Занимательная некромантия. Сердце демона

– Не думаю, – попыталась я возразить, но, как и обычно, мои возражения никого не интересовали.

– Не так ли? – с нажимом спросил отец, а Кристиан механически кивнул, направляясь к двери, ведущей к выходу.

Я немного замешкалась, смотря ему вслед, подавила тяжелый вздох и последовала за ним.

То, что задумывалось как способ побыть одной и привести в порядок свои мысли, превратилось в пытку тишиной в наполненном голосами и звуками городе. Он не спешил заговорить со мной. Я не спешила пытаться. Мне казалось это бесполезным. Потому я просто шла рядом. Мимо сновали спешащие куда-то прохожие, влюблённые пары, весело щебечущие друзья. То и дело проносились мобили с сидящими в них пассажирами. А мы просто молча брели вперёд.

На кой мне сдалась эта библиотека? Может быть, просто вернуться домой? Сказать, что у меня разболелась голова, и закончить эту неуместную прогулку?

– Ты знаешь, мне не обязательно идти в библиотеку сегодня, так что, может, вернёмся домой? – собравшись с духом, всё же озвучила я свои мысли вслух.

Некоторое время он не спешил с ответом, а потом вдруг остановился и повернулся ко мне всем корпусом.

– Мы не можем так быстро вернуться.

– В каком смысле, не можем? – нахмурилась я.

– Я думал сходить кое-куда, пока ты будешь заниматься, но если ты не хочешь идти туда, то не могла бы ты просто подождать меня в этом кафе? – указал он на первое попавшееся кафе, которое было к нам ближе всего.

Обычная чайная. Ничего особенного. Простое место, где проводят время женщины после того, как завершат свои покупки. Чай, горячий шоколад, пирожные – безупречная формула, обозначающая успешный день состоятельной женщины в большом городе.

Кристиан улыбнулся, и эта улыбка непостижимым образом преобразила его лицо, заставляя моё сердце наполниться волнением и счастьем одновременно.

– Понимаешь, мне кажется, я нашел своего друга из Ос-сбурна, – запнулся он на названии родного города, точно произносил его впервые, – хотел бы с ним увидеться и переговорить. Это не займет много времени.

Я была так безобразно взволнована тем, что он вновь заговорил со мной, улыбнулся именно мне, что тут же согласилась и отправилась в то самое кафе, на которое он указал. Расположившись за столиком у окна, сделала нехитрый заказ из темного чая и малинового пирога и принялась ждать. Лишь спустя несколько часов я вдруг поняла, как глупо себя веду! Сменялись посетительницы, которые, по сути своей, щебетали об одном и том же. На меня то и дело бросали жалостливые взгляды официантки, которые, судя по всему, решили, что моё свидание закончилось тем, что меня просто бросили. Я же продолжала смотреть, как улицы города заливает алый закат. Потихоньку начинали включать газовые фонари, и витрины магазинов и кафе расцвечивались разноцветными фонариками, а я, как полная идиотка, пила чай и ждала парня, который просто использовал меня, желая прикрыть свой уход из нашего дома! Куда он мог пойти? Вдруг с ним что-то произошло? Беспокойство за Кристиана тут же сменилось ненавистью и презрением к себе.

Жалкая дура!

Бросив на стол достаточно крупную купюру, я резко встала и поспешила на выход.

Хотелось убраться как можно дальше отсюда! Поверить не могу, что весь день просто просидела, ожидая его, словно верная псина, не в силах ослушаться приказа хозяина! Просто потому, что он попросил! Просто потому, что я такая жалкая!

Я неслась по вечерней улице, смахивая с глаз злые слёзы и мечтая лишь об одном – поскорее уехать раз и навсегда из этого города! Та, что просидела целый день в ожидании, по сути, совершенно постороннего парня, не была мной! Та, что постоянно скатывалась к мыслям о ком-то, кто этого никоем образом не заслуживал, не была мной! Та, что не могла спокойно спать, есть, жить и находить радость даже в самой скверной ситуации, не была мной! Я задыхалась от этого чувства! И я безумно устала вариться в этой одержимости и одиночестве.

– Прошу вас, – тихий оклик коснулся моего слуха, и я невольно замерла.

Даже сама толком не поняла, как смогла услышать этот писк посреди шумной вечерней улицы и не пройти мимо.

