Миф о Большом терроре. Наглая антисталинская провокация. 3-е издание

Но 28 сентября 1987 года была создана Комиссия Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных со сталинскими репрессиями.

Выводы работы Комиссии были ошеломительными. Компанию «людоедам» Мао Цзэдуну и Пол Поту составили Сталин, все его ближайшие соратники, даже Хрущёв, даже М. Суслов – главный, но уже мёртвый к тому времени идеолог КПСС. Теперь и советский коммунистический режим стал преступным. Следом клеймо преступности автоматически получили все режимы в странах соцлагеря.

Длившаяся с 1956 года масштабная пропагандистская кампания, проводимая в СССР под руководством ЦК КПСС, завершилась в 1988 году Запиской в Политбюро и потом соответствующим Постановлением ЦК о результатах работы реабилитационной комиссии, возглавляемой членом Политбюро ЦК КПСС А. Яковлевым, которая уравнивала коммунизм с фашизмом.

И основные, самые тяжкие обвинения в адрес коммунистической советской власти, содержащиеся в материалах той комиссии, признали и признают все… коммунистические организации современной России.

Разумеется, я имею в виду обвинение сталинского режима в том, что у антикоммунистических кругов получило название «Большой террор» 1937–1938 годов, в ходе которого якобы по приговорам несудебных органов было расстреляно 656 тысяч человек и почти столько же было приговорено к заключению в лагеря на сроки до десяти лет.

Я вам постараюсь показать не только сам механизм его создания и не только покажу, какие ляпы были допущены авторами этой клеветы на советскую власть и коммунизм при масштабной фальсификации архивных документов. Я это у себя в блоге уже делал. Но публика, одурманенная многочисленными историками, исследовавшими этот вопрос и подтвердившими в своих исследованиях наличие «Большого террора», с трудом воспринимает любые аргументы, если ей не предъявлены «тайны архивов». Это тоже результат «самого лучшего в мире образования». Оказалось, что подавляющую массу бывшего советского и нынешнего российского народа можно убедить в убийстве сотен тысяч человек, не предъявив трупы убитых. Одними бумажками из архивов.

Если представить, что обнародованные ныне материалы по БТ могли быть представлены на рассмотрение суда над КПСС как доказательства преступлений коммунистического режима, то суд, без всякого сомнения, стал бы начинать их рассмотрения с документа, который мог быть аналогом заявления о преступлении. Такой документ установить нетрудно. Впервые сведения о масштабных групповых расстрелах 1937–1938 годов появились в Записке А. Н. Яковлева, В. А. Медведева, В. М. Чебрикова, А. И. Лукьянова, Г. П. Разумовского, Б. К. Пуго, В. А. Крючкова, В. И. Болдина, Г. Л. Смирнова в ЦК КПСС «Об антиконституционной практике 30–40-х и начала 50-х годов» от 25.12.1988 [1.1] (Здесь и далее ссылки на источники указаны в квадратных скобках, сам список находится на странице 483 – примечание редакции).

Уже глядя на эту Записку, становится понятно, почему не состоялся суд над КПСС в 1992 году в том виде, как он задумывался первоначально: в виде полного запрета коммунистической идеологии.

Адвокаты бывают разные, конечно. По уму и квалификации. Но если бы адвокат не был намерен топить КПСС на пару со стороной обвинения, в судебном заседании состоялось бы шоу уже после того, как судья огласил первый документ, эту Записку. Адвокаты всё-таки не профессиональные историки. Беда только в том, что пока дело не доходит до суда, адвокаты подобные исторические материалы читают, доверяя историкам. А было бы:

