Месть капитана Брейна

– Бургомистр бы с вами не согласился, – глухо выдавил Фагунда.

– Его время еще придет.

– Неужели?

– Не сомневайтесь.

– Лорд Дамаэль был бы в ярости, узнай он, что вы все здесь. И что вы до сих пор живы. В Абискане побывало много народа, чтобы посмотреть, как выглядят ваши трупы.

– Но они ничего не нашли.

– Нет, не нашли. Они решили, что вас всех раздавило камнями в шлюзе.

– Славная смерть, не правда ли?

– Я не умирал. Откуда мне знать?

– О, да, сударь. Вам пока везло.

– Что, значит, пока? Меня должны убить?

– Вы льстите себе, сударь. В моем списке вы далеко не на первом месте.

– И я должен поверить?

Брейн покачал головой.

– Мне наплевать, во что вы поверите, сударь. За последние пятнадцать лет у меня было много времени, чтобы все обдумать и решить, как следует наказать своих врагов.

– Выходит, меня вы тоже накажите? Но не сразу?

– Спешить мне некуда.

– Напрасно. Не думаю, что вы сумели настолько хорошо спрятать свой чертов корабль, чтобы его не смогли найти.

– Это так важно?

– Я лейтенант флота Северной Короны, и я…

– Да, я тоже им был, правда, очень-очень давно.

– На вашем месте, я бы убрался отсюда в ту дыру, из которой вы все вылезли. Если бургомистр узнает, что вы здесь…

– Но мы здесь, – усмехнулся Брейн. – И Дамаэль еще ничего не знает.

Фагунда побледнел.

– Тогда зачем здесь я?

– Резонный вопрос, – Брейн пристально посмотрел на бывшего пирата. – За время нашего вынужденного отсутствия, слишком многое изменилось. Я бы был полным лжецом, если бы утверждал, что все эти годы не следил за тем, что происходит в Седой Гавани, но есть несколько моментов, которые требуют уточнения.

– Я не могу выдать то, чего не знаю, – резко ответил Фагунда.

– О, нет, сударь, я бы и не стал спрашивать вас об этом. Не думайте, что я такой дурак. Напротив, я хочу знать именно то, о чем вы прекрасно осведомлены.

Себастьян прищурился.

– И что же это?

Карие глаза капитана «Черного Дракона» в упор посмотрели на Фагунду.

– Где сейчас Кайра?

– Что?..

– И не говорите мне, что после Абискана не искали ее. Искали и еще как. Так же, как и я. Правда, я не совсем понимаю, зачем она вам, в отличие от меня, но это единственный пробел, который мне необходимо заполнить.

– Неужели, вы так и не нашли ее?

Брейн покачал головой.

– Увы, нет. После Абискана, она как сквозь землю провалилась. Конечно, человек это не иголка в стоге сена, отыщется рано или поздно, но прошло уже пятнадцать лет, и мы не нашли никаких следов. Либо, она умерла тогда, в чем я, лично, сомневаюсь, либо где-то скрылась. Притом так, что мои люди оказались абсолютно бессильны напасть на ее след.

Себастьян позволил себе усмешку. Небольшую, но самонадеянную.

– И вы хотите узнать это от меня?

Капитан «Черного Дракона» взглянул на свою жену, которая ответила ему лукавой улыбкой, потом снова посмотрел на пленника.

– Если не считать того факта, что вы попались на нашу уловку, разве могла быть еще какая-нибудь причина тащить вас сюда в такой ливень, сударь?

На лице бывшего пирата отразилось недоумение.

– Я полагал, что меня привезли сюда, чтобы убить.

– Вы шутите? – засмеялся Брейн. – Я следил за Седой Гаванью почти пятнадцать лет. Неужели, вы думаете, что у меня не было возможности убить вас раньше, если бы я этого захотел?

Фагунда промолчал.

Брейн несколько мгновений разглядывал его лицо, потом снова засмеялся.

