обосрешься, а?

Артур всегда относился к ней с подозрением. Почему? Может, он видел людей насквозь? Или просто читал их мысли?

– Поселяемся в центре. Ты знаешь!

Знает, конечно. И считает их идиотами. Амадей пытается убежать от убийцы, режущего гвардию, но не понимает, что попасть в его дворец – раз плюнуть. По крайней мере, для Артура.

Забавно, что они забрали с собой несколько бочек «Покорности». Артуру не сказали, но он и сам все понял – он же воровал эту «волшебную» дрянь когда-то.

Артур направился к Серафиму. Опьянение не проходило – вино было крепким. Красное, сухое, как полагается. В носу защекотало.

– Короче, эта тварь переезжает в центр. С Яриком. Почему «тварь»?

Пришлось пересказывать Серафиму всю подноготную семьи Элиаш. Нудно, но в своем роде забавно.

Серафим кивал и поддакивал. Друг. Настоящий. Хотя кто он такой? Бармен. Все они поддакивают клиентам, чтобы те оставляли больше денег. Серафим умен, но не настолько, как Артур.

– Слушай, а как тебе идея прикончить тиранию папаши? Почему он губит народ? Возьму и отниму у него все. Все средства у меня есть! Могу поднять всех на восстание! Как тебе?

И правда – Артур мог. Но было одно «но»: «Покорности» у него было мало. Да и та была нелегальной.

Как остановить смерть? Его мать умерла из-за фанатика. Люди в городе мрут просто так. Кто поверит ему без «Покорности»? Только она может заставить людей слушаться. А он сам? Сможет ли он кем-то управлять? Хоть одним человеком? Нужно использовать каждого, чтобы разрушить правление отца. Но нельзя забывать, что найдутся те, кто захочет его сменить. Ярослав? Сможешь ли ты править?

Поговорив с Серафимом, Артур пошел домой – выспаться.

Как не поспать после такой пьянки? Голова гудела, но уже слабее. Похмелье потихоньку отпускало. А если отпускает, нужно выпить еще – чтобы голова потом не болела. К черту похмелье.

Артур шел по узким улочкам. Тусклый свет фонарей отражался в лужах, которые, скорее всего, были чьей-то мочой – дождь не шел. В голове вертелись мысли о перевороте.

На главной улице бедняков горел дом. Вокруг столпились люди. Кто-то кричал о вещах, кто-то жаловался на жизнь, один мужик показывал огню средний палец. А какой-то парень рванул прямо в пламя, не выбежал обратно – сразу ясно, что с ним.

Такое бывало часто. Все уже привыкли. Но как смириться с тем, что сгорит твой дом? Нельзя. Никто не хочет думать, что его жилье уничтожат. Глупо, да?

До войны было электричество. Теперь люди используют химические реакции для света. Гальванические элементы снова в моде. Сначала было тяжело, но справились. Потомки выживших химиков и физиков додумались до света. До ламп накаливания тоже дошли, иначе все эти химикаты были бесполезны. Аккумуляторы слабоваты, но работают. Иногда их меняют – что поделать? Батарейки садятся. Проблема одна – цена. Мало кто может позволить себе электричество. Но это не помешало освещать богатые улицы и роскошные дома.

Стража выволокла из дома какого-то старика.

– Публичная казнь! – орал один стражник. – За сокрытие государственных документов! По приказу императора Амадея!

Приказ папаши. Забавно. – Что за документы?

– Все это ложь! – кричал старик, которого тащили стражники. – Граждане, слушайте! Все здесь ненастоящее! ВСЕ! Амадей врет! Это он все создал! Он губит вас ради своей выгоды! Настоящей власти нет, все это иллюзия!

Не успел он договорить – его казнили. Просто перерезали горло. Голова покатилась по песку, кровь хлестала фонтанчиком. Лицо скривилось в ужасной гримасе – одновременно спокойной и мучительной. Алая жижа продолжала течь. Артуру показалось, что лицо еще пытается что-то сказать.

Казни в Лимбо – обычное дело. Все привыкли. Иногда вешают десятками. Жизнь ничего не стоит.

– Артур Элиаш, – обратился он к стражнику. – Где документы? Что в них? Отвечай!