– Гражданин судья! Позвольте стороне, предоставившей этот документ, задать несколько вопросов и попросить её пояснить некоторые моменты. Так, в Записке содержатся такие обвинения в адрес В. М. Молотова (здесь и далее текст цитат и документов выделен курсивом; текст в документах, выделенный курсивом, заменён на подчёркнутый – примечание редакции): «В. М. Молотов, будучи Председателем СНК СССР (с 1930 по 1941 год), принял самое активное участие в организации и проведении массовых репрессий в 30-е годы. На его ответственности в первую очередь репрессии работников центрального советского аппарата. Многие из них были арестованы и физически уничтожены по его личной инициативе. Из числа народных комиссаров, входивших в СНК СССР в 1935 году, 20 человек погибли в годы репрессий. В живых остались лишь Микоян, Ворошилов, Каганович, Андреев, Литвинов и сам Молотов. Из 28 человек, составивших Совет народных комиссаров в начале 1938 года, были вскоре репрессированы 20 человек. Только за полгода, с октября 1936 года по март 1937 года, было арестовано около 2 тысяч работников наркоматов СССР (без Наркомата обороны, НКВД, НКИД)». Это прямое обвинение Молотова в совершении преступлений – в незаконных репрессиях работников советского аппарата. У каждого преступления должен быть мотив, если оно не совершено лицом, находившимся в состоянии острого психоза или под воздействием веществ, приводящих к изменению психики. Я полагаю, сведений о том, что Вячеслав Михайлович страдал психическими расстройствами, алкоголизмом и наркоманией, у стороны обвинения не имеется. Таким образом, защита вправе требовать от обвинения объяснения мотивов, толкнувших Молотова на уничтожение сотрудников его аппарата.

Защита полагает, что мотивом не могло служить опасение Молотова, что его подчинённые могут составить ему конкуренцию как предсовнаркому, поэтому он их устранил. Около 2 тысяч работников наркоматов СССР слишком явно не соответствуют числу возможных конкурентов для предсовмина. Мотивом не может служить и чувство личной неприязни к этим гражданам в связи с их слишком большим числом. Национальная или классовая неприязнь? Тоже в качестве мотива рассматриваться не должна: Молотов (Скрябин) – выходец из дворян, да ещё и женат на еврейке. Да и представители русской национальности и пролетарского происхождения среди репрессированных составляют заметное число.

Если обвинение допускает, что Вячеслав Михайлович таким образом списывал свои провалы на посту предсовнаркома на подчинённых, перекладывал вину за недостатки в работе наркоматов на мнимых вредителей, то защита будет протестовать. 1937–1938 годы были годами успешной третьей пятилетки, об успехах которой докладывал на XVIII съезде ВКП(б) старший товарищ Вячеслава Михайловича по партии – Сталин. Более того, на предыдущем, XVII съезде ВКП(б), товарищ Сталин в отчётном докладе высоко оценил работу советского правительства, возглавляемого Молотовым, по выполнению планов второй пятилетки. Никогда партийное руководство не предъявляло Молотову претензий за неудовлетворительную работу на посту предсовмина, что могло послужить стремлению со стороны Вячеслава Михайловича переложить вину на сотрудников аппарата.

Если же встать на сторону обвинения и предположить, что Молотов репрессировал невинных и опытных работников аппарата наркоматов, то можно сделать вывод, что мотивом действий предсовмина было ослабление руководства наркоматов, создание трудностей в реализации планов развития народного хозяйства на фоне уже произошедшего в Германии фашистского переворота, что могло послужить причиной возможного поражения в борьбе с агрессией Германии против СССР. Об агрессивных планах Германии советское руководство было осведомлено, сам Гитлер никогда не скрывал своих внешнеполитических целей, более того, на съездах ВКП(б) Германия прямо называлась в качестве самого вероятного агрессора против СССР. Таким образом, в действиях Молотова можно предполагать подрывную работу против СССР, можно Вячеслава Михайловича подозревать в шпионаже и диверсионной работе в пользу Германии. В связи с этим у защиты вопрос к стороне обвинения: господа антикоммунисты-антисоветчики, а вы сами психически адекватные, вам ваш звериный антикоммунизм мозги не свернул? Или вы, как трудные подростки конца 80-х, нанюхались клея, когда писали эту Записку? Уважаемый суд! Защита выносит ходатайство о проведении психиатрической экспертизы представителей стороны обвинения…

Абсолютно такая же картина с тем, что в Записке есть о Л. М. Кагановиче: «Особенно зловещую роль сыграл Каганович в годы массовых репрессий 1935–1939 годов. С санкции Кагановича были арестованы по обвинению в контрреволюционной и вредительской деятельности многие ответственные и рядовые работники железнодорожного транспорта и тяжёлой промышленности, которые затем по сфальсифицированным материалам были осуждены к высшей мере наказания и длительным срокам тюремного заключения. Подлинные письма и санкции Кагановича на арест 1 587 работников железнодорожного транспорта, репрессированных в 1937–1939 годах, составляют 5 томов. Как видно из переписки Кагановича с НКВД СССР, он в одних случаях санкционировал аресты лиц, на которых ему представлялись компрометирующие материалы, а в других сам выступал инициатором арестов».