– Я знаю, о чем вы думаете, сударь. Капитан Кайра, изменница и убийца Дэко, вероломная женщина, из-за которой я сам едва не лишился жены, женщина, которая предала ратерийского адмирала и сбежала, чтобы не попасть под клинки моих людей. Да, капитан Кайра. Зачем она мне. Вас мучает этот вопрос, не так ли?

Бывший пират вновь промолчал, изредка посматривая на герцогиню. Арагонская безмолвно стояла чуть позади мужа, но ее глаза светились, как холодные льдины. Брейн продолжал:

– Я дал ей отсрочку от смерти, и, видит небо, она давно истекла. Слишком давно. Но так получилось, что в моих планах пришлось кое-что изменить. И поэтому я должен знать, где она. И вы, сударь, мне поможете.

На лице Фагунды появилась кривая усмешка.

– И вы считаете, что я это сделаю?

– А вы считаете, что у вас есть выбор? – улыбнулся Брейн.

Бывший пират хмуро огляделся. На лицах стоявших вокруг пиратов не было и тени снисхождения. Только железная воля и приказ их капитана удерживало всех от того, чтобы выпотрошить Себастьяна прямо здесь, под дождем, на сырой кладбищенской земле.

– Думаю, нет, – сказал Фагунда и покачал головой. – Вы, как всегда, правы. Но все же, никому из вас не следовало появляться в Седой Гавани.

Взгляд Брейна был сухим, как топор палача перед казнью.

– А вам не следовало быть настолько легкомысленным, чтобы попасться в капкан.

– А что я получу взамен? – Себастьян в упор взглянул на капитана «Черного Дракона». – Если соглашусь вам помочь?

Стоявшая позади мужа герцогиня резко произнесла:

– Собственной жизни вам недостаточно, сударь?

– А какие гарантии? – с недоверием в голосе переспросил бывший пират.

Рука Арагонской многозначительно легла на рукоять меча. И лицо Фагунды побледнело еще больше.

– Я понял вас, сударыня, – мрачно выдавил он.

Брейн взглянул на жену и улыбнулся. Он знал ее, как никто другой.

– У вас есть время до конца следующей недели, – сказал Мартин. – В противном случае, я буду вынужден поменять имена в своем списке.

Фагунда оглянулся. Пираты отошли чуть в сторону, давая ему возможность подойти к своей лошади. Ни один не попытался помешать. Надежда забрезжила в уме Себастьяна. Он спешно вскочил в седло и развернулся, быстро скрывшись в дождевой мгле. Герцогиня подошла ближе к мужу и сказала, глядя вслед уехавшему пленнику:

– Уже утром он все расскажет Дамаэлю.

– Я в этом и не сомневаюсь, – кивнул Брейн.

– И ты готов рискнуть?

– Это не риск, а трезвый расчет. Они заплатят сполна. Все заплатят.

– Дамаэль никогда не перестанет искать меня, – взгляд герцогини устремился на лицо мужа. – Пока один из нас не умрет.

Брейн вздохнул и коснулся пальцами живота жены.

– Не стоило мне брать тебя с собой, – сказал он.

– Я не стану сидеть дома, пока ты здесь сражаешься. Тебе нужен мой меч.

– Все равно, не стоило мне этого делать.

Арагонская склонила голову к плечу Мартина.

– На двоих одна жизнь. И одна смерть, – она провела пальцем по кольцу, на руке у Брейна. – Ты же помнишь…

Слева подошла Дрэшем. Шмыгнув носом, она спустила курок пистолета с боевого взвода, и, сунув пистолет за пояс, спросила:

– Сказать нашим парням в городе, чтобы присмотрели за ним?

– Обязательно. За господином Фагундой нужен глаз да глаз…

Глава 2

Ливень затих к утру.

