Ведьма без Оскара

– Ты в порядке? – Калеб присел ближе, положив ладонь на ее плечо.

– Д-да, я просто… – она тряхнула головой, будто отгоняя воспоминания, а затем всем телом повернулась к нему. – А что у тебя произошло? Почему ты… то есть…

– Почему чуть не захлебнулся собственной кровью? – уголок его губ дернулся. – Знаешь, я не очень хотел бы говорить об этом сейчас.

– Я понимаю. Всё в порядке.

– Так куда ты пропала?

Взгляд метнулся к тяжелому фиолетовому небу. Стоит ли рассказать Калебу о том, что она уехала с Остином? Однозначно нет. Имя её бывшего лучшего друга, как и имена её родителей, запрещено называть в стенах этого дома и в радиусе сорока пяти ярдов. Правило Айлин Беннетт.

– А вот я сбежала, – полулживый ответ вышел предельно коротким. – Не по себе стало.

– Жутко, да?

– Да. Жутко и странно. Молодая девушка, у которой всё в порядке со здоровьем, в один миг улыбается и шутит, а в другой падает на пол и просто умирает. Как сердце человека может сиюсекундно перестать биться? Оно жестокое. Не оставляет шанса.

– Может, кто-то просто не заслуживает этого шанса?

– Мэгги заслуживала. Она была такой светлой, такой… – Дейзи усмехнулась, тряхнув головой. – Я думала… думала, что…

– Что Бог уберегает тех, кто так отчаянно и слепо в него верит? Ты это хотела сказать?

Их взгляды встретились. Дейзи определённо не хотела этого говорить. Но она об этом, разумеется, думала. Здесь нельзя показывать своё сомнение. Нельзя иметь своё мнение. Айлин попыталась, а на следующий день стены их дома были исписаны не самыми лестными посланиями вроде «сгинь, дьяволица» и «сдохни». А ведь она просто отпустила какую-то грязную шутку в адрес двух монахинь, что приехали на фестиваль кукурузы несколько лет назад.

Однако Калеб лишь рассмеялся. Правда, прозвучало это как-то издевательски.

– Я смутил тебя. Прости.

Дейзи нехотя оторвала растерянный взгляд от ровного ряда деревянных дощечек и перевела его на Линча. Сумерки скрадывали его силуэт, но тусклый оранжевый свет от садовых фонарей падал на бледное лицо парня, придавая ему какое-то таинственное выражение. Он снова хмурился, глядя теперь не на нее, а куда-то вдаль.

– Прощение нужно заслужить, парень, – решив добавить еще немного света, она лучезарно улыбнулась. – Ещё один стих. Четверостишие. Строчка, что угодно. Мне очень понравилось.

– Нет, – вдруг слишком резко ответил Калеб, а затем, прочистив горло, добавил едва слышно: – Нет, это невозможно.

Перемена в его настроении и поведении Дейзи насторожила. Она нахмурилась, коснулась ладонью его плеча.

– Ты в порядке?

– Да, я просто решил завязать с этим на время.

– Но почему?

– Этот город, – Калеб вздохнул и с печальной усмешкой развел руками. – Я не смог найти в нём вдохновение.

Тишина, вдруг образовавшаяся после его слов, прервалась лишь размеренным дыханием Дейзи и шумом машин где-то в нескольких кварталах от Вудленд-стрит. Пару бесконечно долгих секунд она смотрела ему в глаза, пытаясь отыскать там хотя бы один намек на настоящие эмоции. Не вышло. Тогда она пожала плечами и ответила, как ей показалось, весьма беззаботно:

– А может, тебе пора искать вдохновение в чем-то другом?

Ей ответила его застенчивая улыбка.

– Или в ком-то, – шевеля лишь одними губами, добавил Калеб.

Глава 5. Это все не по-настоящему

Если бы Арвуд можно было описать одним словом, и слово это не начиналось бы с буквы «р» и не заканчивалось бы буквами «елигия», то это определённо было бы слово «слякоть».