– Простите, не узнали! Документы уничтожаем. Как видите, – он указал на горящий дом, – очень вовремя. Информация конфиденциальна и подлежит уничтожению.

– Я спросил: что в них?

– Не можем сказать, господин Артур, – вступил другой.

Все стало ясно – их обработали. Дали порошку или подмешали куда-то. Обычная практика власти. Артур и сам пользовался этим – это доставляло какое-то удовольствие. Распылил «Покорность» – и все. Человек твой. Делай что хочешь. На то она и «Покорность». Хотя название идиотское.

Стражники стояли у входа в горящий дом. Раскаленный воздух душил их, черный дым валил изнутри. Искры летели красиво – Артур вспомнил картины ада и мук. Но огонь – еще и символ божественного очищения.

– Святой Дух возродился, – начал Артур, двигаясь к ним. – Он очистит вас от греха. Огонь – знак того, что Бог рядом. Его гнев.

Артур встал на колено.

– Простите, принц Артур? О чем вы? Что вы делаете? Встаньте, прошу…

– Что я делаю?.. – он поднял голову и улыбнулся. – Притворяюсь, чтобы подойти ближе, дегенераты.

Они попытались что-то сказать, но успели только ахнуть. Артур резко ударил первого по ногам, повалил его, второго ударил в челюсть, подскочив с земли. Оба лежали. Довольный Артур вошел в горящий дом, на ходу натягивая тканевую маску.

Внутри было жарко. Глаза слезились, будто в них выжали лимон.

– С-сука, – выругался Артур. – Как тут вообще можно?

На полу лежал обгоревший мужчина – тот, что вбежал в дом. Огонь сожрал его полностью, не оставив шанса.

Ну и зачем ты сдох? Что этим добился, придурок? Гори в аду, умник.

Вокруг валялись бумажки с надписью «ВАЖНО». Большинство сгорело, кое-что уцелело. Он собрал что мог и сунул в сумку.

Жар и дым не давали дышать. Дом был деревянным, сгорит быстро. Дождей не было давно, так что времени мало. Но разве он может ошибиться в расчетах?

Он рванул к выходу, и тут рухнула балка – чуть не прибило. Этого он не ожидал. План – к черту, нужна импровизация.

Он бежал так быстро, что поскользнулся и грохнулся в грязь. Лежал и смотрел на небо. Оно было красивым: пепел витал в воздухе, дым образовывал маленькие черные тучи; все вокруг полыхало красным и оранжевым.

Артур закашлялся, снял маску, но не перестал глазеть наверх.

– Ты совсем идиот? – спросила Ева. – Зачем ты их побил? А если узнают? Что с тобой будет? Отец прибьет! Ты думал вообще?

– Не ори! Все по плану. Видишь – они отдыхают. Не люблю, когда режут головы просто так. И потом… что это за «Приказ императора»? – Артур положил ногу на ногу. – Бесит меня это. Секретничают – надо наказать. Но убивать не буду – нечего мне делать.

– Пьянь ты…

– Пошла ты! Голову не забивай! Пью – и умнею, в отличие от тебя! Ты же предложила вино. Полбутылки выпил. Зато о тебе меньше думаю.

В этот момент Артур подошел к стражникам и сунул каждому в нос руку со словами: «Вы ничего не видели последние полчаса».

И пошел домой.

* * *

10 лет назад

Артуру вот-вот исполнилось двенадцать лет. Он прогуливался по городу и смотрел на охранников своего отца. Все были такими нарядными для него в тот момент: блестящие небольшие каски на головах, красноватая одежда, неудобные ботинки – красиво же. Сверлил взглядом всех, а все – сверлили взглядом его самого. Так и хотелось им высказаться: «Малой, свали отсюда!», но не могли – сын императора все-таки – неприкосновенность.

Он подошел к неизведанному для него зданию с красным крестом на входе. Это была аптека. Никаких подписей, просто красный крестик на входе. Жаль, не как раньше – светящиеся, неоновые надписи и вывески. И все же для Артура это казалось чем-то необычным, чем-то забавляющим. Но это только из-за его волнительности. А она его мысленно убивала, но только до определенного момента. Волновался он из-за страшно выглядящей аптеки. Уж слишком она была темной и покрывала всю улицу мертвым мраком снаружи.