Серое полотно туч, плавно затянувшее небо, медленно катилось дальше на юг, чтобы сеять влагу на полях позади города, уставшего от ночной грозы. Всполохи молний стали реже, и воздух наполнился прохладой, едва с моря подул легкий бриз. Дом бургомистра Дамаэля Мельтана располагался возле порта, на возвышении, образованном площадкой главной площади перед зданием городского совета. Прислуга, быстро и бесшумно скользя по залам, задувала свечи, стряхивала влагу с карнизов окон и распахивала ставни. Камердинер Дамаэля, пожилой ратериец, в украшенной золотым шитьем ливрее, внимательно следил за приготовлениями к пробуждению владельца дома. Говорили, что лорд Мельтан стал ленивым. Просыпался не раньше полудня, неторопливо приступал к своим обязанностям бургомистра, выслушивая бесконечные просьбы разных торговцев и челнов городского совета о снижении пошлин или необходимости выделить средства на мощение дорог. Последние годы Дамаэль многое делал, спустя рукава. Была ли это его новая особенность, или же он просто не видел нужды что-то менять в своих привычках, никто этого не знал. Отсутствие явной опасности последние пятнадцать лет приучили Дамаэля не делать абсолютно ничего. Как бургомистр и наместник Северной Короны он вполне мог себе это позволить. Да и что ему было опасаться? Мятежей? Большинство сторонников Гильдии, он казнил еще в самом начале своего правления в Седой Гавани. Те, кто пережил весь этот кошмар и даже умудрился каким-то чудом выжить, не горели желанием повторять борьбу с бургомистром. Пираты тоже не нападали на королевские суда. Их попросту не было. Всех, кто не сгинул в войне, уничтожили старые раны, болезнь, нищета и Дамаэль.

Врагов в обозримом пространстве лорд Мельтан не видел. Разве что, иногда, случались поводы для легкого беспокойства, наподобие небольших стычек торговых представителей, которые Дамаэль прекращал раньше, чем участники ссоры понимали, что они конфликтуют. Имея деньги и власть, Мельтан не был щепетильным в выборе средств усмирения непокорных, и просто нанимал убийц для грязной работы. Золото творило настоящие чудеса. Люди становились послушным даже вопреки собственной воле. И кому как не лорду Мельтану было знать это…

Двери спальни распахнулись, и две полуодетые служанки быстро выбежали наружу, будто перепуганные ласточки выпорхнули из гнезда. Камердинер, приподняв бровь, проследил за их поспешным бегством по коридору, не сказав ни слова. У одной из девушек на плече красовался приличных размеров кровоподтек – Дамаэль славился своими садистскими наклонностями. Прислуга, занимавшаяся уборкой, молча, потупила глаза. Через мгновение в дверях показался и сам бургомистр. В парчовом халате, надетом прямо на голое тело, и распахнутом так, что никак не скрывало его мужское естество. Камердинер и бровью не повел. Привыкший видеть и не такое, он смиренно склонил голову, двинулся навстречу Дамаэлю и негромко спросил:

– Милорд желает позавтракать?

Лорд Мельтан лениво зевнул, окинул быстрым взглядом служанок, убиравших коридор, и мотнул головой.

– Нет. Приготовишь обед к полудню.

– Как будет угодно его сиятельству, – камердинер поклонился. – Принести вина?

– Неси, – снова зевнул Дамаэль.

Бургомистр вернулся в спальню.

Бросив усталый взор на скомканные простыни, он лишь усмехнулся. Прошедшая ночь выдалась бурной не только из-за грозы. Подойдя к окну, Дамаэль распахнул ставни, ощущая, как ветерок обдувает нагое тело. Взяв со столика у кровати бокал с еще не допитым вином, Дамаэль посмотрел на тучи, плывущие на юг. Еще один день. Еще одни будни. Что делает человек, у которого есть все? Он убивает время. Это единственное, что он никогда не сможет купить или продать. Оно течет, как песок, неспешно, но неотвратимо отсчитывая каждую песчинку, превращая ее в секунды и минуты. Их невозможно пересыпать обратно. Дамаэль пригубил вино и тяжело вздохнул. Ему было абсолютно наплевать. Он получил в этой жизни все, что только мог желать.