Повсюду. На асфальтированной дороге или на идеально выстриженном газоне, в жаркую погоду или в суровый мороз. Слякоть была везде, даже в людях: она вязкой субстанцией растекалась по телу, заполняя рассудки своих сосудов грязью, которую уже не удастся отмыть. Таких людей было немного, и все же периодически они встречались на пути Дейзи, грозясь испачкать её, опорочить, утопить в своей скверне. Айлин Беннетт упорно считала, что таким примером служил никто иной, как Остин Хейс. У Дейзи же на этот счёт были другие предположения.

– Опоздала на автобус, крошка? Может, тебя подвезти?

Малиновая шеви с визгом остановилась у обочины. Сидящая за рулём девушка промахнулась – до лужи, что окатила бы Дейзи с ног до головы, остался без малого ярд. Тихо чертыхнувшись и ударив рукой по рулю, латиноамериканка с жгучим именем Инес растянула пухлые губы в улыбке. Ей определённо пришлось по вкусу то, как изменилось лицо Дейзи, когда она заметила бывшую девушку своего бывшего лучшего друга. Жалкое зрелище.

– Что тебе нужно? – рявкнула Дейзи, приостановившись.

Инес как всегда выглядела сногсшибательно: чёрные волосы густой гривой были собраны в высокий хвост, шоколадного оттенка глаза скрывали очки-авиаторы, губы она как всегда в несколько слоев накрасила фиолетовой помадой, а точёную фигуру облегал такого же цвета джинсовый комбинезон. Легко она разоделась для такой-то погодки!

Дейзи сжала кулаки. Не лучшее начало и без того отвратительного утра. А ведь она просто шла в школу, снова погрузившись в глубокие раздумья о причинах смерти Мэгги. За какие грехи на неё свалилась эта безумная!?

– Ничего, сладкая. Просто хотела проверить, подрос ли ручной зверёк Остина.

– Дай-ка посмотрю, – Дейзи наклонилась к машине и прищурилась, уставившись на Инес. – Нет, кажется, ты нисколько не подросла.

– А вот ты похудела. Много приходится бегать за Хейсом?

– Дейзи!

Знакомый голос раздался где-то совсем рядом, и Дейзи широко улыбнулась – сама судьба прислала к ней Калеба сегодня утром. Просияв, она взмахнула своими карамельными волосами и обернулась к однокласснику. Инес приспустила очки, наблюдая за тем, как незнакомый парнишка с такой же глупой улыбкой приближается к этой школьнице.

– Я уже успела соскучиться по тебе, малыш! – вдруг пропела Дейзи и, на секунду покосившись в сторону Инес, обхватила щёки Линча ладонями, когда тот остановился напротив нее.

Времени на раздумья под усмехающимся взглядом Инес критически не было. Внезапно захотелось что-то сделать, утереть ей нос, показать, что Дейзи не имеет никакого отношения к той пятнадцатилетней девчонки, влюбленной в ее парня… тогда она и решилась. Набрала воздуха в легкие, подавила разросшуюся панику в душе и, сократив расстояние между ней и Калебом, припала к его губам. Ей пришлось подняться на носки и вцепиться руками в его плечи, чтобы не потерять равновесие, а еще постараться думать обо всем и ни о чем одновременно. Поначалу Калеб, охваченный шоком, не отвечал. Его губы оставались сомкнутыми до тех пор, пока разочарованная Дейзи не попыталась отстраниться. Тогда он сам схватил ее за талию и прижал ближе к себе, углубляя поцелуй, буквально захватывая ее губы в плен своих губ. Время потеряло свою значимость, очертания расплавились, а земля ушла из-под ног. Прилив неожиданной нежности – вот и всё, что они почувствовали в этот миг. А оторвались друг от друга лишь тогда, когда визг покрышек эхом пронесся по пустынной улице.

Одновременно выдохнув и чуть шагнув назад, они врезались друг в друга удивленными взглядами. Щёки Дейзи заалели, а Калеб подавил лёгкую ухмылку, нещадно рвущуюся наружу. Придя в себя, она приоткрыла рот и нахмурилась.