– Помогите мне, – раздалось откуда-то снизу, и я тут же начала вертеть головой вокруг себя, пытаясь определить источник среди множества мужских ног и пышных женских юбок. В центре Эйвери, столицы Роаны, в вечернее время суток было не протолкнуться от количества желающих взглянуть на ночную жизнь города. Потому я не сразу заметила маленькую девочку, что стояла, прижавшись спиной к одному из домов и кутаясь в давно изношенную серую шаль.

– Что случилось? – поинтересовалась я, приблизившись к малышке.

Возможность переключиться с собственных удушливых дум на заботу о ком-то, кто в этом действительно нуждался, была благодатью сейчас.

– Моя мама больна, помогите, – пролепетала девочка, а из её глаз брызнули слёзы. – Она упала в переулке, пожалуйста, помогите…

Её огромные ясно-голубые глаза показались отражением моих, а плескавшееся на их дне отчаянье не давало и шанса пройти мимо.

– Не плачь, я помогу, – прошептала я. – Покажи, где она? Пойдём, – сказала я, протянув ей руку.

Малышка осторожно приняла мою ладонь и потянула меня в сторону ближайшей арки, ведущей во двор одного из домов. Я шла за ней, искренне желая оказаться полезной и хотя бы как-то облегчить жизнь этой девочки, которая казалась слишком худой для своего возраста. Её пальцы были ледяными, а сами руки чересчур грубыми, чтобы принадлежать ребёнку. В голове и мысли не было, что это может быть опасно – идти за ребёнком в подворотню в вечернее время суток. Ведь она такая маленькая…

Но стоило нам уйти с освещённой улицы, как девочка неожиданно встала на месте.

– Мы пришли? – поинтересовалась я, пытаясь присмотреться.

– Пришли, – грубый мужской голос стал мне ответом, а оглушающая боль в затылке была последним, что я запомнила в этот вечер.

Казалось, я провалилась в пустоту, где растворились все звуки, голоса и окружающий мир. В этой оглушающей тьме не было ничего и никого, лишь холод и какое-то гнетущее одиночество. Так было ровно до тех самых пор, пока вокруг меня не сомкнулся какой-то удивительный огненный кокон. Он не обжигал, лишь заботливо согревал и защищал. Я чувствовала его странную заботу. Возможно, я на миг открыла глаза, но то, что увидела, было слишком странным, чтобы оказаться правдой.

Меня нёс на руках сияющий золотом мужской силуэт прямиком в серебряную дверь, что парила во тьме. Мы прошли сквозь неё, и мир вновь перевернулся. Вскоре тепло исчезло, а моя голова оказалась на чем-то мягком и привычном. Появилось иное тепло, дающее чувство комфорта родного очага. И вновь пришла тьма, но только теперь она больше всего напоминала просто сон.

Я пришла в себя резко, словно меня кто-то толкнул. Просто открыла глаза и села… на собственной постели. У изголовья кровати тускло светила лампа, так что сомнений не было – я была дома. Попытавшись обернуться, почувствовала тупую боль в затылке. Тут же потерла ушибленное место, чтобы убедиться, что произошедшее не приснилось. Меня оглушили в подворотне. Как банально! Сколько раз Алан зачитывал нам с Джесси сводки криминальных новостей из газеты, что стоило мне оказаться одной в родном городе, как меня тут же ограбили! Других повреждений на себе я не обнаружила. Одежда, чулки, пиджак – всё было целым, так что это несомненно порадовало меня и принесло облегчение. Но…

– Как я здесь оказалась? – прошептала я себе под нос, а в голове сразу закружились мысли.

Если бы меня обнаружила полиция, то поднялся бы шум. Сначала выясняли бы мою личность, потом доставили в госпиталь, а уже оттуда меня смогли бы забрать родители. Но, судя по тому, что я тихонько сплю в своей комнате, никто и понятия не имеет, что стряслось! А единственный человек, кто был хотя бы примерно в курсе моего местоположения, – это Кристиан. Опять же, это странно! Как он смог найти меня в сумерках на улицах неродного города? Как доставил домой, не вызвав вопросов у родителей?

От мыслей и вопросов разболелась голова. Неважно, сколько сейчас времени и насколько это прилично, но я собиралась выяснить всё. Потому, поднявшись с постели, сняла туфли, которые могли привлечь внимание в тишине спящего дома, и направилась прямиком в коридор. На секунду замерла возле двери Кристиана и уже готова была постучать, как из-за неё послышался знакомый и крайне неуместный голос в это время суток.