Фашистский шпион Каганович здесь, будучи сначала наркомом путей сообщения и тяжёлой промышленности, выбил большое число руководящих кадров. Загубил железнодорожный транспорт и тяжёлую промышленность (а в наркомат тяжёлой промышленности входили чёрная и цветная металлургия, химическая промышленность, угольная, нефтяная)? Да как раз третья пятилетка показала, что совсем не загубил. Напротив.

Фашистским шпионом был и К. Е. Ворошилов: «Активное участие в организации репрессий принял К. Е. Ворошилов. С его санкции было организовано уничтожение кадров высших военачальников и политических работников Красной Армии. В 30-е годы были уничтожены из 5 маршалов – 3, из 16 командармов первого и второго ранга – 15, из 67 комкоров – 60, из 199 комдивов – 136, из 4 флагманов флота – 4, из 6 флагманов первого ранга – 6, из 15 флагманов второго ранга – 9. Погибли все 17 армейских комиссаров первого и второго ранга, а также 25 из 29 корпусных комиссаров. Ворошилов несёт прямую ответственность за то, что в 1937–1939 годах по сфальсифицированным материалам были обвинены в участии в так называемом «военно-фашистском заговоре» многие видные деятели и командиры Красной Армии. В бытность его наркомом обороны в Красной Армии за 1936–1940 годы было репрессировано свыше 36 тысяч человек. В архиве КГБ выявлено свыше 300 санкций Ворошилова на арест видных военачальников Красной Армии. Запросы и справки НКВД СССР, направленные в 1937–1938 годах на имя Ворошилова о санкционировании арестов и увольнений из армии командного состава РККА в связи с раскрытием «военно-фашистского заговора», составляют 60 томов. В ряде случаев Ворошилов сам был инициатором арестов и репрессий видных командиров Красной Армии, в том числе Федько (его первый заместитель), Орлова (командующий ВМС), Смирнова (нарком ВМФ)».

Мотив в стремлении Климента Ефремовича ликвидировать Тухачевского можно ещё придумать: рассказывают, что они то ли балерину, то ли певицу не поделили. Баба предпочла утончённого Тухачевского грубоватому Ворошилову. Да ещё рассказывают, что на совещаниях замнаркома Тухачевский позволял себе своему наркому Ворошилову бросать реплики: «Клим, ты не врубаешься в военных вопросах». Но зачем Клименту Ефремовичу понадобилось стереть в порошок целых 36 тысяч разных других военных? Те-то чем ему насолили? Тоже любовниц-балерин отбивали? Не многовато ли?

Да ещё, оказывается, материалы на военных Ворошилову представлял НКВД, а виноват в репрессиях Климент Ефремович. Виноват в том, что давал санкции чекистам. А что, надо было не давать? Надо было чекистам отвечать: «Да не верю я всем вашим оперативным разработкам. Вот смотрю на маршала Егорова – у него глаза честные, а вы мне про него всякую ерунду сочинили!»

Уже даже при первом взгляде на сведения в Записке о Молотове, Кагановиче, Ворошилове здравомыслящему человеку становится абсолютно ясно, что Записка крайне тенденциозная, обвинения в ней деятелям Советского государства представлены абсурдные.

Сами посудите: Ворошилову предъявили обвинение в том, что все 36 тысяч за 1936–1940 годы арестованных и уволенных из армии были абсолютно невинными! Даже за пьянку некого было увольнять из армии?! Одни трезвенники в РККА служили. Во времена были! Не армия, а монастырь какой-то, да ещё монахов зазря постреляли, посажали и поувольняли. И шпионов вообще среди военных ни одного не было! Это потом появились Суворовы (Резуны), а когда наркомом был Клим – их не было. Были одни «не виноватая я».

Как к этому документу можно относиться серьёзно? Только лишь потому, что это записка за подписью членов Политбюро ЦК КПСС? А может, стоит задуматься, какими тупыми тварями были эти члены Политбюро ЦК КПСС? Именно тупыми, такой пипифакс могли написать только откровенные тупни. Здесь вам ответ на вопрос, почему эти члены Политбюро ЦК КПСС, когда настало время делить государственную собственность, ими же подготовленную к разделу, остались у разбитого корыта. Даже такие, как Абрамович и Ходорковский, поумнее авторов этой Записки. Поэтому подписавший её бывший председатель КГБ СССР Чебриков свою карьеру продолжил в разрушенной им стране охранником у певца Кобзона. Хорошо ещё, что не охранником автостоянки.