– Ты смеёшься?

– Нет, с чего ты взяла?

Сняв варежку, Дейзи швырнула ее в Калеба.

– Не смейся!

Не в силах больше сдерживаться, Калеб весело расхохотался. Обида Дейзи продлилась недолго: первые пару секунд она, может быть, метала молнии из глаз, демонстративно отвернувшись, но он смеялся так заразительно, так искренне, что вскоре они уже хохотали вместе.

– Прости, – задыхаясь от смеха и положив ладонь на его грудь, процедила Дейзи. – Мне нужно было доказать этой… этой…

– Стерве?

– Последней стерве, – она вздернула бровь, склонив голову набок, – что я ни за кем не бегаю.

– А за кем ты бегаешь?

– Ни за кем.

– Если это правда, зачем доказывать?

Взгляд Калеба – рентген. Он перебирает все косточки, прежде чем увидеть патологию. Ложь. Или близость ко лжи.

– Она бывшая девушка моего бывшего лучшего друга, – сдалась Дейзи, опустив плечи и кивнув в сторону утонувшей в тумане улицы. – Звучит сложно, знаю.

– Я, вроде как, не умственно отсталый. Тот самый друг, что был вчера в Ранчо?

– Тот самый друг, – с губ слетел печальный вздох. – Его бывшая думает, что он расстался с ней из-за меня.

– А на самом деле?

Закусив губу, Дейзи приняла задумчивый вид, как если бы её попросили произвести сложный математический расчёт или ответить на вопрос, от которого зависит чья-то жизнь. Калеб протянул ей минутой ранее поднятую варежку, и девушка приняла её с благодарной улыбкой, совсем позабыв о ходе своих мыслей. Но рано или поздно этот сумасшедший рой всё же нашел свое вечное пристанище – отдельный отсек в её голове, посвящённый Остину Хейсу. Если бы можно было открыть черепную коробку и заглянуть туда, как в кукольный домик, то все стены, все двери, любые поверхности были бы покрыты изображениями этого парня. Это яркие, насыщенные картинки их детства и юности, приносящие столько боли, что совсем скоро она грозит перерасти в настоящую мигрень. Пожалуй, это слово отлично подходило Остину. Дейзи зациклена на нём и на всём, что с ним связано. И от этого, кажется, ей никогда не избавиться. Размышления, которые начались с Инес, обязательно закончатся воспоминаниями об их детстве или этих совершенно безбашенных годах переходного возраста.

– Дейзи? – Линч коснулся её плеча.

– Ты же не злишься на меня за то, что я тебя поцеловала? – она повернулась к нему всем телом и сделала, как показалось Калебу, очень милый жест бровями – она изогнула их домиком, точно маленький провинившийся ребёнок. Это заставило его выпустить восхищенный вздох, но в тот же миг свести брови к переносице. – Что? Ты изменился в лице.

– Целуй, сколько тебе вздумается, Дейзи. В конце концов, мы знакомы уже больше суток.

Она улыбнулась, возобновляя путь до школы. Эта часть квартала всегда казалась ей по-особенному мрачной. Черная кованная оградка возле тротуара напоминала кладбищенские пейзажи, где-то над головой угрюмо каркали вороны, а туман, густо клубящийся над сырым асфальтом, заставлял толпы мурашек пробегать по позвоночнику.

– И всё же извини, – оторвав взгляд от окружающих ее суровых реалий, застенчиво пробормотала Дейзи. – Импульсивность – это не про меня.

– Сильно же тебя задела эта девица на крутой тачке.

– О, она омерзительная. Относилась ко мне, как к младшей сестре Остина. Ненавистной младшей сестре. Запирала в его чулане, в школе подкладывала в шкафчик всякую дрянь, вроде бутылки с мочой. А всё потому, что была уверена в моей влюбленности в ее парня.

– А ты не была?

Дейзи несколько раз моргнула.