– Я сдержала обещание, – пролепетала мисс Каил, а моё сердце болезненно сжалось.

Что всё это могло значить? Откуда столько неприкрытого кокетства в голосе у этой женщины, что сейчас, ночью, находилась в комнате моего ровесника!?

– Разве я не заслужила награду? – промурлыкала она. – Почему я чувствую, как ты недоволен?

– Сдержала, – сквозь зубы процедил Кристиан, – но результат не тот, на который я рассчитывал…

– Хм, – наигранно возмутилась она, – а на что ты рассчитывал? Ты думал, зацепиться в этом мире так легко? Каждый получает то, что ему нужно. Это взаимовыгодное сотрудничество. Посмотри на меня, – хохотнула она, – старик имеет меня, когда вздумается. Ему почти шестьдесят, но разве для человека он не выглядит моложе? Благодаря мне у него есть всё: деньги, положение, власть… В этом мире он король. Я не обижаю его и хорошо кормлю, плохо ли? Зато, когда его время иссякнет тут, то настанет уже моя очередь вкусить плоды, что даст он мне. Он станет покорным рабом… Эх, – сладко вздохнула она, – хотя и тут тоже здорово, иногда мне не хочется возвращаться.

– Не все такие, как ты, – в голосе Кристиана звенел лёд. – И мне не нужна эта пища…

– Нужна, – промурлыкала Леса. – Если хочешь найти его и утащить обратно, ещё как нужна. Здесь твоя власть и сила в прямой зависимости от неё. Тебе понадобится хороший некромант… Хотя, не просто хороший, а под стать тебе. Сильный, с огромным потенциалом души, которая сумеет вместить всего тебя без остатка и отразить в этот мир. И потом, вы уже связаны. Посмотри на неё. Она уже готова принять тебя. Смотрит, точно преданный щеночек. Так трогательно… – засюсюкала Лесса, тогда как я замерла, не в силах пошевелиться.

– Она всего лишь ребёнок, – отрезал Кристиан.

– Ну, прости уж, призыв надо делать именно на перекрёстке взросления. Только тогда можно привязать как следует. И потом, ты сам выбрал её и не всегда ей быть ребёнком. Ну, хватит о ней. Я не для этого пришла к тебе.

– Серьёзно? – в голосе Кристиана звенела неприкрытая насмешка.

Я не до конца понимала, для чего именно Лесса пришла, но почему-то от одной только мысли об этом мне стало не по себе. Осторожно, шаг за шагом, я пятилась в сторону своей двери. Растерянная и потерянная, совершенно не понимающая, что всё это значит, я, словно рыба, выброшенная на берег, открывала и закрывала рот, но воздух почему-то отказывался проникать в сжавшиеся лёгкие.

Оказавшись в своей комнате, опустилась на краешек постели. Казалось, даже воздух вокруг обрёл неподъёмную тяжесть, отчего я сгорбилась, словно древняя старуха. Сколько я так просидела? Не знаю. Очнулась лишь когда стены моей комнаты окрасили малиновые всполохи восходящего солнца. Я вдруг встрепенулась, точно вынырнув из какого-то глубокого колодца. Поднялась с постели, тяжело перевела дыхание и направилась к шкафу. Это было утро понедельника, а стало быть, неважно, какой ужасный оттенок приобретала жизнь, пора было идти в школу.

Я надевала своё бесцветное платье, впервые радуясь ему. Этот ненавистный мышастый оттенок вдруг превратился в броню, которой по силам скрыть меня от мира вокруг. Что я думала об услышанном в комнате Кристиана? Слишком многое, чтобы быть готовой облечь это в слова. Даже наедине с самой собой, в тишине собственных мыслей, я боялась думать об этом и сломаться.

ГЛАВА 6.

В это утро я вышла из комнаты в положенное время. Напротив моей двери уже стоял Кристиан, но я не собиралась ни здороваться, ни заговаривать с ним. Такое ощущение, что внутри меня назревала невиданная доселе буря, и то, как скоро она обрушится на окружающих, зависело от того, сколь долго я смогу избегать его, отца, Лессу…

Я почти дошла до комнаты брата, как на моем запястье сомкнулась рука Кристиана, и он потянул меня на себя. Точно механическая кукла, я посмотрела на него, боясь лишний раз пошевелиться.