Все.

Ну, или почти все…

Лорд Мельтан обернулся.

На дальней стене спальни, полузакрытой габардином, висел большой парадный портрет, напоминавшей Дамаэлю о том, чего он так и не получил. Женщина, которая никогда не была в его объятиях. Пария, сумевшая обмануть судьбу и уйти от его желания ею обладать. Портрет Ангелины Ван Виэреген бургомистр выкупил за весьма солидные деньги, но никогда не жалел об этом. Что значат какие-то монеты в сравнении с тем, как Дамаэль мог наказать это изображение, написанное маслом по холсту? Пытливый наблюдатель, присмотревшись, смог бы заметить многочисленные отметины от острого тонкого клинка, прорезавшие холщевое покрытие картины. Дамаэль бросил взгляд на столик, где лежал, поблескивая сталью узкого лезвия, кинжал-мизерикордия. Он и сам себе не мог объяснить, зачем он это делал. Просто было здесь что-то звериное, необузданное желание наказать хотя бы изображение женщины, до которой он так и не сумел добраться. Бургомистр взял в руку клинок. Еще не вполне трезвый и оправившийся от ночных удовольствий, он слегка покачнулся, но его бросок оказался твердым и точным. Словно сама судьба направила его руку.

Кинжал сверкнул в полумраке спальни и с негромким звуком воткнулся в картину. Ребристая рукоять мизерикордии, украшенная золотом, задрожала, покачиваясь во лбу нарисованной герцогини. Дамаэль улыбнулся. Утренний ритуал был завершен. Настроение бургомистра сразу поднялось, он снова повернулся к окну, вдыхая полной грудью свежий утренний бриз. Как хорошо! Как сладко! Дамаэль ощущал себя живым в такие моменты. Он снова повернулся и направился к стене, чтобы вытащить кинжал из портрета, как вдруг в дверь постучали.

– Ты принес вино? – спросил лорд Мельтан, поглядев на опустевший бокал. – Очень вовремя…

– Милорд, к вам посетитель, – раздался из-за дверей голос камердинер.

– Посетитель? В такую рань? Какого дьявола?! Гони его в шею!

– Он говорит, дело срочное и не терпит отлагательств, милорд.

Дамаэль выдернул мизерикордию и размашистым движением зашвырнул ее на столик. Потом засмеялся.

– Что еще за срочность? Ратерийцы не заплатили налоги? Или Мартин Брейн восстал из своей чертовой могилы в Абискане?

– Не могу знать, милорд, но он…

Голос камердинера внезапно оборвался. Двери распахнулись от сильного толчка, и в спальню быстро вошел Фагунда, мокрый, с повисшими на мундире аксельбантами и бледный, как смерть. Он увидел полуголого бургомистра и от неожиданности оцепенел. На лице Дамаэля мелькнуло злорадство. Очевидно, ему доставляло отдельное удовольствие шокировать других своим поведением.

– Клянусь кракеном, это же наш бравый лейтенант королевского флота! – громко воскликнул Дамаэль, даже и не думая запахнуть свой халат. – Какими судьбами?

Фагунда не ответил, и бургомистр весело продолжал:

– Неужели, началась война? С кем же? Местные торговцы подняли бунт и задали вам хорошую трепку? – взгляд Дамаэля пробежал по намокшему, имевшему весьма жалкий вид, мундиру Себастьяна. – Глядя на вас, лейтенант, могу сказать, их было не меньше дивизии, раз вам так досталось этой ночью!

Бывший пират продолжал молчать, но его тяжелое дыхание немного насторожило Дамаэля. Он нахмурился.

– Итак? Случилось и правда нечто серьезное, раз наш любезный лейтенант пыхтит, как сотня волов в упряжке и не может выдавить ни слова. Я прав?