– Конечно, нет. Мы были лучшими друзьями. Только и всего.

Тишина густым туманом осела на их плечах. Калеб выглядел так, будто сомневался в чем-то: то набирал воздуха в легкие, поворачиваясь в ней, то отводил взгляд, прожигая пространство перед собой. Когда они одновременно повернулись друг к другу, он заговорил:

– Как ты… после вчерашнего?

Она вперила в него неуверенный взгляд. Мешки под её глазами – признаки бессонной ночи – послужили ответом на этот вопрос. Калеб сжал губы, снова будто бы сдерживая себя от того, чтобы озвучить что-то, что ей могло бы не понравиться.

– Я просто всю ночь думала. Никто ничего не говорит.

– Ты зациклилась, – он усмехнулся.

– Есть у меня такая черта. Не то, чтобы в погоне за правдой я готова влезть в неприятности, да и какая тут правда… она просто умерла. Естественной, пусть и безумно странной смертью. Если её не отравили, что, конечно же, невозможно.

Последнее предложение Дейзи произнесла уже шёпотом, и это заставило Калеба с хмурым видом притормозить.

– Почему ты в этом так уверена? У неё не было врагов?

– Враги? Здесь? Здесь могут быть только недоброжелатели, которые в худшем случае закидают твою лужайку томатами, если твоя тыква в этом году превзошла их.

Калеб выпустил протяжный вздох. На секунду Дейзи показалось, что он очень, очень разочарован ее ответом…

У ворот школы уже терлись Дилан и Лиз – долговязый брюнет в пиджаке времен Кэри Гранта и улыбающаяся блондинка, одетая во все цвета радуги сразу. Дейзи помахала им, улыбаясь во все тридцать два.

– Вы снова поджидаете меня! – подойдя к друзьям, она легонько ударила Дилана по плечу. – А я совсем забыла, что на вас дуюсь.

– Повод-то ерундовый, – пожав плечами, Дилан перевел взгляд на стоящего за спиной подруги парня. – Привет. Ты, кажется, новенький?

Обернувшись, Дейзи заметила, что Калеб полностью поглощен разглядыванием здания школы Святого Лаврентия. Конечно, оно не могло не привлечь внимания. Здесь мог бы развернуться какой-нибудь музей или центральная библиотека. Стены из красного кирпича книзу были отделаны совершенно неуместной вычурной лепниной, а на крыше замер флаг США. Это вторая и последняя по величине школа в Арвуде после школы Святого Патрика, а о том, в каком году или, может быть, веке она была построена, ходят легенды…

– Странный тип, – пробормотала себе под нос Лиз, но Дейзи это, конечно, услышала.

И судя по ухмылке Калеба, он тоже.

Глава 6. Приватный разговор

– Филадельфия? Филадельфия – это здорово. Всегда мечтал попасть в Волшебные сады. Помнишь, Лиззи, мы видели этот дом в программке Пенсильванского Университета?

– Не называй меня Лиззи, идиот.

Перепалка, начавшаяся ещё у школьного двора, продолжилась в гудящем коридоре. Проталкиваясь сквозь вечно куда-то несущуюся толпу, четверо старшеклассников держали курс в кабинет литературы – их урок совпал. Отличная возможность для Лиз и Дилана ещё раз хорошенько поглазеть на новенького и оценить грядущие перспективы. Кажется, они с Дейзи пришли вместе. Новая сплетня, уже сладковатым привкусом играющая на кончике языка и с таким рвением мечтающая слететь с уст. Но это подождёт. Они обязательно перемоют ему каждую косточку, но это потом – сейчас нет ничего важнее новой волны препирательств друг с другом.

– Мне казалось, тебе это нравится. Помнишь, Дейзи, она даже улыбалась, когда я так её называл? – Дилан обернулся к подруге, прижимающей к груди потрёпанный рюкзак.

– Я не улыбалась. Я скалилась, – ответила Лиз, взмахнув своей шевелюрой.