– Кажется, я просил тебя быть осторожнее, – его огненно-черный взгляд говорил о том, насколько он недоволен, но сейчас мне было решительно всё равно, что он испытывает.

Я просто освободила своё запястье и молча повернулась к двери брата. Он не успел остановить меня или вновь попытаться вернуть моё внимание, так как Джесси открыл дверь.

Брат привычно взял мой портфель, не стараясь изображать из себя джентльмена и не пытаясь приветствовать нас, как того требовали правила хорошего тона. Кристиан тут же прошествовал мимо, а мы неспешно отправились следом.

В это утро я отказалась от завтрака. Джесси тоже не изъявил желания сесть за стол. Мы почти дошли до входной двери, как нас остановил оклик Алана.

– Будьте осторожны, – вдруг сказал он и тут же пояснил, заметив наш удивленный взгляд, – банды лютуют. Этим утром был обнаружен труп мужчины недалеко от чайной Катин, – покачал он головой, встряхнув утренней газетой. – С ума сойти, куда только полиция смотрит! Самый центр города ведь, – покачал он головой, перевернув страницу.

Лишь когда Джесси потянул меня за рукав, я поняла, что смотрю не отрываясь на старшего брата. «Катин» – так называлась чайная, где я вчера целый день ждала Кристиана.

– Пойдем? – тихо спросил Джесси.

Я немного судорожно кивнула и последовала за ним.

Мы шли вперёд, Кристиан привычно держался на удалении от нас немного впереди, а я время от времени замечала, что забываю моргать.

– Что-то случилось? – голос Джесси выдернул меня из странной задумчивости.

Я нервно моргнула. Взглянула на брата, намереваясь привычно поделиться тем, что тревожило меня, и вдруг онемела.

«Труп мужчины рядом с чайной», вдруг всплыли слова Алана.

«Я не обижаю его и хорошо кормлю», слова мисс Каил, которые могли стать роковыми для нашей семьи.

Впервые я молчала, понимая, что это единственный способ защитить того, кого люблю. Я всё ещё боялась осмыслить услышанное, но понимала, что всё это значит.

– Нет, – сквозь силу улыбнулась я, – всё хорошо, – покивала я, борясь с удушливым комом в горле.

Всё совсем не хорошо, Джесси!

И я очень надеялась, что он не станет допытываться до того, что со мной происходит сквозь нашу связь. Я умела глушить свои эмоции для него, а вот брат всегда был как на ладони: то ли не зная, как сделать связь менее ощутимой, то ли не видя в этом необходимости.

Если кто-то узнает о том, что происходит в нашей семье… Я была не готова говорить об этом даже с братом.

Дни вновь потянулись невнятной чередой. Я задыхалась, пытаясь найти хоть какую-то информацию, сложить, казалось, очевидные факты, но при этом не находя ни единой зацепки даже в нашей необычайно богатой библиотеке. Наш мир существовал в гармонии со стремительно развивающимися технологиями и магией. Люди научились преобразовывать энергию, получая блага, которые заставляли двигаться повозки без лошадей, приносили свет и тепло в наши дома, поднимали в воздух дирижабли… Казалось, для магии в купе с технологией нет ничего невозможного! Но! Было кое-что, о чем старались даже не говорить вслух. Никогда! Ни под каким предлогом нельзя было нарушать грани пространства и открывать врата, ведущие в параллельные миры, которые населяли существа нам неведомые, опасные и запретные. Всё, что мы знали с самого детства: что открытие таких врат однажды едва не стоило нашему миру существования. Мы называли тех, кто пришёл с той стороны, из мира духов и иной материи, демонами. Кем считали себя они? Что за мир они населяли и как проникали в наш? Я не знала об этом ничего. Ни единого упоминания, ни в одной из книг, по которым учились некроманты Роаны. Были лишь сказки и страх, что пропитывал каждую страницу, в которой хотя бы вскользь упоминались они.

– Что ты знаешь о демонах? – однажды вечером, спросила я у Джесси, сидя на широком подоконнике в его комнате и стараясь придать своему голосу как можно более беззаботный тон.

Джесси в этот момент сражался с литературой, а именно пытался прочитать заданный нам роман с глубокой психологической подоплекой. Таким сосредоточенным он никогда не бывал ни на одном из предметов.

– Я не понимаю, – отбросил он книгу на постель и взглянул на меня. – Это какая-то чушь!