Некоторые улицы были чересчур узкими для прохода, будто проектировщик города влюбился в древние времена и создал подобное. Артур уже знал, что Лимбо похож на европейские города, особенно на Париж или на Венецию. Даже развешивали сушиться вещи на улице: протягивали веревку между двумя домами – готово. Они это делали даже со второго, а то и с третьего этажа.

Кстати говоря, название «Лимбо» придумал не кто иной, как император.

Все-таки зашел Артур в аптеку из-за своего любопытства. Внутри все было таким светлым, совсем не вписывалось в представление. Как так может быть? Снаружи страх, а внутри спокойствие. Везде дерево, но не простое, а обработанное и обожженное, осталось только лаком покрыть. Колбочки какие-то стоят на прилавке. С травами, наверняка – химия не так хорошо развита сейчас. Хоть и хреново все с лекарствами, но потихоньку вся промышленность ради этого и развивается, однако, это происходит подпольно. На стене висит рамка, в которой листок с надписью: «Врач – Федор Васильевич». А Фамилию, видимо, забыли.

Русский, – понял Артур.

Он постоянно учил разные языки, но русский давался с особой тяжестью. Но как-никак справлялся.

Кто-то заорал из коридора. Причем этот «кто-то» орал совсем неспроста – его как будто резали. И это был не одинарный крик: он постоянно продолжался, раз за разом, как только казалось, что заткнулся – опять надрыв.

И тут послышался голос:

– Стой!

Побежал кто-то, прямо в сторону Артура. Это был мужчина, с кровавым лицом. Будто показывал, что отсюда нужно немедленно уходить. Это место несет некую опасность. Мужик не добежал до выхода – споткнулся и упал. А счастье было близко. К нему подошел старик в белой одежде и халате

– Ну, извиняйте! Анестезию у нас еще не придумали: могу предложить только водки выпить и лепестки мяты сунуть в рану.

– Да идите на-а хееер! – прокричал больной мужчина.

И тут врач заметил Артура и удивился:

– Мальчишка? Что это ты тут? Ладно, поможешь мне заодно! Надо тут зуб вырвать этому парню, подержишь немного лезвие у горла, чтобы не дергался.

Вот так здравствуйте, Федор Васильевич. Раскомандовался. Даже отказать не дает.

Долго уговаривать пришлось, да и вырывать тоже. Но маленькому Артуру понравилось держать человека в неком плену. А доктору понравилось причинять этому же человеку некую боль. Все были довольны. Правда пациент гневно орал, клялся прирезать Артура и Федора Васильевича.

Один пинок по ногам решил всю проблему: озлобленный и беззубый человек убежал в обиде.

– Ну, спасибо, парень, – выдохнул старик в окровавленном халате. – Как звать-то? Артур? Хорошее имя. У тебя неплохо получается держать людей. Может, станешь ассистентом? Прошлый мой умер… к сожалению. Занозу в пятку загнал. Вытащил я ее… но он мне только через пару дней сказал. В общем, загноилось. Перестал ходить на работу. Я к нему домой пришел – а он мертвый. Лежит в странной позе, лицо перекошено. Слушаешь, Артур? Тебе сколько, двенадцать? Ты же ничего не понял.

Но Артуру было интересно слушать, и он отнекивался как мог. Хотелось все больше узнать. У старых людей всегда интересно красть какую-либо информацию, чтобы в будущем ее использовать.

– Вы так и не представились, – сказал Артур.

– Думаешь я не замечаю твой постоянные взор на ту накаляканную писанину в рамке? Ха. Ты все правильно понял. Да, Федор Васильевич. Фамилию тебе не дам, не заслужил.

Они вместе посмеялись и пожали друг другу руки. Теперь Артур работает вместе с врачом. Удобно в каком-то смысле – можно обучиться навыкам и лечить самого себя.

– Ассистент Артур Элиаш… – проговаривал важным тоном про себя он.

– Чего? – высказался старик. – Элиаш? Ты сын императора?

Испуг прошел по всему телу. Взять на работу сына императора… кто такое еще сможет учудить? Как так может сложиться удача, чтобы именно в твою лавку зашла такая личность? Личность с богатой кровью…

Но Федор Васильевич успокоился. Он и так был мирным человеком без какого-либо стресса, он всегда находил компромисс. Никакого страдания от депрессии.

