Попаданка для Жестокого Короля

– Прослежу, брат, – с важностью кивнула Парма.

– Соответствующим – это как, дядя? – вопросила Аля зло, раздражённая тем, что на её мнение и желания обращают столько же внимания, как на оставленный кем-то, никому не нужный, забытый всеми, табурет

– Всё, что от тебя потребуется, Айлин – это надеть платье, которое тебе принесут.

– Мне надлежит быть подставкой для платья? Манекеном?..

– И вести себя так, чтобы ни в коем случае не вызывать нареканий. Никому не дерзить. Ни в коем случае. Особенно членам королевской фамилии. Ты поняла?

– Поняла, – обречённо вздохнула Айлин.

– Ты не имеешь право уронить нас ни в чьих глазах. И должна быть на высоте. Теперь взгляды всех прикованы к нашему дому.

– Они и раньше были туда прикованы. Разве нет? Ранее, когда наследником трона считался младший брат короля, ему в жёны обрекли Литнес. Теперь, когда дядюшку подвинул племянник, в топку ваших амбиций решено бросить меня? Многие считают, что Монтэйнов слишком много вокруг трона…

– И что тебя беспокоит? – спросил дядюшка Альбус, грузно опускаясь в кресло и делая знак Литнес наполнить его кубок вином, как если бы она была простой служанкой.

Обычных служанок, во избежание лишних ушей, с семейных посиделок удалили.

Литнес безоговорочно поднялась с места и наполнила вином кубок не только дяде, но и тётушке, и «любимой» кузине.

– Спасибо, – поблагодарила Аля принцессу, которую, помимо своей воли, ей предстояло отодвинуть на второй план.

– Так что тебя беспокоит? – с удовлетворением пригубив сладкое вино, вновь вопросил дядя. – Я слышал, принцесса Киана велела тебе сопровождать себя в Драконьи Холмы?

– Пещеры.

– Их называют по-разному, но не в названии суть. Чего она от тебя хотела?

– Ваши шпионы не сообщили?

– Мне хотелось бы верить тебе, а не моим шпионам. Ты понимаешь, что единственные, кому мы может доверять – это членам своей семьи?

– Вы мне не доверяете – вы меня используете, вот в чём разница. И я ничего вам не должна.

Взгляд у Альбуса сделался острым и холодным. Але пришлось приложить усилие, чтобы не опустить ресницы, а продолжить ментальный поединок.

– Айлин! – шокировано охнула Парма.

– Разве?.. – медленно, с тихой вкрадчивостью проговорил Альбус. – Странные речи слышу я от тебя, племянница. Я имел смелость считать, что защищаю тебя. Защищаю, как часть моего дома, о благополучии и достоинстве которого пекусь большую часть жизни. Без моей помощи ты всего лишь дочь младшей сестры. С минимальным приданным. Которая, если повезёт, может составить счастье какого-нибудь младшего сына. Я же пытаюсь сделать тебя королевой! А что в ответ? Ты мне дерзишь?

– Как забавно вы всё интерпретируете, дядюшка. Я не просила вас о покровительстве. Я никогда не мечтала стать королевой. Мой уровень – старший менеджер.

– Что?..

Прочитав напряжение и вопрос в глазах своих собеседников, Аля, поёрзав в кресле, решила переменить тему:

– В Драконьей Пещере Киана устроила мне свидание со своим братом.

– Свидание? – брови Альбуса придвинулись к переносице. – Зачем?

– Не могу знать.

– И как прошло ваше свидание?

– Принц сообщил, что не против женитьбы на мне. И даже пытался быть галантным.

– Хорошо, – удовлетворённо кивнул Альбус. – И вполне ожидаемо. Мальчишке всегда нравились блондинки. То, что ты пришлась ему по вкусу, я уже успел понять. Теперь твоя задача, девочка, огонь похоти преобразить в огонь высокой любви. Умная жена умеет наставлять мужа на пути к добродетели.

– После со мной говорила сама Киана, – игнорируя реплику Альбуса, словно не слыша её, продолжила Айлин. – Она в открытую угрожала мне.

– Не бери близко к сердцу, – отмахнулся Альбус. – Уверен, что угрозы пустые. Киана не злодейка.

– Вы что-то говорили про защиту, дядюшка? – поджала губы Айлин. – Как по мне, так самое время её обеспечить. Иначе, как бы не пришлось подыскивать принцу в жёны новую племянницу, а их количество не безгранично. Да и за принцем, вдруг, лучше начнут приглядывать?

Альбус кивнул:

– Хорошо. Будет тебе охрана. Но и сама будь осторожна.

– Я всегда осторожна.

Литнес была единственной, кто за всё время не произнесла ни слова, а именно её голос Айлин хотелось бы услышать больше всего.

Ворчание Пармы, её осуждающе-поучающие речи, более всего подходящие под описание «нотации», Айлин пропускала мимо ушей. Женщина была ей чужой и, более того – чуждой. Одно её присутствие рядом было Айлин неприятно.

А вот Литнес Айлин было жалко, а от этого неловко и противно. В жалости всегда есть оттенок пренебрежительности.

К тому же, в судьбе старшей кузины Але мерещились отголоски собственного будущего. Сейчас, когда ты являешься лошадкой, на которую поставлены ставки в забеге, к тебе приковано всё внимание. Тебя холят-лелеют, о тебе пекутся. Но завтра ты можешь стать просто статической единицей, нечто вроде декорации на заднем плане. Отыгранным материалом.