Это Чебриков выдал Комиссии А. Яковлева информацию, содержащуюся в этой безумной Записке:

«В результате изучения документальных материалов органами государственной безопасности установлено, что в период 1930–1953 годов по возбуждённым органами ОГПУ, НКВД, НКГБ-МГБ 2578592 уголовным делам было подвергнуто репрессиям 3 778 234 человека, в том числе осуждено к высшей мере наказания (расстрелу) 786 098 человек. Среди лиц, подвергнутых репрессиям, осуждено судебными органами 1 299 828 человек (в том числе к расстрелу – 129 550 человек), несудебными органами – 2 478 406 человек (в том числе к расстрелу – 656 548 человек)».

Обратите внимание на последнюю цифру – 656 548 человек, расстрелянных по приговорам несудебных органов.

Вы доверяете этим сведениям? Тогда уже доверяйте и сведениям о полном отсутствии шпионов и вредителей в армии, в промышленности, на транспорте и в наркоматах. Ведь там всех, без исключений, как написано в Записке, репрессировали незаконно.

И вы думаете до сих пор, что это учёный-историк В. Земсков столько насчитал расстрелянных по приговорам троек, работая в архивах? О том, как ловко стрелки на Земскова перевели, будет дальше. Чуть забегая вперёд, 656 548 человек – это число расстрелянных по приговорам троек за 1937–1938 годы.

И здесь я задаю тем, кто считает Большой террор реальным историческим фактом, первый вопрос: как вы можете объяснить тот факт, что ещё на момент составления этой Записки члены Комиссии Политбюро ЦК КПСС под руководством А. Яковлева, в которую входили Председатель Верховного Суда СССР, Генеральный прокурор СССР, Председатель КГБ СССР (что особенно важно!), не были осведомлены о существовании тех троек НКВД и особых троек НКВД, по приговорам которых в 1937–1938 годах были расстреляны 656 548 человек?

Доказательства их неосведомлённости? Извольте, господа. Есть они. Архивные. Плюс такой момент: не я обнаружил их в архивах. Сами сочинители Большого террора их нашли и опубликовали. Мои руки абсолютно чистые, в фальсификации фактов и документов меня обвинить невозможно. Итак, приступим. Придётся давать большие выдержки документов, чтобы избежать обвинения в недобросовестном цитировании.

Из стенограммы заседания Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30–40-х и начала 50-х гг. от 26.10.1988 [1.2]:

«Тов. Яковлев А. Н. Надо принять это к сведению. Правда состоит в том, что к утверждённому плану всё надо представлять вовремя.

Значит, повестка дня исчерпана. Есть какие-то замечания?

Нет.

За повесткой дня я хотел бы посоветоваться. Было много разговоров о работе Комиссии, и в воздухе повис такой вопрос: а не пойти ли нам на такой шаг, как отмена решений всех троек, так как они были незаконны как таковые? Но надо себе отдавать отчёт, что это акт политический. Мы с вами только его решить не можем, я ставлю его на сегодняшнее предварительное обсуждение.

Потому что здесь содержатся и определённые противоречия. Ведь тройками осуждены и лица, которые занимались шпионажем, бандитизмом, диверсиями и т. д., то есть практически действиями, подсудными по уголовному закону. Тогда что же выходит? Мы отменим все решения троек, но тогда нужно заводить уголовные дела на лиц, которые занимались уголовно наказуемыми делами. Или же пойти на решительный шаг отмены решений троек и сделать оговорку, что: «те, кто уже отсидел за уголовные дела…» и т. д. И что получится? Это будет и их реабилитацией, или как?

Тов. Савинкин Н. И. Надо и КГБ, и Прокуратуре, и Минюсту, и Верховному Суду посмотреть.

Тов. Теребилов В. И. Все решения троек подлежат пересмотру и отмене, потому что обвинять могли только юридические органы. 90 с лишним процентов этих дел не содержат никакого практического материала. Мы реабилитируем фактически на чистом листе, потому что нет толком обвинений.