– Да, Элиаш. Артур Элиаш.

– Ладно, Артур Элиаш. А если быть точнее, то ты мой партнер. Верно, партнер?

Артур стоял, все еще потрясенный происходящим. Он не ожидал, что его день в аптеке превратится в такую бурю эмоций. С одной стороны, он чувствовал себя взрослым – он помогал врачу, который, казалось, был настоящим мастером своего дела. С другой стороны, страх и смятение от крика пациента оставили на душе неприятный осадок, но ему нравился этот осадок.

– Ты неплохо справился, – сказал Федор Васильевич, утирая пот со лба и поправляя свои очки, которые постоянно съезжали на кончик носа. – Но не забывай, что это не игра. Здесь, в Лимбо, боль и страдания – это часть жизни.

Артур кивнул, пытаясь осознать слова. Он чувствовал себя как будто на грани между детством и взрослостью. В этот момент он заметил на столе несколько старинных медицинских инструментов, которые выглядели так, будто их использовали еще до того, как мир погрузился в хаос.

– А что это? – спросил он, указывая на один из инструментов.

– О, это? – Федор Васильевич подошел ближе и с интересом взял инструмент в руки. – Это старый хирургический скальпель. Временами я использую его для своих экспериментов.

– Экспериментов? – Артур почувствовал, как его любопытство разгорается еще сильнее.

– Да, – ответил врач с загадочной улыбкой. – Иногда я пытаюсь создавать новые лекарства из местных трав. Но это дело опасное и требует знаний.

Артур вдруг вспомнил о том, что слышал о подпольной фармацевтике в Лимбо. Говорили, что некоторые аптеки занимаются чем-то более зловещим, чем просто лечение. Он посмотрел на врача с недоверием.

– Вы не делаете ничего нелегального, правда?

Федор Васильевич рассмеялся, но в его смехе звучала нотка тревоги.

– Нелегального? Здесь это слово не имеет смысла. Мы выживаем. Если хочешь знать правду о Лимбо, будь готов к ее темной стороне.

В этот момент Артур ощутил, как холодок пробежал по спине. Он понимал, что его интерес к этому месту может привести к серьезным последствиям. Но его любопытство было сильнее страха.

– Я хочу узнать больше! – произнес он решительно.

Федор Васильевич посмотрел на него с одобрением.

– Тогда следуй за мной. Но помни – знание может быть опасным.

Они прошли через заднюю дверь аптеки и оказались в узком коридоре, где стены были обвешаны странными травами и сушеными растениями. Запах был резким и пряным. Артур почувствовал, как его сердце забилось быстрее – он был готов к приключениям.

– Здесь мы… я храню мои секреты, – сказал врач, открывая дверь в маленькую лабораторию. На столе лежали различные колбы и флаконы с яркими жидкостями.

– Это что? – спросил Артур, указывая на одну из колб.

– Это жидкость для успокоения боли, – ответил Федор Васильевич. Но она также может вызвать галлюцинации. Я использую ее только в крайних случаях.

Азарт охватил Артура. Он попал в новый мир.

– Я хочу помочь вам! – произнес он с решимостью.

Федор Васильевич задумался на мгновение.

– Партнер? Если ты готов взять на себя ответственность за свои действия, то я постараюсь взять ответственность за твое обучение.

Артур кивнул, полон решимости. Он не знал, куда приведет его этот путь, но одно было ясно: он не собирался останавливаться на достигнутом. Впереди его ждала настоящая жизнь – полная тайн и опасностей. Хотя, это всего-навсего детские желания.

* * *

Настоящее

По дороге он увидел старуху, орущую на всю улицу:

– Я работала на вас! С вами! На правительство! А теперь что? Выбросите меня? Госслужащую?

– Верно, – бросил стражник.

Артур сжал кулак, но ничего не сделал – руки были заняты бумагами, голова гудела. Не время для драк. Он старался не смотреть на место казни, но слышал все – удар, звук падающей головы.

Как интересно течет кровь, – заметил Артур. – Разливается и красит песок. Хлещет. Да, Федор Васильевич?

Он побежал дальше.

Разложил бумаги на полу в комнате.