Калеб и Дейзи обменялись недоуменными взглядами, всё же не решаясь прервать вдруг развернувшуюся баталию новоиспеченных возлюбленных. Лиз была очарована своим бойфрендом с четвёртого класса, а накануне празднования Дня Колумба Дилан (конечно же, не без помощи Дейзи) решился сообщить ей о взаимных чувствах. И вот он, их конфетно-букетный период: нескончаемые препирательства и робкие поцелуи в щеку при встрече. Дейзи смотрела на них с умилением, без конца гадая о том, выглядели бы они с Остином так же, если бы он чудесным образом оказался в нее влюблен. Вся эта романтическая рутина не для него, да и черт с ней. Вероятнее всего, Дейзи была бы готова к любому раскладу в отношениях с ним. Вот только он и мысли о подобном никогда не подпускал.

Хотя, если загадывать в будущее, видела ли сама Дейзи в своей красивой голливудской картинке Остина? Ворчащего, ревнующего ее к каждому актеру и актрисе, гордящегося ей, помогающего ей репетировать сценарии… конечно, она видела его. Так же ярко, как видела себя.

Калеб, заметив, что взгляд Дейзи стал отрешенным, тихо усмехнулся.

– Дейзи! Дейзи, подойди-ка сюда! – из кабинета с табличкой «Творческая мастерская мистера Морриса» вдруг вынырнул мужчина средних лет в серой рубашке и недавним разводом, написанном на его помятом лице. Взгляд его голубых глаз скользнул по старшеклассникам, в непонимании уставившимся на учителя, и остановился на Дилане. – Доусон, сгинь с глаз моих. Дейзи, ты ведь в курсе последних новостей?

Джонсон Моррис – сорокапятилетний учитель театрального искусства, чья ставка в школе настолько мала, что он приходит сюда с маленьким переносным телевизором. Он мастерски владел манипуляциями любого рода, но на этот раз его вечная система рухнула: ничто не смогло повлиять на решение Дилана покинуть постановку за полтора месяца до показа спектакля.

Поймав предвещающий беду взгляд учителя, Дилан схватил свою девушку за руку и поспешил слиться с толпой. Дейзи и Калеб остались одни.

– Я в курсе, мистер Моррис, но что мы будем делать?

– Что за вопросы? – театрально вскинув бровь, он сложил руки на груди. – Неужели ты ещё не нашла ему замену? Дейзи, я ждал от тебя большего.

– Я…

– Ты сама взялась за «Дары Артабана», взвалила на себя все режиссерские обязанности, хотя я предупреждал тебя, что в выпускном классе этого делать не стоит.

– Но мистер Моррис, это не имеет никакого отно…

– Полтора месяца, Дейзи, полтора месяца до спектакля, но я пока не вижу никаких результатов. Может, стоит вернуть все полномочия мне? Почему ты сразу не нашла замену Доусону? Ты же знаешь, что помимо церковных служб, хора и рождественских чтений в этом городе нет и не будет никаких развлечений, а потому все ломанутся к нам! Это, между прочим, большая ответственность.

Дейзи как щенка, ткнули в её же ошибку.

Снова красный сигнал тревоги – синдром отличницы, болезненность принятия любых осуждений в свой адрес, паталогический страх стать разочарованием – запульсировал в висках поминальным маршем. Она часто заморгала и вперила задумчивый взгляд в учителя, пытаясь понять, как же она допустила подобную оплошность. Может быть, стоит солгать? Сказать, например, что она даже устроила кастинг – так много желающих объявилось на роль Артабана. Нет, остановила себя Дейзи, лучше виртуозно пустить в глаза пыль. Она умеет. Умеет же?

Всё ещё пребывая в плену сомнений, Дейзи пожала плечами и уже засобиралась раскаяться, когда Калеб вдруг протянул учителю руку и обворожительно улыбнулся.

– Приятно познакомиться, меня зовут Калеб Линч. Надеюсь, я стану достойной заменой Дилану.