Но, может быть, это сделать так: ограничить временем – до начала войны. Потому что в военное время и после есть часть таких дел, а до начала войны – я ещё не встречал такого дела.

Но что меня ещё смущает. Если мы будем рассматривать это так, как делаем сейчас, то мы минимум 10 лет народ будем будоражить этими сообщениями. Пусть ещё год, два, три, но нужно кончать с этими делами. Пересмотреть индивидуально каждое из них – практически невозможно. В то же время у меня такое политическое соображение, что без конца, очень долго, много лет эту работу вести не стоит. Юридически такое решение может быть. Но, наверное, надо оговорить его сроком: до начала войны. Тем более что есть ещё один оттенок. Ведь, по сути, будет отмена судебными органами решений несудебных органов – этим мы как бы делаем их правомерными.

Потом. Эти Особые совещания – вещь вообще странная. Они состояли из одного человека – министра НКВД или, бывало, из двух человек – министра НКВД и прокурора. Были и чуть побольше такие совещания: замминистра, министр НКВД и прокурор.

Тов. Крючков В. А. По существу, мы их делаем субъектом права.

Тов. Яковлев А. Н. Давайте подумаем над этим вопросом до следующего совещания.

Тов. Чебриков В. М. Может быть, кто-то пусть сделает статистику, чтобы видеть картину, что там за объём, сколько таких случаев, какие они.

Тов. Теребилов В. И. Сегодня в «Известиях» латыши опубликовали сообщение о том, что они реабилитируют раскулаченных, по существу на местах начинают осуществлять это всё.

Тов. Пуго Б. К. Скажем, то, что до войны, – это заманчивый подход. Но в республиках, в Прибалтике начнётся опять это, как и в 1938 году, – тоже была эта акция.

Тов. Лукьянов А. И. Было постановление ВЦИК, которым эти тройки узаконены. Поэтому речь идёт о том, чтобы отменить это постановление, в сущности, признать его утратившим силу. И я за то, чтобы сделать так – до войны.

Тов. Сухарев А. Я. Мне казалось бы, что в этом случае наша Комиссия должна была бы выйти в Верховный Совет СССР с просьбой признать эти суды, эти тройки незаконными. В принципе сделать такой шаг надо, чтобы сделать его политическим… (выделено при цитировании мной – автор)».

Обратите внимание на то, что А. И. Лукьянов прямо говорит: тройки были узаконены постановлениями ЦИК. Но в 1937–1938 годах существовал узаконенный Постановлением ЦИК только один репрессивный несудебный орган – Особое совещание при наркоме НКВД. Это Лукьянов говорит в присутствии всех членов Комиссии. В присутствии Генпрокурора Сухарева, Председателя Верховного Суда Теребилова, Председателя КГБ СССР Чебрикова, заместителя Председателя КГБ СССР Крючкова, и никто из присутствующих его не поправил, никто не напомнил о приказе НКВД № 00447, которым созданы тройки без всякого Постановления ЦИК. На основании одного письма ЦК за подписью Сталина.

Далее, из той же Записки Комиссии Политбюро ЦК КПСС, из которой я уже цитировал:

«Руководство Верховного Суда СССР, многие юристы обращают внимание на то, что апелляционное рассмотрение приговоров, выносившихся в 1930–1953 гг. несудебными органами, придаёт этим последним видимость законности, тогда как в действительности их создание и функционирование, само существование были антиконституционными, не опирались на правовые акты своего времени. Но коль скоро подобные органы были изначально незаконны, то и любые вынесенные ими приговоры не могут считаться законными».

Абзац, как говорится. Пояснять нужно что-нибудь? Если вы не совсем в теме – поясню.

Поразительно, что многие юристы обратили внимание на апелляционное рассмотрение приговоров, которые выносили несудебные органы, но не обратили внимания, что основная масса репрессированных несудебными органами была отправлена в лагеря на 10 лет и расстреляна (что особо примечательно) без всякой возможности апелляции, то есть обжалования приговоров.