– Мартин… – голос Фагунды дрогнул и едва не сорвался. – Мартин Брейн в городе…

Лицо лорда Мельтана вытянулось. В глазах отразилось явное недоверие и немой вопрос, не сошел ли его гость с ума.

– Сударь, вы, должно быть, много пили сегодня ночью, – резко сказал Дамаэль. – Я не могу порицать вас за это, но мне кажется, еще слишком рано для утреннего бреда, вы не находите?

Фагунда упрямо поджал губы.

– Мартин Брейн в городе, – с настойчивостью в голосе сказал он. – Я видел его сегодня ночью. Так же хорошо, как вас.

Мельтан побагровел.

– Чепуха! – воскликнул он. – Мартин Брейн уже пятнадцать лет как сдох! И рыбы обглодали его проклятые кости!

– Он жив, – замотал головой Фагунда. – Живее всех покойников, которых я видел. И…и она тоже… жива…

Бравада и хмель начали понемногу покидать бургомистра. Он хмуро наклонил голову, посмотрел на приоткрытые двери и кивнул.

– Закрой. Живо!

Себастьян подчинился. Закрыв двери, он прислонился спиной к проему, наблюдая, как Мельтан, молча, подошел к противоположной стене, взял стул с резной спинкой и тяжко опустился на него. Бокал в его руке дрогнул. Подняв глаза на Фагунду, бургомистр тихо проронил:

– Теперь рассказывай.

События этой ночи еще не исчезли из разума бывшего пирата, и его рассказ оказался весьма подробным. Дамаэль напряженно слушал, ни слова не говоря, только пальцы бургомистра изредка сжимали бокал, рискуя его раздавить. Он буравил лицо Себастьяна пристальным взглядом, будто бы хотел пронзить его череп и выведать все сокровенные мысли. Но их у бывшего пирата не было. Только страх от того, что он увидел ночью и с кем был вынужден встретиться.

– Это все? – спросил Дамаэль, когда Фагунда закончил говорить.

– Все.

– И ты уверен, что это были Брейн и его клыкастая пташка?

– Я видел их обоих своими собственными глазами.

Бургомистр тяжело вздохнул.

– Не думал, что судьба так изменчива, – пробормотал он. – Зачем ему капитан Кайра?

– Он не сказал.

– И даже не убил тебя.

– Нет, не убил.

– А ты не думал, почему?

Фагунда немного помолчал, потом замотал головой.

– Вероятно, я ему нужен.

– Для чего, болван? – усмехнулся Дамаэль. – Ты, действительно, считаешь, что он не найдет Кайру без тебя? Если этот дьявол смог уцелеть тогда, в Абискане, какой ему прок от твоей помощи? Он найдет ее сам. Если уже не нашел.

– Тогда зачем он отпустил меня?

Усмешка мгновенно покинула лицо Дамаэля, словно ее там и не было.

– Это было послание, чертов ты идиот, – хмурый голос бургомистра был, как загробный марш. – Послание для меня.

– Но я не…

– Как ты думаешь, сколько бывших пиратов осталось в Седой Гавани?

– Я не знаю, – пожал плечами Фагунда.

– Зато я знаю. Несколько сотен. Те, кого в Северной Короне запретили трогать, чтобы не провоцировать местных дуралеев на новые волнения. В Карбе всем наплевать, кто тут был солдатом Гильдии, а кто нет. Лишь бы все было тихо, и налоги исправно шли в королевскую казну. Мы торгуем с богатейшим султанатом востока. Никому не захочется терять столь выгодные связи.

– И что с того? – нахмурился Себастьян.

– Они смотрят сквозь пальцы на то, что я здесь делаю, но даже у меня четко обрисованы границы. Будь моя воля, я бы собрал всех, кто сдался пятнадцать лет назад и повесил, но королевский совет никогда не разрешит мне это.

Фагунда кивнул.