– Почему? – изогнув бровь, поинтересовалась я, думая, что это он отвечает на мой вопрос.

– Самоубийство? – пренебрежительно фыркнул он. – Серьёзно?! Из-за чего? Я не понимаю!

Только теперь, догадавшись, что он возмущен финалом книги, я попыталась ему объяснить:

– Ну, герой потерял свою возлюбленную и своё состояние, лишился друзей… у него ничего не осталось…

– Раз у него ничего не осталось, значит, изначально ничего не было, – зло фыркнул брат. – Это самая глупая книга из всех, что нас заставляли читать. Почему не нашёл другую? Не пошёл работать снова? Не завел новых друзей, раз они ему так нужны? Герой – лентяй и паразит, – подытожил он.

Не выдержав, я широко улыбнулась.

– Такие истории не для тебя? Так ведь?

– Совершенно точно, – кивнул он. – Ты моя единственная ценность, но я не могу сказать с уверенностью, что не смогу без тебя жить, – задумчиво пробормотал он. – В конце концов, я стану некромантом, а значит, я буду точно знать, что ты продолжаешь существовать, пусть и в другом измерении. Это всё равно как если бы ты эмигрировала.

– Спасибо, – фыркнула я.

– Пожалуйста, – кивнул он. – Так, а почему тебя интересуют вопросы эмиграции?

– Прости? – растерялась я от такого перепада в теме разговора.

– Демоны, – трепливо пояснил брат, – это та тема, которая может лишить тебя жизни. Не знала?

– В каком смысле? – решив изобразить из себя полную дурочку, поинтересовалась я.

Джесси некоторое время сверлил меня взглядом, точно пытаясь убедиться в глупости сестры. Не найдя к чему придраться он продолжил:

– Наш род работает с иномирными материями, Лиз. Некромантия – это управление тонкими энергиями, которые могут просачиваться между мирами и которые способны придавать импульс грубым материям, понимаешь? Так мы оживляем то, что уже мертво. Так, благодаря нашим умениям, когда-то давно мы чуть не потеряли наш мир, приведя сюда полчища тварей, которых не сумели подчинить. Собственно, с тех самых пор есть закон о немедленной казни того, кого уличат в работе с такими сущностями. Это не шутки и это всё, что я хочу знать об этом.

Слова Джесси лишь ещё больше убедили меня в том, что то, о чем я догадывалась, не стоило обсуждать с кем бы то ни было. Единственным человеком, с которым я должна была поговорить и всё прояснить, был мой отец. Я не представляла, как начну этот разговор. Я не понимала, что он сделал со мной… Со мной ли?

Вдруг, Кристиан и Лесса говорили о ком-то другом? Нет, где-то глубоко в душе я уже знала, что просто пытаюсь придумать что-то, чтобы уберечь свой комфортный мирок от потрясений. А ещё, где-то в сердце зарождались гнев, ненависть, презрение! Да, он мой отец, он имеет власть надо мной, но кто дал ему право распоряжаться самой моей сутью – душой?! Это ли не насилие в самом глубинном смысле этого слова? Он изуродовал меня! Можно ли разорвать эту связь? Что я должна сделать, чтобы освободиться? И, как бы я ни осознавала произошедшее, но притяжение к Кристиану никуда не уходило. Я желала быть рядом с ним и ненавидела себя за слабость и малодушие.

Однажды вечером, когда до экзаменов в Блэквуде оставалось чуть меньше недели, наш дом посетил необычный гость. Мы все как раз собрались в гостиной перед ужином, когда в дверь позвонили. Вскоре наш дворецкий представил мужчину средних лет в дорогом темном костюме. Он был высок и хорошо сложен. Седина чуть коснулась висков, что, несомненно, добавило ему благородства. Пронзительные серые глаза и тонкие губы будто уверяли во властности своего обладателя. Отец тут же подошел поприветствовать его, с достоинством пожал руку и улыбнулся своей фирменной улыбкой светского джентльмена.

– Виктор, рад, что ты сумел вырваться и найти время для ужина в кругу нашей семьи, – изображая искреннее радушие, сказал отец. – Позволь представить тебе моих детей, – повернулся он лицом к нам. – Мой старший сын Алан, его ты, надеюсь, помнишь, – хохотнул он.

– Конечно, Эдвард, ещё бы я забыл о лучшем студенте курса, – засмеялся мужчина, хотя глаза его оставались совершенно безучастными.