Да, были тройки, приговоры которых могли быть обжалованными и обжаловались, это тройки ОГПУ и ОСО. Но Комиссия уже заявила о 656 тысячах расстрелянных по приговорам троек, обжалование которых в принципе не предусматривалось. Более того, доведение приговоров до расстрелянных было запрещено заместителем наркома НКВД Фриновским. Да-да, именно так. Выводили к яме по 200 человек сразу и расстреливали, не объявляя приговоров. Как немцы евреев. Помните конец 80-х: красно-коричневая чума?! Вы думаете, это интеллигенция гнилая изобрела? Можно и Председателя КГБ СССР считать интеллигентом, конечно.

Так что, юристы, которые обратили внимание на апелляционное рассмотрение, ещё не видели ни одного дела, по которому были приговоры несудебных органов к «десятке» и ВМН в 1937–1938 годах? И сами члены Комиссии ещё таких дел не видели, если они такую Записку написали? Ни одного дела из числа 656 тысяч расстрельных и почти 500 тысяч на «десятку»?

Согласитесь, я вправе задать второй вопрос: как объяснить тот факт, что Комиссия Политбюро ЦК КПСС заявила в Записке, что «в настоящее время уже пересмотрено 1 002 617 уголовных дел репрессивного характера на 1 586 104 человека. По этим делам реабилитировано 1 354 902 человека, в том числе по делам несудебных органов – 1 182 825 человек», но юристы, которые занимались реабилитацией, не нашли среди них ни одного дела с приговорами троек, образованных печально известными приказами НКВД № 00447, № 00485 и другими?

Наконец, в этой Записке, составленной элитой тогдашней власти СССР, кроме шокирующей глупости, есть и другие вещи – таинственно-загадочные.

«В августе 1937 года Ежовым был подготовлен так называемый оперативный приказ НКВД о проведении массовой операции по репрессированию лиц польской национальности. На этом приказе имеются подписи: «За – И. Сталин, В. Молотов, Л. Каганович, С. Косиор». Всего за период с августа по декабрь 1937 года в ходе проведения этой операции было репрессировано 18 тысяч 193 человека. Были случаи, когда вместо санкции на тюремное заключение Молотов ставил рядом с некоторыми фамилиями отметки ВМН (высшая мера наказания)» . (Выделено при цитировании мной – автор).

Этот «оперативный» приказ по полякам сегодня хорошо известен. Это именно приказ НКВД № 00485. Но только при чём здесь В. М. Молотов? В том варианте приказа № 00485 и во всех документах, с ним связанных, которые сегодня опубликованы, Вячеслав Михайлович ничего по полякам не санкционировал. Там приговоры выносились сначала наркомом НКВД и Прокурором СССР, а потом особыми тройками. В связи с этим у меня есть ещё один вопрос: где находится, в каком архиве, тот вариант приказа НКВД № 00485, который упоминался в Записке в связи с тем, что санкционировал приговоры по полякам Молотов? И какой из этих двух вариантов подлинный: упоминавшийся в Записке или опубликованный после 1992 года, в котором Молотова нет? Или они оба подлинные?

Есть ещё одна странность в Записке: отсутствие в ней упоминания печально известного приказа НКВД № 00447. О «польском» приказе есть упоминание, а о приказе, по которому, как потом оказалось, якобы было расстреляно свыше 400 тысяч человек, ни слова. Взяли из архива дело с приказами НКВД за 1937 год, наткнулись на № 00485, а № 00447 пролистнули? Или ещё сочинить не успели?

И особенно на две цифры внимание пока обратим. Операция по репрессированию лиц польской национальности. Число жертв, указанных в документе Политбюро 1988 года, – 18 193 человека. И посаженных, и расстрелянных. В 1992 году выяснится, что по приказу № 00485 было только расстреляно 111 071 человек.

Значит, заявленная в Записке цифра расстрелянных по приговорам несудебных органов в 1937–1938 годах – 656 548 человек – неверна? Ну, если добавилось расстрелянных по приказу № 00485? Но ничего подобного в дальнейшем не случилось.

С цифрой 656 548 совсем плохо. В 1988 году КГБ представил её как общую по приговорённым к ВМН несудебными органами за период 1930–1953 годов. Тогда получается, что тройки ОГПУ и ОСО совсем к ВМН не приговаривали? Но пока оставим этот разнобой в статистике, полученной из одного органа – КГБ, мы ещё много такого увидим, разбираясь с БТ. Нужно только понимать, что если применяются для получения статистических результатов разные методики подсчётов, то разные методики дают и разные результаты почти всегда в цифровом выражении.