– Многие работают в доках. И даже плавают на торговых судах.

– Вот именно. И большинство из них по гроб жизни обязаны Мартину Брейну, оставившему их в городе накануне своего ухода в Абискан. Он не просто кинул их, как ненужную вещь. Он оставил их с золотом. И дал возможность начать новую жизнь. Ради этого дьявола, они пойдут даже в пасть кракену. А уж найти кого-то, кто был капитаном, пара пустяков. Ты ему не нужен. Ему нужен я.

Бывший пират промолчал. Справедливость слов бургомистра дошла до его еще не остывшего от ночных приключений разума, потушив его, словно ушат холодной воды, разом вылитый на пылающий костер.

– Так, выходит, что…

Дамаэль снова вздохнул и поднялся. Стул скрипнул под его массивным телом. Бургомистр медленно подошел к окну.

– Мартин Брейн знал, что ты сразу побежишь ко мне. Не могу быть уверенным, но готов побиться об заклад, что его люди вели тебя всю дорогу до моего дома, – лорд Мельтан выглянул наружу, потом осторожно прикрыл ставни. – Это же так просто.

Фагунда побледнел.

– Святые небеса, зачем?!

– Это его игра, – хмуро ответил Дамаэль. – Брейн хотел, чтобы я знал – он вернулся. Все остальное, лишь предлог для заманивания рыбы в сети.

– Мы должны сообщить в Карбу, – изрек бывший пират. – Немедленно!

– И что мы скажем? Что ты, ночью, будучи пьяным, видел призрака умершего пятнадцать лет назад?

– Я не пьян, – возмутился Фагунда.

– Да, брось! – Дамаэль злорадно улыбнулся. – От тебя так разит ратерийским ромом, что даже ливень не смог выветрить этот аромат.

– Но мы должны…

– Граф Тарлейн почти при смерти. Его преемник, если и станет слушать эту чепуху про ужасного пирата, которого граф, как он думал, отправил на дно в Абискане пятнадцать лет назад, и ожившего сегодня ночью в присутствии пьяного лейтенанта королевского флота, пошлет меня, куда подальше сразу, как прочитает мое письмо.

– Да, но я готов лично подтвердить…

– Что подтвердить? Что ты пьяным лазаешь в конюшни? И там говоришь с мертвецами из Абискана? А после еще и беседуешь с ними на городском кладбище в ночную грозу? Разрази меня кракен! Да никто в Карбе даже не станет слушать. Они похоронили Мартина Брейна еще пятнадцать лет назад. И не будут даже вспоминать о нем.

Фагунда не унимался.

– Но я видел могилу Старого Томми! – воскликнул он. – Я могу показать!

– А-а-а, ну конечно, – с издевательским тоном протянул Дамаэль. – Какой великий подвиг. Пьяный лейтенант королевского флота ночью находит могилу одного из пиратов команды «Черного Дракона» и готов это подтвердить. Изумительно! Ты станешь самым главным посмешищем во дворце. Может быть, тебя даже возвысят до королевского шута.

– Старик жил здесь! Все эти годы!

– И что с того? Тут до сих пор еще живы многие из корсаров, ходивших под флагом Гильдии к Белому мысу. Да и помер этот Томми. Что с него взять?

Фагунда покачал головой.

– В Карбе должны услышать, – упрямым голосом сказал он. – Брейн появился не просто так. Он хочет отомстить.

Дамаэль несколько мгновений смотрел на бывшего пирата, потом кивнул.

– Тут ты прав. Он хочет отомстить. Но у меня тоже имеется к нему один незакрытый счет.

С этими словами бургомистр вдруг схватил со столика кинжал и стремительным движением метнул его в противоположный конец спальни. От такого резкого движения Фагунда вздрогнул, и даже пошатнулся, когда лезвие мизерикордии просвистело у него прямо перед носом. Глухой стук свидетельствовал о том, что кинжал нашел цель. Фагунда обернулся и побледнел еще больше. Он увидел, куда именно метал клинок лорд Мельтан.