– Калеб, что ты… – пробормотала она сквозь виноватую улыбку, но Линч положил ладонь на её спину, одним лишь жестом призывая девушку прикусить язык.

На лице мистера Морриса отразились все виды удивления. Он обвел Калеба недобрым взглядом, чуть сощурив левый глаз, а после всплеснул руками.

– Я тоже на это надеюсь! – воскликнул учитель и, напоследок метнув взглядом пару молний в Дейзи, вернулся в свой кабинет.

Она обернулась к Калебу.

– Это что было?

– Оу, – он приложил ладонь к груди, театрально вздохнув. – Не хочешь, чтобы я участвовал в спектакле?

Гудящая толпа старшеклассников успешно поглотила все звуки, которые недовольным возгласом вырвались из горла Дейзи. Как хорошо, решила она, находиться в том возрасте, когда единственной твоей проблемой считается скряга учитель, не дающий покоя. И как плохо, что даже на эту мелочь её сердце реагирует с тем же рвением, как если бы у неё были проблемы с законом. В конце концов, тихо чертыхнувшись, она схватила улыбающегося Калеба за руку и вывела его из шумного коридора. Холодный ноябрьский ветер ударил в их лица, когда Дейзи рывком распахнула дверь.

– Дейзи, я не совсем понимаю…

Все еще пребывая под впечатлением, она схватила Линча за плечи и развернула, припечатывая его к массивной каменной колонне на школьном крыльце. До урока осталось всего пару минут, а толпа на парковке и во дворе даже не думала разбредаться по кабинетам. Во всяком случае, здесь было значительно тише, чем внутри.

– Ты даже не представляешь, на что подписался, – наконец, выпалила Дейзи, заглядывая в чёрные глаза парня напротив. – У нас в труппе настолько мало людей, что на одного человека выпало по две, а то и три роли. Ты заявил о себе Джонсону, и теперь он так просто от тебя не отвяжется. Вцепится, как лев в антилопу, и ни за что не отпустит.

– Что ж, спасибо, что сравнила меня с антилопой.

– Понимаешь, Калеб, школьный театр до сих пор не развалился только потому, что я с три короба наплела директору о грядущих перспективах этого вертепа. На самом же деле вся эта театральная ерунда нужна только мне. Остальные согласились или под страхом смерти, или потому, что я и им пообещала золотые горы. У нас даже здоровой конкурентной борьбы не получилось с другой школой. Потому что бороться некому.

Он обвел её недоуменным взглядом, но вдруг замер, будто его посетила какая-то невероятно важная мысль. При этом Калеб по-прежнему смотрел на нее, осознанно и долго, и на секунду Дейзи даже показалось, что ей просто любуется. Быстро отогнав от себя эту мысль, она тряхнула головой, заправила прядь волос за ухо и отступила. Тогда и он, кажется, пришел в себя.

– В любом случае, – кадык Калеба дернулся, – я сделал это ради тебя. Тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь значимость этой проблемы?

– Познакомишься с Лиз и мистером Моррисом поближе и поймёшь, что это я ещё преуменьшаю.

Они усмехнулись друг другу, и все напряжение этой ситуации начало понемногу растворяться в воздухе. Впервые за эти несколько лет Дейзи снова почувствовала волнение. Нет, не то, что тугим комом встаёт в горле, когда она боится потерпеть неудачу, а лёгкое, трепетное и сотнями колокольчиков звенящее в душе. Щёки снова украсил лёгкий румянец. Она улыбнулась и уже собралась поблагодарить его, когда кто-то внезапно окликнул девушку.

Волнение тотчас же обратилось в панику.

– Дейзи! – повторил прокуренный голос Остина Хейса.

Она развернулась медленно, будто боясь подтвердить свои догадки. Может быть, ей снова показалось? В последние несколько лет она только и делает, что сталкивается с плодами своего воображения. Но разочарование вкупе с неизвестной радостью захлестнули ее: у школьных ворот, сложив руки на груди и метая молнии в стоящего рядом Калеба, терся никто иной, как её бывший лучший друг.