Аля вышла на балкон и встала рядом с Литнес. Вид открывался живописный. Яркий цветник на первом плане и сияющее, сверкающее под лучами солнца море, убегающее вдаль до линии горизонта.

– Вы злитесь на меня, принцесса? – спросила Аля.

Во взгляде кузины сквозило искреннее удивление:

– Злюсь? На тебя?.. С чего бы? – улыбка заиграла на её губах. – Уж не думаешь ли ты, что я ревную к тому, что теперь из тебя дядюшка пытается сделать послушное его воле орудие? Скорее, я готова тебе посочувствовать.

– Я прибыла сюда, как твоя фрейлина. Мой долг был исполнять твою волю. Вроде такой была первоначальная задумка?

– Ну, это ты её так воспринимала. Неспроста же дядюшка едва ли не каждый поздний вечер вызывал тебя то с одной просьбой, то с другой? Не обеспечивая при этом охраной.

– Ты тоже считаешь, что моя встреча с наследным принцем подстроена?

– Боюсь, что единственная, кто считает иначе, это ты, моя наивная кузина. Если твоя наивность, конечно, не наигранна.

– А твоё сочувствие? Оно искреннее? Если ты понимала, к чему всё идёт, почему не сказала мне? Не посылала со мной никого?.. Хотя бы какого-ниудь пажа?!

– Сама-то как думаешь? – вздохнула Литнес. Я в руках дядюшки такая же беспомощная марионетка, как и ты. Я тоже делала то, что мне приказывали.

Айлин устремилась взгляд вдаль. Туда, где от воды по небу распространялось серебристое сияние. Где в безоблачной, сияющей синеве, высоко-высоко и свободно летали птицы.

– Самые крепкие темницы существуют в нашей голове, – тихо проговорила Аля, наблюдая за их парением.

– Что?..

– Дядюшку ждёт глубокое разочарование. Я не собираюсь быть слепой марионеткой в его руках.

– А что же ты намерена делать? – с лёгкой насмешкой поинтересовалась Литнес. – Стать марионеткой зрячей? Думаешь, что я глупа и безвольна? Можешь не отвечать, я знаю ответ. Когда нам шестнадцать, все мы верим, что может прогнуть этот мир под себя. Покорить любую вершину. Взросление как раз и заключается в осознании того, что мир вокруг нас не вращается. Зато мы вращаемся вместе с ним. Рекомендую помнить следующее: поругаешься с дядей, отринешь его – отринешь всю семью. А что дальше? Станешь своей для этих нелюдей Даркфэйтов? Можешь, конечно, попытаться. Но лично у меня ничего не получилось. Я тоже пыталась стать хорошей женой, но мой муж меня не любил. Буду рада, если твоя история сложится иначе.

– Правда? – с сомнением протянула Аля.

– Правда. Ведь твое несчастье не смягчит моего.

– Однако в компании беду переживать как-то будто легче. Чей-то успех там, где ты потерпел неудачу, обостряет чувство обиды. Разве не так? Прости, если мои слова заденут твои чувства, я не хочу тебя ранить. Но то, что ты испытываешь сейчас негативные чувства – это нормально. Их не нужно отрицать или блокировать – их надо пережить. Но ты права в одном: мы и правда должны быть заодно.

– Впереди бурные времена. Твоя семья – единственное, на чью поддержку можно надеяться. Мы с тобой лишь кирпичи в общей кладке. По отдельности мы – ничто, но все вместе мы – сила.

Пафосные лозунги – это круто. Может быть, будь Аля действительно Монтэйн, она бы больше оценила спич? Но она самозванка. И её так и тянет позаботиться лишь о себе.

***

– Альбус хочет, чтобы ты выглядела безукоризненно. Чтобы у каждого при взгляде на тебя отпали всякие сомнения в решении принца присвоить себе столь прекрасный приз.

Чтобы Аля могла собой полюбоваться, Литнес одолжила своё зеркало.

Зеркала в мирах средневековья – роскошь. А уж в полный рост отразиться в нём могут себе позволить только избранные.

Посмотреть же было на что. За подобную внешность многие заложили бы душу. Фигурка хрупкая, но со всеми нужными выпуклостями: округлые плечи, высокая грудь, бёдра – всё вместе легко укладывалось в геометрическую фигуру песочных часов. Бледная, гладкая кожа, как у дорогой фарфоровой куклы. Изящные, точёные черты лица.

В прошлой своей жизни Аля и близко не была красавицей. Тип сложения имела эндоморфный, со всеми вытекающими последствиями: круглое лицо, широкие бёдра и талия, которая не уменьшалась, сколько она не пыталась сидеть на диетах. Увы, но генетическую лотерею удаётся выиграть не всем. Она тогда не особенно-то парилась. Хвала Богам, в прошлой жизни мужчины были лишь придатком, а не смыслом её жизни.

Но мозги – мозгами, душа – душой, а, что не говори, симпатичное личико отличный козырь. Хотя, с другой стороны, обычная внешность делает тебя невидимкой, лишает многих искушений. Босс не стремится залезть тебе под юбку. Тебя не марают постоянными похотливыми взглядами.

Так что, всё как всегда – где вход там и выход. Если выбирать между мозгами и смазливой мордашкой, то шансов выжить у умной больше, чем у красивой. Но отрицать то, что красивой быть приятно – бессмысленно.