Заметив его испуг, Дамаэль широко улыбнулся.

– Акулу сложно поймать, пока не отрубил ей плавники, – сказал Мельтан, все еще улыбаясь. – Но у меня нет плавников. А вот зубы еще острые.

Себастьян посмотрел на бургомистра.

– И что это значит?

С лица Дамаэля мгновенно испарилось все человеческое.

– Что я хитрый и бессердечный ублюдок, – четко выговаривая слова, будто уничтожая своего самого смертельного врага, произнес лорд Мельтан. – Каким и был всегда. Раз Мартин хочет мести, пусть приходит. Но сперва, мы найдем Кайру, и, возможно, раньше него.

Бывший пират удивленно поднял брови.

– И каким образом? Я понятия не имею, где она.

– Я знаю, где она, – небрежно сказал Дамаэль, подошел к портрету и рывком выдернул свой кинжал. – А теперь пошел вон. Мне нужно одеться.

Фагунда посмотрел на него, но счел нужным подчиниться. Он быстро покинул спальню, затворив за собой двери. Бургомистр несколько мгновений стоял у картины, склонив голову, и рассматривая прорезанные раны, оставленные им самим. Потом его рука приподнялась, проведя по нарисованной шее герцогини, а пальцы сжались, будто бы лорд Мельтан был готов задушить изображение на холсте.

– Кажется, тебе удалось выжить, – пробормотал он. – Ну, что же, так даже лучше. Клянусь святыми небесами, теперь тебе не выскользнуть. И ад покажется тебе раем, после того, что я с тобой сделаю…

***

Украшенная гербом рода Мельтанов карета была запряжена четверкой лошадей и медленно тащилась вдоль набережной Седой Гавани. Фагунда часто оглядывался. Ему было непривычно ехать в карете вместе с бургомистром, да еще в сопровождении трех наемников, одетых в темные плащи и широкие шляпы, под которыми было почти не видно их лиц. Но Дамаэль не рисковал появляться на улицах города без охраны, тем более, что особой любви местных жителей он не снискал. Конечно, для Фагунды это не играло существенной роли. В бытность свою пиратом он и сам не ходил без сопровождения.

Кареты прокатила по брусчатке вдоль пирсов, залитых еще не высохшими лужами, доехала до здания городского совета и вдруг повернула налево, в запутанную сеть каменных переулков. Фагунда напряженно всматривался в старые, тронутые временем и плесенью дома. В этой части города он бывал уже очень и очень давно, но не горел особым желанием возвращаться сюда снова. Дамаэль заметил его беспокойство и усмехнулся.

– Здесь все стало тише, – сказал бургомистр. – С тех пор, как ты командовал своей посудиной.

– Это не слишком утешает. Особенно, если вспомнить, сколько народу я оставил среди этих домов с перерезанным горлом…

– Большинство жильцов давно съехали, – глаза Мельтана пробежались по крышам домов. – Почти сразу же, как армия Северной Короны вошла в город.

– Этого я не помню, – покачал головой Фагунда.

– Конечно, ты был в бегах тогда.

Себастьян побледнел.

– А вот это я помню, – сухо проворчал он. – Самые поганые два года в моей жизни.

– Но судьба тебе улыбнулась.

– Смотря, каким местом…

Дамаэль засмеялся, но ничего не ответил.

Проехав еще два квартала среди старых домов, карета снова повернула влево. Ровная кладка отмостков внезапно сменилась грунтовкой, на которой колеса изредка подпрыгивали, то и дело, попадая на кочки. Фагунда с недоумением посмотрел на бургомистра. Неужели они выезжают в пригород? Да еще на южной оконечности Седой Гавани? Такого он не ожидал.

– Дальше тоже есть жилье? – с недоверием в голосе спросил Себастьян.

– Разумеется.

– И там кто-то живет?