Дейзи почти моментально сбежала со ступенек и подлетела к нему, оставляя Линча в одиноком недоумении.

– Что ты здесь забыл?! – зашипела она, оглядываясь по сторонам.

Вытащив изо рта сигарету и бросив её на асфальт, Остин продемонстрировал широкую улыбку. Нет, не улыбку. Ухмылку. Волчью.

Вопросы поглотили ее мгновенно. Снова видеть перед собой Остина было непривычно и волнительно, раздражающе и радостно. Желание, как раньше, запрыгнуть на него с объятиями, потащить его в Ранчо, а оттуда – в их домик на дереве, погасло, как и её горящий взгляд. Это не тот Остин Хейс, которого она знала. Из этой его новой версии будто вытянули весь свет, как доброкачественную опухоль, оставив лишь небольшой рубец, скрытый под одеждой, как напоминание о том, что когда-то он действительно был хорошим человеком. Таким же нахальным, бесцеремонным и самодовольным, но хорошим.

– Я беспокоился за тебя. Приехал убедиться, что с твоими нервами всё в порядке, – бросил он невозмутимо.

Дейзи приоткрыла рот, не веря своим ушам.

– Было, пока ты сюда не притащился.

– Как грубо, – Остин переместил взгляд за её плечо. – Думал, ты уже на уроке. Ты же не любишь опаздывать.

– И что бы ты сделал, не будь я здесь? Ввалился бы в класс, чтобы узнать, что со мной всё в порядке? О, перестань.

– Дождался бы тебя тут. Подцепил бы кого-нибудь, – мимо как раз проплыли две старшеклассницы. – Есть же у кого учиться. Кто это там с тобой, мистер Я-Сбегаю-При-Виде-Крови? – Остин кивнул в сторону Калеба.

Опешив, Дейзи схватила Остина за указательный палец и с трудом опустила его вниз, только бы не ставить никого в неловкое положение. Она сделала шаг вправо, чтобы загородить ему на Линча.

– Вчера ты не был таким мерзким.

– Вчера ты не была такой колючей, – отрикошетил он. – Можешь прижаться ко мне ещё раз, Дейзи, я ничего не имею против.

Сжав губы в тонкую полоску, Дейзи вздёрнула подбородок.

– Ты приехал убедиться, в порядке ли я, ты убедился, а теперь проваливай. Я не хочу тебя видеть.

Та оболочка, та лживая аура, которую Остин выстроил вокруг себя, начала стремительно покрываться трещинами. Теперь улыбка обратилась в оскал, зелено-карие глаза стали почти черными, в них заполыхала едва сдерживаемая ярость. Причина такой резкой смены температуры между ними стала ясна лишь тогда, когда Дейзи макушкой почувствовала чье-то присутствие. С губ невольно слетело ругательство.

– Всё в хорошо? – за спиной прозвенел обеспокоенный голос Калеба.

– Всё великолепно, – Остин усмехнулся, зарывшись пятерней в густые чёрные волосы. – Было, во всяком случае. А что, у тебя какие-то проблемы, парень?

– Уезжай, Остин, – проглотив ком в горле, ответила Дейзи, молясь только о том, чтобы он не вышел из себя окончательно. – Я просила тебя оставить меня в покое. Но ты опять плевать хотел на все наши договорённости.

Она поймала его гневный взгляд, брошенный в Линча. Дейзи прекрасно знала, что скрывалось за ним: немая угроза не приближаться к девушке ближе, чем на милю. О, Остин Хейс был силен не только в угрозах, но и в их исполнении. Вот только сейчас Дейзи ему ничуть не уступала, смотря на него с тем же вызовом, требуя немедленного отступления. «Два года моя персона тебя не интересовала, так что изменилось сейчас?» – хотела напоследок спросить она, но Остин уже развернулся, чтобы направиться к своему чарджеру, чиркая зажигалкой и ища в кармане пачку сигарет. Дейзи и Калеб одновременно вздохнули.