– Отрадно слышать!

Они улыбались друг другу, а мне казалось, что два матёрых пса скалят зубы, показывая заранее, что с ними лучше не связываться.

– Моя супруга Патриссия, – то, что отец представил маму после старшего сына, говорило о многом в нашем обществе, к сожалению, не в пользу положения Патриссии Ро в этом доме. – И мои младшие дети, надеюсь твои будущие лучшие студенты, Джастин и Элизабет.

Мои кулаки рефлекторно сжались. Казалось, ещё немного, и я просто не выдержу! С каждым словом отца всё больше приходило понимание, зачем он всё это затеял и кто стоит перед нами.

– Так же позволь тебе представить моего личного помощника мисс Каил и сына моего погибшего друга из Осбурна, Кристиана Соттера, – он называл имена этих двоих с таким придыханием, словно показывал свои самые дорогие игрушки, которые были только у него.

Он гордился тем, что имеет. Я видела всю ту алчность, с которой он смотрел на нас, предвкушая, как окупятся его вложения, и это было отвратительно.

Как мне показалось, сам Виктор наградил каким-то излишне долгим взглядом мисс Каил. А может быть, я была всего лишь предвзята. Но впоследствии за ужином я не раз ловила этого господина на том, что его взгляд странно задерживается то на мисс Каил, то на Кристиане.

– Дети, познакомьтесь, сегодня наш гость Мистер Виктор Вайн – ректор Академии Магии Эйвери королевства Роаны.

Мне было пятнадцать, и я боялась отца больше, чем кого бы то ни было в мире. Он казался всемогущим. Я была готова уйти из этого дома и знала, что мне это будет позволено лишь потому, что я была не нужна до определённого времени. Но сейчас я видела уже иной расклад – он включил меня в список ценностей, которые нужны ему под рукой.

Что-то глубинное и темное заворочалось где-то в душе, словно диковинное чудовище. Оно распускало свои лепестки, окутывая сердце и разум. Пока они говорили, смеялись, ели и пили, обсуждая наше с Джесси будущее, я решила, что не стану больше ни молчать, ни подчиняться. Весь вечер, не отрываясь, я смотрела на отца, пока не почувствовала знакомый обжигающий взгляд уже на себе.

«Здесь твоя власть и сила в прямой зависимости от неё».

Слова мисс Кайл всплыли в сознании сами собой, заставляя выпрямиться и прямо взглянуть на него в ответ. Я усмехнулась уголками губ, точно бросая ему вызов. Они все рассматривали меня как жертву. Для одного я нужна была, чтобы повысить его могущество в обществе. Для другого – чтобы усилить его сущность. Они оба полагали, что умнее, сильнее и у меня нет другого выхода, кроме как играть по их правилам. Что ж, по всей видимости, их никто не предупредил, что у меня совсем другие планы.

Словно увидев что-то такое в моем взгляде, Кристиан нахмурился, а моя улыбка, напротив, стала шире и дружелюбнее.

– Что такое, Кристиан? Не нравится еда? – изогнув бровь, поинтересовалась я. – Так не заставляй себя. Не ешь.

– Всё в порядке, – сказал он, продолжая изучать меня задумчивым взглядом.

– Хорошо, если так, – благодушно кивнула я.

Я не должна больше бояться. Страх лишь загонит меня в угол, откуда я уже никогда не смогу выбраться. Кем бы он ни был, что бы ни сотворил отец, я должна пытаться изменить исход столько, сколько смогу.

Мне необходимо было продержаться ещё несколько дней, до экзаменов, прежде чем что-то предпринимать. Весь остаток вечера я вела себя так, как и положено дочери рода Ро, которая готовится к поступлению в лучшее учебное заведение страны. Живо участвовала в беседе, интересовалась вступительными экзаменами, изображала восторг и предвкушение. Мне нужно было выиграть время, и лишь покорность могла мне его с лихвой дать.

Когда после ужина я вошла в свою комнату, то не сразу заметила маленькую серую книжку на своей прикроватной тумбочке, а сверху на ней лежал крошечный лист бумаги, и маминым почерком было выведено всего три слова:

«Ты моя девочка».

Открыв крошечную книжечку, я наконец смогла сообразить, что это такое. Депозит в королевском банке Роаны, открытый на моё имя, имел внушительный вклад, на который можно было безбедно существовать долгие годы.