Ничего интересного, – пробормотал он.

Забыл умыться – лицо чесалось. Расчесал грязь – стало легче.

– Смотри, – шептал Артур, тыкая в документ. – Есть другие города. Ипсилон, Зита, Тау, Пси. А наш – Лимбо. Значит, название не народное. Вот дата: «1990 год». А здесь – карта.

Пять городов. Лимбо в центре, остальные вокруг. Как бензольное кольцо, но вместо атомов – люди.

– В сердце – император. Вокруг – мэры.

Артур замолк. Пять человек правят всеми. Один здесь, остальные – за стенами.

Из города не выпускали. Ворота всегда закрыты или заблокированы стражей. «Гвардия» – любят пафос.

Артур встал и начал ходить по комнате, пытаясь собрать мысли. Он снова посмотрел на карту.

– Пять городов… и никуда не уйти. Что там, за стенами?

Он нашел старую газету. На первой полосе – портрет императора. Заголовок: «Новый порядок в Лимбо.»

«Согласно указу императора, перемещение между городами строго регламентировано. Выезд – только по специальному разрешению. Граждане должны оставаться в Лимбо до дальнейших распоряжений.»

Печатный станок работал, но только для богатых.

– Смешно, – усмехнулся Артур. – Весело живем.

Он подошел к окну. За грязным стеклом виднелись стены. Тюрьма. Он знал, что любая попытка бежать будет наказана. Но жизнь без свободы – не жизнь.

– Ладно, отложим на потом.

Внутри него горела решимость. Он знал – чтобы изменить судьбу, нужно искать правду.

– Вот оно, – прошептал он. – Карта тоннелей Лимбо. И вход в катакомбы – где бы вы думали?

Ева смотрела на него с ухмылкой.

– Верно, под нашим домом. Совпадение? Я исследовал их в детстве, но карта – подарок. Пойдем в подвал. Покажу фамильные драгоценности.

В доме было тихо. Артур знал, что Даниэль здесь – где-то притаился и слушает.

В подвале он показал на маленький рычаг за винными стеллажами.

– Вот он, – глубоко вдохнул Артур. – Виновник торжества.

Ева улыбалась. Впервые он пускал ее в свои тайны. Тьма подвала, вонь плесени – странно притягательно.

– Раньше рычага не было. Появился недавно. Отец закрывал проход шкафами. Сквозняки дули, воняло гнилью, зато дыр не было. Практично. Ты не знаешь, что там…

Артур нажал на рычаг. Раздался скрежет – древний механизм. Словно в замке. Двери отщелкнулись. Сердце Артура билось в такт.

– Вроде не воняет.

– А должно?

– Возможно.

Они спустились ниже. Запахло. Зажгли фонарь – обожгли пальцы. Тоннели разветвлялись. Артур повел направо.

Он знал эти ходы с детства, но теперь они казались зловещими. В стороне стояла клетка – неуместно, будто чья-то больная фантазия. Метра два на два – для человека.

Он подошел к двери. Ржавчина, старый ключ в замке. Дверь скрипнула. Внутри – тьма, крысиные гнезда. Мусор, кости – человеческие, обглоданные.

– Вот откуда вонь, – пробормотал он.

Крысиные гнезда кишели. Испражнения, которые сразу же съедались. Где-то рядом – человеческие кости. Артур вспомнил рассказы о экспериментах над грызунами. Что-то шептало: здесь было нечто большее. Он почувствовал взгляд из темноты.

В лицо ударил запах гнили и дерьма.

– Экскурсия окончена.

* * *

7 лет назад

Лилит разжала руку и дунула. Пыль «Покорности» окутала лицо Амадея.

– Ты забыл, любимый, – обняла его. – Совсем забыл? Ты был таким неуклюжим и добрым… Я за это тебя и выбрала. Этот клинок – от меня. Для защиты. «С незапамятных времен златой кинжал передается новому императору». Сначала отдашь Ярославу, потом Артуру – шкатулку…

– Вспомнил…

Глава 3. Уборка

«Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы он при этом не стал чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.» – Фридрих Ницше

Артур, с выражением невозмутимого спокойствия на лице, медленно повел Кэтрин к клетке, словно предвосхищая неизбежность того, что должно будет произойти.